§1. Голова

1.1. Постановка задачи

В данном разделе решается одна проблема, относящаяся к области лексической, или лексико-семантической, типологии, а именно, определяется структура полисемии основных названий головы в ряде славянских и германских языков. Описываются основные и переносные значения разных названий головы в рассматриваемых языках и предпринимается попытка объяснить, почему эти значения выражаются в языках именно этими названиями.

Обсуждаемая проблема является вполне традиционной для лексической типологии, в сферу интересов которой входит изучение того, как представлено то или иное множество значений в лексических единицах данного естественного языка. В рамках исследований подобного рода ключевую роль играют определение значений имен соматических объектов и типологический анализ полисемии и семантических переходов между разными значениями каждого из таких имен (см. (Анна А. Зализняк 2002; Копчевская-Тамм, Рахилина 1999; Рахилина, Плунгян 2007)).

Одним из основных этапов типологического изучения явления многозначности является, как известно, определение круга значений, которые в разных языках кодируются переводными эквивалентами одного и того же слова — в нашем случае именами соматического объекта. Мы ставим перед собой задачу выявить эмпирическим путем лексико-семантические универсалии и фреквенталии (наиболее частотные проявления), относящиеся к закономерностям в структуре многозначности переводных эквивалентов данного имени, хотя эта задача и решается пока что на ограниченном материале родственных языков.

Полисемия понимается здесь, так сказать, в широком смысле, то есть рассматривается все множество значений, которые можно выделить у основы некоторого слова, в том числе те значения, которые встречаются у слова только во фразеологических сочетаниях, и те значения, которые основа имеет лишь в составе слов, формально производных от данного.

Исследование внутриязыковой полисемии расширяет представление о различных аспектах языковой и семиотической картин мира (ср. (Апресян 1995 Т. I, 56–60, Т. II, 349–351, 629–630; Урысон 1998, 3–4; Рахилина 2000, 10–27)) и о культуре, к которой принадлежат носители данного языка. Разные значения слова, с одной стороны, могут указывать на коннотативные элементы семантики (см. об этом (Апресян 1995 Т. II, 156–175; Успенский 1979/1997)), а с другой стороны, проливают свет на неявные национальные и этнокультурные представления о данном предмете или явлении. Поэтому изучение полисемии позволяет получить данные о семиотической картине мира носителей рассматриваемого языка.

Хотя сопоставительные, прежде всего этимологические, исследования лексики телесности весьма многочисленны, они обычно имеют дело только с исходными, так сказать, анатомическими значениями слов, причем одного конкретного языка. Что же касается сравнительного изучения культурной семантики этих слов и значений, которое бы позволило выявить типы восприятия тела разными языками и культурами и определить иерархии соматических объектов и их функций как они отражены в лексике сравниваемых языков, то работ с подобными целями нам известно крайне мало. Такая проблематика затрагивается отчасти в (Тенишев 2001); ср. также (Крейдлин 2002). Из описаний неанатомической семантики человеческого тела и представления его функций в русском языке отметим работы: (Вежбицкая 1999, 526–546; Апресян 1995. Т. II, 348–388; Урысон 1995; 1998; СЯРЖ 2001).

Ниже излагаются результаты систематического исследования культурной семантики названий головы в славянских и германских языках в сопоставительном плане. Акцент при этом делается не на мельчайших деталях каждой конкретной языковой системы, а на общих механизмах и способах «окультуривания» названий головы в этих языках.

Мы опираемся на типологические данные о полисемии, которые, как известно, необходимы и для сравнительно-исторического, в частности этимологического, изучения лексики. Эти данные предсказывают и объясняют семантические переходы, которые происходили или могут произойти в истории языка. Кроме того, данные о полисемии позволяют нарисовать более полную и «живую» картину содержательной стороны реконструируемых единиц словаря и помогают проникнуть в наивную картину мира носителей исчезнувших языков (см. (Анна А. Зализняк 2002; 2008; Грунтов 2007)).

