Незнакомец представился:

— Меня зовут доктор Коро, мистер Смит. Я психолог, и мне бы хотелось, чтобы вы прошли небольшое тестирование. Все понятно?

Почти безымянный человек на койке уставился на посетителя сверкающими глазами. Он понял, что с ним обращаются как с ребенком, но это не беспокоило его. И он мог предсказать, он даже знал, что большинство тестов окажутся непригодными для него, хотя почему — это было неясно, как, впрочем, ему не приходило в голову спросить себя, откуда он знает это.

Но он ничего не говорил, просто наблюдал за тем, как психолог, восприняв его молчание как согласие, разложил какие-то бумаги на столе рядом с койкой и уселся на стул. Это был коренастый человек с решительной и дружелюбной манерой общения, и он терпеливо объяснил, что, переговорив с лечащим врачом, решил: для всех только на пользу будет узнать, что же творится в его мозгу. Возражения имеются?

Снова Пендрейк промолчал. Поток мыслей и чувств, исходивших от доктора Коро, не предусматривал на самом деле никакого иного ответа, кроме положительного. Пендрейк не оказывал того сопротивления, на которое надеялся психолог.

Доктор Коро положил один из своих листков на планшет и протянул его и карандаш Пендрейку.

— Это лабиринт, — сказал он. — А теперь я хочу, чтобы вы взяли карандаш, направили кончик карандаша в место, помеченное стрелкой, а затем я бы хотел, чтобы вы нашли в этом лабиринте проход и провели по нему линию.

Пендрейк взглянул на рисунок, увидел путь и прочертил линию. Он вернул планшет психологу, который взглянул на него, вздрогнул, но отложил в сторону, ничего не сказав.

Потом он передал Пендрейку лист бумаги с начерченными на нем маленькими квадратиками, число которых было не меньше тысячи. Они были сгруппированы парами, и один из квадратиков располагался над вторым. Каждая группа была пронумерована, и общее число равнялось пятистам девяносто четырем. Доктор Коро сказал:

— Я стану говорить вам некое утверждение. Если оно покажется вам верным, то вы ставите крестик в верхнем квадрате, если ложным — то в нижнем. Первое утверждение: «Я хотел бы стать библиотекарем». Истинно оно или ложно?

— Ложно, — ответил Пендрейк.

— Номер два, — продолжал психолог, — «Я люблю журналы по механике». Верно или ложно?

Пендрейк молча поставил крестик в нижнем квадратике. Он посмотрел вверх и увидел, что доктор Коро наблюдает за ним. Психолог терпеливо заметил:

— Давайте убедимся, что мы понимаем суть этого теста. Пожалуйста, расскажите мне, почему вы не хотите быть библиотекарем.

— Здесь мне приносят кое-какие книги, — ответил Пендрейк, — и написанные в них слова искажают всю истину, которую я вижу в мире и в людях вокруг меня. Так с какой стати я должен хотеть иметь дело с книгами? Кроме того, это чисто женское занятие.

Психолог открыл рот, собираясь сделать какой-то комментарий, но потом, похоже, передумал. Через секунду раздумий он произнес:

— Но ведь вам не приносят сюда журналы по механике. А там описываются механические процессы, и вы все-таки тоже пометили утверждение о них как ложное. Почему?

— У меня есть несколько книг по механике на вон той полке, — сказал Пендрейк, указывая на книги левой рукой. — Они слишком примитивны. В них рассказывается, как делать очевидные вещи.

— Понимаю, — произнес доктор Коро, но это прозвучало неубедительно. Несколько секунд он колебался, потом сказал: — Предположим, я попрошу вас кое-что собрать. Возьметесь?

— Собрать что? — с интересом спросил в свою очередь Пендрейк.

Доктор Коро вытащил из портфеля прямоугольную коробку. Подойдя к койке, он вывалил ее содержимое на одеяло — множество зеленых пластиковых деталей различных размеров и форм.

— Здесь двадцать семь кусочков. Существует только один способ собрать их в куб. Ну что, попытаетесь?

Пендрейк разложил кусочки на койке, чтобы лучше видеть их. Он сразу же начал складывать их вместе, и через тридцать секунд у него в руках оказался идеальный куб. Он передал его доктору Коро.

Психолог сказал с напряжением в голосе:

— Как вы сделали это?

Пендрейк молчал — он уже не помнил как и извиняющимся тоном попросил:

— Разберите куб, а потом я снова соберу его. В этот раз я буду следить за своими действиями.

Доктор Коро молча разбросал кусочки на койке. Спустя двадцать секунд Пендрейк передал ему куб и сказал:

— Это гораздо проще вопроса, почему электроны удерживаются вокруг атомов и не разлетаются, для меня никакой проблемы тут нет. Эти кусочки имеют специально такую форму, чтобы состыковаться друг с другом, поэтому нужно просто последовательно складывать те из них, которые подходят друг к другу. После этого все зависит только от ловкости ваших рук.

Психолог с трудом проглотил комок в горле, но в конце концов ему удалось выдавить из себя:

— Что вы имели в виду, говоря о связи атомов и электронов между собой?

— Здесь мы имеем решетчатую структуру, состоящую из миллиардов светящихся шариков, — начал объяснение Пендрейк, потом замолчал, внезапно помрачнев. — Это не самое лучшее объяснение: на самом деле вы не поймете, что же именно происходит. Лучше давайте рассмотрим, например, стол, за которым вы сидите. Когда я проникаю в область, где ножки стола упираются в пол, я вижу один любопытный феномен.

— Проникаете? — выдохнул доктор Коро.

