Глава 21

Смотрю на организатора действа, и не очень громко, но вполне разборчиво спрашиваю:

— А вы вообще знаете, кто я такой? Чей я бастард?

— Да кому какое дело, чей ты бастард, скотина! — кричит с места парень примерно моего возраста.

— Да — кому какое дело, чей ты бастард? — насмешливо фыркает девица, очень похожая на своего брата, и по возрасту соответствует парню. Похоже, что двойняшки.

— Стойте! — поднимает руку хозяин дома — Говори!

— Я бастард… — и называю имя отца Эдвина Ольгарда.

— Да плевать нам на твоего дурацкого папашу! — вопит младший из братьев — Я тебе сам глотку перережу! Папа, разреши, я его на ленты порежу! Как ты посмел тронуть моего брата?!

— Идиот! — холодно отвечаю я — Во мне течет кровь Клана Императора. Никто не смеет без разрешения Императора пустить мне кровь. Это оскорбление Клана и бунт. А бунтовщиков ждет плаха!

— Да мне плевать… — начал младший, и тут же получил хлесткий удар по физиономии тыльной стороной ладони. Замолчал и обиженно посмотрел на отца:

— Ты чего, пап?

— Молчи, дурак невоспитанный! Пока не разрешу говорить — молчи!

Папаша придурка буквально рычал, сходу сообразив, что происходит. Но кроме него никто ничего не понял, потому я решил провести разъяснительную работу:

— Идиот малолетний! Согласно указу Императора никто не имеет права проливать кровь Императорского Клана. А значит, что каждый, кто пролил кровь даже бастарда императорской семьи неминуемо отправится на эшафот. И насчет того, что тебе плевать на что-то там…прецедент уже был. Такой же как ты придурок объявил, что он плевал на кровь Клана, и где теперь эта семья?

— Так это был ты… — тяжело бросил хозяин дома — Теперь все ясно. Но да ладно…я что-нибудь придумаю.

— Я придумала, папа! — неожиданно вмешалась до сих пор сидящая молча шестнадцатилетняя особа — довольно-таки симпатичная, хотя на мой вкус и крупноватая девушка — Ты говорил, у нас его подружка. Мы не можем пустить кровь ему, так давай пустим кровь ей? Она не императорской крови, просто какая-то провинциальная дурочка. Будем резать ее на части, пока этот негодяй не сознается. А раз кровь мы ему пустить не можем — тогда сделаем так, что крови не будет. Удавим, да и всех дел. Или утопим. Это ведь не нарушит волю Императора?

— А если он наплюет на подружку? — вмешалась мамаша — Мужчины не склонны жертвовать собой ради женщин. Что ему эта шлюшка?

— Мама…раз он пришел сюда, рискуя жизнью ради нее — так наверное не захочет, чтобы подружку искалечили, как базарною нищенку. А если расскажет все, как надо — мы убьем их обоих тихо и почти без боли. Вначале ее — чтобы этот скот посмотрел, как подружка подыхает по его вине, а потом и его самого. Я не прощу ему Шогаса! Он был нашим братом! Нельзя прощать тех, кто покусился на члена нашей семьи!

— Молодец, дочка! — с удовольствием кивнул хозяин дома — Вот, дети, учитесь у сестры! Она умеет расставить все по своим местам! Слышишь, Ольгард? Мы убьем тебя тихо и без боли, просто уснешь, да все. Или выпотрошим твою подружку. Ты думаешь ей приятно будет, когда ее кишки вытянут на всю длину? Интересно, сколько она после этого проживет?

— Крысы очень живучи — фыркнул старший из братьев, и вся семья захихикала, уж очень удачной показалась шутка парня. А по мне — так абсолютно тупая шуточка.

— Он убил моего сына! — с надрывом крикнула мамаша — Он должен ответить!

И тут же, без перехода, деловито добавила:

— А если его подвесить за ноги? Крови-то не будет! Повисит, и все расскажет, сознается! А потом и оставим его висеть — пока не сдохнет!

— А я бы лучше его подвесила за…ну, вы поняли! — мечтательно сказала старшая из дочерей, и облизнула пухлые губки — Интересно, оторвутся, или нет?

— Ха ха ха! — братья радостно заржали, а младшая сестра сконфуженно улыбнулась.

