Глава 15

Он шел по улице и улыбался. И сам не знал — почему. Просто хорошее настроение, да и все тут! Луны светят, прохлада, живот набит вкусной едой, в кармане куча денег — ну чего бы не улыбаться?! И жить хорошо, и жизнь хороша!

Пять раз в своей жизни он был на грани смерти, и пять раз ускользал от Проклятой. Первый раз — это когда мальчишкой прыгнул с хлева, и напоролся бедром на незамеченные в сене вилы. Кто их поставил вверх зубьями — так никто и не сознался. Вилы пробили Аллену ногу, перебили кровяную жилу, и отцу пришлось бежать на край деревни, держа мальца в руках и зажимая порванную жилу пальцем. Там жила лекарка из ворков, она и заговорила ему рану.

Воркам запрещали лечить «настоящих людей», патента им не давали, так что спасибо императору с его запретом — пришлось лекарке жить в деревне и лечить местных селян. Неофициально, конечно, и не за деньги — за еду и подарки в виде предметов обихода. Вскорости этот указ отменил нынешний император, но…власть так и не спешила брать ворков на государственную службу, и патенты им тоже не спешили давать. Видимо, не доверяли.

Второй раз он едва не погиб уже на службе в армии, когда в трактире вспыхнула драка из-за одной-единственной шлюхи, оставшейся свободной — остальных всех разобрали. И шлюха-то была плевая, затасканная, как старый башмак, дать пинка ей и забыть. Но Аллен тогда был совсем юным, и постоянно пытался настоять на своем праве — никаких компромиссов! Он первым схватился за руку шлюхи, а за другую ее тянул мечник Жак, дурноватый мужик уже в годах (в таких годах, в каких сейчас был Аллен, 30 лет, но тогда Жак казался совершеннейшим стариком!). Они подрались, и Жак распорол Аллену брюхо. Если бы не полковой лекарь, умелый и сильный маг — тут бы Аллену пришел конец. Но он вправил кишки на место и закрыл рану — маг пил за соседним столиком, так что бегать за ним не пришлось.

Потом мага убили — воркская стрела вошла ему прямо в глаз, говорили — заговоренная стрела, против которой не помогают никакие амулеты. Жака после драки выпороли — кровь брызгала так, что под скамьей набралась темная лужа. Но его никто не пожалел. Трактирные драки — любимое развлечение, и хвататься за нож, а тем паче за меч в драке с товарищем — это подлейшее дело, какое только можно придумать. Подлее только крысятничество, когда «крыса» ползает по вещмешкам товарищей и собирает все ценное, или же укрывает добычу, служа в отряде наемников, не сбрасывая все награбленное в общий котел. Тех уже просто вешают, или еще чего похуже. Это учит остальных соблюдать неписанные и писанные законы Братства.

Жака потом тоже убили, но умер он героически — вместе с двумя соратниками прикрывал семью переселенцев от набега ворков. Бился до последнего, это уже потом определили, по следам. Его голова, надетая на кол плетня смотрела на мир с эдаким укором — за что? Он тогда был в разведке.

Аллен не сердился на ворков — война, есть война. Никто не звал Империю на земли этого народа, так что и сердиться на них было не за что. Пришлось — убил бы, и убивал, но зла не затаил.

Кстати сказать, в детстве у него были двое друзей из ворков — брат с сестрой, дети той самой лекарки. Хорошие были ребята. Их тоже убили, и лекарку — так никто и не узнал, кто это сделал. Говорили, что приехали люди со стороны, лекарку и детей убили, а дом их сожгли. Так деревня осталась без лекарей. Поговаривали, что есть какая-то тайная организация, которая убивает ворков при первой возможности, а особенно — если эти ворки маги. Мол, нельзя, чтобы у ворков остался хоть один маг — это опасно для Империи. Глупо, конечно…ну чем могут навредить людям лекари? Но человеческое зло бывает таким странным, таким извращенным, что нормальные люди просто не могут этого всего понять — зачем убивать людей только за то, что у них белее кожа, и глаза не черные, а голубые?! Чем ЭТО вредит окружающим?

