– Ну что, выспался? – первое, что услышал Стилет, открыв глаза.

Он ещё находился в ящике, в который улёгся сам в ангаре, где-то на территории Беларуси. Над ним склонились знакомый капитан и медик, держащий в руке шприц, состав которого, по-видимому, и привёл его в сознание.

– Выбирайся, нечего разлёживаться, приехали.

Капитан с доктором исчезли из поля зрения, а Стилет, полежав ещё несколько секунд, схватился за борта ящика и сел.

Они опять находились в ангаре, и всё свободное пространство вокруг было заставлено ящиками, в которых и прибыла сюда группа. Кое-кто из диверсантов уже бродил в стороне и размахивал руками, разминаясь. Ещё несколько сидели, перевернув ящик на бок, и смолили первые сигареты.

Стилету тоже захотелось курить. Он осторожно встал из ящика. Вестибулярный аппарат не подвёл. Его даже не покачнуло. Подойдя к сидящим, пристроился рядом и, найдя в кармане сигареты, закурил.

– Похоже, скоро будут ставить задачу, – бесстрастным полушёпотом, прикрывая пальцами губы, будто вынимая сигарету, проговорил Сом.

– Не егози, поставят, посмотрим, – ответил Стилет.

Постепенно ангар наполнялся неясным гулом, когда тридцать мужчин заходили по нему из конца в конец, закурили и начали переговариваться между собой.

– Внимание, прошу построиться! – Голос капитана загремел под сводами металлического сооружения. Выждав, пока команда будет выполнена, продолжил: – Мы находимся в вспомогательных складах старой военной базы на территории России в ста километрах от полигона… Впрочем, эта информация вам пока ни к чему. В настоящее время недалеко отсюда проводится спасательная войсковая операция. В результате экспериментов, проводимых секретной лабораторией, материалы опытов попали в окружающую среду, что привело к угрозе экологической катастрофы. Нас этот вопрос никак не должен волновать, так как является частью выполнения общего плана, в котором вам отведено самое активное участие. При всём при этом, выполнив часть плана, вы уходите в тень, и органы России вами больше не интересуются. После нашей акции проблем у них появится больше, а мы растворимся как сон, как утренний туман. Так, кажется, говорилось в каком-то стихотворении? Вон на тех стеллажах в коробках лежит обмундирование, способное сделать нас подразделением МЧС, спешащим на помощь блокирующей группировке, обеспечивающей локализацию зоны катастрофы. Выезжаем утром на двух грузовиках, принадлежащих МЧС. Нашей целью является секретный, экспериментальный радиокомплекс. Русские хотят использовать его для создания антиволнового поля подавления, способного предотвратить распространение активной субстанции, вырвавшейся из-под контроля. Комплекс состоит из двух машин: непосредственно излучателя и его энергетической установки. – Капитан передал по строю фотографию, где были сняты типичный армейский вездеход-шестиколёсник со скошенной лобовой частью кабины и высоким горбатым кунгом, а также низкий обтекаемый восьмиколёсный монстр длиной около двенадцати метров. – Задача нашей группы, – тут он махнул рукой, подзывая всех к столу, на котором была расстелена крупномасштабная карта, – захватить машины и провести их практически через зону, где идут спасательные работы. Проскочить редколесьем, вот по этой дороге, – он провёл карандашом по карте, – и войти в лесную область в районе села Потапово. На границе леса нас ждёт другая группа, которой и будет передана захваченная техника. После этого каждый из вас становится гражданином Российской Федерации согласно имеющимся у него документам и начинает самостоятельно выбираться на территорию Беларуси или Украины, где мы вас и найдём.

– Что-то типа загородной прогулки, – проговорил кто-то из бойцов заднего ряда. – Вышел в лес, нарвал грибков и домой на печку. Мы-то вам при этом раскладе зачем? Набрали бы сопляков. Тут, в России, они бы вам за сникерс всё сделали да ещё спасибо сказали, что разрешили им пострелять.

– Вопрос интересный, и решение оригинальное, только вот со слухом у тебя плохо. Я сказал, что установка секретная и экспериментальная. Охрана у неё – не отделение солдатиков срочной службы, а два взвода десантников. Между прочим, за деньги, что тебе платят, я бы с большим удовольствием и грибы пособирал, и рот не открывал. Итак, идём дальше. Въезжаем на полигон, как группа спасателей, слегка заблудившаяся и срезающая угол в нужном направлении. Если нас не пропускают, то на КПП втихую валим всех. Прикрытие установки – кроме людей два БТР и одна БМД. Для них предусмотрены кумулятивные гранаты к гранатомётам по две на каждую машину. Подъезжаем с двух сторон к установке. Одни захватывают машины, другие ведут бой с оставшимися в живых охранниками. Погони быть не должно, поэтому гранатомётчики работают очень точно и аккуратно. Предусмотрена премия за каждый удачный выстрел – две штуки баксов.

