Глава 17

Я сидел, и смотрел в звездное небо, не узнавая ни одного созвездия. Впрочем, вру: теперь узнаю. Всплыло из памяти Келлана. Вот — «Стрелок». А это — «Кит». А это «Водолей». А это…

Не мои созвездия. Не земные. Не скажу, что не родные — теперь ЭТО моя родина. Этот мир, в котором как и в других мирах, люди режут друг друга за деньги, за золото, за убеждения и просто потому, что им нравится кого-нибудь резать.

Кстати, в наемниках хватает таких, которые любят резать. И неважно, наши это наемники, или какие-нибудь пиндосские — у всех этих людей сдвиг по фазе, и кроме как на войне они себя не видят. Кто-нибудь мог бы спросить: «А сам-то?! Ты-то где себя видел? С одной войны прыгал на другую! Ты же маньяк, убийца!». Я убийца, но не маньяк. И мне глубоко отвратительно насилие, пусть даже спросивший такое упадет на пол в пароксизме смеха. Да, я уже давно сбился со счету, сколько людей убил, но я не убивал соседа потому, что он поставил машину не так, как мне нравится. И не охотился за молоденькими девушками. И не резал мирняк. Я убивал тех, кто хотел убить меня, или выполнял задачу, поставленную командованием. Я воин, а не маньяк, хотя я не раз видел в обоих мирах — одно другому не мешает.

Все эти дни у меня не было времени подумать ни над своей жизнью, ни над тем, что мне предстоит сделать. Я спасал свою шкуру и жизни своих друзей, лечил, убивал и снова лечил. И могу сказать с полной ответственностью: лечить мне нравится, убивать — нет. Я бы с удовольствием открыл клинику пластической хирургии, и делал бы из некрасивых женщин писаных красавиц, из старушек — молоденьких ведьмочек, у ног которых штабелями валятся мужчины. Я могу, я знаю это. Моя магическая сила возросла в десятки раз. Теперь я что-то вроде полубога, и еще не знаю всех своих возможностей — некогда было проверять.

Как так получилось? Не знаю. В тот момент, когда смертельно опасное пламя дракона коснулось моей спины, и я ощутил невероятную, вонзающуюся в мозг боль — что-то во мне будто щелкнуло. Та дрянь, которую в меня накачали — вышла из меня, или растворилась во мне — я не знаю, куда она делась, но самое главное, что она исчезла. А еще, мой мозг в яростном желании выжить разодрал, расширил каналы, по которым энергия Вселенной вливается в мой организм. Я стал сплошным накопителем Силы, а еще — теперь уже практически невозможно заблокировать мою магию. Я это знаю, я это чувствую.

Еллана, моя бабуля, которая теперь выглядит как шестнадцатилетняя девчонка, как-то между делом сказала, что в прошлом существовали маги, способные сдвигать горы, насылать ураганы и будить вулканы на ровном месте. И что нынешние маги жалкие тени тех, прошлых колдунов, ушедших за кромку времен. Они жили тысячи лет, но…все равно были смертны.

Нет в мире ничего вечного, даже вселенные рождаются и умирают. И если с точки зрения обычного человека несколько тысяч лет это огромный срок, то для вселенной — просто один миг. Ведь она живет уже миллиарды лет! Мы даже не мотыльки, и даже не искорки костра, мгновенно потухающие на холодном ветру. Мы…никто. Нас нет. Человечество существует по меркам вселенной всего несколько секунд, и если мы исчезнем — мир даже не заметит. Наоборот, он только облегченно вздохнет!

В общем — я не знаю, что со мной будет впереди. Сколько я проживу, и проживу ли вообще. Может, теперь я буду жить тысячу лет, а может, за считанные месяцы истощу свой организм и сгорю, как сухой хворост в огне очага. И такое может быть — та же бабуля сказала. А значит, мне нужно как можно больше успеть.

За сегодняшний день я умудрился подчинить себе около тысячи легионеров — вначале я их убил, освобождая душу, потом привязал душу к себе, и затем уже поместил ее на место, и вылечил тело. После этого легионеры поступили в распоряжение моих девчонок, которые популярно рассказали, что конкретно новички должны делать, и каков теперь их статус. Само собой — эти люди не возражали. Теперь они никогда не будут мне возражать, а если понадобится — сделают все, что бы я им не приказал.

