Глава 8

Пока Кирана общалась с братом, павильон ожидаемо опустел. И где-то в стороне послышались звуки охотничьего рога. Его протяжные гудки, по-видимому, ознаменовали начало следующего испытания. Необходимо было переходить в другую безопасную точку.

На выходе из павильона её встречало четыре османа в высоких белых шапках, янычарами их, кажется, здесь называли. Один из них сделал шаг вперёд и с поклоном сообщил:

— Ханым-эфенди, проследуйте за нами в следующее безопасное место.

«Надо же, как продумано всё устроили», — удивилась Кирана, следуя за охраной. Но чем дальше от основных дорожек они уходили, тем больше подозрений возникало у охотницы. Где-то в стороне послышались звуки магического боя. Земля дрожала, запах гари и дыма проникал в лёгкие, намекая на использование минимум двух стихийных магий.

Всё происходящее всё меньше нравилось Киране. Если её пространственное ориентирование не обманывало, они находились практически за пределами оговоренного для участия периметра леса. Подозрения укрепились, когда они поднялись на невысокий холм, с вершины которого открывалась картина самой настоящей бойни.

— Лучшее место обзора для ханым-эфенди, — с учтивой улыбкой сообщил янычар.

Внизу выделялась каменная площадка диаметром около двадцати метров, посреди которой стоял Ксандр. Рубахи на нём не было, а спину и торс покрывала сетка мелких ожогов. Вокруг эрга земля ходила ходуном, выращивая защитные конструкты от огненных техник, летящих сразу отовсюду. Но что ещё больше поразило охотницу, так это то, что у ног Ксандра лежало тело шахзаде Орхан-Османа.

«Да какого демона здесь происходит?»

Ответ она услышала собственными ушами.

— Сдохни, чужак! Или убей своего врага!

Остальные участники слитным ударом попробовали пробить защиту Ксандра, но тот умело комбинировал защитные конструкты магии земли и воды. Гранитные стены держали ближайшую линию обороны, зато ледяные щиты и сосульки доставляли неприятности на расстоянии, обжигая паром.

— Почему никто не вмешается? — непроизвольно вырвалось у охотницы. — Ваш шахзаде в опасности.

— Всё в рамках правил, — ответил ей всё тот же янычар и попятился.

Параллельно с этим брат сообщил ей про больное место покровителя Куртов, на котором можно было попробовать манипулировать. Только времени для этого совершенно не оставалось, ведь внизу один из атакующих выкрикнул:

— Если ты не присоединишься к нам, то она умрёт!

Кирана не сразу поняла, кто такая «она». Охотница даже оглянулась, ожидая увидеть малышку из дирижабля, но все взгляды были обращены на неё, в том числе и сосредоточенный взгляд жениха.

Одновременно с этим вокруг охотницы попытался взметнуться защитный конструкт пелены, построенный сразу четырьмя её конвоирами. Где-то на задворках сознания брат уточнял, нужна ли помощь, но Кирана уже полностью сосредоточилась на бое.

«Ах вы, твари! Ну держитесь!» — мелькнул у Кираны предвкушающий оскал. Костяные мечи легко покинули ножны и единым движением крест на крест снесли голову ближайшему из янычаров, срывая построение конструкта. Следующим движением она распалась на множество снежинок и единым снежным вихрем сперва облетела своих конвоиров, отправив их на перерождение, а после слетела на арену, встав спиной к Ксандру.

— Рассказывай, что у вас тут происходит!

— А что происходит? — ответил ей с шальной улыбкой охотник, топнув ногой и взметнув разом во все стороны сотни каменных игл. Две трети снарядов атакующие смогли сбить, но треть смогла отыскать своих жертв. Послышались крики боли и приглушённая ругань. — Я опоздал на основное веселье, пока пытался спасти тех неразумных юнцов. Поэтому, когда подошёл сюда, Орхана уже изрядно потрепали. Нападали на него таким же скопом, как и сейчас, вот только отбивался он всё более вяло. Только к концу сообразил, что амулетец ему подарили хитро сделанный. Уж подробностей не знаю, да только каким бы он засранцем ни был, но толпой только шакалы нападают. Вот я и вступился.

— Ну да, а они нашли доблестного козла отпущения, на которого можно было списать убийство шахзаде, — дополнила рассказ жениха Кирана. — Только сильно просчитались.

— Это со мной-то? — хохотнул Ксандр, возводя очередную защитную стену и запуская по земле натуральные волны, сбивающие с ног нападавших. — Это они тебя непонятно как за кисейную барышню приняли. И это при твоих татуировках да мечах. Идиоты!

— Давай что ли выбираться отсюда? — предложила Кирана, оставив последнее замечание без комментариев. Ей ещё нужно было придумать, чем объяснить пропажу местных янычар. Хотя если у них тут убийство шахзаде на поток поставлены, то янычар могут и не заметить.

