Глава 4

Нет, не повезло. Следующая посетительница оказалась здоровенной толстой теткой далеко за пятьдесят лет возрастом. Ее густо нарумяненные щеки тряслись, как фруктовое желе, но при этом при всем она пучила масляные глазки, раздевая Илара взглядом, и он еле-еле ее выпроводил, всучив приворотный амулет, амулет укрепления здоровья, любовный амулет и средство от излишней потливости (несло от дамы и вправду шагов за пять, аж с ног сшибало!).

После того, как она ушла, источая запах благовоний, неспособный перебить запах пота, Илар несколько минут сидел совершенно опустошенный, думая над тем – почему такая богатая дама не сделала себе нормальную внешность – фигуру и лицо? Почему не сбросила с себя груз лет? Деньги-то есть!

Решив спросить об этом у Иссильмарона, Илар выбросил лишние мысли из головы, сосредоточившись на сиюминутных проблемах.

А следующей проблемой была девочка лет пятнадцати (или девушка?), пришедшая в сопровождении грозной мамаши, тащившей свою дочь за руку, как если бы той было года четыре, или пять от роду. И дочь, и мамаша – копии друг друга, Илар невольно улыбнулся, увидев такое невероятное сходство. Только у мамаши грудь побольше, да бедра покруглее, а так – в сумерках-то и не отличишь!

– Эта негодяйка принесла в дом демонов!

Илар даже задохнулся о неожиданности:

– Каких таких демонов? Как они выглядели? В кого вселились? Туманное облачко, да? Светящееся? Я сейчас сообщу Мейстеру, он вышлет команду по поимке тварей! И как она смогла их вызвать? Каким заклинанием? Впрочем – все расскажете Мейстеру, я сейчас!

Поднялся, сделал шаг к двери, но был остановлен жалобным вскриком «преступницы»:

– Да никого я не вызывала! И не демоны они! Милые! И говорить умеют! И никакое не облачко!

– Так… – Илар снова уселся в кресло, уже понимая, о чем идет речь – Розовые такие, да? С крылышками? Человечки? Размером с ладонь?

– Да! А откуда вы знаете?! – прекрасные глаза девушки распахнулись не меньше, чем у ее матери, весьма, весьма красивой женщины!

– Знаю…очень даже знаю… – туманно пояснил Илар, который не собирался рассказывать, что именно он и впустил в этот мир человечков, которых назвали «илами» – от имени «Илар».

– Так что, эти демоны опасны? – спросила мамаша, с подозрением поглядывая на мага – Что нам делать? Может вы приедете к нам? Погостите? А заодно и разберетесь с демонами?

– Да! Погостите! – эхом откликнулась дочка, неприязненно посмотрев на мать – Я вам покажу мои…рисунки! Я очень хорошо рисую! А вы мне попозируете… Хотите попозировать? У меня правда хорошие картины!

– Благодарю за предложение – деревянным голосом ответил Илар, стараясь не смотреть на то, как синхронно, в такт, поднимаются и опускаются полушария грудей посетительниц – Только боюсь, что ваш муж будет против…стесню!

– Не будет против! – неожиданно довольным голосом пояснила старшая – Он два года назад сломал себе шею, когда возвращался от любовницы. Был сильно пьян, упал с лошади. Так что нам никто не помешает! Я сама себе хозяйка! А вы не пожалеете! Я хорошо оплачу ваши услуги, не сомневайтесь. И у нас интересно – богатая коллекция картин, а вечерами собираются любители музыки, живописи. Мы танцуем, общаемся…приезжайте! Вот! Приглашение!

Дама извлекла из лифа надушенный кусочек бумаги с рисунком герба, и положила его на край стола, потом долгим взглядом посмотрела в глаза Илара, и облизнула губы кончиком розового, остренького язычка.

– Так я надеюсь! – дама чуть прищурила глаза, чтобы уж совсем ясно было, на что она надеется. И тут же ее дочь подмигнула левым глазом:

– И я надеюсь!

– Вы…какой-нибудь амулет брать будете? – голос Илара внезапно охрип, а губы пересохли – Может выдать вам любовный амулет? Или амулет страсти? А не хотите ли амулет против беременности?

– Давайте! – в один голос ответили обе посетительницы, и недовольно переглянулись. Но ничего не сказали.

В общем, ушли дамы обладательницами двух амулетов страсти, амулетов любви, амулетов против беременности и амулета от насморка – это уже для младшей, незаметно шмыгавшей носом. Илар снова постарался их убедить, что розовые человечки не представляют никакой опасности, хотя честно сказать, совсем не был в этом уверен. И правда – кто знает, что это за существа?

А еще – решил для себя, что все-таки сходит к этим двум красоткам. Не похоти ради, нет! Только чтобы поизучать человечков, каким-то образом прижившихся в доме посетительниц!

Потом была дряблая, седая молодящаяся старушка, обещавшая взять Илара на содержание и облизывать с головы до ног (он только представил – его чуть не вырвало!). Ушла с амулетом страсти (!!!) и с амулетом от поноса. Оставив свое приглашение.

За старушкой – толстая, просто-таки могучая дама, дышавшая на Илара винным перегаром, пряностями и гнилыми зубами. Эта сразу взяла быка за рога, и объявила цену – сто тысяч золотых, поместье, и если будет ребенок – еще сто тысяч. Контракт на десять лет. Удовлетворилась любовным амулетом, амулетом страсти, амулетом от беременности, от поноса, от дождя, от любовных болезней, и посулами об очереди из молодых людей, желающих исполнить ее эротические мечты.

Потом появился толстенький маленький человечек с красивой молодой дамой, сидевшей смущенно потупившись и краснеющей, как на первом свидании. Он долго ходил вокруг, да около, потом все-таки сознался, зачем пришел – молодая жена, а он занят, все время в разъездах и путешествиях. Ей нужен молодой компаньон, который… В общем – понятно. С таким делом Илар еще не сталкивался, потому уделил расспросам времени побольше – например, его интересовало, не ревнует ли муж, и откуда возникла такая идея найти жене молодого любовника.

Ничего особого не выяснил – ну вот хочется им так, и все тут! Возбуждает их мысль о том, что у жены есть любовник! Эти обещали не так уж и много – всего десять тысяч, но за посещения два раза в неделю, и без ограничения общения с другими дамами. Навещай. Удовлетворяешь – тебе десять тысяч в год. Маловато, конечно – Илар даже почувствовал некую досаду. Другие вон что – сотнями тысяч размахивали, заманивали! А эти?!

Любовный амулет, амулет страсти, амулет от беременности. Амулет от дождя, от поноса, от желудочных колик, от ломоты в суставах, от выпадения волос (мужчине это как раз в дело!), от дурных любовных болезней (этой шлюшке в самый раз!). В общем – раскрутил он их по-полной…чтоб не жадничали! Ишь, оценили его в десять тысяч! Мерзавки!

Потом сидел и улыбался в пространство – вот же обнаглел! Когда-то пел песни по трактирам, чтобы заработать медяк-другой, а теперь? Десять тысяч золотых для него не деньги! Хе хе хе… За несколько золотых крестьянин целый год работает! Корабль стоит десять тысяч – хороший корабль! А тут, видишь ли – мало за него дают!

Последним был тусклый, грустный старичок в неновой, но добротной одежде из дорогого сукна. Он не мямлил, не рассказывал о друге, у которого проблемы, а сразу, едва ли не с порога, заявил:

– Мне нужен амулет увеличения потенции. У меня молодая жена и три наложницы, нужно всех ублажить. Так что дайте мне самый сильный амулет! И лучше…пять. А еще – амулет от поноса, амулет для улучшения памяти, амулет, чтобы лучше соображать, и амулет бодрости! Только самые сильные амулеты, чтобы на дольше хватило!

Илар на всякий случай посмотрел на цены, и помявшись, озвучил их старичку. Старичок посмотрел на Илара слегка презрительно, выпятил нижнюю губу, а потом скрипучим, недовольным голосом заявил:

– Я разве спросил вас, сколько стоят эти амулеты? Молодой человек, если вы спрашиваете, сколько стоит какая-либо вещь, значит, вы не можете себе позволить ее купить! А я могу себе позволить купить практически все, что хочу. Даже вас. Сколько вы стоите, как вам кажется?

Илар поперхнулся – он как раз отпивал из бокала, во рту пересохло. Откашлялся, подумал, и с улыбкой ответил:

– Я бесценен. Нет на свете столько денег, сколько я стою!

