Глава 15

Полозов тихо выругался, сквозь зубы выдохнув что-то непечатное, а его пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Я видел, как его взгляд стал острым, словно лезвие — в нем читалась смесь ярости и презрения. Тигров же нахмурился, и в тот же миг его зверь — огромный амурский тигр, чья тень всегда витала где-то рядом — вздыбил шерсть на холке, обнажив клыки в беззвучном рыке.

«Видимо, неприязнь между кошками и собаками заложена на генетическом уровне», — подумал я, с трудом сдерживая саркастическую усмешку.

— Особей двести, плюс-минус пару десятков, — озвучил я собственные соображения, вслушиваясь в далекий шум приближающейся стаи. — Дальность — километров пять, что для бешеной собаки далеко не крюк. Ваш папаша решил собрать против нас ополчение?

Николай покачал головой, и в его глазах мелькнуло что-то вроде усталого раздражения.

— Боюсь, что вы моему отцу будете в кошмарах до конца жизни являться с обещанием отгрызть ему голову, если он еще раз решит взяться за старое, — сказал он, и в его голосе прозвучала горькая ирония. — Здесь другое…

В этот момент со стороны бора к нам подошла делегация: Кирана с Ксандром, Ольга с Тэймэй и баронесса Белухина. Их сопровождали ледяные гончие Ксандра — призрачные псы, чьи морды дышали холодом, а глаза светились синевой вечной мерзлоты.

— Оборотни — почти поголовно представители младших ветвей семей, — продолжил Николай, и в его голосе прозвучала сдавленная досада. — Как вы понимаете, с деньгами зачастую у них не так всё радужно. Многие выбирают военную службу, но некоторые считают себя выше того, чтобы служить кому-либо. Спесь.

Мне показалось, что ему было отчасти стыдно объяснять эти местные реалии. Как будто он сам ощущал вину за сложившуюся ситуацию.

— Впрочем, спесь не мешает им жить в долг, плодиться, как кроликам, и кичиться древними предками, которые никогда не шли к кому-либо под руку.

— А я здесь при чём? — спросил я, все еще не понимая, почему вокруг меня вдруг собрался целый волчий парад.

— Вчера они увидели такое количество золота, что даже у самых здравомыслящих попросту сорвало все тормоза, — пожал плечами Полозов.

— Настолько, чтобы не испугаться дракона? — мне с трудом верилось в подобную дурость.

— От вас катализатором несло за версту, уж простите, — усмехнулся Николай. — А после его употребления несколько дней откат будет. Обернуться не сможете. Вот они, скорее всего, и ждали, пока вы звериный облик скинете.

— Такое ощущение, будто я в человеческом облике их на шубу не пущу.

Тигров закашлялся, скрывая смех, но его зверь ощерился в сторону леса, будто уже предвкушая бойню.

— Просто у оборотней обычно способностей к магии хер да маленько, — пояснил Еремей, и в его голосе звучало леденящее спокойствие. — Дракона они испугались до усрачки, если против тебя стаю в две сотни голов собрали. Только они не знали, что в твоём случае страшнее человека зверя нет.

Я ощутил, как внутри меня что-то зашевелилось. Только на этот раз для разнообразия это была не злость и не ярость, а холодная, расчетливая уверенность.

Местные брали нас в кольцо, надеясь на эффект неожиданности.

Будет им эффект. Только обратный.

— Доброе утро! — поздоровался Ксандр, стоило моим близким оказаться рядом. — Гончие донесли, что нас берут в кольцо оборотни. Стая чуть меньше двух сотен голов, крупные волки, до полутора метров в холке. Я пока обернуться не могу, но магией поддержать способен.

— Надеюсь, не понадобится, — ответил я. — Вы с Николем и Еремеем на защите наших дам, а я…

— Мы сами за себя постоять можем! — гаркнула басом Белухина, сверкнув глазами. — Нечего нас охранять!

— Мария Петровна, охранять вас нужно, а то, не дай боги, умыкнут вас по местным обычаям, искать замучаемся.

— А что её искать? — заржал Тигров. — Местным можно только посочувствовать! Если выживут, то ещё и доплатят, чтобы её обратно забрали!

— Стервец! — Белухина показала Тигрову кулак, обещая всевозможные кары на его голову. — Мы ещё вернёмся к разговору о Дербентском сейфе! Не надейся, что я забыла!