— Так-то соревнования не закончатся до заката, — заметил Ксандр.

— Ну так ускорим процесс. Там же должен был остаться только один? Вот остальных и устраним. Убивать не обязательно, — в Киране проснулось безрассудство вместе с азартом, — сейчас я им всем цветочек подарю и готово.

— Погоди, сейчас определю, где отец, туда отступим.

На общение с собственной стихией Ксандру понадобилось не более минуты. Камень под их ногами расступился, превращаясь в лестницу, уходящую в подземный ход.

— Ого! Ты уже и так научился? — впечатлилась Кирана, вспоминая подобный тоннель, выстроенный князем Рюгена.

— Время ещё замыкать не могу, но связать несколько точек ходом — запросто!

В это время над щитами арены поднимался ввысь бутон, переливающийся аквамарином воды. Лепестки его постепенно раскрывались, являя миру алую сердцевину пламени, внутри которой танцевал ледяной смерч.

Единение стихий было столь прекрасным и невозможным, что нападающие не сразу отступили. Однако же здравый смысл и рефлексы, вбитые с рождения в борьбе за трон, взяли вверх, и участники прикрылись щитами и активировали защитные амулеты.

Это их и спасло. Двойной контур воды использовался охотницей, чтобы смягчить удар, а не превратить всё в этой части леса в бурелом. Стихии сами создали конструкт под нужды своей хозяйки. Взрыв получился смазанным, скорее оглушая и дезориентируя, чем убивая. Почти три десятка участников валялись вокруг арены в разной степени потрёпанности.

— Посторожи-ка, — попросил Ксандр охотницу, указав на Орхана-Османа, а сам метнулся между находящимися в сознании участниками охоты и простыми нажатиями на шею отправил их в сон.

— Помочь собрать трофеи? — улыбнулась Кирана, хоть и понимала, что её участие в охоте и так уже пора было завершать.

— Гончие помогут, — покачал головой Ксандр. — Ты к брату или?..

— Приберусь за собой и к Махмуду, — улыбнулась Кирана, — мне ещё своего победителя встречать.

Она спонтанно поцеловала в щёку охотника и рассыпалась снежинками, не давая себя обнять.

— Повезло тебе, Искандер, — прохрипел шахзаде, пришедший в себя и безуспешно пытавшийся подняться на ноги. — Такая волчица дорогого стоит, а уж султанша — и подавно.

Ксандр призвал ледяных гончих, и те споро стали стаскивать бессознательных участников охоты к ступеням в подземный ход.

— Ни один трон не стоит такой волчицы, — покачал головой охотник, не соглашаясь с османским принцем. — Поэтому мне — малышку, тебе — трон, и мы в расчёте. — Ксандр, подал руку помощи шахзаде и ожидал его решения. — Мир?

— Мир!

* * *

Просмотрев через кровную связь развязку приключений сестры и Ксандра у османов, мне оставалось только мысленно поаплодировать. Со своей гиперопекой и желанием всё держать под контролем я как-то иногда забывал, что мои близкие по одиночке даже близко не слабые маги, а уж в союзах — и подавно.

Так и Кирана с Ксандром в целом справились без моей помощи. Оставалось только проследить за реакцией османов на неудавшееся покушение и внезапное сближение двух ранее враждовавших ветвей рода Куртов.

Я же пока переключился на решение собственных проблем. И начать, пожалуй, следовало со звонка Андрею Мангустову и подготовки встречи с гражданкой Барбарис.

Набирая на мобилете номер князя, я задумался об установке какого-нибудь альтернативного способа связи на случай нахождения в других мирах. Пока такой альтернативой я считал лишь братание, но, возможно, на том же межмировом рынке существовали ещё какие-либо варианты.

— Привет! Давно не виделись! — отозвался Андрей практически сразу. — Как дела с одушевлением артефактами?

— Отлично! Всё получилось! Ждем скорое пополнение в семействе, — не стал я скрывать радостных новостей. — Кроме того, можешь меня поздравить! У нас с Тэймэй сын родился!

— Поздравляю! С меня подарок! — тут же радостно отозвался Андрей. — Как назвали?

— Юрой, в честь отца. Семейная традиция. Я, кстати, к тебе ещё и по другому поводу. У нас со Светланой скоро свадьба, вот приглашаю вашу семью лично, не дожидаясь отправки приглашений.

— Ох, — не то со смешком, не то с тяжёлым вздохом отреагировал Мангустов. — Нам твои семейные торжества только в кошмарах сниться перестали. — Мы рассмеялись. — Мы, конечно же, будем! Как только с датой точно определитесь, сообщай. Хм, опять над подарком голову ломай.