В основе настоящего исследования лежит представление о мотивированности возникновения переносных значений слова, то есть о неслучайном характере такого возникновения. Однако прямую связь производного значения с исходным обнаружить часто не удается, поскольку связь значений, по нашему предположению, кроется в глубинных, то есть скрытых в культуре, идеях и представлениях, отражающихся в слове (ср. (Перцов 1996; 1999; 2001, 22–49, в особенности 35–44; Падучева 1999)).

***

Итак, объект нашего исследования — это основные названия головы в ряде славянских и германских языков. Анатомическое значение для группы лексических единиц, обозначающих голову в рассматриваемых языках, можно сформулировать примерно так, как мы сделали во введении к данному разделу главы, а именно, слегка модифицируя приведенное там толкование, голова — это ‘самая верхняя часть тела человека при его вертикальном положении, круглая по форме и имеющая основную функцию «думать»’. В дальнейшем анатомическое значение мы будем для краткости обозначать как ГОЛОВА 1.

Из группы слов, обозначающих в данном языке голову, как правило, одно признается основным. В этом случае оно должно удовлетворять следующим требованиям: (а) значение ‘голова’ у данного слова является исходным с исторической или с синхронной точки зрения (в соответствии с этим условием основными названиями головы в русском языке не являются такие слова, как котелок, черепок, чурбан и т. п.); (б) слово со значением ‘голова’, то есть лексема ГОЛОВА 1, не должно быть стилистически маркированным в данном языке. В соответствии с этим условием основным русским именем головы не является, например, слово башка.

Укажем сразу, что в список рассматриваемых далее слов попадает и русское слово глава, хотя в современном русском языке оно практически утратило анатомическое значение. Причина, по которой мы включаем в исследуемый материал слово глава, такова: исключение этого слова привело бы к существенному усложнению процедуры сравнения древнерусской и русской микросистем основных названий головы. Ведь в древнерусском (в отличие от рус. глава) слово глава в значении ‘голова’ не имело ярко выраженной стилистической окраски.

В своем исследовании мы опирались на данные словарей разных типов — толковых одноязычных, переводных и фразеологических (одноязычных и переводных). Список словарей приводится ниже.

Славянские языки: (Крапива 1962; Андрейчин, Григорьев 1973; Бернштейн 1953; Гочева, Еленска 1984; Гессен, Стыпула 1980; Розвадовская 1960; Reczek 1969; Mayenowa 1969, 1973; Urbańczyk 1958; 1961; Яранцев 1997; СРЯ 1975–1999; Толстой 1957; Цейтлин 1994; Дьяченко 1993; Богатырев 1947; Павлович 1976; Gebauer 1903, 1916).

Германские языки: (Мюллер, Боянус 1931; Fowler 1954; Hornby, Cowie 1982; Bosworth, Toller 1976; Beowulf 1961; Крымова 1975; Берков 1962; Берков 1996; Bløndal 1980; Cleasby 1957; Fritzner 1973; De Vries 1962; Gering 1971; Москалькова 1980; Deutsch als Fremdsprache 1993; Бинович, Гришин 1975; Дренясова 1999; Аракин 1963; Миланова 1959; Malmström 1984; Molde 1984; Allén 1987).

1.2. Семантика названий головы в славянских и германских языках

Результаты исследования явления многозначности применительно к названиям головы в славянских и германских языках отражены в приводимых ниже таблицах 1 и 2. Столбцы таблиц соответствуют языкам (таблица 1 — славянским языкам, а таблица 2 — германским языкам). Строки таблиц характеризуют выделяемые в данных группах языков значения названий головы. Если в данном языке L у основного названия головы присутствует значение ‘x’, то этот факт отмечается знаком «+» на пересечении соответствующих строки и столбца. Если в каком-то языке имеется более одного основного названия головы, то во входной строке указываются по отдельности каждое из них. Если в данном языке у данного слова какое-либо значение отсутствует, то соответствующая клетка таблицы остается незаполненной. Например, ни в одном рассматриваемом славянском языке у названий головы нет значения ‘лицо’ (см. таблицу 1). Обращают на себя внимание и одинаковые строки. Например, значения ‘анатомическое’ и ‘нечто главное’ представлены во всех славянских языках. Отметим также, что во входном столбце каждой из таблиц указаны все значения, зафиксированные в рассматриваемых группах языков. Значения, которые встречаются у данной основы только в составе производных слов и вместе с тем имеют крайне ограниченную сочетаемость (такие значения мы будем называть в дальнейшем рецессивными), отмечаются особым знаком «(+)». Обратим внимание читателя на то, что характерные для многих славянских языков значения ‘убитый человек’, ‘убийство’, ‘возмещение за убийство’, ‘пленный человек’ и ‘выбранный начальник’ не представлены ни в одном из рассмотренных германских языков.

