Глава восемнадцатая
Смерть пришла

Решение уходить может показаться кому-то странным, но возможности оставаться дальше в армии королевства Брена я не видел. И дело тут вовсе не в бедственном положении гарнизона крепости — тут-то после совершенной мною диверсии ситуация как раз должна была стабилизироваться, осаду можно было выдерживать ещё долго и даже снова перейти в атаку после подхода дополнительных сил. Да и друзья за время службы у меня появились в Алатырь-Кале, с которыми расставаться было откровенно жаль. Но умирать из-за того, что невольно узнал про неприглядные дела «святой», отплатившей королю Брены за всевозможную поддержку и тёплое отношение наставлением ему рогов… Нет уж!

Другой вопрос почему именно домой в Сухой Луг. С другой стороны, а куда ещё? Не в лесу же скрываться всю оставшуюся жизнь. Искать погибшего на опасном задании бойца-смертника никто из армейских командиров не станет, так что со стороны властей ко мне никакого интереса не будет. Но вот без «правильной бирки» на всей территории Восточной Империи я снова становился изгоем-нелегалом, а дома хотя бы знал, как этот нужный документ получить. Прохиндей-староста после всего случившегося побоится выдавать меня властям, иначе неизбежно вскроется его нелегальная деятельность по изготовлению фальшивых бирок. Да и вряд ли Демид станет требовать неподъёмных денег за «дубликат» или совершенно новые документы на другое имя. Соседи же по деревне будут лишь знать, что солдат вернулся с далёкой войны живым-здоровым, а что там было на границе, они понятия не будут иметь. Да и нормальные люди живут в Сухом Луге и меня не выдадут, даже если что и заподозрят. Так что возвращаюсь домой, снова буду общаться с нечистью и строить торговую империю!

Вот только бродить в ночи по незнакомым опасным скалам с обсыпающимися камнями и бесчисленными провалами под ногами оказалось крайне неудачной и рискованной затеей. После того, как я едва не сломал ногу, оступившись на шатком валуне и вызвав настоящий камнепад, я даже подумывал отложить поиск дороги на утро. Но тут нам с Киреной повезло. На поднятый мною шум откуда-то из неприметной щели вылезло сгорбленное существо высотой человеку по пояс. Серая кожа, босые лапы, рваньё вместо одежды, огромные глаза. Оно подслеповато щурилось в свете звёзд и совершенно без опаски смотрело на человека, как вдруг сообразило, что я его тоже вижу. Гоблин ли это был, кобольд или может кто ещё, но он явно собирался убегать. И пока он не скрылся, я тихим спокойным голосом спросил про безопасный путь вниз в расщелину, пообещав расплатиться ягодами и рыбой. Горная нечисть долго хлопала глазами, а потом кивнула, соглашаясь на сделку.

— Потребуй клятвы, что он тебя не обманет! — посоветовала кикимора Кирена, сама являющаяся нечистью и лучше меня понимающая, как с такими вести дела.

Кобольд, а это действительно оказался полумифический подгорный житель, с явной неохотой согласился произнести слова клятвы, так что у меня даже закралось подозрение, что изначально он хотел меня обмануть и завести в какую-то ловушку. Скрипучий голос я едва разобрал, но всё же клятва была произнесена. После чего кобольд повёл меня по скалам, затем заставил втискиваться в узкую тёмную щель между валунами, а потом предложил ползти по низкому лазу, уходящему круто вниз. Было очень неудобно там лезть и откровенно страшно, ведь я понимал, что обратно подняться не смогу, а если застряну, то никто до скончания времён не найдёт мои останки.

Тем не менее, нечисть не обманула, и минут через сорок я уже стоял по колено в воде на дне глубокой расщелины, рассматривая вертикальные отвесные стены с двух сторон и звёздное небо высоко над головой. Я тоже выполнил свою часть сделки, отдав кобольду лукошко с ягодами и почти всю принесённую Киреной рыбу, после чего зашагал вдаль по камням, идя по течению небольшой горной речки. Обещанный через восемь миль подъём, про который я узнал из подслушанного разговора, нашёл лишь на рассвете, когда небо над головой уже стало светлеть. Подняться по скользкому крутому склону на поверхность оказалось тоже непростым испытанием, и я дважды скатывался вниз, набивая синяки и ссадины. Но всё же в итоге справился и совершенно без сил вывалился на ровную поверхность, с умилением рассматривая зелёную траву, розовеющее на востоке небо и далёкий лес на горизонте. Прощайте неприветливые скалы на границе между двумя королевствами, я снова вернулся в привычную мне местность!

