Глава 7

— И чем же герцог обещал вас отблагодарить?

— Ни чем, а кем. Сыном!

— А я здесь при чём? — максимально вежливо уточнил я у гостьи. — Кто обещал, тот пусть и делает вам сына.

Старушка чуть ли не минуту смотрела на меня, никак не реагируя, и лишь после разразилась лающе-каркающим смехом.

Пока она хохотала, утирая слёзы, я обратился к Агафье по кровной связи:

«Бери сына и мухой ко мне. Я у родовой крипты. Нужно ваше резюме по одной из гостий».

— Говорят, смех продлевает жизнь, — криво улыбнулась старушка, — но некоторым хорошее чувство юмора может её укоротить.

— Напугали ежа голой жопой, — не остался я в долгу. — Смертью меня не испугаешь. Уже дважды с ней встречался, вот и третье свидание планирую вскоре. Кстати, я тут дважды опростоволосился, без цветов ходил, может, подскажете, какие она любит? А то невежливо, третье свидание и без цветов!

Старушка вновь по-птичьи склонила голову набок, перебирая узловатыми пальцами браслет из маленьких черепов, крысиных кажется.

— Всё шутите… А я ведь хотела по-хорошему…

Из-за спины старушки появилась тьма, на лету обретая очертания ворона. Птица целилась своими когтями мне в лицо, но я не стал дожидаться полноценной атаки. Открыв под старушкой портал, я сбросил её в пустыню, следом приголубив благословением из арсенала магии Рассвета.

Силуэт ворона, так и не успев сформироваться окончательно, разлетелся на множество клякс с жалобными криками. Магия Рассвета, принимая магию смерти за болезнь и повреждения, принялась активно «лечить» старушку. Та выла и каталась по песку, что-то бормоча себе под нос.

— Теперь, когда мы определились, что с позиции силы говорить умеете не только вы, но и я, вернёмся к началу нашего разговора, — я присел возле старушки и втянул в себя остатки магии Рассвета из благословения.

Бабульку потряхивало, несмотря на сидение посреди раскалённой пустыни. Минимум треть костей и черепков с её платья перестала существовать, как и часть символов на коже.

— Что ты наделал⁈ — обхватив свои колени, качалась незнакомка. — Что ты наделал… Столетия, тысячелетия развития… Она тебя не простит!

— Пожалуй, начнём с самого начала. Как вас зовут?

— Почему я не чувствую её? Куда она подевалась? Смерть не может исчезнуть. Смерть есть повсюду!

— Донна! — я пощёлкал пальцами напротив её лица. — Ау!

Но старушка настолько глубоко ушла в себя, что пришлось использовать шоковые методы. Я вновь открыл портал под ней, но на сей раз окунув в океан на побережье, где когда-то нашёл своё пристанище Борей.

Воду она проигнорировать не смогла. Пышное платье тянуло старушку ко дну, но зато заставило её энергично грести к берегу.

«Не такая уж она и мёртвая, если боится утонуть», — отстранённо подумал я, сидя на камешке и контролируя, чтобы бабуля выгребла.

По сути, мне должно было быть глубоко всё равно, что случится с этой старой каргой, особенно после того, как она попыталась на меня напасть. Но имелось у меня предчувствие, что конкретно эта донна окажется мне неимоверно полезной. Не зря же кто-то из прошлых герцогов с ней в сделки вступал. Я, понятное дело, расплачиваться за чужие долги не собирался, но вот побеседовать был настроен.

Каково же было моё удивление, когда на берег из океанических вод выбралась ни разу не старушка, а вполне себе магичка, которую сейчас можно было разглядывать и с вполне естественными мужскими намерениями. Не прикопать, чтоб не мучалась, а накормить, напоить да в постельку уложить.

«Тебе жён мало?» — удивлённо отреагировал адамантий.

«Между представлять и сделать есть большая разница, — философски отреагировал я. — А здесь, признай, и фигура, и внешность вполне…»

— Перестаньте меня разглядывать, как будто я торт в витрине магазина, — буркнула магичка, трясущимися руками пытаясь развязать тесёмку на передней шнуровке. Это удалось ей не с первого раза, но удалось. Скинув отяжелевшее платье, она осталась в одной нательной рубашке, едва прикрывающей ей ягодицы.

«Согласен, — вдруг пришёл ответ от адамантия. — На такое и полюбоваться не грех».

— Да просто думаю, может купальни здесь организовать, раз уж местные воды имеют столь омолаживающий эффект, — хмыкнул я. — На вид вы годков триста точно сбросили.