– Ээээ…нет…молодой человек! – серьезно ответил старик, глядя на Илара рыбьими холодными глазами – Каждый имеет свою цену. Другой вопрос – готовы ли за него отдать столько, сколько он стоит? Нужен ли кому-либо этот человек? Сейчас вам кажется, что все это ерунда, но настанет время, и вы задумаетесь над моими словами. А пока – добавьте мне еще амулет от желудочных колик, и пару амулетов от беременности – про запас. А что-то новенькое есть? Новые заклинания?

– Хмм…

Илар подумал, и вынул из ящичка черный камешек в серебряной оправе, висящий на тонкой цепочке:

– Вот, совершенно новый амулет. Правда не совсем еще до конца изученный – распознает яды, добавленные в пищу. Достаточно опустить его в чашку с похлебкой – если там есть яд, камешек изменит цвет. Недостаток в том, что он определяет не все яды, только те, которые запомнил. Проблема в том, что многих экзотических ядов у нас нет. Но местные яды определяет хорошо! Заряда хватит на несколько лет.

– Дельная вещь! – старичок наконец-то позволил себе улыбнуться – Эта моя…женушка, она норовит меня затрахать до смерти, но уже расстраивается, что никак у нее не получается. Наложниц подговорила, чтобы они пили с меня соки. Мол, когда помру – она их освободит, и даст приданое. Дуры! Верят! Когда не подействует затрахивание – будет яд в чашке с супом. Так что давай-ка мне этот амулет, и добавь еще что-то наподобие.

– Могу добавить амулет, снижающий эффект поражения от ядов. Совсем не излечивает, но тормозит отравление, позволяя добежать до ближайшего лекаря-мага, дает время принять противоядие. Скажите, а зачем вам это надо? Прогнали бы неблагодарную жену, и жили бы себе спокойно и радостно! Не понимаю!

– Люблю я ее – снова улыбнулся старик, показывая белые, молодые зубы, явно выращенные одним из магов – Вот люблю, и все тут! Сука, конечно – с конюхом мне изменила, с охранником, с торговцем тканями трахалась! А я ее все равно люблю! Даже если мечтает меня извести! Сердцу-то не прикажешь!

– И вы так спокойно говорите о ее изменах? – недоверчиво помотал головой Илар – И вы так все оставили, ничего ей не сделали?

– А что я ей могу сделать? Я же сказал – я ее люблю! – невозмутимо кивнул старик – Я выпорол конюха, и продал его в рабство. Охранника – посадил в темницу, и он там сейчас так и сидит. Скоро сдохнет. Торговца тканями я разорил, лишил всего, что у него было. И он повесился. А ей ничего не сделал, моей красавице!

– Может вас околдовали? Может вам нужен амулет антимагии? Или обряд очищения от наведенных чар? Уж больно это все напоминает колдовство! Она творит, что хочет, а вы все ей спускаете с рук! А несчастного охранника морите в темнице! Она и его околдовала! Уверен! Небось у нас же амулеты и купила!

– Ну…может и купила – так же невозмутимо кивнул старик – Может, и околдовала. Ну и что? Я доволен. Мне интересно. Я вижу ее насквозь, и забавляюсь, раскрывая злые планы моей женушки. А когда она в очередной раз изменяет, то старается ублажить меня по максимуму, видимо все-таки терзается чувством вины. А я ищу, с кем она в очередной раз переспала. Десятерых нашел. Трех уже искоренил. Семеро ждут своей очереди, и не знают, что дни их сочтены!

– Но это же неправильно! Вы играете судьбами людей! Уничтожаете их! А на самом деле виновата ваша жена-шлюшка! Причем тут эти мужчины?! Вы слышали поговорку: «Пока сука не захочет, кобель не вскочит»?! Как вы можете винить этих людей, что они поддались на чары молодой красивой женщины, да еще и подкрепленные чарами настоящими, магическими?! Это просто подло! Несправедливость!

– А в мире нет ничего справедливого, молодой человек – серьезно посмотрел старик – Есть только жизнь. И то, что ты можешь себе позволить в этой жизни! Я могу себе позволить многое, очень многое. Потому, что у меня есть деньги, есть власть, есть сила. Вы обладаете большой магической силой, насколько я знаю, но разумом настоящий младенец. Не понимаете простых вещей. Я хочу развлекаться, мне не так уж много в этом мире осталось – я прожил уже полторы сотни лет, и мне плевать на все, кроме моих желаний. И вот этой игры. Понимаешь? Нет, не понимаешь. Тебе жалко этих людей, да? А мне не жалко! Они знали, на что идут, они подвергли свою жизнь опасности, ради того, чтобы макнуть свою члены в мою молодую жену! Ради скоротечного удовольствия – взять, и сломать жизнь! А еще – они хотели меня унизить, мол, он добился всего, у него есть деньги, власть, он многое может, а я возьму, и трахну его жену! Считай – трахну его самого! А я не хочу, чтобы меня трахал кто-то, кроме моей жены и наложниц. Вот и все. Ты и теперь думаешь, что они не виноваты? Что не заслуживают наказания?

– Ну…виноваты, наверное…но не для такого жестокого наказания! Разве заслуживает смерти охранник, которого вы морите в темнице?

– Почему – нет? Он предал своего хозяина. Он был моим телохранителем, я ему доверял, он был мне как сын! Я ждал от него верности! И что получил? Сегодня он трахнул мою жену, а завтра? Договорится с ней, и устроит покушение? Один раз уже предал, где гарантия, что не предаст еще раз? Молчишь? То-то же! Да не заморю я его до смерти…выгоню скоро…пусть поскитается – гол, и нищ. Может кастрирую напоследок…а может – нет. Подумаю. Кстати, не желаешь прийти к нам в гости? Я познакомлю с женой… Она редкая красавица! Просто потрясающая красавица! Нет? Не придешь? Ну…на всякий случай я оставлю приглашение.

Старик положил на стол листок бумаги, кивнув, пошел к двери. Илар замер в оцепенении, и даже забыл дернуть за веревку сигнального колокольчика, чтобы выбранные амулеты доставили в кассу. Уже когда дверь за стариком закрылась – спохватился, и задергал шнур так яростно, будто надеялся, что он привязан к ноге старикашки, тот сейчас споткнулся и летит кубарем по лестнице, чтобы благополучно сломать себе шею.

Противно. И надо признать, что во многом старик был прав. Но от этого правда делалась еще более противной.

Кстати, старик – наглядное свидетельство того, что деньги животворящие делают. Деньги, и магия, которую можно купить за эти самые деньги. Вот только совести за деньги не купишь. И сострадания. И любви.

Хотя…вот любовь как раз и можно купить. За приличные деньги. Только любовь ли это? Хмм…а что вообще такое – любовь?

Давно не выходил из Башни. Да честно сказать – вроде как и незачем. Еда, одежда – все, что нужно выдают в Башне. Что делать в городе? Выпивать? Так Илар особо-то и не пьет. И вообще не любит вкус вина, не понимает его. Ну да, иногда можно половину кружки – чтобы сбросить напряжение. Но не больше – иначе потом кровать начинает кружится, а к горлу подкатывает содержимое желудка. Тренировки нет – так что выпивоха из Илара никакой.

Что еще в городе? Девицы? Они есть в каждом трактире, да. Те же подавальщицы нередко подрабатывают своим телом. Только даже в дурном сне не приснится Илару идти, и покупать какую-то грязную, засаленную шлюху, когда он мог бы иметь любую из женщин, что приходят в Башню на прием! И любую из встреченных им на улице. Только вот он не собирается их иметь!

Вот ведь парадокс, и некая изысканная кара – он может иметь сколько угодно женщин, но не может этого делать по определенным причинам! Или причине. Это все равно как ослу повесили перед носом морковку, и этот самый осел знает – попробуй только схватить ее зубами – тут же получишь палкой по хребту! Нет уж, обойдется как-нибудь…

После завтрака, не сказав никому (кроме мастера-повара, ему еще с вечера объявил, что навестит его дом!), отправился «в гости». С собой – колдовскую книгу, а еще – далир.

Давненько Илар не играл. Все руки как-то не доходили. Убрал свой драгоценный музыкальный инструмент подальше на шкаф, и…забыл о нем. Почти забыл.

Кстати – на самом деле драгоценный. Этот далир стоит огромных, невероятных денег! Честно сказать, про него и говорить-то никому нельзя! Вернее – про его свойства. Про то, что этот далир не совсем далир, а вовсе даже не далир. Магический артефакт огромной, невероятной силы, изготовленный непонятно кем, непонятно когда. Этот инструмент мог поднять бунт, и мог утихомирить бунт. Мог заставить людей плакать, и мог заставить умереть от счастья. В руках мастера, в руках мага, он мог творить такие вещи, что знай об этом кто-нибудь из тех, кому не положено знать – за жизнь Илара никто бы не поставил и ломаного медяка.

