Глава 15

Алтарь встречал меня ласковой прохладой. Пещеру заливал радужный свет, в котором даже давным-давно пожертвовавшие собой маги выглядели празднично и нарядно, если такие эпитеты можно было отнести к мертвецам.

С собой я принёс подарки. Четыре макра восьмого уровня. По местным меркам, ценность неимоверная. Но это была достойная благодарность за помощь алтаря и его сотрудничество с местным пантеоном.

Разложив макры у кристаллов первостихий, я ждал пока алтарь примет подношение.

Но камни остались нетронутыми.

— Это подарок, благодарность! — на всякий случай уточнил я.

— Знаем, — ответили сразу четыре голоса первостихий. — Но не возьмём.

— Почему?

Раньше алтарь не брезговал подобными подношениями.

— Нам тут напомнили, что далеко не всё делается ради благодарности, — ответил мне огонь, обжигая жарким дыханием.

— Боюсь даже представить, кто мог тебе напомнить о чём-то подобном.

— Братья и сёстры твои, когда встали на защиту этого мира, хотя их об этом никто не просил, — сварливо ответила вода, но тем самым пригасив раздражения огня.

Я улыбнулся. Всё же наша философия отчасти была чужда многим созданиям вселенной. Владея кровью, мы не желали купаться в ней или уничтожать миры, мы желали сохранять даже худой мир, зная, чем обычно оборачивается добрая ссора.

— Ну ты уж из нас совсем уродов не делай. Мы тоже с понятиями. Бились ведь бок о бок с местным пантеоном.

Здесь не поспоришь. Действительно, когда припекло, алтарь стал более терпимым к местным.

— Ты собственные ресурсы на это не истратил? А то я, если честно, так и не понял, отчего стенки шторма в какой-то момент истончились и нашим пришлось ставить щит крови.

Алтарь какое-то время молчал, даже краски радуги в пещере стали более блеклыми.

— Это я в воспитательных целях. Боги местные присосались ко мне и насосами работали, а от себя хоть бы каплю сил добавили… Ну… я и уменьшил поток, чтобы им жизнь мёдом не казалась.

Звук удара ладонью по лбу разнёсся в тишине пещеры. А хотелось этой ладонью врезать кому-то другому.

— Ты же был в курсе, что твой воспитательный процесс обошёлся бы очень дорого этому миру… — я не спрашивал, а констатировал факт.

— Ну да, — согласился алтарь, — но у меня всё было под контролем. Я бы усилил напор в нужный момент…

— Так «под контролем», что мои решили вмешаться! — перебил я его.

Я покачал головой. Сраные миры, сраные существа. Все пекутся только о себе и своей выгоде, и плевать, что будет с другими. Что я хочу от эргов, если сам алтарь демонстрирует подобное поведение? М-да… А ведь проблема с эргами никуда не делась.

— У меня нет приличных комментариев… А словарь неприличных у тебя поболее моего будет. Вот и вспомни подходящие случаю.

— Трай… — заикнулся было алтарь, но я снова его перебил.

— Что «Трай»⁈ Ты мне лично очень «дорог» вместе со всеми своими детищами. Особенно первыми результатами экспериментов, — напомнил я алтарю его кинг гидор. — Знаешь что, а занимайся-ка ты и дальше самостоятельно воспитанием своих детишек. Позови их к стенам форта на краю болота. Решим вопрос раз и навсегда.

— Уверен, что нужно этим заниматься прямо сейчас? Какое-то время они ещё будут подчиняться, — осторожно спросил алтарь, видимо, уловил перемену в моём настроении.

— Кому?

— Что «кому»? — не понял алтарь.

— Кому будут подчиняться? Я от них особого подчинения не требовал. В их дела не вмешивался, в свои привлекал только по добровольному согласию. Мне они не подчинялись, а те, кто участвовали в дежурствах, отрабатывали кров и еду. Мы вообще-то под них отдельную казарму отгрохали со всем необходимым. Пора заканчивать эту вольницу, которую некоторые воспринимают, как слабость. Мне бунт под носом нахер не нужен.

