Глава одиннадцатая
Ты назначен быть героем

Из шатра леди Стеллы я вышел растерянным и погружённым в свои мысли. Я лишь четвёртый день в армии, толком даже занятий с боевым копьём у нашего отряда ещё не было, не говоря уже об обучении использованию метательных дротиков, а меня посылают на опасную миссию? Да кого я вообще смогу одолеть с моими навыками⁈ Ну и сложная скалистая местность там мне вообще незнакома. Что я смогу понять в вечерних сумерках, а тем более ночью в темноте?

К тому же девушка-паладин даже не заикнулась о награде, направив меня на опасное задание, как само собой разумеющееся. Я слишком мало пока что знал об этом мире, чтобы понять, положено ли здесь так, и бойцы вообще не имеют права отказаться? Или это сумасбродство конкретно молодой и неопытной леди Стеллы, которой плевать на своих подчинённых? Призванная героиня ведь действительно смотрела на меня как на мусор под ногами, и моя жизнь для неё вообще ничего не значила. Ярким примером тому был ошейник подавления воли, который Стелла обещала на меня надеть вечером перед миссией. Тоже неожиданная заморочка. Какая коварная магия сокрыта в такой вещи, я понятия не имел. Как и не знал, смогу ли вообще рассуждать здраво с таким предметом на шее, но явно ничего хорошего такой «позорный хомут» мне не сулил.

Ну и напоследок ещё один вопрос, на самом деле архиважнейший: идти ли мне на задание одному или взять с собою напарников? Толпой то, понятное дело, и сражаться гораздо проще, и в плен захватить врага тоже. Вот только и пробравшуюся на его территорию группу врагу будет заметить намного проще, нежели одного разведчика. Взятый пленный то, понятное дело, гораздо лучше будет в плане получения нашей стороной достоверной информации. Но ведь полученное задание возможно было выполнить простой разведкой и подсчётом противников, без непосредственного контакта с врагом, и такое лучше проделывать в одиночку. А самое главное, если кто из моих напарников вздумает раствориться в ночи и дезертировать из армии, мне же потом отвечать за него головой!

Так ничего и не решив по поводу группы, я нашёл командира своей полусотни и рассказал Альвару Везучему о выданном мне «святой» непростом задании. Глаза бывалого ветерана аж полезли на лоб от удивления. Судя по всему, лишь присутствие поблизости других бойцов удержало полусотника от использования богатого арсенала бранных слов в адрес сумасбродной девчонки, возомнившей себя опытной командующей и вершительницей человеческих судеб. И пока ветеран пыхтел, собираясь с мыслями, я поинтересовался.

— Скажи мне, командир, а неужели из крепости Алатырь-Кала нельзя было направить разведчиков? Они-то ведь там все давно уже служат и местность выучили, как свои пять пальцев. Знают вражеские укрепления, и где там дозорные сидят, ну и все маршруты вражеских патрулей. Зачем же тогда посылать в разведку вообще постороннего?

Очень похоже, что самый напрашивающийся ответ «потому что Стелла — дура!!!» крутился у полусотника на языке, однако начальник всё же сдержался. И ответил совсем другое.

— Видишь ли, долговязый, гарнизон крепости подчиняется какому-то другому командиру. Скорее всего, одному из множества сыновей барона Тимона Осторожного, которому те земли принадлежат. Задействовать чужих бойцов наша бравая командирша не в праве, да и не доверяет им святая, наверное. Просто слухи нехорошие насчёт барона ходили ещё в позапрошлую войну. Двух дочерей он перед самой войной тогда выдал замуж в Королевство Трёх Братьев, и за это враги его земли не тронули. Везде в королевстве восьмилетняя война полыхала, много посёлков вороги спалили, нашу деревню Сухой Луг аж трижды грабили да жгли, а на землях барона Тимона Осторожного царили тишина и мир. Подозрительно как-то! Да и в прошлую войну Королевство Трёх Братьев тоже не перешло границу…

— Погоди, командир. Ты хочешь сказать, что с нами в крепости будут солдаты, которым нельзя доверять?