— А я говорила, что не подействует её маскарад, — девушка обречённо махнула рукой и принялась прикрывать стратегические места завесой из волос. — Нет же, упёрлась… Тебе ничего делать не надо, припугни да напомни о договоре. Нынешние Занзара уже не те, что были. Никаких рисков, — всё это девица, кривляясь, говорила сама себе. — Вот тебе и «никаких рисков». Торчу непонятно на какой изнанке, маскировка слетела, ещё и приголубили не пойми каким проклятием. Хорошо, хоть уже неживая, а то кони двинула бы. Хорошо, хоть корону не утопила, а ты из меня бы следующую сделали.

— Кхм-кхм! — закашлялся я, чтобы скрыть смешок. Уж очень мне девица своим поведением Тильду напомнила. Гневную тираду магичка бурчала себе под нос на французском, чем натолкнула на некоторые мысли.

— Мадмуазель, а вас случайно не Бланш зовут?

Девица вытаращилась на меня непередаваемым взглядом. Меня же ситуация всё больше начала забавлять.

— Моргните, если да!

Как она старалась не моргнуть, будто от этого зависела её жизнь. Но всё же моргнула. Постояв с закрытыми глазами пару минут, девица вдруг резко открыла глаза и заговорила:

— Кто-то из ваших предшественников поклялся на крови, что стоит нам обратиться за оплатой долга… Неужели маги крови научились обходить собственные клятвы?

— Я таких не знаю, — пожал я плечами. — Другой вопрос, что всегда можно отыскать неточности формулировки. Давайте уже прекратим маскарад и истерику и наконец обсудим предметно, кто кому что и за что должен.

— А знаете, давайте! — магичка прижала колени к груди и обхватила их руками. — Несколько веков назад моя ба спасла семью брата одного из герцогов Занзара. Они все то ли угорели в пожаре, то ли задохнулись… Не суть, спасла! За это ба потребовала, чтобы её дочь взял в жёны герцог. Тот в общем-то был и не против, но в договоре было условие, что минимум один ребёнок перейдёт в род ба. Тут-то герцог и заюлил, признавшись, что бесплоден, и пообещав, что следующий герцог закроет долги.

— Я правильно понимаю, что моя шутка оказалась нихрена не шуткой? Вам и правда нужен наследник с кровью Занзара?

Девица замялась.

— Брак уже тоже нужен. Один наследник нас уже не спасёт, — безапелляционно заявила магичка.

— У меня два вопроса, — решился я на уточнения по ходу разговора, раз уж девица ни с того, ни с сего разоткровенничалась, — первый: как с вами детей делать, мадмуазель, если вы мёртвая? Нет, всякое в жизни бывает, почкование там, споры… Но у людей все как-то более традиционно что ли…

— Я вас прошу, — отмахнулась девица, — это как раз не проблема. У меня ба — легат Французского легиона Смерти. Ей такое — раз плюнуть.

Я осмысливал услышанное. С ба этой девицы я уже хотел познакомиться. Как минимум, потому что Агафья тоже билась над вопросом продолжения рода для сына, а, как максимум, я, кажется, отыскал главнокомандующего теми шестью миллионами солдат, лежащих в катакомбах Парижа. Вернее, они сами меня отыскали.

«Адамантий, признавайся, я всё правильно понял? Смерть разбросала в разных концах мира легионы солдат, которые поднимет в последней битве за мир, когда техносы попытаются прорваться?»

«Да».

Сама лаконичность!

«Ты поэтому просил отыскать Бланш из рода Хризантем? У них не просто есть доступ в катакомбы, они…»

«Да! — перебил меня адамантий. — Молодец! Возьми с полки пирожок!»

— А второй вопрос какой? — напомнила о себе девица, приняв моё молчание за знак согласия.

— Второй: от кого вас спасать надо? — отмер я, кажется, догадываясь об ответе на этот вопрос. — От Лилиана Гиббона?

— Откуда вы знаете? — глаза Бланш округлились. — Вы менталист?

— Нет, — покачал я головой. — Предлагаю сделку, я улажу вашу проблему с Гиббоном, а вы или ваша ба проведёте меня на свидание с вашей госпожой.

— Почему не брак? — вопросительно вскинула бровь магичка, при этом в голосе её звучала толика обиды и уязвлённого самолюбия. — Я же видела ваши взгляды, я вполне в вашем вкусе. А в приданном у меня шестимиллионная армия…

— А у меня мир, — тяжело вздохнул я, — и три жены в придачу. Я не из тех людей, кто выбирает жён по внешности. Мне гораздо важнее их внутренние качества.

