Глава 9

Всё же возвращение домой имело ряд преимуществ. Зная полные возможности Обители и имея кое-какие собственные запасы, я взялся прорабатывать варианты. Ибо всегда что-то могло пойти не по плану, а я предпочитал перестраховаться.

Пока девушки корпели над агрегатом, кощунственно разобрав на составляющие модулятор, я отправился к себе домой. Мне нужно было взять дюжину накопителей. Вещица эта была создана нашими умельцами на стыке магии крови и артефакторики аспидов и представляла собой этакий накопитель чего угодно, запечатываемый собственной кровью.

Корвусы зачастую заполняли накопители заклинаниями, подготовленными с помощью модулятора Обители, и в случае необходимости имели под рукой дополнительный арсенал. Не всем удавалось сконцентрироваться в боевых условиях, чтобы воссоздать заклинания с нужной скоростью.

Я же планировал сделать из накопителей кое-что другое, для начала проведя эксперимент. Артефактор из меня был так себе, но с кровью я всегда любил и умел работать. Она меня не слушалась, а слышала, в большинстве случаев умудряясь выполнять поставленную задачу даже эффективней, чем я задумывал. Сейчас же я отправился к накопителю на крыше Башни Крови, ставшему ковчегом для моего рода.

Если бы не знакомство с другими ковчегами, мне бы и в голову не пришло проворачивать что-то подобное, а так… Я даже сам себе не мог ответить на вопрос, зачем это всё затеял. Я им ничего не должен был. Они — мне. Но почему-то было их жаль.

Целые могильники душ с ментальными слепками личностей, затерянные в песках времени, стали донорами для паразитов. Хотя тут ещё стоило разобраться, кто или что было паразитом в этих парах. Почему во мне магия Рассвета легко ужилась вместе с магией крови, а в остальных нет? Сама ли благодать Рассвета выжигала прочие магии, устраняя конкурентов, или же это был приказ глав орденов?

Как бы то ни было, но я прихватил с собой накопители и поднялся на крышу. Кристалл пульсировал в такт биению моего сердца. Я сделал кровную привязку между накопителем и кристаллом в виде пуповины и попробовал отделить часть благодати Рассвета в накопитель.

Кристалл вначале сопротивлялся, я бы даже сказал, что он был обескуражен моими действиями. Как же так, он накапливал силу для будущего ковчега, а я посмел затребовать себе её часть. Но сопротивление было быстро подавлено в зародыше. Главой рода был я, а потому и решения мои не оспаривались даже ковчегом.

Сила потекла ровным потоком через кровную привязку, но довольно скоро заполнила накопитель, опустошив ковчег где-то на четверть. Я вернул Рассвет обратно в ковчег и задумался. Для моих целей стандартные накопители были малы. Ну да кровь должна была исправить эту проблему.

Я стоял у пуповины и несмело касался энергетических лиан, её оплетавших. Серебро адамантия, гранат магии крови и розовый кварц магии Рассвета. Вместе они сочетались, не конфликтуя ещё до того, как я прошёл инициацию Рассветом. Связующим элементом здесь был адамантий, металл богов. Как когда-то говорил Комаро, перстни глав родов есть порождение божественной сути, заключённое в форме. Внутри меня так же содержался адамантий, но попал он туда после очистки крови Райо, а не из-за божественных заморочек. Но если у Комаро адамантий преобразовался в перстень по воле владельца, а у меня в рёбра жесткости для пирамиды по необходимости, то, возможно, он и сейчас послушается?

Я приложил ладони к серебристой лиане и представил иглы из адамантия не толще человеческого волоса с маленькими ушками-пазами на концах. Лиана под моими руками содрогнулась, но послушно выделила из себя иглы, выполняя мою просьбу.

На ладони лежала дюжина игл, куда предстояло вставить макры с «подарками» для глав орденов. А вот над самими «подарками» мне ещё предстояло попотеть. Соединить в себе разом тлен и кровавую чуму, но при этом сделать их не оружием массового поражения, а индивидуальным убийцей, способным уничтожить только цель и не спровоцировать эпидемию.

Мысли мои невольно свернули к Гемосу, моему случайно ожившему творению из божественной магии Винограда, магии крови и наркотическо-алхимической дряни. Он сейчас был в командировке в Японии, устраняя одного очень деятельного князя. Гемос прекрасно бы подошёл на роль убийцы, если бы на поле боя были настоящие главы орденов. Но, судя по бою с Альбом, на это не стоило рассчитывать. А значит, мне предстояло заняться комбинаторикой.

