Глава 4

Временная петля не осталась незамеченной, причём приобрела очень неожиданные масштабы. Откатили мы почти сутки с момента появления богов у нас на пороге, но родные-то вместе с императорской семьёй отправились туда не с этого момента, а после свадебной церемонии, за час до полуночи или около того. С учётом боевых действий до рассвета, у них прошло около трёх месяцев, что субъективно равнялось нашим шести часам.

И вот здесь начинались самые интересные нестыковки, решать которые мне и предстояло.

Пока птенцы Кречетов находились в эвакуации в Сашари, в их родном мире Медведев с безопасниками с ног сбились в поисках наследников императорской крови, которые внезапно исчезли с территории Кремля. А с учётом финта Марии Петровны, не покинувшей родной мир с целью защиты отца, она единственная не исчезла и преспокойно занималась своими делами, что наводило и отца, и всех остальных на мысль о некоем причастии принцессы к исчезновению конкурентов. Об этом мне, как ни странно, сообщил Медведев, лично дозвонившийся на мобилет с нескромным вопросом:

— Проси всё, что хочешь, но нам срочно нужна твоя помощь. Разом пропали все наследники императорской крови, кроме Марии Петровны. Даже Андрея Петровича и того из лечебницы умыкнуть умудрились. Ты сможешь отыскать их по крови? Твоя же специализация…

— Дмитрий Фёдорович, сейчас буду серьёзен. Выполните мои следующие рекомендации, и я верну вам их всех в целости и сохранности.

На той стороне связи молчали, лишь грозное сопение выдавало волнение начальника имперской службы безопасности. Возражений не последовало, потому я продолжил:

— Первое, соберитесь в кабинете у Петра Алексеевича в составе императора, Марии Петровны, Орлова, вас и Подорожникова и ждите меня, я скоро буду.

— Больше никого?

— Никого, чуть позже поймёте почему. И второе, не давите зазря на Марию Петровну. Какой бы она не была карьеристкой, но в минуты опасности она никогда не переступит через головы своих родных.

— Да мы и не собирались, — как-то уж больно виноватым голосом ответил Медведев, что выдало все его теории с головой. — А долго ждать?

— Нет, но лишних в кабинете быть не должно с этого момента.

— Миша, не знал бы тебя лично, решил бы, что ты собираешься устроить теракт и окончательно обезглавить империю, — устало пробормотал безопасник, — но, зная тебя, я надеюсь на какое-то иррациональное чудо.

— Будет вам чудо, Дмитрий Фёдорович, — пробормотал я и отправился его подготавливать.

Принцев я нашел в Академии, заявившись порталом прямо на лекцию по методологии построения конструктов. Оба наследника Петра Алексеевича что-то увлечённо записывали в тетради. Николя Бенуа кивком поздоровался со мной, а, узнав по кровной связи, что мне нужны принцы, тут же сообщил им:

— Студенты Птицыны, вас незамедлительно вызывают к ректору.

Те оторвались от тетрадей и недоумённо переглянулись, но, заметив меня, спускающегося по проходу к кафедре, сорвались с мест, побросав учебные принадлежности.

Объясняться мы отправились в кабинет к Райо. Сам кабинет, правда, больше напоминал огромную пещеру, чей потолок терялся невообразимо высоко.

— На некоторых особо вредных студентов действует только демонстрация силы в драконьей ипостаси, — ответил дед, заметив мой удивлённый взгляд. — Я задолбался менять крышу несколько раз в месяц. Пришлось приспособить под мои реальные размеры.

Получив вместе со всеми известие о заключении перемирия, Райо не удивился нашему появлению у него в кабинете.

Посреди пещеры стояли т-образный стол со стульями и несколько шкафов с рассортированными по цвету кристаллами.

— Информационный архив обо всех студентах академии. Взяли за основу артефакт Агафьи для обработки карт и вот… — снова ответил дед на невысказанный вопрос.

Мы расселись за столом, и лишь теперь лопнуло терпение у Александра Петровича:

— Всё закончилось? Мы можем вернуться домой?

— Закончилось, можете, — был я лаконичен, — но прежде вам необходимо кое с чем ознакомиться.

Я передал Александру макр из собственной крови, в котором была сосредоточена информация о части событий, связанных с их родными и покровителем.

Андрею и Райо я показал тоже самое по кровной связи.

— Он мёртв? — Александр Петрович в шоке уставился на меня.

— Если вы про вашего отца, то жив. Если про покровителя — тоже.

— Но… — наследник престола явно забуксовал, пытаясь соединить воедино информацию с макра и слова.

