Книга: Искатель
Назад: Глава 2
Дальше: Глава 4

Глава 3

Император был уже довольно немолодым человеком. Ходили слухи, что ему давно перевалило за три сотни лет. Так ли это или нет, Мацуто не знал, хотя служил личным поверенным Великого Императора уже не один десяток лет. Зато он прекрасно был осведомлен о том, от кого пошел императорский род, и поэтому не испытывал особого благоговения перед своим господином, хотя и был его верным слугой. На самом деле вся история Империи Солнц насчитывала около пяти веков, а сам Император был всего лишь третьим в династии. Его же долголетие объяснялось не божественным происхождением, а исключительно достижениями медицины, большинству смертных недоступными. Средняя продолжительность жизни в Империи составляла около ста лет, хотя в том же ОСМ меньше ста пятидесяти никто не жил. Однако Императору и этого мало. Мацуто тяжело вздохнул и покосился на стоявших у дверей приемной гвардейцев в традиционных самурайских доспехах.
В последнее время его преследовали сплошные неудачи. Мало того, что провалил дело Куразаки, так еще романе накрыли почти всю его разведывательную сеть в своей столице.
– Господин Мацуто. – Раздавшийся над ухом голос заставил его вскочить и почтительно согнуться в поклоне.
Личный секретарь Императора, одетый в строгий деловой костюм, бросил неприязненный взгляд на согнувшегося перед ним в поклоне Мацуто и попросил следовать за ним.
Император, как всегда, находился в своей любимой беседке, что располагалась в глубине сада, в окружении сакуры. Как гласила легенда, эти деревья посадил еще первый Император. Секретарь остался снаружи, а Мацуто, войдя в беседку, привычно опустился на колени и застыл в глубоком поклоне.
– Мацуто, – Император приветливо улыбнулся поднявшему голову подчиненному. – Давно ты не бывал у меня. Как дела, как здоровье твоей сестры?
– Спасибо, мой господин, все хорошо. – Он вновь согнулся в поклоне.
– Ну, хватит уже, – в голосе правителя послышались нотки раздражения. – Томано Мацуто, я позвал тебя не для этих игр в придворный этикет.
Мацуто усмехнулся и, подняв голову, внимательно посмотрел на Императора. Тот жестом показал на стоявшее рядом с ним кресло.
– Докладывай, – бросил он, едва Мацуто сел.
– А нечего докладывать, – сказал Мацуто, мысленно ежась от взгляда Императора.
Он-то знал, насколько тот быстр на расправу, и этому не помешает даже возникшее между ними подобие дружбы. Точнее, не дружбы, просто Император доверял ему, и пока он оправдывал это доверие. За глаза его называли «цепным драконом Императора» и боялись не меньше, а может, даже больше. Ибо Императору часто не было дела до отдельных людей, пусть даже и особо влиятельных, а вот попасть в поле внимания Мацуто мог каждый, кто хоть как-то противопоставлял себя правителю. За годы службы Императору влияние Мацуто возросло настолько, что противиться ему могли только несколько кланов Империи. Как ни странно. Император, зная об этом, ничего не предпринимал. Похоже, до поры до времени такое положение его устраивало. Мацуто и сам не питал никаких иллюзий, примерно представляя, сколько его «верных» людей на самом деле подчиняются непосредственно Императору и его секретной службе.
– Плохо, – правитель нахмурился. – Прошло уже почти два года после побега этой девчонки, а у нас до сих пор никаких сведений. Порой я начинаю думать, что ты зря пьешь свое саке. Ладно, ладно, молчи, – махнул он рукой, видя, что Мацуто собирается что-то сказать. – Знаю, что ты готов ради меня на все. Так и сделай. Найди мне эту девчонку.
Мацута кивнул:
