Глава 13
Столб яркого белого света, вырвавшийся из ладони Кирилла, еще несколько секунд мерцал в воздухе. Я инстинктивно зажмурился.
Запах озона смешался с осенней сыростью и гарью от сгоревшего металла.
Там, где раньше висела массивная железная дверь толщиной в пять сантиметров, теперь зияла рваная дыра с оплавленными краями. Остатки двери валялись метрах в десяти внутри коридора, все еще дымясь.
Чернота проклятья за дверью была уничтожена.
Кирилл смотрел на свою правую руку так, будто видел ее впервые в жизни. Поднес к лицу, повертел, разглядывая каждый палец. Кожа слегка светилась изнутри, по венам пробегали искорки остаточной энергии, как молнии в грозовом облаке.
— Я… я правда это сделал? — прошептал он, голос дрожал от смеси восторга и ужаса. — Это не сон? Не галлюцинация? Не побочный эффект лекарств?
— Если это галлюцинация, то у нас у всех, — пробормотала Анна, все еще сидя с открытым ртом.
Сергей в водительском кресле медленно снял свои очки, протер вспотевший лоб трясущейся рукой, надел очки обратно. Потом повторил весь процесс еще раз, видимо, пытаясь перезагрузить реальность.
— Мать честная… — выдохнул он, забыв про субординацию и приличия. — Святослав Игоревич, вы меня извините за прямоту, но какого черта это сейчас было⁈
Бедный Сергей. За годы службы он видел многое — взрывы, перестрелки, даже химические атаки. Но чтобы щуплый парень выстрелил из руки лучом света и снес бронированную дверь… Это за гранью его картины мира.
— Это была магия света, Сергей, — спокойно ответил я, стараясь говорить обыденным тоном, как будто обсуждаем погоду. — Чистая световая энергия. Редкий дар в наше время.
— Святослав Игоревич, вы серьезно?
— Абсолютно. Кирилл — природный маг света. Редкая и ценная способность.
То, что открылось у него это совсем недавно, ничего не значит. Все равно дар от природы. Скорее всего, катализатором выступили приступ и кома.
Анна все еще сидела с выпученными глазами, ее аристократическое воспитание боролось с желанием выругаться:
— Но… но это же невозможно! — Анна уставилась на Кирилла. — Магия света? В Императорском университете профессор Красовский говорил, что световая магия была утрачена еще в эпоху Петра Великого! Что последний маг света погиб во время стрелецкого бунта!
— Профессор Красовский ошибается, — спокойно ответил я. — Или намеренно дезинформирует студентов. Маги света не вымерли — они крайне редки, но появляются. Один на десять миллионов населения, если верить старым текстам.
— Но как это возможно? — не унималась Анна. — Я же сама маг воздуха, я знаю, как работает магия! Некромантия — темная сила. Элементальная магия — стихии. Но свет? Это же что-то из легенд!
Я знал, что Анна маг. Но у нее не было повода показывать свои истинные способности.
— Легенды часто оказываются правдой, — заметил я. — Империя предпочитает не афишировать существование магов света. Они все у них на службе.
Забавно наблюдать реакцию образованного мага на то, что выходит за рамки привычной картины мира. Анна знает о магии, сама ею владеет, но магия света для нее — это как единорог для зоолога. Вроде теоретически возможно, но никто живьем не видел.
— Кирилл, — я одобрительно хлопнул его по плечу. — Отличная работа. Для первого раза просто превосходно. Контроль, фокусировка, мощность — все на высшем уровне. Ты прирожденный маг, причем сильный.
— Правда? — он просиял как ребенок, получивший похвалу от строгого родителя. — Я не облажался? А я смогу еще? Это теперь навсегда?
— Не только сможешь, должен повторить. Энергия света теперь часть тебя, как кровь или дыхание. Нужно учиться ее контролировать. Давай попробуем еще раз, но на чем-то менее разрушительном.
— Да! Давайте! — Кирилл подпрыгнул от энтузиазма. — Что мне разнести? Ту стену? Или дерево? Или машину? Нет, машину жалко…
— Спокойнее, герой, — усмехнулся я. — Магия — это не игрушка. Каждое применение требует ответственности.
Мы вышли из машины. Задний двор больницы был заброшен. Мы встали так, чтобы от редких окон нас скрывал высокий навес.
Я огляделся в поисках подходящей цели для тренировки. Взгляд упал на старый бетонный блок у стены.