— Это был тот вариант событий, участниками которого стали вы, — попытался я объяснить временные расхождения, — но был ещё и второй вариант, где нам удалось договориться с вашим покровителем на этапе переговоров. Они состоялись часов на двенадцать раньше самой схватки и часов на шесть раньше вашей эвакуации. И в этом варианте все остались живы.

— А… — Александр Петрович открывал и закрывал рот, не в силах подобрать слова для вопроса. Его спас брат.

— Мы вернёмся в какую версию событий? — разум Андрея был гораздо практичней и прекрасно просчитывал варианты поведения с учётом поступающей информации.

— Вы вернётесь во вторую версию, где вам придётся выбирать: сообщать ли отцу о неслучившихся планах Кречета по смене главы династии или же оставить всё как есть.

— Я бы не стал говорить, — быстро сориентировался Андрей. — У них отношения и так хуже некуда, а после повторного шантажа семьёй отец может и сорваться. Да и Мария на божественные посулы не купилась.

— Поддерживаю, — Александр кивнул, — но его самого, Медведева, Орлова и Подорожникова придётся ввести в курс событий выборочно. Как и Машу. Иначе охоты на предателей не избежать. И кстати, а кто тогда с нами жил всё это время?

— Овеществлённая иллюзия, созданная моей женой. Мария обманом заставила княгиню Инари прикрыть её отсутствие в Сашари.

— Ай да, Машка, ай да, молодец! — восхитился Александр, но, увидев моё кислое выражение лица, тут же спохватился: — Я не это имел в виду! Мы всё возместим.

— А что с остальными принцессами делать будем? — поинтересовался я.

— С ними ментатор поработает. Кое-что подотрём, кое-что переиначим, и они будут думать, что были в тайной поездке на одной из изнанок. Представим всё, как часть отцовского обучения. Не всё же только старшим отдуваться, пришлось и младших задействовать для достоверности.

— У вас же защита от вмешательства ментаторов богом поставлена, — заметил я, вспоминая сложности воздействия на императора.

Александр Петрович несказанно удивился моим знаниям тонкостей их семейной защиты.

— Да её обойти — раз плюнуть! — Андрей, кажется, уже придумал решение проблемы. — Обе дадут разрешение на вмешательство, только Лене сделаем косметологическую процедуру, а Насте — лекарскую диагностику. А вот с отцом сложнее будет.

— Ему я ещё один макр покажу, — не стал я вдаваться в подробности какой. В моих планах было показать императору нашу довольно откровенную беседу, где мы частично вскрыли свои карты и заключили союз равных. Это несколько упростило бы процесс дальнейших объяснений.

Далее принцессами занялся Густав Ильдер, мой датский вассал. Тот уже только качал головой, когда к нему на сеанс «косметологии» привели сперва одну принцессу, а после на «лекарскую диагностику» другую. Оба принца взяли на себя роль переговорщиков в присутствии ментатора, чтобы у того не было даже тени сомнения в законности его действий.

А после мы произвели фурор своим появлением, правда, войдя всё же не порталом, а через потайной ход из-за стеновой панели в кабинет императора. Состояние здоровья у нашедшихся отпрысков тут же проверил Подорожников, спустя десять минут подтвердив его идеальность. Принцессы отправились в свои покои, а мне предстояло ввести присутствующих в курс дела.

— Итак, господа. Не более суток назад по объективному времени произошла некоторая размолвка между нашими богами-покровителями: Комаром и Кречетом. Результатом стали полномасштабные боевые действия на землях Комариных, которые закончились с результатом, не устроившим божественные коалиции. Потому они несколько отмотали время назад и договорились разойтись миром. Так уж вышло, что в процессе вы, Пётр Алексеевич, попросили политического убежища для ваших детей. И я его обеспечил.

Мария Петровна, услышав мои пояснения, и вовсе не знала, как себя вести. С одной стороны, она ликовала, что всё завершилось и её семья осталась в целости и невредимости, а с другой… отчаянно трусила, не зная, в каком свете будет представлено её участие во всём этом.

— Но как же Мария? — возмутился император. — Неужто из-за ваших размолвок ей не досталось места?

— Напротив, Пётр Алексеевич, — продолжил я, — Мария Петровна, имея некую дополнительную информацию от первоисточника, решила пожертвовать своей жизнью и спасти вас с вашими соратниками: Дмитрием Фёдоровичем, Данилой Андреевичем и Борисом Сергеевичем. А выжив, вместе с вами возглавила атаку регулярных подразделений наших войск на армию нежити, оказавшуюся на наших землях.

— Ну… Мар-рия! — потрясённо выдохнул император, глядя на пунцовую дочь, которая взглядом умоляла меня не раскрывать всех подробностей. — Не ожидал!

— А как мы оказались таким составом на ваших землях, Михаил Юрьевич? — дотошно уточнял Медведев.