Идея зайти в форт Берг посетила меня спонтанно на следующий вечер. До этого днём я отоспался в шалаше, сооружённом в лесу в стороне от наезженной дороги, затем пообедал рыбой и пожаренной над костром зайчатиной. И хотя в свете дня моё тело в движении всё же было слегка заметно, как подсказала кикимора, но выглядело оно полупрозрачным и со смазанными контурами, и сразу же исчезало, стоило мне замереть. Поэтому лесные звери и птицы меня не замечали, так что охота в плаще-невидимке на лесную дичь оказалась настолько лёгкой, что представлялась мне даже «читерством».

Я соорудил импровизированное копьё, примотав бечёвкой нож к выстроганной прямой палке, и за неполный час добыл зайца, какую-то похожую на глухаря крупную чёрно-фиолетовую птицу и даже молодого иглоспина. Встретил во время охоты и стаю хищников, похожих на поджарых полосатых волков с роскошными шкурами. Долго размышлял и присматривался, ходя вокруг, но всё же не рискнул с ними связываться даже в невидимости, поскольку моё присутствие звери чуяли, водили носами и шевелили ушами, пытаясь определить положение человека.

Кирена во время моего отдыха и затем охоты стояла на стрёме, внимательно наблюдая за дорогой. И по словам кикиморы, за весь день там не прошло ни одного путника. Это было очень странно. Вообще-то я предполагал, что с рассветом призванная героиня отправится в форт Берг просить подкрепление для находящейся в непростом положении крепости Алатырь-Кала. Неужели «святая» посчитала, что раз вражеские катапульты замолчали, то и проблем больше нет, и гарнизон справится имеющимися силами? Если так, то она сильно ошибалась. В крепости у меня остались друзья, и я не хотел, чтобы они погибли из-за дурости и самонадеянности командирши. А потому, раз леди Стелла не направилась за помощью, я решил это сделать за неё.

Про форт Берг я много слышал за последние дни. Этот форт представлял из себя небольшой ограждённый частоколом острог, занявший выгодное положение в излучине быстрой и широкой реки. Не полноценная крепость, какой являлась та же Алатырь-Кала, но всё же вполне защищённое место, где потрёпанные подразделения королевства могли укрыться от преследования врага, восполнить потери и залечить раны, а обозники снабжения провести ночь в безопасности от разбойников. Гарнизон форта был достаточно небольшим, что-то около полусотни бойцов, но даже такого количества вполне хватало для спасения расположенной южнее Алатырь-Калы, если мне удастся уговорить их прийти на помощь. Я шёл по дороге, нисколько не скрываясь, и даже заранее стал махать руками, чтобы привлечь внимание дозорных на охранных вышках.

— Гонец из крепости Алатырь-Кала! — объявил я, когда с меня потребовали остановиться и назвать себя. — Мне срочно нужно к вашему командиру!

Вышедший из ворот полусонный охранник никаких вопросов не задавал и даже не стал меня обыскивать. Лишь глянул мне за спину на дорогу, словно желая убедиться, что я не привёл на хвосте вражескую армию, и указал на отдельное двухэтажное строение во дворе. Караульный у крыльца тоже пропустил меня без малейших вопросов, что было совсем уж удивительным при положенной во время войны недоверчивости к незнакомцам. А если бы я был вражеским убийцей-ассасином, посланным устранить коменданта стратегически важного форта? Так или иначе, я взбежал по ступенькам на второй этаж и остановился в нерешительности в заполненном народом зале армейской столовой, не зная что дальше делать и куда идти.

— Что с-стоишь? Д-докладывай с чем прибыл, — вырвал меня из ступора немолодой слегка заикающийся голос, и я развернулся.

За ближайшим столом в компании седовласого мага в красной мантии и старухи в жреческих одеяниях служительницы Живицы ужинал бывалый ветеран с лихо закрученными усами. Броня сотника армии королевства Брена сидела на нём так естественно, словно усач в ней родился. Я подошёл ближе и начал было представляться, но сотник меня перебил.

— Да знаю я п-прекрасно, кто ты такой. Сам в уч-чебном лагере распределил т-тебя в лёгкую пехоту.