— Фу…как тебе не стыдно?! — мамаша наморщила нос — Ты же девица!

— Это еще вопрос — девица, или нет! — хохотнул младший, и тут же получил подзатыльник от старшей сестры. Вскочил с места, готовый броситься в драку, но был остановлен рыком папаши:

— Тихо! Сядь на место! Вы превращается акт возмездия в фарс! Ваш брат и сын умер, преступник перед нами — а вы тут будто в спектакле дураков! Мне стыдно за вас!

— Перед кем, папа? — младшая дочь повела рукой справа налево — это перед ними, что ли? Это наши слуги! Перед кем должно быть стыдно? Перед дураком-бастардом?

— Почему это дураком? — возмутился я — Первый раз видишь, и я вдруг дурак?! А может это ты дура?

— Умный сюда бы не полез. Кстати, из-за тебя я проиграла сто золотых! Я сказала, что только идиот сюда полезет, а ты не идиот, раз сумел одолеть Шогаса. И вот — ты, придурок, сидишь здесь! Нет, права сестрица — надо бы подвесить тебя за яйца! Чтобы висел и визжал, как поросенок!

— Послушай… — женщина наклонилась к мужу и тихо спросила — А почему бы все-таки не разделаться с бастардом так, как мы хотели? Да плевать на указ Императора! Кто узнает, что мы выпустили кишки этому негодяю?

— Да все узнают — поморщился мужчина — Слуги, например, доложат кому надо.

— Можно их потом убрать! — внесла предложение женщина — Это же всего лишь слуги!

— Во-первых, это проверенные, верные слуги. Ну уберем их, и что? Где найти новых, которым можно доверять? Со слугами в наше время проблема! Или воруют, или шпионят, или того хуже…

— Чего хуже? — женщина насторожилась.

— А того хуже! — отрезал мужчина — На хозяйку заглядываются!

— Так вот куда подевался Эдгар! — женщина закусила губу — Да как ты мог подумать?! Чтобы я, да с телохранителем?! Да как ты смел вообще предположить это?!

— Да, да… — мужчина иронично поднял бровь и криво усмехнулся — Я не против твоих интрижек, если они не переходят границы, но Эдгар обнаглел. Он начал хвастаться своими успехами в таверне. Понимаешь?

— Тварь! — лицо женщины исказилось в злобной гримасе, сделав ее похожей на рисунок демона из книги святых притчей — Надеюсь, он умер не очень легко.

— Нет, не легко — усмехнулся мужчина — Я проследил за этим. Три дня жил.

— Папа, мама, ну хватит шептаться! — возмутилась старшая дочь — Пора бы решить с негодяем! Пусть приведут шлюшку! Посмотрим, как они будут визжать!

— Моя кровь! — усмехнулся мужчина — Хорошие у нас дети! В меня!

— И в меня! — хмыкнула женщина — Между прочим, я их рожала!

— И в тебя, и в тебя, милая… — мужчина примирительно кивнул, и тут же обратился к стоящему у стены мужчине лет сорока в форме кланового гвардейца — Серрик, давай сюда эту шлюшку. И сразу ее — на цепь.

Я слышал все разговоры, и шепот этой милой парочки — тоже. Слух у меня очень хороший, как и зрение. Те твари, которые скармливали мне снадобья на протяжении десяти лет очень хорошо постарались, и я теперь слышу если не на уровне собаки или кошки, то гораздо лучше, чем обычный человек. Доктора-вредители, мать их…а если бы над их детьми ставили эксперименты?

Когда привели Вергу, кровь бросилась мне в голову. Во-первых, она была голой. Ну, совершенно! Как младенец.

Во-вторых, вся в синяках — под глазом синяк, грудь в синяках, спина вся полосатая — ее пороли. Губа разбита. На ногах тоже синяки, в том числе и на бедрах. Похоже, что ее изнасиловали.