Не афиширую свои способности, но и не скрываю. Бабуля знает, и девчонки уже знают. Долго раздумывал — надо ли привести в подчинение Герата и его людей, и в том числе молоденькую лекарку, которая за красоту обещала мне все на свете, в том числе и свое тело. И пришел к выводу: не буду их подчинять. Мог бы, легко, но…подчиненные люди фактически рабы. Или даже не так — живые роботы, вот кто они. Без своей воли, живущие только моими желаниями и капризами. И я все время буду думать о том, что они…не совсем люди. Не смогу себя переломить. Да и подло было бы по отношению к ним — ведь Герат и его команда пришли к нам на помощь сами, по своей воле, движимые пониманием порядочности, Правды. Так как же я могу их превратить в рабов? И при этом мне приходится думать о том, что любой из тех, кто мне не подчинен может ударить в спину. Ну…кроме моих девчонок, конечно. Да и то…какая-нибудь из них приревнует, и…попытается перерезать мне глотку. Усну рядом с ней, а он так — чик! И я уже на той стороне. Много ли надо — башку отрезал, вот и конец «полубогу».

Мда…что-то меня не туда понесло. Может так на меня подействовал сегодняшний день? Эта бойня, а потом ряды искалеченных, стонущих раненых? Депрессия, вот как это называется. Чем ее лечить? По-хорошему сейчас бы надо нажраться, а потом броситься в пучину разврата. Трахнуть мой гарем — всех сразу, и каждую по отдельности. Только вот в глазах сразу встает безвольное, с широко раскрытыми глазами лицо Леры. Она где-то там страдает, мучается, а я буду трахать своих подружек? Не предательство ли это?

На плечи легли теплые, ласковые руки, я не глядя потянулся назад и привлек Соньку к себе, прижав ее к спине. Потом усадил рядом, и усмехнувшись, махнул рукой:

— Садитесь, чего вы там застыли? Фелна, Хельга!

Фелна уселась на бревно слева, а Хельга зашла вперед, и опустившись на траву у моих ног откинулась назад так, что ее голова оказалась у меня на животе. Я погладил ее по волосам, потом обнял девчонок справа и слева, и мы сидели так минут пятнадцать — молча, не говоря ни слова. И мне было очень хорошо. Вот правда — так стало спокойно, ненадолго отступили печаль и тревога. Уверен — найду я Леру. Жива она, точно знаю. Если ее мучили, пытали — найду и накажу тех, кто это сделал. Если ее изувечили — сделаю красивее, чем была! Хотя и так она совершенна, как наверное никто из тех девушек, которых я знал.

Хмм…странно…почему я так подумал? Может потому, что у нее единственной из моих девушек была такая белая кожа? Но теперь белая кожа у всех четверых! К тому же, если у девушек и были какие-то небольшие…хмм…огрехи, я все исправил. Эти трое — абсолютное совершенство. По крайней мере, с моей точки зрения. Стройные, но не худые, мускулистые, но не слишком, сильные, крепкие, выносливые, но не жилистые, как профессиональные спортсменки. Все у них в меру, и все так, как я бы хотел. И как они хотели.

Смешно, но здесь у всех некий такой фетиш: белая кожа. И это притом, что по-настоящему белая кожа только у ворков, с которыми империя воюет! Впрочем — чего странного? Я еще на Земле с удивлением и смехом читал о том, что например китайцы — не загорают. У них считается, что чем кожа белее, тем это красивее. На тех курортах, где нет ничего кроме пляжей и соответственно загара — китайцев не встретишь.

Или те же чернокожие: читал, что в какой-то африканской стране девушки буквально гонялись (гоняются) за белокожими иностранцами, с тем, чтобы они им сделали ребенка. Дитя будет светлокожим, а значит получит лучшие должности, лучшую работу, пробьется в жизни. И значит, поддержит своих родителей, не даст им умереть с голоду в старости.

Что за фетиш такой — белая кожа? Мне вот всегда было плевать на цвет кожи, и хотя честно сказать — нравились загорелые девушки. Блондинки, брюнетки — все равно, главное — ровный такой «морской» загар. Впрочем — мне все девушки нравились. И как партнерши для секса, и как символ отдыха. Ведь с девушками я в основном общался только на отдыхе, где-нибудь на морском берегу, или в ресторане. Если только это не пойманная прибалтийская снайперша…

— Кел, что дальше? — внезапно спросила Соня, отодвинув голову от моего плеча.

— Дальше? — усмехнулся я — Дальше, если легионы не уйдут до полудня, мы идем и делаем из них фарш. Те, кто уцелеет — убегут. Потом император пришлет драконов. Мы попробуем от них отбиться. Нет, не так — мы от них отобьемся. И начнем новую жизнь. Только вы должны знать — теперь вам нельзя будет вернуться в Империю. Понимаете? Вы долго, очень долго не увидите родителей. А твоему отцу, Хельга, вообще придется туго. Скорее всего, его уволят.

