Глава 14

Первым делом я обратил внимание на хохочущее тело. Да, ошибки быть не могло, это был не демон, а самый что ни на есть настоящий человек, пострадавший от моего огня. Но его поведение явно говорило о том, что у него немного поехала крыша.

Я сначала подумал, что это один из тех магов, которых подчинил себе селекционер. Поэтому я аккуратно, сохраняя полную боеготовность, подошёл ближе.

Но человек всё ещё продолжал хохотать: громко, от всей души и ничего не стесняясь. «Точно двинулся мозгом», — подумал я. С другой стороны, если бы я вляпался в такую ситуацию, не факт, что у меня самого не поехала бы крыша.

Больше всего человеку, лежащему на льду, повезло в том, что рядом с ним не осталось живых низших, которые могли бы его разорвать. Поэтому он и мог свободно проявлять свои эмоции.

Подойдя, я подумал о том, что надо уточнить, кто именно передо мной. Вдруг знакомый? Сквозь копоть, покрывающую ожоги на его лице, это было невозможно понять. Я склонился над человеком и осторожно спросил:

— Прошу прощения… — человек замер и покосился на меня. — Извините, а вы кем будете?

И тут случилось вот что: он посмотрел на меня уже в упор, весь скукожился, после чего начал кричать:

— Вам меня больше не забрать! Этого не будет! Я не позволю! Я только что освободился от ваших ментальных пут, и больше я в них не попадусь! Нет! Я лучше сдохну, нахрен, но в своём человеческом мире, чем попрусь к вам! И хрен вы мне что сделаете!

С этими словами он откуда-то из-под себя достал кусок льда и стремительными движениями рук принялся сбивать с него куски, чтобы получить заострённый край.

— Я лучше сдохну, но сдохну свободным, — проговорил он.

Но благодаря всему этому спектаклю я понял, кто лежит передо мной. Пусть я видел этого человека всего пару раз — его характерный голос с некоторым акцентом я знал.

— Слободан Зорич? — спросил я. — Что вы творите? Остановитесь!

— А-а-а! — заголосил тот. — Ты проник в мои мысли! Ты читаешь моё сознание! Поэтому и знаешь, кто я! Но тебе меня не взять!

Он уже примерился, как проткнуть себе горло заострённой льдиной.

— Спокойно, спокойно, Слободан, — сказал я. — Это я — Виктор фон Аден.

— Да какой ты Виктор⁈ — проговорил Зорич, но при этом замер, не спеша уже протыкать себе шею. — Я Виктора помню, — уставившись на меня, сказал он. — Это был человек! А ты, кто? Посмотри на себя! Ты вообще себя в зеркале-то видел, блин?

— Нет, не видел, — ответил я. — Некогда было. Но поверьте, это я.

Зорич снова рванулся что-то сделать, но я вновь остановил его.

— У вас, между прочим, — сказал я, — дочь тут, на Ольхоне. Буквально в нескольких километрах отсюда. А вы тут собираетесь себе горло протыкать. Может быть, прекратите истерику? Я лучше вас к вашей дочке отнесу, пусть она сама с вашей протёкшей крышей разбирается.

И подумал о том, что Радмила с Тагаем действительно смогут ему помочь.

— Она, между прочим, ради вас жизнью рисковала. И сейчас с моим другом они смогут ваше сознание привести в порядок. Поэтому давайте бросайте сосульку, будем вас лечить, — я снова осмотрел лежащего у моих ног Зорича. — А то я вас случайно… слегка подзакоптил.

— Это точно ты? — с подозрением спросил Зорич, отводя от горла заострённый лёд.

— Я, я! Некогда мне тут с вами разбираться, господин Зорич, — я буквально чувствовал, как секунды утекают одна за другой. — У нас тут орды всяких недобитков шляются. Усть-Баргузин не освобождён, и Ольхон тоже не до конца зачищен. А я тут вас уговариваю, вместо того чтобы делом заниматься. И ведь не бросить ведь, Радмилу жаль!

И вот только теперь орудие, которым хотел воспользоваться Зорич, выпало из его руки.

— Вы сейчас главное ничего не бойтесь, — сказал я. — Но мы вас должны доставить быстро, поэтому будет немного необычно.

В этот момент рядом со мной появился Агнос и уставился на Слободана.

— Привет, — сказал он. — Я бог Агнос.

Зорич замер.

— Ну, точно рехнулся, — проговорил он через некоторое время. — Вот уже и драконы теперь мерещатся. Это точно диагноз, — и Зорич перевёл взгляд на меня.