— Я такого не говорил, — строго поправил меня Альвар Везучий. — Это просто слухи, а верить им или нет, сам решай. Но вот тебе мой совет насчёт порученного задания: ни в какие передряги не лезь и к вражеской крепости не приближайся, а заберись на любую скалу, откуда вид на Тёмный Бастион открывается. И оттуда с безопасного расстояния понаблюдай за противником. Сколько костров они зажгут вечером во дворе для готовки ужина солдат, сколько окон в крепости к ночи загорится, сколько дозорных будет на башнях. Всё точно подсчитай и под утро вернись с докладом к нашей неугомонной командирше. И если врагов окажется больше, нежели пятнадцать-двадцать, как святая Стелла нам говорила, значит дело тут нечисто. И наша атака на Тёмный Бастион отменится!

Неплохой вроде совет от бывало ветерана, вот только от него за версту веяло желанием сохранить собственную шкуру, отсидеться по-тихому в крепости и не участвовать в опасном штурме вражеского бастиона. К тому же я сильно сомневался, что призванную героиню столь халтурная разведка удовлетворит. Леди Стелла ведь чётко сказала мне «подобраться как можно ближе к укреплениям». А это значит, осмотр с далёкой скалы тут никак не подойдёт.

Именно это насчёт необходимости подкрасться ближе я и ответил начальнику. И сразу поинтересовался, найдётся ли для меня незаметная в ночи одежда или хотя бы длинный плащ? Серого или чёрного цвета, потому как мой контрастный жилет в бело-голубую полоску даже в сумерках и в дождь виден со ста шагов. Не говоря уже про светлую рубаху и штаны, которые совершенно точно не подходят для секретной ночной операции.

— Всё-таки думаешь лезть на рожон… — недовольно покачал головой бывалый полусотник и, неожиданно повысив голос, принялся меня отчитывать. — Ты вроде умный, говорят, но на самом деле такой дурак! Неужели ты думаешь, что молодая командирша оценит твои старания и риск, и возьмёт в свои приближённые? Как бы не так! У святой героини даже слуги из знатных семей — вон, целая четвёрка рыцарей её охраняет! Так что забудь, не нужен ты ей! Или тебе эта рыжая ведьма в сердце запала, раз ты ради неё расшибиться в лепёшку готов? Тогда вообще выкинь из головы такие опасные мысли! Она благородная дама, а ты простой рыбак. Если хоть обмолвишься при ней о своих чувствах, святая прикажет тебя до смерти запороть! К тому же король нынешний Альфонс Пятый, поговаривают, к призванной героине неровно дышит и во всём ей потакает. Так зачем ей неотёсанный простолюдин из села?

Признаться, я даже опешил от такого потока неожиданных, а главное совершенно неоправданных обвинений.

— Причём здесь это, командир? И в мыслях у меня не было становиться слугой у леди Стеллы, а тем более пробовать залезть к ней в постель. Понимаю, что за такое простолюдинов сразу вешают, если слух пойдёт. Но разве тебе самому хочется участвовать завтра в атаке на врага, численность которого ты точно не знаешь? Мы пойдём против пятнадцати, а на деле их окажется сто, а то и полтысячи, оно тебе надо⁈

Полусотник после моих слов задумался. Потом отрицательно помотал головой и признался, что погибать так по дурости не хочет. Особенно сейчас, когда жизнь после чёрной полосы стала налаживаться, и его сделали уважаемым командиром. И выплатить на сей раз по окончанию войны обещали аж три золотых. Да за такие огроменные деньжищи он всю нашу деревню Сухой Луг сможет купить и жену найдёт самую-самую, которая и хозяйство будет держать, и детишек нарожает.

— Вот и я тоже не хочу по дурости погибать в бестолковой атаке, и потому хочу подобраться поближе, чтобы точно узнать о враге. Так найдётся ли для меня тёмная одежда? И пара толковых напарников из других десятков, потому как из моих и выбирать-то некого — одни калеки да убогие. Разве что пацана мелкого Витора Подхвата могу взять — он бывший вор и привык действовать бесшумно в потёмках. Да и не сбежит он, в отличие от всех остальных.