— Пфф! — насмешливо фыркнула Хельга, запрокинув голову, и глядя на меня снизу вверх — Да он уже столько нахапал, что ему наплевать! Обидно, конечно, но жизнь его ничуть не изменится. Так и будет бегать к своей любовнице, а мамочка моя продолжит таскаться с офицерами.

— Ты-то откуда знаешь? — хмыкнула Фелна.

— Да я все знаю, только виду не подаю! — хихикнула девушка — Да мне плевать! У меня своя жизнь, у них своя! Как будто у тебя по-другому. Или у Сони. Я о другом хочу спросить у Кела — какова наша судьба? Вот ты найдешь Леру, а дальше что? Мы как? Я, например, хочу от тебя ребенка! И все мы хотим! И не одного! Или ты не позволишь этого?

Я замер, будто застигнутая котом ящерка — ждал этого разговора, но почему-то думал, что он состоится не так быстро. Типа — вот победим, и…

— Согласно древним законам, которые действуют и сейчас, король Настоящих Людей может иметь одну королеву, десять супруг, и сколько угодно наложниц — раздался со спины голос Елланы. Голос у нее, кстати, тоже немного изменился. Раньше он был глубоким, чуть хрипловатым, а теперь — звонкий, девичий, хотя в нем четко прослеживаются знакомые ноты. Те, кто знал Еллану раньше, точно узнали бы ее голос.

— Все дети короля признаются полноправными наследниками, но главного наследника выбирает сам король — самого умного, самого дельного принца. Так что ваши дети имеют право и возможность стать королем. И твой сын, Соня, и другие дети.

— То есть?! Какой такой сын? — встрепенулась Хельга.

— Ну, она же беременна — усмехнулась Еллана — Разве Соня вам ничего не сказала? А! Вижу, не сказала. Но возможно, что она и сама пока ничего не знает. Но Соня беременна, и у нее будет мальчик. Я знаю. Кстати, Лера тоже беременна, и у нее тоже будет мальчик. Я не хотела это говорить, Лера попросила. Мол, потом скажу мужу, обрадую. Но…вот так получилось.

— Я тоже хочу! — выдохнула Фелна — Я уже думала, что на меня никто не позарится, кому я нужна одноногая? Но теперь! Кел, ты просто обязан сделать мне сына! И дочь!

— А я что?! Последняя, что ли?! Между прочим, это я тебя с ним познакомила! — сердито буркнула Хельга — А ты тут же на него запрыгнула! Это мой мужчина! И сейчас ты снова начинаешь…

— Стоп! — холодно бросила Соня — Опять начинаете?! Это НАШ мужчина! Это наш…муж! И только он будет решать, с кем, и кому! А вы еще передеритесь, чтобы он совсем вас прогнал! Надо же соображать — что и когда делать!

— Еллана…где искать Леру? — спросил я, слегка ошеломленный новостью, которую мне сообщила лекарка. И почему я не заметил, что Сонька беременна? Срок маленький, да, но должен же был заметить! Вот что значит опытная лекарка! Надо будет потом спросить у нее — как она определила. А Сонька мне сразу сделалась еще ближе, роднее, и я непроизвольно сильнее прижал ее к боку. Она поняла, посмотрела мне в глаза, улыбнулась и положила голову на плечо. Хорошо!

— Знамо где…в Хранилище! — вдруг сказала Хранительница, и когда я уставился ей в глаза, отвела взгляд.

— Что-о?! Так ты знала, где Лера?! И молчала?! — я вскочил с места так, что девчонки отлетели от меня как кегли — В чем дело, бабуля?! В ЧЕМ ДЕЛО?!

Еллана молчала, глядя в ночное небо, и по ее лицу проносились отсветы костров, которые жгли легионеры и оставшиеся в живых ворки. Ее миленькое, молоденькое лицо вдруг постарело лет на сорок, и я увидел перед собой утомленную женщину, которой уже много, слишком много лет. Конечно же, это лишь тени, павшие на лицо, изменили его до неузнаваемости, но от Хранительницы веяло такой печалью, такой досадой и грустью, что я невольно содрогнулся. Опять какая-то тайна! Опять я коснулся чего-то такого, что…не знаю чего, но чувствую — это совсем не простая тайна.

— Это тайна — подтвердила мои выводы Еллана — Каждая Хранительница, получая свой статус, клянется хранить эту тайну и не выдавать ее никому, не входящему в Круг Хранительниц. Я думала, что все обойдется, что мне не придется нарушать слово, но…как вижу, без этого не обойтись.

