— Вот идёт Зверь–Убийца, одетый в твои мокасины,

Его тело, как родившийся шторм.

Вот идёт Зверь–Убийца, его лук наведён на цель,

Его стрелы готовы к полёту.

Вот идёт Зверь–Убийца,

Готовый к битве…

Шторм никогда не был Певцом, но слова пришли сами, они сложились в песню силы, так что землянин почувствовал себя защищенным невидимой бронёй, унаследованной от могущества Далёких Богов, чьи корни восходили к Древним Богам. Эта сила росла в нём и никакое человеческое оружие не могло ей противостоять.

Шторм не замечал, как раздвинулись ряды Нитра — это ему дали дорогу. Он не думал ни о чём, внимая звучащей внутри песне силы. В этот миг Хостин Шторм стал частичкой чего–то неизмеримо большего, гораздо большего, чем один человек.

Он остановился, удерживая Баку на плече. Боль пропала.

Перед ним возник шаман Нитра с поднятым над головой барабаном. Шаман перестал бить в него, с изумлением уставившись на непонятное явление в ночи.

— А–а–ху–у–у! — издал индеец боевой клич своего племени. — А–аху–у!

Шаман выбил прерывистую дробь в барабан. Одако в этом действии проскользнуло колебание — землянин скорее почувствовал его, нежели увидел. Нитра обратился к нему, гортанно и пискляво доказывая что–то. Шторм хотел ответить жестами, но решил не показывать знакомства с местными обычаями. Он обернулся к пленникам. В глазах Логана засветилось узнавание. Брэд Куэйд смотрел на него совершенно изумлённо.

— Сила в его руках. Сила в нём.

Зверь–Убийца надел теперь это тело,

Он идёт в нём!..

Шаги Сурры вторили мерной поступи Шторма. Землянин выпустил на волю Хинга. Меркот серой тенью метнулся из круга света от костра за ближайший камень. Там он немедленно вцепился в верёвки, связывающие одного из пленников, и начал терзать их. Индеец подал знак Сурре, и она бросилась костальным пленникам, разгоняя от них стражу.

Шаман завыл как потревоженный йорис и стал наступать на Шторма, потрясая барабаном. В ответ раздался злобный клёкот Баку. Она спрыгнула на землю — такое с Баку случалось крайне редко, — чтобы напасть снизу. Так она когда–то чуть не вступила в драку с замлем, тотемной птицей Кротага. Нитра расступились перед яростью наступающей птицы. Баку погнала шамана вокруг костра под испуганные возгласы воинов Нитра.

«Сила теперь в нас!» — выкрикнул Шторм слова песни. Их в этом сборище мог понять только один человек. Но несмотря на то, что язык Навахо был незнаком Нитра, те поняли смысл и бросились прочь, когда индеец двинулся на них.

Брэд Куэйд поднялся от камня, к которому был привязан, стряхнул с рук разрезанные верёвки — это Горгол делал своё дело, пользуясь темнотой, — и сразу бросился на помощь сыну, всё ещё не освобождённому от пут. Логан, пока его развязывали, успел погладить Сурру по голове — такой знак внимания Сурра позволяла раньше исключительно Шторму. Через миг Логан вскочил на ноги.

«Мы идём дальше — сильные!» — пел индеец. Вернее, приказывал. Он шагал, отделяя развязанных освобождённых пленников от готовых пуститься в бегство Нитра. Сурра прикрывала освобождённых позади. Наездники держались плотно, Брэд Куэйд помогал сыну устоять на ногах. Подбежал Хинг и, цепляясь коготками, забрался Шторму на грудь.

«Мы — это сила!» — землянин понятия не имел, сколько ещё сможет удерживать Нитра в ошеломлении. Но он знал: сейчас он может всё. Всего раз или два в жизни он чувствовал на своей стороне эту всепобеждающую правоту, эту причастность к чему–то великому, крохотной деталью которого, он, Шторм, был, и которому служил. Один раз — когда команда животных впервые послушалась его приказа. Во второй раз — когда они вместе выполнили сложнейшее задание. Но на этот раз он один чувствовал силу, это была только его собственная мощь.

— Вот идёт сильный,

Он несёт в себе мощь,

Он несёт в себе волю Древних Богов.

Древним Богам, прекрасным Богам

Служит идущий…

Освобождённые люди отступили в темноту из круга света у костра.

— Са–а–а–а!

Баку вернулась. Шаман Нитра больше не мог держать барабан — на рухе у него зияла глубокая рана. Но в другой руке он держал обнажённый нож, и лютая ненависть горела в его глазах. Он бросился на сидящую у Шторма на плече орлицу с отчаянием сумасшедшего йориса.