— Напарника из других десятков не обещаю, но поговорю с обозниками, и одежда нормальная найдётся. Для тебя и малолетнего вора. Но сейчас мой тебе приказ, десятник Альвар Длинный: пообедай и сразу ложись отсыпаться в телегу, потому как силы тебе ночью понадобятся!

Так вот ты какая, крепость Алатырь-Кала! Я взобрался на стену возле закрытых сейчас массивных ворот и с семиметровой высоты сквозь пелену непрекращающегося дождя осматривал окрестности. Крепость закрывала северный выход из мрачного и узкого горного ущелья, дугой высоких и крепких каменных стен протянувшись от высоких отвесных скал с правого фланга до непроходимой глубокой расщелины слева, на самом краю которой высилась дозорная башня. Ещё две охранные башни находились возле ворот и защищали их. С противоположной северной стороны стены крепости были пониже и потоньше, ворота попроще, да и охранных башен тут вообще не имелось — явно атаки с этой стороны не ожидалось.

Небольшой внутренний двор с казармой, рассчитанной где-то на пятьдесят постоянно проживающих в ней бойцов. Отдельные строения оружейного арсенала и продовольственного склада. Ну и центральное строение-цитадель, в которой вместе с личными слугами проживал начальник крепости — молодой рыцарь Арес Кучерявый, третий по старшинству сын барона Тимона Осторожного. Именно он со своим личным небольшим отрядом в тридцать ратников и охранял граничную крепость Алатырь-Кала.

Несмотря на моё изначальное предубеждение насчёт ненадёжности местного командира, Арес Кучерявый произвёл на меня положительное впечатление. Это был крепкий темноволосый парень лет двадцати, с ранних лет приученный отцом к ратному делу. В кольчужной рубахе до самых колен и с длинным мечом в ножнах у пояса, который находился там явно не в качестве украшения. Простой и открытый, он с откровенной радостью и даже облегчением встретил подкрепление, а уж при появлении девушки-паладина и вовсе просветлел лицом, опустился на одно колено и рассыпался в бесчисленных комплиментах по поводу её незаурядной внешности.

Также молодой рыцарь извинился, что встретил гостью не в подобающей случаю парадной одежде с гербом рода, поскольку не был заранее извещён о прибытии столь важной персоны из столицы. Но обещал загладить свою вину, устроив сегодня вечером праздничный ужин в честь призванной героини. Естественно, столь важную гостью начальник крепости собирался поселить в центральной цитадели, и ради такого готов был потесниться и освободить весь второй этаж.

Может, звёзд с неба местный командир и не хватал, и по части боевых умений безнадёжно уступал призванной героине и четвёрке её телохранителей, но дело своё знал неплохо, и вверенную крепость содержал в порядке. Я в этом сразу же убедился, обойдя внутреннюю территорию, всю южную стену и даже взобравшись на дозорную левую вышку. Везде на стенах видел запасы тяжёлых камней и факелов, в башнях заготовленные бесчисленные пучки стрел, а в бочках набранную воду на случай тушения пожаров. Крепость была готова к отражению штурма, а сейчас, когда гарнизон был усилен, и вовсе представляла из себя надёжное препятствие на пути врага.

И пока солдаты ставили палатки, поскольку всех прибывших местная казарма вместить не могла, я поймал одного из пробегавших бойцов гарнизона и расспросил о противнике. Ну что сказать? Особых поползновений с той стороны никогда не было, хотя в самом ущелье и на скалах дозорные нередко замечали группы вражеских разведчиков.

— Особенно они любят вон туда вкарабкиваться, — боец указал на отвесную скалу с правого фланга, с которой открывался прекрасный обзор на нашу крепость, и даже наверное был виден внутренний двор. — Эту скалу мы зовём Орлиным Глазом, потому как орлы там гнездятся, и оттуда всё видно.