— Вон там, видишь? — указал я. — Бетонный блок, примерно метр на метр. На нем потренируемся.
— Но это же просто камень, — засомневался Кирилл. — Там нет той черноты, как у той двери. Я ее чувствовал. А тут просто бетон.
— Правильное наблюдение. Ты уже начинаешь различать энергии. Но учись контролировать силу вне зависимости от цели. Это как стрельба — сначала учатся попадать в мишень, потом в движущуюся цель, и только потом — в реального противника.
— Логично, — кивнул Кирилл.
— Представь, что блок — это сгусток тьмы. Визуализация — половина успеха в магии. Маг, который не умеет визуализировать — все равно что художник без воображения.
Кирилл встал в позицию: ноги на ширине плеч для устойчивости, правая рука вытянута вперед, левая сжата в кулак для баланса. Он закрыл глаза, нахмурился. Лицо покраснело от напряжения, на лбу выступили капельки пота.
— Не напрягайся так сильно, — посоветовал я. — Свет — это не усилие, а освобождение. Как выдох после долгой задержки дыхания. Как расслабление после напряжения. Ты не толкаешь энергию, ты позволяешь ей течь через тебя.
— Но как? — Кирилл открыл глаза. — Я не понимаю механику!
— А ты понимаешь механику дыхания? Или сердцебиения? Нет, но делаешь это постоянно. Магия — такой же естественный процесс для тебя теперь. Просто позволь ему случиться.
Кирилл кивнул, расслабил плечи, сделал глубокий вдох-выдох. И тут же из его ладони вырвался новый луч — не такой мощный, как первый, скорее сфокусированный, как лазер. Ударил он точно в центр блока.
Бетон треснул с громким хрустом, похожим на ломающийся лед. Трещина прошла ровно посередине, разделив блок пополам. Края оплавились от температуры.
— Получилось! — восторженно воскликнул Кирилл, подпрыгивая, как ребенок. — И правда легче! Как будто пробку вытащили из бутылки шампанского! Пшш — и полегчало!
— Хорошая аналогия, — кивнул я. — Ты накапливаешь световую энергию постоянно, и если не выпускать — начинает распирать. Как газ в закрытом сосуде.
Я активировал некромантическое зрение на полную мощность. Нужно было детально изучить энергетическую структуру Кирилла.
Поразительно! Абсолютно поразительно!
Света внутри него не убавилось ни на грамм после двух мощных выбросов. Наоборот, кажется, даже прибавилось, как будто использование силы открывает канал шире.
Он не резервуар, который можно опустошить — он проводник. Труба, соединенная с неиссякаемым источником.
При правильном обучении из него выйдет маг уровня архимага. Способный в одиночку осветить целый город, изгнать армию нежити, исцелить сотни больных одним касанием.
И такого лучше держать на своей стороне. А не во врагах. Удачно он мне попался.
— Еще! — попросил Кирилл, глаза горят азартом. — Можно еще попробовать? Мне так нравится это чувство! Как будто я наконец-то нашел себя!
— Хорошо, последний раз. Видишь тот мертвый куст у забора? Попробуй выпустить не луч, а сферу света. Как шаровую молнию.
— Сферу? Но как?
— Представь, что свет выходит не направленным потоком, а расширяется во все стороны. Как взрыв, только из света.
Кирилл сосредоточился. На этот раз процесс пошел быстрее — он уже начинал понимать принцип. Поднял обе руки, сложил ладони чашей. Между ними начал формироваться светящийся шар размером с теннисный мяч.
— Отлично! — поощрил я. — Теперь сжимай его, уплотняй. Чем плотнее, тем мощнее будет выброс.
Шар уменьшился до размера грецкого ореха, но свечение усилилось так, что пришлось прищуриться.
— Кидай! — велел я.
Кирилл метнул световую сферу в куст. Взрыв был беззвучным, но впечатляющим — вспышка белого света, и от куста остались только обугленные корни.
— Ого! — выдохнула Анна. — Это как граната, только из света!
— Точное сравнение, — кивнул я. — Световая граната. Эффективна против нежити, демонов и прочей нечисти.
— Круто! Я как супергерой из комиксов! — Кирилл рассматривал свои руки с восхищением. — Когда еще потренируемся?
— Сбереги силы, — остановил я его энтузиазм. — Они нам пригодятся внутри клиники.
— Внутри? — Анна указала на зловещее здание «Новой Зари». — Мы что, пойдем туда? Здание же проклято.