Прокомментируем материал, представленный в таблицах.

(а) Значения, встречающиеся во многих языках

Собранный нами материал позволяет выделить ряд значений, которые присутствуют у названий головы практически во всех исследуемых языках. Это ‘ум’, ср. русское речение Ну ты и голова! (исключения составляют ст.-сл.; в др.-рус., англос., исл. и др.-исл. это значение рецессивно и абсолютно периферийно), ‘человек’, ср. счет по головам (исключения: бел., ст.-сл., швед.), ‘нечто главное’, ср. англ. head office ‘головной офис’, head gate ‘центральные ворота’ (исключение: норв., где это значение закреплено за морфемой hoved-, этимологически тождественной основному названию головы hode, но утратившей в современном норвежском языке все остальные значения), ‘человек, главный в некоторой группе людей’, ср. англ. head of department ‘руководитель отдела’ (исключение: ст.-сл.), ‘предмет, по форме похожий на голову’ (исключение: ст.-сл.), ср. пол. główka gwoździa ‘шляпка гвоздя’. Также в большинстве рассматриваемых нами языков встречаются значения ‘жизнь человека’, ‘передняя часть’ и ‘верхняя часть’.

Указанные значения названий головы можно, по-види­мому, считать универсальными и с высокой долей вероятности предполагать, что хотя бы некоторые из них будут совмещаться со значением ‘голова’ внутри каждого из языков. Разумеется, данную гипотезу еще предстоит проверить на большой выборке языков, не связанных один с другим ни генетически, ни территориально.

В качестве предварительных типологических параллелей можно привести данные некоторых древних и новых языков Европы. Голова в др.-греч.: ‘нечто главное’, ‘верхняя часть’ (Вейсман 1879); в лит.: ‘ум’, ‘жизнь человека’, ‘человек’ (это значение встречается преимущественно в счетных конструкциях), ‘человек, главный в некоторой группе людей’, ‘предмет, похожий на голову’ (Lyberis 1962; Keinys 2000); в лат.: ‘верхняя часть’, ‘ум’, ‘человек’, ‘жизнь человека’, ‘особь скота’, ‘нечто главное’, ‘раздел текста’ и некоторые другие (Дворецкий 1976); во франц.: ‘лицо’, ‘ум’, ‘человек’, ‘нечто главное’, ‘человек, главный в некоторой группе людей’, ‘передняя часть’, ‘начало’, ‘верхняя часть’, ‘заголовок’, ‘предмет, похожий на голову’, ‘изголовье’; итал.: ‘ум’, ‘человек’, ‘передняя часть’, ‘верхняя часть’, ‘начало’, ‘горшок’.

Теперь приведем данные одного индоевропейского языка Азии, а именно санскрита, ср. скр. значения ‘голова’, ‘жизнь человека’, ‘нечто главное’, ‘передняя часть’, ‘верхняя часть’, ‘начало’ (Böhtlingk 1879–1886), и данные одного неиндоевропейского языка, а именно японского, где выделяются следующие значения: ‘ум’, ‘человек’, ‘нечто главное’, ‘человек, главный в некоторой группе людей’, ‘верхняя часть’ (Конрад 1970).

То, что указанные значения часто встречаются у названий головы в самых разных языках, можно объяснить двумя группами причин.

