Глава 8

Чертоги Высших

Саптама долго думал, стоит ли устраивать диверсию во время встречи выходцев из Обители Крови, но пришёл к выводу, что не стоит. Зная помешательство магов крови на кодексе, стоило подождать, пока шестёрка размотает любимчика покровительницы. Ещё большим удовольствием будет, если сама Великая Мать Кровь вступится за любимую игрушку и начнёт уничтожать своих детей. По принципу: «Я вас породила, я вас и убью!»

«Надо бы запастись чем-то съестным при просмотре», — злорадно подумал Саптама.

Для режиссуры классической трагедии как по нотам необходимо было добавить действующих лиц.

Поэтому Саптама рискнул выбраться из своего логова и отправиться прямиком на аудиенцию к Творцу техносов. Не всё же только Саптаме разгребать жар своими руками, пусть и заказчик поучаствует.

Саптама шагал по бесконечному мосту из чёрного стекла, под которым клубилась бездна с мерцающими глазами забытых богов. Каждый его шаг оставлял кровавые следы, которые испарялись через секунду — защитные чары учёного прекрасно работали, не оставляя образцов его крови для всевозможных воздействий. Излишняя предосторожность всегда бывает излишней, кроме одного раза. Его Саптама и старался избежать всеми силами.

Вокруг витали тени Высших — одни напоминали исполинских крылатых стражей, другие — механических пауков с лицами мёртвых звёзд. Их шёпот звучал, как скрежет металла, но ни один не осмеливался приблизиться.

Высшие встречали его любопытством. Опальный учёный, перебежчик, которому указали своё место, низвергнув с вероятного пьедестала… Взгляды Высших были весьма красноречивы, но Саптаму это мало беспокоило.

Стоило преступить границы личных чертогов Творца, как он тут же прочувствовал все прелести появления без приглашения к одному из самых могущественных существ во вселенной.

— Ты не зван!

Голос Творца не звучал — он разорвал саму ткань реальности. Пол раскололся, обнажив под ногами пустоту, где плавали обломки разрушенных миров.

Воля Творца давила без всяких поблажек, вынуждая сперва склонить голову, а после и опуститься на одно колено. Большего Саптама не мог себе позволить, решив, что скорее сдохнет или сам помешает бывшей покровительнице, но в раболепном поклоне валяться в ногах Творца не будет. Не дождётся. Достоинство оно либо есть, либо его нет.

— Как ты посмел явиться к нам⁈ После всего содеянного! Я уничтожу тебя! Развею! От тебя даже капли крови не останется! — грохотал голос Творца раскатами грома, хотя тот же Саптама скорее сравнил бы звук с грохотом артиллерийских орудий. — Ты — жалкий червь! Как ты посмел? Лаборатория самоуничтожилась после твоего ухода! Уже только за это ты должен служить мне до конца своей никчёмной жизни.

Воля Творца давила. Кости затрещали, сухожилия натянулись, как струны, но он не пал ниц. Кровь капала, с шипением исчезая ещё в полёте и возвращаясь к своему владельцу. Дождавшись, пока Творец сделает паузу перед новой волной оскорблений, Возвысившийся медленно поднял голову. Его глаза светились тусклым багровым отсветом, как угли под пеплом.

— Вы можете и дальше обрушивать небо на мою голову…

Тишина. Даже вибрация пространства замерла.

— … или же поинтересоваться, для чего я полез на рожон и явился к вам.

Над головой Творца сгустились тучи из жидкого метала, но он не нанёс удара.

— Намекну, что второе более в ваших интересах, чем первое.

— Ты себя бессмертным возомнил, что ли? — даже опешил от такой наглости Творец. — Так Вселенная нам доказывает, что даже бессмертие может быть худшим наказанием. А я не Вселенная, щадить не буду.

Но нужного эффекта Саптама добился. Гнев Творца утих, сменившись любопытством.

— Чего припёрся?

— Великая Мать Кровь в курсе ваших планов по уничтожению своего любимчика и решила вмешаться.

