Глава 4
Свиридов стоял перед нами, вытянувшись по стойке смирно, как на военном плацу. На его лице играла та особая смесь серьезности и предвкушения, которая бывает у человека, готового выложить козыри на стол.
Я не выдержал первым:
— Да не тяни ты уже, Свиридов! Выкладывай, что там у тебя!
— Слушаюсь, пов… доктор! — он тут же выпрямился еще больше, если это вообще было возможно.
Достал из внутреннего кармана мундира планшет. Пролистал несколько файлов, нашел нужный.
— Итак, господа. По вашему приказу мы с моими людьми — Вячеславом и Леонидом — копали в сторону этого самого Ордена Очищения.
— Вячеслав и Леонид? — удивился Сомов. — Это кто такие?
— Мои подчиненные из охраны, — пояснил Свиридов. — Те самые, которые… — он покосился на меня, — которые тоже очень верны доктору Пирогову.
Да-да. Они помогли мне с делом Морозова и сейчас связаны клятвой. Верные люди. Теперь у меня целая маленькая армия марионеток. Как мило.
— И что же вы нарыли? — поторопил я.
— Много. Очень много шокирующей информации, — Свиридов сделал драматическую паузу, наслаждаясь нашим вниманием.
— Свиридов!
— Простите! В общем, Орден Очищения — это не просто группа врачей-заговорщиков, как мы думали. Это целая организация с очень… специфическими интересами.
Он снова замолчал, подбирая слова.
Да что там такого страшного, что даже мой порабощенный слуга не может сразу выговорить?
— Они помешаны на здоровом теле, — наконец продолжил Свиридов. — На идеальном, очищенном от всех болезней организме. И используют для этого не совсем традиционные методы оздоровления.
— Какие методы? — напрягся Сомов.
Свиридов посмотрел на нас обоих, потом выдохнул:
— Кровь девственниц.
Повисла гробовая тишина. Сомов открыл рот, потом закрыл. Потом снова открыл:
— Что? Простите, что⁈
— Кровь девственниц, — повторил Свиридов уже увереннее. — Они лечатся ею. Пьют, принимают ванны, делают инъекции.
— Это же… это же средневековье какое-то! — воскликнул главврач. — Дикость! Варварство!
— И очень дорогое варварство, — добавил Свиридов. — Одна процедура стоит около ста тысяч рублей.
— Сто тысяч⁈ — Сомов чуть не упал со стула.
Интересно. Кровь девственниц действительно имеет определенные магические свойства — повышенная концентрация чистой Живы, не замутненной сексуальной энергией. Но использовать ее для лечения… Это как забивать гвозди микроскопом. Неэффективно и глупо.
— И откуда они берут… материал? — осторожно спросил я.
— Работорговля, — мрачно ответил Свиридов. — Покупают девушек из бедных семей. Обещают работу горничными, официантками, медсестрами. А потом…
— Потом держат их как доноров, — закончил я за него.
— Именно. В специальных «пансионах». Кормят особой диетой, следят за здоровьем, регулярно берут кровь. Когда девушка теряет… необходимое качество, ее отпускают. С хорошими отступными и подпиской о неразглашении.
— Но это же преступление! — возмутился Сомов. — Похищение людей! Незаконная медицинская деятельность!
— А кто их тронет? — усмехнулся Свиридов. — Знаете, кто входит в руководство Ордена?
Он снова полез в планшет, вывел на экран список имен:
— Князь Оболенский — заместитель министра здравоохранения. Граф Шереметьев — начальник столичного управления полиции. Барон фон Клюге — председатель медицинской коллегии. Княгиня Исимбаева — владелица сети частных клиник.
Впечатляющий список. Сливки общества. И все — вампиры в белых перчатках. Хотя нет, вампиры хотя бы честнее — они не прикрываются благородными целями.
— И Волконский с ними? — спросил Сомов.
— Волконский — мелкая сошка. Исполнитель. Просто формально во главе ордена, чтобы было на кого все списать, если что. Но его руки по локоть в крови. Он проводит процедуры, организует поставки, следит за пансионами.
— Мерзость, — выплюнул главврач. — И эта мерзость в моей больнице!
— Но это еще не все, — продолжил Свиридов. — У них есть планы на «Белый покров».
— Какие планы? — я почувствовал, как внутри поднимается холодная ярость.
— Они хотят отжать контрольный пакет акций. Забрать клинику у Бестужева и его соинвесторов. И превратить в закрытое медицинское учреждение исключительно для членов Ордена.
— Зачем? — не понял Сомов. — У них же есть свои клиники!