— Так свадьба у меня была со Светланой Борисовной, — ответил я правду, расстёгивая запонку и закатывая рукав рубашки, — вот и брачная татуировка никуда не делась, что удивительно лично для меня, если честно, ведь ей положено бы появиться сегодня вечером.

У Подорожникова начался нервный тик от новостей.

— К-как Света и малыш?

— Живы и здоровы, Борис Сергеевич, тоже находились в эвакуации всё это время.

— А армия… где сейчас? — задал вполне закономерный в текущей ситуации вопрос Орлов.

— Там, где ей и положено быть. Переброска должна была начаться в районе шести вечера.

— Михаил Юрьевич, вы же понимаете, что это звучит… — император не мог подобрать культурных слов.

— … звучит, будто вы — пациент лечебницы для душевнобольных, — закончил за него мой тесть.

— Понимаю, но ваши сыновья прожили сегодняшний день в прошлой версии событий до момента эвакуации, которая началась где-то в районе десяти вечера, потому смогут подтвердить правдивость моих слов.

Взгляды всех присутствующих скрестились на Александре и Андрее.

— Почему вы помните больше, чем мы все? — задал принцам на удивление здравый вопрос Медведев. Подумав, я пришёл к выводу, что это связано ещё и со способностью Дмитрия Фёдоровича, который мог ситуативно останавливать время на краткие мгновения и потому хоть немного имел представление о возможностях воздействия на время.

— Мы в момент нападения находились в безопасности на изнанке, временные изменения же затронули лишь наш мир, — ответил за всех Андрей Петрович.

— Сутки… для всего мира… это же… дох*… — не выдержал Медведев. — Их там явно не двое было.

— Не двое, — согласился я. — Потому нам и повезло пережить такое событие, как божественная война.

В кабинете воцарилась тишина. Каждый из присутствующих думал о чем-то своём, я же решился чуть разрядить атмосферу:

— Господа, наш обряд боги засвидетельствовали, но я тут подумал, что негоже Борису Сергеевичу не помнить, как он единственную дочь замуж отдавал. Потому приглашаю всех вечером на тихое мероприятие в семейном кругу.

— Может, не надо? — это реплика принадлежала Андрею Петровичу. — Вы уж простите, Михаил Юрьевич, но я начинаю бояться ваших тихих семейных мероприятий.

Остальные несмело улыбнулись, а император опустил ладонь на стол и высказался:

— Ещё чего, свадьба не обряд прощания, можно и дважды отгулять. Пока мои соратники будут готовить армию, лекарей и службу имперской безопасности к этому торжеству, я хотел бы остаться наедине с моими детьми и Михаилом Юрьевичем.

Медведев, Орлов и Подорожников склонили головы в знак прощания и удалились. Я же остался наедине с императорской семьёй.

— Прежде всего, хочу сказать спасибо за Андрея, — поблагодарил Пётр Алексеевич, — лекари в вашей эвакуации творят чудеса похлеще Бориса Сергеевича.

— Скажем так, мои лекари в прошлом были вашими, — не стал я юлить, прикидывая, что информация о жизни Софьи Петровны в другом мире уже не особо заинтересует Кречета на фоне остальных событий. — И прежде, чем вы начнёте задавать вопросы, просмотрите.

Один макр из собственной крови я выложил перед Марией Петровной, там были воспоминания о её участии в прошлой войне. Ещё пару макров оказалось перед императором. На одном был наш откровенный разговор, а на другом — его участие в войне с некоторыми ограничениями.

Понадобилось минут пятнадцать, прежде чем отец и дочь вернулись в реальность. Мария Петровна справилась первой и, открыв глаза, тут же задала вопрос:

— Он знает об условиях Кречета?

Мы все синхронно покачали головами, а Андрей ответил:

— У них и так отношения не очень. Решили скрыть.

Мария выдохнула с облегчением.

— Спасибо!

— Должны будете, особенно за манипуляции с моей супругой, — я сверкнул глазами, давая понять, что воздействие на жену просто так не оставлю.

Мой взгляд принцессе не понравился, но она не стала отводить глаза.

— Мне не стыдно за свои поступки. Я спасала отца и пошла ва-банк, оно того стоило. К тому же я поступила по совести и расплатилась клятвой на крови, поэтому не смотрите на меня волком.

Я не выдержал и хмыкнул.

— Что? — вопросительно уставились на меня отпрыски императора.

— Ваша сестра слово в слово повторила мне то же самое, когда я спас её с задницы Васюганской Гидры.

— Так это же слово особы императорской крови, — отозвался Пётр Алексеевич, — а они слов на ветер не бросают. Да, дети?