— Ничего-ничего, — сказал на это мой спутник. — И тебя вылечат, и меня вылечат, всех вылечат. Полетели на Ольхон.

Я посадил Слободана перед собой и показал, за что можно держаться. После чего Агнос взмыл в воздух. К чести моего спутника можно было сказать, что он лишь слабо вскрикнул, но при этом лишь крепче вцепился в воротник Агноса.

Я же в этот момент связался с Тагаем:

— Готовьте лекарей, — сказал я. — Нашёл среди демонов и везу в лагерь обгоревшего отца Радмилы.

— Живой? — уточнил Тагай.

— Живой, — ответил я. — Но кажется, что от всего пережитого слегка тронулся рассудком. Так что нужны лекари и алхимия соответствующая. А ещё все, кто остался в состоянии, должны собраться, нам необходимо зачистить Ольхон. А после этого — выбить остатки тварей из Усть-Баргузина. Я же буду зачищать всё сверху.

— Сделаем, — ответил мне Тагай. — Только с лекарями у нас, конечно, труба. Все на пределе. Алхимии толком нет, помогает только то, что открылся байкальский разлом, который и питает всех нас силой, как будто в последний раз.

То, что Байкал отдаёт невероятную энергию, я чувствовал. Мы, как будто вместе с ним работали на одну цель. В какой-то мере, именно так всё и было. Отрадно было понимать, что рядом с тобой встаёт столь мощная сила природы, и уничтожает твоих врагов.

— А как же демон-менталист? — спросил Тагай, но спросил с сомнением, как будто сам уже догадывался, каков будет мой ответ. — Повержен?

— Располовинило менталиста, — ответил я. — Но он уже на коленях стоял к тому моменту, похоже Мирослава его действительно раздавила сначала.

— Но она и сама почти выгорела… — сказал на это Тагай, и замялся. — Но будем надеяться на лучшее.

— Надеяться мало. Будем искать варианты лечения, — я сам не знал, что добавить. Да, в этой битве мы победили, но всё-таки были и потери, причём потери немаленькие.

— Правда, демоны муас утащили, — сказал я, полагая, что эта информация должна войти в дальнейший анализ сложившейся ситуации, — которым подпитывался менталист. Но без контроля менталиста, — продолжил я, обращаясь к Тагаю, — низших демонов будет добить гораздо проще. Нужно воспользоваться возможностью.

— Понял тебя, — ответил друг. — Обрадую Радмилу и соберу всех, кто в состоянии ещё биться. Будем формировать ударный кулак.

Тагай оборвал связь, видимо, переключившись на решение текущих задач. Я же решил немного расспросить Зорича.

— Господин Слободан, а как давно вы попали в плен к демонам?

Тот даже вздрогнул от звука моего голоса. Бедняга.

— Что-то около десяти-четырнадцати дней. Я не вполне уверен в верном отсчете времени.

«Что ж они с тобой там делали?» — сам собой возник вопрос, но задавать я его не стал. Я же тоже в храме на месяц застрял, и знать не знал ничего об этом.

— Тогда, возможно, вы вкурсе, где демоны добыли муас для развёртывания нападения?

— Это я, — прохрипел Зорич. — Это я добыл этот чёртов муас. По заданию императрицы.

— И Вирго, — добавил я актуальную версию.

— Вы и это знаете… — тяжело вздохнул Слободан. — Теперь нас с дочерью обвинят в пособничестве демонам?

— Никто вас ни в чем не обвинит. Ваша дочь героически держала ментальную защиту над имперскими войсками во время битвы. Она — героиня, а вы выполняли приказ императрицы…

— Боги, теперь нас уничтожат как менталистов, — схватился за голову Зорич. И даже ожоги его не остановили.

— Не уничтожат. Многое изменилось за время вашего отсутствия.

«И моего», — мысленно добавил я.

— А про Вирго я знаю, потому что его голова покоится у меня в погребе. К тому же Радмила по вашему совету пришла ко мне просить защиты. Поэтому сопоставили некоторые разрозненные моменты.

Зорич неуверенно кивнул, не зная что ответить.

— Правда, что Екатерина Алексеевна умерла?

— Да, — не стал я юлить. Ведь было не исключено, что Зорича с императрицей вполне могли связывать более чем дружеские чувства. — Но она родила наследника. И теперь, после выдворения демонов за пределы империи, нам предстоит ещё отстаивать его права на трон. Так уж вышло, что ваша дочь невольно приняла мою сторону в этом противостоянии, а значит и вы тоже…

— Вашу сторону? — переспросил Зорич. — Только не говорите, что вы — кандидат на правление⁈ — он даже обернулся на меня в полёте.