Тоже – наследство старого колдуна, передавшего Илару свою магическую силу. Далир висел на стене в лесной избушке, и как достался черному колдуну, каким образом к нему попал – Илар так и не узнал. Те, кто некогда охотились за далиром – все были мертвы. По крайней мере Илар горячо на это надеялся.

Зачем сейчас взял с собой этот артефакт? Да просто захотелось поиграть. Идет к девушке, которая гарантированно в него влюбится, почему бы ей не поиграть на далире? Почему бы не удивить не только магией, но и тем, что он, Илар, умеет сам по себе? Илар и на обычном далире очень даже хорошо наигрывал множество мелодий, даже самых сложных – мама научила. А уж на магическом артефакте – ему нет равных!

Итак – солнечный день, новый костюм (Еще не надеванный! С самой столицы не надевал! Только недавно сшили!), новые башмаки (Зря надел! Жесткие, не разношенные! Ноги болят!), за спиной футляр с далиром – в меру потрепанный футляр, но добротный.

Кстати сказать – футляр только для маскировки, не для сбережения далира. Случайным путем выяснилось – сломать далир просто невозможно. Как и большинство из магических артефактов, напитанных магической энергией. Его нельзя даже поцарапать! Нож не берет!

Как выяснилось? Что за случайный путь? Есть такой путь. «Некто» – пронырливый, везде сующий свой курносый нос – полез, достал далир, и…со всего размаха грохнулся со шкафа! И прямо на инструмент. Илар как раз в то время был в душе – так и выбежал, голый, намыленный. И чуть в обморок не упал, когда увидел торчащий из-под Дарана несчастный инструмент!

Впрочем – первая мысль была: «Не переломал ли себе ребра проклятый мальчишка! Не свернул ли себе шею?!»

Мальчишка ничего себе не переломал, и даже синяков не набил (но получил по заднице! Илар орал так, что чуть пена не пошла!), и вот так, опытным путем, выяснилось, что этим далиром можно гвозди заколачивать, или бить супостатов, используя его вместо булавы. Выдержит. Легко! Он будто сделан из стали!

Открытие замечательное, потому что Илар просто-таки до паники боялся брать далир с собой – мало ли, что случится – лошадь сшибет, дождь намочит, хулиганы палкой огреют – вот и нет драгоценного инструмента, за который и миллиона золотых будет мало.

Запах пирожков, которые жарили на открытом огне ударил в нос, у Илара даже слюни потекли, хотя он только недавно позавтракал. Впрочем – чего он там позавтракал? Выпил стакана молока, съел одну горячую сладкую булочку? Это что, завтрак? Специально мало ел. В гости ведь идет, там его точно накормят. И что будет, когда он откажется в гостях поесть, сославшись на сытость? Обида! Зачем обижать хозяев? Но сейчас Илар просто изнемогал от желания купить пирожок, и съесть его!

– У меня стальная воля! У меня стальная воля! – Илар заставил себя отойти от огромной чугунной сковороды, на которой подрумянивались пирожки с дичиной, и стоило это ему таких усилий, будто только что разгрузил телегу дров. Ноги не шли, дрожали, желудок урчал, как голодный кот, требуя пищи, зубы скрипели – но Илар был непреклонен и шаг за шагом продвигался через базарную толпу, вздрагивая от тычков грубых разносчиков товара, лихо снующих между рядами. Сейчас как раз самый разгар базарного дня, когда приходят хозяйки и повара со всего города, чтобы купить зелени, мяса, овощей – пока их не разобрали конкуренты и конкурентки.

Городок маленький, базар большой – со всей округи съезжаются. В двадцати иррах на север от Башни еще один город, больше этого раза в четыре – вот и оттуда едут. Почему бы не сделать оптовый базар там, как так сложилось, что он образовался именно здесь – никто не знает. «Так повелось издревле» – один ответ. В каждом городе есть свой небольшой базар, но главный – именно тут. У Башни.

Поместье повара на самом краю города, среди других таких же поместий – их тут десятка два, все – купеческие. Есть такое же скопление поместий с противоположной стороны города – но там уже аристократы, им не можно жить рядом с чернью – пусть даже и разбогатевшей, пусть даже имеющей капитал раз в десять больший, чем у них.

Илар не был в аристократическом квартале, может там поместья и красивее, чем здесь, но эти, купеческие, были достойны своих хозяев, и сразу показывали, что владелец уж точно не нищеброд. Прекрасные здания в два, и даже в три этажа сложены из ослепительно белого камня, добываемого тут, в десяти иррах от города. Из-за высоких заборов первый этаж рассмотреть было практически невозможно, но те части зданий, что Илар все-таки сумел рассмотреть за оградой, поражали красотой линий, тонкостью и ювелирной точностью отделки.

Илара всегда поражало – как эти камнерезы ухитряются создать ажурный каменный барельеф, и ни разу не ошибиться, не сколоть ни одного кусочка?! И это притом, что они наверняка не пользуются магией! Все вручную, все острым долотом! Вот кто настоящие волшебники, а не болтуны, которым судьба почему-то дала способность управлять магической энергией! Совершенно несправедливо дала!

Поместье повара (которого и поваром-то называть как-то неудобно), Илар нашел практически сразу – как и было сказано, искал по золотому (или золоченому?) петуху на острие центральной башенки. Его было видно издалека, этого петуха. Клювом, само собой, петух указывал в тут сторону, откуда дует ветер.

От соседских петухов он отличался бОльшим размером, а еще – раскинутыми в стороны огромными крыльями, напоминавшими крылья орла. В общем-то – нормальный флюгер, если забыть, что он сделан из золота (наверное), и что на самом деле этот петух что-то вроде магического амулета.

Обычно такие петухи несли еще и сторожевую функцию – в зависимости от того, каким заклинанием его напитали. Одни флюгера вопили «Пожар! Пожар!» – когда «чуяли» пламя и дым, другие (основная масса) активировались ночью, каким-нибудь тайным словом, и когда через забор пробирался супостат – дико вопили «Чужой! Чужой!», пока стражники на посту не просыпались, и не ловили глупого воришку. Или наемного убийцу…

Какие функции нес конкретно этот петух, Илар не знал, да и знать по большому счету не хотел. Забираться в дом темной ночью он не собирался, а если бы собрался – уж точно не стал бы лезть через стену, окружавшую поместье – стену в три человеческих роста, «украшенную» по краю остро отточенными штырями, почти не видимыми в оплетших ее густых плетущихся цветах. Остаться на стене с острым штырем в брюхе – невелика радость, никому не пожелаешь. Можно проникнуть в поместье и гораздо более безопасным способом – если захотеть.

Голова невиданного зверя, очень напоминавшего однорога – только без характерного витого рога посреди лба – грозно спросила: «Что надо?», когда Илар взялся за кольцо, торчащее у нее в носу. Илар на секунду замешкался, уж больно неожиданно прозвучало, потом собрался и важно, холодно ответил:

– Магистр магии Илар Истарский! С визитом!

– Ожидайте! – так же грубо рявкнула голова, и замолчала, состроив страшную кривую рожу, видимо долженствующую напугать какого-нибудь непрошенного визитера. Илар же настроился на долгое ожидание. Он знал систему – сейчас охранник отправится с докладом к хозяину, вернется, получив распоряжение, и только тогда пустит гостя на территорию поместья.

Но ждать пришлось недолго. Всего секунд через двадцать окованная начищенной медью калитка в воротах распахнулась, и грубый голос, старательно смягчавший грубые нотки в голосе, явно больше привыкшем к грубой черной ругани, почтительно пригласил:

– Проходите, магистр! Хозяин вас ожидает с самого утра!

В последней фразе Илару почудился некий укор, и он внимательно посмотрел в лицо привратника – скорее всего, бывшего солдата, седовласого мужчину неопределенного возраста с резкими чертами лица, изборожденного морщинами и несколькими недлинными шрамами. Оружия у мужчины не было – по крайней мере, на виду, но двигался привратник быстро, уверенно, ловко, и ясно становилось, что и без оружия старый вояка еще свернет пару-тройку горячих голов.

– Пойдемте за мной! – привратник (если это был привратник!) повернулся, и пошел по выложенной гранитными плитами дорожке к дому, возвышавшемуся шагах в ста пятидесяти от ворот. Илар пошел за ним – незаметно, насколько мог, и с любопытством осматриваясь по сторонам.

