После этого разговора прошло четверо суток. Мудрец достаточно быстро просчитал варианты с помощью своей техники и с ходу выявил ряд мест, в которых с машины могли сгрузить ракету. Гоголь не вылезал из вертолёта рыбнадзора, и вскоре место разгрузки было установлено. Тягач ушёл. Под водой осталась только платформа полуприцепа, на которую была наброшена маскировочная сеть. Даже с берега, находясь в десятке метров, платформа была практически незаметна.

Теперь определилось направление поиска. Мнимые рыбаки и инспекторы рыбнадзора, если можно так выразиться, рыли воду руками, пропуская каждый её литр между пальцев, заглядывая на каждый кусочек суши.

Майор с Прокопенко, отвоевав у Гоголя наиболее, по их мнению, перспективный участок поисков, проходили его частым гребнем, но результатов пока ни у кого не было.

На третьи сутки контрразведчикам повезло. Один из лодочных дозоров заметил подозрительные следы на берегу, которые, судя по всему, пытались уничтожить. Ночью на дно ушли аквалангисты и обнаружили три донные мины. Закладка была не активирована, иначе могла сработать на проходящий над ней сейнер или крупный катер. Террористы пытались таким образом отсечь пограничные катера, если они выйдут по тревоге к точке погрузки. Мины трогать не стали и даже не поставили рядом прибор для глушения. Просто учли, что этот фарватер для катеров закрыт.

Служба радиоперехвата работала с полной нагрузкой, но террористы связь между собой не поддерживали.

– Донные мины, донные мины, – бормотал Майор, в голове крутилась какая-то ассоциация, но решение не вытанцовывалось.

– Ты что всё время бормочешь? – спросил напарник, сидящий за рулём катера.

– Донная мина. Штука тяжёлая. Привезли и приготовили заранее. Можно было бы что-то и попроще, и подешевле, но что они могли придумать? – задумался Майор.

– Если по катеру с двух сторон, когда он идёт по протоке, ударить из противотанковых гранатомётов, то это получится всё равно что засада в ущелье, – высказался Прокопенко. – Парочка удачных выстрелов кумулятивными гранатами в район двигателя – и катер будет заниматься спасением самого себя. Ну а если у них найдётся СПГ-9, тогда вообще проблем нет. Стомиллиметровый снаряд без откатки и на дно пустить может, и сделает это всего один человек.

– Ты мне про людей не говори, это зомби. Он с гранатой к катеру поплывет, не задумается.

– В старину ещё брандеры пускали, а немцы и итальянцы во время войны специальные катера и торпеды имели. Экипаж, одного-двух человек, направляют на крейсер или эсминец, подходят поближе, экипаж в воду, а катер с взрывчаткой в борт.

– Ты абсолютно прав, – стукнув себя ладонью по лбу, проговорил Майор. – Вот что значит давненько в горячих точках не бывать. Нюх теряю. Значит, будет две-три засады на берегу.

– Я тоже так думаю. Сопровождать понтон будут человека три-четыре. Скорее всего, он пойдёт в подводном положении. Пара подводных скутеров-транспортировщиков у них наверняка припасена. Остальные прикроют район ПЗРК и РПК.

– Давай посмотрим карту, какими протоками чаще всего выходят погранцы в море. Они ведь тоже могут такую информацию иметь.

Остановив катер и накрывшись куском брезента, они стали изучать карту, которую получили от Гоголя, а те – от пограничников.

– Вот здесь и здесь наиболее вероятны засады, – тыча пальцем в места на карте, указал спецназовец.

– А может, сходим туда и проверим, правы мы или нет? – предложил Майор.

– Сходить-то недолго, но, если с засадой столкнёмся, скорее всего, придётся её аннулировать, а начальство дало указание шума не поднимать.

– Да тебе идти никак нельзя, сразу учуют.

– С чего это ты взял? У меня двадцать два самостоятельных рейда.

– Я же тебе говорю, что это зомби. Они живут в другом диапазоне вибрации полей, и чувствительность у них, по сравнению с человеком, в несколько раз выше.

