Глава 18

— Не беспокойся, все свои счета я оплачиваю сама!

Содия с улыбкой посмотрела на меня, а я невольно поежился — неужели читает мысли? Не может быть! Я еще не слышал о такой опции у магов! Впрочем, если я о чем-то не слышал, это не значит, что подобного не существует. Я читал о таких странных вещах в магии, по сравнению с которыми чтение мыслей — детские игры. Но скорее всего эти рассказы о посланцах богов, о богах, которые бродят по земле между людей — такие же сказки, как и те, что слышал на Земле-1. Герои, которым предсказывают будущее, и которые почему-то любимы богами, эпические события, в которых согласно пророчеству они должны принимать участие — все это эпосы и сказания, что впрочем, суть одно и то же. Я для таких баек слишком прагматичен. Мой мозг, родившийся в двадцатом веке, веке атеизма и богоборчества не может воспринять то, что не укладывается в его картину мира. По крайней мере — с первого раза…

— Да я как-то и не беспокоился… — лепечу, а сам чувствую, как щеки заливает румянец. Черт подери! Это тело подростка вечно меня подводит! Гормоны, мать их…сознание, личность человека, находящегося в чьем-то чужом теле, не может быть независимо от этого самого тела. Не даром говорят, что даже любовь — это просто «химия». Химические процессы, происходящие в организме, провоцируют любовные страсти.

— Ты такой милый, когда смущаешься… — улыбается Содия, и я сглатываю слюни, тупо глядя ей в глаза. А потом наливаю себе стакан вина и выпиваю его неразбавленным — чтобы хоть как-то унять свои разбушевавшиеся гормоны. Да и горло промочить совсем нелишне — пересохло, как после долгой пробежки по знойной пустыне. Женщины, женщины…да что же вы делаете с нами, мужиками?! При виде ваших красивых мордашек, гладких бедер, волнующейся груди мы становимся дураками, теряем самообладание, совершаем такие поступки, о которых потом вспоминаем со стыдом, а иногда — со смехом. В вас сидят бесы, это точно. И вы даны нам для того, чтобы мы мучительно ощущали свое несовершенство.

— Официант! — негромко, но каким-то особым, грудным, летящим голосом говорит магиня, и юноша, принимавший заказы где-то в двадцати шагах от нас поворачивается, забыв о том, что он сейчас обслуживает других клиентов, и бежит к нам, вытаращив глаза и оскалившись в радостной улыбке. Это похоже на то, как если бы хозяйка позвала свою, обожающую ее собачку.

Магия, точно. Я почувствовал «дуновение». Интересно, а если она ТАК обратится ко мне? Хмм…кстати сказать…а я ведь что-то такое ощутил! Она разговаривала со мной, а сама подпускала магию! Это что за свинство? Решила подшутить над «первоклашкой»?! Ладно. Будет тебе шутка. Аз воздам!

Парень принял заказ, и под возмущенные крики брошенных им клиентов помчался его исполнять. Подставила парня, точно! Потом он будет смущенно стоять и блеять, пытаясь объяснить и хозяину, и себе самому — почему же он бросил лорда такого-то, и пошел к госпоже Альфарец, безусловно очень влиятельной и важной даме, но…вначале надо было закончить с лордом, а уж потом… Непроста Содия, ох, непроста! И кстати, почему я не сумел подавить ее магичанье против меня? Хотя…и тут все понятно. Во-первых, она делала это очень искусно, малыми порциями, почти незаметно. Во-вторых…я ведь не жду от нее агрессии, нападения, скорее наоборот — она мне очень нравится как женщина. Как говорили у нас на Земле: «Я бы ей отдался!». Это тот самый случай и есть.

Стол вскорости ломился от яств. Кроме моего заказа, на столешнице оказались и фрукты разного вида, и какие-то сладости, и острые, незнакомые мне блюда, резко пахнущие пряностями. Я таких вообще не знал. Для меня главное — жареное мясо и картошка, как-то всегда был равнодушен к всевозможным восточным изыскам.

Содия, кстати, взяла блюда и на меня, настоятельно-грозно, хотя и с улыбкой, потребовав все принесенное съесть. Ведь только дурак не ест на халяву! Да, аналог «халявы» во всеобщем языке имеется. Впрочем, наверное, как и во всех языках всех миров.

