Глава 2
Мужчина, стоявший у огромного, во всю стену стекла, наблюдал за тем, что происходило по другую его сторону. Медкиборги, осторожно опустив неподвижное тело в ванну, заполненную регенерационным гелем, замерли по бокам от нее словно в почетном карауле. Мужчина достал сигарету и начал задумчиво крутить ее в пальцах. Раздавшийся позади легкий шелест открывшейся двери заставил его обернуться. Там стоял высокий парень в голубом халате врача.
– Марк, тут не курят, – сказал парень, подходя ближе.
– Знаю, – Дорнер убрал сигарету и протянул руку. – Привет, Влад.
– Привет.
– Ну что с нашей пациенткой? Я смотрю, девочке хорошо досталось.
– Да уж, неслабо, – вошедший подошел к стеклу и посмотрел на плавающее в геле тело. – Где вы ее нашли?
– Ребята во время патрулирования поймали. Ее кораблик, похоже, получил торпеду прямой наводкой, сейчас наши спецы в нем копаются, пытаются выяснить принадлежность этого металлолома.
– Понятно.
– Что-нибудь есть интересное?
– Да, – врач протянул Дорнеру зеленую папку. – Знаешь, Марк, я такую технологию увидел впервые.
– Угу, – кивнул Дорнер, пробегая глазами полученные данные. – Андроиды – это прерогатива солнечников. В их создании они мастера. – Он захлопнул папку. – Ничего, если честно, не понял. Ладно, пошли к Арнольду, там нам все разжуешь.
– Влад, что значит «не такая, как остальные?» – Майер посмотрел на врача. – Марк вон говорит, что вполне обычный андроид, даже ее внешность такая же, как у остальных, так?
– Да, – кивнул Дорнер. – Многие имперцы просто тащатся от девчонок с подобной внешностью. У них одно время просто бум на них был. Помню, идешь по улице, а там такие загончики, и эти девчонки стоят, на любой вкус и цвет, правда, цены…
– Дорого? – поинтересовался Влад.
– Не то слово, – буркнул Дорнер, достал сигарету и закурил. – Одна такая девчушка стоила как половина космической яхты.
– Нехило. – Майер поморщился и включил вентиляцию. – И многие покупали?
– Многие, – кивнул Марк. – Ведь эти девочки почти идеальные слуги. Послушные, исполнительные, к тому же неплохие охранники, ну и прочее. Кстати, существует их специальный, так сказать, боевой вариант. Этих делают под заказ, и надо сказать – опасные создания.
– А что, у них все андроиды женского пола?
– Нет. – Марк покосился Майера, встал, подошел к утилизатору и отправил туда недокуренную сигарету. – Конечно, есть и мужского. Надо сказать, у их машинок очень гибкое мышление, и если бы не их специфический вид, то отличить от человека их было бы очень трудно, особенно продвинутые модели. Они ведь совсем как люди – даже эмоции испытывают.
– Удивительно, – сказал врач. – Я много об этом читал. Солнечники действительно далеко шагнули в этом направлении. Жаль, у нас таких нет. У меня в отделении есть пара андроидов, но эмоций у них не больше, чем у пищекомба.
– Женщины тебе не хватает, – буркнул Майер. – Влад, женись давай и не будешь пытаться с андроидами заигрывать.
Врач только отмахнулся.
– Ты что-то там мне о технологии говорил, – напомнил ему Дорнер.
– Ах, да, – доктор прищелкнул пальцами и загадочно усмехнулся. – Видите ли, друзья мои, эта девушка не совсем андроид.
– В смысле? – Дорнер с Майером непонимающе переглянулись.
– В прямом, – врач кивнул на лежащую на столе Майера папку. – Я там все написал, но вкратце… Не знаю, кто изобрел эту технологию, но этот парень гений, причем гений с большой буквы. Если взять…
– Стоп, стоп, Влад! – прервал врача Арнольд. – Что значит «не совсем андроид»?
– Эта девочка наполовину человек.
– Человек? – удивился Майер. – В смысле, она киберноид?
– Нет, – покачал головой доктор. – Кибернизация, насколько я знаю, достаточно широко распространена в некоторых мирах Анклава. Но киберноиды – это всего лишь люди с искусственными органами, а тут некто совместил искусственное с живым на генном уровне.
– Подожди, ты хочешь сказать…
– Да, – кивнул Влад. – Совместить живую клетку с искусственными материалами – удивительно. Представьте себе обычную клетку, но стенки которой сделаны из особого искусственного материала. Физические способности этой девочки должны быть потрясающими. Невероятно.