– В таком случае как ты собираешься к ним подходить?

– Есть фокус, но ему учиться надо.

– Связывайся с начальством. Если даст добро, прощупаем пару мест.

Майор быстро вызвал на связь Гоголя и доложил о соображениях Прокопенко.

– Ну и чёрт с ними, пусть сидят, – ответил на запрос генерал. – Когда погранцы пойдут на перехват, так причешут ближние кустики, что потом и собирать будет нечего.

– Ага, а кто ответит, если обыкновенных рыбаков или браконьеров посекут? – возразил Майор. – Думаю, у них связи с ведущими нет. Получили задачу и сидят, ждут объект, в ней поставленный. Те, кто в засадах, уже списаны и никому не интересны. Давать операции задний ход уже поздно, да и не будут они этого делать.

– Хорошо, – нехотя согласился генерал. – Прощупайте пару намеченных вариантов. Разрешаю действовать по обстоятельствам, но чтобы тихо.

– А я когда-нибудь грубо работал? – буркнул Майор и, не дожидаясь ответа, отключился. – Давай вот сюда сначала заглянем, – указал он на карте и, видя, что напарник берётся за ключ зажигания, перехватил его руку. – На вёслах пойдём, так вернее, и приставать будем к правому берегу. Я потом через остров сбегаю, посмотрю.

Около получаса они усиленно гребли. В абсолютной темноте для Прокопенко и в зеленоватом тумане для Майора, включившего ночное зрение. Когда показались очертания берега, оперативник подал сигнал к остановке. Молча раздевшись, он поднял одежду над головой и бесшумно соскользнул за борт, по грудь в воде двинулся к берегу.

Судя по карте, остров был небольшой. До противоположного берега нужно было пройти около сотни метров. Одевшись и настроив вибрации организма на полевого грызуна, он бесшумно двинулся между кустов и невысоких деревьев к противоположному берегу, охватывая внутренним локатором широкий сектор впереди себя.

«А вот и ты, мой родной», – обрадованно подумал он, когда метрах в двадцати за ближайшими кустами почувствовал поток энергии, по своей частоте совпадающий с частотой зомби.

Он не стал вынимать из-за пояса пистолет с накрученным цилиндром глушителя, а, взяв в правую руку нож, левой вынул из кармана маленький тяжёлый шарик-трещотку. Вес шарика позволял на расстоянии метров в десять убить человека, попав в висок или затылок, – таким оружием пользовались древние ниндзя. Его можно было использовать как снаряд для боевой рогатки, и он мог проделать то же самое с расстояния метров в двадцать – двадцать пять, но спецы по современному вооружению придали ему ещё одну особенность. Шарик работал отвлекающим фактором. Будучи брошенным, он через несколько секунд начинал издавать своеобразные звуки, не поддающиеся определению. Скрип, шуршание, вздохи в его исполнении сливались в единый звук, который не настораживал, а вызывал чувство любопытства.

Сидящий в кустах зомби недолго сопротивлялся выдумке инженеров и психологов. Он осторожно вышел из кустов и повёл головой из стороны в сторону, желая определиться со степенью исходившей от окружающего пространства опасности.

Опасности не было.

Майор свернул свою ауру, чтобы не засветить размеры тела, и слегка усилил вибрации поля, свидетельствующего о бродящем рядом грызуне. Крупный мужчина, сжимая в руке нож, осторожными шагами двинулся в сторону странных звуков. Когда он прошёл мимо куста, за которым спрятался разведчик, тот медленно выпрямился и с расстояния в четыре метра послал нож точно под левую лопатку врага. Клинок вошёл в тело по самые ограничители. Зомби повернулся, увидев противника, сделал два шага вперёд и даже попытался поднять руку с ножом, но колени его подогнулись, и он молча упал лицом вниз.

– Вот так-то лучше, – шёпотом произнёс Майор, забирая клинок из руки мертвеца.

Ощупав комбинезон убитого и не найдя никакого оружия, он вынул из раны свой нож. Вытерев кровь о камуфляж убитого, двинулся в кусты к месту его лёжки.

