Глава 20

Прежде чем возвращать ковчеги в резиденции я пересказал деду наш спор с остальными великими домами в отношении будущего пустынников. Ух, как он ругался!

— А они не подумали, что мы можем не оживить их кладки? — наконец, выдохшись, спросил он.

— Подумали. Они много чего подумали. Особенно, когда я пообещал им устроить личный геноцид.

— А ты можешь? — не то заинтересованно, не то испуганно уточнил Райо.

— Не совсем я, но могу, — решил не скрывать наши козыри. — Адамантий в этом вопросе оказался со мной полностью согласен и решил обломать рога некоторым кровожадным сущностям.

— Вы общаетесь… — дед не спрашивал. Он утверждал. А затем расхохотался. Он смеялся долго, пока не выступили слёзы на глазах. — Так им всем и надо. Суки! Ну, теперь держитесь!

— Ты же сейчас о ковчегах?

— Не-е-ет! Я сейчас о создателях и убийцах твоей бабушки, — глаза дракона сузились от злости, а ноздри выпустили струи воздуха, от которых поднялась туча пыли. — Они не просто так проводили эксперименты с Тарой.

Райо тряхнул головой, будто сбрасывая наваждение.

— Уж не знаю, как так вышло, но истинная любовь породила то, чего не смогли добиться даже боги в своих экспериментах. У твоей души есть способность… Она не просто редкая. Она уникальная. Мне не ведомо, если ли ещё подобные тебе. Даже те, кто убили твою бабку, не имели такой способности, но мечтали о ней. Ты можешь управлять адамантием.

— Я бы не назвал это управлением, — возразил я. — Скорее, общение и поиск вариантов решения проблемы. Он сам выбирает, помогать или нет.

Райо снова хмыкнул.

— У остальных нет и этого. Сравнительно ничтожными объёмами адамантия могут управлять ваши псевдобоги: создать перстень или в артефакт добавить. Всё. Это их максимум. Даже создатели Тары, заточившие меня в тюрьму, работали с адамантием, как самые обычные кузнецы. А это варварство. Божественный металл может всё, если захочет.

— А у аспидов какой уровень взаимодействия с адамантием?

— Примерно, как у ваших богов. Только в нас его содержится больше, ибо мы непосредственно с ним контактировали тысячелетиями. То есть оперировать мы можем большим объёмом, но всё равно на уровне слепого котёнка.

М-да, не было печали. Прикинув объёмы поглощённого адамантия, я задумался. Интересно, а адамантий в темнице богов тоже был разумный? Как вообще определять божественный металл: как одно живое существо или как разные?

«Как части некогда единого целого, жаждущие объединиться вновь», — пришёл тихий ответ.

«И какой размер этого итогового целого?»

«Никто не помнит».

«Я надеюсь, ты не отправишь меня куда-нибудь за тридевять земель искать другие части тебя? — осторожно уточнил я. — У меня и так обязательств по самую маковку».

«Нет. Тебя мы выбрали, потому что ты понимаешь нас и не приказываешь. Мы тебе не нужны, поэтому мы рядом».

Если честно, я плохо понимал весь глубинный смысл сказанного. Для себя упростив всё до аксиомы: «Ты можешь нами управлять, но мы тебе нахер не сдались, поэтому ты — друг».

«А в кого-то другого подселиться вы не могли? Чтобы отправиться на поиски своих?»

«Нет, — последовал лаконичный ответ. — Поглощение нас в подобных объёмах смертельно для любых существ».

«А-а-а… вот спасибо, мля! — выругался я. — А меня, выходит, не жалко было?»

«Твоя душа — совершенно иная энергетическая субстанция. Для тебя угрозы не было. Почти».

Так. Всё. Проблемы будем решать по мере их поступления.

— Дед, держи ключи, — я передал красивые адамантиевые фигурки Райо. — Дальше сам знаешь, что делать. Ковчеги вернуть в резиденции тоже на тебе. У тебя в любом случае больше понимания, что здесь творить, пока я со своими долгами разберусь. Только пустынников с Тайпаной не кошмарь.

— С Тайпаной? — удивился дракон.

Я показал ему ту часть воспоминаний, где пустынники занимались перевоспитанием бывшей богини, а затем уже сам закрепил результат рабской привязкой.

— Однако. Жёстко.

— Зато действенно. Правда, я до сих пор не уверен, что поступил правильно, поставив её во главе пустынников. Но другого решения, чем занять её деятельную натуру, у меня не нашлось.

