17. Вторжение
— Никогда нам не сложить одно с другим!
Кинкар откинулся. На щеке у него поблескивала широкая полоса жира суарда, он случайно задел щеку рукой. Перед ним громоздилась головоломка из металлических обломков флаера. Все эти обломки принесли в крепость, и звёздные повелители и полукровки пытались восстановить машину, но получится ли, никто не был уверен.
Лорд Диллан вздохнул.
— Ты, наверное, прав, — согласился он. — Я учёный, но в технике не очень силён. Если бы только я помнил больше! — и он провёл своей вымазанной в жире рукой по коротко подстриженным тёмно–рыжим волосам. — Пусть это послужит уроком для тебя, мальчик. Изучай всё, что можно, в юности. Потом может пригодиться. Я летал на таком… но восстановить его — совсем другое дело.
Лорд Джон, который лёжа осматривал части рамы, улыбнулся.
— Сплошная теория и никакой практики, Диллан? Нам бы сейчас руководство…
— С таким же успехом можно пожелать новый флаер, лорд, — Вулт встал и потянулся, чтобы размять затёкшие мышцы. — Дайте мне хороших мечников, и я возьму крепость. Не нужно будет собирать эти куски металла и обрывки проводов.
Лорд Бардон, который не принимал участия в их усилиях, заявив, что никогда не обладал склонностью к машинам, рассмеялся.
— А где мы возьмём этих мечников, Вулт? Хочешь заклинанием превратить в них деревья? Судя по всем данным, прямое нападение на этот раз не приведёт к успеху. Интересно… — он разглядывал лежавшие перед ним части. — Этот рычаг слева у твоей ноги, Диллан… Он кажется мне связанным со стержнем, который только что прикрепил Джон. Только предположение, конечно.
Лорд Диллан подобрал рычаг и поднёс его к стержню. Потом серьёзно спросил:
— Ещё какие–нибудь предположения, Бард? Теперь ясно, кто здесь механик.
Кинкар пришёл в возбуждение.
— Смотри, лорд! Если это подходит, тогда подходит это и это, — он сложил части. Ему не было знакомо звёздное волшебство, но когда части соответствуют друг другу, он это видит.
Диллан в знак поражения насмешливо поднял руки.
— Похоже, совершенно необученные для такой работы разберутся в ней лучше. Малые знания не помощь, а помеха. Давайте, дети. Посмотрим, что вы сможете сделать без моего вмешательства.
В конце концов после долгих трудов им удалось собрать флаер.
— Остаётся вопрос, полетит ли он, — подвёл итог лорд Бардон.
— Есть только один способ проверить это, — прежде чем кто–либо успел возразить, лорд Диллан сел за приборы управления. Но когда его рука протянулась к кнопкам, рядом оказался Кинкар, который чувствовал, что должен принять участие в испытании.
Может быть, Диллан и приказал бы ему выйти, но было уже поздно: звёздный повелитель небрежно нажал нужную кнопку, и они поднялись — не с той ужасающей скоростью, как в прошлом полёте Кинкара, но медленно; машина негромко гудела.
— Ну, по крайней мере не взорвалась сразу, — заметил лорд Диллан. — Хотя я не стал бы на ней участвовать в гонках…
Теперь они зависли над башнями крепости. И Воркен, увидев, как они пролетают мимо её насеста, тоже поднялась в воздух и принялась кружить вокруг машины, испуская удивлённые крики. Людей идущих, людей, едущих на лангах, она понимала, привыкла к такому. Но люди в её собственной стихии — это совсем другое дело.
Кинкар, слишком хорошо помнивший нападение горного са–морда, попытался отогнать сё. Воркен не способна своим весом разбить флаер, как тот гигант. Но если она вцепится лорду Диллану в лицо, то может всех погубить. Её круги становились всё меньше, любопытство побеждало осторожность. И вот она села на спинку сидения и просунула между ними длинную шею, интересуясь, что будет дальше.
— Одобряешь? — спросил у неё Диллан.
Она что–то пропищала, словно отбрасывая глупый вопрос. Видя, что она спокойна, Кинкар больше не пытался убрать её.
Диллан осторожно начал испытывать восстановленную машину. Она с задержкой отзывалась на повороты и изменение скорости, но всё–таки поддавалась управлению. И Диллан посчитал, что ею можно воспользоваться для осуществления их плана. Пролетев над долиной, которую сторожит крепость, и сделав круг над горами, он со слабым ударом, но достаточно надёжно посадил флаер во дворе.