А еще Содия с тонкой улыбкой на губах сказала, что острое и пряное пробуждает в мужчинах и женщинах сексуальный аппетит, и что те, кто есть острое, обязательно будут славны, как неутомимые любовники. Так что если я хочу порадовать свою подружку долгим, и продуктивным сексом, мне надо как следует подкрепиться. Сдается, она даже в курсе, кто у меня ходит в подружках. Это не баба, а какая-то тайная служба.

Заявленные администраторам танцовщицы появились через полтора часа после того, как я уселся за стол и стал ожидать заказа. Мы с Содией за это время успели как следует поесть, выпить белого вина под ее пряные блюда — кстати, вино по вкусу очень напоминало шампанское, только сдается мне, было гораздо крепче, чем этот напиток гусар и аристократов. После одного бокала у меня так зашумело в голове, что я сидел и размышлял о том, как было бы здорово не сидеть за столом, а лежать на мягкой кушетке. Да еще чтобы эта красивая женщина меня хорошенько ублажала пухлыми губками. Я даже улыбнулся своим скабрезным мыслям, что немедленно заметила магиня:

— Чего улыбаешься так плотоядно? Небось уже раздел меня в своих мечтах и поставил в позу? Нет, мальчик…ты очень хорош, очень! Красив, аристократичен, во всех отношениях — мечта девицы, денно и нощно думающей о том, как бы поскорее расстаться с девственностью. Но это не про меня. Я со своей девственностью рассталась так давно, что…уже и забыла — была ли она у меня когда-нибудь!

Содия вдруг хохотнула, звонко, как девчонка, и я понял — она пьяна. Нет, не так: женщина не бывает пьяна. Она только навеселе. И вот Содия была на таком «навеселе», что в этом состоянии женщины и решаются на поступки, о которых потом со слезами сожалеют и каются любимым мужьям. «Случайные» измены сразу с двумя мужиками в бане, «случайный» секс с другом мужа, который доставлял домой, «случайный» секс с коллегой на корпоративе, когда он подошел сзади к стоящей у открытого окна и она сопротивлялась ровно три секунды, а потом дергалась в судорогах оргазма. Чтобы со стыдом вспомнить потом, что у нее двое детей и любящий, положительный муж. В такие минуты вылезает все то, что годами сидело под черепной коробкой и требовало выхода, стиснутое рамками морали и логикой трезвого человека. Алкоголь — великий открыватель ящиков с мечтами, иногда самыми что ни на есть грязными и аморальными. Хорошо — если не преступными.

— Почему вы ко мне сели? — решил я воспользоваться моментом и кое-что выяснить — Зачем сделали так, чтобы ваш спутник ушел?

— Спутник? — насмешливо хмыкнула женщина, белоснежно улыбаясь — Ты думаешь, это я сделала потому, что предпочла взрослому мужчине тебя, малыша? Ха ха…ну не сердись, не сердись…я же говорю — ты очень красив, и очень…сексуален. Но мне нравятся грубые, сильные мужчины, которые не постоят за тем, чтобы разбить морду оскорбившему его, или меня негодяю. И самое главное — не дадут себя втоптать в грязь. Ну и…постель, конечно. Взрослый мужчина умеет заботиться о том, чтобы доставить удовольствие партнерше. А что вы, малолетки? Да, энтузиазма у вас выше головы! Вы заездите, проткнете дырку навылет своими твердыми, как копье… Но это не то. Искусство секса не в этом! Это и мягкость, и твердость, это и любовь, и ненависть, это…битва! Битва между мужчиной и женщиной! И если ты победишь женщину — она никогда этого не забудет. Она навсегда станет твоей! Даже если при этом станет спать с другими мужчинами — будет всегда на их месте представлять тебя. Поверь мне, я это знаю…

Она вздохнула, и погрустнела, а глаза ее сделались мечтательными, с поволокой. А потом Содия вдруг прыснула:

— Почему его прогнала? Да он напыщенный болван! Кроме как махать мечом, да засовывать в женщину свой член больше ничего не умеет и не хочет! Да демоны его задери, иногда просто хочется поговорить с интересным человеком — хотя бы между сеансами секса! А этот или нанизывает тебя на «копье», или храпит, отвернувшись к стенке! И на кой демон мне такой любовничек? Хорошо что ты попался на дороге — тут мне в голову и пришло, что это хороший повод его отшить. Буду потом ему пенять на то, что он сам виноват, что я такого от него не ожидала, что бросил меня на растерзание молодому жеребчику и даже не попробовал за меня сразиться. И что попробовав тебя — я теперь не могу думать о таком старичке, как он! Ха ха ха…