Сейчас конечно же все успокоилась, но тогда, в детстве Аллена воркские погромы были обычным делом, особенно на севере и западе, там, где сильнее всего развивались антиворкские настроения. В пограничье.

Третий и четвертый раз — это тоже на войне. Копье наемника с противоположной стороны конфликта пробило его насквозь, и снова с того света вытащил лекарь-маг.

Ну и потом — стрела, которая вошла в шею. Аллен до сих пор помнит скрежет наконечника по шейным позвонкам, и это отвратительное ощущение того, что ты больше никогда не сможешь вдохнуть.

Вот и вчера, получив два болта в грудь Аллен напоследок вспомнил ту самую стрелу. Умирая, отплевываясь кровью и понимая, что ему конец, Аллен радовался только одному — успел, и забрал с собой этих двух гадов. Чего-чего, а драться он умел.

Да-а…драться! Аллену тридцать пять лет, хотя он наверное и выглядит моложе (ему о том говорили), и насчет подраться он точно не из последних, но этот парнишка оказался ему не по зубам. Вернее — как раз «по зубам» — так по ним надавал, что пришлось отлеживаться весь вечер.

Кстати, когда Петр пел песню про наемников — Аллен вдруг разрыдался. Лежал, и вспоминал всю свою жизнь. Песня-то была про него! Это он мечтал обрести славу, заработать много денег! И чем закончил? Если бы с детства не было склонности к музицированию…давно бы сдох в придорожной канаве — или от стрелы, или от удара меча более ловкого чем он противника. Наемники редко когда становятся богатыми и влиятельными. Их удел быть мясом, брошенным на поле боя.

Когда Аллен это осознал, он послал по адресу свою прежнюю жизнь, и ушел из отряда наемников. Некоторое время подрабатывал боями на арене, благо что драться умел, и голова у него крепкая, а потом понял что эта работа ничем не отличается от наемничества. Так же тебе бьют башку, а главные деньги имеют совсем другие люди, при этом считающие тебя полным дерьмом.

Лютню он купил случайно — увидел ее у старьевщика, и рука сама потянулась к грифу. Играл Аллен вполне недурно (в детстве научился играть, та самая лекарка учила) — конечно, не так хорошо, как Петр, но…какая разница посетителям таверны? Они все равно не отличат звучание настоящей лютни от бренчания его, Аллена, жалкого инструмента. Главное, слова, которые говорит лютнист — не поет, а говорит нараспев. Народ в таверне неприхотлив.

Да, Петр играет великолепно. И поет профессионально. Великолепный голос! Он настоящий мастер. Его лютня — совершенна, как и он сам.

Аллен уже потом понял, что парнишка разыграл и его, и всех, кто был в трактире: изобразил из себя жалкого, хилого неумеху, который надеется лишь на чудо. Ведь другой возможности победить Аллена у него нет. Но после первых же ударов Аллен понял, что наконец-то нарвался. Что перед ним настоящий мастер единоборств — очень быстрый, сильный, умелый и жесткий. Парнишка даже поиграл на первых порах, а потом разделался с ним молниеносно и эффективно. Спасибо, хоть не убил. Хотя ведь мог, это точно.

Ворк! Ворки умеют драться. Лесные ворки. Их можно взять только численным превосходством и силой. Один на один Аллен не рискнул бы выйти на поединок с одним из Непримиримых. Их с детства учат убивать. Поговаривали, что они специально воруют людей из имперских поселений, чтобы на них тренировать своих подростков. Учат убивать, учат пытать.

Аллен не знал, так ли это, но…вполне походило на правду. Впрочем, скорее всего это все-таки было имперской пропагандой — не опорочишь противника, не выставишь его зверем и каннибалом — может ведь и рука дрогнуть, когда станешь его убивать. Аллен все понимал — дураком он отнюдь не был. И верить на слово кому-либо не собирался.

Почему поверил Петру? Почему так к нему проникся, что едва не отдал за него жизнь? Да в общем-то Аллен и не собирался отдавать за него жизнь — что за пафосные глупости? Да, он хотел помочь парню, которого сильно зауважал. Хотел проводить его до дома — Аллена знала вся уличная шпана, при нем парня бы не тронули. А если бы тронули — Аллен бы им бошки пооткрутил. Кто такие эти шпанята, и кто такой Аллен, с его боевым опытом? Дети они против него!