— Ну так уж и бунт…

— А знаешь… — я вдруг понял, как можно решить вопрос, — договорённость с местными богами есть. Прятать вас более смысла нет. Куплю-ка я вам остров какой-нибудь в тропиках или на северах. И перемещу. Будете сами себе хозяева. Выберут сами себе правителя, будут жить поживать да добра наживать.

— Ну зачем ты так сразу? — засуетился алтарь. — Мир ведь полностью обжитой, проблем не оберёмся. На мелочь начнут охотиться, так наши и не утерпят.

— Ну да, а меня все боятся, потому что я большой и страшный, и не полезут, так выходит? — съязвил я.

— Так. И на государственном уровне у тебя всё схвачено. Ты же не зря земли под особый статус вывел, — вдруг на удивление здраво начал рассуждать алтарь. Когда ему стало это выгодно.

— Так-то оно так, но я им даю защиту, жизнь как у бога за пазухой, а они мне неповиновение, разброд и шатание? Ты уж из меня-то совсем идиота не делай. Даже защита Агафьи сейчас большинство эргов как неопределившихся видит. Нормально ко мне относящихся здесь четверть в лучшем случае есть, из первых партий. А остальные… приспособленцы, что только и ждут, как бы переворот устроить и мою землю с тобой под себя подгрести. Вот и любитесь сами со своими проблемами.

— А мы ведь тебе помогали, — делано сокрушался алтарь, — даже петлю ради тебя запустили…

— А я вас собрал! Детей ваших привечал, гидор пальцем не тронул, хотя руки-то чесались! Будем дальше меряться благодетелями или проблему решать? К тому же, я тут недавно узнал, что вы, мои дорогие, это резервный сценарий отката миров к первостихиям колыбелей. Поэтому выкорчевать вас и переместить за пределы мира не выйдет. Здесь уж, я думаю, у меня и правда пупок развяжется. Так что давай вместе думать, что с вами со всеми делать. И как твоих ребятишек в узде держать.

Алтарь умолк на какое-то время, а после ответил:

— Не руби с плеча. Я сам попробую навести порядок, а с кем не выйдет… зашвырнём куда-нибудь подальше и ориентиры для возврата отключу. Так-то они все на мой зов шли. Если звать перестану, не отыщут сами.

— А многих ты ещё собирать планируешь? Нам три сотни и так уже за глаза… Они уже исключительно в человеческих ипостасях ходят, ибо прокормить такую ораву в натуральном виде у меня нет никакой возможности. Каждый из них стоял на вершине пищевой цепочки, так что аппетиты у них на зависть многим.

— Всего тех, кого бы я хотел позвать, не больше тысячи, но местный мир такого количества эргов одновременно не выдержит. Потому и прошу дать мне время навести порядок. Ротацию попытаемся организовать. Может что-то вроде школы придумаем для обращения со стихиями. А идея с островом… может и стоит нас переместить, чтоб мы не мешались.

— Думайте. Жду ответа. А то у меня чем дальше, тем веселей обвинения. Не хотелось бы ещё и вас утопить с собой вместе. И да, если со мной что-то случится, в ваших интересах беречь моих детей, как зеницу ока. Ведь договор с местными богами скреплён клятвой на крови. А моя кровь только в них да в Киране останется. Прервётся род, и соглашение утратит силу.

— Ну ты уж нас совсем за дураков не держи, всё понимаем.

* * *

Когда я вернулся от алтаря, братья и сёстры уже ушли. В таком уходе без долгих прощаний не было ничего необычного. Обменявшись образцами крови, каждый из нас при нужде мог позвать других на помощь. В целом же между нами установился информационный паритет: я просмотрел их прошлое, а о моём прошлом им, я уверен, рассказала Шестая. Кроме того, думаю, что они воспользуются моим предположением о попытке привязки душ к родовым ковчегам. Слишком уж заманчивая возможность.

Я же пока решил вернуться в Сашари. После всего хотелось провести время в кругу семьи, ну и заодно создать кое-кому тело. Всё же если бы не Система, то была вероятность, что Саптама застал бы меня врасплох. Тогда наше противостояние могло пойти по совершенно иному сценарию. И уж точно без жертв не обошлось бы.