— «Белый покров» — особенный, — объяснил Свиридов. — Подвалы. Морг. Изолированное расположение. Идеально для их… процедур. Плюс репутация — одна из лучших больниц Империи. Никто не заподозрит.
Логично. Превратить мое рабочее место в фабрику по выкачиванию крови из невинных девушек. Ну уж нет. Я, может, и не святой, но есть границы, которые нельзя переступать. Даже мне, Архиличу.
— Доказательства есть? — спросил я.
— Пока только слухи и обрывки документов. Вячеслав проник в кабинет Волконского ночью, сфотографировал кое-какие бумаги. Но этого мало для серьезного обвинения.
— Нужно больше, — кивнул я. — Конкретные факты. Имена жертв. Адреса «пансионов». Финансовые документы.
— Мы работаем над этим, — заверил Свиридов. — Леонид следит за одним из курьеров Ордена. Скоро должен привести к одному из их убежищ.
Сомов встал и начал нервно ходить по коридору:
— Какой ужас! И весь этот ужас в моей больнице! Под моим носом!
— Технически Волконский арестован, — напомнил я. — Так что уже не в вашей больнице.
— Да уж. Вы прямо как чувствовали, Святослав, что его нужно срочно упечь в подвалы инквизиции. Но его сообщники! Наверняка у него есть сообщники среди персонала!
— Найдем и их, — пообещал Свиридов. — Дайте время.
— А Стрельцов? — вдруг спросил Сомов. — Он же арестовал Волконского по подозрению в некромантии. Если выяснит, что тот не некромант…
— Отпустит, — закончил я. — Поэтому нам нужны доказательства других преступлений. Срочно.
— Будут доказательства, — Свиридов стукнул себя кулаком в грудь. — Обещаю! Мы эту скотину засадим надолго!
Энтузиазм подчиненного раба всегда трогает. Особенно когда он направлен на полезное дело.
Правда, когда его слишком много, это начинает уже раздражать.
— Кстати, — я повернулся к Свиридову. — Вы уже всю охрану поменяли?
— Так точно! Вчера ночью последних ненадежных уволил. Теперь все наши.
— «Наши»? — главврач посмотрел на меня. — Это в смысле верные больнице или верные доктору Пирогову?
— И то, и другое, — уклончиво ответил Свиридов.
— Святослав, — Сомов подошел ко мне вплотную. — Вы превращаете мою больницу в свою личную вотчину?
— Я превращаю вашу больницу в безопасное место, — спокойно ответил я. — Где нет шпионов, предателей и тайных орденов. Разве это плохо?
— Это… это… — он искал слова. — Это неправильно! Я главврач! Я должен контролировать персонал!
— Вы и контролируете. Формально. А фактически…
— Фактически всем заправляете вы!
— И что? Вам от этого хуже стало? Репутация пострадала? Пациенты жалуются? Я только что спас вас от репутационного скандала и ничего не потребовал взамен. Кроме верности, конечно.
Сомов замолчал. Потом тяжело вздохнул:
— Нет. Даже лучше стало. Порядка больше. Но все равно… неправильно это.
— Петр Александрович, — я положил руку ему на плечо. — Мы с вами в одной лодке. Помните клятву? Вы не можете меня предать. Я не хочу вам вредить. Давайте работать вместе. К обоюдной выгоде.
Именно об этом мы с ним уже и договаривались. Но нынешняя ситуация зародила лишние сомнения.
— У меня есть выбор? — грустно усмехнулся он.
— Всегда есть выбор. Просто некоторые варианты лучше других.
Я давал ему иллюзию выбора. На самом деле все уже было предрешено.
— Ладно, — Сомов махнул рукой. — Делайте что считаете нужным. Только без трупов и скандалов.
— Постараюсь, — пообещал я. — Свиридов, продолжайте копать. Нужны железные доказательства.
— Есть! Сделаем! Не подведу, пов… доктор!
Он развернулся и зашагал по коридору, на ходу набирая кого-то на телефоне.
Сомов посмотрел ему вслед:
— Странный он. Как будто… и не человек вовсе.
— Околосмертный опыт меняет людей, — философски заметил я.
— Да, но не до такой же степени! Он теперь как… как ваша тень. Готов по первому слову и в огонь, и в воду.
— Преданные сотрудники — это хорошо. Особенно в наше неспокойное время.
— Преданные — да. Но это уже фанатизм какой-то!
Если бы вы знали, Петр Александрович, насколько это буквальный фанатизм. Некромантическое подчинение не оставляет места для сомнений или неповиновения.