Его прыжок закончился неожиданно: получив удар из станнера, шаман обмяк возле ног Шторма. Воины Нитра испуганно завопили. Смех Шторма заглушил их крики. В эту ночь ему было подвластно всё. Горгол выстрелил из станнера так же вовремя, как раньше он вовремя использовал свой нож. Их несла волна той удачи, которая позволяет человеку совершить невозможное, даже не осознавая, что именно он совершает. Исполнители древних песен не лгут: вера в невиданную силу наполняет этой силой древнего народа. Надо только отбросить сомнения. Индеец отбросил сомнения — и теперь никто не мог помешать ему — ни Нитра, ни даже завоеватели с Ксика!

Шаг за шагом он отступал вслед за людьми. Воины Нитра по–прежнему держались у костра, никто из них не рисковал напасть.

— Сюда, Шторм, — раздался голос из темноты. Протянутая рука Брэда Куэйда повлекла его к тропинке. — Откуда ты взялся? Мы думали, что тебя убили.

Землянин вновь рассмеялся. Он ещё чувствовал древнюю силу.

— Мне ещё не время умирать. Однако нам лучше выбраться отсюда, пока воины Нитра не пришли в себя.

Шторм был всё ещё чрезвычайно возбуждён, когда они спускались вниз по обрывистым скалам, когда миновали гнездо Злого Летуна и добрались до Запечатанной Пещеры. Перед входом в неё он остановился.

— Слушайте!

Его тон не допускал возражений: люди остановились, прислушиваясь.

Издалека пришёл странный шум, чёткая вибрация, донесённая из–под земли камнями и скалами, на которых стоял отряд.

Шторму эта вибрация была знакома: «Корабль ксиканцев!» Космические корабли всегда при старте вызывают в округе вибрацию — трясётся воздух, почва, горы, всё. Вот и сейчас земля тряслась, отпуская вражеский корабль. Шторм выглянул из–за скалы. Спрятанный челнок должен был вот–вот взлететь со своего тайного места посадки.

— Что–что? — не понял Куэйд.

— Корабль с Ксика готовится к старту. Они, кажется, улетают с Арзора.

Куэйд, не отпуская Логана, приложил ладонь к скале:

— Какая вибрация!

Шторм внезапно обратил внимание, что вибрация чересчур сильная. Спрятанный корабль не был тяжёлым трансгалактическим грузовиком, это всего лишь лёгкий челнок, который не может так сильно шуметь. Может, неподалёку был спрятан ешё один корабль? Теперь шум перешёл в надсадный рёв…

Ночь наполнилась оглушительным громом, ввысь над горами взлетела ослепительная свеча, затряслись утёсы, заскользили вниз оползни, люди и животные прижались друг к другу в немом ожидании худшего.

— У них разорвало дюзы! — вскочил на ноги Шторм. Его безразличие прошло, он был готов к новой беде, встречая её во всеоружии. Плечо снова заболело, он прижал руку к месту раны.

— Какие дюзы? — донёсся голос Логана.

— Завоеватели закопали корабль, чтобы его не было заметно из долины. В то время, как ты сбегал от них, корабль начали раскапывать и готовить к отлёту. Но у них не нашлось времени как следует прочистить дюзы. Наверное… — Шторм осёкся, взглянув на Хинга. — А может, это Хинг постарался запрятать в дюзы что–нибудь ценное? Во всяком случае, ясно, что при старте дюзы взорвались.

— Вот они и лопнули! — заметил Брэд Куэйд. — Я думаю, следует сходить туда и посмотреть, не осталось ли в долине наших ребят. Вдруг им нужна помощь. Надо отыскать их.

Несмотря на сотрясения гор, вход в пещеру оставался неповреждённым. Логан предложил.

— А что, если мы пройдём пещерой? Один из её выходов, зарешеченный, ведёт прямо на северо–запад. Если там обнаружится туннель, по нему мы доберёмся прямо до места.

И отряд спустился в Запечатанную Пещеру.

Внутри всё оставалось таким же нетронутым. Они прошли через сектйры странных садов, ведомые быстрым Горголом, еле успевая за ним. И вскоре добрались до выхода, загороженного решёткой. Это о нём говорил Логан.

Справившись с замком, они вступили в новый туннель, тёмный, с застоявшимся воздухом, бесконечно длинный, потому что у них не было ни одного светильника, чтобы различать путь. Их вели теперь Горгол и Сурра, видевшие в этой кромешной тьме. Остальные держались цепочкой друг за друга. Им хотелось только одного: снова оказаться под арзорским небом в нормальном мире.

