Глава 10
Спелёнутая сетью, Айана лежала, глядя на экран виза–скрина в потолке кабины. В таком положении она провела множество посадок корабля, когда проходила практические тренировки. Но сегодняшняя посадка отличалась от тренировочных — она была настоящей, а не имитацией, проведённой на безопасном Эльхорне–2. Там, на тренировках, они всегда знали, что это не взаправду, несмотря на смоделированные перепады давления и подставные опасности.
От осознания этой разницы внутри делалось холодно. Застрявший в желудке комок подступал всё выше к горлу по мере того как корабль, вынырнув из гиперпространства, вошёл в Солнечную систему. Неизвестно было, можно ли полагаться на старые вычисления, поэтому никто не мог сказать наверняка, что они двигаются к той самой планете, с которой когда–то их предки начали свою дорогу к звёздам.
Но показания историоскопа и записи, собранные в различных источниках и прослушанные дома — это одно. А путешествие в неизвестность, чтобы выяснить, что легенда, а что правда — это совсем другое.
Айана вспомнила, как была поражена, когда нашла своё имя в списке отобранных для полёта. Потом она прошла все испытания, все многомесячные физические тренировки, все курсы ментальной настройки. И всё для того, чтобы сейчас лежать в крошечной кабине и видеть на экране, как приближается незнакомая звезда, зная, что в случае удачи они приземлятся в мир, который не посещался никем с Эльхорна сотни планетных лет.
Защитная сеть верхней ячейки зашевелилась. Это Тан старался устроиться поудобнее. Впрочем, защитная сеть оставляет мало места для движения. Вечную непоседливость Тана не смогли выбить даже месяцы подготовки, жёсткой и изматывающей. Исследовательский азарт был у Тана в крови. С самого детства он стремился всюду поспеть, никогда не удовлетворяясь тем, что находил, стремясь к новым горизонтам. И именно благодаря этой его черте с ним было так интересно жить на Эльхорне. Поэтому–то Айана и последовала за ним в проект полёта на новую планету. Но беспокойство характера может втянуть в опасную ситуацию, это Айана тоже знала. Что касается Тана, то порой кто–нибудь близкий, кто имеет на него влияние, должен обуздывать его слишком бесцеремонные порывы.
Айана посмотрела на сеть с Таном. Тот в полном порядке, но надолго ли? Он нетерпелив, как все специалисты, имеющие квалификацию Первопроходцев. Едва они опустятся на планету, Тан выскочит из космошлюпа, хотя это и запрещено. Правда, Айана надеялась, что этого не случится. Что–то её угнетало, непонятное и плотное, как туман. Депрессия началась, едва корабль вышел из гиперпространства и Айана взглянула на экран виза–скрина. Точки света на экране — это миры, ждущие корабль, подумалось Айане. А тьма, сомкнувшаяся вокруг корабля, — тёмные руки, пытающиеся схватить и не отпускать. Воображение, подумала она, содрогаясь, воображение всегда подводило её. На последнем экзамене её чуть было не отчислили из команды. Ей так и сказали: из–за воображения. Её оставили в команде только потому, что она хорошо уравновешивала темперамент Тана. И она иногда чувствовала обиду, что её взят только из–за этого качества.
— Ага! Вот и наши планетки! — в голосе Тана не послышалось и намёка на депрессию. — Значит, расчёты по системе корневых уравнений верны!
Почему ей не хочется разделить его ликование, Айана не знала. Ведь Тан радуется потому, что они отправились в путь почти без ориентиров. Переселенцы с Первых Кораблей уничтожили все следы своего прошлого. И многолетние исследования почти ничего не дали, хотя в компьютеры постоянно закладывались результаты всевозможных поисков. Эти собранные по крупицам данные и составили маршрут их полёта.