– Да, мой Император. Но космос, к сожалению, большой. Я задействовал всех своих людей и даже привлек наемников. Пока тщетно. Но мы ищем, и это просто вопрос времени.
– Времени… – Император покачал головой. – Это и плохо… Кто знает, сколько я еще протяну?
– Мой Император…
– Помолчи, Томано, – поморщился властитель. – Я тебе даю карт-бланш, задействуй все доступные силы, но найди ее. Только тихо, – Император пристально посмотрел на Мацуто, заставив того вновь почувствовать озноб во всем теле. – Мне лишняя огласка ни к чему, для всех эта девочка лишь беглая преступница, нарушившая закон и пошедшая против моей священной воли.
– Так и есть, ваше могущество, но… – Томано замялся. – Но, мой император, могу я узнать, почему вы проявляете такой интерес к этому андроиду?
Правитель Империи Солнц нахмурился, и Мацуто уже пожалел о заданном вопросе, когда Император неожиданно щелкнул пальцами, и в беседку вошел секретарь. Повинуясь жесту правителя, он поднес Томано стержень информносителя и замер рядом. Мацуто вставил стержень в паз наручного коммуникатора, вздрогнув от легкого разряда височного датчика, который отправил информацию ему прямо в мозг. Томано не очень нравился такой способ получения информации, у него после подобной закачки всегда создавалось ощущение вбитого в висок гвоздя, да и голова ныла несколько часов. Куда удобнее было включить режим чтения, после чего, расположившись в кресле, закрыть глаза и не торопясь вникать в слова звучащего в голове голоса или просматривать кадры видео, возникающие перед внутренним взором. А можно было вообще уйти в пространство виртуальной реальности, и тогда получаемая информация может предстать в любом желаемом виде. Хочешь, это будет книга с картинками, а хочешь, очаровательная блондинка, которая тебе все подробно расскажет, а попутно сделает расслабляющий массаж. К сожалению, большинство информации приходилось получать прямым посылом в мозг. Томано прикрыл веки и несколько секунд переваривал информацию. Затем открыл глаза и удивленно посмотрел на Императора.
– Это невероятно, – наконец пробормотал он. – Я всегда считал, что она просто новая модель боевого андроида… она так ловко расправилась с одним из них, не считая нескольких наемников.
– И это тоже, – Император жестом отослал секретаря прочь.
– Но, мой господин, я все же не понимаю…
– Гены, – бросил Император. – Все дело в генах.
– Вы хотите сказать…
Император покачал головой:
– К сожалению, я стар, и никакие генные примочки мне уже не помогут.
– Но тогда зачем?
Император некоторое время внимательно смотрел на Томано, затем ответил:
– Она должна была стать матерью наследников, а затем умереть, чтобы сохранить эту тайну. А тот из сыновей, кто унаследовал ее гены и способности, унаследовал бы и мой трон.
– Но разве нельзя вырастить новую? – удивился Мацуто.
– К сожалению, нет, – покачал головой правитель. – Во-первых, Курозаки не оставил записей, во-вторых, даже ему удалось вырастить жизнеспособный экземпляр лишь после десятка лет напряженной работы, и если бы не его чертово человеколюбие и совесть…
Мацуто вышел из беседки ошарашенный. То, что задумал Император, было необычно. Действительно, если детям передадутся свойства матери, то род Императора станет поистине бессмертным – этакая раса божественных сверхлюдей. Томано покачал головой. Если этим воспользоваться как надо, то, возможно, и сам он войдет в число приближенных к этой новой расе, а значит, получит и толику их могущества, а может… Томано нервно оглянулся и постарался поскорее выкинуть мелькнувшую мысль из головы.