— Мою сторону — это сторону сына императрицы. А есть ещё её двоюродный брат. Имейте ввиду, если к вам кто-то подойдёт с некоторыми предложениями.

— Хорошо, — удивлённо кивнул Слободан, — но с чего бы кому-то подходить ко мне?

— Всё просто. Вы неучтённый в местных политических раскладах менталист. Сильный, судя по результативности вашей дочери на Ольхоне. А местная история знает примеры, когда менталисты смещали императоров летально. Могут захотеть повторить нечто подобное. А вас не жалко, как разменную монету. Вы — никто для местных. Но не для меня. Радмила входит в круг моих близких друзей, а значит, и её семью я буду защищать. Будьте осторожны и благоразумны.

Зорич опять заторможено кивнул.

* * *

Тагай почувствовал, как в один единый миг резко упало давление, которое на них оказывалось, и защита стала работать в стандартном режиме. Им обоим с Радмилой стало значительно легче. Получилось даже более-менее свободно вздохнуть.

Это было похоже на то, когда прилагаешь усилия к чему-нибудь, например, надо отвернуть гайку, а она не поддаётся, потому что закисла и заржавела И вот ты пытаешься, пытаешься, прилагаешь все силы, пот стекает со лба, заливается за воротник, а гайка не поддаётся.

Но потом какое-то совсем незаметное усилие, и вот она проворачивается под твоим нажимом, а ты сам летишь куда-то на землю, потому что потерял равновесие. Тогда он даже улыбнулся своей аналогии, так ярко вставшей перед внутренним взором, но они-то с Радмилой никуда не полетели. Они это равновесие сохранили и даже выдохнули с облегчением в тот момент, когда поняли, что нечто, противостоящее им, исчезло.

Но тут же они заметили, что Мирослава отключилась совсем. Ещё несколько секунд после того, как исчезло давление на сеть демона-менталиста, девушка стояла, покачиваясь из стороны в сторону, словно дерево под сильным ветром, а затем рухнула прямо на землю. К счастью она не ударилась головой о камни, потому что тогда бы она вообще могла получить серьёзные увечья. Но обошлось.

И теперь она лежала рядом с капищем в той самой позе, в которой упала на землю, совершенно не двигаясь. Видимо, исчерпала все свои силы — физические, эмоциональные и ментальные. Отдала всю себя. Противостояние с демоном опустошило её полностью. Выжало из неё все соки. А уж если предположить, кем был этот демон… тогда становилось понятным желание Миры убить урода любой ценой.

Но раз давление на защитную сеть упало, значит, она сделала это и сломала напрочь того, кто стоял за нападением.

Радмила глянула на Тагая.

— Защищать больше не от кого не нужно, — сказала она, и в её глазах горела искренняя забота. — Нужно выполнять лишь информационные функции, ну и немного сдерживающих факторов.

— То есть — руководить, помогать, подсказывать и перенаправлять информацию, — слабо улыбнулся ей Тагай. — Это я умею.

— Да, переправлять информацию быстро, как только это возможно, — кивнула ему Радмила. — Так что давай ты за старшего, а я пойду к Мире, посмотрю, что можно сделать, чем помочь.

Тагай согласился и забрал всё управление на себя.

И в тот момент, когда Радмила ушла из связки управления защитной сетью, он вдруг услышал своего друга — Виктора, который передал, важную информацию и фактически несколько команд.

Первое: он сказал, что доставит Зорича, но ему необходимы лекарь. И да, это означало, что он нашёл отца Радмилы.

Тагай чуть расстроился, потому что Радмила вот только что вышла из связки, а она была бы рада услышать это сама. Ну, тут уж ничего не поделаешь.

— Хорошо, — ответил он. — Я обрадую нашу с тобой сокурсницу.

Во-вторых, Виктор распорядился, что нужно собрать ударный кулак магов, оставшихся в строю, для зачистки Ольхона, а после взятия Усть-Баргузина. Потому что на уничтожении демона-менталиста ничего ещё не закончилось.

Тагай покачал головой.

— Я уж не знаю, кто там у нас жив остался, потому что ты не представляешь, что тут творилась за такая бойня, — сказал он и содрогнулся, потому что до сих пор чувствовал, как по ментальной сети, сотворённой Мирославой пробегали иногда волны агонии погибающих магов. — Поэтому силы у нас на пределе. Но я сделаю, что смогу.

На этом он временно перевёл своё внимание с мыслесвязи с Виктором к общей сети.

По ней Тагай сразу же потянулся к лекарям. И то, что он почувствовал в их стане, его совсем не порадовало. Все, буквально все лекари, которые были на Ольхоне, сейчас сами напоминали мумии.