Снова молчание, и через секунд десять я уже не выдержал и сердито бросил:

— Может, ты все-таки посвятишь нас в эту тайну?! И мы спасем Леру? Или вот так и будем многозначительно молчать?

— Слушаюсь, мой король — серьезно сказала бабуля, но мне показалось, что в ее словах проскользнули нотки сарказма — Итак, тайна. Вон там, в часе ходьбы от этого места, есть пещера. Вход в нее вы никогда не увидите, потому что он запечатан магией. Кроме того, там стоят охранные артефакты, которые отгоняют любого, кто захочет подойти ко входу. В этой пещере хранится история нашего народа — настоящая история, не та, которая дается для всеобщего пользования. Все, что происходит с нашим народом — записывается Хранительницами, которые выбираются из числа самых сильных, самых умелых магинь. Все это делается под руководством Верховной Хранительницы, которая и следит за процессом записывания истории. А еще — она является советником короля, своей мудростью помогая ему править народом. Кроме того, особые Хранительницы управляли Лесом через специальный артефакт, который остался нам еще с незапамятных времен. Ведь этот Лес на самом деле живой, с ним можно разговаривать и его можно просить. Можно было просить. Теперь он умирает. Ведь умер его мозг — артефакт. Вон ту воронку видите? Там находился артефакт, который командовал Лесом. Его мозг.

— Постой-ка…а откуда имперцы знали, где находится артефакт? И вообще знали об артефакте? — спросил я о том, что пришло мне в голову — Как так вышло? Или это случайность?

— Нет, не случайность. Они бросали специальные снаряды, которые срабатывали рядом с артефактами. Это очень дорогая штука, но очень эффективная. Старое колдовство.

— Почему ты раньше мне не сказала об этом?! Почему скрывала до последнего?! Почему вообще молчала о том, что Хранительницы фактически управляли и королем, и всем народом соответственно?! Ведь так? Управляли?!

— Управляли — потерянно кивнула Еллана — Но я не могла сказать. Ты меня лечил — ничего не заметил? В голове? Ничего не было?

— Эээ…ммм…

Я задумался, и вдруг вспомнил, что в затылочной части мозга женщины было что-то вроде…красного пятнышка? Что-то такое, что…в общем, я не понял, что это такое и просто уничтожил эту дрянь. Решил, что в голову попал осколок. Или это опухоль, которую надо искоренить.

— Это семя дерева — брезгливо скривив губы сказала Еллана — Когда совершают обряд посвящения в Хранительницы, его помещают в мозг. Через некоторое время оно прорастает, и…становится частью Круга… Хранительницы — это одно целое, понимаешь?

Я замер, потом недоверчиво помотал головой:

— Постой. Как это — одно целое? То есть ты с местными хранительницами…постоянно общаешься?

— Общалась. Постоянно — кивнула лекарка — И да, ты понял, они знали все, что знаю я. А когда ты меня лечил — уничтожил семя и его корни. И связь с Хранительницами оборвалась.

— Ни чего не понимаю — упорствовал я — Так они знали, что мы идем захватывать власть?

— Конечно. Более того, они приказали мне привести принцессу Эллеру сюда. Она сбежала, и власть Хранительниц была под вопросом. В голове будущего короля тоже семя. Через него Хранительницы диктуют свою волю. Уверена, сейчас семя укореняется и в голове Эллеры. Я видела ее глаза — она под контролем.

— А зачем они тебя мучили?! Зачем это все было?!

— Я пересилила семя. Они посылали боль, но я за долгие годы научилась блокировать болевые ощущения, я вам это говорила. Но до конца закрыться все равно не могла. Это я вас предала, это через меня они знали всю нашу дорогу и подготовили прием. Но я не знала, что так будет. Думала — сумею их обмануть. Не вышло.

— Ты нас привела на смерть! — мрачно сказала Фелна — Мне из-за тебя отрубили ногу! Нас едва не убили! Ты плясала под их лютню!

— И да, и нет — бесстрастно ответила лекарка — Наши цели совпадали. Нужно было привести Эллеру сюда, вернуть в город. Для этого мы создали видимость обряда бракосочетания. Нет, не так — мы на самом деле провели обряд, с тем, чтобы потом объявить его незаконным. Я научилась закрывать мысли от Круга Хранительниц. Частично закрывать. Я надеялась по прибытии сюда обхитрить Хранительниц, и провозгласить вас правителями. Но они пробили мою защиту и узнали мои планы.

— И нашим, и вашим… — грустно сказал я — Бабуля, и как мне теперь тебе верить? Ведь ты предала нас!