Потому я чувствовал желание отплатить сторицей богине. Её реакция на возможность восстановления тела выдала богиню с головой. А если есть возможность и желание, то нужно было закрыть и этот долг. Кроме того, в спокойной обстановке хотелось обдумать всё произошедшее, а в частности ситуацию с адамантием. За что с ним так обошлись? Какие мои слова или мысли стали пусковым крючком для его преобразования? И можно ли что-то сделать, чтобы вновь вернуть его в осознанное состояние?

Но начать следовало всё же с семейного дня. А то я что-то непростительно мало времени проводил с ними. А ведь… Остальные мысли вылетели у меня из головы, когда я увидел из окна собственной башни, как на лугу рядом отдыхают на траве Светлана, Тэймэй и Ольга. Рядом с ними на покрывале уже сидел сын.

«Твою мать! Свете уже рожать со дня на день, сын так скоро пойдёт и даже заговорит, пока я ношусь, решая очередные проблемы», — пришло совершенно чёткое сознание. Теперь я начал понимать Андрея Мангустова, который взял сто лет отпуска от божественных дел для нормальной человеческой жизни. Я бы сейчас тоже не отказался от такой возможности.

С другой стороны… вот она, возможность! Что мне мешает сейчас проводить время с семьёй? И пусть Вселенная со всеми её подлостями подождёт!

В кабинете рыться пришлось долго, но я всё же отыскал пару брусков-заготовок. Прихватив их, открыл портал к жёнам. Сделать сюрприз не вышло, видимо, Ольга почувствовала мои эмоции, а потому, едва портал за моей спиной схлопнулся, Тэймэй и Света повисли у меня на шее. Ольга при этом присматривала за Юрданом. Сын серьёзным взглядом смотрел на нас и чуть хмурился, посасывая большой палец. Выглядело это умилительно.

Расцеловав жен всех по очереди, я присел рядом с сыном, который тут же забрался ко мне на руки. Сложно описать словами, какие ощущения меня накрыли. Тепло, нежность, боязнь сломать что-то и даже некоторое чувство вины, что пропускаю его детство.

«Я всё понимаю, — донёсся до меня серьёзный детский голосок. — И тётя Оля с дедом тоже… Мама с тётей Светой не всегда, но тётя Оля молодец, не даёт им делать глупости!»

Такой взрослости и обстоятельности я никак не ожидал от малыша, которому и года ещё не исполнилось, но куда более меня удивило другое.

«Ты снова заговорил!»

«Да, пришлось потратить время на осознание себя, но теперь опять могу», — с гордостью похвастался Юрдан.

«Я горжусь тобой!» — не покривил я душой.

«А я тобой! — не остался в долгу малыш. — Это же ещё не всё, да?»

Пусть и такими простыми словами, но сыну удалось сформулировать главный вопрос, которой даже я сам себе боялся задавать.

«Похоже, что не всё!» — решил ответить честно.

«Остался финальный босс, да?»

Моё немое удивление было удостоено пояснений:

«Это тётя Оля так говорит, имея в виду, что остался главгад, который всё это и устроил тебе. И который вряд ли успокоится, пока не останется кто-то один из вас».

«Боюсь, тётя Оля права. Другой вопрос, сколько у нас осталось времени и какими силами противостоять сильнейшему существу во Вселенной?»

«Ты умный, ты обязательно придумаешь что-то!»

«Конечно, сын! Обязательно».

Иногда родителям приходится врать своим детям ради их же спокойствия, что я, собственно, и сделал сейчас. В моей жизни было очередное затишье перед бурей. Только если до этого бури были мирового масштаба, то впереди маячила задница вселенского масштаба. И пока я не имел представления, как к ней готовиться.

Сейчас же я принялся объяснять некоторые детали несостоявшейся охоты, которых моих любимые женщины не поняли. Попутно я вырезал сыну самую простую фигурку из дерева, используя эфемерные когти вместо ножей и стамесок. Удивительно, но работа руками была сродни медитации, оказывая успокоительное действие. Хотя, вероятней всего, так сработало ещё и время, проведённое в кругу семьи.

Решено, пока перебираемся семьёй в Сашари.

* * *

Чертоги Высших

Если бы у Системы имелось тело, то сейчас она бы чувствовала себя канатоходцем без страховки, идущим по канату где-то на высоте Эвереста. Любой шаг или неосторожное слово могли стоить ей остатков её цифровой недожизни.