Бедная девчонка…вот же ей достается! Есть такие люди, которые постоянно притягивают к себе неприятности. Вот — пример. Я. Всю жизнь притягивал к себе неприятности — что в том мире, что в этом. Вечно в меня стреляли, пытались пырнуть грязными ржавыми ножами, бросали гранаты, набрасывались с дубинами и штакетинами, норовили бросить через бедро, замавашигирить, и даже вырвать глаз. Дважды пытались задавить, один раз сбросили с моста, я получил два заряда из дробовика по бронежилету (два ребра сломались, ибо — в упор). В этом мире происходит то же самое, и я не знаю — почему так. Помню, слышал странное высказывание: «Если Бог тебя любит — он посылает тебе испытания». Так вот, всегда думалось: «Какого хрена он меня так любит?! С чего вдруг?! Нахрена мне ТАКАЯ любовь?!»

Со мной отказывались работать, потому что если я притягиваю божественную любовь, то часть ее неминуемо перепадает и тем, кто рядом со мной. Если в меня садят из калаша — неминуемо достанется и моему напарнику.

Одна из женщин ушла от меня после того, как ко мне в квартиру вломился «народный мститель», желающий покарать злобного опера, закрывшего его на шесть долгих лет. Ну да, закрыл-то не я, а судья, но кому какое дело? Я ведь нашел и задержал. Значит — мстить надо мне. Я его пристрелил, он даже замахнуться своим топориком не успел, но моей женщине это очень не понравилось. Да и кому понравится, когда тебе в глаза попадает кусок мозга с кровью. Вот она визжала…а потом блевала. На следующий день ни Машки, ни ее вещей. И записка: «Я люблю экстрим в постели, но не такой. Прощай. Найди себе другую дуру!» А ведь почти расписались… После этого я забил на семейную жизнь. Она точно не для меня.

И вот — здесь то же самое. Верга вступила в круг неприятностей, которые вокруг меня, как пятно света вокруг уличного фонаря. Тот, кто в него войдет — получит по-полной божьей любви. Я-то уже привык, а вот моим близким людям приходится туго.

Даже в таком неприглядном виде Верга была очень красива. Я даже залюбовался, хотя не место и не время. Молоденькая, спортивная — ну просто модель для демонстрации нижнего белья. В такие модели вешалок не берут — нужны и бедра, и грудь…у Верги это все было. Как и ангельски прекрасное личико. То что губа разбита и фингал — это ничего, маги-лекари творят чудеса. Через час будет свежа, как только что распустившаяся роза, главное уйти отсюда живой и с кишками в животе. Что-то мне эта вся компания живодеров очень не нравится.

— Знаешь, Ольгард…если тебе это будет приятно узнать… — довольным, веселым голосом начал хозяин дома — Она ведь долго продержалась! Только через сутки сломалась, и написала письмецо! И рассказывать ничего не хотела, но когда мои ребята взялись за дело как следует…все-таки не выдержала.

Он довольно хохотнул, а у меня внутри все заледенело. Я ведь знаю, зачем этот подонок рассказывает о том, как вела себя Верга. Чтобы мне было больнее — мол, вот какая славная девушка, неужели тебе ее не жалко? Смотри, как мучается! Это мне наказание — через нее.

— Ты любишь ее? Тебе ее жалко? — продолжал глумиться мужчина, и вся семейка довольно заулыбалась — Да ничего страшного с ней пока не сделали! Ну так…развлеклись ребята, но ведь не попортили! Ну…почти не попортили, синяки не считаются. Главное — кровь из нее не течет, и ничего внутри не порвали. Не порвали ведь, а? Шлюха, отвечай! Не порвали?

— Не порвали — безжизненным голосом сказала Верга, и посмотрев на меня мутным взглядом, всхлипнула — Прости, Эд…я больше не могла терпеть! Они такое творили, такое…

— Да ничего такого! — поморщился мужчина — Ты бы видела, что делают с девками любители жесткого секса! Потом только на помойку! А тебя так…в удовольствие! Тебе ведь понравилось, скажи! Понравилось?

— Слушай, придурок, а тебе не стыдно? Твои ведь дети смотрят на то, что ты делаешь! — не выдержал я — Вот и сынок твой покойный был такой же мразью. Весь в папашу!

— Так все-таки, это ты его убил? — спросила старшая дочь — Сознайся перед смертью, ведь все равно вы отсюда не выйдете, никто не узнает!