Он давно заметил, еще в столице – сад, который располагался вокруг поместья, нередко указывал на характер его владельца. Пышные цветы со сладким запахом, укрытые от глаз беседки на берегу пруда с разноцветными рыбками, укажут на то, что в доме имеются романтичные особы, для которых нет ничего лучше, чем уединиться в одной из этих беседок и почитать любовные романы.

Строгий парк, расчерченный по линейке, аккуратно постриженная под корень трава газона, розы, будто стоящие в солдатском строю скажут о том, что хозяин педант, аккуратист, и не терпит беспорядка ни в чем.

Запущенный, старый сад с множеством тенистых уголков, дорожка, за которой не следили много лет, донесет или о финансовых проблемах хозяина, или о том, что ему на все плевать, главное – чтобы его никто не трогал, не отвлекал от сладкого ничегонеделанья.

Здесь же все было не так однозначно. Фонтан – невероятная роскошь для города, в котором большинство жителей получает воду из бочек водовоза – выбрасывает в воздух тонкую серебристую струю, вокруг которой в воздухе ежесекундно возникают десятки маленьких ярких радуг.

Цветастые рыбки высовывают из воды глупые толстогубые морды, чмокая, будто силясь что-то сказать, и совсем по человечески поводя выпуклыми глазами.

Увитая виноградом беседка располагает к отдыху, склоняясь над водой, но при этом при всем вокруг чувствуется некая строгость, почти воинская правильность. Кусты стоят постриженными, ровные, как по линейке. Газон вылизан до лекарской чистоты. На плитах дорожки ни пятнышка, и можно бегать босиком, не боясь, что занозишь подошву, или собьешь палец об острый, торчащий из земли камень.

Все дышит покоем, достатком и уверенностью в ближайшем, и далеком будущем. Единственное, чего не хватает – толпы детишек, с визгом прыгающих в пруд с рыбками. Но это видимо уже так…фантазерство, на тему проблем хозяина поместья. Вряд ли детям позволили бы бултыхаться вместе с этими здоровенными рыбехами, каждая из которых весит килограмм по десять, не меньше, и может накормить собой взвод наемников.

Хозяин дома ждал на лестнице – огромный, как дворцовый гвардеец, в ряды которых не берут низеньких и плюгавых. В домашней одежде, улыбающийся, он уже не походил на призового бойца…почти…если только немного.

Илар был слегка смущен. Он не знал, как себя вести с этим человеком, который вроде бы (И не вроде! Точно!) не обладал дворянским титулом, однако был богаче многих аристократов, и скорее всего – более влиятелен этих самых аристократов. Но Аброз тут же рассеял сомнения, шагнув вперед и протянув руку для воинского рукопожатия – за руку обычно здоровались только воины, чтобы показать мирность своих намерений. Гражданские либо кланялись, либо приветствовали собеседника словами.

Похоже, все-таки Аброз в своей жизни как следует послужил, отсюда и шрамы, отсюда плохо скрываемые солдатские повадки. Этим он был похож на отца – тот тоже не мог скрыть, что служил в страже, как ни старался. Как глянет, как рявкнет…сразу видно – городской стражник, привыкший разгонять бунтующую толпу и разбивать бОшки буйным пьяницам, а не простой пекарь, славящийся вкусными пирогами.

– Магистр! Очень рад! Пойдемте скорее, мы вас уже заждались!

Илар было хотел сказать, что можно и без «вы», что он прост в обращении, как топор лесоруба, но…почему-то остановил готовые вырваться слова. Почему? Сам не знал. Может для того, чтобы хоть как-то сравняться с успешным, богатым, сильным человеком? Ведь нет у Илара такого красивого дома, нет столько денег. Ничего нет – кроме магического умения, полученного абсолютно случайно, и можно сказать – против воли. Да еще и срабатывающего невесть как, из-за чего Илар все время попадает в неприятности.

И тут же выругал себя – почему это – ничего нет? Кроме магии, у него еще и красивая жена, скоро будет ребенок! А сам Илар – потомок древнего аристократического рода, личный колдун Императора, облеченный особыми полномочиями! Ну – нет у него такого поместья…пока, и что? Будет! Не очень-то и хотелось. Честно сказать, Илару пока что хватает всего, что у него сейчас есть. А еще – в отличие от простого человека, он, Илар, проживет много сотен лет! Если не убьют, конечно. И если не погибнет в неудачном магическом эксперименте.

Стол был накрыт на веранде, под белым полотняным навесом. Круглый стол. Видимо для того, чтобы каждый, кто за ним сидел, не чувствовал себя ущемленным, ведь за круглым столом все равны! Якобы – равны…

Илара усадили на место, с которого открывался великолепный вид – горы, широкая долина, квадратики полей, деревеньки с крохотными домишками, будто ребенок рассыпал маленькие кубики по полу, и не собрал. Вершины гор белели снежными шапками, и со стороны гор веял прохладный ветерок, такой приятный в полуденную жару.

За столом никого больше не было, и Аброз – кстати сказать, усевшийся напротив выхода, лицом к нему – пояснил:

– Дочка скоро спустится. Посидим, поговорим…о том, о сем…а вы уже подумаете, что можно сделать. Хорошо?

– Хорошо – кивнул Илар, и решился – Давайте будем на «ты»? Если не против, конечно. Так будет проще для всех.

– Ладно! – не удивился Аброз, восприняв слова Илара как должное – Я совсем не против. Сейчас нам принесут суп с пряностями. Любишь суп с пряностями из морепродуктов? У меня есть свой рецепт – я его никому не раскрываю! Открою только внуку!

Он слегка осекся, и чуть погрустнел. Потом лицо его просветлело, и он с тем же веселым темпераментом добавил:

– Одна травка, которую я узнал на Дальнем Юге, в джунглях. Мне ее показал местный дикарь, шаман. Говорят, дикари добавляют эту траву в котел, когда варят в нем путешественников! Чтобы отбить гадкий вкус белого человека! Хе хе…

Илар не улыбнулся, уж он-то знал, что никаких белых людей южные племена не едят, максимум что могут сделать – отрубить башку работорговцу, влезшему на их территорию. И поделом! Если бы кто-то влез в дом Илара, он бы тоже ему башку срубил! Чтобы неповадно было!

– А что вы…ты делал в джунглях? – спросил Илар настороженно, стараясь не выдавать своего отношения к словам о «дикарях».

– Я был молод и глуп – не задумываясь, ответил Аброз, наливая Илару из высокого хрустального кувшина (судя по запаху – легкое пиво) – И силен. Хотел путешествовать, смотреть мир. И конечно – вляпался, по-полной. Нанялся охранником в караван, который торговал с дикарями. Нет – если ты подумал, что я был работорговцем – никогда. Я не связываюсь с работорговлей и продажей наркотиков. Считаю и то, и другое абсолютным злом. Я был наемником, был удачливым торговцем, разорялся, и снова подымался, снова разорялся, воевал, отбивался от грабителей, и снова богател. Пока, наконец, не пришел к одной простой истине: нет ничего дороже семьи, и нет лучшего занятия, чем кормить людей.

Аброз замолчал, и легко усмехнулся, подливая себе в стакан из того же кувшина, что и Илару. Кстати сказать, Илар уже заметил, что им никто не прислуживает. Обычно в аристократических домах подле каждого обедающего стоит слуга, подливающий в бокал и убирающий грязные тарелки. Тут все было просто, как в какой-нибудь столовой, или трактире.

– Сколько вам…тебе лет? – не выдержал Илар.

– Сто пятьдесят – с легкой усмешкой подтвердил подозрения Аброз – Имея деньги можно хорошенько продлить свой возраст. Хех…и кому я это говорю – магу! Колдуну! О! А вот и дочка!

Лицо Аброза буквально засияло, он поднялся с места – легко, как танцор – сделал два больших шага и обнял кого-то, скрытого до поры его могучими плечами. Илар не видел – кого именно, увидел лишь краешек плеча, покрытого блестящей шелковой тканью.

А потом увидел глаз. Ярко-голубой, блестящий, насмешливый и любопытный. Глаз осмотрел Илара от живота до макушки (больше ничего из-за стола не было видно), а потом из-за громады Абоза высунулось личико – милое, пухлогубое, и очень молодое. Девчонке от силы было лет восемнадцать, не больше, и улыбка не сходила с ее прелестных губ. И никаких следов некогда случившейся с ней трагедии.

Может все придумано? Может ерунда? Илар вообще-то ожидал встретить озлобленную мужебабу, взирающую на мир с вызовом и ненавистью – особенно на этих презренных существ, недостойных ее внимания – мужчин!