«Ох ты ж мать вашу!» — выругался он и снова переключился на мыслесвязь с другом.

— У нас лекари сами уже больше похожи на жертв истощения, чем на лекарей. Если бы не разлом под Байкалом, если бы не сам батюшка-Байкал, кто знает, возможно, все бы здесь уже были трупами. Но он подпитывает энергией так, как только может. Однако магам всё равно приходится пользоваться минимальными силами, чтобы не выгореть в ноль и не погибнуть.

Витя прекрасно его понимал и чётко представлял себе ситуацию на земле. Но всё же сказал:

— Если мы сейчас остановимся и не зачистим территорию, можем упустить преимущество, которое многие наши выбили ценой своей жизни. Найди мне хоть кого-нибудь, — попросил тот. — По большому счёту мне лишь нужна помощь, потому что я сам пойду зачищать территорию.

— Хорошо, я сообщу по общей сети, — ответил Тагай и передал слова своего друга всем, кто ещё мог их воспринимать.

Затем снова переключился, а затем сообщил Виктору, где находятся лекари и куда нужно двигаться самому фон Адену со Слободаном Зоричем.

В этот момент к нему подошла Радмила.

— Мира без сознания, ни на что не реагирует, — сказала она. — Мы с Костей отнесём её к лекарям, может быть они хоть что-то смогут предпринять.

— Когда вы её туда принесёте, — сказал Тагай, — ты сама оставайся там, потому что совсем скоро Витя принесёт туда твоего отца. Он изранен, но жив. Правда, судя по всему, есть некоторые проблемы, — он постучал по голове, — с черепушкой. Но тут уж сама решишь, что делать.

Радмила даже застыла от шока. И только одними губами произнесла:

— Отец… Здесь?.. Но как?..

— Ну вот, так, — ответил ей Тагай. — Витя сказал, что нашёл его посреди лагеря демонов, но он живой.

В этот момент Радмилу начала бить крупная дрожь. А в глазах появились слёзы.

— Спокойно, — сказал ей Тагай и направил в её сторону лёгкое ощущение умиротворения. — Держись. Тебе ещё отца в порядок приводить, да и с Мирой пока непонятно, что.

— Я держусь, держусь, — Радмила сжала ладони в кулаки, взяла себя в руки и пошла обратно к Косте с Мирославой.

Затем Тагай связался с Креславом Рароговым через общую защитную сеть магов.

— Креслав Радимирович, сейчас Виктор вернётся, — сказал он. И понял, что Креслав тоже оказался шокирован данной новостью.

Затем он отыскал Аду и тоже сообщил, что брат появился — живой, здоровый.

А последним дотянулся до Бориса фон Адена, чтобы повторить ему эту новость. Все были живы. Об этом он и сообщил Виктору. Да, кое-кто получил ранения, в целом всё было хорошо. И Тагай радовался тому, что семья друга уцелела. И эта битва не принесла им невосполнимых потерь.

* * *

Креслав Рарогов даже не думал, что умеет так радоваться. Но когда пришла информация от Тагая, что его внук жив, и более того, Виктор непосредственным образом поучаствовал в том, чтобы разбить демонов, да и собственно говоря, тот самый болид, который упал с неба, пробил лёд и раскидал легионы демонов — это не кто иной, как Виктор фон Аден, — Рарогов понял, что просто вне себя от счастья.

Он даже не мог надеяться на такие замечательные новости. А ещё больше он обрадовался, когда увидел, что его зять и правнучка тоже живы.

Да, Борису фон Адену нужно было обратиться к лекарям, потому что он пострадал, но все живы. И камень с души Креслава упал.

Гораздо хуже было бы, если бы кто-то из них не пережил этой битвы. Но в конце концов, он не мог всех контролировать и обеспечить им выживаемость. Не в этой мясорубке. Поэтому оставалось лишь надеяться. Но сейчас, когда всё уже было понятно, ему было по-настоящему радостно.

Креслав стоял в резиденции Молчащих недалеко от того места, где были развёрнуты множественные лазареты. Он понимал, что с минуты на минуту последует вторая часть операции.

И после того как объявили сбор добровольцев для окончательной зачистки Ольхона и дальнейшего наступления на Усть-Баргузин, он увидел, как та же Ада, тот же Борис фон Аден и Кемизов, а с ними и несколько Морозовых пошли добровольцами.

— Вас-то куда несёт? — спросил он, подходя к зятю и правнучке. — Вы же в битве участвовали, у вас сил никаких не осталось.