– Мало сказать, – Майер нервно постукивал пальцами по столу. – И все же она человек или нет?
– Ну, вопрос чисто философский, – пожал плечами Влад. – Мозг, сердце, другие органы вполне человеческие, она даже может иметь детей, но, с другой стороны… все это сделано или выращено из какого-то биокомпозита или… короче, не знаю. К тому же у нее в тело напичкано достаточно и обычных имплантатов. Так что…
– Дела, – протянул Дорнер, достав еще одну сигарету и задумчиво разминая ее в пальцах. – Похоже, кто-то из солнечников всерьез задумался о переделке человеческой расы.
– Скорее о создании идеальных солдат, – вставил Майер. – Хотя, с другой стороны – смысл? В большой войне, не думаю, чтобы это дало значительное преимущество. А производство ей подобных, я думаю, не дешево.
– И, должно быть, не очень быстро, – добавил врач. – Скорее всего, сравнимо по времени с выращиванием наших клонеров.
– Тогда вообще смысла не вижу. Может, это просто жертва какого-нибудь эксперимента?
– Все может быть, – Дорнер посмотрел на начальника. – Арни, что с девочкой делать будем?
– А что с ней делать? – пожал плечами Майер. – Будем пока наблюдать. Пусть сперва очнется, там и решим.
– Лайм… Лайм…
Она медленно повернула голову и посмотрела на отца. Тело почему-то плохо слушалось и казалось одеревеневшим, поэтому каждый шаг давался с большим трудом.
– Отец! – Она с трудом разлепила губы, выдавив из себя сдавленный вскрик.
Фигура отца неожиданно заколебалась и стала распадаться на клочья тумана.
– Отец!!!
Лайм рванулась вперед, преодолевая заторможенность своего тела, и… резко села на кровати. Сон медленно уходил. Девушка непонимающим взглядом обвела небольшую светлую комнату, в которой, если не считать ее кровати, был только встроенный в стену шкаф да пара стульев у противоположной стены. А еще было окно – большое, почти во всю стену, располагалось оно прямо за кроватью, и поэтому девушке пришлось повернуться, чтобы посмотреть в него. Лайм глядела на необыкновенно синее небо с редкими легкими облачками, чувствуя, как внутри растекается успокоение и безмятежность. Все происшедшее казалось просто дурным сном. Неожиданно закружилась голова, и накатившая вслед дикая слабость заставила ее рухнуть на подушку. Сознание вновь поплыло. Стоявший рядом с кроватью небольшой столбик, помигивающий разноцветными огнями, пискнул, и девушка почувствовала, как ее предплечье легко кольнуло. Слабость стала уходить, девушка подвигала руками и ногами, ощущая в них непривычную скованность, и принялась рассматривать странный прибор, видимо являющийся каким-то медицинским автоматом. Потом приподняла укрывавшую ее легкую серебристую накидку и осмотрела себя. Одежды не было, тело был покрыто какой-то полупрозрачной пленкой, которая, скорее всего, и стесняла ее движения, зато, судя по остальным ощущениям, с ней было все в порядке. Девушка снова укрылась накидкой и, еще раз осмотрев комнату, активировала встроенные в тело сканеры. Делать она этого не любила, ибо ощущения были противные, сознание точно раздваивалось, и одна из этих половин смотрела на мир равнодушным электронным взглядом. Это заставляло ее чувствовать себя машиной, а таковою она себя не считала. Невидимые лучи сканеров скользнули по стенам и обнаружили там скрытую от обычного взгляда жизнь. Как она и предполагала, за палатой велось наблюдение. Так что, кто бы ни были ее неведомые спасители, но доверять ей не собирались. Девушка грустно усмехнулась и переключила имплантаты на внутреннее сканирование. Как ни странно, приборы не обнаружили даже следов повреждения организма, а ведь после того, как в ее корабль попали, внутренние датчики точно взбесились, отказывая один за другим. А сейчас… Лайм тихонько рассмеялась. Она надеялась, что встроенные в ее тело имплантаты станут неким козырем в дальнейшем, однако, судя по тому, что они сейчас прекрасно функционировали, неведомые хозяева этой лечебницы вылечили не только ее тело, но и привели в норму все ее искусственные части.
Дверь комнаты дрогнула и с легким шипением ушла вбок, и в палату вошла невысокая девушка, толкая перед собой тележку с подносом.