– Так это тебя мой любимый папочка привел, чтобы наставить на путь истинный? Увижу такого красавчика, влюблюсь, и тут же запрыгну в постель, делать ему внука? Так, да?

Она вышла из-за отца, и стало видно, что девушка старше, чем кажется. Хотя красоты и милоты в ней от этого не убавилось. Тонкие штаны обтягивали стройные длинные ноги, рубаху рвали упругие груди, ну а лицо…о нем уже все сказано! И короткая прическа ей очень шла – эдакая девочка-мальчик, которую так и хочется прижать к груди, потискать, и…больше того. Везет Илару на красоток! Или – не везет? Это как посмотреть…

– Ну, так что, когда начнешь обольщать? Влюблять? А что у тебя там – далир? Сбацаешь песенку? Попохабнее? Прогоним папеньку, и сольемся в экстазе! Прямо здесь, на перилах террасы! Только бы не свалиться – внизу куст роз, потом вся задница в крови будет!

– Это магистр магии Илар Истарский – пожав плечами и подвигав бровями представил Илара Аброз – Я пригласил его на обед.

– Вот как! – фыркнула девушка – ты стенобитные машины к моей крепости подкатил! Лестницы отброшены доблестными защитниками, так что остается выбить ворота, да? Таран раскачивается, баранья голова долбит? Не выйдет, папуль! Я давно уже определилась, ты же знаешь! И никакая магия тут не поможет! Кстати – я защищена амулетом антимагии, забыл? Сам мне давал! Так что не пробуйте ваши дурацкие амулетики, не выйдет! Если что – у меня сразу три амулета антимагии! Плевала я на ваши ухищрения!

– Просто сядь и поешь с нами, посиди. Уважь отца. Никаких заклинаний не будет, никаких снадобий в стакане!

– Точно? – криво ухмыльнулась девушка – Я буду пить только из того кувшина, из которого он сам пьет! А то еще отравит… Хотя куда ему…молодой еще! Я думала ты притащишь для меня кого-то посерьезнее – седобородого старца шестисотлетней выдержки. А тут юнец с глупой красной физиономией!

Илар невольно коснулся подбородка кончиками пальцев, чем вызвал смех безжалостной девицы. Она радостно расхохоталась, и вытирая выступившие слезы уселась за стол напротив Илара – рядом с отцом. Тоже почти напротив входа. Воинская привычка, да.

Кстати сказать – Илар заметил на ее ладонях вполне приличные мозоли, приличествующие наемнику, ежедневно тренирующемуся с мечом, а не купеческой дочке, воспитанной в роскоши и неге.

Неужели он и правда так глупо выглядит, и так красен? Вот же наглая девка! Ну, погоди! Не знаешь ты Илара Истарского!

– Так и будешь сидеть истуканом? – продолжала насмешничать девица – ну побренчи нам на своем инструменте! Надеюсь, ты его не в мусорке подобрал? Я терпеть не могу расстроенных, дребезжащих инструментов! Пап, ты чего, немого к нам привел? Он говорить-то умеет?!

– Прости, магистр…моя вина! – искренне извинился Аброз – Моя девочка красива, умна, но…воспитание ее оставляет желать лучшего! И пороть уже поздно – того и гляди, сама меня выпорет! Одна из лучших воительниц в этой дурацкой секте, как она там называется…демоны ее задери, эту шайку…забыл!

– Пааапа! – девушка сделалась сердитой, как кошка, увидевшая конкурентку на своей территории – Наш Орден не секта! Мы не какие-то тупые еретики, искажающие учение Создателя! Мы – Орден Воительниц! Мы лучшие бойцы во всем обозримом мире! И оскорблять нас – просто глупо и неприлично!

– Ладно, ладно! – примирительно махнул рукой Аброз – Ешь, пей… сейчас подадут мой суп! Я не хотел готовить его заранее – он должен быть прямо с плиты, иначе теряется весь вкус! Эй, болваны, вы несете, или нет?! Тысяча демонов вам в зад!

– Хе хе…папенька командовал боевым кораблем! Видал, какой голосок? Небось матросы в штаны упускали, когда он на них так орал! Да ты чего все молчишь? Язык проглотил, что ли?

– Нет, не проглотил – ухмыльнулся Илар, глядя на то, как лицо девушки меняет цвет с розового на белый. Она побелела буквально за секунду, став похожей на мраморную статую.

– Ах! – девушка глубоко вздохнула, и задышала – часто-часто. Потом ее лицо покраснело – не хуже, чем у Илара (насколько он мог себе это представить), и через секунду девушка разразилась упреками в адрес отца:

– Как ты посмел?! Ну как ты посмел?! Что он со мной сделал?! Говори сейчас же? Проклятый колдунишка! Ах, ты гад малолетний! Ах, ты подлец! Скотина! Мерзавец!

Девушка вдруг зарыдала, закрыв лицо руками, а через минуту и вовсе вскочила с места и бросилась бежать, скрывшись за дверями, ведущими в дом.

– Вот и все! – Илар с сожалением развел руками – я ведь предупреждал! Ну что я могу сделать? Насильно мил не будешь! Магия магией, но ведь девушка прекрасно поняла, что ее околдовали. И как она теперь будет относиться к вам…к тебе, и ко мне? А как отнесутся к этому в Ордене Воительниц? Кстати сказать – ты почему-то умолчал, что она состоит в Ордене!

– Почему умолчал? А потому, что ты тогда бы не пришел, испугался! – хмуро пояснил Аброз – А что вышло, то вышло. Все лучше, чем ничего. Теперь она начнет сохнуть по тебе, думать о тебе, мечтать о тебе. Может у нее в голове что-то и изменится – если конечно любовь хранится в голове. Как и все остальные мысли. В общем – не переживай. Все в силе, все так, как я и обещал. Ты не останешься внакладе. За опасность я увеличу сумму вдвое. О! Вот и наш суп! Давай-ка мы как следует пообедаем, и после обеда еще поболтаем. За едой говорить нельзя – это было бы неуважение к мастерству повара. Давай, ешь! Потом скажешь мне свое мнение о супе. Только честно! К супу лучше всего подходят вот те пирожки…ага, вот эти. Ну, пусть это будет не последний суп в нашей жизни! Будем здравы!

Они сидели еще несколько часов – до самого вечера. Не все время сидели – гуляли по дорожкам, разговаривали. Аброз оказался очень интересным, знающим собеседником, и кое-что из того, что он рассказал, явилось для Илара откровением. Например, рассказал о том, как при Башне образовался городок, и почему здесь так много родовитых дворян и богатых купцов. Кое-что Илар уже знал, но некоторые подробности его удивили, если не сказать больше.

Впрочем, это не имело никакого отношения к цели визита, о которой оба собеседника, как сговорившись, не упомянули ни разу. Они осмотрели библиотеку Аброза, способную конкурировать даже с библиотекой Башни, и стоившую сумасшедших денег. Посмотрели коллекцию оружия, в которой были и редчайшие экземпляры вроде боевой косы, или меча, выкованного из железа камня, упавшего с небес. Посмотрели конюшню, в которой стучали копытами великолепные жеребцы и кобылы, достойные ходить под седлом Императора. Посетили даже тренировочную площадку, на которой обычно тренировалась дочь Аброза, имя которой Илар так и не узнал. Уже уходя, немного смущаясь он спросил, как же звать дочь Аброза, и тот с легкой усмешкой сказал, что ее звать Марика, Марика Аброз Изанур.

Расстались они очень тепло. Пусть с Марикой и не получилось, но день прошел в высшей степени приятно. Можно сказать – выходной день. В Башне невозможно отвлечься от повседневных дел, там никогда не дают забыть, кто ты такой, и зачем сюда приехал. У Аброза же Илар чувствовал себя самим собой, парнем, который пришел в гости к хорошему знакомому. Просто так – в гости. Не за деньги.

Кстати сказать – он о деньгах и не вспомнил, до тех пор, пока прощаясь Аброз не сказал:

– Я в Башне с тобой расплачусь. Не стоит тащить с собой такие деньги, мало ли… Можете тебе дать провожатых? Охрану? Поздно уже, темно.