В том же духе тест продолжался дальше. Через несколько часов, когда пришел доктор Тревор, его поприветствовал ставший совсем уж бледным молодой психолог:

— Боюсь, — произнес он, — что мои тесты не пригодны для данного случая. Согласно их результатам, у него коэффициент интеллекта в районе 500; при этом он либо совершенно нормален психически, либо законченный идиот. Ему доступно понимание пространственно-временных закономерностей на уровне единого психического пространства. Мне придется поразмышлять над этим несколько дней, после чего я еще раз приду сюда.

Врач заметил, что все тесты нужно провести, пока идет восстановительный рост руки, поскольку вся клеточная структура, похоже, находится в состояние особого напряжения. Он высказал предположение, что когда рост закончится, «а это произойдет через несколько дней», то произойдет возвращение к нормальному состоянию.

— И тогда, — продолжал он, — мы, скорее всего, обнаружим, что имеем дело с еще одним обычным пациентом, которого придется обучать всему, что не передалось ему из тотипотентного состояния.

Врач достал письмо из кармана и передал его своему коллеге, который, прочитав его, вернул ему.

— Итак, его зовут Пендрейк, — сказал доктор Коро.

Его собеседник кивнул.

— Я напишу его жене сразу же после того, как закончится рост его руки. В конце концов, для него же лучше всего, чтобы, после того как он снова станет в добром здравии, оказаться в руках человека, которому известно его прошлое.

С койки Пендрейк спросил:

— Как, вы сказали, меня зовут?

Оба врача повернулись и с удивлением уставились на него. Они вели себя так, словно рядом с ними был не живой человек, а какой-то неодушевленный предмет или, по крайней мере, существо, которое не способно думать. А теперь, подобно ребёнку-вундеркинду, он требовал к себе внимания.

Доктор Тревор замялся, но потом ответил:

— Джеймс Пендрейк. Это имя вам знакомо?

Имя было незнакомым.

— Повторяйте его все время, — сказал врач, — пока не привыкнете.

— Это ваша жена, миссис Элеонора Пендрейк, — с удовлетворением в голосе сказал врач.

Его заранее предупредили о ее приходе, и поэтому Пендрейк с нескрываемым любопытством смотрел на стройную, привлекательную молодую женщину, стоявшую в дверях.

Он не мог припомнить, видел ли ее раньше, но она быстро подошла к койке, обняла его и поцеловала. Потом отступила на шаг назад.

— Это он, — сказала она голосом человека, который только что вышел из тюрьмы на свободу.

Потом с признательностью посмотрела на врача.

— Спасибо вам, что помогли нам найти друг друга, — поблагодарила она. — Когда можно будет забрать его отсюда?

— Сегодня же, — последовал ответ. — Поскольку у него будет надлежащий медицинский уход, то самое лучшее место, где он мог бы набраться сил… — врач запнулся, — и восстановить свою память — его собственный дом. И не беспокойтесь — это останется между нами. Я переговорю с вашим личным врачом. Как вы, наверное, знаете, ассоциация медиков неодобрительно относится к предварительной публикации данных о пациентах. Мы будем наблюдать за процессом восстановления памяти, но статья по этому поводу будет опубликована не раньше чем через три, четыре или, возможно, пять лет.

Вскоре Пендрейк действительно вернулся в «нормальное» состояние. Кое-что из его способностей сохранилось. Но в целом того состояния самовосстановления уже не было. Там, где раньше ему хватало одного взгляда на людей или вещи, после чего он не испытывал никакой потребности обсуждать их, теперь его начали интересовать подробности. И книги с содержащейся в них информацией стали для него важны.

В доме поместья Пендрейка в Кресцентвилле его мозг вскоре прошел тщательную обработку в определенном направлении. Элеонора чисто по-женски не могла удержаться от того, чтобы не изменить факты, касающиеся их длительной размолвки. Поскольку для этого пришлось изменить и многие факты, касающиеся самого Пендрейка, то вскоре ее воображение родило фантастическую историю о пылкой любви, охватывающей их прошлое.

Она рассказала ему о его находке двигателя и посещении ими аэрогельных башен, после чего она некоторое время оказалась в фермерской колонии на Венере.

— Они сами называли себя идеалистами, — с негодованием произнесла она. — Они утверждали, что не хотят, чтобы безумие Земли было перенесено и на другие планеты. Но они удерживали меня там без мужа. Я была единственной одинокой женщиной.

— А где же был я? — удивленно спросил Пендрейк.

Они уже укладывались спать, когда возник этот разговор. Элеонора ничего не ответила, пока не надела ночную рубашку, после чего, подойдя к мужу, произнесла тревожным голосом:

— Возникла какая-то крайняя необходимость, и поскольку твое тело подверглось облучению их космического привода, и к тому же у тебя была редкая группа крови, то ты им зачем-то срочно понадобился. Я так и не смогла до конца разобраться во всем этом, но так как именно благодаря этому случаю у тебя снова выросла рука, то я на самом деле не держу на них зла. Я не могу представить себе, каким образом тебе удалось сбежать от них, но тем не менее ты оказался в том госпитале.

Позже Пендрейк лежал, прислушиваясь к ее ровному дыханию, и размышлял над тем, что только что узнал о себе. Совсем немного, и он ощущал себя совершенно незащищенным и уязвимым: этим людям, которые тайно пытались колонизировать другие планеты, несомненно известно его постоянное место жительства — здесь, в Кресцентвилле. Доказательство тому: они переправили Элеонору на Землю и возвратили ее домой.

Они знали… но отнюдь не он!

Прежде чем он наконец перевернулся на бок и уснул, Пендрейк принял решение. Ситуацию нельзя было оставить в таком подвешенном состоянии.

Он должен был узнать правду.