(i) Такие значения, как ‘главный’ или ‘жизнь’, возникают из‐за свойственного, по-видимому, большинству культур восприятия головы как главной и наиболее жизненно необходимой части тела. Поэтому название головы в таких контекстах, как беречь…/ не беречь…, отдать… за, поплатиться… и т. д., может получать значение ‘жизнь’. Голова как часть тела в разных языках обычно метонимически замещает целое, то есть человека или животное.

(ii) Существует гипотеза, согласно которой значения ‘предмет, похожий на голову’, или ‘верхняя часть’, появляются как результат антропоцентрического взгляда на мир, приписывающего топологические свойства человека и частей человеческого тела неживым предметам и явлениям, см. об этом, например, в книге (Рахилина 2000), а значение ‘передняя часть’, совмещенное со значением ‘голова’, скорее свидетельствует о животно-центрическом восприятии, см. (Дыбо 1996; Рахилина 2000).

(б) Значения, специфичные для отдельных языков

Значение ‘раздел текста’ имеется у названия головы практически во всех славянских языках. В белорусском языке за этим значением закреплено отдельное слово глава, не употребляющееся в анатомическом значении, и потому оно здесь не рассматривается. В польском языке то же значение выражается словами część и rozdieł, а в старопольских текстах начиная с XV века использовались заимствованные из латыни слова kapitula, kapitulum, kapitola. Интересно, что, в отличие от современного чешского, у ст.-чеш. hlava значение ‘раздел текста’ отсутствовало, а для его выражения использовались отмечаемые с XV века опять-таки заимствованные слова kapitola, kapitula. Примерно в то же время в качестве обозначения раздела текста использовались ст.-чеш. слова hlavna, hlavizna (Machek 1969). Значение ‘раздел текста’ появилось в результате кальки с др.-греч. κεφάλαιον (ср. также лат. capitulum; в самом древнегреческом это значение, по-видимому, развилось из значения ‘нечто главное’ → ‘основные положения текста’ → ‘основные разделы текста’ (Вейсман 1879)). Из германских языков данное значение встречается только в английском, где оно периферийно и, скорее всего, также заимствовано. В других языках этой группы носителями значения ‘раздел текста’ служат слова, заимствованные из латыни или из романских языков, ср. англ. chapter, нем. Kapitel, швед. kapitel и т. д.

Употребление названия головы в качестве счетного слова для живых существ, в особенности для скота, отмечается лишь в немногих языках, причем в славянском ареале оно более распространено, нежели в германском. По-видимому, счет по головам оказывается более редким явлением, чем это обычно предполагается, хотя такой счет и встречается в самых разных культурах. В частности, в японском языке для счета крупных животных (не только для скота) используют заимствованный из китайского классификатор tō ‘голова’ (Фельдман-Конрад 1998, 639). Помимо этого, во многих, если не во всех языках значение ‘человек’ у названия головы встречается в дистрибутивных контекстах типа распределить по…, дать по яблоку на… и т. п., что указывает на более частый счет по головам людей по сравнению с животными.

Значения ‘убитый человек’, ‘убийство’, ‘возмещение за убийство’ отмечены в древнерусском, старопольском, старочешском и польском языках. Возникновение этого значения не вполне ясно, однако данные древних славянских языков позволяют возводить эту группу значений, по-видимому, к праславянскому уровню.

Значение ‘биологический пол’, зафиксированное только в чешском и словацком языках у слов, производных от названия головы (чеш. pohlaví, слвц. pohlavie), возникло, согласно работе (Machek 1969), в результате контаминации с лексемой *polovьje с корнем pol- ‘половина’ и семантическим сдвигом ‘половина’ + ‘человек’ → ‘половина людей’ → ‘пол’. В шведском и датском языках представлено значение ‘верхняя часть письма или документа, где пишутся имя, дата, заголовок и т. п.’. Интересно, что в русском языке это значение выражается «топологически» близким словом шапка.