На самом деле – солнце скрылось за горы, и темное-синее небо густо покрылось серебряными шляпками звезд. Еще полчаса, и ночь полностью прогонит день куда подальше, на край света. Но Илар решительно отказался от охраны – что он, маленький трусишка? Все-таки, что ни говори – магистр магии! Кто посмеет напасть на магистра? Если только – сумасшедший! Или тот, кто не знает, что перед ним колдун. Но на этот случай Илар прицепил на грудь серебряный знак магистра – как отпугивающее средства, ничего больше. Никакого тщеславия. Почти…

Вечером легко дышится. Воздух чистый. Свежи Пока не зайдешь в квартал бедноты. Вот тут уже берегись – того и гляди горшок с дерьмом на голову плюхнут! И кстати сказать, возможно что – нарочно. Вот идет молодой парень со знаком магистра – богатый небось, денег куча, не думает, что будет завтра есть-пить, и как это бывает – голодным лечь спать! Так вот получи дерьмеца на макушку! Понюхай, чем пахнет наша жизнь!

Илар в который раз пожалел, что не надел плащ и широкополую шляпу. А ведь предупреждали! Говорили, что может так случиться! Едва увернулся от потока помоев со второго этажа старого здания, «украшенного» трещиной через весь фасад.

А потом согбенная старуха плеснула ему под ноги остро пахнущее мочой содержимое деревянной бадьи. Тоже видимо не из-за великой любви к магистрам магии – она бормотала что-то гадкое, смесь ругательств с пожеланиями провалиться куда-нибудь в Преисподнюю.

Нет, не надо было задерживаться допоздна! И нужно было взять сопровождающих, точно! Хотя бы провели более безопасными в плане дерьмометания улицами.

До Башни совсем недалеко, но это днем, по свету, а не тогда, когда ты едва не ломаешь ноги, спотыкаясь о булыжники мостовой и обходя лужи помоев. Рраз! И вляпался!

А потом все исчезло. Совсем – все. Илар даже не почувствовал, как сокрушительный удар обрушился на его затылок. Вот сейчас Илар идет – а через секунду уже не идет. И не существует вовсе.

 

– Эй, очнись! Эй! Что-то долго он без сознания. Ты его слишком крепко приложила! Если голову разбила – ответишь. Тебе было сказано – не повредить! Не научилась соразмерять силу удара? Видимо, рано мы тебя приняли в воительницы. Нужно было еще лет пять походить в кандидатках!

– Глаза открыл! Слава Создателю!

– Открыл-то открыл, но соображает ли чего-нибудь?! Эй, ты слышишь меня? Слышишь?

Илар сфокусировал взгляд на светлом пятне, маячившем перед глазами, и вместо пятна перед ним проявилось лицо женщины лет сорока – жесткое лицо, хищное, на левой щеке два шрама крест-накрест. Волосы короткие, будто вымазанные в муке. Седина, вот что это такое – Илар понял не сразу, после мучительного пятисекундного размышления. Думать было трудно – голову раскалывала боль, пульсирующая, резкая, как если бы в затылок каждую секунду вонзали длиннющую раскаленную иглу.

– Я слышу! – хрипло выдавил из себя Илар, борясь с песком, мешающим говорить. Песок забил глотку, першил в горле, и видимо прилип к языку, потому что язык сделался толстым и неповоротливым. Прикусил?

– Вы что делаете?! – молодой голос, звонкий – Сейчас же завяжите ему глаза! Вы забыли?! Это ведь маг! Колдун! Сейчас выпустит заклинание, и всем нам тут конец!

Плотная повязка отрезала Илара от мира, и теперь он мог только слышать. Ну и говорить, конечно – особенно после того, как к его губам приставили кружку, и в глотку пролилась прохладная кисловатая жидкость. Он выпил всю кружку, припав к ней, как к самому лучшему снадобью от всех болезней. Сейчас он хотел только одного – пить! Потом разберется с остальными проблемами. Пить! Пить! Пить!

Кружка была большой, а желудок – не очень. Потому Илару скоро стало казаться, что он сам превратился в огромную живую кружку – в животе забулькало, как в здоровенном кувшине.

Через минуту вроде как и боль затихла, стал возвращаться рассудок.

И первой мыслью было: «Опоили?» Вполне вероятно, что в жидкости было что-то такое, что утихомиривало боль – на это указывал и горьковатый привкус питья. Но это-то ладно, главное, чтобы в снадобье не подсунули некий состав, на время лишающий мага способности колдовать! Такие средства имелись, Илар об этом знал.

– А хорошенький мальчик! – послышался голос со стороны. Другой голос, не один из тех, что Илар слышал раньше – Сложен неплохо. И мужские причиндалы у него в порядке, хорошо развиты. Даже…переразвиты! Хорош, да! Он мне нравится! Сестры, есть предложение – пусть он побудет у меня. Я посажу его на цепь в моем подвале, и…

– И будешь скакать на нем каждую свободную минуту? – голосом, полным понимания и сочувствия (нарочитого понимания и сочувствия) закончила седовласая, и тут же продолжила – Нет! Он останется в Ордене! До тех пор, пока не исполнит предназначенную ему судьбу! А потом…потом будет видно, что с ним делать!

– Эй, вы чего придумали? – обеспокоился Илар, до которого все-таки начало доходить, что дело совсем дрянь и он куда-то вляпался – Объясните мне, наконец, что происходит?

– А кто будет первой? И вообще – сколько попыток дается на это дело?

Голос опять Илару незнаком, судя по всему – в комнате много разных женщин. И на Илара они ноль внимания, будто его здесь и нет. Почти ноль внимания – если не считать обсуждения иларовых причиндалов.

– Первая будет выбрана на поединке! – это седовласая – Если кто-то не хочет, может не участвовать в турнире. Но я сомневаюсь, что такие найдутся, не правда ли? Вы почувствовали? Его силу?

– Да! О – да! Да!

Нестройные голоса женщин, загудели как пчелы. Их тут несколько десятков, точно. У Илара мороз по коже, аж мурашки пробежали – куда он вляпался?! Что произошло?!

И вправду стало холодно. Еще этот сквознячок откуда-то тянет…

Оп-па! Это что такое? Это как так? Он голый! Совсем! Раздели, мерзавки!

– Вы что творите?! – постарался, чтобы голос был грозным, но все испортил – пискнул, засипел – Меня будут искать! И найдут! И тогда вы сильно пострадаете! Вас казнят! Я представитель Императора! Лицо, облеченное властью! Зачем вы меня похитили?! Зачем раздели! Как вам не стыдно?! Бесстыдницы! Отпустите меня! Сейчас же!

– Тебя никто не найдет. Никто, не сомневайся – голос седовласой был полон насмешки – Ты славный парнишка, и мы тебя любим. Ты же знаешь – мы тебя ОЧЕНЬ любим. И хотим, чтобы у нас родились дети – от тебя. Могучие колдуны и колдуньи. Лучше – колдуньи. Мы постараемся, чтобы рождались только девочки. Мы знаем, как это сделать. А потом мы решим, что с тобой делать. Возможно, что и отпустим. А может и нет. Зачем? Зачем нам тебя отпускать? Ты самый могучий колдун, о котором мы знаем, находишься в лучшем для производства детей возрасте. Мало того, у тебя есть огромное преимущество перед другими колдунами – ты можешь заставить желать себя любую, даже ту, что на мужчин и смотреть не могла без отвращения! Даже она мечтает о твоих объятьях. Верно, Марика?

– Верно! – знакомый голос. Ах ты ж проклятая девка! Чуял Илар, что все это добром не закончится, и вот! «Вспомни дерьмо, и вот оно!» – говорят лесорубы. Все в точности!

– Даже если заподозрят, что ты находишься у нас – никто не решится на активные действия. С Орденом Воительниц связываться себе дороже. Наши воительницы служат телохранительницами по всей Империи, у самых важных лиц, даже у самой Императрицы! Даже у нее охрана из наших воительниц! И ты считаешь, что Империя захочет с нами ссориться из-за какого-то молодого колдуна? Да не смеши меня!

– Подождите! Подождите! – Илар лихорадочно подбирал слова, и ему очень мешала мысль о том, что сейчас целая толпа девиц разглядывает его мужское достоинство. У него невольно туда прилила кровь, и колдун со стыдом и отчаянием почувствовал, как восстает это самое естество.

– Подождите! – снова вскричал он, и в комнате прошелестел смешок – то ли над его выкриками, то ли над его готовностью «исполнить судьбу», как выразилась седовласая воительница – Почему вы не можете просто попросить кого-то из магов помоложе?! Их же полно, сильных, способных к оплодотворению! Да почему я?!