— И да, дамы, здесь патриархальное общество, — напомнил я, чувствуя, как уголки губ сами собой потянулись вверх. — Потому прошу предоставить мне возможность решить вопрос самостоятельно.

— Опять один веселиться будешь, Миша! Нехорошо! — возмутилась Белухина.

— Хватит, Мария Петровна, — жёстко прервал я баронессу. — Вы уже повеселились с воровством моего вассала, теперь моя очередь!

Белухина нахмурилась, собираясь взорваться возражениями, но, взглянув мне в глаза, поняла — не время и не место.

Так и стояли мы с золотом за спиной, ожидая гостей.

А в лесу уже слышался глухой топот лап, прерывистое дыхание и тихое рычание.

Они думали, что пришли за добычей, но они ошиблись.

Оборотни появились разом со всех сторон. Они выходили из чащи, поднимались по крутому берегу реки — матерые, могучие, с горящими глазами. Все, как и описал Ксандр: крупные, опытные бойцы. Молодняка почти не было — видимо, даже в этой безумной затее сохранили крупицу здравого смысла.

Волки скалились, обнажая желтоватые клыки, их рычание наполнило поляну низкой вибрацией, от которой по спине пробежали мурашки. Стая выстроилась в полукруг, демонстрируя силу, но не бросалась в атаку. Волки чего-то ждали.

И тогда из их рядов выпрыгнул вожак.

Он приземлился со мной нос к носу, рассчитав прыжок так, чтобы я инстинктивно отпрянул. Но я не дрогнул.

«Хорошая попытка, но я не из тех, кого можно запугать театральными выходками».

Наш взгляды скрестились, и я был удивлён.

Ожидая увидеть туповатую, переполненную спесью морду, я обнаружил в его глазах холодный, расчётливый ум.

«Неужто среди этой алчной своры нашёлся хоть один адекват?»

Волк и правда был впечатляющим. Его густая шерсть отливала серебристо-стальными оттенками, будто припорошенная инеем. Холка и хребет были темнее, почти чёрными, придавая ему ещё более грозный вид. Лапы — размером с тарелку, с когтями, способными разорвать оленя одним ударом.

«Достойный соперник», — мелькнула у меня непрошенная мысль.

— Чужак, — его голос прозвучал низко, с угрожающей вибрацией, — ты явился на наши земли, наплевал на наши традиции, украл нашу девицу. Мы такого не прощаем.

Я не отвёл взгляда. Мне нечего было скрывать.

— Девица — мой вассал. Дала клятву крови, как и её брат. Я кивнул в сторону Николая. — Потому я не украл, а вернул своё!

Волк прищурился, явно взвешивая мои слова. Но всё же ответил:

— Объявлена охота. Участники внесли калым.

«Ах вот как, значит. Деньги уже уплачены, и теперь они чувствуют себя вправе требовать 'товар».

— Мои люди не продаются, — я произнёс это чётко, отчеканивая каждое слово. — Но и чужих денег мне не нужно. Пусть заберут своё.

Стая взвыла. Волки залаяли и затопали лапами, словно стая дворовых псов, почуявших кость. Их взгляды алчно скользили по горам золота. Если бы могли, они бы уже плясали от жадности.

— Николай, верни им причитающееся.

Полозов молча подошёл, сгрёб наименьшую кучу золота в цветастую скатерть и бросил её под ноги вожаку.

Реакция была мгновенной.

Стая взревела, заскулила, заворчала. Некоторые даже припали к земле, готовясь атаковать. Но вожак рыкнул один-единственный раз, и всё стихло.

— Чужак, не испытывай судьбу, — он покачал головой. — Ты разрушил дом предков нашего земляка, обворовал, а теперь хочешь откупиться жалкими подачками?

Я зеркально повторил его жест, медленно качая головой.

— Нет, это вы не испытывайте судьбу.

Волк опустил морду, его горячее дыхание обожгло моё ухо. Он не говорил ничего, но его молчание было красноречивее слов.

«Он хочет предотвратить бойню, — по кровной связи прошептала Ольга. — Понимает, что ты в своём праве, но сейчас бессилен против этих хапуг».

«Спасибо, дорогая! Что бы я без тебя делал?»

«На шубы всех пустил бы.»

— Виру всё же придётся выплатить. На месте. Иначе будет война, — вожак намеренно говорил громко, но его взгляд кричал: «Ты сейчас нихера не помогаешь мне тебя спасать!»