— Господи…ну как вы меня достали! — вздыхаю я, и посылаю импульс к веревкам, которыми меня привязали к стулу. Они тут же осыпаются трухой, и я встаю, делаю шаг к помосту с «господами». Они смотрят на меня в ошеломлении — как так? Я сумел колдовать?

Да, сумел. Пока сидел, пока болтал всякую чушь ни о чем, успел выкачать энергию из артефакта, накрытого скатертью и стоявшего на помосте в виде столика. Этот артефакт блокировал все магические действия в радиусе десяти метров. Только дело-то вот в чем — сам артефакт работает на магической энергии, он напитан ей, как губка водой. И если энергию откачать — действие артефакта прекращается. И сейчас я просто-таки был переполнен магией, меня едва не пучило от этого количества магической энергии. Еще немного — и меня сожжет изнутри невидимое пламя. Даже пот выступил, как от сильной боли.

Первым я ударил не того, кто все это затеял. Куда он денется? Успею. Первым пал маг, который стоял сбоку у стены, изображая из себя гвардейца. Они что меня, за идиота считают? Я же ауры вижу! В том числе и ауры амулетов и артефактов. Так вот и этого фрукта амулетов было сразу три, из них один точно — магическая защита. Интересно, зачем понадобилось прятать мага под личиной простеца? Если только для того, чтобы я его не грохнул в первую очередь?

По-хорошему им следовало лишить меня магии — неужели нет таких снадобий? Ведь есть же! Видимо посчитали, что ученик первого курса, только что поступивший на учебу, ничего не сможет сделать ни опытному магу, ни даже простому человеку — не умея управлять своим даром. Вот только я перед тем, как войти в ловушку, выпил снадобье усиления магических способностей. Да, знаю, что потом мне будет херово, что возможно выгорю дотла — такой шанс имеется в наличии, но зато сейчас я ходячий ящик смерти, из которого может выскочить такая дрянь, что им и не снилась. Вот потому и оружия с собой не взял — на кой черт оно мне? Я сам оружие, да пострашнее какого-нибудь смертельного вируса. Сам себя боюсь!

Где взял снадобье? А зажилил! В тот раз, когда меня заставляли искоренять бессловесных животин, я выпил не всю жидкость из пузырька. Чуть-чуть. Остальное отправилось в мой карман — как знал, захомячил. И вот теперь оно мне очень даже пригодилось. Если бы не оно — я бы не смог расширить свой «аккумулятор» так, чтобы в него влезло все содержимое артефакта защиты. И даже с расширением «мощности» моего организма емкости едва-едва хватило.

Маг умер мгновенно, а его защитные амулеты от перегрузки вспыхнули и зачадили, прожигая одежду язычками пламени. Человек в этой одежде мгновенно превратился в кучу вонючего, распадающегося на куски мяса.

Никто еще ничего не успел сообразить, когда я перенес «огонь» на главных зачинщиков спектакля. И первым пал глава Клана — вместе со своей женой. Удар, который я по ним нанес, сделал из цветущих людей черные статуи, которые упав на пол рассыпались в черную пудру. Похоже, что разнес тела на молекулярном уровне. Одно не пойму — чего пудра черная? На мой непросвещенный взгляд, она должна быть белая. Почему белая? Да потому! Мне так кажется!

Я «стрелял» зарядами магии как из пулемета, чувствуя, насколько мало меняется мой объем магии. Похоже, что в этот раз я сумел расширить свой «аккумулятор» до ранее невозможных для меня пределов. Чудом будет, если после окончания действия магического снадобья магия останется в моем теле. Уже сейчас во мне будто что-то пылает, распирает изнутри, вызывая боль и слабость. Нужно как можно быстрее выплеснуть из себя не менее восьмидесяти процентов магии!

Первым сообразил начальник охраны — он бросился ко мне, сжимая в руке длинный кинжал, и едва не вогнал его прямо под в правую ключицу. Если бы не моя реакция, отточенная годами тренировок, уже бы отправился на перерождение. А так — кинжал распорол воротник, рубаху, и прочертив глубокую борозду отправился вниз, к полу — вместе с остатками организма нападавшего. Я буквально развеял его на молекулы. В пыль. Интересно, куда подевалась из организма вода? Вероятно я ее «разобрал» на запчасти, и она в виде газа растворилась в пространстве.