Когда подоспел к месту драки, оказалось — парень умудрился поубивать большинство из нападавших. И что интересно — это не были обычные уличные грабители. Профессионалы, наемники — без всякого сомнения. Так что в первой стычке Аллен вовсе и не рисковал. Ну…почти не рисковал! А вот во время второго нападения…тут уже ему просто-напросто некуда было деваться. Первый выстрел пришелся Аллену в грудь, и он сразу понял — не жилец! А если и есть шансы выжить, то лишь после того, как завалит этих двух убийц. Позволит себе расслабиться — тогда точно конец. Вот он и побежал на стрелка, и срубил ему башку! И тут же — зарубил второго, на кураже!

Когда очнулся, увидел над собой лицо Петра — тот и так светлолицый, но тут был вообще уже белым, как полотно. Его ведь тоже ранили. А когда Аллен узнал, что Петр лекарь и курсант Академии — просто обалдел! Слышал он кое-что про Академию, и в этом «кое-что» не было места магам-воркам. Академия — это рассадник богатеньких детишек, потомков магов-аристократов, и тут — вот такое чудо! Ворк в Академии! Расскажи ему кто раньше — и не поверил бы.

Странный он, этот Петр. Когда дрались, и когда шли потом в Академию — Аллен вдруг осознал, что подчиняется парню так, как если бы тот был его командиром. Без раздумий, без сомнений — приказ, исполнение, приказ, исполнение — как и положено в группе, которая идет на боевое задание. Не выполнишь вовремя приказа — останешься лежать в лесу, между гигантских древних деревьев во мху. Тебя даже вынести не смогут, ибо труп будет задерживать движение всей группы, а только скорость помогает выжить во время этой войны. И вот что еще заметил Аллен — Петр отдавал приказы так, как если бы делал это много, очень много раз, не сомневаясь, что они будут выполнены. И глаза. Синие, и будто мерцающие изнутри. Смотрит, и…страшно становится. Настоящий колдун!

С девкой у него забавно вышло…еле удержался, чтобы не расхохотаться! Ну правда же — смешно! Давно не слышал таких…таких глупых подростковых страданий! Трахнул бы ее, да и всех делов! А он вишь чего…разговоры разговаривает! Разве же не смешно?

Эх…ему бы в этот цветник! Но…каждому свое. Грех жаловаться, не голодает, всегда найдется какая-нибудь шлюха, чтобы раздвинуть перед ним ноги. Ну чем не жизнь? Столько раз под смертью ходил, так сейчас это просто рай! Живет, и не тужит!

Кстати сказать, а ведь теперь в трактире посетителей больше будет. Прослышат, что завелся отличный музыкант, толпами повалят! А когда народа много — и денег много! Похлопал по карману, и монеты отозвались приятным глухим звоном. Хорошо! Деньги есть, здоровье есть — чего еще надо?

Аллен оглянулся, ему вдруг показалось, что за ним кто-то идет. Он никого не видел, но…слух! У него всегда была замечательный слух. А еще — чутье на неприятности. Ночь, никого вокруг нет — улица просматривается вперед и назад на сотни шагов, но…он чувствует, что кто-то тут есть.

Не подал виду, пошел дальше, насвистывая и держа руку поближе к мечу. Тут пахло колдовством, но…добрый меч всегда лучше колдовства! Оно не всегда срабатывает, а вот меч никогда не подводит. По крайней мере, так говорил его взводный, сержант Денкин. Смешно, но умер Денкин от огненного шара, прилетевшего ему прямо в лицо. Небольшой такой шарик, можно сказать плевый — но на месте головы остались только обугленные ошметки. Говорили ему — носи амулет магической защиты! Есть же служебные, на три удара! Так нет — «меч, меч»…вот и доболтался. А жаль. Неплохой был парень, с самых низов поднялся.