— Ничего, — махнул рукой фон Аден с усталой улыбкой. — Продержимся. Молодёжь поможет добить эту мерзость. Тут до Усть-Баргузина всего ничего!

Рарогов в ответ на это только покачал головой.

— Ну да, всего ничего! Два локтя по карте до Усть-Баргузина.

— Похер, дойдём! — поддержал боевого товарища Кемизов.

— Не дойдём, а доедем! Мы нам сейчас коньки, сани да салазки наморозим, мигом домчим на тот берег! — отозвался кто-то из морозовских. — Ай да, парни! Подсоби!

Креслав только головой покачал. Действительно, молодёжь неутомима. Ещё час назад сцепив зубы стояли насмерть, а сейчас салазки магичат, чтобы с ветерком на зачистку демонов отправиться. А ведь и на месте работы хватало.

— Хорошо, — сказал Креслав. — Если вы в Усть-Баргузин, то мы на себя возьмём зачистку территории вокруг, сортировку и эвакуацию всех раненых, мёртвых. Возможно, удастся спасти кого-то из магов, которых принуждали идти на нас. Но, судя по всему, их, к сожалению, осталось очень немного.

— Даже если хоть кто-то остался, уже не зря всё, — ответил Борис.

— Мы уже связались телеграфом с соседними крепостями, — проговорил на это Рарогов. — И нам уже выслали несколько дирижаблей из них. А они сюда везут лекарей, которые могут помочь раненым. Потому что наши действуют на последнем издыхании. Ранг у них, конечно, не дотягивает до Ярых, но они, по крайней мере, будут помогать лечить здесь. Сам видишь, раненых столько, что лечить не перелечить.

Рарогов тяжело вздохнул, было видно, что он тоже был вымотан до крайности.

— На обратном пути попробуют эвакуировать кого-то из выживших на льду, да и вывезти туда, где свободнее, за пределы Байкала. Ну, привезут только лекарей, боевиков они не собирали, так что придётся зачищать своими силами. Как только расчистим территорию Ольхона и откроем доступ к телепорту, к нам ещё подойдут силы.

— То есть запас ещё есть? — приподнял бровь Борис.

— Да, но они издалека, и поэтому готовы переброситься к нам только через телепорт. А лететь слишком далеко. Вулкановы те же готовы помочь. Вихревы тоже. Это кроме того, что дирижабли отправят.

— Да, мы сейчас тоже старой гвардии соберёмся, да и вычистим весь Ольхон. Это задача номер один.

И в этот момент Креслав глянул на небо, откуда спустилось огненное невероятно красивое существо. Лишь когда оно приземлилось, Креслав с удивлением увидел, что на этом летающем существе, похожем не то на крылатую саламандру, не то на небольшого дракона — или, может, на то и на другое, прибыл его внук Виктор, который вёз с собою обгоревшее тело, принадлежащее Слободану Зоричу.

Виктор осторожно, пытаясь не навредить, передал Зорича из рук в руки лекарям. Один из них посмотрел на него вопросительно, причём, явно испытывая робость перед гигантом, возвышающимся перед ним.

— Нам необходимо его спасти, — сказал Виктор, отвечая на немой вопрос. — Без вариантов. Он нам нужен, как никто другой, от него теперь многое зависит. Он должен жить, кровь из носу.

А сам Виктор в этот момент посмотрел на родных и кивнул.

А вот все трое, глядевшие на него, замерли, не в силах сказать ни слова. Креслав пришёл в себя первым.

— Ну ты и вымахал, — проговорил он, глядя снизу вверх. — Настоящий богатырь.

— Витя, — сказала Ада, — я ж теперь до шеи твоей не допрыгну.

— Учись прыгать выше, — ответил на это Витя и расплылся в улыбке.

Отец же молча подошёл, задрав голову, и пожал Виктору руку.

— Это считается, что ты переродился, да? — спросил он.

— Совершенно верно, — ответил Виктор. — Теперь вся стихия огня — в моих руках, — и тряхнул абсолютно красными волосами.

Постепенно родственники отошли от шока, и они все вместе принялись наперебой делиться новостями за последний месяц, пока Виктора не было.

И вдруг от создания ледяных саней оторвался один из молодых магов Морозовых, прибывших вместе с Рароговым. Морозник уставился на Виктора с лёгким прищуром, будто пытался что-то вспомнить.

Виктор почувствовал на себе пристальный взгляд и оглянулся по сторонам, чтобы тут же радостно поприветствовать мага льда:

— О, Белоснежка! А ты здесь какими судьбами?

— Пепел! — на лице у мага расцвела улыбка узнавания. — Я так и знал, что простым огненным смерчем тебя не угробить!

Отправить