– Вот это по-нашему, – прогудел один из наёмников. – Где мой гранатомёт?

– Мне нужны шестеро, кто гарантированно поразит цели.

Руки подняли человек десять. Капитан отобрал шестерых, указав на каждого пальцем.

– У вас будут позывные с первого по шестой, и у каждого по две гранаты. Теперь захват комплекса. Вокруг машин, скорее всего, будет охрана. Офицер, два-три десантника и водитель. Такие специальные объекты также прикрываются секретами, поэтому снайперам смотреть в оба. Уничтожить секреты в первую очередь. Если вы этого не сделаете, на открытом участке пулемётчики из секретов расстреляют гранатомётчиков, и тогда вся мощь БТР и БМД достанется нам. Заранее прорежьте в крышах щели, чтобы успели выскочить и наверняка ударили сверху. Я изучал ваши прошлые подвиги, поэтому тяжёлые машины поведут Перец и Кныш. Вы в боестолкновение не вступаете. Задача подобраться поближе к машинам и ждать, когда вам расчистят дорогу. Как только это случится, сразу за руль. У каждого будет карта, но первый ориентир ухода с полигона – одинокая сосна на севере. Карты изучите, проверю. У нас практически не должно остаться мёртвых зон для стрельбы, иначе завязнем с охраной, в перестрелке, поэтому гранатомётчики десантируются первыми, уничтожают бронетехнику. Наши машины обходят объекты захвата, снайперы первыми убирают водителей, и все работают по охране. Гранатомётчики подтягиваются сзади и добивают спрятавшихся за машинами бойцов. Как только Перец и Кныш начинают движение, все грузятся, и мы организованно уходим.

– Что с погоней?

– Если за нами кто-то и увяжется, то это проблема последней машины, прикрывающей отход, но по нашим сведениям, там никого не должно быть.

– Увязаться могут и не по земле.

– Это предусмотрено. В каждом кузове – по четыре ПЗРК. За каждый сбитый вертолёт – премия, но, я думаю, этого не случится.

– Почему же? На моём счету их четыре, – гордо заявил Заяц.

– Они не летают в аварийной зоне, а мы пойдем прямо сквозь неё.

– И кого мы там будем изображать, пожарников? – спросил здоровенный Костыль.

– Ты почти угадал. Мы – отряд МЧС. На аварийной территории мы останавливаться не будем. Оружие в открытую тоже не держим. Ещё вопросы?

Столпившиеся у стола наёмники молчали.

– В первой машине еду я и при необходимости общаюсь с военными. После захвата объектов радиокомплекс ведёт Кныш, с ним в кабине Москит. Мы с Перцем находимся в энергоблоке. В замыкающей машине главный – Стилет. Сейчас каждый находит свою коробку, переодевается, проверяет оружие и другое снаряжение. На всё про всё – полчаса. – И он начал выкликать позывные участников акции и называть номера коробки, относящейся к наёмнику.

Вскрыв свою, Стилет обнаружил в ней ношеный, но ещё крепкий камуфляж с погонами капитана, кевларовый бронежилет, пистолет в плечевой кобуре, АКСУ, разгрузку с шестью магазинами, пять гранат и нож. Берцы были новые, а кепка – мятая, с заломленным козырьком. Тут же в коробке лежал военный рюкзак, в который следовало уложить свою гражданскую одежду. В отдельном пакете лежал военный билет с его фотографией.

Проверив работу затвора оружия, полноту зарядки магазинов, поддев под куртку кобуру с пистолетом, уложив гражданскую одежду в рюкзак, Стилет присел у стеллажа и начал думать, что предпринять. Путного ничего не выходило. Ну угонит этот капитан в лес экспериментальную установку, и что он там с ней будет делать? Не самолётом же вывозить за рубеж, да и по частям разбирать ничего не получится. Как только произойдёт захват, если даже и не догонят, то оцепят территорию. Долго по лесу на машине не побегаешь. Информации явно не хватало, капитан, естественно, знал больше и чего-то недоговаривал. Стилет решил ждать. Он понимал, что не имеет права раскрыться. Стрелять в наёмников в машине и поднять шум – это наверняка умереть. Можно заплатить и эту цену, только хотелось бы знать, что заплатил не напрасно.

– По-остроились! – прогремела команда. Когда все встали в две шеренги, капитан прошёлся вдоль строя. – Операцию начинаем прямо сейчас. Кто голоден, может перекусить на ходу. Впереди у нас сорок километров пути. Напра-во! За мной! – Он двинулся, лавируя между штабелей ящиков, в другой конец ангара.

