Глава 20

Сил у меня едва хватило на возврат в мир аспидов. Было такое ощущение, что попасть в этот треклятый безмагический мир гораздо проще, чем выбраться из него. Ткань реальность прогибалась под моей волей, не желая разрываться, но я всё же справился, чтобы тут же после закрытия портала рухнуть жене на плечо.

Первая брачная ночь у нас не задалась. Об этом я понял, когда пришёл в себя спустя неделю. Чувствовал себя откровенно паршиво, будто получил очередное выгорание.

У моей постели сидели не мои женщины, а Райо. Взгляд мне его не понравился. Дракон как-то резко постарел. У меня в голове промелькнула разом тысяча мыслей, начиная с войны с магами смерти и заканчивая уничтожением богами Хмарево.

— Что? — только и сумел спросить я.

Есть хотелось неимоверно. Дар учуял кубок с невероятно насыщенной кровью на прикроватном столике, и я, не задумываясь, опустошил его. Кажется, в этот раз донором стала Ольга, ибо чувствовался привкус вины, сожалений и благодарности.

— Больше никогда не перемещайся во времени, — раздельно с паузами ответил аспид.

— Так я вроде бы… — попытался возразить я, но был прерван.

— Ольга мне всё показала. Ты сделал именно это, за что чуть не поплатился жизнью, — покачал головой дед. — Нам подвластно влияние лишь на один показатель мира — пространство. Время — совершенно иное. Это не наша стезя, оно не подконтрольно нам.

— Но ведь я же сам видел, как дюжина основателей родов отправилась в прошлое Ольги и сняла проклятие! — возразил я, почему-то вспомнив ритуал и хоровые песнопения.

— Вот именно! — рыкнул Райо, не сдержавшись. — Дюжина! В одиночку никто из них такое сделать не был в состоянии! Тебе лучше забыть, что ты вообще смог провернуть что-то подобное!

— Но мы же ничего такого не сделали…

— Ты мало того, что пробился в прошлое безмагического мира, так ещё и использовал там магию, меняя это самое прошлое! Ты думаешь, вы подлечили мать Ольги и ушли? А если она потом не просто прожила долгую жизнь, но и родила? А если она из-за вас стала пророком каким-то? Ты думаешь, вы просто сходили и вернулись, а вы своим вмешательством создали ещё одну временную версию той реальности! Ты обессилел не из-за перехода! Ты обессилел из-за создания новой версии! А должен был сдохнуть, надорвав пупок!

Райо, наконец, выдохнул и даже сгорбился. Морщины на его лице проступили особенно ярко, а взгляд стал тусклым и безжизненным.

— Ты думаешь, я не хотел провернуть нечто подобное? Вернуться назад и спасти Тару? Или нашу дочь? — голос его надтреснул и скрипел не хуже несмазанной телеги. — Я пробовал, но не смог. В тюрьме я оказался ещё и за это. За то, что покусился на святое.

— Я не знал…

— Поэтому сделал, — грустно улыбнулся Райо. — И чуть не умер. Ты можешь сколько угодно бахвалиться, что запреты существуют только в нашей голове, но эти запреты существуют не зря. Молись, кому хочешь, чтобы никто не заметил этот твой экспромт, иначе маги смерти, боги вашего пантеона, да и мои пленители тебе покажутся детским лепетом.

— У меня вообще была крамольная мысль забрать тёщу с нами, — честно признался я.

— Мозгами повредился? — осторожно уточнил Райо. — Как ты себе это представлял? Помнишь реакцию плода на низкий магический фон в человеческом мире? Такая же зависимость существует и в обратную сторону. Наш магический фон жителя немагического мира попросту убил бы. Или ты тёщу в резервацию собрался посадить с уничтоженным фоном? Так ей вряд ли понравилось бы жить как в аквариуме.

— Погоди! Так немагическая цивилизация вторгалась в мир аспидов, были пилоты или кто-то ещё… они же не умирали…

— Так они меня изучали несколько лет, пока мы дружили, — выдал дед и тут же замолчал настороженно.

— Погоди, что значит «изучали»?

Я уже встал с постели и принялся одеваться. Сознание ещё немного штормило, но в целом жить можно было. Заодно просканировал собственную систему энергоканалов. Выглядела она весьма странно. Если раньше по телу параллельным курсом циркулировал Рассвет и магия крови, то теперь обе силы припорошило серебристой пылью. Кто бы мне ещё объяснил, что бы это значило?