С того времени, как на Эльхорн опустились два Первых Корабля, прошло пятьсот планетарных лет. По какой–то таинственной причине люди Первых Кораблей уничтожили всю информацию о планете, с которой прибыли, на которой были созданы космические корабли, доставившие их так далеко. Новоприбывшие колонисты смешались с местным примитивным племенем, ассимилировались к местной жизни и с категорическим фанатизмом пресекали попытки потомков узнать причину давней миграции с родной планеты. Два или три поколения рождённых на Эльхорне так ничего и не узнали. Позже, когда не стало первых поселенцев и их запретов, поднялась новая волна любопытства. В одном из кораблей нашли потайную каюту, где сохранились записи маршрута. Впрочем, записи оказались несколько подпорчены, а в нескольких местах явно прослеживались купюры. И колонисты энергично взялись за восстановление знаний, потому что никто не хотел, чтобы последующие поколения жили в неведении. Около сотни лет шли поиски происхождения эльхорнцев, пока наконец почти все ресурсы Эльхорна не были переведены на решение именно этой задачи. Правда, были и сопротивляющиеся. Они появлялись в каждом поколении. Они настаивали на том, что у предков наверняка имелась веская причина скрывать прошлое, и что поиск этой причины может привести к новым бедам. Последователи такой точки зрения были в силах помешать и этому полёту, не появись Облако.
Айана представила все последние годы жизни, связанные с проблемой Облака. Вначале проблема казалась пустяковой. Учёные решили организовать добычу редких металлов, чьё присутствие в породах острова Искар на юге показали детекторы геологических приборов. Однако работать на южном острове было невозможно: выбросы действующих вулканов содержали смертоносные газы. По старым чертежам учёные создали машины, роботов, подобных тем, какие были у поселенцев с Первых Кораблей. Этих роботов и переправили на Искар для добычи руды. Но несмотря на защитные устройства, ядовитые газы разъели оболочки роботов, повредив точные «мозги» машин. Тогда учёные предприняли меры химической, а не механической защиты от газов. Что и привело к катастрофе. Роботы на Искаре оказались выведенными из строя, а работы в шахтах не выполнены. И самое главное — появилось и стало расти Облако.
Оно не поднималось вверх, в воздух. Оно ползло по поверхности планеты, медленно и неотвратимо. Казалось, это не сгусток паров, а целеустремлённое живое создание. Постепенно оно покрыло весь Искар, на котором, правда, почти не было живых организмов, так что гибнуть было некому. Но потом Облако поползло через море.
От контакта с ядовитыми газами вода тоже сделалась ядовитой. Водные формы жизни погибли, а те животные, которые пытались бегством спастись от вымирания, заражали животных во всё новых районах. Заражённые животные тоже погибали, хотя и не так скоро. Что касается людей, то они не смогли противостоять гибели мира. Знания колонистов были ограничены, так как знания народа Первых Кораблей долгое время методично уничтожались. Поэтому никто не смог противостоять Ужасу с Искара. Люди должны были или остановить Облако, либо убраться от него подальше в безопасное место. Убраться всем народом.
Вначале был создан Путеискатель, затем всё работоспособное население Эльхорна приступило к восстановлению Кораблей первых колонистов. Никто не знал, смогут ли Корабли снова выйти в космос, работая нормально. А Путеискатель установили на маленьком космошлюпе, которым был оснащён один из Первых Кораблей.
И вот космошлюп с Путеискателем вышел в космос, неся на борту четверых. Каждый из команды был специалистом в собственной области, но мог заменить остальных по другим специальностям. Айана — врач и историк. Тан выполняет обязанности разведчика и на него же возложена задача обороны. Джейсель — капитан, он же консультант по жизненным вопросам для всей команды, он же навигатор. Масса — пилот и, по совместительству, техник. Их бьшо четверо, и против них вся солнечная система, с которой когда–то бежали их предки, поселенцы с Первых Кораблей. Они бежали в таком страхе, что уничтожили всё, напоминавшее об их прошлом.
Что, если планету, откуда бежали предки, тоже покрыло Облако? А может быть, и того хуже (хотя что может быть хуже?), может быть, люди там охотились друг за другом, убивая. Старые записи свидетельствовали, что и такое бывало. К счастью, на Эльхорне племя людей не восстановило обычаи настолько, чтобы хвататься за оружие при выяснении отношений.