И всё же она чувствовала себя как никогда живой. Азарт захлёстывал её, задвигая страх и инстинкт самосохранения куда-то очень глубоко.

Она появилась перед Творцом своей фракции с двумя сферами. Те плыли по воздуху на двух смерчах, любезно предоставленных Первородным Хаосом. Сам Первородный общаться с Творцом не захотел, удалившись к себе. Это было только на руку Системе. Её спектаклю одного актёра начинался.

Творец был в прекрасном расположении духа по неизвестным причинам, да таком, что, завидев Систему в сопровождении двух сфер, расхохотался:

— Неужто жизнь тебя ничему не учит, девочка? Второй раз я спасать тебя не буду!

«Спасибо, одного раза хватило!» — мысленно огрызнулась богиня, сама же лучезарно улыбнулась.

— Благодарю, Великий! Я усвоила урок. Это не мои творения! Так уж вышло, что фракция магиков призвала меня в свидетели…

— Неужто кто-то из кровавых сиротинушек добрался до цели? — вскинулся Творец на своём троне, перебивая подчинённую.

— Кроме меня в свидетели призвали Первородный Хаос, а от магиков была Смерть.

— Пока без новостей… стандартная тройка представителей для разбора нарушений внефракционными сущностями, — отмахнулся Великий, — ну, не тяни! Как он погиб⁈ Кому из семёрки я должен вручить колыбель?

— Никому. Тринадцатый отдал себя на суд Вселенной и каким-то образом выжил. Шестёрке возвысившихся из колыбели Великой Крови этого было достаточно, чтобы прекратить охоту.

— А что же наш гениальный учёный? — Творец хмурился. Его настроение портилось на глазах. Ожидая хороших новостей, он никах не хотел верить в то, что кому-то удалось провести Вселенную.

— Уже не наш гениальный учёный продержался дольше всех, но, увы, тоже проиграл. Кроме того, при нападении он использовал вот это, — Система указала на две сферы. — По окончании боя я предъявила права на собственность фракции и поспешила доставить их вам, Великий!

— Что это?

— Две новые формы жизни, которые Саптама называл Кровемор и Распылитель.

— Ах он стервец! Создал-таки что-то у нас под носом на нашем оборудовании! И себе⁈ Убил бы, если бы его до меня не угробили. — Где-то во тьме загрохотал гром. — Нет, ты посмотри! А вы с ним одного поля ягоды…

Система удостоилась подозрительного и вместе с тем насмешливого взгляда.

«Хрена с два!»

— И как погиб Саптама?

— В прямом противостоянии воли Тринадцатый изъял всю кровь из тела Седьмого.

— Хм… Саптама, конечно, был лабораторным червем, но в силе воли ему не откажешь… Но убийство себе подобных у них вроде бы тоже карается.

— Там вышла какая-то странная ситуация, что Тринадцатый не мог ничего сделать Седьмому, пока тот не убил его копию, думая, что это настоящий Тринадцатый, — Система объясняла несколько путано, но максимально правдиво, чтобы её не словили на вранье.

— То есть, самозащита. Умно, — размышлял вслух Творец. — И всё же, почему Вселенная санкционировала на него охоту, но сама же и не убила его?

— Позвольте предположить, Великий?

Ответом ей стал кивок и едва вздёрнутая в удивлении бровь.

— Тринадцатый не стал поглощать кровь Седьмого, чтобы избежать обвинения Вселенной, но семя безумия в нём осталось, я слышала, как об этом переговаривались Высшие из фракции магиков.

— Хм… может тогда стоит объявить на него всеобщую охоту… — размышлял вслух Творец. — Время почти вышло. Мне нужна колыбель Крови.

— Если поступить подобным образом, то ничего не помешает той же Великой Крови убить своего последователя, чтобы вновь получить свою же колыбель, — резонно заметила Система. — Я бы так сделала. Самый простой путь.

— Ну ты у нас дама… безжалостная, — хмыкнул Творец. — Но да, магики вступят в игру даже охотнее чем наши. Как же мне заполучить Тринадцатого и его колыбель?

— Я принесу их вам на блюдце с голубой каймой, — отозвался голос, принадлежащий одному из последователей Великой Крови, на сей раз с порядковым номером Один.

Отправить