Только после этих слов я его вспомнил. Да, точно! Именно этот сотник и проверял меня в палатке в компании странного писаря, только тогда он был сильно пьян и не так заметно заикался.

— С какими ты вестями, боец? — поинтересовалась жрица, при этом сверля меня глазами и похоже что-то проверяя своей тайной магией.

Я коротко изложил причину своего появления. Мол, послан за подкреплением, поскольку ситуация на границе угрожающая, и крепость Алатырь-Кала может вскоре пасть. После этих моих слов зал армейской столовой, до этого полный всевозможных звуков, моментально затих. Стало даже слышно, как муха бьётся в слюдяное окошко, пытаясь вылететь на улицу.

— Как такое может быть? — откровенно не поверил мне сотник. — Вас в крепости двести с лишним человек, а у противника менее двух дюжин. К тому же у вас святая Стелла с четвёркой умелых королевских рыцарей. Вы никак не можете проиграть!

Рассказывать про нелепые распоряжения неопытной командующей я не стал, не желая настраивать против себя людей, видевших в «святой» надежду королевства. И постарался объяснить сложившуюся тяжёлую ситуацию по-другому.

— Разведка грубо ошиблась, и врагов оказалось во много раз больше, — пояснил я, сокрушённо качая головой. — На самом деле врагов столько, что все их палатки даже не помещаются в Тёмном Бастионе. К тому же против нас элита Королевства Трёх Братьев, личная дружина короля Альберта. А также маги некроманты, которые всех убитых солдат поднимают и ставят в строй. За восемь дней боёв мы понесли тяжелейшие потери, и из двухсот пятидесяти бойцов в строю осталось лишь семнадцать. Погиб также сир Кельвин — один из четвёрки рыцарей святой героини. Он был поднят вражеским некромантом и даже возглавлял атаку нежити на нашу крепость. И потому меня послали за помощью…

— Кто именно послал? — прицепилась к моим словам въедливая старуха. — Есть у тебя письмо от святой или перстень с печаткой героини?

Я открыл было рот, судорожно пытаясь придумать какое-либо оправдание, но тут комендант форта решительно встал из-за стола, осмотрел притихший зал и проговорил строго.

— Так, парень, д-давай о ситуации на границе поговорим без лишних ушей. Идём в мой кабинет. Вы двое, — он указал на мага и жрицу, — тоже будете п-присутствовать.

О, дошла-таки серьёзность положения! Сумел-таки я их расшевелить! И тут, когда я уж было обрадовался и мысленно начал готовиться к обстоятельному разговору, раздался крик сидящего возле окна солдата.

— Смотрите, конники въехали в ворота форта! И с ними святая Стелла!

Ёпрст… На такой расклад я совершенно не рассчитывал и теперь стоял, безмолвно разевая и закрывая рот. Вот и зачем, спрашивается, я решил помочь армии королевства и припёрся сюда, когда по сути являюсь «мертвецом» по мнению призванной героини⁈ А между тем, взгляды всех присутствующих сконцентрировались на мне.

— М-мне нужно срочно поговорить с г-госпожой! — выдавил я, сам от волнения начав заикаться, и побежал к лестнице, на ходу надевая плащ-невидимку.

Я с ходу проскочил открытую дверь внизу, миновал охранника и своими глазами увидел леди Стеллу в полном боевом облачении, разве что без шлема, слезающую с угольно-чёрного жеребца и небрежно бросающую поводья подбежавшему конюху. Тройка её преданных телохранителей тоже находилась рядом, причём все они за этот день раздобыли где-то коней. Видимо, именно поиском лошадок и объяснялась их задержка.

Нужно срочно уходить! Это я прекрасно понимал, а потому со всех ног кинулся к воротам острога, пока охранники не успели ещё их закрыть. Заметил, что кто-то из находящихся во дворе бойцов гарнизона произнёс что-то «святой», и та моментально встрепенулась.

— И как выглядел мой гонец?

— Темноволосый и очень высокий, одет в форму десятника лёгкой пехоты.

Леди Стелла переменилась в лице, и в её руках словно по волшебству возник пылающий меч.

— Где он сейчас? — поинтересовалась героиня голосом, от которого настолько веяло ужасом и смертью, что её собеседник даже невольно отшатнулся и рухнул на колени, закрыв голову руками.

Я не расслышал ответа бойца, но вот следующие слова призванной героини прекрасно слышал.