Содия снова захохотала и пьяно улыбнулась, потом облизнула губы и снова посмотрела на меня влажными, широко раскрытыми глазами:

— Но ты себе ничего в голову не бери такого…ты не в моем вкусе! И я не буду брать в голову ничего твоего… — и снова захохотала, а я поморщился. Ну, понеслось! Мне только пьяной бабы не хватало. Это что, мне потом ее тащить придется, что ли? Да пошла она… Дразнит, дразнит… А как разговорилась-то…кто бы слышал, не поверил, что это чинная, благовоспитанная преподавательница психологии и магии. Ощущение, что сижу за столом с какой-то земной разведенкой, или женщиной не очень тяжелых правил, вырвавшейся в ночной бар с такими же как она подругами, и живо обсуждающими эти самые правила.

Сталкивался с такой категорией бабенок. Ничего не хочу сказать плохого, они тоже нужны (иначе где бы мы, мужики, находили себе партнерш на ночь?), но в жены таких брать противопоказано — мозг вынесут, а потом по пьяной лавочке повинятся, сколько мужиков их имело на корпоративах. «Прости, любимый!» И как потом с такой дурой жить?

Я осторожно пощупал пространство вокруг Содии, посмотрел на ауру…и заметил сияющий аурой амулет! Вот то, что висело у нее на груди, и было амулетом магической защиты, насколько я понял. Он прятался среди камешков, и насколько я знал — это совершенно нормально. Ведь лучшими накопителями магии были как раз алмазы, или, что уже совсем хорошо — бриллианты. Никто не знал, почему так, но…факт есть факт. В маленький ограненный алмаз, называемый бриллиантом, влезало магической энергии больше, чем в огромную глыбу базальта размером с небольшой дом. Есть предположение, что так происходит из-за упорядоченности структуры бриллианта, и наоборот — из-за неупорядоченности структуры базальта, состоящего из нескольких разнородных материалов. Если бы кто-то сумел создать мономолекулярный амулет — его емкость была бы просто фантастической. Это уже мое предположение.

Потихоньку мысленно касаюсь амулета, стараясь действовать совсем легкими касаниями, и это походит на то, как волосок любовницы касается обнаженной груди мужчины. Вроде и коснулся, но ты, в горячке любовных страстей, чувствуя кожей обнаженную грудь партнерши, совершенно не обращаешь внимания на это легкое касание.

Содия снова что-то говорит, что-то о мужчинах, о женщинах, об их отношениях, и о том, как эти отношения надо строить (видимо это у нее больная тема), но я не вникаю. Я делаю «прокол» в амулете и по капельке, а потом все быстрее и быстрее вытягиваю из него энергию.

Мне сразу становится жарко, на лбу выступает пот. «Емкость», которая внутри меня — полна, и мне приходится раздвигать ее стенки все больше и больше. И это похоже на «соковыжималку» — почти те же ощущения. Энергии магии в амулете очень много, больше, чем я мог себе представить, она все льется и льется, и нет ей конца. Но я должен выцедить все до капли, чтобы амулет совсем не мог работать, чтобы не подал сигнала своей хозяйке, увлеченной пьяным разговором. А я уже почти трезв. Энергии магии, прошедшая по каналам моего организма вышибла из меня весь хмель, и в голове чисто и звонко, как после утреннего пробуждения.

Наконец, энергия все-таки вытекла, я облегченно вздохнул и наконец-то вслушался в то, что говорит Содия. А говорила она, как ни странно, очень даже интересные вещи.

— …поговаривают, что ты бастард какого-то совсем уж важного лица! — с пьяноватой улыбкой продолжала она вещать — Когда ректор заикнулся о том, чтобы тебя отчислить за твои художества, ему сказали, что скорее его отчислят, и навсегда, если он посмеет тебя убрать. Но только — тсс! Ни слова никому! Понимаешь?