Аллен подошел к тому месту, где вчера ночью спрятал оружие убитых наемников, их украшения и всего по мелочи. Например — коробочки для хранения нюхательной наркоты, зеркальца и ключи. Ключи так…на всякий случай. А вот коробочки и зеркальца стоят денег, чего их бросать? Старьевщику все сойдет

Остановился, сделал вид, что поправляет завязки на ботинках, а сам обратился в слух. Легкие шаги, совсем легкие! Но он слышит их. И шаги…дублировались? То есть за ним идет не один человек? Похоже, что «пасли» из с Петром возле КПП, и там «сели на хвост». И кто бы это мог быть? Тайная служба? Вряд ли. С какой стати? Тогда только те, убийцы.

И в животе у Аллена похолодело. Теперь с ним нет мага-лекаря, теперь он один. Некому будет вылечить! Мда…вот же вляпался…

Шаги стали слышнее, слышнее…шевельнулся камешек в шаге от Аллена…пора! Он резко выпрямился, и наотмашь ударил туда, где предположительно должно было находиться лицо преследователя! Кулак наткнулся на что-то твердое, послышался хруст, стон, и на землю упало что-то тяжелое, расплылась темная лужа. Аллен не медлил — меч со свистом покинул ножны и ударил параллельно земле, одновременно музыкант пригнулся, и вовремя — над головой что-то пронеслось, едва не задев макушку, а тот, кто ударил, с криком повалился на землю. И опять — темная лужа, но только возле нее теперь лежала отрубленная у колена нога.

«Добрый меч! Острый!» — как-то отстраненно подумал Аллен, и подняв с земли выпавшую из руки нападавшего дубинку, прервал его стоны и ругательства — дважды врезав туда, где должна была находиться голова.

Подошел, пошарил рукой, нащупал что-то теплое, мокрое — голова. Руку ниже…вот он! Снял с шеи нападавшего амулет невидимости (дорогая, хорошая штука!), сунул в карман. К второму «невидимке» подходил осторожно — кто знает, может тот уже приготовил нож и готовится всадить в брюхо? Однако, нет — все прошло нормально. Амулет покинул шею мужчины, и тот проявился во всей своей красе — не очень крупный, но жилистый парень. Аллен удачно попал ему прямо в нос и вырубил первым же ударом. А может и убил. Если как следует ударить в переносицу — это гарантированная смерть. Кусочки черепа входят в мозг и убивают не хуже, чем стрела ворка. Это Аллен знал наверняка. Насмотрелся на арене.

Нет, этот был жив. А вот второй, тот, что с дубинкой — этому Аллен раздробил башку его же дубиной. Вмятина — кулак в нее пролезет. В сердцах бил, от души! Или вернее — с перепугу.

Обыскал обоих — первый все еще лежал в отключке, так что ничуть не помешал. Ну что же…стандартный набор — ножи, мечи, дубинки. На одном — кольчуга, на том, что пока еще жив. Снял кольчугу, забрал содержимое карманов и украшения. Денег было немного, всего пять статеров на двоих, но…это тоже деньги! Две цепочки, три перстня, две серьги — все золотишко! Неплохо, совсем неплохо. Хорошая добыча! Хмм…может податься в грабители? А что, выгодное оказывается дело!

Аллен подошел к тому, кому отрубил ногу — поднял эту самую ногу, примерил…хорошие башмаки! Новые! Его, Аллена, башмаки совсем истрепались! А тут — мягкая кожа, прочная подошва…хороший мастер шил…небось и трех дней не отходил. Расшнуровал башмак, равнодушно отбросил отрубленную ногу. Снял свой башмак, примерил трофейный — отлично! Просто отлично! Они еще и подбитые сталью — армейские башмаки, крепкие. Снял и второй, с трупа. Надел и его. Хорошо! Вообще-то выгодное это дело, убивать убийц! И куртка у него неплохая…тоже новая! По комплекции он с Алленом один в один.

Сдернул куртку — покойнику она не нужна. Да и утром эти двое быстренько окажутся с голыми задами — тут нищих хватает, разденут-разуют в минуту.

Застонал, шевельнулся раненый. Аллен подошел к нему, посмотрел в мутные глаза — вроде слегка отошел, но еще плохо соображает. Тогда сноровисто связал поясом ему вначале руки, потом поясом с покойника — ноги. Все, теперь не дернется. И…можно поговорить.