— Это предатель, который зарезал коменданта крепости доблестного Ареса Кучерявого, а потом открыл ворота, чтобы впустить вражескую армию. Из-за него Алатырь-Кала пала этим утром!

Что??? От волнения я даже споткнулся и едва не упал. Крепость пала, и эта подлая стерва именно меня решила обвинить в военном поражении! Да ещё и приписала мне убийство коменданта Ареса, хотя сама же наверняка и убрала своего любовника, чтобы не оставлять в живых опасного свидетеля! Тем временем девушка-паладин потребовала немедленно закрыть двери столовой и выставить вокруг здания плотное оцепление. Ворота острога также запереть. А также неважно где, но найти охотничьих собак, вервоф или всё равно кого, лишь бы звери были способны идти по следу. Дальше я уже не слышал, потому как выскочил за ворота острога и припустил со всех ног, стремясь убраться как можно дальше от этого страшного, едва не ставшего смертельной ловушкой места.

Остановился я лишь километров через восемь-десять, до этого явно обновив свои личные рекорды по бегу на длинные дистанции. Сошёл с дороги и ещё где-то с час шёл быстрым шагом, пока не наткнулся на небольшой ручеёк. Там снял сапоги и побрёл вниз по течению, ругая себя за необдуманные действия, повлекшие тяжёлые последствия. Хотел помочь друзьям, вроде благое дело, но в результате попал в серьёзные неприятности. Все мои прежние планы летели коту под хвост. Если раньше я предполагал, что никого в королевстве больше не интересую, и мне дадут спокойно жить в глубинке, то теперь отчётливо понимал, что искать меня будут все от мала до велика, особенно если про моё «предательство» раструбят по всему королевству, и за мою голову назначат серьёзную награду. Тем важнее было спешить в Сухой Луг, чтобы добраться туда раньше слухов и королевских вестников. Там встретиться со старостой Демидом, угрозами или посулами получить новую бирку на другое имя, после чего покинуть королевство Брена, раствориться в Восточной Империи и навсегда забыть об этом кошмаре.

Сказать-то легко, но вот выполнить это оказалось гораздо сложнее. Я не знал карты местности, совершенно не ориентировался в сети дорог, а также не мог прочесть надписи на дорожных указателях, которые изредка мне встречались. Вот же идиот! Судьба давала мне шанс научиться грамоте в крепости Алатырь-Кала и подсовывала учителя, я же за все эти дни так и не нашёл времени на уроки со старым Герундием. И теперь расплачивался за свою тупость, лень и желание бескорыстно помочь ближним.

Кирена тоже ничем помочь мне не могла, поскольку не знала дорогу до дома. Это было странно, но кикимора действительно ощущала лишь направление на хозяина, но не до мест, в которых родилась и прожила всю жизнь. На мой логичный вопрос, как она собиралась возвращаться к домовому Хемулю после того, как вручит мне подарок, нечисть лишь виновато улыбалась и пожимала плечиками. У меня сложилось полное впечатление, что о возвращении кикимора и вовсе не думала.

Иногда я спрашивал дорогу у встречных местных, но про крохотные деревушки с названиями Сухой Луг, Русалочье Кладбище и Рыжее Заболотье, через которые проезжала повозка «сволочей», никто из них не слышал. Никто также не знал, где находится тренировочный армейский лагерь. Так что я изрядно поплутал по королевству Брена и даже случайно на третий день вышел к крупному городу Плавни. Там шли боевые действия, и армия короля Альфонса Пятого стояла лагерем, удерживая стратегическую переправу через реку. Я смог издалека осмотреть лагерь и примерно оценить численность основного королевского войска. Где-то порядка двух тысяч бойцов, из которых триста были верховыми. Не так уж много, на самом деле. Ранее я предполагал, что королевства тут в новом для меня мире воюют куда большим числом солдат. Но в любом случае я уже навоевался и на новую войну не стремился, а потому поспешил развернуться и удалиться.

В целом, несмотря на некоторую хаотичность, я всё же двигался по направлению на восток. Этот путь мне указывали люди, когда спрашивал дорогу к побережью и вольному городу Кирея, расположенному у морского залива. В тот залив впадала речка, на берегу которой располагался мой дом, так что и залив, и вольный город Кирея служили для меня общим ориентиром. Естественно, все собеседники видели на мне военную форму королевства Брена и сразу после ответа на мой вопрос интересовались ситуацией на войне. И вот тут уж я не молчал и высказывал всё, что накипело на душе! Леди Стелла решила испортить мне репутацию и обвинить во всех грехах? Ну так пусть получает «ответку»!