– Врач сказал, что вы должны поесть, – сказала она механическим голосом.
– Спасибо. – Лайм хотела приподняться, но вошедшая покачала головой и, пододвинув стул, взяла тарелку и ложку.
Лайм автоматически открывала рот, поглощая какую-то сладковатую массу, и рассматривала кормящую ее медсестру. Та явно была андроидом, правда, Лайм поражала некая механичность, нет, не в движениях, а в том, как та себя вела. Этот андроид словно напрочь был лишен всех эмоций, к тому же несколько грубое исполнение некоторых его компонентов заставляло ее думать о не очень продвинутой технологии этой планеты. Однако это как-то не вязалось с тем, как были отремонтированы ее имплантаты, да и ее лечение…
– Где я нахожусь? – спросила она, едва медсестра закончила ее кормить, правда, без надежды на ответ.
Однако медсестра, поставив тарелки на тележку, спокойно ответила:
– Это медицинское отделение базы ЦентрСпаса.
– Вот как…
Это название ни о чем ей не говорило. Ясно было только одно – она на какой-то базе спасательной службы. Только где? Двигатели вырубились на входе в подпространство, и ее могло выбросить куда угодно. Судя по тому, что здесь говорили на «едином», она точно не в Империи. Хотя какая Империя? Все приборы ей незнакомы. Или это специально?
Последняя мысль ее развеселила. Бред. Ради ее персоны никто не станет устраивать подобных спектаклей. Поймай ее охотники или кто другой из имперцев, церемониться бы не стали, для них она всего лишь взбесившаяся машина. И лежать бы ей сейчас в стазисконтейнере и гадать о своей судьбе, а не лопать сладкую кашку. Так что оставалась надежда.
– А там посмотрим, – пробормотала Лайм и, откинувшись поудобнее на подушку, погрузилась в сон.
Дорнер бросил куртку на диван, опустился в старенькое кресло и привычным движением извлек из кармана сигарету. Щелкнув зажигалкой, он с наслаждением затянулся, мимоходом подумав, что за десять лет своего пребывания в академии так и не смог избавиться от этой привычки. Стряхнул пепел в небольшую пепельницу, и так заполненную окурками до самого верха, и активировал компьютер. Посмотрев на развернувшийся перед ним экран, по которому бежали строчки поступившей за день информации, он вздохнул, мысленно прикинув, что опять придется сидеть до полуночи. Встал и направился на кухню. Дома Дорнер бывал редко, поэтому не сразу вспомнил, куда засунул картриджи от пищекомба. Сделав себе кофе покрепче, он вернулся за стол и, примостив окурок в свободное место в пепельнице, отхлебнул из чашки. Что-что, а кофе в комбайне получался неплохим. Дорнер вспомнил, как, едва прибыв на Землю, удивлялся этим бытовым приборам, так широко распространенным на данной планете, которую в остальном Анклаве считали одной из самых отсталых. Нечто подобное этим приборам устанавливалось на космических станциях, но там они занимали чуть ли не целую комнату, да и получаемую из них массу трудно было назвать едой, так – пища.
На самом же деле техника Земли была причудливым сплавом деградирующих технологий с остатками былого технического величия. Очень многое из того, что тут использовалось в повседневности, в Анклаве только разрабатывалось, хотя, с другой стороны, многое из этого сами земляне уже не могли производить, а в Анклаве не хотели. Те же пищекомбы помогли бы многим малоимущим людям или бедным колониям, однако там, среди звезд, правили законы бизнеса… Или взять генетическую коррекцию. На Земле это была стандартная процедура, которую проходил еще не рожденный ребенок, что позволяло избавиться от большинства проблем со здоровьем, да и дожить до трех сотен лет, выглядя не старше тридцати. Зато в мирах Анклава этой прерогативой обладали если и не богатые, то достаточно обеспеченные люди. Несколько иной ситуация была в Российской Империи, но и там эта процедура была достаточно дорогой.
Только попав на Землю и прожив здесь несколько лет, Дорнер понял, насколько деградировала человеческая цивилизация, сколько потеряла в процессе своего расселения среди звезд. И только наблюдая за жизнью миров Анклава со стороны, получая нужную информацию из своих старых источников, он смог осознать, что этот процесс не остановился. Постепенно монолит Анклава, который образовался после освоения планет, развалился, превратившись в разрозненные государства. Мало того, эти государства усиленно вооружались, так что их столкновение было только делом времени. Человечество, некогда сплотившееся для освоения новых миров, снова превращалось в лающие друг на друга своры. Это было опасно, очень опасно – ибо если это случится, то пострадают все. К счастью, на Земле это тоже понимали. И когда на него вышли люди Майера, Дорнер недолго думал над их предложением.