* * *

Вечер мы встречали под звёздным небом. Устали все. Поисковое заклинание Рассвета сигнализировало о том, что ждать гостей следует ближе к обеду, времени, когда силы обеих фракций будут пересекаться на полупике.

— Здесь даже небо другое, — выдала Агафья, поедая по кусочкам ароматный кусок свежеобжаренного мяса. Дежурной по кухне была Ольга. Она-то и заказывала артефакту блюда, исходя из наших предпочтений.

— Другой мир, другое небо, другая магия.

Я ел рыбу на углях и салат. Больше есть смысла не было, всё равно дальше следовал другой приём «пищи» с алхимическими добавками из Хмарёва для восстановления сил и крови. А её сегодня я потратил немало.

— Как вы привыкли? — прожевав, спросила вампирша.

— У нас выбора не было, — ответила за нас Ольга, разглядывая небо. — Мы умерли там и надеялись пожить здесь. Вышло так себе. У меня во всяком случае. Вон, Михаил лучше справился.

— Это чем же? — фыркнула вампирша. — Судя по воспоминаниям, он попал как кур в ощип. Только и носился по миру, решая проблемы рода и не только.

— Как минимум тем, что смог выжить и создать семью.

Вампирша перестала задавать вопросы. Видимо, какой-то разговор между ними всё же состоялся, и Агафья из женской солидарности закрыла тему. Я впервые задумался, что ничего не знаю о семье самой вампирши. За почти три сотни лет были ли у неё дети? Или же для теней это проблематично? Замужем Агафья была и не раз, но семья? Кого она считала семьёй? До потери памяти это были мы с Кираной. Она нас опекала и помогала, но ведь были же ещё, как минимум, Клещевы. Вампирша никогда не распространялась на их счёт.

Я смотрел на двух этих женщин и думал, что все мы здесь были держателями второго и даже третьего шанса. Если всё пойдёт наперекосяк, я ни за что не потяну их за собой в посмертие. Чего бы мне это ни стоило, но я открою переход и верну их под защиту кровников и эргов.

* * *

Последние сутки армия шла под благословением «Ауры Святого», ускоряя марш и не останавливаясь на ночёвки. В легионах было приподнятое настроение. Каждый воин хотел успеть прикоснуться к славе побед предков, сто лет назад разбивших обитель скверны. Молодёжь рвалась в бой, желая войти в историю.

На подходе к долине Альб приказал друзьям активировать Радужную пелену дабы обезопасить легионы от удара магии крови. Сам Ирликийский Ангел лично контролировал каждое плетение, добавляя туда защиту от магии крови и вторым слоем устанавливая щит крови. Правда, для этого пришлось зарезать, как овец, дюжину человек. Работать со своей кровью Альб отказывался, предпочитая использовать чужую. Предатель в своё время предупреждал его, что таким образом будет сложнее навредить создателю.

— Ты его так боишься? — Тимос помогал другу, безжалостно перерезая глотки и подставляя под кровь чаши.

— Нет. Считаю разумным защищаться оружием противника, если имею к нему доступ.

Альб выводил руны на телах жертв, формируя из них маяки для щитов. Сколько они выдержат, глава Ордена Рассвета не знал, но хотя бы один удар должны были выдержать. Дальше уже слаженный удар двенадцати Копий должен будет прикончить Кровавого.

— Не передумал пропускать через себя Копьё? — Тимос хмурился. Какими бы не были отношения между друзьями, но он осознавал, что всё их могущество завязано на Альбе. Альб — движущая сила их возвышения. — Новый переходник может не выдержать.

— Ничего, как умру в бою за святую веру, так и воскресну. Будет полезно напомнить черни, кому следует поклоняться.

Тимос только покачал головой. Он не понимал фанатизма друга и уже жалел, что поддался на его уговоры не остаться в растворе у алтаря, а отправиться вместе с «переходником» в битву.

— Можешь мне не верить, но я задницей чувствую, что так правильно. Поэтому и сам иду.

— А как же остальные?

— Если корабль идёт ко дну, а в шлюпке всего два места, ты будешь оповещать всех пассажиров?

— Разве наш корабль идёт ко дну? — не на шутку озадачился Тимос, с удивлением взирая на Альба, фанатичный блеск глаз которого уже вызывал опасения. — Мне казалось, что наш корабль как никогда непотопляем.

— Так и есть, — отмахнулся друг. — Это аллегория, не придирайся к словам. Иногда спасти всех просто невозможно, и приходится расставлять приоритеты.

— Мне не нравится ход твоих мыслей.

— Просто ты будь рядом.