— А как дела с одушевлением копии тела Райаны? — осторожно поинтересовался дед.

— Пока никак. Подключил к проблеме будущего тестя. Может, он что-то подскажет.

На этом мы с дедом распрощались, и я вернулся в Хмарёво, чтобы тут же услышать трель мобилета.

* * *

Андрей Петрович едва дождался конца совещания. Вываливать собственные соображения на отца он не стал. Прежде всего необходимо было перепроверить информацию. Уж очень сомневался принц, что находящийся под клятвой Подорожников мог сознательно укрывать сестру императора.

А значит, сперва требовалось разобраться.

Для начала он связался со Светланой, по-дружески уточнить, что за бумаги изучал её отец. Полученный ответ был в духе всех лекарей:

— Папу попросили на досуге проконсультировать по одному сложному случаю. Там пациент на уникальной магической поддержке, его сюда не перевезти. Вот и обмениваются письмами.

Такой ответ Андрея не удовлетворил, и он не поленился обратиться напрямую к Борису Сергеевичу. Семейный лекарь почти слово в слово повторил ответ дочери, лишь заметил, что о помощи попросил его Комарин.

«Все дороги ведут к тебе…»

Почему-то нынешняя неоднозначная ситуация заставила принца вспомнить недавние слова отца: «Жизнь длинная… Взгляды меняются, люди меняются, интересы меняются».

Не хотелось думать, что его использовали в тёмную. До этого подобных мыслей у Андрея не возникало, но сейчас… дело касалось семьи. Сам же Комарин за своих шёл и в огонь, и в воду, и в пасть к врагу. Проанализировав информацию, Андрей пришёл к выводу, что пролить свет на происходящее может только сам граф. Не исключал принц и такой вариант, что Комарин попросту не знал, от кого передавал письма.

Набирая номер на мобилете, Андрей размышлял, как поступить. Долгие гудки были ему ответом, но принц не спешил нажимать отбой. Его терпение было вознаграждено.

— Слушаю, Ваше Императорское Высочество, — ответил чуть усталый и запыхавшийся голос.

— Нам срочно необходимо встретиться, Михаил Юрьевич. Где вы находитесь?

— У себя, — последовал недоумённый ответ.

— Через полчаса буду у вас в Малых Трясинках, — подытожил Андрей Петрович и отключился, не давая иных пояснений и не предоставляя возможности задать вопросы.

* * *

Я с удивлением смотрел на мобилет, ничего не понимая. Голос у принца был такой, будто его до крайности накрутили. Но Андрей Петрович меньше всего походил на вспыльчивого юнца. Местами его трезвости ума можно было позавидовать. Исходя из скудности полученных данных, выходило, что принцу нужно было обсудить нечто такое, что не смогли бы подслушать даже боги. Надеюсь, он прибудет не для того, чтобы спасать меня от казни или госизмены. Но почему в Малых Трясинках? До Хмарёво же ближе.

Тем временем рядом появилась Ольга. Весь её вид говорил о том, что она вполне плодотворно пообщалась с алтарём.

На мои вопросительно вскинутые брови она попросту показала воспоминания о беседе с первостихиями. Подобная откровенность ставила меня в тупик. Всё же они обсуждали там её сугубо личное прошлое, на знание которого я не претендовал никоим образом.

— Пофиг, — отмахнулась она от моего недоумения. — Ты видел весь мой вывернутый на изнанку богатый внутренний мир, когда я болталась четвертованная со вспоротым животом. Так что уж такими вещами тебя точно не спугнёшь. Да и какой смысл пытаться строить из себя не пойми кого? Чем честнее партнёры изначально, тем меньше их ждёт разочарований.

Нет, в целом, я был с ней абсолютно согласен. Но это была… мужская что ли точка зрения, которую ну никак не ожидалось услышать от девушки.

— Что за око? — поспешил я перевести тему.

— Эм… Древний природный артефакт. У нас такие места назывались местами силы. Там концентрация энергии была просто колоссальная. Я в прошлой жизни посетила такое место в Сахаре. Причём оно так и звалось Око Сахары. В этом мире Око тоже есть, но на магически одарённых оно действует как линза, позволяя усилиться. Я там почти неделю провела, занимаясь саморазвитием. Но сейчас нам нужно туда не для обучения, а для усиления зова. Я хочу позвать эрга, который унёс четвёртую первостихию, и надеюсь услышать его ответ.

Я порылся в настройках артефакта с картами и вывел проекцию пустыни Сахара. Часть пустыни почему-то темнела серыми пятнами, будто бы территория там не была посещена.