— Ладно, я домой, — сказал я, потягиваясь. — День был длинный. Слишком много событий.
На самом деле просто сил уже не осталось. Использовал слишком много энергии на лечение. Нужен отдых и восстановление. Громов подождет до утра — он стабилен.
— Тогда до завтра, — кивнул Сомов. — И… спасибо. За все.
— Не за что. Это моя работа.
Вышел из больницы в начале восьмого вечера. Осенний воздух был свеж и прохладен после душных больничных коридоров.
У входа меня ждал черный седан представительского класса. За рулем — Сергей, мой личный водитель. Точнее, водитель, выделенный Ливенталем, но постепенно становившийся моим.
— Добрый вечер, Святослав Игоревич, — приветствовал он, открывая заднюю дверь. — Домой?
— Домой, Сергей. День был утомительный.
Квартира встретила меня запахом свежеприготовленной еды и мягким светом настольных ламп. В гостиной, у накрытого стола, меня ждали два моих необычных сожителя.
Костомар стоял у стола, нацепив на себя мой медицинский халат размера XXXL, держа в костяных руках серебряный поднос с графином воды.
— Я ем грунт! — радостно приветствовал он меня.
Что в переводе с костомарского означало: «Добро пожаловать домой, хозяин! Ужин готов!»
Рядом с ним парил капитан Ростислав Данилович Комшуков. Полупрозрачный, в форме лейб-гвардии Преображенского полка, с пышными усами и моноклем.
— Добрый вечер, Святослав Игоревич! — гаркнул призрак. — Наконец-то! А мы уж заждались!
— Добрый вечер, господа, — я снял пальто, которое Костомар тут же подхватил и понес в прихожую.
Странная у нас компания, конечно. Архилич, притворяющийся врачом, живет с призраком-военным и скелетом-слугой. Если бы кто-то написал об этом книгу, никто бы не поверил.
— Присаживайтесь, — Ростислав указал на стол. — Костомар сегодня превзошел себя! Бефстроганов по рецепту шеф-повара Зимнего дворца!
Попробовал. Действительно вкусно — мясо таяло во рту, соус был идеально сбалансирован.
— Отлично, — похвалил я.
Ужинал я в относительной тишине — только Ростислав рассказывал очередную байку из своей службы в полку. Костомар стоял рядом, готовый подлить воды или подать салфетку.
Когда я закончил, оба моих компаньона переглянулись. Ростислав первым начал:
— Святослав Игоревич, мы тут с Костомаром хотели поговорить…
— О чем?
— Скучно нам! — выпалил призрак. — Сидим целыми днями в четырех стенах! Вы на работе, а мы тут как узники!
— Я ем грунт, — поддержал его Костомар, кивая черепом.
«Я тоже устал от безделья».
— Раньше Костомар не жаловался, — заметил я. — Это ты его подстрекаешь, капитан?
— Какое подстрекательство! — возмутился Ростислав. — Просто живому существу… то есть активному существу нужна деятельность! Приключения! Азарт!
— Костомар — скелет. Он по определению не живой.
— Но он же двигается! Думает! Чувствует!
— Я ем грунт! — подтвердил Костомар.
«У меня тоже есть эмоции!»
Я задумался. Действительно, держать их взаперти было непрактично. Костомар — опытный воин, Ростислав — бывший военный. Их способности могли пригодиться. Но действовать следовало осторожно — сейчас за нами пристально следит инквизиция.
— Ладно, — решил я. — Есть для вас задание.
Оба оживились — насколько может оживиться скелет и призрак.
— Наконец-то! — воскликнул Ростислав. — Какое⁈
— Завтра вы оба отправитесь на разведку. Цель — частная клиника «Новая заря» на Остоженке.
— Что за клиника? — спросил призрак.
— Возможно, моя будущая собственность. Но оно проклято, поэтому нужно все разведать — планировку, охрану, персонал, пациентов.
— Я ем грунт! — Костомар возбужденно потер костяные ладони.
«С удовольствием! Наконец-то настоящее дело!»
— Но как мы туда попадем? — спросил Ростислав. — Костомара-то видно!
— Костомар оденется как обычно. Парик, шляпа, длинный плащ, перчатки. Издалека сойдет за человека. А ты, капитан, можешь становиться невидимым.
— Точно! — призрак хлопнул призрачной ладонью по призрачному лбу. — Я же могу проходить сквозь стены!
Прикалывается надо мной, что ли? Не похоже. Говорит абсолютно серьезно.