Альб уходил в свою передвижную лабораторию, в то время пока его переходник управлял расстановкой легионов и вещал воодушевляющие речи.

«Не того в своё время избрали императором. Вот кто справился бы на отлично. Хотя… императором ему стало бы скучно. Он решил стать ни много, ни мало богом».

Гром барабанов разорвал тишину долины, отбивая ритм кончины Кровавого. Тот стоял на парапете полуразрушенной, но не сломленной Обители Крови с умиротворённой улыбкой на лице. Один против легионов. Вот уж кто точно стоил Альба в его одержимости.

«Тебе следовало всего лишь взойти на тот треклятый остров, и всего этого бы не было, — грустно подумал Тимос, — ну или стать нашим паладином. Хотя нет, очень быстро ты бы стал конкурентом Альбу, а он не терпит конкуренции».

* * *

Ордена пришли на рассвете. Символично. Но глупо. У них было на один легион меньше, и просадка была именно за счёт легиона Альба.

Долину заполонили реющие на ветру флаги с эмблемами: белоснежные с алыми лучами Рассвета и чёрные с такими же алыми лучами Заката. Была в этом своя опасная красота. Что ни говори, а стоять в одиночку против целой армии было, как минимум, честно. В памяти всплывали картины убийства Ланы, недавнего прорыва в Хмарёво и нападения на Обитель. Это была война на уничтожение, которая рано или поздно должна была завершиться победой одной из сторон.

В крови бунтовала магия крови, требуя уничтожить всех без разбора, и затаилась магия Рассвета, будто наблюдающая за моими действиями и решениями. А поверх этого всего бурлили удовлетворение и азарт. Во мне крепло ощущение, что так и должно было быть. Что всё, что случилось ранее, лишь путь, которой вёл меня к этой точке. Прошлое не отпускало меня, и теперь я стоял лицом к лицу со своими врагами и готовился защищать всё, что мне дорого. Не ради этого ли моя душа не ушла на перерождение?

Легионы выстраивались в долине в шахматном порядке. Первая линия из шести легионов Заката и вторая линия из пяти легионов Рассвета. Впереди каждого легиона возвышались племенные зверюги, выведенные специально для глав Орденов. Над каждым из легионов уже сверкал защитный покров.

«Радужный покров, заклинание второго ранга, блокирует физические удары и поглощает часть магических атак, преобразуя их в энергию для поддержания покрова, — дал мне справку ковчег. — Не поглощает сильные атаки целиком, а при перенасыщении спадает».

«Ты ещё и так умеешь?» — удивился я, обращаясь к ковчегу.

«Считай, что с созданием ковчега заодно и инструктора получил», — отозвался родовой накопитель.

«Моя пелена, созданная вчера для проверки, была радужным покровом?»

«Да».

«Мы можем её усилить для защиты моих союзниц, объединив с щитом крови?»

«Не положено, но в части защиты да».

«Делаем!»

Мне не нужно было оборачиваться, чтобы видеть одинокую фигуру, стоящую на вершине Башни крови у кристалла и сжимающую в ладонях макр с Исабель. Именно благодаря им я надеялся избежать резни. Вампирша же оставалась в Тени. Её роль заключалась в ручном замыкании всех частей модулятора, расставленных на окрестных горных вершинах. Именно от точности её расчетов и зависели сейчас жизни почти пятидесяти тысяч человек.

«Необычное чувство, — призналась Агафья, — вырезать целые армии мне приходилось, а вот спасать… наверное, впервые».

«Если не выйдет, то придётся применять прошлый опыт».

«С каждым разом моё кладбище заполняется всё быстрее, — хмыкнула вампирша. — Я, наверное, единственная, кто настолько кратно увеличил его».

«Если переживём, то поговорим на эту тему».

«Вот только не надо учить жить бабушку, внучок!» — хихикнула нервно Агафья.

«И не думал. Хотел предложить альтернативу».

«Давай сначала выживем!»

А над святым воинством летал сам Ирликийский Ангел, воодушевляя легионы. Я с парапета над воротами слышал, как разносится его усиленный магией голос над долиной:

— Наша святая обязанность — уничтожить исчадие скверны! Восставший из небытия Кровавый вновь пришёл на наши земли убивать наших братьев и сестёр! Не дадим скверне вновь просочиться в наш мир! Легион Ирликии первым встал на защиту нашего дома и отправился на перерождение с честью защищая людей, давая остальным Орденам время для сбора сил! Не посрамим же их памяти и воинской доблести! Мы сокрушили логово скверны один раз, сокрушим и второй!

Рёв тысяч глоток был ему ответом, а затем легионы запели.

Началось.

Отправить