— Понимаю — кивнул я, и добавил, с улыбкой — Прекрасная Содия! Жаль, что я не в вашем вкусе…ваш голос, ваша улыбка, ваши глаза — все это вызывает у меня такое желание, что я готов волком завыть и наброситься на вас прямо здесь! Завалить вас на стол, сорвать с вас нижнее белье, и…

— У меня нет нижнего белья… — Содия вдруг покраснела и закусила губу — А ты хорош! Может я поторопилась с определением тебя в разряд малолеток? Говорить ты умеешь. Неплохо было бы проверить, как ты…

Вот тебе, зараза! Я накачал мои слова такой магией, таким желанием, такой похотью, что магиня должна была бы сейчас сорвать с себя одежду и оседлать меня прямо здесь, при скоплении народа! Надо отдать ей должное — удержалась, хотя явно это стоило ей больших усилий. Она покраснела, из глаз потекли слезы (ей пришлось утереть их платочком), пухлые губы нещадно терзаемы белыми зубами, а грудь в низком декольте едва не вывалилась из лифа после глубоких, судорожных вздохов. О черт! Да похоже она кончила прямо тут, на месте! Глядя на меня! Что я наделал?! Она ведь точно все просечет!

Да ну и пофиг. Сама сказала — меня хрен выгонят, и я знаю, почему. Потому могу резвиться так, как захочу, и ни в чем себе не отказывать. Например, могу влюбить в себя и довести до оргазма свою преподавательницу, и пусть теперь жалуется, что кончила, глядя на мои бесстыжие глаза. Хо-хо-хо! Теперь у меня есть пулемет! То бишь «машинган», как было написано в оригинале.

И тут грянула музыка. Я повернулся в сторону сцены, отвлекаясь от задыхающейся и дергающейся Содии, и посмотрел на то, что обещал администратор.

Ну что сказать…красиво, да! Если взять голых девушек возрастом от четырнадцати до двадцати лет, вымазать их с ног до головы в серебре, золоте, белилах, черной и красной краске…получится то, что я увидел.

А еще, эти красотки выделывали пируэты такие, что…в общем — балерины отдыхают. Хотя…помню в ютубе наткнулся на «Лебединое озеро» в исполнении японских балерин. Не разбираюсь — хорошо они танцуют, или нет, главное достоинство этих барышень было в том, что они были нагишом, совсем — за исключением фэнтезийных головных уборов, сделанных из перьев. И пуантов. Японки не сказал бы, что совсем уж такие фигуристые на уровне моделей, но некоторые были очень даже ничего. Если не смотреть на азиатские мордочки, ну никак на мой взгляд не подходящие для европейского балета (маски бы надели, что ли?). Ну а в остальном — ноги длинные, на пуантах кажутся еще длиннее, сиськи не висят, животы плоские, чего еще надо-то? И лобки бритые, видимо для того, чтобы все могли разглядеть — лебеди такие же люди, не стреляйте в лебедей!

Вот и тут было нечто подобное. Красивые девушки, как оживленные великим магом статуэтки — кружились по сцене, поддерживали друг друга, задирали ноги выше головы, что очень нравилось зрителям обоего пола, потому что туда краску не накачали и все было в натуральном виде. Музыка бодрая, девки красивые — я честно сказать даже загляделся и забыл про свою околдованную соседку по столику. А когда выбежали парни…тут я с интересом стал смотреть на дам, которые сидели ближе к сцене. Сверху все видно — и зрителей, и артистов, так что… Забавное зрелище. Нет, интересны не парни, которые трясли своими «стручками» и томно вжимались в партнерш. Кстати, как заметил — ни один даже не возбудился! Это что, профессиональная привычка, глаз так сказать замылился, или им больше по душе мужчины? Насколько я знал по Земле-1, балетные парни…как бы это сказать…если только словами героя фильма «Брат»: «Пидоры они все!». Я не уверен, что все, свечку не держал, но многие — это точно. Плавали, знаем. Шила-то в мешке не утаишь!

И вот они, значит, трясут себе причиндалами, а дамы в зале краснеют, хватаются за грудь, и…бросают на сцену монеты! И не только медь! В основном серебряки! Вдруг подумалось — вот тебе и способ заработка. Вымазался золотой краской, вышел на сцену, потряс причиндалами — и тебе денег накидают. Ну чем не жизнь?

— Жалкие уроды! — шепчет вдруг мне в спину Содия — Я с одним из них в постели оказалась, так он ничего не может! Только лизать! Баба, да и только! Мне с бабой было интереснее, чем с ним! Девки хоть знают, как доставить женщине удовольствие, а эти…одна видимость!