Перед широкими воротами стояли два тентованных ЗИЛа с эмблемами МЧС на дверцах и заднем борте.

– Пошли. Оружие на виду не держать! – скомандовал капитан.

В середине кузова стояли какие-то ящики, лежали в бухтах пожарные шланги и стояло несколько бочек, на боках которых трафаретом была нанесена надпись «Кислота».

Перегнувшись через борт, капитан оглядел сидящих.

– Зашпильте задний брезент. Гранатомёты в верхнем ящике под шлангами, ПЗРК в том, что вдоль переднего борта. Сигнал к атаке – зуммер. – Он стукнул кулаком по кабине. В кузове загорелся красный свет и заскрипел динамик. – Обстановку для ориентации отслеживайте через смотровые оконца, – указал на вшитые в брезент пластины плекса.

Через минуту завизжали раздвигающиеся створки давно не смазанных ворот, и машины выехали на солнечный свет.

Сорок километров полевой дороги промелькнули достаточно быстро. Машины остановились перед будкой КПП и перегородившим дорогу полосатым шлагбаумом. Хлопнула дверь передней машины, и послышался разговор между стоящим под грибком часовым и возглавлявшим колонну капитаном. За шумом двигателя слов было не разобрать, но настойчивый тон капитана отчётливо прослушивался. На время всё стихло. Снаружи послышались шаги, и голос капитана сообщил, что часовой вызвал дежурного офицера по полигону и все должны быть готовы к осмотру.

Послышался звук ещё одного двигателя, вскоре заглохший. В смотровую щель переднего плекса было видно, что к шлагбауму подъехал УАЗ и из него выпрыгнул плотный, с хорошим пузцом майор.

Капитан дал сигнал руками, скрестив их над головой. Двигатели ЗИЛов заглохли, и в кузовах стало слышно каждое слово.

– Да не могу я в объезд, это же километров шестьдесят, не меньше, а мы и так опаздываем.

– У меня на полигоне спецтехника, идут испытания. В данный момент здесь решения принимаю не я.

– Майор, – уже с раздражением в голосе произнёс капитан, – там люди гибнут, а мы не на пикник собрались. Давай доложи, кто там у тебя сегодня рулит. Мы краем проедем и глаза зажмурим, если надо. Я ведь тоже за опоздание под суд пойти могу, а у меня трое детей, – понизив голос, доверительным тоном сообщил капитан.

– Не знаю, – засомневался майор, – как бы самому не огрести неприятностей.

– Ну чем ты рискуешь? Ну наорет – и всего делов. Ты же как лучше хотел.

– Ладно, сейчас попробую. – Майор отошёл от капитана и, забравшись в машину, взял в руки микрофон радиостанции. – Твоё счастье, капитан, – через пару минут подходя к шлагбауму и вытирая пот со лба, проговорил он. – Генерал разрешил, только бочком. У них у самих в связи с этой аварией пуски отложили, в эфире чёрт-те что делается, сопровождение – ноль. Езжайте за мной, у штаба остановитесь, там ребята ваш груз посмотрят, это минута, и дуйте напрямки, как раз на грунтовку выйдете, а по ней всего километров двадцать.

– Спасибо. Здорово ты меня выручил, – проговорил капитан, покрутил в воздухе рукой, и моторы вновь взревели.

Уазик развернулся, и за ним потянулись ЗИЛы. До штаба было примерно с километр. Машины, подъехав по высохшей земле к штабу, остановились, обдав всё здание и сидящих перед ним на скамеечке четырёх десантников облаком пыли.

– Ты чё, совсем оборзел? – подскочил к выпрыгнувшему из кабины сержант в лихо заломленном берете, но, увидев капитанские погоны, несколько сбавил тон: – Люди сидят, товарищ капитан, можно бы и поаккуратнее.

– Торопимся, сержант, очень торопимся. Посмотри быстренько груз, и поехали. Мы уже здорово опаздываем. Ваш генерал дал добро.

– Сейчас сделаем, товарищ капитан, только нам приказано вас по полигону сопроводить вплоть до границы.

– Тогда прыгай на подножку, поехали, время не ждёт.

– Сейчас, ребята в кузовы заглянут. Ну, что там? – крикнул он своим бойцам, заглядывающим через обрезы бортов в кузовы машин.

– Кислота, пожарные шланги, оборудование в ящиках! – откликнулся из-за машины один из проводивших осмотр десантников.

– Прыгайте на подножки – и вперёд! – распорядился сержант. – Надо выручать братков-эмчеэсников. Торопятся.