Творец замер. Его силуэт дрогнул, на мгновение став полупрозрачным, будто реальность не могла решить, должен ли он существовать. Возможно и то, что в этот момент Творец анализировал всю доступную информацию, используя свои и чужие ресурсы.

— Откуда такая информация?

— Она пригласила всех своих опальных детей на встречу, даже меня!

— Это ещё ничего не подтверждает. У неё время владения завершается. Ей нужно кого-то предъявить Вселенной. Может, решила кому-то даровать прощение по этому поводу.

— Я бы тоже так подумал. Если бы не одно «но». Я сам предлагал ей подобный вариант и себя в качестве кандидата. Получил категорический отказ. А когда вы объявили охоту на её любимчика… вдруг приглашение с обещанием прощения пришло даже мне.

Творец задумался. Аура его воли спала, позволяя Саптаме встать на ноги. Опальный маг-учёный выпрямился, ощущая, как разорванная плоть срастается.

— Но у вас же есть ваш пресловутый кодекс… Наши аналитики хором твердили, что никто не откажется от охоты.

— Так и есть. Они помешаны на соблюдении правил. Но и в них осталось чувство гордости и тщательно лелеемой тысячелетиями обиды.

Саптама знал, о чём говорил. В каждом из Возвысившихся и отринутых Великой Матерью Кровью жил червь разочарования, точивший душу.

— Что ты от меня-то хочешь?

— Задержите Высшую в её чертогах, а я слегка раздую семя ревности, обиды и сомнений в сердцах своих братьев и сестёр. Не знаю, что она задумала, но вряд ли Великая Мать Кровь будет напрямую перечить воле Вселенной. Все мы знаем, чем это заканчивается.

— А если всё же она решилась призвать кого-то из вас на службу? — предположил Творец наиболее вероятный сценарий развития событий.

Саптама не смог сдержать скептической ухмылки.

— Великий… Тогда бы она провела встречу с кем-то одним, и меня явно бы на неё не пригласили. Не-е-ет! Она явно готовит место своему любимчику и спасает его всеми доступными способами.

— Хорошо… Когда встреча?

— Вы уже можете направить своё внимание на Высшую. А я пока займусь своими братьями и сёстрами.

* * *

Высшая восседала в собственных чертогах, задумчиво играя с лентами крови. Напротив неё разыгрывались судьбоносные баталии, создавались и низвергались в бездну целые миры, но Великой Матери Крови было всё равно. Она ждала назначенного часа. Координаты мира были отправлены всей шестёрке, время назначено. Оставалось прийти вовремя.

У разумных частенько говорили: «Точность — вежливость правителей». Вот и Высшая считала приход раньше времени — послаблением собственных позиций, а приход позже — неуважением. Потому являться следовало точно в срок.

Песчинки времени осыпались мириадами давным-давно погибших миров, отсчитывая секунды до встречи со своими нерадивыми детьми, когда в чертогах Великой Матери Крови появился названный гость.

Кого-то равного себе по силе и статусу Высшая могла бы проигнорировать, но только не Его. Одно из сильнейших существ во вселенной и властитель одной из фракций. Враг.

Что Он лично забыл в её Чертогах и почему столь невовремя решил оторвать свой зад от властительного седалища, Великой Матери Крови было по-женски интересно. Но время…

— Приветствую Творца в своих скромных Чертогах, — решила быть вежливой богиня. — Что привело вас в сердце вражеского лагеря?

Высшая встала с собственного трона, чтобы не злить и без того недовольного Творца. Формально она могла бы продолжить сидеть, ведь это её территория, а Он сам пришёл к ней без приглашения, отвлекая от насущных дел. Но… Всегда имелось «но».

Существование богов было длительным процессом. Альянсы создавались и рушились в Чертогах со скоростью жизни бабочек-однодневок. Если позволять себе подобное неуважение даже по отношению к врагам, шансы не только победить, но и выжить в божественном хороводе приравнивались к нулю.

Потому Великая Мать Кровь встала, молчаливо проявляя уважение к чужому Творцу.

— Приветствую Великую Кровь и прошу простить мне моё вторжение, — принял правила игры Творец, умерив давление собственной ауры до комфортного для Высшей. — До меня дошли слухи, что вы созвали под собственные знамёна своих заблудших детей. Уж не по причине ли скорого завершения срока владения колыбелью?

