§9. Признак «структура соматического объекта»

Признак, характеризующий строение соматического объекта, мы называем структурным. Структурные признаки соматических объектов неоднородны: одни относятся к поверхностному уровню, другие — к глубинному.

Признаки поверхностного уровня можно представлять себе как скрывающие ответы на простые «да — нет» вопросы, поставленные к соматическому объекту или какому-то его свойству. Поэтому поверхностные структурные признаки имеют два значения: /да/ и /нет/. Например, признаки «членимость <данного> соматического объекта на составные части», «физическое сочленение данного соматического объекта и других соматических объектов» и «поверхность соматического объекта» соответствуют примерно таким вопросам: Есть ли у данного объекта составные части? Примыкают ли какие-то соматические объекты к данному? и Есть ли у данного соматического объекта поверхность? Ответы на эти вопросы — либо да (есть), либо нет (отсутствует).

Если на вопрос поверхностного уровня получен ответ да, то имеет смысл вопрос более глубинного уровня. А именно, нас интересует, из каких частей состоит данный объект, какие именно соматические объекты с ним сочленимы (ср. русские выражения, говорящие о такой сочленимости: волосы на голове, ноги растут от ушей, руки отходят от плеч), какого рода поверхность имеется у данного объекта (речь идет о таких поверхностях, как кожа (кожный покров), ногти (роговой покров) и волосы (волосяной покров)), каковы функции соматических объектов и др. Если же на вопрос поверхностного уровня получен ответ нет, то имеются две логические возможности.

Первая возможность состоит в том, что данный признак вообще не применим к данному типу соматических объектов или к некоторому отдельному объекту (например, признак «размер» неприменим ни к каким жидкостям, а признак «подвижность» неприменим к пупку). Вторая возможность состоит в том, что признак к данному типу объектов или к данному объекту применим, но принимает нулевое значение. Это значение обычно выражается в русском языке единицей, передающей значимое отсутствие у рассматриваемого объекта свойства, функции, назначения и т. п. Например, слово лысый обозначает отсутствие волосяного покрова на голове, то есть является выражением нулевого значения признака «физическое сочленение головы и волос»; наличие у человека свойства «быть лысым» — это важная, значимая характеристика не только его тела, но и его самого. Слово босой обозначает отсутствие обуви на ногах. Наличие определенной одежды, обуви, некоторых аксессуаров, то есть артефактов, максимально тесно связанных с телом, может быть семиотически значимо, а именно отличать одного человека от другого, точно так же как и отсутствие данной одежды, обуви и т. д. — не случайно есть социальные группы, называемые нудисты, босые, или босоногие. Ср. также выражение голые и босые или сочетание с голыми ногами, которое означает отсутствие носков, чулок и других покрытий ног (но не обуви!). Слова босой, голый, как и лысый, тоже выражают нулевые значения соответствующих признаков.

9.1. Признак «членимость соматического объекта <на составные части>». Имена составных частей

Признак «членимость соматического объекта <на составные части>» говорит о том, членится ли данный соматический объект на части, и если да, то из каких частей он состоит. Например, рука включает в себя часть от плеча до локтя, которая в русском языке не имеет отдельного идиоматического названия — она называется, как и целое, рука. Кроме того, в состав руки входят кисть и локоть. У кисти есть свои части — это ладонь и пальцы, а запястье входит одновременно и в состав руки, и в состав кисти (дело в том, что это пограничный объект между кистью и остальной частью руки). У пальцев есть костяшки (не кости и не косточки) и ногти. Что же касается фаланг, то это биологический (физиологический, анатомический) объект. Поскольку слово фаланга плохо освоено обычным русским языком и фаланги практически не участвуют в производстве жестов, они не входят в центр семиотической концептуализации тела. Таким образом, составные части пальцев рук обозначаются двумя хорошо освоенными русскими словами — костяшки и ногти — и одним плохо освоенным словом — фаланги.

9.2. Признак «выделенность некоторых соматических объектов в составе данного»

Признак «выделенность некоторых соматических объектов в составе данного соматического объекта» очень близок к только что рассмотренному признаку «членимость соматического объекта». Операция выделенности имплицирует членение соматического объекта на выделенную (или выделенные) часть (части) и остальную часть. Последняя нередко называется так же, как и целое. Например, в составе языка выделяется часть, называемая кончик языка, а остальная часть называется, как и все целое, — язык. Членимость подразумевает деление соматического объекта, так сказать, без остатка, тогда как выделенность делает заметным (сали­ентным) только один или несколько объектов в составе данного.