Да, отличная смотровая точка. На месте врага я бы вообще организовал там постоянный пост наблюдения. Я расспросил, как туда возможно взобраться, и боец подробно объяснил путь из ущелья. Однако сразу предупредил, что даже в сухую погоду путь туда непростой, а уж в дождь по мокрым камням и вовсе шею можно себе свернуть. Тем не менее, скала Орлиный Глаз меня очень заинтересовала. Если вражеские наблюдатели находились там эти вечером, то непременно видели прибытие в крепость Алатырь-Кала подкрепления и даже во всех подробностях сосчитали наше воинство. Так что неожиданной наша завтрашняя атака для врага точно не станет, и вопрос оставался лишь в том, каким силами обладает неприятель?

Тут меня стал звать чёрный рыцарь, один из четвёрки угрюмых телохранителей «святой», так что пришлось спускаться с дозорной вышки во двор.

— Вот! — этот мордоворот вытащил из кожаного мешка толстый и тяжёлый металлический обруч. — Он уже заряжен магией и взведён. Если не вернёшься к рассвету, попробуешь снять его или отойдёшь от крепости дальше десяти тысяч шагов, ошейник тебя сразу убьёт. Это на всякий случай предупреждаю, обычно все в таких смирными становятся и не думают ни о каком побеге.

После этих слов предупреждения мордоворот защёлкнул металлический обод на моей шее и, сразу же потеряв ко мне всякий интерес, поспешил вернуться к своей хозяйке. Я же прислушался к своим ощущениям. Тяжёлый. Не давит, но непривычно и крайне обидно носить такую вещь. И вроде как ошейник ощущался слегка тёплым и покалывал кожу. Что же до «подчинения», то никаких изменений я что-то не почувствовал. Голова соображала нормально, мысли о побеге или причинении вреда подлой «святой» тоже ошейник не блокировал. Может он и не работает вовсе? Но проверять это я всё же не собирался.

Третьего в мою группу полусотенник Альвар Везучий так и не нашёл, но вот два тёмных длинных плаща мне и с готовностью отправившемуся вместе со мной мальчишке Витору Подхвату всё же выдал. В вечерних сумерках и под непрекращающимся дождём нас выпустили за ворота, после чего массивные створки поспешили закрыть. Насколько я знал, после пропажи сразу двух патрулей ещё седьмиц пять назад бойцы местного гарнизона не рисковали ходить в сторону ущелья, а уж ночью за ворота они так и вовсе никогда не выбирались. Так что сведения о противнике были устаревшими как минимум дней на сорок, а то и того более. И если бы не перебежчик из Королевства Трёх Братьев, две седьмицы назад сам пришедший со стороны ущелья и постучавшийся в ворота, о ситуации в Тёмном Бастионе и вовсе ничего не было бы известно.

— Так что мы будем делать, Альвар? — поинтересовался мой юный напарник, воспринявший предложение вместе отправиться на ночное задание с большой радостью. — Подкрадёмся к вражеской крепости?

— Не совсем. Сперва мы действительно пойдём по ущелью и посмотрим, не припасено ли врагом там сюрпризов вроде скрытых ям с кольями и прочих ловушек. Может и на крепость издали посмотрим. Но потом свернём на обсыпавшийся склон справа и будем карабкаться по мокрым камням всё выше и выше. Где-то там проходит тропка, которой вражеские дозорные регулярно пользуются. Попробуем их подстеречь, оглушить и связать. Если же не найдём тропинку и никого не встретим, полезем вон туда на Орлиный Глаз, — я указал на высоченную тёмную скалу, возвышающуюся над всеми остальными. — Там постоянно кто-то сидит, так что врага мы точно найдём. Но вот сможем ли туда вскарабкаться в темноте и в дождь, не зная правильной дороги…

Витор взглянул на скалу, задрав голову, у него даже кожаный шлем слетел.

— Высоко…

— Высоко, — подтвердил я. — Так что путь на Орлиный Глаз оставим напоследок. А сейчас давай лучше подумаем о другом: как оглушить противника, не убив его при этом, если мы врага всё же встретим. Ты, когда с ворами общался, может слышал от них про способы оглушить одинокого ночного путника? Свинчатка там или кистень самодельный?