– Я же сказала – ты сильный, а еще – необычный! Твое появление предсказано в Книге Воительницы: «И придет муж, и будет он несовершенен, но могуч! И исполнит он предназначение, и родятся воительницы-колдуньи, равных которым нет на всем белом свете!» Ты не такой, как эти маги, у тебя другая магия, на порядок более сильная, чем обычная! И ты можешь заставить нас себя хотеть! Это тоже важно! Так что прими свою судьбу спокойно, без волнений. В конце концов – что от тебя требуется? Ешь, пей, спи, занимайся любовью – разве не этого хотят все мужчины? Да на твоем месте хотел бы оказаться каждый! Каждый мужчина в этом мире! Сотни женщин в твоем распоряжении – на одну ночь! Или на один час. Но все! Способные к деторождению, само собой. В общем – готовься. Впрочем, как я вижу – ты уже готов…это хорошо, это славно. Ты настоящий мужчина, которого не могут ослабить ни волнения, ни удары по голове…хе хе хе…

Женщины в комнате засмеялись, заговорили, перебивая друг друга, галдя, как птицы, и молодой колдун со злостью подумал о том, что кем бы ни были женщины – грозными воительницами, или колдуньями – они всегда женщины! Устроить базар из собрания для них просто-таки плевое дело!

Но шум скоро закончился. Седовласая взяла узды правления собранием в свои руки, и торжественно объявила:

– Итак, сейчас идем на жеребьевку. Турнир будет проводиться тупым оружием, чтобы не было серьезных повреждений. Только у меня есть предложение. Пусть первой будет Марика. Не забываем – это ее заслуга, это она все придумала, убедила нас, организовала похищение, вывела на колдуна. Орден в долгу перед ней! Так что пускай наградой ей будет право первой ночи. Кто против? Кто согласен?

– Опять богатой все, а нам ничего! – зло выкрикнула одна из женщин – Богатенькой все сливки, да? Первой распробовать мальчика? Без всякого турнира?

– Я буду драться с тобой, Анита! – голос Марики, холодно-зобный – Чтобы не было разговоров о том, что я просто так залезла на этого парня! И драться будем острым оружием, до смерти! Согласна?

– Согласна! – так же холодно-злобно ответила неведомая Илару Анита, но седовласая вмешалась в перебранку:

– Тихо! Я сказала – тупым оружием! Все! И пусть бог войны рассудит, кто из вас прав! Победит Марика – она будет первой! Анита – значит, первой будет Анита! И все! Вопрос закрыт! Или еще кто-то хочет что-нибудь добавить по этому поводу? Нет? Хорошо! Выходим в тренировочный зал!

– Дайте хоть одеяло, что ли?! – яростно дернул руками Илар – Холодно! Если я простыну, или отморожу себе причиндалы – хрен вам, а не великие колдуньи-воительницы! И вообще – отцепите меня от пола! Я что, все время так и буду лежать прикованный по рукам и ногам?! Это же глупо!

– Пока будешь так лежать – невозмутимо ответила седовласая. Несколько дней – с повязкой на глазах. Пока те заклинания, что ты вобрал в память, не выветрятся из мозга. Потом повязку снимем. И снимем цепи. Вот только убедимся, что ты начинаешь сотрудничать – так сразу и отцепим!

– А как мне в туалет ходить?! – попытался воззвать к разуму Илар – Мне что, под себя делать?

– Делай – седовласая была невозмутима, как ожившая статуя – мы подотрем, отмоем. Что касается одеяла – сейчас тебе его принесут…неженка! Ох, какие же вы мужчины все-таки неженки! Тоже мне, сильный пол!

Седовласая прошла к двери (Илар слышал ее легкие шаги), и вышла следом за соратницами. Илар остался в комнате один. И стал думать.

Ситуация представлялась отвратительной, но совсем не безнадежной. Глупые девки не представляют, с кем они связались! Им думается, что Илар – какой-то там маг-одиночка, как и большинство магов Башни! Что за ним никто не стоит – кроме Башни, с которой они точно найдут общий язык! И в самом деле – кто будет ссориться с самыми лучшими телохранительницами на свете, да еще и мстительными и коварными, как все женщины! Мстительными, и фанатичными – похоже, что в Ордене Воительниц дисциплина получше чем в гвардии. И немудрено – если в святые возведена женщина, пожертвовавшая собой ради долга, ради своих нанимателей, ясно, что основной идеей Ордена служит именно готовность пожертвовать собой ради своего Ордена. Эти фанатички сделают все, что угодно – если сделанное послужит возвышению их секты.

А вообще – тревожная информация. Эти воительницы на самом деле стали настолько влиятельны, настолько они пронизали все слои имперского общества, что это стало опасно!

И что касается воительниц-колдуний – а ведь есть резон! Бойцы, лучшие в империи, плюс колдуньи, лучшие в империи – и вот тебе сила, способная не то, что влиять на политику государства – она способна вообще подменить собой государство! Стать государством!

И будет править Империй какая-нибудь Марика Первая. Или Анита Первая. Или как там ее звать, седовласую? Да хрен с ним, с ее именем – это ведь настоящий заговор с далеко идущими целями! И он, Илар, каким-то образом, как и всегда, оказался в самой гуще событий! Просто охренеть…и что теперь делать?

Быстрик! Вот кто нужен! Связаться с ним, и…

А что – «и»? Быстрик могуч, но не всесилен. Если бы однороги были всесильны, сейчас миром правили бы они, а не люди. Однако однороги бегают по чащобам джунглей, а люди как плодились, так и плодятся. Стоит Быстрику объявиться здесь, и судьба его может быть очень печальна. Воительницы – это вам не простые крестьяне, способные лишь ткнуть супостата навозными вилами! Покрошат Быстрика на гуляш, и вся недолга!

Возьмет ли Илар на себя ответственность за гибель друга, брата? Чтобы всю жизнь потом себя казнить за проявленные глупость и эгоизм! Нет уж. Если только попросить его сообщить о похищении в Иссильмарону? Старик всех на уши поднимет, но вытащит из плена!

Хмм…и это страшно. Может начаться такая резня, что никто не останется в стороне. Может случиться такое, что Илар потом сто раз пожалеет о содеянном! Воительницы так просто не сдадутся, это точно. И кто сказал, что его, Илара, в этом случае оставят в живых?

Нет уж, нужно думать. Крепко думать! Пока что кроме поруганной чести ничем Илар не рискует. Ну да, противно, когда тебя выставляют призом для обезумевшей от страсти воительницы, но вообще-то это лучше, чем сдохнуть под ударом меча!

Интересно, сколько у них воительниц, желающих зачать от великого мага? Сто? Двести? Тысяча? Каждый день, каждую ночь – новая! «Илар-производитель», вот как он войдет в историю! Хе хе хе…смешно. Если бы не было грустно.

Надо признать – эти бабы очень смелы. Просто-таки бесшабашны! Поссориться с самой Башней! И кто их тогда будет лечить?

А вот это глупые мысли. И лечить их есть кому – например, колдуньям-лекаркам, которых не желает признавать Башня (идиоты!). И во-вторых, верно сказала предводительница – а кто знает, что он, Илар, находится в Ордене? Докажи-ка, что он тут!

Итак, пора подводить итоги размышлениям. Что ему грозит, и чего он может не опасаться? Убить его не убьют – если не будет представлять опасности для Ордена Воительниц. Что грозит? Лишение свободы на неопределенный срок. Ну и… хмм… изнасилование охочими до колдовского тела бабами. Срок Илара мало волнует – впереди у него почти тысяча лет жизни, что ему сроки? Дождаться, когда эти извращенки перемрут от старости, и… Только ждать неохота. К жене хочется! Надо бороться.

Методы борьбы с произволом: использовать их любовь к нему, Илару. Внести в ряды противника дух соперничества, обмануть одну из девушек посулами счастливой совместной жизни, воспользоваться ее помощью и бежать! Коварный план!

И больше не быть таким дураком, как сегодня! Не ходить ночью в одиночестве, и…что еще? Что-то умное такое придумать, какой-то важный зарок дать!

Но ничего важного и умного в больную голову не приходило. Голова снова начала болеть, похоже, что кончалось действие лекарства. Илара слегка подташнивало, руки и ноги, закованные в кандалы и раскинутые в стороны, мелко дрожали, будто после тяжкой работы. Ему стало настолько плохо, что он и думать забыл о том, что лежит сейчас на полу совершенно голый и беззащитный.

Хочешь вывести мужчину из равновесия, лишить его способности трезво размышлять – раздень догола и выставь на всеобщее обозрение. Результат будет гарантирован.

Илар уснул. Сам не понял как – в такой обстановке, в таких условиях, дрожа от холода и боли – взял, и уснул! Последней мыслью было: «Я сегодня съел столько вкусностей, дуры, хоть в туалет бы отвели! Ну, я устрою вам…чуть позже. А можно и прямо сейчас!»