(в) Типология значений, совмещенных со значением ‘голова’

Отдельные значения, выражаемые названиями головы в разных языках, группируются в более широкие семантические области. Вот важнейшие из них:

(i) анатомическая область (собственно основное значение), а также зафиксированное только в нем. и нидерл. ‘лицо’;

(ii) ментальная область (‘ум’, ‘умный человек’);

(iii) область, связанная с обозначением человека;

(iv) область, связанная с понятием ‘жизнь человека’; сюда мы относим также значения (v) ‘убитый человек’, ‘убийство’ и, возможно, редкое ‘пленный человек’;

(vi) область, связанная с понятием ‘главный’, куда входят значения ‘нечто главное’, (vii) ‘человек, главный в некоторой группе людей’, ‘выборный начальник’;

(viii) область, связанная со значением ‘раздел текста’;

(ix) область, в которую входят понятия, связанные с топографией головы, то есть с ее формой и положением на теле. В свою очередь, эта область делится на несколько более частных областей, формируемых:

(ix — 1) значениями, связанными с формой головы, например ‘предмет, по форме похожий на голову’;

(ix — 2) значениями, связанными с верхним положением головы, например ‘верхняя часть <чего-л.>’, ‘исток или верховья реки’, ‘возвышенность’, ‘высокая или высшая степень’, ‘критический момент’, ‘лучшая часть’, ‘заголовок’, ‘начало текста’ и др.;

(ix — 3) значениями, связанными с передним положением головы: ‘передняя часть <чего-л.>’, ‘начало’, ‘причина’.

Ниже, в таблице 3, обобщается информация о наличии у названий головы в рассматриваемых нами языках значений из описанных выше семантических областей (кроме области тривиальной — анатомической). В клетках таблицы отмечается число значений, присущих каждой из областей и зафиксированных в данном языке. При этом если все такие значения являются рецессивными, то количество значений указывается в скобках.

сем. обл.	(ii)	(iii)	(iv)	(v)	(vi)	(vii)	(viii)	(ix)
язык
рус.	2	1	1	3	1	2	1	1
др.-рус.	(1)	1	4	3	1	3	2	1
бел.	1	–	1	3	1	(1)	1	–
болг.	1	1	–	2	1	2	–	1
србхр.	1	1	1	2	1	1	(1)	1
ст.-сл.	–	–	–	1	–	–	–	1
пол.	1	1	3	2	1	1	–	(1)
ст.-пол.	1	1	3	2	1	1	–	–
чеш.	1	1	–	2	1	1	(1)	1
ст.-чеш.	1	1	2	2	1	1	–	(1)
слвц.	1	1	1	2	1	–	(1)	1
англ.	1	1	1	2	1	3	1	1
англоc.	(1)	1	1	2	1	4	2	–
нем.	1	1	1	2	1	2	1	–
нидерл.	1	1	1	2	1	2	2	–
норв.	2	1	–	1	1	2	–	–
швед.	1	–	1	2	1	1	(1)	–
дат.	1	1	–	2	1	2	–	–
исл.	1a	1	1	2	1	2	–	–
др.-исл.	(1)	1	1	2	1	2	–	–

^a Как указывалось выше, ментальное значение, по сути дела, является рецессивным.

Из таблицы видно, что «главный» — это единственная семантическая область, представленная во всех без исключения языках. Что же касается остальных областей, то о них можно сказать следующее.

1. Во всех рассмотренных древних языках (к которым не относятся старопольский и старочешский, засвидетельствованные в текстах более поздних, с конца XIV века) ментальной семантической области или нет, или она рецессивная. Тем самым можно выдвинуть гипотезу, что отсутствие ментального значения является типовой чертой названий головы в древних индоевропейских языках. В пользу справедливости данной гипотезы говорит то, что в некоторых древних языках, таких как, например, старославянский, древнерусский и древнеисландский, смыслы ‘ум, разум, внутренний мир человека’ выражаются лексемами, относящимися к вокабулам, основное значение которых — ‘сердце’.

2. Проанализированный материал показывает, что, по-видимому, не следует считать значение ‘нечто главное’ метонимическим производным от значений ‘верхняя часть’ или ‘передняя часть’. Правильнее, как кажется, было бы рассматривать значение ‘нечто главное’ как метафорическое производное от анатомического значения. Дело в том, что существуют языки, такие как, например, старославянский и словацкий, в которых либо ни одно из пространственных, или, иначе, ориентационных, значений не зафиксировано (как в ст.-сл.), либо оба представлены крайне ограниченно (как в слвц.), между тем как значение ‘главный’ в обоих языках есть. Гипотеза о независимом возникновении значения ‘нечто главное’ и значений из областей (ix — 2) и (ix — 3) должна быть, конечно, проверена на более широком типологическом материале.