Капитан забрался в кабину. На каждую подножку встало по десантнику, и машины, набирая скорость, двинулись по неровной дороге полигона в сторону стоящих на равнине километрах в трёх от штаба тёмных точек. Их было пять. Когда они приблизились к ним примерно на километр, стало ясно, что это две цели диверсионной группы и три машины охранения – два БТР и БМД.

– Правее забирай, правее, ближе нельзя, – просунув голову в кабину, прокричал сержант водителю, а десантник, стоящий с другой стороны на подножке, ухватился одной рукой за руль, пытаясь повернуть его вправо.

Выскользнувшим из рукава ножом капитан молча ткнул сержанта в горло и стал придерживать тело за воротник, чтобы оно не упало с подножки автомобиля. Водитель, в свою очередь, выстрелил в десантника из пистолета через камуфляжную куртку и, перехватив руль освободившейся рукой, затащил его тело по плечи в кабину.

Машины неслись прямо на экспериментальные образцы техники и их охрану.

На броню БМД встал во весь рост один из десантников и стал размахивать руками, скрещивая их у себя над головой, а потом делая отмашки руками вправо.

ЗИЛы начали сбрасывать скорость. Гранатомётчики повисли на задних бортах. Когда до цели оставалось сто метров, БМД стала разворачивать свою пушку в сторону непрошеных гостей. В кузовах замигали красные лампочки, и гранатомётчики спрыгнули на землю.

Прикрывая готовящихся к выстрелу бойцов, грузовики почти остановились, а потом начали разъезжаться, охватывая стоящую технику один слева, другой справа. С разницей в две секунды три гранаты рванулись из тубусов, и каждая нашла свою цель. Пробив броню машин, они взорвались, уничтожая сидящих внутри десантников и экипаж. Бронетехнику охватило пламя, а машины диверсантов ощетинились автоматным огнём, уничтожая солдат и офицеров, бродящих вокруг. ЗИЛы замкнули круг, встав бортами напротив целей своего захвата. Снайперские выстрелы в секунды уничтожили водителей, уже готовых сдвинуть свои машины с места, попытавшись уйти в безопасную зону. Безопасной зоны не было. Делая манёвр вокруг стоящей цели, диверсанты выпрыгивали из кузовов и, плотным кольцом окружив технику, вели огонь со всех направлений.

Полигон огласился звуками последних скупых очередей, и наступила полная тишина.

– Полная зачистка, и уходим! – прокричал капитан.

Со всех сторон в центр нанесения удара с автоматами наперевес кинулись наёмники. Пробегая мимо горящей техники, то один, то другой выпускали короткие очереди в лежащих и кое-где ещё шевелящихся десантников.

Радиокомплекс и машина энергетической установки уже пылили строго на север, придерживаясь указанного маршрута.

– Все по машинам! – прокричал Стилет, оставшись главным.

Контролируя зону нанесения удара, он стал подсчитывать потери. Недосчитался пятерых.

«Не так уж и плохо», – подумал он, забираясь в кабину.

За рулём машины оказался Сом.

– Что будем делать дальше, командир? Задание мы, кажется, выполнили. Сейчас идём в качестве охраны, а когда дойдём до точки?..

– Нам выдадут полный расчёт, – закончил за него Стилет. – Кстати, в кунге комплекс наведения, а то, что якобы является энергостанцией, – фактически передвижной ракетный комплекс.

– Как узнал?

– Майор на полигоне кричал очень громко, вот и докатилось.

– А если они этим по Москве шарахнут? Либо по чему-нибудь типа АЭС, вовек не отмоемся.

– До Москвы не дотянуться, а поближе подходящий объект найти можно, но думаю, здесь что-то другое. А отмываться вообще не придётся. Как только передадим машины другой группе, нас всех просто «рассчитают». Свидетели в таких делах не нужны.

– И как тогда?

– На мой взгляд, очень просто. Надо начинать свою игру. Скоро мы войдём в аварийную зону. Там полный бардак, вон как надымили. – Он кивнул на недалёкий холмистый горизонт, из-за которого поднимались густые клубы дыма. – Думаю, надо подстрелить одну из машин. Одна без другой ничего сделать не сможет. В том бедламе сам чёрт не разберёт, кто запустил гранату, а потом, как на Потапово выйдем, вместо леса нам надо дальше по дороге на Семёновск. Машину бросаем и разбегаемся в разные стороны.

– Значит, денежки наши тю-тю?

– Тебя больше расчёт свинцом интересует?

– Похоже, ты прав.

– Ты и по-другому подумай. Если мы москалям поможем, то нам амнистия может выпасть. Готовится что-то очень серьёзное.