Подозрения разведчика полностью подтвердились. Здесь была организована засада. Ручной противотанковый гранатомёт, четыре гранаты к нему, автомат с двумя запасными рожками, портативная радиостанция и ПЗРК «Стингер». Всё имущество было укрыто маскировочной плёнкой, ощупав которую спец сразу понял, что тепловая локация не дала бы никакого результата. Засада осталась бы незамеченной. Специальная плёнка экранировала человека в засаде.

Майор по звуку нашёл и спрятал в карман свою трещотку. Сложив плёнку, развесил всё оружие на плечах, взял в руку ранец с гранатами и двинулся к месту своего десантирования на берег. Подойдя к воде, сел на корточки и хлопнул по её поверхности ладонью. Через несколько секунд в прибрежный песок ткнулся нос катера.

– С уловом, – видя результаты поиска, шёпотом поздравил напарник. – Как прошло?

– Всё тихо и как обычно, – ответил Майор, кладя оружие на дно катера.

– А что с трупом?

– Придётся забрать, а потом идти на базу. У него был передатчик. Значит, должен работать по сигналу. Пусть спецы посмотрят, разберутся.

Они вернулись на место, где лежал труп, осторожно, стараясь не испачкаться в крови, перенесли и погрузили его в катер.

– Может, есть смысл посмотреть и на той стороне протоки? – предложил Прокопенко.

– Не думаю. У них мало бойцов и достаточно большая площадь, нуждающаяся в контроле и прикрытии. Но на всякий случай давай посмотрим.

Они сделали большой крюк, а остаток пути тоже прошли на вёслах. Осмотр другой стороны протоки ничего не дал. Майор был прав. Противник распылил силы с целью контроля как можно большей территории.

Уже на рассвете они подошли к старой рыбачьей пристани и сквозь полураскрытые ворота втиснулись в тёмный эллинг. Здесь находилась передовая линия розыска.

Охотники понесли первые потери. Двое контрразведчиков, осматривая один из островов под видом браконьеров, напоролись на зомби. Молодые ребята погибли, а боец-террорист исчез. Теперь в штабе операции спорили, начинать ли масштабные поиски и зачистку всей территории силами привлечённых войск и пограничниками или воздержаться и ждать. Внешне погибшие ничем не отличались от браконьеров. Они не имели боевого оружия и специальных средств связи. Руководитель террористов мог прийти к выводу, что это действительно случайность и погибли обычные гражданские люди, а на это ему было наплевать.

Гоголь настаивал, чтобы отложили армейскую операцию. Генерал ФСБ был с ним согласен, но представители пограничников и военной контрразведки требовали начать зачистку. Основные баталии по этому вопросу развернулись в штабе операции.

Четыре часа все находились на пределе нервного напряжения, но наконец в эллинг на телефон Гоголя поступил приказ ждать и отозвать все группы разведчиков в места основного базирования.

– Отдыхайте, ребята, – сидя на причале и опустив вниз ноги, проговорил Гоголь. – Всё начнётся сегодня ночью, а к утру мы уже будем заниматься только своим делом.

– Из чего следуют такие категорические выводы? – спросил севший рядом Глаз.

– Читайте прессу, – невозмутимо ответил Гоголь, закуривая.

– Так не подвезли её, так же как и пожрать подкинуть забыли, – проворчал Майор.

– Мудрец, открой им сайт центральных газет или включи радио, – обратился куда-то в темноту генерал.

– Наш домовой соблаговолил появиться в этом курятнике? – удивлённо спросил Майор, ища в темноте глазами аналитика. – Ну, раз он входит в оперативную группу, то, я думаю, в первую очередь его надо научить плавать. – Майор радостно потёр руки в предвкушении отыграться за все мелкие издевательства Мудреца.

– Отставить! Мне не нужен мокрый, искрящий, а тем более неработающий центр оперативной связи, – остудил мечты оперативника генерал.