Тихо пискнул зуммер вызова. Дорнер бросил взгляд на запястник и, отвернувшись от экрана компьютера, активировал связь.
– Влад…
– Привет, Марк, – врач устало улыбнулся. – Хочу сказать, что наша пациентка почти восстановилась.
– Это хорошо, – Марк отхлебнул остывший кофе и, поморщившись, отставил чашку. – Как она там?
– Ну, ходить уже начала. Вообще, Марк, живучесть у нее феноменальная. Любой из нас после таких ран уже богу душу бы отдал, а она вон уже в норме, и две недели не прошло.
– Да, зацепило ее хорошо. Вообще, удивительно, что она выжила. Ведь ее кораблик даже не оборудован минимальной системой защиты, хорошо хоть С-поле было активировано, оно-то ее и спасло, да еще то, что наши рядом были. Так что в рубашке наша девочка родилась.
– Наверное. – Врач пристально посмотрел на собеседника. – Марк, тебе не кажется, что тянуть с визитом больше нет смысла? Мне уже надоело изображать из себя таинственно-молчаливого парня.
– Думаешь?
– Думаю. То, что мы за ней следим, она знает. Ты ведь в курсе, что в ее прелестной головке устройств не меньше, чем в наших стенах. А дальнейшее ее удержание в четырех стенах доверия к нам не прибавит.
– Психолог, – буркнул Дорнер. – Ладно, Влад, завтра подойду. Действительно, пора с этой красавицей поговорить.
Он отключился и, повернувшись к компьютеру, вывел на экран полученные данные. Пробежав их глазами, он хмыкнул и быстро набрал код вызова лаборатории.
– Технический отдел. – На экране появилось конопатая девичья мордашка.
– Сеймер где? – рявкнул Дорнер, заставив девушку испуганно ойкнуть и исчезнуть из поля зрения.
– А, Марк, это ты. – На экране появилась заспанная физиономия. – Который час?
– Уже десять, Рен. – Щека Марка нервно дернулась. – Ты почему дрыхнешь на работе?
– Почему дрыхну? – Сеймер ухмыльнулся. – Все благодаря твоему браслетику. Провозился с ним почти до утра.
– И что?
– Что, что, – Рен исчез с экрана. – Система там интересная. Такую вижу впервые. Видимо, солнечники что-то новое придумали или это какая-то спецразработка.
Он вновь появился на экране, на этот раз обнаженный по пояс и с мокрыми волосами. Достав откуда-то из-за пределов видимости полотенце, он принялся вытирать голову.
– Короче, я сделал все что можно, сейчас Галочка отправит тебе полученные результаты. Извини, Марк, но если копать дальше, рискуем повредить этот приборчик, а ты ведь просил, чтобы все было в целости и сохранности.
Комп тихонько пискнул, подтверждая прием информации. Марк кинул последний взгляд на улыбающегося ученого и отключился. Сделав себе еще кофе, он сперва осушил чашку и лишь затем принялся за просмотр полученной информации. К документам был прикреплен видеофайл, который он и активировал в первую очередь.
На экране появился пожилой мужчина в традиционной одежде солнечников.
– Лайм, – произнес мужчина, пристально смотря в экран.
Лаймалин проснулась и несколько минут лежала, нежась в кровати. Вставать не хотелось, тем более что даже погода за окном располагала к подобному безделью. Небо было хмурое, дождь без устали барабанил по стеклу, навевая сон. Девушка задумалась о том, чтобы подремать еще с часок, но тут раздался легкий стук в дверь.
– Привет, Лайм, – в комнату шагнул врач.
– Здравствуйте, Вла-ди-слав Его-ро-вич, – по слогам произнесла она, заставив врача улыбнуться.
– Давай я тебя посмотрю.
С такого осмотра начинался каждый день. И хотя все имплантаты девушки светились зеленым, показывая, что ее организм в полном порядке, она не говорила об этом врачу, а тот делал вид, что ничего не знает об их присутствии в теле пациентки. На вопросы о том, сколько ее здесь продержат, врач неопределенно пожимал плечами. Единственное, что он подтвердил – она действительно находится на Земле.