Александр, Андрей и Мария кивнули.

— Что ж, Михаил Юрьевич, вы ответили практически на все мои незаданные вопросы. Безусловно, у меня их ещё остался вагон и маленькая тележка, но подозреваю, что ваш день был намного длиннее и насыщеннее моего. Потому они подождут до вечера, когда мы прибудем к вам в гости на свадебную церемонию.

* * *

Откат времени имел и другие последствия. Сын у меня основательно подрос, а у Светы беременность плавно перетекла к началу четвёртого месяца. Сообщив жёнам о проведении повторной церемонии, я отдал приказ об отмене всеобщей эвакуации. Сам же взялся открывать порталы для возврата своих людей по домам. Там их ждали праздничные столы по случаю моей предстоящей свадьбы. Я же получил порцию оханья и аханья от старост, дескать у них дары молодым не готовы.

Кроме свадебной церемонии, петля отменила и повторное наложения проклятия на наши земли. Но я подумывал всё же провести этот ритуал повторно, заново выменяв у Шакала схему конструкта. Одна беда, божественные ясли и адамантиевый остров из Сашари никуда не делись. Вместе с тем в спокойной обстановке пришло и осознание последствий умыкания чужого божественного инкубатора.

— Мне же это не забудут и не простят, — мы с Райо наблюдали, как Милица с помощницами занималась кормлением, пеленанием и прочим уходом за младенцами. Под них построили отдельный корпус недалеко от островного адамантия.

— Есть большая вероятность, что этот мир их не пропустит, — отозвался дед. — Но стоит детям подрасти, войти в силу и разлететься из «гнезда», больше чем уверен, на них начнётся охота.

Сперва я хотел возразить, но сам же и проглотил собственные аргументы. Их с лихвой перекрывал один. Свою кровь боги всегда найдут. С учётом прошедших в Сашари трёх месяцев, вероятно, боги уже должны были определиться с местом схрона своих «личинок», их мамочки и адамантиевого инкубатора. Теперь дело оставалось за малым: отыскать отмычку для вскрытия защиты мира. А поскольку на ум приходила только одна отмычка, то нам с богами предстояло сыграть в игру кошки-мышки, где на их стороне выступала фора в три месяца, а на моей — магия крови. Что же, посмотрим, кто кого.

* * *

Где-то кто-то когда-то

посреди мириад звёзд

— Творец, мы всё делали, как вы говорили, но кандидат в Высшие всё же выжил и продолжает своё становление, — говоривший в коленопреклонённой позе не смел оторвать взгляд от пола. Находящееся перед ним существо было настолько могущественным, что одной мыслью могло расщепить вестника плохих новостей в пыль или вовсе не дать переродиться вновь.

— Неужто те звероморфы смогли напортачить в самом простом деле? Как можно не справиться, имея моё проклятье? — голос грохотал, сотрясая основы вселенных, заставляя мириады звёзд гаснуть и рождаться вновь. — Хотя чего ещё ожидать от недоразвитых, чуть выше одноклеточных. Чья там сейчас песочница?

— Если кандидат в Высшие вознесётся, то ещё на ближайшие сто тысяч лет песочница будет закреплена за Жизнью и Смертью, Творец.

— А что с той веткой, которую Кровь забрала себе под песочницу? Когда выходит срок?

— Тысяча лет, Творец!

— Отлично, у меня уже есть кандидаты на владение ею! — холодный голос вечности воспринимал тысячу лет лишь одним мгновением, потому и не мог допустить погрешности в своём плане.

— Н-но… — вестник начал заикаться, боясь перечить своему господину.

— Но что⁈ — оглушил его крик.

— Т-там т-тоже есть к-кандидат… — вестник начал заикаться и ничего не мог с этим поделать.

— Отправьте за ним остров, как обычно! И он с радостью сбежит оттуда, как и все предыдущие.

— Мы так и сделали, Творец, но он отказался. Тогда мы вмешались… иначе… и он погиб.

— Ну ведь можете, когда хотите! — голос могущественной сущности был безразличным. — Адамантий из его души, надеюсь, успели перехватить?

— Н-нет, — с ужасом выдохнул вестник и прежде, чем неминуемая смерть постигла его, затараторил:

— Но главные новости не в этом! Из ветки Крови пропал осколок адамантия, хранившийся там последние полмиллиона лет. Поэтому новых кандидатов не будет!

— А что с осколком в ветке Хаоса?

— В-высшие н-не д-докладывали об изменении с-статуса, — выдавил из себя вестник.

— Проверь… и остальные известные осколки проверь… Вдруг у кого-то подрос… Надо же знать, кто решился напакостить Крови и нарушить вселенское наказание, подписав себе смертный приговор.

Отправить