Великая Кровь не раздумывала ни секунды. И Саптама, и Творец сами подбросили ей эту идею.

— Не вижу противоречий.

— Не ожидал от вас подобной кровожадности. Стравить собственных детей, чтобы выбрать одного? — Творец склонил голову в уважительном поклоне.

Великая Кровь же расхохоталась.

— Вы, кажется, забыли моё имя. Я не Милосердие и не Покаяние, я — Великая Кровь. Если созданию Высшего предшествует кровавая бойня, меня это будет мало заботить.

— Но вы же сами от них отказались… Игнорировали их мольбы… С чего бы это вдруг они вам понадобились?

— Иногда проще перевоспитать старых детей, чем родить новых, — безразлично отбила словесную подачу Высшая. — К тому же, я всегда любила эксперименты. Вдруг, если предъявить Вселенной целый малый пантеон, то моё владение продлят на больший срок?

Кровь сделала демонстративный кружок вокруг Творца, будто провальсировала с обилием кровавых лент, а после исчезла, оставив гостя в одиночестве. Получилось невежливо, ну да она и так опаздывала. В мыслях же Высшая уже и так, и этак крутила на всякие лады высказанную мысль. А что, если и правда попробовать? Так ведь ещё никто не делал… Трайодасан, конечно, фигура неординарная, но и запасной вариант всегда нужно иметь.

* * *

Саптама знал и место проведения встречи, и время. Невелика проблема навесить техно-магический маячок на парочку приглашённых и отследить их перемещения в одну точку.

Учёного даже слегка забавляло, что теперь не он на побегушках у Творца техносов, а тот у него. Ирония судьбы или же равновесие Вселенной? Чем бы это ни было, но положение дел грело сердце и тщеславие Саптамы.

Появляясь перед братьями и сестрами, Возвысившийся уже знал, какова будет их реакция. Его не любили. Его не терпели. Его презирали, считая предателем и перебежчиком.

В этом шестёрка выживших деток Великой Матери Крови была, на удивление, единодушной. Что же касается всего остального… они были ничем не лучше и не хуже других божественных сущностей, имея те же слабости, густо замешанные на разбитых осколках надежд и разочарований.

Четыре мужчины и две женщины, они стояли посреди безжизненной пустыни и переговаривались между собой. Вокруг них мерцало такое количество щитов всевозможных конфигураций, что Саптама невольно испытал уважение к «родне» по Обители. Появление Седьмого во всех смыслах не осталось незамеченным.

— Только не говори, что всё это твоих чёрных рук дело, — со злостью выдохнул Первый, которого все называли Агрима. Тощий светловолосый выродок, с проступающей на теле чешуёй. В некоторых мирах его бы с лёгкостью приняли за эльфа.

— Не его… — тут же хмыкнула одна из богинь, — его тоже пригласили на эту сходку. Но он не ответил согласием.

Шестая была жгучей брюнеткой, неимоверно сексуальной и столь же опасной, ибо могла видеть прошлое существ, равных ей по силе. А поскольку возвысилась она перед Саптамой, то по силе была приблизительно равна ему.

— А ещё он явился, чтобы нас перессорить между собой.

«С-сука!» — мысленно выругался Саптама, но навесил на лицо самодовольную улыбку.

— Мне нет в этом нужды, вы и так как кошка с собакой живёте, — пожал он плечами.

— И что же тогда ты забыл здесь? — вступил в разговор Десятый, абсолютно лысый сухой бог с узким разрезом глаз и почти отсутствующим носом в виде двух ноздрей на плоском лице.

— Хочу показать вам кое-что… Вы же все явились на её зов в надежде на прощение. Каждый из вас надеется, что именно его возьмут во фракцию, а то и допустят к управлению родным миром. Что переглядываетесь? Я сам был таким же. И ничего. Никому ничего не светит. У неё появился новый любимчик. А мы так, отработанный материал.

Ткань реальности пошла рябью под прямым воздействием Творца, и шестёрка возвысившихся стала свидетелями отрывка разговора между своей Великой Матерью Кровью и Высшим властителем чужой фракции.