Они уже проскочили территорию полигона, перевалили невысокие холмы и в нескольких километрах внизу увидели горящий городок. Вокруг него во все стороны передвигалась техника. В бинокль отчётливо просматривались двигающиеся солдаты.

Захваченные комплексы держали курс прямо на это массовое столпотворение, и ЗИЛам ничего не оставалось делать, как только следовать за ними.

По кабине постучали. Стилет высунулся в открытое окно.

– Вертушки догоняют, – прокричал один из диверсантов, указывая рукой вверх и назад.

– Доставайте ПЗРК и не подпускайте близко. Скоро мы войдём в зону аварии, там они стрелять не будут. Вокруг люди, да и капитан сказал, что над зоной вертушки не летают… Крокодилы на подходе, – уведомил он Сома, усаживаясь на своё место.

– Да вижу уже, – недовольно проворчал тот. – Одна радость, они сначала по комплексам бить будут.

Вертушки не успели. Колонна вломилась в крутящийся водоворот техники и людей, прикрывшись сверху облаками чёрного дыма.

Вертолёты не пошли на зону, а, сбросив скорость, двинулись параллельным курсом. Два из них, вылетев вперёд, зависли в пяти километрах от зоны, взяв выходящую из неё дорогу в клещи.

Двигающаяся впереди машина стала притормаживать. Выскочивший из неё капитан пробежал мимо борта ЗИЛа.

Вскоре его план стал понятен.

Мимо проскочил УАЗ с красными крестами на борту и, наращивая скорость, запылил по дороге, куда должна была двинуться колонна.

– Он посадил туда ребят с ПЗРК, – сообразил Стилет. – Надо попробовать их остановить. Выворачивай машину и давай следом, попытаюсь достать их из гранатомёта.

Но вывернуть не получилось. Слева была крутая насыпь, а справа дорогу перегородил скрепер, за которым тащились два самосвала, чьи кузовы были доверху загружены бумажными мешками, наполненными какой-то химией.

Когда машина под управлением Сома вывернула и начала обгонять колонну, санитарка ушла далеко вперёд и, похоже, уже находилась за хвостами зависших вертолётов.

Старт двух ракет «Стрела» произошёл одновременно. Один из вертолётов взорвался в воздухе, другой завалился на бок и стал падать за лесом.

Машина Сома рванулась по открывшемуся участку дороги.

Вертолётчики, барражировавшие по флангу, видя картину гибели товарищей, немного поторопились, и первый залп их ракет прошёл мимо.

Сом всё давил и давил на газ. Машину на ямах и колдобинах нещадно кидало из стороны в сторону. Они проскочили Потапово и увидели, что УАЗ поднимается по невысокому склону в сторону леса, а с опушки им подаёт сигнал человек, размахивающий автоматом.

– Не обращай внимания, – предупредил Стилет. – Как договаривались, подбираемся ближе к Семёновску.

Открытое пространство справа вскоре закончилось, и машина нырнула в лес, где кроны сосен прикрывали разбитую сельскую дорогу. Они не проехали и километра, когда после очередного поворота в упор по машине ударило несколько автоматных очередей. Стилет ожидал чего-то подобного и за долю секунды упал на колени водителя. Пули продолжали рвать кабину, а в кузове прогремел взрыв. Похоже, стреляли из подствольника.

Люди, организовавшие засаду, подошли к машине и распахнули настежь дверцы. Голова и камуфляж Стилета были все в крови, натекшей с лежащего на руле Сома. Машина качнулась, по всей видимости, кто-то залез в кузов, откуда прогремел одиночный выстрел.

Ни слова не говоря, нападавшие, судя по шуму шагов, начали удаляться от машины. Стилет слегка повернул голову и увидел спины четырёх мужчин, неторопливо скрывающихся в лесу.

Голова гудела. Похоже, он получил небольшую контузию от взрыва в кузове.

«Ничего, ребята. Такие шутки вам даром не пройдут», – подумал он и стал потихоньку выползать из кабины. Добравшись до земли, опёрся спиной на колесо и стал медленными глотками пить воду из фляжки. Организм медленно приходил в себя.

Задерживаться здесь не стоило. Голова гудела. Когда, опираясь о крыло, поднялся, его качнуло. Пока не стоило делать резких движений и опускать низко голову. Он забрал из разгрузки Сома магазины к автомату и гранаты, рассовал их по карманам рюкзака так, чтобы не гремели друг о друга, и решил трогаться в путь.

По следам устроившей засаду четвёрки он не пошёл, хотя они были хорошо видны. Ему нужен был след тяжёлого тягача ракетоносца и сопровождающей его машины.