Я не стал ничего отвечать, захваченный действом. Похоже, что труппа изображала что-то вроде спектакля, сцена из которого сейчас и представлялась ими в полном объеме. Уж не знаю, что это за такой спектакль, но больше всего это было похоже на оргию обкурившихся студентов. «Вписка», как ее называют на Земле-1. Валялись, скакали, тряслись и стонали…наверное так и выглядят эти самые вписки. Я ни разу не был на таком безобразии, как говорится не тот возраст, но рассказы об этом слышал и протоколы допросов читал. И не раз. «Они овладели мной по очереди, а потом все сразу! Я не давала своего согласия! Особенно когда они мной овладели противоестественный способом по два раза каждый»

Тьфу! Прутся, дуры, на съемные квартиры, а потом жалуются, что после у них жопа болит. Как-то даже и не жалко.

— Это сцена из спектакля «Любовные страсти, или Ассамболь, и его гарем» — шепнула позади меня Содия, обжегши горячим дыханием мой затылок. При этом ее грудь (очень даже твердая, будто силиконовая!) коснулась моей спины и прошлась по ней острым соском. Мда…а ведь точно у нее под платьем ничего нет!

А спектакль все продолжался. Ощущение такое, что если бы у этих парней все работало как надо, то на сцене имел бы место самый настоящий секс. Сейчас же они лишь изображали акт. По крайней мере, мне так показалось. Но это не точно.

Мда…вот значит что такое «экзотические танцы»! Хорошо хоть не мужчины с мужчинами, а то бы я этого не вынес. Меня слегка подмучивало — то ли от выпитого вина и обильного обеда, то ли от выпитой магической энергии. Я был полон ей, как кувшин, всклень налитый пивом, и это пиво медленно сочилось из-под крышки. Что-то зря затеял такую штуку…не умею сбрасывать энергию, и накачался ей до самых бровей! Ну не дурак ли я?!

Что делать, что делать… Даже голова закружилась. А Содия нависает надо мной, прижимается, шепчет, рассказывая сюжет спектакля, а мне плевать на спектакль, и честно сказать — плевать на Содию. У меня пропало возбуждение, женщина сейчас мне стала даже неприятна — еще чуть-чуть и я выблюю содержимое желудка! И не только выблюю! Какие там секесы, тут бы не обосраться! О господи…что делать-то?! Вразуми, Создатель!

Бросаю взгляд направо, налево…куда?! Как?! Замечаю окно, которое смотрит на точнехонько на луну. Вернее — на одну из лун — красную. Окно на самой крыше, у нас их почему-то называют «слуховыми». Почему — я не знаю, не специалист. Но диск темно-красной луны в ней виден очень даже хорошо. И я — выпускаю заряд магии в этот самый диск, не думая о последствиях, не соображая, что делаю! И это похоже на то, как если бы человек, страдающий диареей добежал до укромного места, и…

Меня дернуло, будто от удара током, я вздохнул, тихо охнул, откинулся назад и точнехонько уперся спиной в сиськи Содии. Она тоже вздохнула, и тихонько, так, чтобы никто не видел, погладила меня правой рукой по бедру и по животу. Но я никак не отреагировал — сидел, и кайфовал, вздрагивая, будто в оргазме. Я слил лишнюю энергию! Я снова нормальный человек и меня не распирает, будто воздушный шар! Тошнота ушла, перестала кружиться голова, и Содия вновь сделалась привлекательной женщиной, а не пьяной образиной, навалившейся на мою многострадальную спину. Ох, хорошо! Облегчение!

В трактире полутемно — большинство светильников приглушили, оставив только те, что освещали сцену, да несколько светляков по залу, чтобы посетители не пронесли еду мимо рта. Так что ничего не мешало моей спутнице разойтись уже в полной мере. Мое колдовство, плюс возбуждение от спектакля — но только теперь мне казалось, что у этой женщины не руки, а щупальца, которые пролезают во все возможные и невозможные отверстия. Нет, так-то я не против активного петтинга, но…не за столиком же в трактире! Когда она начала развязывать завязки гульфика и прицелилась достать мое сокровище, я уже возмутился и начал бороться с агрессоршей, с трудом отрывая ее руки от себя (сильная, зараза!). Хорошо, что не успела уцепиться за причиндалы, а то бы ничего с моей борьбой и не вышло.

— Ну что ты такой недотрога?! — возбужденно дышала мне в ухо Содия — Да в твоем возрасте ты должен трахать все, что шевелится! Ты что, не можешь?! Или ты любишь мужчин?!