Сильно хлестнул по лицу раненого, но не так сильно, чтобы его вырубить. Раненый застонал, закашлялся, булькнул кровью, и…вдруг плюнул в лицо Аллена. Если бы тот не был к чему-то подобному готов — точно смесь соплей и сгустков крови врезалась бы ему в лицо. Уклонился, и с размаху снова врезал по лицу гада.

— Говори, мразь! Кто меня заказал?! Почему напали?!

— Да пошел ты! — и снова харкнул.

Аллен вздохнул. Не любитель он был этих штучек, но что поделаешь? Нож вонзился в ляжку раненого, Аллен еще слегка повернул клинок, и допрашиваемому стало совсем уже больно. Он выгнулся, застонал, выругался сквозь зубы

— Сука! Тварь! Сука!

— Послушай, что я тебе скажу — сказал Аллен доброжелательно, он ведь и сейчас не испытывал к этому человеку никакой ненависти — Я не обещаю тебя отпустить. Я тебя все равно убью. Но ты умрешь легко — кольнуло в сердце, и ты уснул. А так — я сделаю все, чтобы причинить тебе боль. А я умею это делать, будь уверен. Ну что, расскажешь? Кто вы, откуда, зачем шли за мной? И вообще — в чем дело? Вчерашние ублюдки — это ваши?

— Да пошел ты…!

— Это неправильный ответ — вздохнул Аллен, и добавил — Мне очень жаль, парень. Ведь я такой же, как и ты! Мог бы уж и нормально поговорить…

Через полчаса Аллен знал все, что знал этот человек насчет возникшей ситуации. Этот тип оказался крепким парнем и держался довольно-таки долго, целых десять минут. Но все-таки не выдержал, раскололся. Никто не может выдержать пытки, что бы там кто ни говорил. Если только пытаемый не умеет отключать боль. Но в таком случае это должен быть маг, обученный управлению своим телом. Да и то…когда тебе отрезают пальцы один за другим, а в конце концов добираются до члена…тут любой заговорит, даже маг.

Аллен еще раз извинился перед тем, что сейчас стонало на земле — залитое кровью и пахнущее мочой и дерьмом, и аккуратно, точно вдавил клинок в грудь возле того места, где раньше у этого человека был сосок. Покойся с миром, брат!

Да, именно что брат по оружию, хоть Аллен раньше его и не знал. Отряд Келлера, старого лиса. Это его наняли для того, чтобы захватить Петра. Оказывается, этот парнишка умудрился восстановить против себя одного из самых опасных и непримиримых вояк — Севаса Элрона. Его все тут знали — зверь еще тот. Рабов истязает, ворков ненавидит так, что аж трясется от ненависти, жену забил до смерти — только доказать не сумели. И вот — этот парень на дуэли вырывает челюсть у его сына! Вместе с языком! Чтобы не болтал лишнего!

Мда…Аллен представил, как его личная челюсть покидает свое место, и ему стало жутко. Это что за парень такой? С кем он, Аллен связался?!

Вчерашние наемники тоже были из отряда Келлера. Зачем шли за Алленом? Захватить его хотели, зачем же еще. Доставить в поместье Элрона, там допросить на предмет общения с Петром, и…все. Совсем все. Полетел на перерождение. Живым его оттуда бы точно не выпустили. Элрон в ярости, и всех, кто так или иначе связан с Петром готов растерзать на части. Оно и понятно — сын, все-таки.

Да, сегодня эти вояки вооружились посерьезнее — амулеты невидимости, это тебе…не просто так! Они денег стоят! И немалых! Значит, совсем уже приспичило…

Но самое главное, о чем узнал Аллен — три человека с такими же амулетами отправились в Академию чтобы захватить Петра. И сейчас должны находиться уже там, на месте.

Аллен не герой. Совсем не герой! Но у него есть принципы, через которые он никогда не переступал. Например — нельзя бросать товарища в беде. Ведь если так поступишь, могут бросить и тебя. На войне люди все видят. Узнают, что ты сбежал и не помог товарищу — может в затылок стрелу и не пустят, но…и не помогут, когда тебя станут убивать. Там таких не любят. Кто сказал, что здесь не война и все по-другому? Ничего не по-другому. Война…она никогда не кончается. Война вечна! И только принимает другие обличья, не более того.