— Странно… Уж в этом мире не должно было остаться неразведанных мест.

Судя по масштабу, пятна имели диаметр от десяти до пятидесяти километров. Хорошие такие слепые зоны.

— Ничего странного, — улыбнулась Ольга, с теплотой разглядывая пятна. — Это энергетические помехи, скорее всего, оставленные ещё атласами вокруг своих городов.

— Кем?

— М-м-м… атласами. Это я их так обозвала, — засмущалась эмпатка. — Как их звали на самом деле, я не знаю, ведь когда я там оказалась, земли уже были ничейные, но фон… Он показал очень многое, особенно, когда я осталась в Оке, — Ольга стала похожа на маленькую девочку. Её глаза искрились восторгом. — Понимаешь, это всё равно, что через замочную скважину наблюдать за прошлым целого народа или фильм смотреть документальный на обратной перемотке.

— Фильм? — выхватил я незнакомое понятие, использованное Ольгой.

— Неовеществлённую иллюзию, — попыталась та провести параллель, — как если бы Тэймэй читала книгу и показывала всем желающим её содержимое в виде иллюзий. Только у нас это было сделано с помощью технического прогресса. И запись можно было смотреть неоднократно.

— Так что там с водным народом? — вернул я эмпатку к теме обсуждения, а сам задумался о том, как немагические цивилизации ухитрялись заменить магию прогрессом. Удивительно ведь.

— Так вот! Пустыня раньше была морем или океаном, населяли её наполовину люди, наполовину рыбы. Весьма и весьма магически одарённые, хочу заметить. Но однажды что-то произошло, и местный магический фон для них оказался слишком низким. Они ушли, но не стали уничтожать всё после себя. Око тому пример.

— Думаешь, рассчитывали вернуться?

— Не уверена, скорее, рука не поднялась уничтожать свои же творения.

— Может, местные боги выселили конкурентов? — предположил я.

— Скорее, уж катаклизм какой-то приключился. Там такие рыболюди были, что могли и с нашими богами потягаться, — возразила Ольга. — Короче говоря, нам нужно в Око.

— Нужно… — машинально повторил я за Ольгой, когда по кровной связи отозвался Жук, нынче поставленный руководить школой в Карелии:

«Михаил Юрьевич, у нас тут принц Андрей прибыл без сопровождения. Вас жаждет видеть. Без свидетелей».

«Проведите его к озеру. Буду ждать там».

— Оль, я к принцу в Малые Трясинки. Что-то стряслось этакое, что он сам не постеснялся прибыть, а ты пока готовься к экспедиции в Око. Надеюсь, за пару дней управимся?

— Не хотела бы тебя разочаровывать, но перенестись прямо туда не выйдет. Помехи не шутки. С границы энергетических аномалий до центра — три дня пути. Вот и считай.

— Понял, — кивнул я. — Что-нибудь придумаем.

* * *

Портал я открыл не сразу на берег, а во двор к старосте деревни. Там меня встретила визгом местная ребятня, обступив со всех сторон:

— Тятя, тятя! Тятя! Дано вас не было! А нас недано на кусию водили в басню! Вот! — вихрастый малыш с раскрасневшимися щеками с восторгом тыкал пальцем в сторону фортов, поставленных стараниями Боброва в каждом поселении. С учётом недавней тревоги из-за появления Тайпаны в Хмарёво, тренировки решили провести и в Малых Трясинках. Для детей это было сродни экскурсии.

— И как вам? Понравилась башня? — я присел возле ребят, чтобы находиться на одном с ними уровне.

— Да! Там стены — во! — показал кто-то из мальчишек толщину, раскинув руки в стороны. — И места всем хватает! Мама сказала, что никто так о людях не заботится, как вы. И учения регулярно проходят.

— А дядька Паук говорит, что, чтоб никто не пострадал, нужно уложиться в нор-ма-тив! — по слогам произнесла девчушка, замотанная в цветастый платок. — И я быстрее всех одеваюсь, ещё и братишку успеваю!

— Да вы ближе к башне живёте, поэтому первые успели! — возмутился кто-то из мальчишек.

— Я, в отличие от некоторых, вещи привыкла стопочками складывать, так одеваться сподручней, — показала своему обличителю язык бойкая девочка. — А вы кучами свалите, а потом вошкаетесь.

Я улыбнулся. Казалось бы, один разговор, а сколько информации. Оказывается, у нас и норматив для эвакуации имеется, и тренировки проводятся. Надо бы похвалить Паука.