Чем ближе к цели подводил Путеискатель, тем больше Айана страшилась того, что команда может обнаружить на планете.
По корабельному времени они уже несколько дней летели по солнечной системе, где когда–то жили их предки. Они летели к третьей планете от солнца — в этом разногласий не было. Компьютеры утверждали, что именно эта планета наиболее приспособлена к условиям для жизни. Команда это знала.
Все эти дни Джейсель пробовал поймать ответ на сигналы корабельного передатчика. Но безуспешно. Молчание радиоэфира производит пугающее впечатление. Однако оно не могло остановить их. Корабль вышел на околопланетную орбиту.
Тут они убедились, что планета не безжизненна. По крайней мере, когда–то на ней существовала разумная жизнь. На континентах расползались пятна громадных массивов городов. Их изображения передавали днём камеры внешнего обзора, а по ночам города светились (впрочем, среди городского освещения попадались и большие участки тьмы). Но ответа на радиосигналы по–прежнему не поступало.
Джейсель постоянно находился за пультом, но его слова по всему кораблю доносила радиосвязь. Он недоумённо подвёл итог:
— Вот этого я не понимаю. Приборы показывают наличие высокоразвитой цивилизации. Но на наши сигналы никто не отвечает, вообще никакой радиосвязи на всей планете.
— А огни! — запротестовала Масса. — Города освещаются!
Айана хотела сказать то лее самое. Несмотря на то, что внизу проносились целые полосы неосвещённых, тёмных участков, хотелось видеть не эту пугающую тьму, а пятна света, появлявшиеся, едва день сменялся ночью. Хотя тёмных участков было больше.
— А вы не подумали, — вмешался Тан, — что освещение может включаться автоматами, которые реагируют на интенсивность освещения, а не чьей–то рукой? А тёмные участки означают, что там автоматика испортилась!
Он высказал то, о чём все они думали. Его объяснение было наиболее вероятным, но Айану не порадовало. Если корабль кружит в небесах планеты, которая мертва, и если люди покинули этот мир, то не поджидает ли их там, внизу, прежняя опасность? Может быть, на планете остался ужас, который погнал уцелевших людей прочь, в космос. Она хотела отвернуться от экрана, но не смогла. Какое–то жестокое очарование таилось в этих ландшафтах внизу.
— Мы не сможем найти посадочное поле без сигналов маяка, — сказал Джейсель. — Но, по–моему, я услышал какие–то сигналы!
Они как раз пролетали освещенную сторону планеты. Айана следила за контурами океана на экране. Соотношение суши и воды на планете было примерно одинаковым, в каждом полушарии находилось по два материка.
Джейсель уловил сигнал, когда корабль пролетал над одним из материков.
— Сигнал ослаб, — сообщил он. — Попробуем поймать его снова.
— Это нам сигналят. Хотят знать, кто мы и зачем явились, — Тан явно ожидал угрозы.
«Почему он ждёт враждебности?» — подумала Айана. Возможно, он тоже решил, что люди Первых Кораблей покинули планету перед лицом опасности, и помнит об этом. Ведь и самой Айане передалось это чувство страха. Но если внизу их поджидают враги, то не лучше ли вообще, не приземляясь, убраться прочь. Однако Айане также понимала, что Тан никогда не согласится на такое.
Впрочем, Джейсель, как техник, объяснил всё по–своему. В сигнале не содержалось никакой информации, он посылался автоматами. А значит, он мог быть предназначен только для одного: указывать путь тому, кто появится из космоса.
Они решили следовать указаниям маяка, хотя Айана слабо противилась. Но Масса заметила, что нельзя бесконечно кружить по орбите, а другого указателя всё равно нет. Компьютеры не давали никакой информации, только жадно поглощали показания внешних датчиков. Поэтому экипаж приготовился к жёсткой посадке.
Айана улеглась в лежаке в своём ярусе, защищенная специальной посадочной демпферной техникой. Она не смотрела на экраны, радуясь, что сейчас не её очередь дежурить у пульта и на эти картины снаружи смотреть не обязательно.