И Аллен побежал. Бежать было легко — в новых-то ботинках. Да и окреп, подъелся, отсыпаясь под кроватью курсанта. Давно так сладко не спал!

Войти в Академию он скорее всего не сможет, даже за деньги (если бы с курсантом был — тогда, да!), но подстеречь у выхода — запросто. Когда (если!) парня будут выносить из КПП, они обязательно отключат амулеты, это во-первых, а во-вторых, свою ношу они сделать невидимой никак не смогут. То есть даже если они станут невидимыми, парень будет плыть по воздуху, как в магическом представлении. Вот тут Аллен их и подстережет. Успеет порубить как минимум двоих, а оставшийся один…ну, тут уже как Создатель поможет. Аллен своих не бросает! Впрочем — и чужих тоже.

***

Все. Слава богу! Гора с плеч. Провел Аллена, и на душе стало легче. Вряд ли выгонят из Академии, если обнаружат такое нарушение правил, но нарваться на порку…это было бы мерзко и унизительно.

Поднялся в свою комнату, разделся, лег в кровать. Ну что же…подведем итог! Мне были нужны деньги — я их заработал. Надолго теперь хватит (спасибо тотализатору!) И на кой черт мне тогда выходить из Академии? Зачем рисковать? Ведь ясно же, что этот придурок Элрон не успокоится, пока меня не грохнет. Это даже к гадалке не ходи. И получается, что я теперь должен сидеть в Академии и никуда из нее не вылезать.

Или грохнуть Элрона, что будет очень и очень сложно. Я не знаю, как до него добраться — где он живет, какова его охрана, какая система защиты — магическая и физическая, совсем ничего не знаю! А чтобы узнать, чтобы получить информацию, мне надо выйти из Академии, единственного места, в котором я нахожусь в безопасности. Выйду, и тут же получу стрелу в башку — теперь они не будут заморачиваться с похищением. Просто-напросто меня пристрелят.

В голову пришла одна мысль, и…я включаю «потустороннее» зрение. Кстати, надо его как-то обозвать. Как-то дельно назвать! Так нигде и не нашел, ни в одном трактате по некромантии — как они называют это зрение? Маги говорят просто Видение. Может у некромантов есть другое название?

— Ну что скажете, заблудшие души? — весело спрашиваю я, глядя на две скорбно торчащих возле постели фигуры. Я уж начал к ним привыкать…мысль о том, что за тем, как я почесываю в паху сейчас следят два призрака меня уже не сильно волнует. Ну, подглядывают, да и черт с ними! Пусть им будет стыдно, а не мне!

— Ты обещал! — мрачно глядя на меня своими белесыми буркалами сказал Хенель.

— Ты обещал! — эхом откликнулась Анна.

«Должо-о-ок!» — снова вспомнил я костлявую руку, вылезающую из тазика для омовения, и гнусно хихикнул. Призраки воззрились на меня с совершеннейшим неодобрением, я это чувствовал так, будто они сами мне об этом сказали. Эмпатия, однако! По-другому и не назовешь.

— Я меня к вам есть вопросы — сходу взял я призраков «за рога» — И первый вопрос: на какое расстояние вы можете удаляться от того места, где приняли смерть. Ведь вы постоянно болтаетесь здесь. То есть вы только в Академии можете обитать?

— Сложный вопрос — тут же откликнулся Хенель — Если мы сами по себе, то можем отходить от места нашей смерти…ну…примерно на половину дневного перехода, не больше. Мы пробовали это сделать, уйти, но нас хватило всего на это расстояние. Но я читал в книге по некромантии, что если мы служим какому-то хозяину, то с ним можем отправиться куда угодно, отдаляясь от него не больше чем на это самое расстояние.

— Так вы уже читаете книги по некромантии? — спохватился я.

— Читаем. По очереди — кивнул Хенель. Правда получается медленнее, чем я думал. Вернее — читаем-то мы быстро, но…запоминаем медленно. Пока что запомнили всего процентов десять одной небольшой книжки. Вернее — я десять процентов одной книги, Анна десять процентов другой. Но мы стараемся! Как обещали!

— Два-три дня и десять процентов книги? — слегка увял я — А книга-то большая?