— Вот и отлично. Костомар будет отвлекать внимание, а ты — собирать информацию.
Следующее утро началось с военных сборов. Костомар примерял различные варианты маскировки, Ростислав инструктировал его по технике разведки.
— Главное — не привлекать внимания! — наставлял призрак. — Ходи медленно, не дергайся, не скрипи костями!
— Я ем грунт, — кивал Костомар, натягивая на череп рыжий парик.
«Понял, буду осторожен».
Они, конечно, спелись по максимуму. Столько времени вдвоем проводить… Но если бы не нашли общий язык, было бы гораздо хуже. Так что нет, пускай лучше вместе операции готовят.
Результат маскировки был… специфический. Впрочем, как обычно. Двухметровая фигура в длинном черном плаще, широкополой шляпе и темных очках выглядела как персонаж из дешевого фильма ужасов.
— Может, что-то поменьше? — предложил я. — Ты слишком выделяешься.
— Я ем грунт? — обиженно спросил Костомар.
«А что мне делать с ростом?»
— Сутулься, — посоветовал Ростислав. — И ходи, слегка волоча ногу. Будешь похож на старого калеку-ветерана.
Костомар попробовал. Действительно, стало лучше — теперь он выглядел не как монстр, а как высокий пожилой человек с проблемами со здоровьем. Вот такой у него в этот раз получился образ.
— Сойдет, — решил я. — Сергей отвезет вас до клиники. Потом заберет через три часа. Этого хватит?
— Более чем! — заверил Ростислав. — Я за час все разведаю!
— Не лезьте на рожон. Это только разведка, не штурм.
— Я ем грунт! — Костомар отдал честь костяной рукой.
«Так точно, командир!»
В восемь утра мы втроем сели в машину. Костомар — на заднее сиденье, максимально сжавшись. Ростислав — рядом с ним, хотя для призрака это было необязательно. Я — впереди, рядом с Сергеем.
— Сергей, — обратился я к водителю. — Отвезешь моих… коллег к клинике «Новая заря». Потом заберешь через три часа. И главное — следи, чтобы они не натворили глупостей.
Сергей покосился в зеркало заднего вида на странную фигуру в плаще:
— Это… это кто, простите?
— Специалист по нетрадиционной медицине. Изучает альтернативные методы лечения.
— А-а, — кивнул водитель, явно ничего не поняв, но решив не задавать лишних вопросов.
Сергей — умный человек. Знает, когда лучше не любопытствовать. За это я его и ценю.
Он уже видел моих подчиненных не раз. Расскажу ему чуть позже обо всем. Пока он не давал повода усомниться в себе. Нужно еще немного, чтобы проверить окончательно.
Мы доехали до больницы «Белый покров». Я вышел, пожелав своим разведчикам удачи.
— Я ем грунт! — Костомар помахал мне из окна машины.
«Не волнуйтесь, все будет хорошо!»
— Не наделайте глупостей! — крикнул я вслед уезжающей машине.
Ростислав высунул призрачную голову из крыши автомобиля и показал большой палец вверх.
Отправил призрака и скелета на разведку. Что может пойти не так? Все. Абсолютно все. Но хотя бы будут заняты делом, а не ныть от скуки.
Зашел в больницу. Первым делом — к Громову. Нужно собрать заработанную Живу, пока пациент окончательно не выздоровел и не выписался.
Палата интенсивной терапии номер сорок три встретила меня солнечным светом и запахом свежих цветов. Инквизиции на горизонте не было. Хотя непонятно, куда делся следящий.
Громов сидел в кровати, читая утреннюю газету. Выглядел он прекрасно — румянец на щеках, глаза ясные, дыхание ровное.
— Доктор Пирогов! — обрадовался он, увидев меня. — Спасибо вам огромное! Я думал, что умру, а теперь чувствую себя лучше, чем за последние десять лет!
— Рад, что вы поправились, Алексей Владимирович, — я подошел к кровати. — Позвольте провести контрольный осмотр.
— Конечно, конечно!
Положил руку ему на грудь, якобы проверяя сердечный ритм. На самом деле — активировал некро-зрение. Пациент был абсолютно чист. Никаких астральных паразитов и матки. А мои охотники растворились в его Живе.
Громов был так благодарен, что Жива потекла ко мне золотистым ручейком — чистая, насыщенная благодарностью и радостью от спасения. Семнадцать процентов, как я и рассчитывал.
Прекрасный урожай. Спасение от смертельной болезни всегда дает хороший выхлоп. Особенно когда пациент искренне благодарен.