В темноте эллинга вспыхнул плазменный экран в полтора метра по диагонали, с которого на сидящих, ехидно улыбаясь, смотрело лицо аналитика.

– Привет бойцам переднего края. Времена наступили жаркие. По имеющимся сведениям, предстоит боестолкновение с противником, поэтому пипифакс для Майора пришлю следующим вертолётом.

– Мудрец, когда-нибудь ты действительно доиграешься, а меня рядом не будет, – произнёс Гоголь, даже в полутьме заметив, как побагровел Майор. – За проявленную смекалку, оперативность и уничтожение террориста тебе, – генерал встал и пожал руку Майора, – от лица Бюро выражаю благодарность, награждаю денежной премией в размере трёхкратного пенсионного обеспечения. Буду ходатайствовать перед Министерством обороны о награждении орденом, как рядового гражданина, совершенно случайно попавшего в водоворот событий и выполнившего свой гражданский долг по защите родины.

– Служу отечеству! – подтянувшись, ответил Майор.

– Ну а теперь давай свою подборку событий, – скомандовал генерал Мудрецу, чьё лицо на экране потускнело, а ехидная улыбка куда-то исчезла.

Всё-таки аналитик был мастером своего дела. В трёхминутном ролике он успел показать разгромленный Цхинвал, артиллерийскую дуэль между российскими и грузинскими войсками, переход российской армией грузинской границы и захват брошенной грузинами техники. Он урвал кусок информации со спутника и показал американские корабли, спешащие в акваторию Чёрного моря на помощь обиженному агрессору.

– Вот такие дела, – прокомментировал Гоголь, когда экран потух. – И куда полетит наш «Молот», на Цхинвал, на американскую эскадру, в точку сосредоточения нашей группировки или на какой-нибудь объект стратегического значения России, никто не знает. А из этого следует, что он не должен полететь никуда. Вот оно, время «Ч», – показал пальцем на экран телевизора Гоголь. – Если бы мы ещё немного промедлили, то, захватив Осетию, грузины пригрозили бы нам нашим же «Молотом». Не лезьте, мол. Факт свершился. Если полезете, ударим. Они и сейчас хотят ударить, но куда?

День прошёл скучно и бессобытийно. Слонялись по эллингу, спали, перебрасывались односложными фразами. В шестом часу вечера Гоголь, переговорив с кем-то из штаба по телефону, приказал Майору собираться на выезд.

– Кажется, началось. Приедем в штаб, узнаем, – ответил генерал и дальше молчал всю дорогу.

В здании штаба их встретили и проводили по коридору. Сопровождающий капитан открыл какую-то дверь и, когда они вошли, закрыл её за ними. В комнате за столом сидели два генерала и вице-адмирал.

– Проходите, присаживайтесь, – делая жест в сторону стульев у стола, предложил генерал-лейтенант.

Гоголь с Майором прошли и сели напротив друг друга.

– Начальник Генерального штаба лично приказал привлечь вас на заключительном этапе операции, – пояснил он одетым в обыкновенный камуфляж без знаков различия Гоголю и Майору. – Согласно данным локационной службы и спутниковой разведки в настоящее время к нашим территориальным водам движется судно типа траулер. Перед вами в папках его фотографии. Мы считаем, что это и есть стартовая площадка для похищенного комплекса. Если мы что-то прозевали, то его погрузка может начаться вне наших территориальных вод, а следовательно, мы не сможем действовать в отношении этого судна с позиции силы. Сверху висят не только наши спутники. Здесь у нас находится отряд боевых пловцов. Через несколько часов в море должна быть проведена смена дозоров. Уходящий на смену катер забирает с собой группу, и в нужной точке отряд уходит под воду. Как только космическая разведка сообщает нам о факте проведения каких-то работ по подъёму груза, диверсанты должны будут захватить судно и отвести его в наши территориальные воды. Думаю, поднимать на борт они могут только одно – наш злополучный «Молот». Есть у кого-то возражения и дополнения к плану?

– А если погрузка будет проводиться далеко от места ожидания отряда подводных пловцов? – спросил Гоголь.