1.3. Опыт типологии систем имен соматических объектов (на примере названий головы в разных языках)

Если рассматривать отдельно языки с несколькими основными названиями головы (двумя названиями обладают, например, рус., др.-рус., нем., нидерл., исл.), то в качестве основания для классификации таких названий представляется уместным предложить следующие признаки системы лексических значений:

(а) внутреннее устройство <системы лексических значений в данном языке>.

В соответствии с этим признаком система значений данного языка бывает равновесной или неравновесной. Подсистема лексических значений конкретно взятого языка называется равновесной, если все входящие в нее слова имеют общую структуру полисемии и примерно одинаково широкую сочетаемость; в противном случае лексическая система называется неравновесной;

(б) избыточность <системы лексических значений в данном языке>.

Этот признак в каждой из систем лексических значений является градуальным и количественным. Избыточность системы лексических значений в данном языке — это количественная величина, которая выражает отношение числа значений, общих для всех слов этой системы, к суммарному количеству выделяемых в ней значений.

Если указанные два признака характеризуют систему лексических значений единиц для языка в целом, то следующий признак, на основе которого удобно классифицировать отдельные имена, и в частности названия головы, приложим лишь к некоторому подмножеству таких значений. Входящие в это подмножество значения образуют центр, относительно которого квалифицируются и оцениваются рассматриваемые системы значений.

При этом каждая из них характеризуется либо как гомоцентрическая, либо как гетероцентрическая. Тем самым каждая система значений релятивизована относительно выделяемого центра.

Если в качестве центра рассмотреть значения слова голова и его переводных эквивалентов в исследуемых языках, то гомоцентрическими будут те системы, в которых у всех названий головы одинаковое основное лексическое значение или одинаковое этимологически исходное значение, а гетероцентрическими — те, в которых у названий головы разные основные значения.

Охарактеризуем по этим трем признакам языки, которые мы исследовали, и их лексические системы. Равновесными являются, например, древнерусская и нидерландская системы, а неравновесными — русская, немецкая и исландская. Гомоцентрическими являются все лексическими системы, кроме нидерландской (у слова kop — эквивалента русского слова голова — основным является не анатомическое значение, а значение ‘чашка’). Значения признака «избыточность лексической системы», выраженные в процентах, для некоторых из рассматриваемых языков приведены в таблице 4.

Язык	рус.	др.-рус.	нем.	нидерл.	исл.
Избыточность лексической системы	29%	53%	27%	21%	10%

Как видно, признаки «избыточность системы лексических значений» и «внутреннее устройство системы лексических значений» независимы один от другого: у равновесных систем доля общих значений может быть и относительно большой (др.-рус.), и относительно малой (нидерл.), а у неравновесных — и очень малой (исл.), и сравнительно большой (нем.). Признак избыточности для системы лексических значений представляется важным, поскольку можно предполагать, что система с большим числом общих значений будет эволюционировать в сторону системы с меньшим их числом.

Показательна в этом смысле древнерусская система. В процессе ее эволюции слова голова и глава не только утратили практически все такие значения, как ‘начало’, ‘лучшая часть’, ‘убитый человек’ и т. п., но и существенно сократили долю общих значений. Больше того, если учесть, что, как уже было сказано выше, употребление слова глава в анатомическом значении устарело и употребляется только в поэтическом языке, а слово голова, напротив, сегодня редко используется в значениях ‘главный’ и ‘человек, главный в некоторой группе людей’, то получается, что эти единицы фактически не имеют общих значений. Интересен также пример нидерландской системы, в которой у слов hoofd и kop значения, относящиеся к человеку, являются общими, а остальные значения распределены между этими словами следующим образом: пространственные (ориентационные) и технические значения закреплены только за словом kop, а более абстрактные значения — ‘нечто главное’, ‘причина’ и т. п. — выражаются исключительно словом hoofd. Примерно так же устроена и немецкая система.