Заблудиться в темноте было очень легко, потому что туннель часто поворачивал то вправо, то влево. Шторм не знал, проходят ли они естественным лабиринтом в горах или это древние создатели Запечатанных Пещер специально сделали дорогу извилистой, чтобы сбить с толку чужаков. После двух таких поворотов индеец абсолютно запутался. Насколько он ориентировался, отряд мог идти даже обратно, в пещеру, которую они только что покинули. Орлица на его плече нервничала, он держался рукой за стену, рядом слышалось дыхание товарищей. Логан, несмотря на больную ногу, бодро двигался вперёд, поддерживаемый отцом.

Ещё поворот, и темнота впереди рассыпалась искрами. Из маленьких огоньков вдруг выросло гигантское пламя бушующего снаружи пожара. Люди поспешили отступить назад.

Вся долина — от террас до места стоянки корабля — пылала. Жар доходил даже до отряда. Выйти наружу, в это огненное месиво, было просто невозможно. Горгол отвёл людей за поворот, назад. Шторм дал мысленное указание Баку. Если из горного туннеля есть выход, орлица найдёт его.

Глядя на бушующее пламя, землянин понимал: ничто и никто в долине не сумеет спастись. Взрыв корабля уничтожил всё. На месте челнока теперь зияла огненная воронка, во все стороны сыпавшая клочьями пламени.

Освещенный заревом вход в пещеру был непроходим. Но вдруг стало видно, что Сурра смотрит вниз, стоя на крохотных вырубленных в скале ступеньках. В стене была неширокая ниша, открывающая проход вниз, и начать спуск можно было, с огромным риском сломать собственную шею. Но этим путём можно было миновать горящую долину и, предположительно, выйти наружу.

Легко было, пожалуй, только Сурре. На западном континенте Земли водились пумы, умевшие лазать по скалам. Песчаные кошки, выведенные в земных лабораториях в результате скрещивания, умеют преодолевать расщелины и прыгать через пропасти там, где человек никогда не рискнёт пройти. Однако здесь даже Сурра шла осторожно, пробуя лапой каждую следующую ступеньку.

Но что–то вело её вперёд, и вот она уже достигла плоской площадки чуть ниже того места, где остановились в нерешительности Горгол и Шторм. Рискуя ободрать колени, землянин сполз вниз по скале, прямо на площадку. Жар от огня в долине здесь был совсем не заметен. И отсюда стало видно, что они выбрались на площадку, служащую началом узкой тропинки с обратной стороны горы. Извилистая тропка уходила вниз, теряясь в темноте.

«Дорога! — зажестикулировал Горгол. — Она ведёт к широкой дороге!»

Видимо, они нашли путь, по которому воры гоняли в горы стада отбитых якобыков. Значит, этот путь выведет их на равнину!

«Возвращайся! — приказал Шторм. — Веди остальных».

Горгол уже взбирался по каменной лестнице. Землянин же пошёл вперёд, опережаемый Суррой. Он понимал, что должен двигаться. Если он сейчас присядет отдохнуть, усталое тело потом откажется повиноваться. Он зашагал по узкой тропе, которая местами шла по открытому обрыву, а иногда ныряла в короткие туннели. Древние строители делали эту дорогу удобной для идущих. Наверное, Соренсон был прав, подумал Шторм. Здешние горы буквально кишат туннелями и пещерами, созданными предыдущими пришельцами на Арзор. Следует информировать об этом Поисковую Службу.

Из темноты впереди вынырнула Сурра. Она прижалась к Шторму, загораживая путь. Это был знак близкой опасности. Индеец замер, вслушался… и расслышал слабый шорох — скрип башмаков о камень? Лязганье металла по камню? Навстречу им кто–то шёл, и этот кто–то мог быть кем угодно — воином Нитра, завоевателем с Ксика, Горцем Мясоедом, спасшимся из горящей долины.

В это время и позади послышались голоса. Отец и сын Куэйды, всадники, Горгол были уже на подходе. Тот, кто шёл навстречу, должен был тоже услышать их голоса. Шторм вжался в стену рядом с Суррой и скомандовал ей:

— Ищи.

Кошка бесшумно исчезла, чтобы появиться, только напав на потенциального врага.

У землянина за поясом было только одно оружие, оставшееся ещё со времён экспедиции. Длинный охотничий нож. Шторм обнажил его, выставив перед собой как фехтовальщик шпагу. Если бы знать, что за враг приближается, тогда можно было бы спланировать, какой приём применить. Против Нитра — да, сойдёт и простая атака, но что можно сделать ножом против слайсера или бластера?