– Разрешите? – попросил слова вице-адмирал.

Председательствующий кивнул.

– Отряд экипирован скоростными подводными скутерами, а также имеет в своём распоряжении два надводных катера, по скорости не уступающие торпедным. В любом случае группа настигнет цель.

– Прошу простить, но какая же это группа подводников, имеющая надводные катера? Они что, невидимки для радаров?

Вице-адмирал снисходительно улыбнулся:

– Это наша новинка. Катер на трёх человек, имеющий лишний балласт. В нужное время балласт сбрасывается, катер всплывает и работает в обычном режиме.

– Сколько диверсионная группа будет находиться в точке ожидания до начала операции?

– По нашим расчётам, чтобы сохранить секретность, от шести до десяти часов.

– Разрешите вопрос, Пётр Фёдорович, – обратился до этого молчащий генерал к председательствующему.

– Прошу.

– Что это за люди и чем они могут нам помочь?

– Мне приказано привлечь их к участию в операции.

– Позвольте мне объяснить, – вмешался Гоголь. – Мы пойдём вместе с группой захвата. По нашим сведениям, экипаж на корабле, так же как и группа, сопровождающая понтон, подвергнуты специальной обработке, то есть зомбированы. Ваши подводные пловцы не готовы противостоять такому противнику. Поэтому и пойдём мы.

– Да мои ребята!.. – вскипел вице-адмирал.

– Вопрос не обсуждается, – пристукнул по столу раскрытой ладонью генерал-лейтенант.

– Я не уверен, имеется ли у группы дополнительное оборудование, чтобы взять ещё двух человек, – возразил моряк.

– Значит, кто-то из группы останется на берегу, – безапелляционно заявил Гоголь.

– Тогда я снимаю с себя ответственность за результат захвата.

– Я готов принять ответственность на себя, – парировал Гоголь.

– Что за амбиции, господин адмирал? Вы сделаете всё возможное и невозможное тоже, чтобы эти два человека попали на объект, даже если придётся оставить часть ваших людей на берегу.

– Хорошо, – буркнул флотский.

– У вас ещё два часа до выхода катера. Прошу приступить к выполнению приказа. Можете быть свободны.

Все встали и покинули кабинет.

– Вы поедете со мной или у вас свой транспорт? – спросил адмирал, когда они вышли из помещения штаба.

– Мы поедем следом за вами.

На самый дальний причал базы Каспийской флотилии они попали через усиленную цепь дополнительной охраны.

– Как замотивирована выброска диверсантов в море? – спросил, стоя на причале, Гоголь ещё неуспокоившегося адмирала.

– Обычная тренировка спецподразделения.

– Кто в курсе реальных планов?

– Только командир группы.

Они поднялись по трапу и, пройдя по палубе катера и спустившись вниз, подошли к металлической двери, охраняемой мичманом с автоматом.

– Где капитан-лейтенант?

– В кубрике.

– Эти люди со мной.

Мичман открыл дверь и посторонился.

В кубрике, куда они вошли, находилось шесть человек.

Увидев вошедшего адмирала, все вскочили. Вперёд вышел крепкий мужчина лет тридцати, одетый, как и все присутствующие, только в тельняшку и брюки.

– Здравия желаю, товарищ адмирал! Группа боевых пловцов готовится к плановой высадке, – доложил он.

– Где остальные?

– В грузовом трюме, проверяют оборудование.

– Пойдёмте в трюм, там поставлю задачу и сообщу новости, – проговорил адмирал.

Они спустились одной палубой ниже и вошли в грузовой трюм, вход в который также охранялся часовым.

– Встать! Смирно! – скомандовал зашедший первым в помещение капитан-лейтенант.

– Сели, ребята, сели, – по-свойски сказал адмирал и, оглядев помещение, сам сел на ближайший к нему ящик.

Вокруг на полу были расставлены кислородные баллоны для аквалангов, малые подводные буксировщики. В стороне на расстеленном брезенте – автоматы АПС для подвод ной стрельбы и другое оборудование.