— Не в лучшей форме, но доставить нас сможет… — огласил он вердикт жителям крепости и туземцам из четырёх освобожденных партий рабов. Лучники из крепости теперь постоянно следили за горной дорогой и освобождали всех несчастных, которых проводили по ней.
Этими людьми командовал Капал. Из тех освобождённых, в ком оставалась сила духа и стойкость, он постепенно создавал боевую группу. Часто приходя в отчаяние, он тем более упорно обучал их, чем меньше они соответствовали его представлениям и надеждам. Он с готовностью ухватился за луки и теперь неустанно тренировал своих людей, в том числе нескольких женщин из числа рабов, и требовал изготовить ещё. Он настаивал, что пришла пора ему возглавить поход.
— Всё дело в том, лорд, — он накануне вечером отыскал лорда Бардона и принялся уговаривать его, — что эти люди слишком долго были рабами. Они думают как рабы, считают, что никто не устоит перед Тёмными. Но дайте им хоть раз захватить этих слуг–погонщиков рабов или ещё лучше окрасить свои стрелы кровью этих пожирателей грязи, и они станут совсем другими. Они должны испытать вкус победы, и тогда снова смогут посчитать себя людьми!
— Если бы у нас было время, я бы согласился, Капал, потому что ты говоришь как вождь, понимающий, как вдохновить людей и научить сражаться. Но времени у нас нет. Если Тёмные обнаружат нас, мы будем уничтожены, лишённые даже возможности встретиться в честной схватке. Нет, мы должны действовать быстро, уверенно и безжалостно. И как можно скорее!
Ключ к тому, что может стать их единственным шансом, подсказал Катал. Изредка все Тёмные собираются в городе своих кораблей–башен. Несмотря на междуусобицы, на вражду и ссоры, они по–прежнему поддерживают общение, обмениваются припасами, новостями и людьми.
Над туземными традициями они смеются, топчут их, когда обнаруживают, но сами не свободны от символических празднований. И всегда отмечают они годовщину своей высадки на Горте. Для этого они собираются со всей планеты и устраивают двухдневный праздник. Он редко проходит без кровопролития, хотя дуэли не одобряются. Туземцы в этом празднике не участвуют, им запрещено даже приближаться к кораблям–башням на день пути. И они знают, что лорд может не вернуться с такой встречи, и его владения переходят к другому.
— Мы надеемся, что они таким образом когда–нибудь истребят друг друга, — говорил Катал, — используя свою мощь против своих же. Но такие перемены всегда заканчиваются для нас плохо, потому что не возвращаются обычно те лорды, которые правят нами более мягко и терпимо, а их владения получают самые безжалостные. А в последние годы таких перемен стало совсем немного…
— А сколько всего лордов осталось? — спросил лорд Франс.
Катал вытянул пальцы, как будто хотел подсчитывать с их помощью.
— Кто может сказать, лорд? Пятьдесят владений, у каждого свой хозяин. Примерно у трети есть сыновья, младшие братья, родственники. Об их женщинах мы почти ничего не знаем. Они живут тайно под сильной охраной. Так тайно, что ходят слухи, будто их осталось совсем мало. И поэтому–то некоторые лорды… — он замолчал, и его худое лицо покраснело.
— Так мало женщин, — подхватил лорд Диллан, — что у таких, как лорд Руд, появились запретные связи. И, наверное, он не один такой. Но своим детям полукровкам они не разрешают жить.
Катал покачал головой.
— Если Тёмный лорд нарушит закон, лорд, его презирают все остальные. Для них мы — животные, существа, с которыми нельзя считаться. Может, и есть ещё полукровки, рождённые в тайне. Они даже могут прожить несколько лет. Но в большинстве их убивают при рождении. Я вырос до возраста мужчины, только потому что меня спрятала сестра матери.
— Итак, около сотни? — лорд Бардон подвёл итог подсчётам противников.
— Раза в полтора больше, — ответил Катал.
— И все они через двенадцать дней соберутся в кораблях–башнях?
— Да, лорд, это время их сбора.
Крепость начала подготовку, работая весь день и далеко за полночь. Следующее собрание Тёмных наступит очень не скоро, и потому они собирались ударить сейчас. Ещё один год ждать невозможно, а победить в войне против всех крепостей Горта у них не было никакой надежды.