Телесные объекты, выделяемые в составе другого объекта, играют важную роль в семиотической концептуализации тела. Их наличие в существенной степени характеризует сам соматический объект, внутри которого они выделяются. У руки имеются части, называемые локоть, кисть, запястье, предплечье (часть руки от локтя до кисти). Но есть одна часть руки — от плеча до запястья, у которой в русском языке специального обозначения нет. В то же время в английской семиотической концептуализации тела эта часть имеет название arm, противопоставленное части, именуемой hand. Таким образом, о руке было бы точнее говорить не как о членимом соматическом объекте, а как об объекте, имеющем несколько выделенных частей, которые в значительной мере характеризуют саму руку.

Отметим любопытный языковой факт. Названия выделяемых частей соматических объектов вместе с названием самого объекта выступают в конструкции Х, точнее <точнее сказать, то есть, а именно и т. п.> Y, а также в конструкции Не весь Х, а Y, где Х — имя соматического объекта, а Y — имя его выделенной части. Ср. предложения (389) Набитую киркой землю он руками, точнее сказать, ладонями <…> всей горой сдвигает к зеву пещеры <…> (В. Маканин. Лаз); (390) Теперь этой ногой, точнее, ее подошвой, Олимпия опасливо погладила море <…> (Т. Орлова. Ловушка для ящериц) и (391) Лоб основательно забинтован. Не вся голова, а именно лоб (А. Ткачева. Приворот).

9.3. Признак «наличие соматического объекта внутри данного объекта»

Внутри данного соматического объекта могут находиться другие соматические объекты, причем их тип может быть разным. Например, с точки зрения русского языка внутри руки имеются части, называемые мускулы, кровь, вены, жилы, жир и кости; внутри языка находятся кровеносные сосуды, а внутри волос (волосяного покрова) соматических объектов нет. В руке, таким образом, имеются объекты следующих типов: «мышцы», «жидкости», «линии» и некоторые другие, а внутри органа «язык» — объекты типа «жидкость», «сосуды», «мышцы».

Интересным является вопрос: верно ли, что соматические объекты одного типа содержат внутри себя соматические объекты одних и тех же типов? Оставим в стороне те типы соматических объектов, которые вообще не имеют (с точки зрения языка и культуры) внутренней структуры, — это, например, жидкости, газы, линии и некоторые другие типы объектов. Сразу же скажем, что ответ на поставленный вопрос — «неверно». Например, рука и живот относятся к одному и тому же типу соматических объектов, а именно к частям тела, но в руке есть, помимо прочего, мышцы (мускулы), жир и кости, а в животе костей нет, хотя есть мышцы и жир. Зато в нем содержатся органы пищеварения, которые называются внутренности, или — более просторечное название — нутро.

9.4. Признак «мера спаянности внутренних частей соматического объекта»

Внутренняя структура соматического объекта определяется не только его составными частями, но и связями между ними (отметим сразу, что это общее свойство структуры любого устройства или объекта). В русском языке есть слово тело­сложение, в котором подчеркивается как раз то, что тело складывается из отдельных элементов. Сами конструктивные элементы могут быть связаны между собой разными связями, например связью типа «обусловленность». Это означает, что наличие одной части предопределяет наличие другой. Например, если у некоторого соматического объекта есть мясистая часть, часто называемая просто мясо, то в нем есть и кровь.

Мера спаянности элементов внутренней структуры соматического объекта отражается в русском языке особым образом. Она характеризует связь между внутренними частями данного объекта как сильную или слабую (ослабленную). На самом деле слова сильный и слабый — это обозначения лишь крайних точек непрерывной шкалы, которая имеет и промежуточные точки. Мы можем говорить о некоторых связях как о более сильных или менее сильных (слабых). Приведем ряд примеров.

Когда мы говорим сбитая фигура или когда характеризуем консистенцию тела человека с помощью слов плотный, крепкий, кряжистый, приземистый, то этими словами выражаем очень тесную связь между отдельными частями его тела. Теснота связи воспринимается как отсутствие пространства между частями. Но она может отражаться не только как пространственная близость частей соматического объекта, но и, например, как одновременное участие этих частей в некотором действии, в частности в жестовом. Так, в жесте удар рукой участвует вся рука, то есть все ее части — пальцы, ладонь или кулак, локоть и др.