– Внимание, – проговорил адмирал, – ставлю задачу. Выброска боевая. Цель выброски: захватить судно, движущееся сейчас к нашим территориальным водам. На судне находится террористическая группа, которая должна принять груз, следующий с нашего берега. Грузом является ракета, доставляемая на самоходном понтоне в подводном положении. Точки рандеву мы вычислили только приблизительно, а потому особо предупреждаю: корабль и ракета должны быть захвачены вне зависимости от того, где они находятся – в наших территориальных водах или в нейтральных. Высадка будет осуществлена за шесть – десять часов до подхода судна террористов. С этим учётом времени и готовьтесь. Знаю, не подведёте.

По трюму прошёлся сдержанный гул. Было видно, что адмирал в среде диверсантов любим, и «не подведём, сделаем» прозвучало единым порывом.

– Теперь небольшое отклонение от обычного плана. С вами пойдут вот эти два человека. – Он указал на оставшихся стоять Гоголя и Майора.

– Товарищ адмирал… – начал было капитан-лейтенант, но командир остановил его жестом.

– Я тоже возражал, но, как мне сказали в штабе, этот вопрос не обсуждается.

Все присутствующие диверсанты повернули голову и стали оценивающе оглядывать прибывшее пополнение.

– Володя, что у тебя с оборудованием ещё на двух человек? – обратился адмирал к командиру группы.

– Запас карман не тянет, товарищ адмирал.

– Значит, есть.

– Найдём. Вот только какая у товарищей подготовка? – вопросительно проговорил он, оглядывая молчаливые фигуры.

– Два года в «Скальпеле» подойдёт? – небрежно спросил Майор.

Кто-то из присутствующих присвистнул. Тут собрались профессионалы, которые о боевых пловцах группы ГРУ «Скальпель» были наслышаны. Этот отряд был засекречен, так как работал только в чужих водах.

– Ну а вы? – обратился командир группы к Гоголю.

– Общая подводная подготовка в объёме морской пехоты.

– Понятно… – задумчиво протянул капитан-лейтенант и позвал: – Старший лейтенант Ромов!

– Я, – встал с ящика один из диверсантов.

– Этот человек твой. Отвечаешь за него головой.

– Есть. – Лейтенант сел, но теперь уже не спускал глаз со своего «груза», как молча он окрестил незнакомца.

– Фотографии судна, – протянул несколько снимков капитану адмирал. – Ухожу, мешать не буду. Вот этот товарищ, – указал он на Гоголя, – расскажет вам о дополнительных проблемах, с которыми вы столкнётесь при захвате. Ко мне вопросы есть?

– Нет, товарищ адмирал.

– Как у тебя с капитаном?

– Взаимодействие полное, можете не беспокоиться.

– Я не беспокоюсь, я проверяю, – проговорил он, вставая. – Удачи.

Все вскочили со своих мест. Адмирал махнул рукой и вышел из трюма, прикрыв за собой дверь.

– Прошу садиться, – предложил капитан, указывая Гоголю ящик, на котором минуту назад сидел его начальник. – Рассказывайте, с каким морским чудовищем мы можем столкнуться. – И обвёл глазами улыбающиеся лица пловцов.

Гоголь прошёл и сел на предложенное место.

– Чтобы всё сразу стало понятно, сначала проведём маленький эксперимент. Вот вы, – он указал на одного из пловцов, – встаньте.

Боец, посмотрев на командира, медленно поднялся с места.

– Прошу сесть, – прозвучала команда.

Диверсант, ничего не понимая, опустился на прежнее место.

– Прошу вас, капитан, приказать своему бойцу встать, – предложил Гоголь.

– Мичман Снегирёв, встать! – прозвучала команда.

Снегирёв остался сидеть на ящике, будто не слышал приказа командира.

– Приказываю встать, Снегирёв! – повысил голос каплей.

– Не кричите, капитан, сейчас он подчиняется только моим командам, – спокойно проговорил незнакомец. – Мичман, вы слышите наш разговор?