 

Четыре года жизни в академии пролетели почти незаметно. В первые месяцы девушка постоянно боялась, что, несмотря на все уверения Дорнера, ее либо вышлют из системы, либо отыщут имперские охотники. Однако месяц шел за месяцем, а ничего подобного не происходило. Мало того, постепенно Лаймалин все больше стала осознавать, что земляне отличаются от имперцев не только своей необычной техникой, жизненным укладом, но и моральными принципами. Куратор не зря тогда сказал, что в «Искателе» своих не бросают. Этим непривычным для нее лозунгом был буквально пропитан весь дух академии, это же им постоянно, как бы невзначай, вдалбливали на лекциях и практических занятиях. И через год Лайм была уверена, что, случись какая неприятность, ее новые друзья, а если понадобится, и вся мощь академии, придут на помощь. Это было непривычно. Она воспитывалась в другой среде, культура которой основывалась на клановых традициях, где все личные интересы чаще всего были принесены в жертву служению главе клана и Императору, где существовала строгая иерархия, а каждый неверный шаг сурово карался, где жизнь рядового гражданина ничего не стоила. И вдруг она оказалась в мире, где даже клонов ставили в один ряд с обычными людьми, в мире, который давно позабыл, что значит войны, бедность и эпидемии, в мире, где окружающие готовы в любую минуту прийти тебе на выручку. Конечно, девушка понимала, что слишком идеализирует этот новый для нее мир, увы, и в нем было много своих противоречий, бед и горестей, но Лайм старалась видеть лишь хорошее.
К сожалению, было и плохое. Отношения с ребятами из ее группы как-то не сложились. Нет, ребята вели себя вполне дружелюбно и постоянно поддерживали девушку, просто Лайм чувствовала между собой и ними некую дистанцию, однако почему она возникла, девушка понять не могла. Возможно, это произошло из-за некоторой разности в культурах или из-за ее отчужденности поначалу, а возможно, и из-за ее происхождения. Лайм знала, что некоторые воспринимают ее как жертву опытов и жалеют, были и такие, которые считали ее необычной биологической машиной, а это раздражало больше всего. Как бы там ни было, между ней и другими членами группы возник невидимый барьер, который она так и не смогла разрушить, несмотря на все свои попытки. Что уж тут говорить о каких-то личных отношениях.
Иногда, сидя в одиночестве в своей комнате, она с грустью думала, может ли она вообще любить кого-либо или все ее чувства всего лишь результат заложенных в нее программ. Отец сделал ее из мертвой материи, скрестив ту с живой плотью, но дал ли он ей душу? Кто она такая или что она такое? Не проще бы было вернуться в Империю и, отдавшись в руки ученых, сгинуть в глубинах секретных лабораторий? Но приходил новый день, и девушка, погрузившись в круговорот студенческой жизни, забывала свои мрачные думы. До вечера.
А потом начались полеты, и Лайм, с детства мечтавшая о небе, отбросила все свои тяжкие мысли, полностью погрузившись в обучение. Управление земными машинами несколько отличалось от того, которое применялось в Империи, но незначительно, поэтому девушка, имевшая уже приличный опыт полетов, намного опередила своих сокурсников.
Больше всего ей понравился «Волк». Быстрая, стремительная и очень маневренная машина, с по-мужски суровым характером, буквально влюбила в себя Лайм. Целыми днями девушка готова была пропадать на аэродроме, копаясь во внутренностях своей «стальной» птицы, или, выбив разрешение, носиться в ней над бескрайней тайгой, пока в шлемофоне не раздавался строгий голос диспетчера, заставляя возвращаться назад.
На втором курсе она больше времени проводила на аэродроме, помогая Лунину в обучении кадетов, чем занималась со своим отделением. Видя это, Дорнер лишь качал головой, но не вмешивался, а вскоре решением командора Майера Лайм была выведена из состава курсантов и переведена на должность помощника инструктора с присвоением ей лейтенантского звания – так началась ее служба.
Вскоре Лайм стала одним из лучших пилотов, и ее довольно часто отправляли на различные задания. Но вот все попытки Дорнера определить ее в рабочие группы спасателей проваливались. В результате Лайм стала одиночкой, но от этого заданий меньше не стало, наоборот, в последний год она вообще забыла, когда у нее был свободный день. Домой, в выделенный для нее коттедж, она возвращалась лишь под вечер, уныло оглядывала свое запущенное жилище и, включив вирт, уходила в просторы электронного мира. Но, как ни странно, девушка все чаще ловила себя на мысли, что такая жизнь ей нравится. Правда, иногда становилось так тоскливо, что хотелось уткнуться лицом в подушку и тихонько скулить от одиночества. Тогда Лайм просто еще больше старалась погрузиться в работу, ибо только так чувствовала, что нужна окружающим ее людям.

 