— Можешь не ломать, я упрощу тебе задачу. У нас с Юрой проблема. Нужен ограничитель для сил или блокиратор. В общем нечто, чтобы он не смог в младенчестве пользоваться магией.

Мангустов на той стороне присвистнул.

— Он же младенец! У него уже была инициация?

— Я бы сказал, что она случилась ещё в утробе матери при угрозе жизни, но за такие слова у нас в империи ему светит очень короткий поводок у императорского трона.

— М-да, нескучно живёте, — хмыкнул Андрей.

— Погоди, когда Анжела родит, у тебя начнутся не менее весёлые деньки, — обрисовал я перспективы другу. — Для понимания мой сбежал во время купания из бассейна на берег океана с тремя друзьями.

Мангустов подавился смехом, а когда отдышался после хохота, то выдал:

— Я уже представил его юность и студенческие годы. Чувствую, твои приключения померкнут на его фоне.

— Дожить бы, — не стал я спорить, ведь думал так же.

— Я так понимаю, подарок нужен до свадьбы, иначе бы не звонил, — получив моё подтверждение, Мангустов удивился, — почему сам к Системе на огонёк не заглянешь?

— Я ей обещал один артефакт, а его, оказывается, уничтожили ещё до моего рождения. Теперь нужно изобрести аналог, чтобы выполнить договорённости. А без артефакта женщину дразнить себе дороже.

— Согласен. Ситуация патовая. Подыщу что-нибудь. Тебе в штучном экземпляре?

— Бери все, какие найдёшь на эту тему. Всё компенсирую, — не стал я размениваться по мелочам. — У меня тут детский сад собирается с одинаковой проблемой.

— В детском саду они уже хоть с минимальным пониманием, — вздохнул Андрей, — у меня же тоже школа с одарёнными детьми из Египта работает. А вот как с младенцами обходиться… Та ещё задача… Помогу, чем смогу.

На этом наш разговор завершился, а я в который раз подумал, что с Мангустовым мне повезло. Так уж вышло, что возвышение в части силы у нас шло параллельно, поэтому мы вполне чувствовали себя с ним на равных с той лишь разницей, что он уже успел стать богом.

«Кто бы говорил, — буркнул мне адамантий. — А кто вчера Эсфесом в пантеоне представлен был?»

«Это не считается!»

Адамантий ничего не ответил, я же взялся за подготовку к встрече с гражданкой Барбарис.

Доклад по этой особе дожидался меня в кабинете в Хмарёво. Признаться, ничего неожиданного я там не увидел.

«Луиза-Антуанетта Барбарис, вывшая маркиза дю Варан-Барбарисьен. Сорока шести лет от роду. Имеет 6 ранг в водной стихии. Личный дар — полиглот, свободно владеет французским, шведским, русским, фарси и английским языками (список постоянно пополняется). Должность: формально — атташе по вопросам культуры посольства Французской Республики, реально — резидент-вербовщик французской разведки, доверенное лицо президента Гиббона. Фанатично предана идеям республиканизма, суфражизма и равных гражданских прав для всех, несмотря на различие в магическом потенциале. Вхожа в ближний круг императрицы Надежды и принцессы Елены, является их близкой подругой. Под видом развлекательных бесед о парижской моде и театральных новинках соблазняет придворные умы своими воззрениями и не только. Крайне хитроумна, жестока, изворотлива. Была замечена не только в политическом, но и в корпоративном шпионаже».

В этом месте у меня возникли конкретные такие вопросы к службе Дмитрия Фёдоровича Медведева. Французы вообще не мелочились, подослав шпионку напрямую в императорскую семью. Не удивлюсь, если изначально гражданка Барбарис метила в постель к императору.

Я разглядывал несколько вырезок из имперских газет, где красивая брюнетка с точёной фигуркой и в эпатажных по местным меркам костюмах позировала рядом с принцессой Еленой. До Агафьи или той же Лавинии француженке было далеко, на мой взгляд, но нечто притягательное в ней всё же было.

Отложив в сторону досье шпионки и доверенного лица французского президента, я взялся за доклад от Игната. Тот касался проданных Гиббону через подставных лиц саженцев магических растений-накопителей. Те назывались дикой смесью латыни, больше похожей на вызов демона, но сокращённой кем-то из кровников до «Эухении», в честь любимой тёщи, регулярно сосущей все соки из зятя.

В естественной среде растение не было паразитом, а росло лишь в местах с повышенным магическим фоном, поглощая излишки и тем самым выравнивая общий фон. Интересно, что у местных сохранились предания о возможном обретении разума древними растениями.

«Недалеко от истины, — пришлось признать мне. — Парные саженцы были более чем разумны».

За последние пятнадцать лет нами было продано чуть менее полутора тысяч саженцев этих растений. И если в первые года продажи были скромными, то в последние доходили до сотни в год.