Шторм продвигался короткими перебежками, через каждые пять шагов останавливаясь и слушая. Пока не было слышно, чтобы Сурра на кого–нибудь напала. Дорога резко повернула, почти назад и вниз. Землянин засомневался, куда этот поворот выведет. Не собрался ли он вступить в схватку с теми, кто идёт позади? Может, все эти стычки с завоевателями, обострившие, конечно же, его воинскую сноровку, вперемежку с его ранами и усталостью заставили его выдумать несуществующего врага?

Новый поворот — тропа стала шире. Слева открылся тёмный провал. Внезапно оттуда блеснул луч света, и из темноты выхватился кусочек жёлто–коричневого хвоста. Больше ничего, принадлежащего Сурре, увидеть не удалось.

— А–а–ху–у–у! — заорал Шторм, бросаясь влево и вжимаясь в камень скалы. Огонь зажёгся вновь, поймав то место, где только что стоял индеец.

Отвлекающий маневр удался, как раз в это время стало слышно, как на незнакомца налетела Сурра. Луч света заплясал по стене, затем фонарь упал наземь, отбрасывая пятно, которое Шторм не мог не пересечь, если хотел прийти на помощь Сурре.

А потом из темноты в лунный блик выступила фигура, потирающая оцарапанные руки. Поселенец? Или завоеватель с Ксика, замаскированный под человека? Шторм бросился к фонарику, надеясь с его помощью лучше разглядеть уворачивающуюся от Сурры тень. Песчаная кошка не могла убить, она только наводила смятение в стане врага, подгоняя его к землянину. Шторм подобрал фонарик и направил его на фигуру. Ошибки быть не могло: объёмистая, грузная фигура была никем иным как Коллом Бистером.

— Са–а–а–а!

Сурра распласталась почти вдоль обрыва — уши прижаты, хвост взъерошен, клыки оскалены — полная готовность вести борьбу. Она могла скрыться, потому что хотя с одной стороны и стоял Бистер, позади неё путь был свободен. Но она не двигалась. Рука Бистера потянулась к оружию на поясе.

— Стой, где стоишь! — приказал Шторм Бистеру.

Лицо Бистера исказила ярость, столь же неистовая, как ярость Сурры. Он наклонился, не без колебания разжимая ладони, и медленно поднял руки.

— Землянин! — Бистер вложил в это слово и ненависть, и вызов, и оскорбление. — Скотовод проклятый!

— Повелитель зверей, — мягко поправил Шторм. Эта тихая нотка в его голосе была признаком крайнего бешенства. Продолжая освещать Бистера, Шторм двинулся вперёд, держа в руках нож. Подойдя на расстояние вытянутой руки, индеец прыгнул вперёд, в прыжке вырывая станнер из–за пояса Бистера. И сбросил оружие с обрыва. Но Бистер тоже не медлил. Выхваченный нож сверкнул голубым лезвием в лунном свете. Бистер встал в стойку, показывающую, что он опытный боец. Экс–коммандо понял: независимо оттого, человек перед ним или псевдочеловек, враг не отдаст свою жизнь легко.

— Убери свою кошку, ты, скотовод! — Бистер ухмыльнулся, обнажая такие же острые клыки, как у Сурры. — Я располосую ей всё брюхо, после того, как разделаюсь с тобой.

Шторм положил фонарик на маленький выступ скалы. Глупо сейчас вступать в схватку с Бистером. Но он должен дать этот бой — какой–то внутренний порыв заставлял землянина не уступать. Между двумя врагами, один из которых был человеком, а другой — неизвестно кем, осталась только холодная мощь стальных клинков. Это был честный поединок, как в старые времена варваров, когда воюющие подтверждали правоту мощью собственного тела.

— Сурра, — позвал Шторм. Но кошка не шевельнулась, наблюдая схватку. Она не уйдёт, понял Шторм, пока не услышит приказа.

С ножом в руке индеец позабыл усталость и был готов к броску. Мир сузился до размеров двух скрещенных лезвий. Он не слышал, как сверху закричали подошедшие Горгол и Куэйды. Большое тело ринулось на него. Бистер решил оставить за собой преимущество нападения первым. Он рассчитывал закончить наступление прежде, чем товарищи Шторма подоспеют на подмогу.

Однако землянин уклонился, хотя и сетуя на собственную медлительность. Но, как это уже произошло у Нитра, его упрямство превозмогло физическую усталость. Правда, на этот раз тело слушалось не так быстро, как это было нужно, чтобы уцелеть. Бистер знал это, он видел, что Шторм не так полон сил, как в их первую стычку, по дороге между Портом и Кроссином. И Бистер ударил, точно и быстро.