Когда мы говорим, что человек рыхлый или дряблый, то указываем на отсутствие плотности (тесной связи) между частями его тела. При взгляде на рыхлого человека создается ощущение, что его тело легко согнуть, что оно легко ломается, рвется. Смысл ‘отсутствие спаянности внутренних частей’ в слове дряблый выражен, однако, не прямо, а косвенно. Отсутствие спаянности является здесь следствием слабости телесных мышц. Они становятся отвислыми, и тело представляется наблюдателю уже не как слитное и цельное единство, а как сумма отдельных частей, которые лишь условно можно назвать мышцами.

9.5. Признак «пропорциональность строения соматического объекта»

Под пропорциональностью частей, входящих в состав соматического объекта, имеется в виду либо их одинаковое строение, например строение парных частей лица — глаз, ушей, губ, либо (для тела) симметрия тела относительно всех пространственных осей. Действительно, строение правого и левого глаза в норме одинаково, и мы различаем их только по положению на лице. Существуют русские слова, говорящие о пропорциональном или непропорциональном строении тела. Непропорциональное строение оценивается как эстетически некрасивое, поэтому о нем, как и о всякой аномалии, говорят чаще, ср. нескладный, разг. нескладеха. В норме тело человека мыслится как пропорциональное, поэтому языковое обозначение положительной оценки этого свойства указывает на привлекательную эстетическую характеристику тела человека. Ср. складный, статный, хорошо сложенный, пропорционально сложенный. Вот некоторые примеры употребления этих слов: (393) Он был удивительно обаятельный, какой-то весь складный, небольшого роста и уютный (Вл. Давыдов. Театр моей мечты); (394) — Горюшко! Ведь пятнадцать уже, а нескладеха (Ю. Дружников. Виза в позавчера); (395) Вошла Бригитта — тоненькая, миниатюрная, удивительно пропорционально сложенная (В. Кожевников. Щит и меч).

9.6. Признак «каритивность соматического объекта»

«Каритивность соматического объекта» — это еще один структурный признак. Термином каритивность обозначают полное отсутствие или частичную нехватку в нем какого-то соматического объекта или чего-то другого — того, без чего данный объект или его обладатель представляются в некотором отношении неполноценным или несостоятельным, в частности, без них соматический объект или человек плохо функционирует, например имеет аномальные размер или форму, мешающие важным действиям, что-то происходит с его внутренними частями и т. п.

В последнее время признак «каритивность» применительно к самым разным видам объектов и разным мирам стал широко изучаться в отечественной лингвистике. Дело в том, что он играет важную роль в семиотической концептуализации любого из миров, представленных в знаковых кодах русской культуры.

Речь идет прежде всего о мире людей и мире животных (ср. пустой человек, сухой человек, пустая голова, пресная душа, безрогая корова), о пище и ее потреблении (ср. пресная еда, сухофрукты). Говорят о каритивности как о свойствах пространства (пустынные улицы, пустое метро, пустолюдье) и времени (цейтнот, ср. также молодняк, зеленый о человеке, которому недостает зрелости, и диал. преснуть ‘засиживаться чересчур долго на одном месте’). Каритивность находит также отражение в мире эмоций и чувств (ср. сухое приветствие, пустое сердце) и др. Однако по отношению к такому важному фрагменту мира, каким является человеческое тело и телесность, свойство каритивности подробному исследованию, насколько нам известно, еще не подвергалось (хотя отдельные замечания делались, см., например, (Толстая 2008)).

Говоря о каритивности некоторого соматического объекта, отметим, что в нем могут отсутствовать соматические объекты разных типов и языковые единицы, выражающие такое отсутствие, могут интерпретироваться по-разному.