— О вире с Полозовым-старшим я буду договариваться сам, — я стоял на своём. — Или он резко стал недееспособным, что от его имени выступает третья сторона? Так мы его вчера живым и здоровым оставляли.

Волк фыркнул, и в его глазах читалась одна эмоция: «Ну ты и упёртый».

«Адамантий, а мы частичную трансформацию можем осилить?» — уточнил я на всякий случай.

«Да мы и полную можем, но тогда единственный адекват из этой стаи под ударом окажется».

«Как это можем? Полозов говорил, что на пару дней оборот будет невозможен».

«Ну так то оборотням. Там вопрос в затрачиваемой энергии на смену и поддержание ипостаси. Потратив энергию в звериной личине, им приходится какое-то время накапливать её для следующего оборота. А ты нечто иное. У тебя есть я, и нет подобной проблемы».

Я медленно подался вперёд, закрывая движение телом от остальных волков, и поднял руку к глазам вожака.

Моя ладонь покрылась драконьей чешуёй, а пальцы превратились в эфемерные когти.

— Я не тот, кем вы меня считаете, — прошептал я так, чтобы слышал только он. — Я — граф Михаил Юрьевич Комарин, глава спецподразделения «Комар». И я могу убить вас всех меньше чем за минуту.

Его зрачки резко сузились.

— Если они надеялись продавить чужака и разжиться деньгами, то у меня для них плохие новости. Денег я дам сверху уже выданного только на коллективный памятник.

— Какой памятник? — вожак меня не понял.

— Который поставят там, где эти идиоты сдохнут, если попробуют на меня напасть.

Вожак замер, осознавая, что игра пошла не по их правилам.

Но тут раздался тявкающий лай сбоку:

— Да что ты с ним разговариваешь⁈ Ату его!

Я накинул на своих Радужный щит, выводя их из-под удара, и одновременно поднял руку с раскрытой ладонью в сторону говорившего, позвав его кровь. Та откликнулась мгновенно и принялась покидать тело своего носителя. Алые ленты разной толщины метнулись от скулившего и корчившегося на земле оборотня к моим пальцам.

Остальные волки с рыком рванули в нашу сторону, защищая одного из своих, но кровь гадёныша тут же приобрела вид серпов и разлетелась навстречу, рассекая самых жадных и самых безмозглых оборотней сотнями и тысячами порезов. Скулёж, лай, рык и вой слились в единую какофонию. Вожак оскалился и дёрнулся было в мою сторону, но его на лету спеленала кровавая плеть, опрокидывая на землю. Убивать его я не хотел, потому решил просто обездвижить.

Я же продолжал тянуть кровь теперь со всех раненных оборотней разом, закручивая вокруг стаи смерч из смертоносных кровавых серпов. На ногах осталось меньше трети стаи.

— Остановитесь! — мощный рык разнёсся над ущельем, заставляя заткнуться всех оборотней разом.

Появление ещё одного участника переговоров я отслеживал мимоходом. Его сигнатура была значительно крупнее любого из пришедших на поляну волков. Даже вожак уступал ему в размерах. Этот волк был как бы не больше Ксандра во второй ипостаси и имел полностью седой окрас. Морду его пересекал грубый шрам, а один глаз отсутствовал. Вместо него в глазнице светился синим светом макр.

— Уастырджы! Уастырджы! Уастырджы! — доносился благоговейный шёпот со всех сторон. Оборотни уважительно склоняли головы и припадали на передние лапы, замирая в такой позе.

«Коля, кто такой Увастар… Уастыр… тьху! Язык сломаешь! Джи какой-то!» — поинтересовался я у вассала.

«Уастырджы?» — переспросил Полозов, выговорив имя с первого раза.

«Он самый!»

«Представитель нашего местного фольклора. По преданиям, он когда-то был великим и справедливым воином. Настолько великим, что со временем стал богом, покровителем всех мужчин, воинов, путников. Но это было очень давно, когда наши боги-покровители ещё не существовали».

«Познакомиться хочешь?»

«Шутите, Михаил Юрьевич?»

«Нисколько!»

Я убрал Радужный щит, открывая своим вид на происходящее. Полозов тут же грохнулся на колени, склонившись в поклоне перед волком. Мы же с Тигровым и Ксандром остались стоять. Кровь оборотней я так и не отпустил. Мало ли что им в голову взбредёт в божественном экстазе. Они и так разумностью не отличались, а то и вовсе последние мозги растеряют.