— Все отлично, — сказал я, убирая руку. — Еще пара дней наблюдения, и можете ехать домой.
— Домой! — его глаза засияли. — Жена будет счастлива! И дети! Они так переживали!
— Уверен, что будут рады. Отдыхайте пока.
Вышел из палаты, чувствуя прилив сил. Сосуд Живы приятно потяжелел, энергия растекалась по телу, восстанавливая потраченные вчера резервы.
Я направился в свое отделение. Нужно было проверить новых пациентов, заполнить отчеты, провести обход.
Но едва я вошел в коридор терапевтического отделения, как в другом конце показалась фигура. Ну вот только её еще не хватало.
Варвара.
Увидев меня, она просияла и направилась прямо ко мне. В глазах — тот особый блеск, который бывает у женщин, решившихся на что-то важное.
О нет. Только не это. Только не сейчас. У меня нет ни времени, ни желания выслушивать очередное признание в любви.
Она шла решительной походкой, каблуки цокали по линолеуму, как барабанная дробь. До меня оставалось метров десять, потом пять…
И тут между нами материализовался доктор Всеволод Кириллович по фамилии Мёртвый.
— Святослав Игоревич! — воскликнул заведующий моргом. — Наконец-то я вас нашел!
Всеволод Кириллович выглядел как обычно — бледный до синевы, с темными кругами под глазами, в вечном халате с пятнами формалина. Но глаза горели энтузиазмом безумного ученого.
— Добрый день, Всеволод Кириллович, — я покосился на Варвару, которая остановилась в паре метров, явно раздраженная помехой.
— Я весь день вчера вас ждал! — продолжал Мёртвый. — У меня есть кое-что потрясающее! То самое творение, о котором я говорил!
— Творение? — я нахмурился, пытаясь вспомнить.
Ах да, он что-то бормотал о своем секретном проекте. Говорил, что создал нечто революционное.
— Да-да! Мой шедевр! Венец моей карьеры! Вы должны это увидеть!
— Но я…
— Никаких «но»! — он схватил меня за руку. — Это важнее всего! Идемте!
И потащил к лестнице, ведущей в подвал. Я успел бросить взгляд на Варвару, который означал, что я ничего не могу поделать — она стояла с таким выражением лица, будто ее любимую игрушку отобрали прямо из рук.
Спасибо, Мёртвый. Вовремя появился. Хотя что-то мне подсказывает, что его «творение» доставит мне не меньше проблем, чем влюбленная докторша.
Мёртвый тащил меня по лестнице вниз с энтузиазмом ребенка, показывающего новую игрушку.
— Всеволод Кириллович, — попытался я остановить его. — Может, сначала расскажете, что именно вы создали?
— Нет-нет! — он даже не обернулся. — Это нужно видеть! Словами не передать!
Мы прошли через главный зал морга, где на столах лежало несколько свежих тел, накрытых простынями. Семёныч — старший санитар — при виде меня съежился и попытался стать невидимым.
Все еще боится меня после того, как увидел, на что я способен. Умный человек — страх продлевает жизнь.
— Дальше, дальше! — Мёртвый открыл неприметную дверь в дальней стене.
За ней оказался еще один коридор, узкий и темный. Стены покрыты плесенью, с потолка капает конденсат. Пахнет сыростью и чем-то еще — сладковатым, тошнотворным.
— У вас тут целый лабиринт, — заметил я.
— Старые подвалы! — радостно объяснил Мёртвый. — Больница построена на фундаменте старого монастыря семнадцатого века! Тут такие катакомбы — закачаешься!
В конце коридора — еще одна дверь. Массивная, железная, с современным электронным замком. Мёртвый приложил карту, ввел длинный код.
— Паранойя? — спросил я.
— Осторожность никогда не помешает! Особенно с таким творением!
Дверь открылась с тихим скрипом. За ней — лестница, ведущая еще ниже.
Подвал в подвале. Как оригинально. Интересно, что такого он там прячет, что нужна такая секретность?
Спустились по лестнице. Внизу — просторное помещение, больше похожее на лабораторию из фантастических романов, чем на больничный подвал.
Белые стены, яркое электрическое освещение, стерильная чистота. По периметру — стеклянные шкафы с инструментами и реактивами. В центре — несколько операционных столов с регулируемой высотой.
И на одном из столов…
— Вот! — Мёртвый театральным жестом указал на стол. — Мое творение!
Я подошел ближе. Присмотрелся. И почувствовал, как внутри все холодеет от изумления.
На столе лежало тело. Но не обычное тело…
— Мать моя некромантка, — выдохнул я.