Привычная посадочная суета приглушила в ней все чувства. Она только ощущала тяжесть в теле, поэтому постаралась расслабиться. Она столько раз поступала именно так во время практического обучения, но, оказывается, имитация события далеко не то же самое, что само событие. На некоторое время Айана отключилась от происходящего, но вскоре поспешила прийти в себя, словно стряхивая привидевшийся кошмар. Затем, повинуясь зову долга, встала, высвобождаясь из защитной сети. И лишь когда кокон сети мягко улёгся в гнездо, Айана вдруг осознала, какая тишина стоит на корабле. Умолкло гудение и рокот. Значит, корабль приземлился и двигатели отключились.
И корабль не просто кое–как приземлился — кабина ни в какую сторону не отклонялась. То есть, они приземлились по всем правилам, возможно, даже с помощью посадочных ракет. Значит, Джейсель совершенно правильно взял ориентир на сигналы маяка.
Встав, Айана почувствовала вес. Она сделала два неуверенных шажка, придерживаясь за поручень и высматривая, где же Тан.
Он лежал неподвижно на своём лежаке. Из уголка его рта стекала тоненькая струйка крови. Но едва она протянула руку, чтобы коснуться разведчика, он открыл большие серые глаза и торжествующе взглянул на неё:
— Мы всё–таки сделали это! Мы долетели!
Наверное, он понял, что корабль сел, по наступившей тишине. Тан принялся распутывать защитную сеть.
— С тобой всё в порядке, Тан?
— Как никогда! Мы всё–таки долетели!
Тон, каким он выпалил эти слова, пояснил Айане истинные мысли Тана. Значит, он сильно сомневался, что полёт пройдёт успешно.
Он пулей выскочил из каюты и, оставив Айану далеко позади, первым домчался до кабины управления. По переговорной связи уже звучал вызов — он и Айана срочно требовались на сбор. И это ещё раз подтверждало, что чудо, в которое Айана тихо верила, произошло: они сели благополучно.
Вид вокруг корабля, демонстрируемый виза–скрином, был успокаивающим. Видимо, корабль действительно приземлился в месте, служившем когда–то космопортом. Можно было различить старые растрескавшиеся посадочные полосы, сигнальные огни, следы ракетных выхлопов. Вдали виднелись громады башнеподобных зданий, невиданных на Эльхорне.
Что удивило их, так это здания вдали. Никаких следов разрушения, но и признаков жизни не наблюдалось. Джейсель, не отрываясь от приборов, покачал головой:
— Ничего. Эфир пуст. Только сигналы маяка, по которым мы сели. Но маяк установлен давно.
Как давно? Этот вопрос, наверное, повис на губах не только у Айаны, но и у всего экипажа. И кем и для чего? Если они прилетели в безжизненный и молчаливый мир, то в чём его ужас?
Масса тоже занималась приборами:
— Воздух… ничего вредного для нас. Пригоден для дыхания. Гравитация… на один–два пункта ниже той, к какой мы привыкли на Эльхорне. Однако для нас такая гравитация вполне допустима.
— Как можно сравнивать всё это с Эльхорном! Здесь столько надо исследовать и разведать! — широким жестом Тан обхватил всю ширь пространства, уместившегося в экране виза–скрина: на экран наплывали громады зданий. Наверное, там город, подумала Айапа. Только ни в одном знакомом ей городе не было таких высоких башен, упирающихся шпилями в небо, не было такого множества кварталов.
Никакой зелени, никаких растений… Даже трава не смогла пробиться сквозь камень. И на всём космодроме они были одни. Джейсель, откинувшись назад в кресле, заявил:
— По–моему, мы прибыли в необитаемый мир.
— Это слишком самоуверенное заявление, — возразил Тан. — Прежде всего надо как следует осмотреться. Может быть, кто–то очень хочет, чтобы мы поверили, будто планета необитаема. И тот факт, что ты передаёшь послание мира старым кодом, не означает, будто кто–то на планете это послание примет и поймёт. Сколько времени прошло с тех пор, как отсюда поднялись Первые Корабли? Нам говорили, что прошло пятьсот планетарных лет. Но ведь никто не знает, сколько космических лет Первые Корабли добирались до Эльхорна. Как никто не знает, сколько космических лет добирались мы от Эльхорна сюда. А перемены случаются при жизни одного поколения!
