– Вы упомянули про потерянную сумочку… Что за история?

– А–а, весь день был с приключениями. Сперва с этим пухом, а потом в музее сумочку потеряла. Обратилась к администратору. Но никто не возвращал.

– Потеряли, когда вам было плохо?

– Вряд ли. Потом же билет брала, деньги доставала. Скорее всего, в музее обронила. Там же толчея.

– А что было в сумочке?

– Рублей тридцать денег да всякие женские безделушки. И сумочка денег стоила, польская. Флакончик духов «Жозефина». Мама посылала меня в стол находок, да я не пошла. Если украли, то с концами. Не вернешь.

– Так и пропала?

– Слушайте–слушайте. Думаю, брякну–ка на всякий случай в отделение милиции. Вдруг туда принесли. И только стала вертеть диск, как звонок в дверь. Открываю. Стоит молодой человек интеллигентного вида, улыбается и спрашивает: «Не вы ли Нина Чубасова?» Я киваю. «Получите вашу сумочку». Оказалось, он тоже был в Музее живописи и нашел ее на полу.

– Как же узнал ваше имя и адрес?

– В сумочке письмо лежало ко мне от подружки, из дома отдыха, от Светки. На конверте все есть. Он деликатный невероятно. Говорит: «Извините, что я заглянул в нее».

– Где теперь эта сумочка?

– Вот, с ней и хожу.

– Разрешите взглянуть…

– Пожалуйста.

– Как вы ее носили?

– На плече.

– А как же она могла соскочить?

– Вот здесь ремешок оборвался. Мама пришила.

– Возьмите, спасибо. Как выглядел этот молодой человек?

– Ну, выше среднего роста. Темные волосы до плеч. Бородка скобочкой. Тоненькие усики. Черные очки. Симпатичный, хотя глаза узкие.

– Во что одет?

– Куртка коричневой кожи, кремовая рубашка и крестик на короткой цепочке.

– Золотой?

– Да, на нем все натуральное.

– Ну, а брюки?

– Брюки тоже были.

– Какие?

– Песочного цвета, тонкой шерсти.

– Принес сумочку… Что дальше?

– Пошла его проводить.

– Так сразу?

– Согласитесь, что не каждый бы вернул. И не каждый бы принес на квартиру. Чем отблагодарить? Денег не дашь, обидится. Зайти в дом отказался. Ну, я и пошла проводить до метро. Как бы вместо благодарности.

– Он назвался?

– Да, Валерием.

– Что было дальше?

– Проводила – и все.

– Как шли, о чем говорили…

– Ну, шли набережной, болтали. Я уж позабыла… Солнце за порт садилось. Все красное: и облака, и вода, и чайки. Как будто кусок спелого арбуза в полнеба. Ни домов, ни портовых кранов – сплошное зарево. Мы остановились полюбоваться. Помню, он меня спросил, сколько я вижу цветов и оттенков. Сколько… Да один красный. Так ему и сказала. Знаете, он даже обиделся. «Нина, вы слепая». И насчитал двенадцать. Причем каждый оттенок как–то назвал. Я, конечно, удивляюсь. А он глянул на воду, на небо и грустно говорит: «Нина, это все неправда». Я не ответила. Какая там неправда, когда любому видно. У него от этого неба борода порозовела. Думаю, ну и у меня глаза, наверное, красные, как у кролика. А он говорит: «Нина, это неправда, потому что есть пурпур Ольхина». Я помалкиваю. Что такое пурпур знаю, а об этом Ольхине век не слыхала. Тогда он спросил: «Нина, вы хотели бы увидеть пурпур Ольхина?» Я ответила в том смысле, что какой же дурак не хочет увидеть пурпур Ольхина. Ну… Вот про сумочку и все.

– А дальше?

– А дальше уже не про сумочку.

– А про что?

– Дальше вас не касается.

– Почему же?

– Послушайте, я думала, что вы наркоманов ищете. Потом стала думать, что проверяете всякие кражи. Вот и сообщаю: сумку потеряла, мне ее вернули. Все, вопросов нет.

– Нина Максимовна, вопросы есть. Этот Валерий…

– Что он вам дался? Говорю же, что к сумке человек не причастен. Если вы им интересуетесь, то так и скажите.

– Я и вами интересуюсь.

– С какой стати?

– Потому что вы человек.

– Людей навалом, всеми не заинтересуешься.

– Нина Максимовна, в жизни много чего интересного. Но самым интересным я считаю знакомство человека с человеком. А вдруг это тот, кого ждешь всю жизнь.

– Вы говорите про мое знакомство с Валерием?

– И про ваше с Валерием, и про мое с вами.

– Глупости… Вы ждали всю жизнь знакомства со мной?

– По–моему, новых друзей ждешь всегда.

– И меня, что ли?

– Конечно. Поэтому я всегда интересуюсь человеком, кто бы он ни был. Вне зависимости от служебных интересов.

– Запутали вы меня.

– Давайте распутывать.

– Что вас интересует?

– Хочу знать, увидели вы пурпур Ольхина? Или нет?

– Не сразу увидела…

– Почему?

– Сперва были встречи.

– Вот и расскажите.

– Как вас звать?

– Сергей Георгиевич.

– Сергей Георгиевич, это моя личная жизнь…

– Я следователь, и нам с врачами все рассказывают.

– Прямо так и все…

– Буквально вчера на вашем месте сидела двадцатилетняя самоубийца и слезно исповедывалась.

– Как же сидела, если самоубийца?

– Спасли в реанимации. Симпатичная девочка.

– Что ее заставило?

– Смешно сказать – любовь.

– Почему смешно?

– Ну, глупо.

– Почему глупо?

– Кончать жизнь из–за любви? Да влюбленный должен от радости жить три жизни!

– А если неразделенная?

– Ну, тогда две жизни.

– Вы шутите.

– Впрочем, что я вам объясняю… Женщина о любви знает больше каждого мужчины. Например, вы.

– Почему я?

– Сами же намекнули на свою личную жизнь…

– Потому что вы в нее лезете…

– Так уж и лезу?

– Пусть интересуетесь, а я, само собой, обнажаться не хочу.

– Нина Максимовна, ваша личная жизнь… такая неприличная?

– С чего вы взяли?

– Таите…

– Моя личная жизнь, если хотите знать, даже красивая.

– О, тогда скрывать ее тем более грех.

– Я и не скрываю.

– Принес сумочку, проводили… А дальше?