— Именно поэтому и пойдем. Нужно найти источник проклятия и того, кто им управляет. А Кирилл будет нашим щитом.
— Щитом? — удивился Кирилл. — Но я не умею делать защитные барьеры! Только стрелять лучами пока!
— Твое присутствие уже работает как барьер, — объяснил я. — Свет и тьма — антагонисты по своей природе. Как плюс и минус, огонь и вода. Твой свет будет отталкивать некротическую энергию проклятия, создавая безопасную зону вокруг нас.
Правда, пока это будет происходить, я буду тоже крайне ограничен в своих возможностях. Ведь свет направлен на всю некромантическую природу в целом.
А ещё я не мог войти в клинику напрямую, ибо проклятие могло среагировать на мою темную сущность, усилиться за счет моей энергии или, хуже того, подчинить меня себе. А пока я не был уверен, что в одиночку выстою в этом сражении двух некро-сущностей.
Но Кирилл со своим светом — это живой щит, отталкивающий тьму. Под его защитой мы могли двигаться относительно безопасно.
— Сергей, — обратился я к водителю. — Жди здесь.
Тот послушно кивнул.
Подошли к выбитому дверному проему. Изнутри тянуло могильным холодом.
— Кирилл, встань впереди, — скомандовал я. — Держи правую руку поднятой, пусть из нее идет постоянное слабое свечение. Не яркое — как ночник, как светлячок. Не трать силу зря, просто поддерживай минимальный световой барьер.
— Понял! — Кирилл поднял руку, и от его ладони пошло мягкое белое сияние, похожее на лунный свет. — Так?
— Идеально. Анна, держись позади меня, не дальше чем на метр. И что бы ты ни увидела — не паникуй, не кричи, не беги. Паника в проклятом месте смертельно опасна.
— Хорошо, — она нервно сглотнула.
Мы вошли через выбитый дверной проем. Коридор встретил нас непроглядной тьмой — не просто отсутствием света, а активной, живой чернотой.
— Я ничего не вижу! — испуганно прошептала Анна.
— Это не обычная темнота, — объяснил я. — Это концентрированная некротическая энергия. Она поглощает свет. Обычный фонарь тут бесполезен.
Но свет Кирилла работал. Сфера белого сияния радиусом около трех метров окружала нас, создавая островок безопасности в океане тьмы. На границе света и тьмы происходило что-то удивительное — я видел, как чернота шипит и отползает, словно живое существо, избегающее огня.
— Оно… оно живое? — Кирилл уставился на извивающуюся тьму.
— В каком-то смысле да, — ответил я. — Некромантическая энергия такой концентрации приобретает подобие разума. Примитивного, на уровне амебы или инфузории, но достаточного для базовых реакций — атаковать живое, избегать света, защищать источник.
— Как слизь из фильмов ужасов, — пробормотала Анна.
— Довольно точное сравнение. Только эта слизь питается жизненной силой.
Мы шли по коридору медленно. Стены были покрыты слизью некротического происхождения — черной, пульсирующей, издающей тихое шипение при приближении света Кирилла. Под ногами хрустело битое стекло и что-то еще — лучше не думать, что именно.
— Тут был ремонт лет десять назад, — заметила Анна. — Я помню, в профильных газетах писали. Большая реконструкция, модернизация. А сейчас как будто сто лет прошло.
— Проклятие ускоряет энтропию, — пояснил я. — Разрушение, распад, старение — все процессы идут в десятки раз быстрее. За год здание стареет на десятилетие.
Свернули направо, потом налево, спустились по лестнице в подвал.
— Стоп, — я поднял руку. — Мы на месте.
Перед нами была дверь. Обычная с виду дверь с табличкой «Служебное помещение. Вход воспрещен». Краска облупилась, ручка проржавела. Но в некромантическом зрении…
Кошмар.
Это не дверь — это портал в ад.
За ней концентрация темной энергии такая, что воздух превратился в желе. Эпицентр проклятия, нулевая точка, откуда расходятся волны смерти.
И само проклятие защищает это место — я вижу многослойные защиты, печати, ловушки. Стены здесь не из бетона, а из сгустившейся до твердого состояния тьмы.
Физически это не пробить, любой удар просто поглотится.
— Что там? — спросила Анна, заглядывая мне через плечо. — Почему мы стоим?
— Центр проклятия. Источник всех бед этой клиники. Оттуда расходится некротическая энергия, заражая все здание, убивая пациентов, разрушая стены.
— Так давайте войдем и уничтожим источник! — предложил Кирилл.