— То и значит, кровь брали на анализы, всевозможные эксперименты проводили. Я им даже несколько чешуек пожертвовал для науки.

Я замер, в немом изумлении уставившись на дракона.

— Ты… — у меня не находилось слов… — так вот откуда они взяли адамантий для своих маяков, из твоей крови вычленили.

Райо молча опустил взгляд.

— И, скорее всего, каким-то образом выделили способность к сопротивлению магическому фону.

Теперь стало понятно, отчего Райо так убивался чувством вины. Основания у него были. Понятно, что он не лично за ручку привёл захватчиков в мир аспидов, но он дал им инструменты, добровольно отдавшись для исследований.

А те и рады стараться. Понимали, что удержать такой источник для создания новейших технологий не смогут, а потому играли в друзей и были паиньками, чтобы получить как можно больше материала. Ну и был ещё один вариант, о котором думать в отношении деда не хотелось. Ему что-то пообещали взамен на собственные образцы.

— У тебя была с кем-то личная договорённость? Кто-то давал тебе гарантии, а после не сдержал? — я задал вопрос и опасался услышать ответ.

Райо не смог ответить, лишь кивнув.

— О чём была договорённость? И с кем?

— Я помогаю им с внедрением новых технологий, в том числе энергетических, а они мне помогают сконструировать и освоить аналог их мировой коммуникативной сети. Договаривались мы с Саптамой, он был гарантом договора долгие десять лет. Мне приходилось в одиночку учиться их технологиям, искать или изобретать их аналоги у нас. Ведь совет родов так и не одобрил идею.

— Так, стоп, а батарейки, которые мы пообещали Системе, это…

— Это продукт сплава их технологий с нашими.

Мне казалось, что дед чего-то не договаривал. К тому же память послушно подкинула информацию об имени Саптама. Был у нас в Обители Вознёсшийся, Седьмой по счёту, если мне не изменяет память. Но, похоже, в этот раз имена действительно были совпадением. Ведь наш Саптама появился лишь после изгнания Райо из рода и падения империи Сашари, а учёный из немагического мира существовал до падения империи. Хоть и пропал потом.

На досуге всю информацию ещё необходимо было обмозговать. Но сейчас я, как и всякий здоровый мужчина после недели в постели, оголодал сразу по двум направлениям.

И оба голода с лёгкостью могла утолить моя новоявленная супруга. Вот уж кому я задолжал первую брачную ночь.

— Про игры со временем я не шутил! — вновь вернулся к первоначальной теме разговора аспид. — Убьют!

— Райо, у меня свадьба не консумирована не просто с женщиной, а с целой полубогиней. Опасность быть убитым у меня и так как никогда высока. Поэтому будь хорошим аспидом, эргом и человеком, в конце концов, дай я с долгами расплачусь, и мы вернёмся к этому разговору.

* * *

«Караул! Папа сейчас иранского принца на лоскуты порвёт! Помоги, если он тебе живой нужен!» — по кровной связи пришёл зов помощи от Имал.

Я был чертовски зол. Настолько зол, что чуть не сократил количество принцев крови в иранской династии. А вы бы не разозлились, если бы вас выдернули из постели во время первой брачной ночи? Вот я и отправился устраивать Абдул-Азизу большой северный песец.

К Имал я перенёсся порталом, застав посреди лесной поляны смерч из двух кошачьих тел: белоснежного с синими искрами имлиса, отца Имал, и песочно-коричневого Гепардеви. И если принц рассчитывал быстро завершить схватку за счёт своих сил, то он сильно просчитался. Во-первых, его ждал большой сюрприз в виде отсутствия божественных даров на моей территории. А с ними ведь такая засада, пока не воспользуешься, не узнаешь, что исчезли. А, во-вторых, эрг был старше, сильнее и опытнее, за счёт чего наносил серьёзные повреждения гепарду. Правда, и сам успел окропить землю собственной кровью.

Дожидаться, чья возьмёт, я не стал и попросту активировал артефакт Винограда. Виноградные лозы скрутили соперников по лапам и растянули в разные стороны. Кошаки шипели и пытались вырваться из захватов, но не тут-то было.

Имлис меня пока мало интересовал, он был в своём праве, защищая дочь, а вот к Абдул-Азизу у меня резко появились вопросы. И раз уж этот кошак посмел ввалиться на мои земли, как к себе домой, и атаковать моих людей, хм, вернее нелюдей, то и ответ он в этот раз получил сообразный.