Как только они убедились, что флаер снова поднимается в воздух, в поход выступила первая группа на лангах, вооружённая и готовая к долгому переходу по горным тропам, показанным жителями подземелий.
Капал во главе своих лучших людей с Оспиком в качестве проводника прошёл подземными путями в условное место встречи, откуда были видны корабли–башни.
Кинкар думал, что поедет вместе с остальными полукровками по земле. Но он был единственным, кто побывал в кораблях, и потому его включили в группу звёздных повелителей.
Флаер мог поднять за раз четверых — и то с трудом, — но он всё равно летел быстрее, чем ланг на полном галопе, и перенёс их к последней вершине, с которой уже видна была цель. Все оделись в серебристую одежду, предохраняющую от холода; она абсолютно не стесняла движения, как кожаные и меховые одеяния гортиан. Кинкар в костюме, торопливо подогнанном по его размеру, казался рядом с повелителями мальчиком среди мужчин.
На высоте они какое–то время оставались в укрытии, передавая друг другу четыре пары биноклей. Кинкар тоже получал бинокль в свою очередь. Так они наблюдали за прибытием флаеров в крепость.
— Всего сто десять, — подытожил наконец лорд Бардон. — Но в каждом могло быть по нескольку пассажиров.
Лорд Диллан опустил на время бинокль.
— Я вот всё думаю, Бард…
— О чём?
— Дезактивированы ли их корабли?
— Ну, конечно! Иначе они не встроили бы их в стены…
— Наши не были дезактивированы. И если помнишь, Ротерберг говорил, что это вообще невозможно.
— Ты хочешь сказать, что они могут улететь, как звёздные повелители с нашего Горта? — спросил Кинкар.
— Если бы они так поступили, это решило бы множество наших проблем. Но не думаю, чтобы они были так любезны.
Лорд Диллан не ответил. Он продолжал держать бинокль у глаз, как будто запоминал каждую подробность увиденного.
— Больше никого, — заметил лорд Бардон. — Как ты думаешь, они все собрались?
— Похоже на то. Для уверенности подождём до утра, — лорд Диллан продолжал наблюдать. — Разобьём лагерь и оставим постоянного наблюдателя.
Лагерь устроили временный, разбив его в ущелье, и грелись не у костра, а у отопительного ящика, грызя сухой рацион. Очередь Кинкара дежурить настала на рассвете. В темноте новые флаеры не прилетали, и отряд заключил, что все Тёмные собрались в крепости.
— Мы можем удвоить свою численность, — заметил за завтраком лорд Бардон.
— Лучше бы с нами был Ротерберг.
— Гм… — лорд Бардон пристально посмотрел на Диллана. — По–прежнему думаешь об этом? Но среди нас нет инженеров… Да мы бы и не остались, если бы были ими. Те, у кого это в крови, улетели на кораблях.
— Тем не менее я считаю, что от этой мысли не стоит отказываться.
— Конечно, — лорд Бардон рассмеялся. — Если я увижу нужные приборы, тут же установлю их на старт. А тем временем лучший доступ для нас — через спасательные люки. Мы сможем до них добраться с верха той стены. Пойдём к ближайшему?
— Да. И до того, как станет слишком светло.
Снова флаер начал по очереди перевозить небольшой отряд к основанию одной из стен у ближайшего корабля–башни. Лорд Сим забросил на стену верёвку с крюком, точно такую же использовал Муррен. Крюки вцепились в парапет и держались, когда за них с силой потянули. Разведчики по верёвкам поднялись наверх.
Лорд Томм спиной прижался к борту древнего корабля, чуть расставил ноги, чтобы удержать тяжесть, и более лёгкий лорд Джон встал ему на плечи лицом внутрь. Так он смог коснуться люка. Инструментом, снятым с пояса, он провёл вдоль линии люка, потом толкнул. Потребовалось ещё две попытки, но наконец люк открылся и они поспешили пробраться в корабль.
Кинкар влез третьим и снова ощутил затхлый воздух и странный запах этой молчаливой башни. Но последовавший за ним лорд Франс, едва оказавшись в коридоре, удивлённо воскликнул.
— Это же «Моррис»!
— Их «Моррис», — поправил лорд Диллан. — Можешь вести нас, Франс. Это двойник корабля твоего отца…
— Рубка управления… — лорд Франс нахмурился. — Столько лет прошло. Да, туда нужно в первую очередь!