Сколько он проспал – неизвестно. Смутно вспоминалось, как в рот вливали терпкую кислую жидкость с привкусом горькой травы, и снова засыпал. Потом вроде как его куда-то тащили, затем ощущение чего-то мокрого и холодного, прикасающегося к телу.

И снова жидкость, вливающаяся в рот, и голоса, которые что-то говорили – сердито, будто говорившие ссорились между собой.

Но Илару это было не интересно. Пребывая в забытье, на границе сна и разума, он не осознавал ничего, кроме желания спать, и…желания исполнить естественные надобности – что регулярно и делал.

А потом настал час пробуждения.

 

– Поднимайся! Ну?! Да поднимайся же! Пей!

– Не буду! Хватит меня опаивать! Сколько можно спать?!

– Все, сон закончился. Теперь будешь бодрый, как…как…в общем – бодрячком!

Повязка с глаз сорвана, и солнечный свет ударил в них с яростью брошенного копья.

– Ох! – только и смог выговорить Илар, опуская веки – Ослеп, демоны вас задери!

– Не ослеп. Сейчас привыкнешь. Ты щелочки оставь, и смотри, привыкай! Выпей вот! Да не бойся, это бодрящее! Скоро есть захочешь – аж треск пойдет!

Илар осторожно отпил из кружки, поднесенной к губам девичьей рукой, и осторожненько приоткрыл слезящиеся глаза.

Он находился в просторной, но не очень большой комнате. Как и раньше, прикован за руки и ноги, растянутые в стороны. Цепочки тонкие, но порвать их никакой возможности, это точно (тут же попробовал!). Кандалы обшиты мягкой кожей и не трут руки – специально для него, Илара, такие сделали? Тогда все очень плохо. Это означает, что его собираются держать в таком положении все время, что он будет находиться в плену. Возможно – до самой смерти!

Весь пол застелен толстыми коврами, только под Иларом кусок плотной непромокаемой ткани, что применяют для изготовления фургонного тента. Ну…это и понятно – зачем такая ткань. Не ковры же поганить? Унизительно, но логично.

И он обнажен! Все-таки, обнажен! И хуже того – проклятые девки его побрили – везде побрили, даже ноги и подмышки!

– Побрили-то зачем? – Илар кипел от злости, ему хотелось пнуть в обтянутую кожаными штанами задницу девицы, стоявшей на коленях к нему спиной и наливавшей в кружку из высокого кувшина (он даже примерился – достанет, или нет? Понял – не достанет!) – Что за дурацкие шутки?!

– Не шутки – невозмутимо ответила Марика (а это была именно она) – Все должно быть чисто, красиво! А что красивого в мужчине, заросшем, как обезьяна? У тебя волос было мало, но все равно! Теперь видишь, как все красиво, гладко?

Она провела ладонью по животу Илара, ниже, и молодой колдун покраснел, вздрогнув, и непроизвольно попытавшись укрыться от ее поглаживаний, прикрыть так сказать…самое дорогое.

Бесстыдная девка! Вот же, негодяйка! Илар почувствовал, как кровь прилила в пах, и девушка довольно улыбнулась:

– Все в порядке, слава Создателю! Мы боялись ты будешь неработоспособен после удара по голове. Говорят – у мужчин так бывает. Сейчас я ослаблю цепи, ты сядешь, и поешь. Как следует поешь! Тебе нужны силы!

– Дай я оденусь! – Илар не смотрел на себя, но чувствовал, как кровь продолжает толчками приливать куда надо, и мужское естество продолжает восставать (Что-то было в питье?! Или амулет?!) – Какого демона вы меня раздели?!

– А зачем тебе одежда? – вроде как не наигранно удивилась Марика – ты бы ее поганил, когда лежал в забытье, пришлось бы часто менять. Стирать, опять же! А так – обтерли тебя полотенцами, отмыли – и лежи себе лежи, здоровей! Голова не болит?

– Нет, не болит – слегка удивился Илар – меня что, лечили?

– Лечили. Наша колдунья. И снадобья давали. Так что ты теперь здоров, как бык! Только вот подкормиться тебе нужно. Слабоват!

Марика подошла к столику, на котором стояла накрытая крышкой кастрюля, приподняла крышку, и по комнате разошелся густой запах мясной похлебки. У Илара тут же забурчало в животе, и рот наполнился водопадом слюны.

– Хочешь, да? Сейчас! – Марика широко улыбнулась, отошла в сторону, повозилась у стены, позванивая цепочкой. Потом – у другой цепочки. У двух оставшихся. Затем придвинула Илару низкий стул, столик с кастрюлей и миской, предложила:

– Наливай себе столько, сколько нужно. Но…осторожно. Понемножку. Ты давно не ел, и может заболеть желудок. Так что давай, с умом ешь!

Илар медленно поднялся, прислушался к ощущениям – голова не болела, не кружилась, все вполне сносно. Сел на стул, сжал колени, пряча мужские причиндалы, накрыл их руками. Марика ухмыльнулась, пододвинула столик:

– Ешь! И нечего стесняться! Я тебя во всех видах видела! Мыла! Прибирала за тобой! Кстати сказать – у тебя все отлично, ты как мужчина очень даже развит! Лекарка сказала, что у тебя все в порядке, и даже чуть больше, чем в порядке. Вот подкормим тебя, и…

Илар не дослушал, что будет «и» – его скрутил такой приступ голода, что он отбросил все мысли, кроме одной: «Поесть! Поесть, а уж потом…». Что «потом» – тоже думать не стал. Схватил кастрюльку, и начал хлебать прямо из нее, проигнорировав миску, стоявшую рядом, на столике.

Слава Создателю – варево не было горячим, теплое, сытное, густое – оно проваливалось в желудок, судорожно впитывающий благодатную пищу, как впитывает воду пустыня, соскучившаяся по дождю. Кастрюлька опустела за считанные минуты. Илар осмотрел столик в поисках другой еды, но больше на нем ничего не было.

– Хватит пока! – правильно истолковала взгляд Марика – Потом еще получишь. Пусть это приживется.

– Сколько я был без сознания? – поинтересовался Илар, откидываясь на спинку стульчика и роясь у себя в памяти (Нет, все заклинания испарились! Значит он был без сознания не меньше трех дней)

– Неделю – кивнула Марика – Так-то мы тебя поили – и снадобьями, и бульоном, кашей, но все равно, желудок отвык от твердой пищи. Лекарка сказала, что нужно быть осторожным.

Только теперь Илар обратил внимание, что на лбу Марики, над левым глазом, появился небольшой шрам, до конца еще не заживший. Память у Илара хорошая, и он точно знал – раньше этого шрама не было.

– Я слышал…ты дралась на поединке?

– Дралась – невозмутимо кивнула Марика – И выиграла. Я ведь одна из лучших. Я не могла проиграть. Так что…все в порядке.

– В каком – порядке?! – Это что за порядок?! – почти выкрикнул Илар – Марика, отпусти меня! Ты же меня любишь! Ладно – хочешь ребенка – я сделаю его тебе! Клянусь! И я буду только твой! Неужели тебе хочется, чтобы со мной были другие женщины?! Разве ты не ревнуешь?

– Ревную. Но долг превыше всего! – вздохнула Марика – Иногда нужно жертвовать самым дорогим, ради сестер! Ради идеи! Я жертвую нашей любовью! И это правильно. Я люблю тебя, но долг дороже!

Зашуршала сбрасываемая одежда, вначале упала рубашка, за ней отправились сапожки, штаны. Через минуту Марика стояла перед Иларом совершенно голой.

– Ну что, начнем? – она слегка улыбнулась, и глаза девушки заблестели – Я девственница…с мужчинами. Но я читала, как нужно себя вести, что делать в постели. Ложись, я тебе помогу расслабиться! Ну, ложись!

– Я бы хотел поговорить о…

– Потом поговорим! После! – Марика неожиданно сильно схватила Илара за плечи, приподняла, и ногой выбила стул из-под зада. Потом толкнула назад, и едва Илар успел плюхнуться на спину, взобралась верхом – раскрасневшаяся, с высоко вздымающейся крепкой грудью, яростная, задыхающаяся от желания.

И показала – что же такого она вычитала в своих книгах о сексе, и чему из них научилась.

И хотя Илар был уже семейным человеком, и у них с женой в постели не было каких-либо запретов в сексе, он в конце концов вынужден был признать, что Марика дала бы фору и лучшим работницам публичных домов столицы – настолько оказалась искушена в любовных упражнениях.

Если бы Илар не знал, что она точно никогда не была с мужчиной – ни в жисть бы в это не поверил.

Отправить