Он, конечно, говорил дело. Но Айана с неприязнью слушала его. С каждым его словом окна домов становились всё больше похожи на подглядывающие за ними насмешливые глаза. В этих бесконечных нагромождениях домов найдётся множество мест, где легко спрячется каждый, кому не хочется быть найденным.
Джейсель принял решение:
— Сидеть в корабле нет смысла. Нам придётся выйти наружу с целью выполнения миссии. Либо взлетаем, чтобы начать поиски другого посадочного места, другого окружения.
Айана и остальные дружно затрясли головами. Они не уйдут, не проведя исследований! Раз уж они сели, лучшее, что они могут сделать — это погрузиться в работу.
Айана, хотя и не без труда, подавила в себе страх. Даже если все люди на этой планете погибли, об этом должны остаться свидетельства. Наверняка где–то имеются записи. Возможно также здесь найдутся записи, способные помочь обуздать Облако, или другие сведения, полезные для их миссии. Долг команды — провести всестороннюю разведку, а не предаваться необоснованным страхам. Но что–то внутри Айаны протестовало при этой мысли: её страх был обоснованным, и подавлять его было нелегко.
Они собрались на мостике корабля. Тан уже отпер оружейный отсек и раздал всем бластеры. Так что каждый при выходе нёс бластер на поясе. Только Масса осталась дежурить у пульта, готовая включить защитные устройства при первом подозрении на что–нибудь опасное.
Солнце пригревало, хотя дул ветерок. Айана не почуяла в его волнах никаких запахов. В её родном мире такой воздух бывал осенью по утрам. И этот ветерок казался самым обычным.
Джейсель склонился к обожжённой поверхности посадочной полосы, потрогал старый след копоти.
— Давненько здесь не взлетали, — сообщил он, водя по следу радиодетектором. — И сам космопорт построен очень давно.
Показания радиодетектора были очень низкими. Тан, положив руки на пояс, поворачивался вокруг, словно виза–камера обзора. Он был восхищён.
— Вот это были строители! Целый мир, целая планета застроена! И ждёт нас!
— Не думаю, чтобы нас тут поджидали, — усмехнулся в ответ Джейсель. — У меня такое чувство, будто за нами следят.
Тан рассмеялся и уверенно раскинул руки, словно обнимая всё вокруг:
— Призраки! Духи! Можете следить, сколько угодно! Я вам говорю: люди вернулись, они вернулись к себе домой.
Он указал на здания вдали и добавил, обращаясь уже к команде:
— Так что давайте–ка посмотрим, что нас там поджидает.
Всё–таки длительное обучение смягчило в нём всегдашнюю нетерпеливость. Он не стал подгонять всех остальных немедленно отправляться и завоёвывать поджидающий город (если там, вдали, и вправду раскинулся город). Он оставил команду размышлять над тем, сразу соглашаться или выждать, занявшись другими важными делами. А сам Тан взялся вытаскивать из складского отсека части флиттера, который необходимо было собрать, чтобы на нём облететь все окрестности.
Солнце уже давно перевалило за полдень, когда Тан наконец собрал каркас флиттера. Из корабля появился Джейсель. Он вынес множество брусков, соединённых шнуром.
Тан оторвался от работы:
— Что ты хочешь делать, Джейсель?
— Поставлю сигнализацию вокруг флиттера. Ночь, наверное, будет тёмной, незванных гостей без приборов не разглядишь.
Это сигнально–защитное устройство было самым лучшим. Никто не сможет перешагнуть через натянутый шнур, потому что вокруг создавалось силовое поле, отталкивающее пришельца. Кроме того, любая попытка незнакомца проникнуть за барьер отозвалась бы на корабле сигналом тревоги.
Тан не возражал против установки сигнального устройства. Он только пробормотал:
— Мышеловка для привидений.