— Сказал человек, у которого все жёны красавицы как на подбор, — недоверчиво хмыкнула Бланш.

— Да с местной лекарской магией я некрасивых аристократок вообще не встречал. Так что не аргумент.

Мы помолчали несколько минут, и Бланш решилась:

— Сиди не сиди, а толку не будет. Я не уполномочена принимать подобные решения. Только ба может. Поэтому, если возможно, верните нас на лицо. А то я здесь без магии задыхаться начинаю.

— Обещайте не нападать! — погрозил я пальцем магичке смерти.

— Вот это запросто, — тяжело вздохнула она. — Я сейчас слабее сонной мухи после ваших проклятий. Что это было?

— Благословение, фирменное! — улыбнулся я на все тридцать два.

Магичка в этот момент забирала всё ещё мокрое платье с камней и пыталась втиснуться внутрь.

— Если вы так благословляете, то я не хочу знать, как вы проклинаете, — пробурчала она, — помогите забраться в это орудие пыток. Не хочу щеголять голым задом на вашем маскараде.

— Поверьте, более действенного способа быстро отыскать себе мужа общество ещё пока не придумало, — хмыкнул я, но всё же помог Бланш забраться в мокрое платье.

Я старательно делал вид, что не глазею в декольте девушки. Татуировок у неё почти не было, а на платье были вышиты хризантемы, намекая на принадлежность к роду. Их в темноте при встрече я не различил, да и черепа с костями отвлекали внимание.

— Косоглазие заработаете, — показала мне язык магичка.

— У меня жена — лекарка, вылечит, — пошутил и затянул тесёмку шнуровки.

— Я бы за такое ещё и добавила!

— Поэтому вы и не моя жена. Мои мне доверяют, — пожал я плечами, затем открыл за спиной магички портал и втолкнул её внутрь, прямо в руки ошарашенного Джованни.

* * *

Лаборатория Саптамы

Саптама занимался очередным экспериментом, его руки ловко перемещали пробирки с кровью, а голографические проекции витали в воздухе, отображая сложные молекулярные структуры. Всё шло как по маслу, пока в один момент стены лаборатории не начали истаивать, словно туман. Оборудование, пробирки, столы — всё растворилось в дымке, оставив его стоящим посреди бескрайнего звёздного неба. У его ног начиналась гигантская лестница, уходящая ввысь, к непостижимой высоте, где, казалось, находился сам центр мироздания.

«Твою мать! Как невовремя! Реакцию не остановил, опять всё заново начинать!» — раздосадовано вздохнул маг крови, чувствуя, как раздражение поднимается где-то в груди. Он скрестил руки на груди, ожидая, пока ему сообщат, ради чего его выдернули на эту аудиенцию к Самому…

Творец.

Это имя звучало как гром среди ясного неба. Перед ним лебезили, его боялись, ему не перечили, его превозносили. Носитель вселенского равновесия… Креатор… Тьху!

Саптама криво улыбнулся. Ширма. В этом серпентарии всё было так же, как и в его родном мире, разве что масштабы побольше.

— Твой контракт заканчивается… — прогрохотал голос, который, казалось, исходил отовсюду и ниоткуда одновременно. Сила, невидимая и неумолимая, заставила Саптаму склониться в поклоне.

«Спесь… и мания величия, куда же без них», — подумал он, сжимая зубы.

— Где результат? — голос звучал как удар грома, и давление силы стало нестерпимым. Саптама почувствовал, как его колени подкашиваются, заставляя его опуститься на одно колено.

— Маяки созданы. Они рабочие, — ответил маг крови, не поднимая головы. Его голос звучал спокойно, но внутри всё кипело от злости. — Не моя проблема, что он не купился. Молния два раза в одно место не бьёт.

— Бьёт и ещё как! — прогремел голос, и в следующее мгновение Саптаму прошило самой настоящей молнией. Боль, острая и жгучая, прошла через всё его тело, заставив кровь внутри вскипеть. Он сжал зубы, чувствуя, как злость поднимается в груди, но заставил себя молчать.

— Срок выходит… ты не получишь свой мир, пока он под властью Крови, — на этот раз голос звучал иначе. Он был вкрадчивым, соблазняющим, туманящим разум. — Она выбрала нового любимчика… Ветреная… Непостоянная… Не оценила твоих трудов, стараний… Пустила всю операцию насмарку… Им нужно отомстить… Забрать их детище. Оно твоё по праву…

Голос заполнял его душу до краёв, шепча его собственные мысли. Здравый смысл и желание не вмешиваться в чужие игры испарялись на задворках разума.