— Наслаждаешься их болью?

Волк без проблем прошёл сквозь мой кровавый смерч, даже не заляпался.

— Нет. Учу. Некоторым не помешает всыпать розог, если уж родители допустили пробелы в воспитании, — возразил я.

— Я вижу иное. Ты треплешь их как щенков.

— Им полезно узнать, каково это находиться в роли жертвы, а не охотника. В том чтобы заявиться двумя сотнями против одного нет чести.

«Уастыр. боги, ну и имя! Уастом буду про себя называть», — решил я.

Персонаж фольклора обходил нас по кругу, внимательно разглядывая кучи с золотом, Мирославу, спрятавшуюся за Тигрова и коленопреклонённого Полозова. Ксандр тут же закрыл собой Кирану от взгляда волка, неосознанно заявляя права. Уаст оскалился, по-видимому, понимающе улыбнувшись. При виде валькирии Белухиной, бог крякнул не то восхищенно, не то впечатлённо. По Тэймэй он скользнул безразличным взглядом, при этом сосредоточив всё своё внимание на Ольге. Волк чуть ли не вплотную хотел подойти к ней и обнюхать, но уткнулся носом мне в грудь. Я осознанно повторил жест Ксандра, пройдя через портал и успев закрыть собой Ольгу.

— Занятно, — хмыкнул Уаст, — Высшая и смертный…

Я не сдвинулся с места, но всё же спросил, чтобы перевести тему:

— При ком вознеслись?

Волк дёрнулся, как от пощёчины:

— Да что ты можешь знать? Ты же ещё щенок!

Занятно, но в этом его «щенок» чувствовалось не оскорбление, и обозначение колоссальной разницы в возрасте.

— Что есть, то есть, — не стал я спорить, — но Мать Великая Кровь несколько иного мнения.

— Не сдалась, значит, вот же с-с-сумасшедшая! — хмыкнул Уаст. — Хотя я мог бы и догадаться, откуда ты здесь такой красивый появился, — волк указал на ленты крови, всё ещё послушно, удерживающие оборотней.

— Вы не ответили на вопрос…

— Тебе всё равно это ни о чём не скажет.

— Люблю, знаете ли, загадки, — пожал я плечами. — Да и окружающие высшие сущности очень любят ими баловать.

— Ну раз любишь… то Хаос тебе в помощь с их разгадыванием, — хохотнул бог.

И почему у меня ощущение, что меня только изощрённо подкололи?

— Сами накажете своих щенков или?.. — указал я на оборотней.

— Погоди нос задирать, — фыркнул волк и обратился к Полозову: — Подойди ко мне, достойный потомок своего народа.

Николай на негнущихся ногах подошёл к Уасту и с отсутствующим взглядом запустил ладони в седую шерсть волка. Простояли они так не меньше минуты. Зрачки волка хаотично двигались, будто бог что-то просматривал в ускоренном темпе. Уаст фыркал и скалился, а под конец и вовсе угрожающе зарычал.

— С-сам р-разбер-русь! — зарычал бог, отчего часть оборотней даже тихонько заскулила на высокой ноте. — Это как же так вышло, что мои дети… опустились до такого…

От волка расходилась волнами энергия, заставляя оборотней ползти к нему на брюхе в поисках пощады. Нас божественная аура обходила стороной.

— Этот вроде бы был самым адекватным из всех, — я указал на вожака у себя под ногами, отплатив тому за его попытки избежать кровопролития.

— Тебе не чуждо благородство, — заметил Уаст. — Я запомню.

— Долг платежом красен, — не стал я скрывать собственных мотивов.

Волк расхохотался.

— Она всё-таки внедрила свой кодекс, да? Рациональность, оправданное точечное влияние, всё и все ради цели, да? Неужто работает? — при этом Уаст разбрасывал энергетические лассо на всех оборотней, собирая в петли их лапы и волоча за собой единой гроздью. — Может и себе что-то подобное попробовать?

— Бурлаки на Волге, — оценила живописную картину Белухина. — Может подсобить?

Уаст обернулся и окинул баронессу таким многообещающим взглядом, что я невольно запереживал о её чести, и это после пяти-то замужеств.

— Сам справлюсь! — хмыкнул волк, и исчез вместе со всем своим выводком.

Отправить