— Не могу, — покачал я головой. — Само проклятие держит эту дверь. Она заперта не физическим замком, а концентрированной тьмой толщиной в метр. Чтобы ее открыть, нужен ключ.
— А я? — Кирилл подошел ближе, направил свечение на дверь. — Может, я смогу ее прожечь? Как ту, железную?
— Бесполезно, — вздохнул я. — Это не физический объект, а энергетический конструкт. Ты можешь светить на него целый день — максимум ослабишь процентов на десять, но не уничтожишь. Слишком много энергии накоплено за годы.
— Да ладно тебе, пессимист! — неожиданно встряла Анна. — Пусть попробует! Что мы теряем? Пару минут? А вдруг получится!
Кирилл умоляюще посмотрел на меня. В его глазах горел азарт первооткрывателя:
— Святослав Игоревич, пожалуйста! Мне правда нравятся мои новые силы! Я хочу узнать, на что способен! Дайте попробовать! Ну пожалуйста!
Я еще раз просканировал его некромантическим зрением. Света внутри все еще было неприлично много — как маленькое солнце в человеческой оболочке. Резервы казались бесконечными.
А почему бы и нет? В конце концов, даже если он не пробьет дверь, то хотя бы ослабит защиту. Некротическая энергия потратится на сопротивление свету.
И Кириллу полезно, он выпустит избыток энергии, научится лучше контролировать силу. К тому же шум от взрыва наверняка привлечет охрану. Не придется их искать по всему зданию — сами прибегут.
— Ладно, — кивнул я. — Попробуй. Только отойди на три шага назад для разгона. И целься в центр двери, там защита слабее.
— Есть! — Кирилл просиял.
Кирилл отступил на три шага, присел в боевую стойку — как спринтер перед стартом на стометровке. Глубокий вдох через нос, медленный выдох через рот. Поднял обе руки перед собой, сложил ладони лодочкой, направив на дверь.
— Сосредоточься, — посоветовал я. — Представь, что вся твоя сила — это копье. И ты бросаешь его в самое сердце тьмы.
Кирилл кивнул, закрыл глаза. Между его ладонями начало формироваться свечение — сначала слабое, потом все ярче. Шар света размером с кулак, потом с футбольный мяч.
— Сжимай! — скомандовал я. — Уплотняй энергию!
Световой шар начал уменьшаться, но яркость росла. От кулака до яблока, от яблока до грецкого ореха. Свет стал таким интенсивным, что пришлось отвернуться.
— ХА! — выкрикнул Кирилл и выпустил всю мощь.
Двойной луч света, сплетенный в спираль, ударил в дверь. Воздух затрещал от перегрузки, по стенам пробежали электрические разряды.
Несколько секунд луч бился о невидимую преграду, создавая фонтаны искр. Дверь задрожала, краска начала пузыриться и чернеть…
И все.
Луч иссяк, Кирилл упал на одно колено, тяжело дыша. Дверь осталась на месте. Даже краска не до конца облупилась — только почернела в центре.
— Черт! — выругался Кирилл, вытирая пот со лба. — Не вышло! Простите, я подвел…
— Ты не подвел, — успокоил я его, помогая подняться. — Ты ослабил защиту процентов на двадцать. Это больше, чем я ожидал. Проклятию понадобится минимум неделя, чтобы восстановить потери.
— Правда?
— Правда. Ты молодец, Кирилл.
И тут я услышал то, чего ждал — топот множества ног, крики, звон ключей, рации. Охрана.
— Отлично! — усмехнулся я. — Как я и планировал. Не придется их искать по всему зданию. Сами прибежали как миленькие.
— Ты специально? — возмутилась Анна. — Хотел привлечь охрану?
— Конечно. Нам нужно попасть к главврачу Михайлову. А охрана нас проведет прямо к нему. Зачем блуждать по коридорам, если можно воспользоваться эскортом?
Из-за поворота выскочили трое охранников в черной форме с эмблемой клиники.
Здоровые ребята. У старшего — резиновая дубинка и наручники, у второго — электрошокер последней модели, у третьего — баллончик с перцовым газом и рация.
— Какого хера вы тут делаете⁈ — заорал старший, детина под два метра ростом с бычьей шеей и руками как окорока. — Это закрытая территория! Частная собственность! Как вы сюда попали⁈
— Через дверь, — спокойно ответил я, разводя руками. — Она была открыта. Мы зашли.