«Он же не хотел… Или хотел? Он не должен… Но он хочет этот мир… Или не хочет? Хочет! Это его мир! Он его! Ему его обещали! Его бесконечная лаборатория для экспериментов. Там он сможет опробовать всё!»

— Сколько осталось? — спросил Саптама, его голос звучал тихо, но в нём чувствовалась сталь.

— Крупица в вихре Вечности… Меньше ста лет… Не успеешь… — ответил голос, и в его тоне слышалась насмешка.

«Я не успею? — мелькнула азартная мысль. — Вы меня плохо знаете».

Саптама поднял голову, его глаза горели холодным светом. Он чувствовал, как злость и азарт смешиваются в груди, создавая странное, почти опьяняющее чувство.

— Я успею, — сказал он, его голос звучал твёрдо. — И этот мир будет моим.

Голос замолчал, словно оценивая его слова. Затем давление силы ослабло, и Саптама почувствовал, как звёздное небо вокруг него начинает растворяться. Стены лаборатории снова материализовались, оборудование вернулось на свои места, а пробирки с кровью стояли нетронутыми.

Саптама стоял посреди своей лаборатории, его дыхание было ровным, но внутри всё кипело. Он подошёл к столу, взял одну из пробирок и выпил её содержимое залпом. Кровь, густая и тёмная, придала ему сил.

— Ну что ж, — прошептал он, глядя на голографическую карту, где две алые точки продолжали пульсировать. — Похоже, игра только начинается.

И в его глазах загорелся огонь, который говорил о том, что он готов на всё. Даже на войну.

* * *

Мантуя, палаццо дель Те

— Вот это красотка! — присвистнул Джованни, его глаза загорелись восхищением, когда он успел оценить формы Бланш, оказавшейся в его объятиях. Его голос звучал игриво, но в нём чувствовалась искренняя заинтересованность. — Я хочу её!

Я вздохнул, понимая, что сейчас придётся объяснять ему, почему это плохая идея.

— У неё в комплекте идёт тёща, под чьим началом находится армия нежити больше шести миллионов, — искренне предупредил я, стараясь говорить максимально серьёзно. — Поверь, оно тебе не надо.

Джованни, однако, только очаровательно улыбнулся, его розовая грива слегка взъерошилась от возбуждения.

— Ты же понимаешь, что сейчас меня только раззадорил? — спросил он, его голос звучал так, будто он уже представлял себя в роли героя, покоряющего сердце неприступной красавицы. — Донна, не смотрите на сегодняшний вид. Хоть я и маленькая лошадка, но стою очень много денег! Я вполне завидная пара! Могу ли я испить нектара жизни из…

Он не успел закончить фразу. Бланш, которая до этого момента казалась холодной и отстранённой, внезапно припала к его губам, её движения были стремительными и жадными. Она начала высасывать из него жизненные соки, её глаза загорелись тёмным огнём.

— Бланш, нет! — крикнул я, понимая, что ситуация выходит из-под контроля. В попытке разорвать смертельный поцелуй, я бесцеремонно схватил девицу за гриву волос и дёрнул на себя. Её голова резко откинулась назад, но в её глазах всё ещё горел голод.

«Агафья, в тень его! Она неживая и голодная, сил много потеряла, а тут твой Ромео!» — мысленно дал я краткое резюме произошедшему. Вампирша среагировала мгновенно. Её движения были быстрыми и точными, как у хищника. Она вырвала сына из цепких объятий Бланш и вцепилась девице в горло когтями. Её глаза горели яростью, когда она прошипела Бланш в лицо:

— Ещё одна такая выходка, и легион твоей бабки тебя не спасёт!

Бланш, однако, лишь пожала плечами, её лицо оставалось спокойным, без тени страха. Перед Агафьей она не робела.

— Ошибочка вышла, — сказала она, её голос звучал почти невинно. — Пардон муа, мамаша!

Из тени вывалился Джованни, его лицо было белее снега, но он, вместо того чтобы испугаться, рассмеялся.

— Точно женюсь! — заявил он, чтобы тут же нырнуть обратно в тень, уворачиваясь от материнского подзатыльника.

Я не смог сдержать улыбки. Ситуация, конечно, была абсурдной, но в этом был свой шарм. Джованни, несмотря на всю свою эксцентричность, умел вносить в жизнь яркие краски. А Бланш… Ну что ж, с ней явно придётся быть осторожнее.

Отправить