Но об этом подумаю завтра. Чихнул, вдохнув толику праха почившего, и продолжил геноцидить окружающих.

Нет, молодняк не пожалел. Никого не пожалел — ни охрану, ни слуг, ни секретаря. Когда закончил геноцид, в комнате не осталось ни одного живого человека, только кучки праха, запах нечистот, и потрескивающая углями жаровня. Уровень магической энергии в моем организме поубавился до безопасного уровня, и теперь меня не распирало, как после молока с малосольными огурцами. Все, сделал свои делишки. Теперь можно заняться и Вергой.

Быстро, почти не задумываясь, уничтожил кандалы на ее руках. Девушка мешком осела на пол и затихла. Она была без сознания. Не помню, когда Верга потеряла сознание, не до того было, но очень надеюсь, что произошло это до того, как я начал свою разрушительную деятельность. Мне не хотелось, чтобы она знала, каким монстром на самом деле является ее парень.

Оттащил Вергу на помост, уложил на кушетку, накрыл пледом. Пусть пока отдохнет. А я закончу то, что собирался сделать. Все, кто меня видел, все, кто знает, что я расправился с этой семейкой — должны умереть. Зачистить периметр от свидетелей — это первое, чему меня учили. Если я пришел под своей личиной — значит, альтернативы нет. И тут не до сантиментов и разговоров о том, что эти люди просто работали за жалованье и ничего плохого мне не сделали. Если ты работаешь на моего врага, если ты меня видел — выхода нет. Должен умереть. И я никакой на маньяк-убийца, просто таковы правила игры.

Заняло все около получаса. Я обошел весь дом, ориентируясь на ауры обитателей — у простых людей, не магов, ауры тоже видны, даже сквозь стены. Если глаза прикрыть, сосредоточиться — аура видна примерно на расстоянии тридцати шагов, и выглядит как неясное свечение. Похоже на то, как видит людей тепловизорный прицел — эдакое расплывчатое светящееся пятно. Мне не понадобилось даже заходить в помещение — «стрелял» прямо сквозь стены. Как это у меня получается — не знаю. Но точно — стены для импульса магии не помеха. Главное, не заморачиваться мыслью, что эта самая стена помешает. Ты должен ЗНАТЬ, что стена прозрачна, и тогда она будет прозрачна. Но если начинаешь соображать — как бы это прострелить сквозь стену, как сделать, чтобы она не ослабила твой удар — вот в этом случае вместо участка стены возникает нормальная такая дыра, будто вырезанная лучом лазера, а уже за ней умирающий субъект. Он сразу не рассыпается в пыль, потому что часть энергии удара забрала стена, и ему достались только остатки. И тогда приходится добивать.

Именно так было в самом начале, пока я не сообразил, что надо делать. А когда сообразил и попробовал — все пошло как по маслу. Их было двадцать человек, и у большинства лиц я не видел. И слава богу. Потому что среди убитых большинство были просто слуги…

После того, как закончил убивать, сделал то, чего не делают благородные книжные герои. Я пошел по дому в поисках денег и ценностей. Денег не нашел, но в одной из комнат на стенах висели очень недурные клинки разного вида и назначения — от коротких широких ножей, до очень дорогих, украшенных драгоценными камнями мечей.

Не повелся на блеск драгоценностей, выбрал себе пару клинков почти без украшений, если не считать золотой гравировки, но зато из очень хорошей, качественной стали — и мало того, что они были выкованы из стали по технологии дамаска — то есть, собраны из прутьев и прокованы десятки, а может и сотни раз, так еще и укреплены магией для того, чтобы не ломались, не тупились и прорубали любые доспехи. Если бы не мое магическое зрение, я бы и не обратил внимание на эти мечи. А может и обратил, но особого восторга они бы у меня не вызвали — рядом есть точно такие же мечи, из такой же стали, практически двойники этих. Так что на фоне остальных клинков заколдованные мечи практически ничем не отличались. Кроме ауры. Зачем мне два меча? А затем, что в открытой схватке на мечах у меня очень хорошо получается «сандо» — стиль боя с двумя мечами. Это особый стиль, доступный мастерам боя, которые на высоком уровне владеют боем с одним мечом. В сандо меч в левой руке (он короче правого), выступает в роли щита, правый же меч — ударный. Этот стиль очень эффективен и подходит аристократам — не будет же родовитый господин ходить по улицам со щитом? Таким щитом и является левый меч.