Первый удар лозой по заднице принц встретил с недоумением. Его ещё не отпустила горячка боя. А вот второй уже вызвал гневное рычание.

— Да! Если тебя в детстве не научили уважать чужое право собственности, то я восполню пробелы в воспитательном процессе, — я не кричал, нет. Моё гневное шипение вторило свисту лозы, раз за разом опускающейся на зад гепарда.

— Ты вторгся на чужие земли — это раз! Ты проник на ведомственную территорию — это два! Ты напал на ребёнка — это три!

Лозина свистела, стегая кошака, пока он не сообразил сменить ипостась на человеческую. Имлис, к слову, тоже успел успокоиться и с усмешкой, больше похожей на оскал, наблюдал за экзекуцией.

«Он собирался украсть Мирославу, я его людей обезвредил, — отозвался по связи эрг, внося ясность в происходящее, — а когда уж он на дочь кинулся, то не утерпел».

«Ты один был в курсе этого?» — уточнил я у эрга.

«Ну почему же, Жук и остальные тоже их вели и даже нашли местного, кто согласился передать записку. Тому, правда, пришлось дать клятву, что мы не склоняем его к измене и предательству тебя, а просим поучаствовать в спецоперации. Мы думали, что у принца мартовские колокола звенят, а оказалось…»

«Какие колокола? — не понял я. — Что звенит?»

«Бубенцы кошачьи звенят, — хмыкнул имлис. — Если бы он просто на свиданку к Мирке приехал, то и отпустили бы восвояси. А раз уж он херовничать начал…»

Да уж, херовничать… Я опасался, что придётся головомойку кровникам устраивать за несение службы спустя рукава, а оказалось, те технично сопровождали гостей, ожидая развития событий.

«Почему именно ты с ним схватился?»

«Ну так, во-первых, с меня спроса не будет, да и быстрее я многих кровников, а, во-вторых, он на мою дочь кинулся. Я его запах ещё прошлый раз запомнил».

Краткая передышка, кажется, прорвала безмолвие Абдул-Азиза.

— Как ты смеешь⁈ — голос принца сорвался на визг, когда его тело вновь встретилось с лозой. — Я — шехзаде Ирана и Аравии! Уй! Я уничтожу тебя! Ай! Ты пожалеешь! Этот позор…

Я прекратил порку и посмотрел в глаза принцу.

— Ты хотел похитить женщин из моего рода! — говорил я с паузами, донося всю глубину своего презрения.

— Я не знал… — попытался было возразить Абдул-Азиз, но тут же получил прямой удар в челюсть, заставляющий заткнуться.

— Чего ты не знал? Что Мирослава — мой вассал? Или что Имал — мой фамильяр? Мне кажется, мы с тобой ещё во время предыдущей встречи объяснились по этому поводу! А уж за одну фразу: «Я уничтожу тебя», — я тебя по болотам развею. При этом даже пальцем не коснусь! Забыл, что на тебе долг жизни? Поэтому последний раз спрашиваю. Какого хера ты забыл на моей земле?

Каждое слово я сопровождал ударом. Физиономия у принца крепкая, но и моё ускорение с драконьей чешуёй в качестве перчатки разукрасило его под хохлому. Лозы Винограда исчезли, принц осел на задницу посреди поляны, не спеша подниматься на ноги.

— Ты не в Иране и даже не в Дербенте, ты на чужой земле и повёл себя так, что мне тебя только в круг чести вызвать. Тебе напомнить, чем подобные экспромты у князя Рюгена закончились? Или решил, что тот — всего лишь князь, а ты — целый шахзаде, и тебя такая судьба ждать не может? А ещё, Азиз, я знаю, что у тебя есть любимица дочка, Махрениса, твоя радость. Что бы ты сделал, если бы взрослый мужик накинулся на неё с вполне определёнными целями затащить в свой гарем? Молчишь…

Руки чесались упокоить принца прям здесь в болоте поглубже, но здравый смысл шептал, что что-то здесь не так. Абдул-Азиз хоть и имел восточное воспитание, но всё же показался мне достаточно вменяемым, чтобы вести себя настолько нагло. Я даже перепроверил через кровь, а настоящий ли принц передо мной. Мало ли, иллюзию можно на кого угодно навесить. Случай с тремя Мариями Петровнами тому пример. А спровоцировать международный скандал таким образом легче лёгкого. Но нет, кровь принадлежала шахзаде Абдул-Азизу.