Он собирал оставшиеся детали, пока Джейсель устанавливал последние датчики сигнального устройства. Корабль, если трап поднят, сам по себе — неприступная крепость, обеспечивающая полную безопасность находящемуся внутри экипажу. Однако Тан не торопился войти в корабль и намертво задраить люки. Он снова оглянулся на громады башен вдали:
— До завтра! — прокричал он на прощание всему незнакомому миру. Айана, услышав эти слова, подумала, кому он обещает прекрасное завтра?
Да, завтра. Завтра Тана нельзя будет удержать ничем Он уйдёт в разведку, описывая круги на флиттере сначала рядом с кораблём, а потом всё шире и шире; Тан с каждым разом будет уходить от корабля всё дальше и дальше, по маршруту, заложенному в аппаратуру на борту флиттера. Аппаратура соберёт данные о внешней среде, и тогда станет ясно, что же там, вдали, жив город или пустынен. Аппаратура зафиксирует присутствие любой жизни. Так что экипаж не останется беспомощным…
«Почему это я подумала, что мы беспомощны? — Айана остановилась. — Ведь мы не будем сидеть сложа руки и ждать худшего». На испытаниях во время подготовки к полёту все сложные тесты показали, что она психически уравновешена, а значит, годна к полёту. Но когда их корабль достиг этой солнечной системы, Айана почувствовала, как что–то чужое и враждебное вселилось в её разум, цепляя душу холодными лапами. Она не могла понять, откуда пришёл этот страх. Она, медик, учёный специалист, пугалась каких–то тёмных окон! Она снова подавила эту боязнь, не давая ей вырваться наружу.
Экипаж поужинал. Порции корабельного рациона сегодня казались особенно безвкусными. Хорошо бы отыскать местные фрукты или какую–нибудь другую пищу, которая окажется съедобной. В третью или даже вторую вылазку наружу Айана придётся отправиться по обязанности — чтобы определить, нет ли вокруг микробов, способных вызвать болезни. Придётся надеть на себя неудобный, сковывающий движения защитный костюм, но она научилась работать в таком ещё в Эльхорне.
— Тан! Айана! — раздался в динамике голос Массы. — Посмотрите на экраны!
В окнах вдали показался свет. Теперь корабль не окружала сплошная стена мрака. Масса скомандовала камерам обзора взять больший сектор панорамы, чтобы собравшимся за ужином членам экипажа было лучше видно. В окнах то одной, то другой башни появлялся свет. Хотя далеко не во всех зданиях включилось освещение, отметила Айана, оправившись от изумления. Кое–где свет сиял, заливая целые кварталы. А местами в домах светились только отдельные окна.
Несколько зданий вообще тонули во мраке. Но такое неравномерное освещение указывало на наличие обитателей! Там, вдали кто–то живёт! Обязан жить.
— Ты видишь, Тан! — Айана не просто указывала, она пыталась уговорить Тана изменить план вылазок на завтра. Не стоит лететь в одиночку в такое угрюмое настороженное место на маленьком лёгком флиттере. Конечно, флиттер имеет кое–какие защитные устройства. Но сработают ли они против этого гигантского, непонятного, чужого… Конечно, Тан должен воспринять эти огни вдали как признаки жизни. Но тогда следует переместиться в какой–нибудь другой город, увиденный с орбиты. Однако когда прозвучал ответ Тана, Айане стало ясно, что убедить его невозможно ничем.
— Эти огни ничего не доказывают! Можешь не волноваться, Болъшеглазка! Это наверняка работает автоматика, только в нескольких местах электрическая проводка испортилась. К тому оке у меня костюм оснащён защитным полем.
Ей нравилось, когда он называл её уменьшительным именем — Большеглазка. Это было тайное словечко, известное только им двоим. И тот факт, что Тан использовал его, доказывал, что тёплая близость между ними по–прежнему сохранялась. Но сейчас это слово причинило боль, потому что Тан употребил его, поддразнивая Айану, смеясь над её заботой. Айана отвернулась от огней на экране и, закрыв глаза, попыталась уснуть. Наверное, ей снилась безопасная жизнь на Эльхорне. Такая жизнь, какую Айана вела до того, как отправилась в это дикое и рискованное путешествие.