Узнав это, девушка почувствовала несказанное облегчение, ибо до конца не могла поверить, что ее последний прыжок вывел к намеченной цели. Однако, как бы там ни было, она находилась в заключении. Ее спасители, видимо, просто не знали, что с ней делать, и Лайм боялась, как бы они не решили вернуть ее назад в Империю. С того момента, как она очнулась, прошло уже около недели, и с каждым днем тревога девушки увеличивалась. Видимо, врач это заметил, поэтому однажды, пристально посмотрев на девушку, сказал, чтобы она не волновалась, так как скоро ее вынужденное заключение окончится. Почему-то девушка поверила ему, но прошло уже два дня, а все оставалось по-прежнему.
Врач нажал что-то на массивном браслете у себя на руке, и нити датчиков, отлипнув от тела девушки, втянулись в браслет.
– Сейчас тебе принесут новую одежду, – сказал врач. – Переодевайся и приходи в библиотеку.
Он вышел, а Лайм одним гибким движением вскочила с кровати.
Наконец-то!
Она подошла к окну и уставилась на раскинувшийся за ним парк. Похоже, сегодня все решится. Она прижалась лбом к прохладной поверхности стекла, по которой снаружи стекали капли дождя. Зашуршала открываемая дверь.
– Ваша одежда.
Лайм оглянулась и, бросив взгляд на медсестру, коротко кивнула.
Одежда оказалась форменной, со знакомым знаком в виде восьмилучевой белой звезды. Одевшись, Лайм начала рассматривать себя в небольшом зеркале в дверце стенного шкафа. Форма ей не очень приглянулась, та, что им выдавали в летной школе, была более удобна, а эта, на взгляд Лайм, слишком плотно облегала в некоторых местах, да и юбочка была несколько коротковата.
Но выбора не было, не идти же на встречу в больничной пижаме. Девушка одернула пиджак и вышла из палаты.
В коридоре, как всегда, было пусто. За все время своего пребывания тут она никого не видела, если не считать врача да медсестер-андроидов. В коридоре было несколько дверей, но все они вели в такие же палаты, что и у нее, правда, в тех никого не было. Кроме этих комнат, на этаже был еще тренажерный зал и небольшая библиотека. То, что это библиотека, Лайм обнаружила случайно во время одной из своих вылазок из палаты. Указанные помещения были единственными местами, куда она могла ходить, точнее, об этом ее вежливо попросил врач, и Лайм пришлось принять условия игры. Ссориться с хозяевами ей пока не хотелось. Первые дни она больше всего времени проводила в тренажерном зале под присмотром медсестер, но вскоре те оставили ее в покое. Комнату с несколькими столами и стоявшими рядом креслами с высокой спинкой она сперва приняла за какой-то учебный класс, пока не уселась в одно из кресел.
– Здравствуйте, вас приветствует электронная библиотека медицинского комплекса ЦентрСпаса, введите ваш запрос.
Раздавшийся в ушах голос и развернувшийся перед ней огромный экран заставили ее выпрыгнуть из кресла. Экран, повисев немного в воздухе, свернулся в тонкую светящуюся нить и втянулся в стол. Девушка вновь уселась в кресло и уже с интересом уставилась на развернувшееся перед ее лицом полотно плазмоэкрана. Затем принялась искать систему ввода. Однако, не обнаружив рядом ни клавиатуры, ни какого-либо аналога данного устройства, несколько растерялась.
– Введите ваш запрос, – снова раздался в голове приятный женский голос.
– Эээ… Можно почитать что-нибудь о Земле?
– Запрос принят, выберите раздел.
На экране высветились пиктограммы с надписями.
– Историю, пожалуйста.
– Принято.
Прямоугольник с надписью «история» исчез, а по экрану побежали строчки списка литературы.
– Выберите нужную книгу и подтвердите свой выбор нажатием соответствующей пиктограммы справа. Для поиска нужной книги воспользуйтесь голосовым вводом названия нужного вам источника. Приятного вам чтения.
Голос смолк, а Лайм непонимающе уставилась на экран.
– Нажать пиктограмму справа, – пробормотала она, снова пытаясь найти систему ввода. – И как я это должна делать?