Рассмотрим сочетание сухой человек. Оно может обозначать либо (А) человека, тело которого лишено воды, влаги, ср. предложение (396) Высокий сухой человек, бухгалтер или вагоновожатый, с маленьким ученическим портфельчиком под мышкой (Ю. Домбровский. Хранитель древностей), либо (Б) человека старого или больного, человека, лишенного жизненных соков и сил (второе значение рассматриваемого сочетания, разумеется, производно от первого), ср. предложение (397) И ему захотелось приласкать ее, сказать ей что-то нежное, такое, какого давно уже не говорил он, старый сухой человек, ей, седой старой женщине (М. Арцыбашев. У последней черты). Есть еще и третье возможное понимание сочетания сухой человек, которое относится к психологической (эмоциональной) сфере. А именно, оно обозначает человека, у которого эмоций меньше, чем должно быть в норме, или человека, у которого эмоции полностью отсутствуют, см. предложение (398) Внешне очень сухой человек, а глядя на нас, она раскрывалась (Н. Бестемьянова и др. Пара, в которой трое).

9.7. Признак «избыточность соматического объекта»

Признак «избыточность соматического объекта» противоположен признаку «каритивность». Под избыточностью соматического объекта подразумевается то, что каких-то существенных частей в нем больше, чем представляется необходимым для его нормальной жизнедеятельности и функционирования. Каритивность и избыточность имеют также интегральные, или общие, признаки, и один из них это то, что и каритивность, и избыточность обычно мешают соматическому объекту нормально существовать и функционировать.

Соматический объект, обладающий признаком «избыточность» (а вследствие этого им обладает и сам человек), мыслится или неполноценным, или обладающим качествами, позволяющими ему совершать какие-то действия, в норме обычному человеку недоступные. В последнем случае избыточность не мешает, а, напротив, помогает человеку, позволяя ему делать то, что в норме человек делать не может.

Остановимся на языковых выражениях значений признака «избыточность соматического объекта». В русском языке разница между «мешающей» и «помогающей» избыточностью проявляется в оценках — либо смысловых, то есть встроенных в семантическую структуру соответствующих слов, либо прагматических, то есть выявляемых из контекста. Эти оценки в случае избыточности первого рода являются негативными, а в случае избыточности второго рода — позитивными или нейтральными.

Примером единиц, передающих негативную оценку, служат слова и словосочетания жирный (передает негативную оценку тела человека или некоторых его частей), жирдяй, жиртрест (негативная характеристика исключительно тела человека и его внешности). Второй подбородок портит эстетическое впечатление о человеке, сопливый нос мешает ему дышать, а слезящиеся глаза мешают видеть. А вот примеры единиц с позитивной оценкой: второе сердце — это положительная характеристика человека как энергичного, способного совершать серьезные дела. Полнокровный — это прилагательное, которое в своем исходном значении говорит об избытке в теле крови, а в переносном значении обозначает эстетически приятного, обычно крупного человека. Глаза на затылке — так говорят о человеке, который видит то, что находится в пространстве за его спиной, как будто у него там глаза, а мозолистые руки свидетельствуют о том, что человек физически много (или долго) и усердно работал, и потому на него в различных делах, связанных с физическим трудом, можно положиться.

Одни языковые выражения, описывающие избыточность, относятся по смыслу не к самому телу, а к отдельным соматическим объектам в его составе; другие характеризуют избыточность только тела; а третьи, и их большинство, относятся как к телу, так и к его объектам. Примерами единиц первого рода являются сочетания мясистый нос, слоновьи ноги и заросший человек (последнее сочетание может означать как ‘заросшая голова’, так и ‘заросшее лицо’). Примерами единиц второго рода являются слова многорукий, трехголовый, формы (слово во множественном числе, характеризует женское тело). Наконец, примерами единиц третьего рода являются уже упомянутые нами слова жирный, пухлый (о теле, руках, ногах и некоторых других частях тела), большой (тело, грудь и др.).

Избыточность может быть связана с функцией соматического объекта, ср. сочетание плодовитая жена в предложении (399) Он женился на знатной датчанке, и плодовитая жена наделила его многочисленным потомством (А. Ладинский. Последний путь Владимира Мономаха) и сочетание плодородная женщина в предложении (400) У женщины должны быть грудь, живот и чрево, и все это должно быть представлено выпукло и зримо. Иными словами, должно быть видно, что это плодородная женщина (И. Прокопенко. Тайны богов). Оба сочетания используются для обозначения женщины, которая может много рожать или много раз рожала. Избыточность связывается также с размером и весом (ср. дородный в предложении (401) Когда говоришь «Герта», представляешь себе спокойную дородную немку (В. Запашный. Риск. Борьба. Любовь)), с ростом, то есть размером в высоту (вытянувшийся), цветом (багровый нос), температурой (горячий лоб) и т. п.