Я выругался, и объяснил, что люблю женщин, что к мужчинам у меня нет никакой склонности — кроме как к целям для моего клинка (кстати, мой кинжал висел на поясе), но черт подери, нельзя же заниматься сексом прямо в трактире на столе! На что Содия удивленно спросила: «А почему бы и нет?!» А я не нашелся, что ответить — и правда, почему? Да мне наплевать на всех этих зрителей! И похоже что Содие — так же на них класть с прибором. Но все равно — остатки моей благовоспитанности давали себя знать. Ну не люблю я зрителей в таком интимном деле. Советами замучают!

Мы договорились, что после окончания спектакля, и после того как доедим и допьем все, что стоит у нас на столе — отправимся туда, где нам ничего не помешает утолить нашу страсть. Вернее — страсть Содии. И Содия тут же заверила, что оплатит все мои траты, а так же комнату, извозчика, и вообще — я не пожалею, что с ней связался.

Начинаю постигать прелести альфонсизма — подумалось мне.

Мы снова ели, пили, меня почему-то алкоголь не брал, а вот Содия совсем захмелела и несла какую-то философскую чушь, пересыпанную научными терминами. Что-то о любви, от отношениях, и о том, что каждый юный альфонс должен иметь в своих покровителях настоящую женщину, которая научит его всему, что положено знать мужчине. И что это освящено богами и правильно, как восход солнца. Язык ее стал заплетаться, и я для себя решил — отвезу эту бабу домой (узнать бы только, где ее дом!), и отправлюсь спать к себе в комнату. Никакого желания трахать пьяную магиню у меня не было. Я не какой-то там некрофил, мне надо чтобы женщина была бодренькой и осознавала, что вообще со мной делает. Или я с ней. А не дай бог еще наблюет на меня…нафиг-нафиг! Пусть ее этот…как его…в общем — лорд пусть ее дрючит. А я — пас.

Наконец, спектакль закончился, актеры (или артисты?) исчезли со сцены, и я было собрался повернуться к тяжело дышащей и похрюкивающей от возбуждения магине, когда на сцене вдруг появилась странная фигура — белый плащ с капюшоном скрывал лицо и фигуру, так что непонятно, кто это был — мужчина и женщина. Только руки — тонкие, с длинными пальцами выдавали пол этого человека. А потом раздался голос, звонкий, как колокол:

— Сейчас я спою песню, посвященную всем бастардам на свете. Если тут есть таковые — слушайте внимательно, это для вас.

Голос женский, точно — глубокий такой, звучный. Зазвучала лютня, и…

«Погадай-ка мне, гадалка,
На мою судьбу
Расскажи, когда я встречу милую свою
Подскажи, где поживиться златом- серебром,
И утешь, что все несчастья
Кончатся добром!"

И гадалка нагадала по руке юнцу:
"Твоя жизнь, едва начавшись, близится к концу!
Не увидеть тебе милой, как и серебра!
Жизни линия исчезла, дальше — пустота!"

" Ты — красивый и веселый,
Но ведь ты — бастард,
А за голову бастарда —
Плата десять злат.
Вижу, многим ты встал костью
В горле — не сглотнуть,
Вижу — скачут к тебе гости,
Где б твой ни был путь!

Знай, когда вокруг закружит
Странный хоровод,
В этот миг судьба, быть может,
Вдруг изменит ход:
Дева, карлик и ребенок
Бросятся с мольбой, -
— Будь готов в тот миг поспорить
Со своей судьбой».

Сказать, что я был ошеломлен — ничего не сказать. Сидел, как мешком пришибленный. И не заметил, куда подевалась эта женщина в плаще. Она будто испарилась — вот сейчас была, и тут же пропала. Магия? Наверное.

Откуда-то я понял, что эта песня — для меня. Только для меня. Но что бы это все значило — понять невозможно. Впрочем, предсказания тем и отличаются, что они ничего не дают тому, кто их получает. Может в этом и есть логика? Судьбу нельзя менять. Что тебе написано на роду — то ты и получишь. А если изменишь судьбу — будет хаос, будет беспорядок. А где беспорядок — там всегда кровь.

Ладно…что будет, то и будет. Сегодня я хочу напиться и трахнуть свою преподавательницу — извечная мечта всех школяров. И я эту мечту исполню. И плевать на дурацкие предсказания.

Отправить