— Не ожидал от вас подобной кровожадности. Стравить собственных детей, чтобы выбрать одного? — Творец склонил голову в уважительном поклоне.

Великая Мать Кровь же расхохоталась.

— Вы, кажется, забыли моё имя. Я не Милосердие и не Покаяние, я — Великая Кровь. Если созданию Высшего предшествует кровавая бойня, меня это будет мало заботить.

Видение исчезло, как не бывало.

— Можете и дальше обманываться, но она позвала вас на бойню. Может быть, кому-то одному и даруют прощение, но… остальным уже будет глубоко плевать на это.

Братья и сёстры переглядывались настороженно. До того им нечего было делить, они находились в равных условиях вынужденных изгоев, всё ещё верных кодексу Великой Матери Крови.

— Ох, ну и засранец же ты, Саптама… — покачала головой Шестая. — Там было продолжение… Но ни ты, ни твой господин, конечно же, нам его не покажете. И даже не зная всей сути, я могу утверждать, что слова Великой Матери были вырваны из контекста. Но режиссура хорошая, браво! Заморочились! — зааплодировала Шестая.

Саптама силой удерживал на лице улыбку, обещая себе убить эту прозорливую сучку, как только качественно перегонит её по силе.

— Может, и так, а может, речь идёт про Тринадцатого, в душе которого появился росток безумия и которого Великая Мать решила защитить всеми силами? Вам же всем обещали колыбель за устранение Высшего с кровавым безумием. Как и мне. Для Вселенной мы — лучшие ищейки, просто обязанные в соответствии с кодексом вычистить собственные ряды.

Атмосфера между Возвысившимися накалялась. Тема, которой каждый из присутствующих боялся коснуться, была поднята.

— Или вы думаете, что она тысячелетиями вас игнорировала, а тут вдруг решила простить просто так? Ни у кого не возникло мысли, почему именно сейчас? Почти сразу после объявления награды за убийство безумного? Нет? И почему всех в одном месте? Не потому ли, что так вас удобней убивать? Зачем гоняться за вами по одиночке, если можно обезопасить собственного любимчика одним ударом? Вы как хотите, а я жить хочу! Поэтому… кем бы вы меня не считали, но я всё ещё считаю вас своими братьями и сёстрами. Моё дело предупредить., а уж внять совету или нет…

Саптама развёл руки и исчез.

* * *

Ольга ушла перед рассветом. И нам было чем заняться, кроме как думать о воплощении видений оракула. Сам же я, впитав в себя рассветную благодать, ожидал сигнала от Великой Матери Крови. Назначенное время прошло, но покровительница молчала. На душе камнем давила тревога. А ну как ранее отверженные братья и сёстры ополчились против бывшей покровительницы и решили отомстить?

Минуты текли с неотвратимостью, усиливая и без того накатывающее волнами беспокойство.

Прикоснувшись к запястью в том месте, где Ольга надела мне адамантиевый браслет, я открыл портал для встречи с ещё одной семьёй. Для сироты я обзавёлся, на удивление, большим числом родни. И она всё продолжала прибывать.

«Лишь бы самому уменьшать не пришлось», — мысленно сплюнул я, пересекая разрыв ткани миров.

Шестёрка абсолютно привычных человеческому взгляду мужчин и женщин встречала меня ощетинившимися защитными конструктами. Напряжение между ними было таким, что хоть ножом режь или папиросы прикуривай.

— А ты ещё кто такой? — нахмурился и процедил сквозь зубы белобрысый полуэльф, которому только ушей длинных не хватало для полноты картины. Но силищи в нём было моё почтение. Вообще все они в плане силы воспринимались, как алые пульсирующие сгустки крови, ощетинившиеся смертоносными иглами. Ну, а чего ожидать от Возвысившихся магов крови.

— Кто я такой? — намерено повторил я вопрос, выбирая самый безопасный вариант ответа. — Я — Трайодасан, тринадцатый маг крови Обители, удостоившийся возвышения. Рад знакомству с братьями и сёстрами.

Отправить