— Убей меня. И привяжи к себе, сделай рабыней, если не веришь — спокойно, после паузы предложила Еллана — Я согласна на это. И заслужила это. Я никогда тебя не предам, клянусь! Но теперь ты не захочешь мне верить. Потому — убей меня, и сделай своей верной рабыней. Так будет лучше.

Молчание. Девчонки сопят, искоса, враждебно поглядывая на лекарку, та не отводит глаз, и в них я вижу капельки влаги. Неужели железная леди, эта жесткая, как гранит и едкая, как кислота баба прослезилась?! Может, играет? Впрочем, ее вряд ли можно заподозрить в лицедействе.

— Зачем Хранительницам война? — спросил я спокойно, собираясь выяснить все, что сейчас можно узнать. Решение по Еллане у меня еще не сложилось.

— Ну как зачем? Это власть! Не будет войны — кому нужны Хранительницы? Они распространяют слухи, что если не будет Хранительниц, не будет и Настоящих Людей. Что все держится, пока существуют Хранительницы. Это они дергают за ниточки, управляя куклами во власти.

— Как мой отец сумел уйти? — вдруг пришла мне в голову мысль.

— Твои отец и мать сумели заблокировать семя — грустно ответила Еллана — Они были очень сильными магами. Отец мог лечить и себя, и мать. Ты их достойный продолжатель. Они сумели увезти тебя, чтобы не дать сделать из сына марионетку.

— Как они погибли?

— Никто не знает. Я думала, что ты сможешь пояснить, но и ты не смог. Ты не помнишь. Просто их нашли в доме мертвыми. Им разбили головы. Затылки. Ты исчез. Я думаю, что это была месть Хранительниц. Главной Хранительницы. Улиссы.

— Я все это время думал, что мои магические способности — результат работы лекаря Велура, что это он сумел сделать из меня мага! Оказалось — отец и мать были сильными магами? Кстати, как же их сумели убить, если они были сильными магами?

— Опоили — пожала плечами лекарка — Усыпили, потом опоили. Или просто убили во сне. А тебя не хотели убивать. Тебя просто опоили, лишив магии. Вероятно, хотели забрать с собой, но ты сбежал. Велур лишь снял блокаду с твоей магии. А потом ты ее развил. Немудрено, что ты стал могучим магом — твои отец и мать были очень сильны. Их Сила — в тебе.

— У меня голова кругом! Все, все мои представления о ситуации рухнули! — буркнул я, с неприязнью глядя в прекрасное лицо лекарки. Мне хотелось ее ударить!

— А что изменилось? — равнодушно спросила Еллана — Ты король, мы найдем Эллеру, и вы будете править. Тебя попытаются убить — не раз, и не два. Всю жизнь будешь ждать убийц — и здешних, которые недовольны тем, как ты правишь, имперских — Императору и его советникам очень не понравится то, что ты здесь устроишь. А ты устроишь — или я тебя не знаю. И даже смерть Эллеры ничего не изменит. У тебя уже есть наследник, пока что в животе этой девочки, а скоро понесут и эти две. Нет-нет, Эллеру мы спасем, они не устоят против нас, эти мерзкие бабы! Но…это же война, тут все может случиться, ты ведь сам знаешь. Но пока что ты, Келлан, делаешь все правильно. И думаю, дальше не будет хуже. Думай, старайся не допустить ошибок — а я тебе всегда помогу.

— Одно не пойму…если вы единое целое, все Хранительницы, кто принимает решения? И почему вы его исполняете?

— Главная Хранительница, конечно. Исполняем, потому что она может причинить боль, или вообще убить. Там, в пещере, артефакт, через который она всех слышит, и всеми управляет. Я потом тебе расскажу об этом подробнее — все, что знаю. Еще есть вопросы? А то я пойду спать — слишком уж сегодня устала. Я же не такая как ты…хоть ты и поднял мой уровень магии на недосягаемую большинству людей высоту. Но я устаю.

— Последний на сегодня вопрос: что дает семя, кроме как позволяет управлять человеком?

— Здоровье. Долголетие — мы можем жить сотни лет! — не задумываясь, ответила Еллана — И мы можем безбоязненно ходить по Лесу. Мы сильнее, быстрее, выносливее других людей, нам это дает семя. А после смерти нас хоронят не в деревья, а в землю. Выбирают место, и…потом вырастает Дерево, часть Леса. Мы не умираем насовсем, мы уходим в Лес. Становимся его частью. Пойду я…устала. Ты сегодня убьешь меня, или завтра? Если сегодня — поторопись, пожалуйста. Поздно уже…

Отправить