Лаймалин очнулась от раздумий и, нажав на нужную кнопку, заставила сенсор-кресло податься назад. Чем прежде всего отличался «Волк» от других машин подобного класса, используемых в академии, так это наличием небольшой каюты позади кресла пилота. Каюта была маленькой, и в ней умещались только небольшая лежанка, откидной столик, шкафчик и маленькая кабинка санузла и душа.
Кресло, отъехав назад, развернулось, давая девушке встать. Каюта хоть и была крохотной, но все же позволяла выпрямиться во весь рост. Лайм бросила взгляд на запястник и, вытащив из шкафа сумку с вещами, нажала на панель, открывающую выход. Часть корпуса в паре метров за кабиной дрогнула и откинулась вверх, выпуская девушку наружу. Лайм выбралась на крыло и, пройдя по нему, дождалась, пока искусственный мозг корабля наклонит крыло пониже, после чего, спрыгнув на бетонный пол ангара, послала «Волку» воздушный поцелуй.
Компьютер, обладающий искусственным интеллектом, был еще одной особенностью данной машины. По сути, «Волк» был таким же, как и она, андроидом, правда, его интеллект находился на уровне собаки и служил лишь страховочной системой корабля в случае выхода пилота из строя.
– Ну, как слетала? – спросил Дорнер, подходя к девушке.
– Как всегда, – Лаймалин протянула куратору металлический цилиндр. – Все тут.
– Спасибо.
– Служу Земле.
– Любишь ты эту официальность, – махнул рукой Дорнер. – Ладно, отчет к завтрашнему утру мне на стол. И, кстати, я тебе завтра одного кадетика подкину, надо парня поднатаскать, да и тебе напарник давно нужен.
– Напарник? – Девушка фыркнула. – Я одиночка, командир, девушка-машина, зачем мне напарник? Опять пришлете очередного пацана, который будет на меня пялиться и норовить полапать.
– А что, неужели кто пытался? – удивился Марк.
– В начале года.
– Карпов, что ли? – Дорнер покачал головой. – То-то он с фингалом ходил. Лайм, Лайм, ты помягче не можешь?
– А лезть не надо, – отрезала девушка.
– А может, он с самыми серьезными намерениями?
– Угу, – Лайм ухмыльнулась. – Конечно, с самыми что ни на есть серьезными.
– Эх, тебе не угодишь. Ты ведь молодая девчонка. Тебе сколько?
– Фактически или физиологически?
– Тьфу!
– Ну, ладно – физиологически девятнадцать.
– Вот. Да в твоем возрасте влюбляться надо, гулять с подружками, всяческими там девичьими секретами делиться и вообще жить полной жизнью. А ты только своего «зверя крылатого» и любишь.
– Это потому, что он верен мне. – Лайм наклонила голову набок и с хитринкой посмотрела на Дорнера. – А еще я вас люблю.
– Что? – Куратор растерянно посмотрел на девушку.
– Как старшего брата, – рассмеялась та и, чмокнув обалдевшего Дорнера в щеку, выбежала из ангара.
– Вот штучка, – пробормотал куратор.

 

– М-да, рассовали по всей академии, – вздохнул Рен, имея в виду утреннее построение, где Дорнер раздал им задания на ближайшую неделю.
– По-моему, ты больше переживаешь, что весь день не увидишь свою Аиру, – усмехнулся Кирилл, сняв форменные брюки и доставая из шкафа тубу с комплектом спортивной одежды.
– А ты насчет Геры не беспокоишься? Я смотрю, она уже и вещи к тебе перетащила, – Айко кивнул на висевшие в шкафу платья.
– Завидуешь? – Кир покосился на друга.
– Да, – признался тот. – Аира меня на расстоянии вытянутой руки держит, особенно пока у нее в гостях были – ужас! Хотя родителям я вроде понравился, да и она моим по душе пришлась.
– Похоже, скоро одним свободным парнем меньше станет, – рассмеялся Кирилл.
– Ну, – Айко сконфузился. – Когда мы улетали, ее родители вроде к моим в гости собирались.
– Вот и хорошо. – Кир натянул кроссовки и, пару раз подпрыгнув, констатировал: – Ну, я готов.
– Еще десяти нет. Куда торопишься? Дорнер сказал быть на объектах к одиннадцати.
– Пока дойду.
– Кир, брось, стоило сказать: «аэродром», и ты готов уже со всех ног бежать. Только ты забыл, что тебе сегодня не летать, а этим «пташкам» перышки чистить.
– Я не забыл. Просто что без толку сидеть? Девчонки вон уже ушли.
– Ну, как знаешь, – Айко встал. – Подожди, сейчас сбегаю к себе, переобуюсь, и пойдем. Нам почти по пути.
– Тебя, насколько я помню, на склад МЭИС отправили. Не знал, что у нас такой есть.
– Есть. Микроэнергоинтеллектуальные системы, вот, – выдохнул Рен. – Хранят всякое старье. Георг там все мечтал покопаться. Наверняка заставят разбирать этот хлам, там небось половина техники уже давно дохлая.
– На то ты и специалист по компьютерным системам.
– Ага, по компьютерным, – усмехнулся Айко, – но это же не компьютеры – это динозавры какие-то, там же один процессор размером с мой ноготь. Для моей хрупкой нервной системы истинного компьютерного специалиста это как нож в сердце.
– Понятно. Ну, беги, переобувайся.