К сожалению, мальчишка в таком деле ничем помочь не мог. Он «специализировался» на срезании кошелей у ротозеев, ну и немного разбирался в отмычках и замках, но вот грабежом и вооружённым разбоем на столичных улочках Иль-Брены никогда не занимался. Пришлось мне подсказывать самому и при этом надеяться, что моя легенда «мирного рыбака» после такого не развеется.

— Присмотри округлый камень размером чуть меньше кулака. Вот примерно такой, — я наклонился и подобрал подходящий булыжник. — Достань кусок ткани, что нам выдали для перевязки ран. Заверни в него камень и завяжи узлом. Остаток ткани скрути в плотный жгут. Вот так. Такое оружие называется в разных местах по-разному — среди военных «кистень», в тюрьмах «калямба». Сооружается из подручных средств и очень быстро. Но если такой штукой размахнуться и попасть противнику по руке, то его кости сломаются, и нож он держать больше не сможет. Если по голове, то череп пробьёшь. Очень надеюсь, что враги будут всё же в шлемах, иначе мы их попросту поубиваем…

— Альвар, ты где такому научился? — как я и опасался, такие мои знания показались напарнику странными для мирного рыбака.

Пришлось врать и говорить «про рассказы отца, который в молодости одно время находился среди лихих разбойников и грабил путников, пока не женился и не остепенился». Тем же самым я объяснил необходимость вымазать лицо, кисти рук, да и тряпичный кистень тоже, в саже — я специально перед опасным ночным выходом набрал её из дымохода на кухне и завернул в лист лопуха. Как две чёрные тени мы двинулись дальше в ущелье, и мой напарник аж поскуливал от нетерпения и желания применить новые знания на практике.

К Тёмному Бастиону мы близко подходить не стали и, посмотрев на далёкие огоньки в ночи, тихо отошли. Противника же увидели глубоко за полночь, когда взобрались на скалы и долгое время ходили там в поисках тропы, рискуя в темноте оступиться, сорваться с большой высоты или сломать ноги в бесчисленных трещинах. Наконец, встретили в одном месте воткнутую меж камней метровой длины палку с белой тряпкой — видимо, это была одна из вешек, отмечавших правильный путь. Именно возле отметки я и приказал затаиться и ждать. Наконец, мой напарник, сильно к тому времени замёрзший и растерявший весь свой изначальный энтузиазм, указал на огонёк вдали. Огонёк приближался.

— Сюда идут. Прячемся! — я указал на большой камень.

Вскоре показались двое. В плащах и капюшонах, один с ярким фонарём в руках. Они брели в ночи сквозь дождь, и вскоре я даже расслышал брюзжание более высокого.

— Осторожно, господин волшебник. Камни осыпаются. Тут ноги сломать, как нефиг делать. И понесло же вас в ночь и такую непогоду на Орлиный Глаз… Нет бы утра дождаться!

— Сам знаешь, я человек подневольный. Что барон приказал, то и вынужден делать. Поверь, я бы тоже в постели сейчас с большей охотой валялся, а не тащился по этим склизким камням. Но дозорный прислал птицу с сообщением, и его слова необходимо проверить. Посмотреть своими глазами, кто там со стороны Брены припёрся…

Они прошли всего в двух шагах от нашего укрытия, не заметив две притаившиеся за камнем чёрные фигуры. Я же крепко придерживал за плечо готового вскочить пацана, чтобы он не сорвался раньше времени. Пусть враги пройдут, чтобы мы оказались за их спинами.

— Теперь пора, — шепнул я едва слышно. — Ты бей высокого по голове, я же постараюсь выключить мага.