Рассказывал я о бездарности призванной героини как полководца, сдавшей крепость Алатырь-Кала врагу. О её беспричинной жестокости, постоянном пьянстве, неблагодарности и подлости. Но главное о распутстве той, которую наш добрый король Альфонс Пятый полагал образцом для подражания и своей невестой. Меня слушали, открыв рты от изумления. Все эти истории, вне всякого сомнения, передавались дальше, так что в итоге должны были распространиться по всему королевству. Я очень надеялся, что сумею испортить жизнь призванной героине и ухудшить отношение к ней короля. Наверняка в итоге все эти порочащие истории дойдут и до ушей самой «святой», заставив Стеллу серьёзно понервничать. Что ж, она сама виновата в их появлении! Нечего было обижать честного бойца, который делал за неё всю опасную работу!

В знакомые места я прибыл лишь вечером пятого дня. Не сворачивая к Сухому Лугу, решил для начала посетить свой домик рыбака, чтобы припрятать компрометирующие меня предметы: яркий рюкзак из другого мира, мобильник и театральный бинокль. Именно о них, оставленных в ящике комода, я думал все последние дни. Если эти вещи из другого мира обнаружат разыскивающие меня недруги, то сразу определят во мне призванного героя, после чего кроме прислужников «святой» за мной будет гоняться вся Восточная Империя, да ещё и Орден Порядка. И почему я сразу же по прибытию не сжёг их или не утопил в речке⁈

Вот хорошо знакомая тропа, вот запущенный садик с фруктовыми деревьями, сейчас за кустами покажется моя неказистая избушка. Я вышел… и остановился в нерешительности, разглядывая груду почерневших брёвен на месте домика, сожжённые хозяйственные постройки и разрушенную сушилку для рыбы. Даже старую рассохшуюся лодку, непригодную к использованию, кто-то не поленился порубить и поджечь.

— И какая тварь всё это сделала??? — мой крик гнева и отчаяния прокатился по округе.

Я подошёл ближе и обнаружил домового Хельмута, роющегося в золе с совершенно убитым видом. От его стиранной и починенной кикиморой одежды остались лишь грязные прожжённые тряпки, а роскошная борода, которой домовой очень гордился, обгорела и не скрывала ожоги на лице и шее. На все мои расспросы домовой не отвечал, лишь печально качал головой и тоскливо мычал.

— Домовой не может жить без дома, — подсказала мне кикимора, хлюпая носом от жалости к своему приятелю. — Хельмут быстро теряет силы и вскоре вообще развеется без следа.

Даже так? Домового было искренне жаль. При всей своей нелюдимости и скрытности, Хельмут всё же следил за порядком и в моё отсутствие командовал остальной нечистью. Тут из реки показалась молоденькая русалка Винелла, а через минуту к ней присоединилась и Лерея. Речные девы и поведали мне, что тут произошло.

Оказывается, вчера примерно в полдень к моему рыбацкому домику прискакала группа всадников: рыцарь в тёмных доспехах верхом на статном рыжем жеребце, а с ним пятеро или шестеро слуг. Они окружили дом и принялись звать Альвара Длинного, а когда им никто не ответил, попытались войти внутрь. Отпор им дал домовой, а также охраняющий участок огромный древень, который даже сумел стянуть одного из слуг с седла и разорвал надвое своими сильными корявыми лапищами.

К сожалению, это всё, что смогли сделать мои защитники. Древня рыцарь одолел огненной магией и порубил двуручным мечом, но поскольку войти в дом так и не сумел из-за поставленного Хельмутом магического барьера, запустил в окно огненный шар, отчего изба запылала. На этом погромщики не успокоились и разрушили на берегу всё, что попалось им на глаза. После чего забрали тело своего товарища и ускакали по берегу реки на восток. Всё это русалка Лерея видела своими собственными глазами, но не рискнула вмешиваться, чтобы самой не попасть под горячую руку обладающего магией страшного рыцаря.

Вот теперь всё мне стало понятно. По-видимому, мой дом посетил кто-то из слуг «святой», причём был он крайне зол на меня. А поскольку точно знал, где находится дом Альвара Длинного в этих глухих малонаселённых краях, то значит в Сухом Луге уже побывал и успел поговорить с местными. После такого соваться в деревню было однозначно опасно. С другой стороны, это случилось ещё вчера, так что группа моих недругов наверняка уже убралась из деревни, да и вообще из этих мест. Кроме того, я дал умирающей Варье обещание вернуть её браслет семье, так что посетить родню храброй девушки попросту был обязан.