Эти факты дают основание предположить, что языки в идеале стремятся к тому, чтобы минимизировать избыточность своих систем лексических значений и тем самым сделать их более компактными. Стремление к компактности, по-видимому, является для них естественным (ср. с принципом, согласно которому при описании систем лексических значений следует по возможности избегать синонимии), и в свете сказанного неудивительно, что слишком избыточная древнерусская система полностью перестроилась в сторону компактности.

***

Изученный фразеологический материал показывает, что в языках, в которых название головы имеет ментальное значение, эта часть тела интерпретируется как вместилище (в смысле топологических типов объектов (см. (Langacker 1987; Рахилина 2000, 247, 264)). В этом вместилище находится мозг, посредством которого осуществляется основная функция головы. В разных языках представлены словообразовательные модели наподобие пустоголовый (‘глупый’ ≈ ‘не имеющий в голове ума’) и конструкции Х-у пришел в голову Y (где Х — человек), означающей примерно следующее: ‘в уме человека Х-а раньше не было Y-a <пресуппозиция>; в уме Х-а возник Y <ассерция>’, а также Х вынул/выкинул Y из головы (≈ ‘в уме Х-а был Y <пресуппозиция>; Х сделал так, что Y перестал быть в уме Х-а <ассерция>’) и т. п.

Поскольку голова мыслится как вместилище, открытое для внешнего воздействия, информация может и входить в голову, и выходить из нее. Характерно, что в языках, в которых у слов, обозначающих голову, отсутствует ментальное значение, устойчивых выражений, где голова воспринималась бы как вместилище, нет. В то же время метонимический перенос ‘голова’ → ‘ум’ основывается на том, что часть тела «голова» осознается как орган мышления или как своего рода механизм, посредством которого осуществляется мышление. На это указывают, например, такие фразеологические соматизмы, как Х работает головой (= ‘у Х-а работает ум’ ≈ ‘Х думает’), Х ломает голову над Y-ом (≈ ‘Y представляет из себя проблему для Х-а <пресуппозиция>; Х хочет решить проблему Y или продвинуться в ее решении и поэтому интенсивно и непрерывно думает над ней в течение относительно длительного времени’ ≈ ‘…думает так интенсивно, что ум Х-а может выйти из строя’). Упрямый и своевольный человек иногда описывается русскими людьми как твердоголовый, букв. ‘имеющий твердую голову’, то есть голову, в которую трудно проникнуть чужим мнениям или аргументам.

***

В заключение данного раздела отметим, что исследование семантики названий головы в славянских и германских языках показывает, что со значением ‘голова’ в пределах одного многозначного слова регулярно совмещается целый ряд других, весьма разнообразных значений, причем для разных языков как сами значения, так и способы их совмещений разные. Укажем некоторые из наиболее частотных таких значений. Это ‘ум’, ‘нечто главное’, ‘человек, главный в некоторой группе людей’, ‘верхняя часть’, ‘передняя часть’, ‘предмет, по форме похожий на голову’.

Полученные результаты сопоставительного анализа названий головы свидетельствуют также о том, что в славянских и германских языках голова осознается как главная часть тела, способная обозначать человека или животное. Показано, что ситуации с названиями головы в древних и современных языках несколько отличаются. Так, большинство рассмотренных современных языков, в отличие от древних, характеризуют голову как основной орган мысли.

В семиотической концептуализации тела у каждого из рассмотренных языков голова представляется как часть тела, необходимая для жизнедеятельности человека, а ее потеря влечет неминуемую смерть. Отсюда понятно существование в каждом из языков разнообразных выражений, в которых голова выступает как символ жизни и источник жизнедеятельности. Что касается других переносных и при этом частотных значений, то все они связаны с формой головы, ее пространственным положением (верхним — у человека или передним — у животных) и функциями (например, голове приписывается функция управления целостным организмом — человеческим телом, социальной группой, обществом и др.).