Стилет пошёл почти по кромке леса, помня, где им подавали сигнал на поворот. Ещё издали он увидел, где тяжёлые машины свернули в чащу, а подобравшись ближе, обнаружил ещё один след. Пройдя по нему сотню метров, он заскрипел зубами: на земле лежали тела, по расположению которых было понятно, что наёмников, бывших в машине, построили, а потом хладнокровно в упор расстреляли.

Стилету их было не жаль. Все они были подонками, для которых жизнь другого человека ничего не стоила, но многие из них имели семьи, детей и, в конце концов, честно выполнили свою работу.

– Хотите посмотреть, как работает спецназ? – процедил сквозь зубы Стилет. – Сегодня я предоставлю вам такую возможность.

Опять накатила слабость, и он решил немного отдохнуть, прежде чем начать преследование.

«Интересно, почему не слышно вертушек? – подумал Стилет. – Не могли же они потерять такие крупные цели, да и просто так бросить угнанный комплекс не могли».

Он поднял голову, пытаясь что-нибудь рассмотреть между густыми кронами сосен.

Неожиданно что-то перехватило его горло и притянуло к стволу, на который он опирался спиной. Забыв об автомате, он схватился обеими руками за эту невидимую силу и обнаружил под пальцами тонкую проволоку. Кожа на шее стала мокрой и тёплой. Захлест рассёк её. Он понял, что не стоит сопротивляться. Тот, кто использовал это оружие, должен быть спецом своего дела и не замедлит появиться. Резкие движения и рывки головой могут запросто перерезать сонные артерии.

Стилет спокойно положил руки вдоль туловища и стал ждать появления своего захватчика.

Через несколько секунд перед ним присел на корточки мужчина в камуфляже. На армейском ремне висел внушительного вида кинжал. Какого-либо другого оружия ни в руках незнакомца, ни рядом с ним не было. Он снял автомат с колен Стилета и стал внимательно разглядывать лицо своего пленника.

– Ты кто такой и что тут делаешь? – довольно дружелюбно спросил он.

Стилет только прохрипел в ответ, осторожно поднял руку и коснулся одним пальцем проволоки, обвивающей трижды его шею.

– Мешает? – ухмыльнулся незнакомец.

Стилет молча закрыл и открыл глаза.

– Только без лишних движений. Договорились?

Стилет снова сделал утвердительный знак глазами.

Мужчина протянул руку за ствол и что-то из него выдернул. Перед глазами пленника появился почти рыболовный тройник с острейшими концами. Незнакомец бросил его за ствол. Трезубец вернулся с обратной стороны, прыгнув в раскрытую ладонь. Проволока, притягивающая шею к стволу, ослабила захват и, как живая, заструилась, свёртываясь кольцами на ладони хозяина. Шея оказалась свободной, и Стилет наконец сделал полноценный глоток воздуха.

– Металл с памятью? – придерживая ладонью горло, прохрипел он.

Незнакомец между тем отправил своё оружие в нагрудный карман комбинезона.

– Смышлёный, – хмыкнул он. – Ты сейчас лучше включай свою. У меня к тебе уйма вопросов. Первое. Ты кто такой и как сюда попал?

– Вы давно тут? – вместо ответа спросил Стилет и, видя, что мужчина нахмурился, быстро добавил: – Я спросил потому, чтобы не рассказывать то, что вы уже видели.

– Рассказывай сначала, я любопытный.

Стилет понимал, что врать нет никакого смысла. Незнакомец излучал волну спокойного холода, и беседа могла быть остановлена одним его движением, после которого он пойдёт поищет более сговорчивого и правдивого рассказчика.

– Меня и ещё нескольких парней наняли для захвата экспериментальной волновой установки, проходившей испытания на полигоне. Он тут неподалеку, километрах в шестидесяти. Когда всё было сделано, заказчик и другая группа подчинённых ему людей посчитали, что мы являемся лишними свидетелями. Результат этого решения перед вами. – Он осторожно повернул голову в сторону расстрелянных наёмников.

– И откуда же твои заказчики?

Стилет быстро просчитал, что и это скрывать бессмысленно. Если этот человек из команды капитана, из той её части, которая ожидала прибытия захваченных объектов, то решение по нему уже принято и обжалованию не подлежит. Если же нет, то всё равно стоит рискнуть. Ему не поверят, и он навсегда останется у этой сосны, но информация рано или поздно дойдёт до нужного адресата, а значит, задание, хотя бы частично, будет выполнено. Стилет не стал ничего утаивать и, начав со встречи с Мусой, кратко рассказал всё, что ему было известно о проведённой операции.

– А как так получилось, что Муса обратился именно к тебе, а не пошёл прямо в вашу беспеку сделать заказ на нужное ему количество головорезов?