— Хельмут! — я привлёк внимание роющегося в обгорелых обломках домового и показал ему свою широко расстёгнутую сумку. — Негоже домовому оставаться без жилища, так что пойдём со мной! Обещаю, что найду тебе новый дом, где ты снова сможешь быть хозяином!

Но Хельмут, хоть и заинтересовался, всё равно стоял в нерешительности и хлопал глазами. Лишь когда его попросила кикимора, а затем и русалки пообещали навещать его на новом месте, домовой нерешительно подошёл, заглянул в сумку и с кряхтением туда залез. Кирена на мой вопрос, останется ли она здесь в привычных болотах, или уйдёт со мной, не колебалась ни секунды и ответила, что поскольку я её хозяин, она пойдёт за мной. Я попрощался с русалками и, пока не стало совсем темно, поспешил в соседнюю деревню.

Мда… Первое изменение, которое сразу же бросилось мне в глаза в Сухом Луге, это повешенное на дереве у дороги тело старосты Демида. Получается, слуги «святой» раскопали-таки историю о моей фальшивой бирке и наказали виновного на свой лад. Прохиндея, отправившего меня на войну, нисколько не было жаль, но всё же староста был единственным, кто мог изготовить для меня новую бирку. Получается, зря я на это рассчитывал?

Уже в потёмках, чтобы никто из соседей по деревне этого не видел, я осторожно постучался в окно дома кузнеца. Задерживаться не планировал и сразу после рассказа о гибели Варьи думал двинуться дальше, чтобы не навлекать беду на добрых людей. Но по-быстрому не получилось. Хоть и принёс я скорбную весть, и проживающие прекрасно знали, что ночной гость находится в розыске, приняли меня с большим радушием. Предложили ужин, угостили чаркой самогона, затем ещё одной. Я же рассказывал обо всём случившемся и не мог остановиться.

От повозки «сволочей» и мечтах Варьи о блестящей военной карьере, военном лагере и распределении в разные рода войск, до событий последних дней обороны Алатырь-Калы и смерти храброй девушки у меня на руках. Я передал разноцветный браслет матери, сидевшей за столом в чёрном платке, и женщина в слезах благодарила меня. Даже не заметил, когда в избе кузнеца стало тесно от народа, но кажется все соседи собрались тут и слушали тяжёлый и полный трагизма рассказ вернувшегося с войны бойца. Упрёков ко мне не было, а вот братья Варьи рвали на себе рубахи от горя и сожалели, что вместо них на проклятую войну ушла единственная их сестра, которой жить бы ещё и жить.

Мне предлагали остаться и поселиться в деревне, многие готовы были даже пустить меня в свой дом, но я категорически отказывался, поскольку не желал навлекать беду на соседей. Всё шло к тому, что я переночую у кузнеца, а завтра на рассвете уйду в поисках лучшей, а главное более спокойной жизни. Но тут…

Разговоры и шум как-то резко смолкли, свет потускнел, люди замерли, а из всех звуков осталось только испуганное поскуливание домового у меня в сумке. В избу вошла женщина. Не молодая и не старая, темноволосая и весьма высокого роста, с правильными точёными чертами лица. Полы её длинного фиолетового платья практически касались досок пола, отчего казалось, что женщина не идёт, а плывёт по воздуху. Хотя может она действительно летела, а не шла? Потому как не бывает полупрозрачных женщин, а она была именно такой. А самое пугающее, что я её сразу же узнал.

Мара, она же Морана. Богиня смерти этого мира, у меня на шее на простой вощёной нити даже висел её оберег. Не обращая никакого внимания на всех остальных находящихся в избе людей, богиня смерти приблизилась ко мне и протянула руку. Почему-то отказать ей было невозможно, и я послушно протянул руку в ответ. Холодные крепкие пальцы ухватили мою кисть, и сердце моё остановилось. Всё также молча женщина развернулась и повела меня на выход из избы. Не было ни страха, ни сожаления, ни обиды, не осталось вообще никаких человеческих чувств. Я просто откуда-то знал, что кто-то очень сильный и ненавидящий меня заказал мою смерть, и потому я умер.