 

Встреча парней после летнего отдыха была бурной. За разговорами просидели почти до вечера. Все жалели, что задуманный ими гостевой тур не удался, ибо после случая с чужим кораблем все об этом туре просто забыли. Девчонки не показывались, засев в комнате Эрики, лишь пару раз к ним забегала Минако, и то, чтобы спросить Айко, куда тот засунул ее обновки, да один раз заглянула Гера с таким же вопросом к Кириллу. После этого взгляды друзей устремились на него, но он промолчал.
Правда, как оказалось, отличился на любовном фронте не он один. Без пары в их отделении осталась лишь Эрика. Отношения Андрея с Тиной стремительно развивались в сторону свадьбы, и тот прямо сказал, что, возможно, на зимних каникулах им всем придется брать отгул для участия в данном мероприятии. У Аиры с Реном тоже все складывалось вполне успешно. Антон, молча сидевший в углу диванчика, в конце концов тоже раскололся под пытливым взглядом Айко и рассказал о возникших отношениях между ним и сестрой Кира.
– Да уж, вы там втроем плодотворно отдохнули, – заметил со смехом Андрей, заставив Антона покраснеть.

 

Аэродром Киру показался даже более оживленным, чем в обычные дни обучения. Постоянно взлетали и садились какие-то аппараты, а над центральной взлетной полосой зависла огромная туша космолета. Кирилл зачарованно смотрел на висящий на гравиякорях корабль, своими обводами похожий на стремительный акулий силуэт, правда, торчащие по бокам приплюснутые цилиндры двигателей несколько портили его обтекаемое тело.
– Бриг «Разящий», класс «Акула», – раздался из-за спины знакомый голос.
– Ой, Павел Николаевич! – Кирилл обернулся и вытянулся в струнку. – Господин инструктор, кадет Градов прибыл в ваше распоряжение.
– Вольно, вольно, – махнул рукой Лунин и кивнул в сторону корабля: – Впервые такой видишь?
– Вот так, в натуре – да.
– И как?
– Впечатляет, – восторженно выдохнул Кир. – Неужто и я когда-то смогу водить такой?
– А почему нет? Главное – желание, а оно ведь у тебя есть?
– Есть, и еще какое!
– Вот и хорошо, а теперь пошли со мной, хочу представить тебе своего помощника. Кстати, свой срок ты будешь отрабатывать под его непосредственным руководством.
Идти пришлось минут сорок, ибо нужный ангар находился почти в самом конце поля и стоял особняком от остальных. Войдя туда, Кирилл застыл. Весь ангар, крыло к крылу, заполняли знакомые машины.
– «Волки»?
– Не только, – Лунин указал рукой на одну из машин, нос которой был более сплюснут, чем у остальных, и снабжен небольшими крыльями. – «Росомаха» – двухместная штурмовая модификация «Волка».
– Ясно, – кивнул Кир, рассматривая машины.
Те, что он видел раньше, несколько отличались от стоявших здесь. Во-первых, те были серо-серебристыми. Стоявшие же здесь имели различную окраску – от пятнисто-зеленой до темно-синей. Во-вторых, некоторые аппараты имели заметные повреждения, а у «Росомахи» вообще отсутствовала часть крыла.
– Где это их так? – удивился Кирилл.
– Да везде понемногу, – ответил Лунин. – Вон двадцать первый попал под залп охранного спутника около Фобоса. А восьмерочка в Южной Америке получила в брюхо плазменный разряд от зенитного комплекса, придется почти всю электронику менять. Мы там недавно вроде все прочистили, так нет же, – он покачал головой. – Кир, ты даже представить не можешь, сколько нам предки гадостей наоставляли.
Они прошли в глубь ангара, и Кир увидел знакомый силуэт сейпера. Лунин остановился и, сложив ладони рупором, прокричал:
– Лаймалин!
– Сейчас!
Раздавшийся сверху звонкий девичий голос заставил Кира удивленно посмотреть на инструктора, но тот лишь улыбнулся. Наконец на верху корабля показался силуэт человека. Человек прыгнул на висящую рядом гравиплатформу, и та опустилась.
Зеленые волосы, маленький бледно-розовый ротик, курносый нос, узенький подбородок и… огромные, вполлица, глаза необычного фиолетового цвета. Кир замер. Неожиданно повеяло чем-то знакомым, и какое-то полузабытое обещание промелькнуло в голове, но он отмел его как невероятное. Девушка, склонив голову набок, внимательно наблюдала за несколько оторопевшим парнем.
– Ну как, нравлюсь? – неожиданно спросила она.
– А должна? – вопросом на вопрос ответил Кирилл, почему-то смутившись.
Лаймалин еще раз внимательно оглядела Кира и повернулась к Лунину:
– И долго мне с ним мучиться?
– Около месяца, – усмехнулся тот.
– Понятно. – Девушка тяжело вздохнула. – Ладно, кадет, пошли за мной.
Кир переглянулся с инструктором, но тот лишь ободряюще похлопал его по плечу и подтолкнул вслед за девушкой.
Назад: Глава 2
Дальше: Глава 4