— Сто пятьдесят страниц — грустно ответил Хенель — Не так просто оказалось все запомнить. Я ошибался.

— Кто бы мог подумать, правда? — вздохнул я — Мне никогда и ничего не давалось на халяву. Вы вот что…вы не занимайтесь всякой ерундой, вы читайте книги, и найдите те из них, в которых сказано, первое: о том, как вселять душу одного человека в тело другого. Второе: как вызвать душу умершего из небытия и с ней поговорить. Третье: как управлять мертвым телом, можно ли его заставить двигаться и выполнять мои команды. Ну и еще что-нибудь такое…боевое! Ну, чтобы для драки было полезно! А то чувствую меня уже припекает… Кстати, вот еще что: один из вас всегда должен находиться рядом со мной, чтобы сообщить об опасности. Вы же можете видеть всех, даже если укроются под амулетом невидимости, насколько я понимаю? У меня был амулет невидимости, потому и спрашиваю.

— Да, для нас эти амулеты — ерунда! — с готовностью, живо ответил Хенель — Мы видим все, сквозь любые магические преграды! И слышим все! И можем тебе рассказать! Если ты возьмешь нас на службу и поклянешься, что исполнишь нашу просьбу. Поклянешься?

— А разве мы уже не договорились? — удивился я.

— Это мы клялись. А ты не клялся! — явно ехидно заметил Хенель — Мы пообещали, что никогда не причиним тебе вреда! И что будем помогать тебе — если ты нам поможешь! И мы исполним это! Но ты не…

— Ладно, ладно! Клянусь, что исполню ваши просьбы, которые были высказаны вами ранее и касались того, чтобы посетить ваших родителей и сообщить о вас. Так?

— Так — кивнул Хенель — А что насчет наказания негодяя?

— А вот об этом вы не просили! — парировал я.

— Но это подразумевалось! — покосился на меня своими буркалами Хенель — Мы в свою очередь клянемся служить тебе пожизненно, то есть пока ты будешь жив!

— Клянусь! — кивнула Анна.

— Клянусь! — повторил Хенель.

— Ладно…постараюсь отомстить вашему убийце — вздохнул я — Тем более что наши цели совпадают. Мне обязательно нужно прибить этого Элрона, пока он сам меня не прибил. Только я должен быть вооружен для этого дела. Ищите все, что я могу использовать как оружие. И вот еще что — попробуйте найти рецепт мутагена, которым пользуется Велур. До Велура вы само собой не доберетесь — расстояние велико, так что подсмотреть, как он его делает, не сможете. Но сдается мне, что о тайном ингредиенте, который он сует в снадобье, Велур вычитал в одном из трактатов по некромантии. Мне очень нужен этот самый рецепт! Поняли?

— Да, хозяин! — в один голос откликнулись призраки, а я спохватился:

— Стоп! А как мне сделать, чтобы я мог вас услышать? Чтобы не видеть постоянно, а значит и не тратить ману на магическое зрение, но вы могли мне что-нибудь сообщить?

Призраки усмехнулись, переглянувшись, и Анна мне предложила:

— Выключи Видение, хозяин!

Я выключил магическое зрение, и…услышал!

— Теперь ты можешь слышать нас всегда. Ведь ты наш хозяин! А хозяин слышит своих слуг. Кроме тебя нас не будет слышать никто другой. Если только он не некромант.

— Только без нУжды не донимайте меня болтовней, ладно? — спохватился я, представив, как начнут галдеть эти два заблудших облачка душ — И еще…не торопите меня! Всему свое время! Мне сейчас выходить из Академии будет очень опасно — вы же знаете, что с нами случилось. И вот еще что…пусть один из вас всегда будет на страже — не подкрадывается ли кто-то ко мне. Вот прямо с этой самой секунды — и начните. Проверьте Академию, посмотрите возле нее.

— Проверили. Мы умеем быстро перемещаться, и видим все сразу — услышал я бесплотный голос Хенеля, и тут же в мою дверь постучали. За стуком тут же раздался нежный, задыхающийся девичий голосок:

— Петр, открой! Ну, скорее, пока никто не видит! Пусти меня!

Отправить