«Гиббон, похоже, под конец и вовсе страх потерял. На поток процесс поставил. С другой стороны, а кто ему судья? Если боги качают из смертных благодать, то почему один из магов не может качать ту же благодать из родовых алтарей к себе в карман?»

В этом моменте я сперва завис, а после и вовсе улыбнулся с предвкушением. Вот же оно! Решение проблемы! Если Гиббон планировал скомпрометировать Комариных перед аристократическими родами Европы, то я могу устроить ему весёлую жизнь не только с магами, но и с богами. Уж чего-чего, а чрезмерного усиления смертных боги не любят. Конкуренция никому не нужна. А уж если другие боги узнают, что подсасывали из их кормушек, Гиббону выкатят претензию всем пантеоном.

Сейчас, раскладывая в голове всё по полочкам, я вспомнил и ещё один момент, который попросту забыл озвучить на совете богов. Око Сахары в Африке никуда не делось, хоть и временно было прикрыто от взглядов людей стараниями Райо. Ушлых семейств всегда хватало. Рано или поздно, но кто-то снова наткнулся бы на это место. Потому оповестить о его существовании и подтолкнуть к сокрытию было на мой взгляд правильным. Дальше уже сами боги не допустят усиления кого-то одного. Как говорится: «Разделяй и властвуй».

Именно с этой информацией я и решил обратиться к Комаро. Всё же у него был зуб на Чёрного Единорога, а это был прекрасный шанс поквитаться.

— Комаро, хочешь обломить рог одному полумертвому черногривому коню?

— Спрашиваешь ещё? — тут же откликнулся покровитель Комариных. — Ты в Италию собрался? Поддержать надо?

— Ещё нет, — немного сбил я воодушевление бога, — но у меня есть информация, за которою Чёрного Единорога по гриве в пантеоне не поглядят.

Я коротко рассказал о древнем месте силы в Африке и о попытках захватить его одним родом. Комаро всё это время внимательно слушал, не перебивая.

— Твою мать, Комарин, уж прости, что Трайем не называю, непривычно как-то. Ты же просто магнит для вскрытия грязных тайн и секретов, — выругался бог. — И ведь нет гарантии, что кто-то ещё из пантеона не захочет заняться тем же, чем и Чёрный Единорог. Лакомое место…

— А вы там на кой-сидите? Запечатаете на крайний случай, и дело с концом.

— Это понятно, но такой соблазн… Вдруг и на нас подействует… Это же проверить надо, — Комаро, кажется, уже не слышал меня, размышляя об открывающихся перспективах.

— Всё надеетесь на дармовой силе возвыситься, — подвёл я итог нашего разговора. — И всё никак не поймёте, что это путь в никуда. Только вы не учитываете, что место может как в плюс, так и в минус сработать. И что тогда будете делать?

Я сейчас сознательно сгущал краски, дабы отбить охоту от экспериментов у самых ретивых богов.

— Риск всегда присутствует, — философски отреагировал Комаро на мои предупреждения. — Но, в целом, бесконтрольными такие места оставлять тоже не стоит, тут ты прав. Сколько ещё там защита держаться будет?

— На пару лет должно хватить. Но ломиться туда тоже не советую, в основе защитного конструкта лежит неприятная для местных магия. Вам не понравится, гарантирую.

— Умеешь ты добавить ложку дёгтя в бочку с мёдом, — с тяжёлым вздохом сдался Комаро. — Обдумаем и примем решение. Если попрошу раньше снять защиту, сможешь?

— Нет, — тут же отказался я от предложенной чести, — во-первых, не я ставил, а, во-вторых, почерк магии вызовет у Кречета обострение паранойи. А становиться её объектом я точно не хочу.

— Здраво, — пришлось признать Комаро, — тогда придётся поверх мудрить что-то… Всё равно, спасибо за наводку.

— Не за что, если завтра не договорюсь с подопечными Гиббона, то ещё интересной информации подкину, — закинул я удочку богу, на что получил ответом тяжёлый вздох.

— Знаешь, мне иногда кажется, что зря мы перестали появляться в мире людей и тесно взаимодействовать со своими родами, — размышлял Комаро вслух. — Столько всего у вас происходит, только успевай держать ухо востро!

— Так кто же вам мешает? Ты, как минимум, не прогадал от такого сотрудничества. Виноград тоже, а все остальные пусть и дальше кичатся своим статусом.

— Вот уж не думал, что буду получать информацию божественного значения от смертного, — хохотнул покровитель Комариных. — Чудные дела творятся во Вселенной.

— А ты и не от смертного получаешь помощь, а от друга. И сам не раз её оказывал. Только путь взаимовыгодного сотрудничества выбирают не все.

Отправить