Пришлось рассказать свою историю службы на стороне чеченских боевиков.

– Значит, опять Аллах акбар, – выслушав рассказчика, с какой-то долей грусти произнёс незнакомец. – И где вы, сиротки, только не обретаетесь, но почему-то только не на родине. Как ты думаешь, если я в период своего отпуска заеду к вам в Киев и мне там что-то не понравится, то имею я право внести в вашу жизнь некоторые коррективы?

– Милости просим, – ответил Стилет. – Если я буду дома, то постараюсь помочь.

– Ну, это вряд ли.

– Ты имеешь в виду, что меня не будет дома никогда?

– Ты догадлив.

– Мне почему-то кажется, что у тебя должна быть связь.

– И что это тебе даёт?

– Две минуты роли не играют. Позвони своему начальству. Я дам тебе два кода. Если оттуда не ответят, то ко мне домой можешь не заходить.

В этот момент в кармане незнакомца завибрировал телефон.

– На связи, – ответил на вызов Майор, одновременно вставляя наушник в ухо. – Да, я об этом знаю. Не вижу особых проблем. – И неожиданно взорвался: – Они там что, с ума посходили?! Никаких десантов! Объясните им ситуацию, возьмите любую подписку! У меня не будет времени спасать здесь этот детский сад! – Он на некоторое время замолчал, слушая своего собеседника. – Да они только под ногами путаться будут. Не надо мне никаких отвлекающих, а тем более привлекающих факторов. Эгрегор сейчас должен будет сместиться к прииску. Теням их не хватит даже на закуску. Вы же понимаете, здесь абсолютно другой энергопотенциал. – Он опять вслушался в телефон. – Вот пусть этот лампасник за их жизни и отвечает. Да предупредите, чтобы не тащили сюда свои любимые миномёты. Здесь от них будет толку как от пургена после клизмы. Сейчас начну выдвигаться в сторону прииска и через час выйду с новостями. Просьба есть. Здесь кто-то зачистку проводил, по команде, которая комплекс умыкнула. Один парнишка от этой процедуры уклонился. Я с ним побеседовал, интересные моменты рассказывает. Сейчас ему телефон передам, он два кода назовёт, прошу ответить сразу, да по голосу пусть идентификацию пробьют. Задерживает он тут меня. Решение принимать надо. Неплохо было бы, чтобы генерал передал командование батальоном мне.

Майор протянул трубку Стилету. Пленник назвал две группы цифр по восемь знаков и молча вернул мобильник. Разведчик спрятал телефон и вынул из плечевого кармана скатку медицинского бинта.

– Перевяжи, – приказал он, кивнув на тонкие кровавые полосы на шее. – Зомби запах крови за километр улавливают.

Пока Стилет бинтовался, наушник что-то прогудел незнакомцу.

– Будем знакомы, капитан Прокопенко, – проговорил незнакомец, протягивая руку. – Зови меня Майор. Теперь я уверен, что смогу зайти к тебе в гости.

– Ну а что с нашими планами?

– Угнали вы действительно новую секретную экспериментальную ракетную установку «Молот» вместе с командным пунктом запуска и сопровождения. Дальность стрельбы – шестьсот километров. Так что сам понимаешь, объектов, по которым она может отсюда ударить, десятки. Радость только одна: заряд в ракете не ядерный, а обычный. Но его можно и заменить. Работа непростая, но для специалистов выполнимая. Наша задача установить, будут они стрелять отсюда или попытаются вывезти установку, перевооружить её и только потом нанести удар.

– Я не оспариваю приказы, но зачем нам лезть в это дело? Наведём авиацию или вертушки – и нет никакой установки, и проблемы тоже нет.

– Понимаешь, одному генералу не хочется штаны с лампасами снимать. Вот он и хочет вернуть технику обратно в целости и сохранности. Через несколько минут по этому лесу будет бегать батальон суперменов в голубых беретах.

– Ты тут что-то говорил об их спасении. Насколько я знаю, ребята подготовленные, сами кого хочешь спасти могут. Я уж не говорю по поводу полного расчёта с противником.

– Всё это так, да не в нашем случае. Что ты знаешь о зомби?

– Знаю, что и мы, и американцы ведём разработки по созданию суперсолдат, в просторечии их зомби зовут.

– О зомби ты знаешь столько же, сколько моя бабушка, умершая в тысяча девятьсот семнадцатом году. Зомби – это не люди, это биороботы, подчиняющиеся заложенной в них программе, и суперсолдатами здесь и не пахнет. Программа постоянно корректируется, эмоции подавляются, организм приобретает новые способности, извлекаемые из подсознания, давно им забытые за ненадобностью. Например, слух, обоняние, ночное зрение улучшаются в несколько десятков раз. Также в несколько раз увеличивается физическая сила. Болевой порог отсутствует. Нет чувства страха за жизнь. Самооборона в пределах ведения военных действий. Имеются и слабые стороны, но воспользоваться ими ты не сможешь, и я сейчас не знаю, что мне с тобой делать.