Прежде чем забрать мечи, осмотрел — нет ли на них магической метки хозяина. Ничего такого не обнаружил, и с чистой совестью приспособил мечи на перевязь — длинный за спину, наискосок, чтобы рукоять торчала над правым плечом, левый — на пояс, справа, рукоятью влево. Если на меня нападает противник и контакт неизбежен — левая рука выхватывает меч из ножен с пояса и блокирует нападающего, правая в это время дотягивается до меча за спиной и обрушивает выхваченный клинок на голову несчастного придурка. Это происходит мгновенно, движения отработаны до автоматизма, и быстрому выхватыванию меча очень помогает то обстоятельство, что металл клинка довольно-таки гибкий.

Вообще-то мечи эти относительно короткие, что и понятно — они для ближнего боя, очень удобны в помещении, а еще — попробуй, выдерни из ножен за спиной метровый меч! Задолбаешься его дергать. Пока ты вытаскиваешь кончик такого гиганта из ножен — тебя уже и зарезали. Так что — не более семидесяти сантиметров длиной. Короткий же больше похож на длинный кинжал. Примерно такой же, как скифский акинак, длина которого вместе с рукояткой составляла всего шестьдесят сантиметров, и меньше. Только в отличие от акинака здешние короткие мечи имели крестовидную гарду, защищавшую руку, и способную выдержать удар тяжелого меча, скользнувшего по клинку, а еще — этой гардой можно было работать как кастетом или коротким ножом, вонзая ее края в плоть противника. Или распарывая острым отточенным краем. Хорошие орудия убийства, ничего не могу сказать. Умеют делать.

А деньги я все-таки нашел, очень даже кругленькую сумму — выпотрошил кошели всех, кто был в пыточной. Больше сотни золотых, куча серебра, а еще — собрал амулеты различного предназначения. Среди них был один с красным бриллиантом — крутая штука. Отличный накопитель.

Верга так и не пришла в себя — лежала в забытье, стонала и дергалась, как собака во сне после уличной прогулки. Я ее одел — вытряс из одежды младшенькой дочки останки покойницы (обчихался!), и с грехом пополам натянул все это на девчонку. Все — вплоть до трусов. Пока одевал, разозлился так, что готов был еще раз убить эту компанию. Сильно они Вергу помучили…вблизи стало гораздо виднее. Может и внутри что-то порвали.

Теперь возникла проблема — как нам отсюда убраться. Сам-то я «на ходу», а вот как мне перемещаться с «грузом»? И заметно, прохожие сразу внимание обратят, и долго я не выдержу. Девчонка вроде бы и не тяжелая, максимум полтинник весит, но с пятидесятикилограммовым грузом попробуй-ка, побегай! И поздоровее меня мужик взвоет.

Проблему решил радикально — нашлась пролетка с запряженной в нее лошадью. Кто на ней приехал — не знаю. На заднем дворе дома стояли кареты, в углу — фургон, и вот — пролетка. Я не спец по гужевому транспорту, но команды для лошадей знаю, и вожжами управлять умею.

Загрузил Вергу в пролетку, туда же деньги (набрался приличный мешок!), оружие, амулеты, а потом…обошел поместье и методично поджег его со всех сторон. Легко, будто всю жизнь этим занимался.

Кстати — оказалось, что это очень просто. Представить, что материал разогревается до возгорания — вот тебе и пламя. Я ведь когда-то это уже делал. Вернее, так: первое, что я когда-то сделал, это поджег занавески. Во сне, неосознанно. Но память осталась.

Когда пролетка выезжала из ворот поместья, оно уже вовсю пылало так, будто было полито не меньше чем напалмом. Весело горит чужое добро!

Вот только прежде пришлось отрезать постромки и освободить лошадей, впряженных в кареты. Я, конечно, еще та зверюга, но животных мне очень жаль. Им за что страдать? Люди сволочи, они сами себе создают неприятности и за них расплачиваются, но эти безгрешные существа — за что им страдание? Пусть живут. Я не люблю людей. Животные мне ближе.

Отправить