Мы встали и осторожно на корточках двинулись следом, сокращая расстояние до идущих неторопливо и предельно осторожно врагов. Я выбрал себе более низкого мага. Вот только носит ли он шлем? Под его капюшоном это было непонятно. Не убить бы ненароком столь ценную добычу… И в последний момент, когда мой напарник уже встал и выпрямился для атаки, я решил бить врага по правому плечу. Кистень свистнул, и я чётко расслышал чавкающий звук удара и хруст. Рядом Витор уже звезданул кистенём высокого по голове, отчего послышался металлический звук. К сожалению, сил у пацанёнка не хватило оглушить взрослого крепкого дядьку, так что тот лишь пошатнулся от удара по шлему, вскрикнул и потянулся за мечом.

Нет, так дело не пойдёт! Я бросил вопящего от боли волшебника и переключился на второго противника. Мой удар кистенём оказался более сильным и точным, тяжёлый камень прилетел мечнику прямо в лицо, раздробив кости носа. Враг охнул и рухнул на колени, зажимая ладонями окровавленное лицо. Ещё удар кистенём по голове, а затем ещё один…

— Двоих мы не дотащим! — скомандовал я напарнику. — Так что ты займись магом, а я разберусь с этим.

Я добивал врага, у которого вся голова уже была разбита и представляла из себя кровавое месиво, как вдруг услышал окрик «берегись!» от своего напарника и резко развернулся. Маг бормотал какие-то непонятные слова, протянув в мою сторону здоровую левую руку. С его пальцев сорвалась яркая огненная стрела, ударила меня прямо в грудь и… бесследно с шипением растворилась в мокрой от дождя накидке, не причинив мне никакого вреда. Я в растерянности простоял пару секунд, ожидая неминуемой боли или даже возможной смерти, но ничего такого не случилось. Судя по удивлённому выражению на лице вражеского мага, вовсе не на такой пшик он рассчитывал, когда творил боевое заклятье.

Так или иначе, сотворить повторное заклинание я ему не позволил, а подошёл и с размаха подло пнул ногой в самое чувствительное для всех мужчин место. Волшебник исключением из правила не стал и согнулся пополам, воя от боли. Вместе с напарником мы повалили его на камни, заломили обе руки за спину и принялись связывать.

— Вы ещё пожалеете об этом! — грозил нам поверженный противник и бормотал не то проклятия, не то заклинания, но я заткнул ему рот кляпом из той же ткани, в которой ранее был завёрнут камень.

— А с этим что будем делать? — задал вопрос Витор Подхват, когда мы закончили связывать раненого волшебника.

Вместо ответа я сходил за копьём, которое оставил за большим камнем у вешки, вернулся и попросту добил врага ударом в самое сердце, чтобы тот больше не мучился. И только после этого, когда азарт боя прошёл, и волна вспрыснутого в кровь адреналина схлынула, на меня накатила чёрная усталость. Без сил я опустился на камни и постарался успокоить трясущиеся руки. Я только что убил человека!!!

— Обыщи обоих, — проговорил я негромко, когда отдышался и немного успокоился. — А затем поможешь мне дотащить труп до вон большой трещины, где тело не найдут до скончания времён.

— Ого, да тут деньги! — восхитился паренек, когда обыскал обездвиженного мага. — Серебро, целая горсть!

— Потом поделим поровну, когда вернёмся в крепость, — пообещал я. — Ещё есть что интересное?

— Нож кривой. Еда в свёртке в сумке мертвеца. Меч в ножнах. Кольцо у волшебника на пальце. Вот, сапоги почти новые…

— Покажи мне сапоги! — потребовал я и сразу же примерил обувку.

В самый раз, и действительно совсем новые.

— В них пойду! А если наш командир придерётся, подтвердишь, что я сандалии свои порвал, когда лазил по этим камням.

— Конечно, Альвар! Ты вообще крутой, хорошо придумал с этой засадой! Теперь обратно идём?

— Да. Просунь копьё под локти нашего пленника, потащим его так вдвоём. И нужно поторапливаться, а то уже небо на востоке розовеет, а мне что-то совсем не хочется помирать от своего ошейника подчинения!

После этих моих слов пленный маг замычал, похоже предлагая свою помощь в освобождении от ошейника, но я не стал вытаскивать его кляп. Не хватало мне ещё сделки с врагом, за которую «святая» Стелла меня потом точно повесит!