— Зачем? — спросил лорд Джон. Он оглядывался с таким же любопытством, как и Кинкар. На два поколения моложе первых высадившихся на планете звёздных путешественников, он воспринимал корабли с тем же интересом, что и полукровки–гортиане.
— Если корабль можно активировать, мы бы использовали его сканер.
Для Кинкара это ничего не значило, но лорд Джон, по–видимому, был удовлетворён.
И лорд Франс повёл их, но не к центральной спиральной лестнице, по которой карабкались Кинкар и его сторожа, а к более узкому и незаметному проходу. Звёздные повелители с трудом пробирались по лестнице из металлических прутьев, на которые можно поставить ногу. Они поднимались всё выше и выше, пока лорд Франс не исчез в отверстии в стене, а лорд Бардон за ним. И вскоре Кинкар оказался в самом удивительном помещении, какое только мог вообразить.
Четыре мягких, с подушками, предмета, нечто среднее между креслом и койкой, висели на сложной системе пружин и рычагов, а перед ними тянулись ряды шкал и кнопок. По сравнению с ними панель управления флаера выглядела игрушкой. Над каждым креслом темнело широкое продолговатое непрозрачное окно, похожее на зеркало, которое, впрочем, ничего не отражало. Кинкар оставался на месте, поражённый этой выставкой звёздного волшебства. Он подумал, что если нажмёт не ту кнопку, то может забросить их всех в космос.
Лорд Диллан прошёлся по помещению.
— Астрогатор, — он положил руку на спинку одного странного сидения, то задрожало под лёгким прикосновением. — Пилот, — указал он на другое. — Астропилот. Связь.
Четвёртое и последнее предназначалось для связиста. Именно в него лорд Диллан и сел.
Как только кресло под ним перестало дрожать, приборная панель наклонилась и сама собой выдвинулась, так что ему удобно было доставать до любой кнопки. Но он не торопился, долго выбирал, прежде чем нажать кнопку. Окно над панелью вспыхнуло жёлтым светом, и лорд Джон воскликнул:
— Он жив!
— По крайней мере связь действует, — и опять слова эти ничего не значили для Кинкара. Но он не обращал на них внимания. Слишком заинтересовал его экран. Как будто лорд Диллан открыл окно. Появилась картина пустынной местности и гор, какая могла быть видна из корабля.
Лорд Диллан сделал что–то ещё, и они увидели помещение, полное механизмов и машин, совершенно незнакомых Кинкару.
— Машинное отделение, — удивлённо выдохнул лорд Джон.
Ещё одно движение пальца лорда Диллана, и перед ними открылась новая картина — пространство, полное баков, пустых, давно не используемых.
— Гидропоника…
Так они осматривали внутренности корабля, помещение за помещением. Но нигде не увидели никого живого, никаких указаний, что недавно здесь кто–то побывал. Наконец лорд Диллан откинулся назад, и его кресло задрожало.
— Он ведь не единственный…
Лорд Бардон изучал приборы перед креслом пилота.
— Скорее всего они собираются в «Гэнги». Ведь это был флагман. Гм… — он не сел в пилотское кресло, просто передвинул один рычаг. Вспыхнула красная лампа, и откуда–то послышалась речь на языке звёздных людей.
— Он горяч! — воскликнул лорд Джон.
Лорд Диллан улыбнулся — холодной улыбкой; Кинкар не хотел бы, чтобы она была обращена к нему.
— И будет ещё горячей, — он встал и подошёл к лорду Бардону. — Пяти часов нам достаточно. Посмотрим… — он отсчитал кнопки, внимательно вгляделся в шкалы, потом руки его замелькали в сложном рисунке над доской. — Пошли отсюда. Попробуем теперь «Гэнги».
— Он взлетит? — спросил лорд Томм.
— Попытается. Во всяком случае эта часть крепости будет разрушена.
Все вернулись на гребень стены, на солнечный свет раннего утра. Лорд Диллан поворачивался, разглядывая остальные башни.
— Пожалуй, нам лучше разделиться. Джон, ты и Родрик, Сим и Томм, идите в эту сторону. Если те корабли пусты, устанавливайте их на старт — через пять часов, начиная с этого момента. Если отыщете… — последовала цепочка слов на звёздном языке, непонятном Кинкару… — принесите с собой. Мы пойдём на «Гэнги».
Все кивнули и разошлись в разные стороны.