– Да, слышу.

– Вы слышали команду капитан-лейтенанта встать?

– Такой команды я не слышал.

– Вот это то самое чудовище, которое может вас ждать при захвате судна, – пояснил Гоголь. – И вот почему я и мой товарищ идём с вами.

– А как же вы сами? – удивлённо спросил капитан-лейтенант.

– Мы такому кодированию не подвержены.

– А научиться защищаться можно?

– Можно, но для этого у нас нет времени. Судно и понтон с ракетой охраняют зомби. Это те же люди, но с изменённой психикой на уровне подсознания. У них повышенная способность к внушению, поэтому после проникновения на судно никаких рукопашных схваток и смотрения глаза в глаза. Только уничтожение противника и в первую очередь – выстрелы в голову. Чувство самосохранения у них притуплено. Прерогативу имеет приказ уничтожения. Болевой порог достаточно низок, поэтому, даже будучи тяжело раненными, зомби ведут бой в полную силу. Слыхали что-нибудь о берсеркерах?

Капитан кивнул.

– Вот с такой публикой нам и придётся столкнуться. По этой причине первыми на борт поднимаемся мы, а вы это обеспечиваете.

– У меня приказ захватить судно, и группа будет его выполнять, – категорическим тоном заявил диверсант, отвергая всякую дальнейшую полемику.

– Капитан, вы торопитесь и меня не поняли. Всё как обычно. В зависимости от обстановки группа проникает на борт одновременно в двух или трёх местах. Но если первый поднимающийся на борт боец будет убит, сектор станет простреливаться, а это срыв атаки и предоставление преимущества противнику. Просто первыми идём мы, а вы за нами. Возможно, наши способности и не понадобятся, но гарантировать вам это не могу.

– А каковы такие способности под водой?

– Другая среда и более слабый результат, но всё равно чувствительный с явным перевесом в сторону противника.

– Все слышали? – обращаясь к бойцам, спросил капитан. – Никаких художеств и героизма. Всех, кого фиксируем, рассчитываем по нулям.

– Понятно, командир, – прогудело по трюму.

– Ромов, займись подготовкой гостя. Кстати, как к вам обращаться?

– Зовите меня просто Гоголь. – Генерал, усмехнувшись, потрепал себя за кончик носа.

– А ты у нас, наверное, будешь Скальпелем? – спросил Майора капитан.

– Согласен.

– Ну, тогда пошли со мной, посмотрим, что ты ещё не видел или уже забыл.

За подготовкой оборудования, его примеркой и усвоением определённых навыков поведения, принятых в группе, время пролетело незаметно. Гоголь обратил внимание, что они отошли от стенки, только тогда, когда волна ударила в борт и катер слегка качнуло.

Ещё через час диверсанты начали поднимать своё оборудование из трюма на верхнюю палубу. Пограничник шёл ходко, и вскоре берега, угадываемые только по далёким точкам редких фонарей или светящихся окон, пропали из вида. Катер вышел в море.

Капитан-лейтенант, уже одетый в гидрокостюм, пропадал на мостике, согласовывая и проверяя точку выброса со штурманом и командиром корабля.

– Десятиминутная готовность, – вернувшись на палубу, проговорил он. – Сходим с левого борта. Капитан остановит машину.

Диверсанты стали надевать ласты и пристраивать на плечи баллоны с кислородом, цеплять фалами к поясам подводные буксировщики. Два миниатюрных катера должны были спустить на воду матросы, просто сбросив их через фальшборт после высадки группы.

Каспий встретил диверсантов на своей широкой груди лёгким покачиванием на двухбалльных волнах. Катера и буксировщики притопили, а группа осталась на плаву, чтобы не тратить имеющийся в баллонах кислород.

На глубине пять метров установили гидролокатор, выведя его микрофон на поверхность в надежде засечь подходящий к точке рандеву понтон и успеть выйти на дистанцию абордажа. Радист не снимал наушников, находясь на приёме, чтобы вовремя получить сигнал об изменении курса судна нарушителя и времени его появления.