— Иногда от какой-то мелочи может зависеть не только ваша жизнь, но и жизнь ваших близких. Поэтому одежду лучше складывать аккуратно. Вдруг будет не только тренировка, но и настоящая тревога. Если без тулупа застанет, ещё боги с ним, но если без штанов…

Дети рассмеялись, представив эту картину.

— Михаил Юрьевич… — за забором стоял принц Андрей в сопровождении Паука.

— Прошу прощения, Ваше Императорское Высочество, задержали.

— Ну-ка, детишки, дайте взрослым дядям поговорить, — вступил во двор Паук, разом превращаясь из матёрого разведчика на пенсии в доброго дедушку. — А мы пока с вами норматив сдадим, кто быстрее сбегает к башне и обратно. Готовы?

— Да! — закричала детвора и ворохом высыпала на улицу.

— Пойдёмте, Ваше Императорское Высочество, прогуляемся к озеру. Там нас никто не потревожит.

Мы молча шли по деревенской улице. Принц всё не решался начать разговор, а я его и не торопил. Должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, чтобы он вот так примчался.

Деревня осталась за нашими спинами, впереди маячили мрачные воды Ладожского озера. Тянуло сыростью, пробирающей до костей. Андрей Петрович плотнее запахивал пальто, пытаясь согреться. Я же подумывал, что не хотелось бы застудить и без того слабого здоровьем принца.

— Может, стоило выбрать для встречи более теплое место? — осторожно уточнил я, чувствуя некоторую неловкость от того, что не чувствовал холода, разогнав себе кровь.

— Мне без разницы, — отмахнулся принц и, наконец, остановился, не глядя на меня. — Вы знаете кому принадлежит эта подпись?

Андрей протянул мне листок бумаги, где схематически была изображена буква «С», словно птица с расправленными крыльями.

— Понятия не имею, — честно ответил я.

— Эта подпись принадлежит пропавшей три сотни лет назад сестре нашего нынешнего императора. Я увидел эту подпись на письмах, которые старательно изучал Борис Сергеевич на вынужденном больничном отдыхе. Он же и поведал мне, что документы передали вы.

У меня на голове зашевелились волосы от перспектив, которые ожидали Комариных, если об этой маленькой детали узнает Пётр Алексеевич. Нет, отрицать можно всё до посинения, но наш император и так на меня смотрит как на кандидата во враги империи, а если уж к этому приплетут пропажу его любимой старшей сестры…

Я предпочитал молчать, давая возможность принцу выговориться. Честно говоря, если бы на месте Андрея был бы Александр, он бы явно не явился сюда без поддержки армии.

— Вчера у меня с отцом состоялся весьма неприятный, но необходимый разговор о вашем будущем, в ходе которого я обеспечил вам защиту. У меня нет великих сил, у меня есть лишь мой разум, благодаря которому я пытаюсь отыскать свой собственный жизненный путь. И этот разум утверждал до сегодня, что вы — человек чести, имеющий право на собственные секреты. Я искренне симпатизировал вам и старался уберечь от попадания под каток государственной машины. Но эта подпись заставила меня посмотреть на всю ситуацию несколько с иной стороны. Что если вы просто использовали самого слабого из имперского расклада наследников для получения защиты безо всяких обязательств? Это же очень удобно. Не нужно жениться, как в случае с Марией, или служить на государственной службе, куда вас уже неоднократно примерял батюшка.

Принц перекатывался с пяток на носки, но всё же не отрывал взгляда от озера. Он будто бы набирался мужества у стылых вод для своих последующих слов:

— Мне сложно ввести в анализ пропажу тётки, ведь тогда ваша семья ещё не имела аристократического титула, но у вас есть земли, где боги бессильны. Возможно, именно поэтому все поиски тётки были безуспешны? Как бы то ни было, но ещё совсем недавно вы отправились ради собственной наставницы, баронессы Комариной, в чужой мир, что ещё раз подтверждает, понятие благородства вам не чужды, так же, как и защита родных ценой своей жизни. Поэтому я сейчас предлагаю вам то, на что бы не пошёл никто из членов нашей семьи. Я предлагаю обменять свою жизнь на жизнь женщины из моего рода, Софьи Алексеевны Кречет. Добровольно. Как это всё представить при дворе без пролития крови, я придумаю. Ваш род не пострадает. Я клянусь Кречетом! — над плечом принца заискрился золотом символ хищной птицы, подтверждая клятву. — Каким будет ваш ответ?

Отправить