Я вспомнил весь тот ворох проблем, которые мы получили после смерти князя Рюгена, и решил делегировать полномочия тем, у кого было время заниматься этими вопросами. У меня же из-за перспективы встречи с богами не было столько свободного времени.

Я уже хотел было набрать в мобилете телефон Медведева, когда чуть пришедший в себя принц задал вопрос, который значительно усложнил и без того непростую ситуацию:

— А ты вообще кто и где я нахожусь?

Охренеть. Приплыли.

* * *

Пётр Алексеевич Кречет раздумывал над ситуацией. Казалось бы, какой беды можно было ждать от ёлки? А вот дождались, ёлки-палки. Скоро от любого подарка иностранного придётся шарахаться.

— Наблюдение установили за объектом? — на всякий случай уточнил император.

— Обижаете, — пожал плечами Медведев.

Тот вообще вначале не поверил в информацию от Комарина, но всё же решил проверить, следуя профессиональной привычке. Местные спецы подтвердили зооморфизм французского подарка и его паразитические свойства. Правда, для вида пришлось всё обустроить как весеннюю обрезку деревьев и кустов, чтобы не привлекать внимания конкретно к одному дереву.

— И всё равно не верится, что вот так можно… Хорошо, хоть в Кремле посадили. Дружба народов, мать её… — покачал головой император. — Это же какой масштаб, какой размах… и какая наглость, если он не только в своей стране насажал паразитов, ещё и в другие страны подсунул. И ведь искренне уверовал в безнаказанность.

— Иностранные, думаю, чуть иного толка были, как просветили меня наши учёные, — заметил Дмитрий Фёдорович, — они жрут меньше и заполняют накопители не так быстро. Если у Шен дю Лимузенов за пятнадцать лет эффект проявился, а это три десятка накопителей, то наш не чаще раза в год опустошали. К тому же никто особо не заметил, когда сама защитная сеть Кремля вдруг начала потреблять стабильно больше энергии. Решили, что где-то расход увеличился, да и погрешность в пределах десяти процентов считалась допустимой. Но я не поленился, докладные записки были на эту тему. Вот и выходит, что наш «подарок» защиту Кремля истощал, а если бы посадили где-то в родовых землях, то мог к родовому алтарю со временем присосаться.

В кабинете раздалась трель мобилета. Император вопросительно вскинул бровь.

— Комарин, лёгок на помине, — с неменьшим удивлением отреагировал Дмитрий Фёдорович. — Отвечать? — получив утвердительный кивок, безопасник принял звонок.

Выслушав короткие чёткие пояснения, уместившиеся в полторы минуты, Дмитрий Фёдорович испустил нечто среднее между полувздохом и обречённым полустоном.

— Граф, вы хоть день можете прожить без приключений?.. Это был вопрос риторический… Орлов в курсе?.. М-да, у него и вправду с дипломатией не очень. Ожидайте. Перезвоню.

Император выжидающе уставился на своего подчинённого.

— У нас грядут дипломатические сложности с шахишахом Ирана и Аравии Мозафреддином Гепардеви. Его второй шахзаде вломился на земли ведомственного объекта Комариных в Карелии и попытался украсть двух девушек, одна из которых является его вассалом, Мирослава Полозова, а вторая — его фамильяром. Обе не достигли совершеннолетия. Всех повязали и в процессе популярно объяснили, что они не правы.

— Живы хоть? Или повторяется ситуация с князем Рюгена? — насторожился Пётр Алексеевич. Сейчас момент для международных дрязг был максимально неудачным. Император не планировал покидать страну в нынешнем состоянии.

— Живы. Граф сделал выводы после прошлого раза. Да и девушкам в итоге вреда причинить не успели, хоть и собирались забрать в гарем без согласия. Обе имеют кошачьи вторые ипостаси, а вы же знаете, какие Гепардеви оригиналы…

— Да уж… по-тихому замять происшествие, я так понимаю, не получится? — со вздохом спросил непонятно у кого император.

— Кх-м… да как сказать… — замялся Дмитрий Фёдорович, — дело в том, что сам Гепардеви ничего не помнит о графе, хотя тот утверждает, что они были ранее знакомы довольно близко.

Отправить