9.8. Признак «поверхность соматического объекта»

Признак «поверхность соматического объекта» предполагает последовательный ответ на два вопроса. Первый из них — Есть ли поверхность у данного соматического объекта?, и если на него получен ответ да, то задается второй вопрос: Каков тип поверхности данного соматического объекта?

Есть соматические объекты, для которых существование поверхности и некоторых ее свойств предопределены тем типом, к которому эти объекты относятся. Например, соматические объекты типа «части тела» имеют поверхность, а соматические объекты из классов телесных жидкостей поверхностей не имеют. Не бывает поверхностей (как, впрочем, и внутренностей) у объектов типа линий. Не имеют поверхностей также разного рода «шрамы» — рубцы, порезы, царапины, раны.

Имена некоторых соматических объектов в ряде своих употреблений могут обозначать не сами объекты, а их поверхности. К таким употреблениям относятся предложно-падежные формы с именами соматических объектов, вводимыми пространственными предлогами на и по, ср. мозоль на пальце, морщины на лбу, провести рукой по шее. Имена соматических объектов обозначают поверхность также в контексте прилагательных, выражающих свойства поверхности, в частности ее кривизну, меру неровности, твердость или мягкость и т. п., ср. бархатные ручки, искривленный позвоночник, бугорчатая голова, см. предложение (402) У одного крошечный чубик на темени, а остальное — лысая и неровная бугорчатая поверхность головы с торчащими островками колючей растительности. (В. Соловьев. Три еврея, или Утешение в слезах. Роман с эпиграфами).

Анализ языкового материала показывает, что если соматический объект имеет поверхность, то у него есть также объем. О таком объекте можно говорить, что у него что-то есть внутри. По-видимому, связь между наличием поверхности и наличием объема односторонняя: из наличия первой следует присутствие второго, но не всегда наоборот. Например, можно сказать и на пальце мозоль, и в пальце заноза (то есть ‘некоторая часть занозы находится внутри пальца’); правильными являются выражения на груди медаль и в груди сердце, но несколько странно выглядят сочетания ?на жилах, ?на венах при нормальных сочетаниях в жилах, в венах <течет кровь>.

9.9. Признак «пустота соматического объекта»

Есть соматические объекты монолитные, сплошные, а есть соматические объекты, которые содержат полость, пустоту. Люди обращают внимание обычно только на те пустоты, которые существенны либо для функционирования данного соматического объекта, либо для описания каких-то других его свойств. Представление о таких пустотах, их природе и функциях является важной информацией, входящей в семиотическую концептуализацию тела. Например, с точки зрения биологии в кости, возможно, имеются пустоты, однако для наивной картины мира и семиотической концептуализации тела и телесности наличие или отсутствие пустот в костях никакого значения не имеет: кости мыслятся и отображаются в русском языке как монолитные объекты.

Не исключено также, что и в ушах есть пустоты разных видов, о чем могут знать медики или биологи. Однако обычные люди об этом ничего не знают, а знают лишь об одном отверстии, которое называется ушное отверстие. Как и другие телесные отверстия, оно является каналом, по которому осуществляется связь между внешним миром и внутренней областью человеческого тела.

Отметим, что сочетание ушное отверстие в обычном языке почти не используется, то есть это имя не является прагматически освоенным. Вместо того чтобы сказать ушное отверстие, говорят просто ухо или уши. Когда нам говорят В уши попала вода или У ребенка болят уши, когда мы говорим, что кто-то плохо слышит, когда исполняем жест сказать <что-то> на ухо, — везде участвует ушное отверстие. Именно через него в ухо попадает вода; в него закапывают лекарство; в него вставляют ватку, когда делают компресс. Когда человек плохо слышит или когда мы не хотим, чтобы сказанное человеку услышали другие, мы приближаем губы к ушному отверстию и говорим прямо в него.

Наличие регулярного смыслового соответствия между именем отверстия и именем соматического объекта, в котором находится это отверстие, то есть наличие метонимии типа ‘объект — отверстие в этом объекте’ (ср. слова ухо, рот, нос как обозначения соответствующих отверстий), служит еще одним свидетельством важности фиксации наличия отверстий в телесных объектах для семиотической концептуализации тела и телесности.

Рассмотрев наиболее важные структурные признаки соматических объектов, перейдем к описанию функциональных признаков.