– Ты думаешь, что батальон десантников не справится с десятком зомби.

– Тремя десятками.

– Справятся и с тремя.

– Зомби – это ещё полбеды. Здесь есть ещё один фактор, способный уничтожать всё живое. Мы называем их тенями. Раньше в этом районе был золотоносный рудник, на базе которого располагался лагерь НВКД. Золото добывали зэки, и положили их здесь во славу отечества около двадцати пяти тысяч. О смерти мы вообще знаем очень мало, но существует не одна теория, что жизнь после смерти существует.

– Реинкарнация?

– И это тоже. Есть теория, что для каждого живого организма существует своя длина волны или частота поля, в которой он и живёт. Измени эту волну или поле, и человек либо умирает, либо начинает трансформироваться, или, если хочешь, мутировать. Много информации идёт о призраках, духах умерших. Считается, что они иногда показываются людям, а если обижены, то делают всякие гадости. Например, выражение «бес попутал» говорит о том, что сделанное человеком является не плодом его умысла, а воздействием извне. Вмешались посторонние, не изученные современной наукой силы. Психолог Верещагин, например, считает, что ещё при жизни внутри себя можно создать определённую нематериальную матрицу, способную жить и мыслить после смерти физического тела. Но перейдём ближе к нашей теме. Тех, кто умер, но появляются в нашем мире и тем или иным образом воздействуют на него, мы для простоты называем тенями. В настоящее время здесь какие-то сволочи изменили вибрации полей над кладбищем, и по лесу бродит двадцать пять тысяч призраков-теней. Что значит для них батальон десантников? Здесь вышли на охоту две дивизии невидимок, и каждый живой субъект, будь то зверь, птица или человек, является объектом вторжения с последующей деформацией его психики. Тридцатка зомбированных не в счёт, они уже прошли эту стадию, и тени их не замечают. Погибнут пацаны из-за амбиций лампасника и мявкнуть не успеют.

– А как же ты туда собрался?

– Я совсем другое дело. У меня врождённая способность менять вибрационное поле. Я свой среди своих.

– А мне что прикажешь делать?

– Я могу тебя прикрыть. Есть такое старое выражение «взять под крыло». Ты станешь незаметен для теней, но если мне придётся отвлечься, то на тебе можно ставить крест, ещё не положив в могилу. Вот я и думаю, что ты мне тут совсем не нужен, сплошная помеха.

– Тогда поставь мне задачу, с чем я могу тут справиться.

– Есть у меня мыслишка. Моё начальство тоже о ней в курсе, но может не успеть. К руднику подходит железнодорожная ветка. Она запущена, ею уже несколько десятков лет не пользовались. Тебе нужно будет аккуратненько, по краю обойти зону и выйти к этой ветке за её пределами. По железке может пройти состав, тепловоз с двумя или тремя вагонами. Задача – проследить, куда он пойдёт. Может произойти такое, что зона перекроет все виды связи, обычно это так и бывает. Тогда хоть на подножке, хоть на попутке ты не должен упустить цель. Пойдёшь на Семёновск. – Майор раскрыл карту и показал на ней город. – Двигайся вдоль вот этой дороги, но по её правой стороне. С той стороны теней быть не должно. Если увидишь или почувствуешь что-то – каждый чувствует тень по-своему, – то остановись, закрой глаза и не двигайся. Постарайся снизить частоту ударов своего сердца до двадцати в минуту. Если получится, значит, дойдёшь. Оружие не бери, – увидев, как Стилет потянулся к автомату, указал он. – Во-первых, это запах. Во-вторых, память эгрегора, предмет насильственной смерти. Пистолет можешь оставить, но не носи на виду. Он уже и так пропах твоим потом. Если встретишь зомби, помни: в первую очередь повреждение головы. Продырявишь – либо убьёшь, либо сможешь уйти. Если есть вопросы, давай сейчас.

– Дай контактный телефон своего начальства.

Майор продиктовал цифры и проверил, как капитан их запомнил.

– Теперь разбегаемся. Попробую спасти кого можно из этого детского сада, – проговорил разведчик и поднял голову, услышав гудение двигателей самолётов, идущих на выброску десанта.

Мужчины разошлись каждый в свою сторону. Майор отправился в глубь леса, а капитан в сторону опушки. В голубом небе над тайгой начали распахиваться первые белоснежные купола парашютов.