Усмехнувшись, она ткнула пальцем прямо в экран и с удивлением обнаружила, что палец не прошел насквозь, а уперся во вполне ощутимую пружинящую поверхность. Девушка непонимающе посмотрела на свою руку, затем вновь прикоснулась к висящему перед ней экрану. Удивительно. У отца в лаборатории она видела подобные экраны, но они представляли собой просто изображение, висящее в воздухе, здесь же с этим изображением можно было взаимодействовать. Поигравшись несколько минут с меню, она решила посмотреть, что находится позади экрана, – увы, тщетно. Экран упорно поворачивался вслед за нею или, сворачиваясь в луч, исчезал в глубине стола. Лишь один раз, сделав с места головокружительный прыжок, она оказалась позади него и на мгновение успела заметить перед собой какое-то серебристо-серое марево, которое тут же уплотнилось, превратившись в знакомое изображение библиотечного меню. Представив лица хозяев больницы, которые наверняка наблюдали за ее странными действиями, Лайм повернулась к ближайшему замаскированному сенсору и виновато улыбнулась. Как бы там ни было, но врач, пришедший на следующий день, ничего ей не сказал. Зато на ближайшие несколько дней девушка практически поселилась в библиотеке, открывая для себя заново историю человечества. Даже в Империи бытовали слухи, что нынешняя Великая Империя Солнц очень молодое образование и что род Императора не восходит к седой древности, как это было написано во всех учебниках. Однако подобное в Империи считалось ересью. Но, прочитав историю возникновения Анклава, Лайм поняла, что все это правда. В здешних книгах не было какого-то пафоса, присущего историческим хроникам Империи, сухим научным языком в них рассказывалось о подлинной истории человечества – о его объединении, величии и последующем расколе. И даже о том, что Земля колыбель всего человечества, упоминалось как-то вскользь, как о само собой разумеющемся.
Все эти воспоминания промелькнули в голове девушки, пока она шла к библиотеке. Двери привычно разошлись, и она замерла на пороге, разглядывая сидящего в одном из кресел человека в черной форменной одежде.
– Здравствуй, Лайм, – человек жестом пригласил девушку сесть в ближайшее кресло.
Лаймалин послушно села, чувствуя нарастающее волнение. Сейчас должна была решиться ее судьба, но что бы ни сказал ей этот незнакомец, пристально рассматривающий ее, назад в Империю она не вернется. Снова стать подопытной зверушкой, переживать все унижения опытов, когда с ней будут обращаться, как с дорогостоящей вещью, – только не это.
Молчание затянулось, и девушка не выдержала:
– Меня отправят назад?
– Почему ты так решила? – вскинул брови мужчина.
– Но вы ведь уже, наверное, знаете, что я собственность Империи Солнц и меня разыскивают.
– Собственность? – Незнакомец покачал головой. – И это мне говорит девушка, решившаяся пойти против устоев своего общества и сумевшая ускользнуть от имперских охотников?
– Но… – В душе Лайм вспыхнула надежда. – Но разве вы…
– Лайм, – мужчина неожиданно улыбнулся. – Если ты думаешь, что мы тебя отправим назад, то не беспокойся. Империя нам достаточно насолила, и никто из нас не собирается этого делать.
– Правда? – Девушка робко улыбнулась.
– Правда, – кивнул ее собеседник. – Только уж извини, просто так отпустить мы тебя тоже не можем. Твоя внешность, да и все такое…
– Я понимаю, – Лайм вздохнула. – Опять опыты…
– Какие опыты? – мужчина удивленно посмотрел на опустившую голову девушку. – Ты за кого нас принимаешь? Просто с сегодняшнего дня ты числишься кадетом академии ЦентрСпаса, так и тебе будет проще, и нам спокойнее.
– Кадетом? – Лайм непонимающе посмотрела на своего собеседника, чувствуя в груди вновь разгорающуюся искру надежды.
– Да, кадетом. Поучишься несколько лет. Привыкнешь, вживешься, а там, поступив на работу в ЦентрСпас, автоматически получишь земное гражданство.
– Правда? – Девушка взволнованно посмотрела на улыбающегося мужчину.
– Правда, – вновь кивнул тот. – Я Марк Дорнер, с сегодняшнего дня твой куратор, а значит, и твой непосредственный начальник. Так что кончай строить тут глазки и марш за мной, через несколько часов мы должны быть в академии.
– Слушаюсь, сэнсэй, – девушка вытянулась в струнку и поклонилась.
– А вот это ты брось, – усмехнулся Дорнер. – Не в Империи.
– А как же вас называть? – растерялась девушка.
– Скоро все узнаешь, – сказал Марк, выходя из библиотеки, но вдруг остановился и, повернувшись, добавил: – И запомни, Лайм, мы в «Искателе» своих не бросаем.