— Это проникновение со взломом! — рявкнул второй охранник, помоложе, с крысиным лицом и бегающими глазками. — Статья двести тринадцать УК!
— Инквизиция вами займется! — добавил третий, самый молодой, лет двадцати пяти.
— Не надо инквизицию, — я поднял руки в примирительном жесте. — И полицию тоже. Мы тут по делу, вполне законному. Нам нужен главврач Михайлов. Срочно. По важному медицинскому вопросу.
Старший достал рацию, отошел на пару шагов, что-то забормотал в микрофон. Ответ пришел быстро — искаженный помехами голос прорезался через треск эфира:
— Говорит доктор Михайлов. Приведите их ко мне. Всех троих. Живыми и невредимыми. Это важно.
— Понял, доктор. Будет сделано.
Старший убрал рацию, повернулся к нам:
— Повезло вам. Доктор согласился вас принять. Пойдемте, проведу. И без глупостей! Руки чтобы я видел!
И не боится встречи. Наоборот, сам приглашает. Либо очень глуп, либо очень уверен в себе. Учитывая, что он управляет проклятой клиникой — скорее, второе. У него наверняка есть козыри в рукаве. Нужно быть готовым ко всему.
Кабинет главврача находился на седьмом, последнем этаже. Поднимались на старом лифте, который скрипел и дергался на каждом этаже. В кабине было тесно — мы втроем, плюс охранники.
Лифт остановился. Седьмой этаж встретил относительной чистотой — видимо, сюда проклятие еще не добралось в полной мере. Или кто-то поддерживал барьер.
— Налево, потом направо. Дверь в конце коридора, — указал охранник.
Шли мы по коридору, устеленному дорогим ковром. На стенах — картины в золоченых рамах, какие-то абстракции. Все это резко контрастировало с разрухой нижних этажей.
— Заходите, — охранник открыл массивную дубовую дверь.
Кабинет поражал роскошью. Огромное помещение, метров сорок квадратных. Дорогая обстановка.
За массивным столом сидел мужчина — седые виски, аккуратная бородка, дорогой костюм-тройка, золотые часы на запястье.
— Доктор Пирогов! — он встал, расплылся в фальшивой улыбке, обнажив ровные белые зубы. — Какая честь! Вот мы и встретились снова!
Фальшь так и сочится из каждого слова. Улыбается ртом, но не глазами. Классический социопат с манией величия. И некромант.
В этот раз я отчетливо это почувствовал. В прошлый раз, похоже, мешал фон от самой воронки. И кроме нее я ничего не ощущал.
Но сейчас, когда Кирилл рядом со мной рассеивал проклятье больницы, я чувствовал, как сила исходит именно от Сергея Павловича Михайлова.
— И прекрасная Анна Бестужева! — продолжил Михайлов. — Дочь уважаемого графа! Как его здоровье, кстати? Слышал, у него были проблемы…
— Отец в порядке, — холодно ответила Анна.
— Рад слышать, рад! И… простите, молодой человек, вас я не знаю.
— Кирилл Красников, — представился Кирилл. — Я… друг доктора Пирогова. Помогаю ему.
— Прекрасно, прекрасно! Присаживайтесь, прошу! — Михайлов указал на кресла перед столом. — Чаю? Кофе? У меня отличный китайский пуэр! Или, может, чего покрепче? Коньяк? Виски?
Я не стал церемониться и играть в светские игры. В два быстрых шага обогнул массивный стол.
Михайлов даже глазом моргнуть не успел, как я схватил его за грудки, приподнял и перетащил через столешницу. Бумаги полетели во все стороны, чернильница опрокинулась, залив важные документы, хрустальный графин с коньяком покатился по полу.
— Попался, собака! — прорычал я ему в лицо. — Вот теперь мы можем поговорить нормально.
— Что… что вы себе позволяете⁈ — заверещал Михайлов тонким голосом. — Это нападение! Охрана! Охрана, ко мне! Немедленно!
Дверь распахнулась с грохотом. Вбежали два охранника. Те, что конвоировали нас.
Но не успели они сделать и шага, как мои спутники вступили в дело.
Анна вскинула правую руку в элегантном жесте, и первого охранника отбросило к стене, словно его ударил невидимый таран. Магия воздуха — ее конек, конечно. Охранник врезался спиной в стену с глухим стуком, сполз на пол, хватая ртом воздух.
Кирилл направил ладонь на второго и выпустил короткий световой импульс — не смертельный, но достаточно мощный. Вспышка ослепила охранника, он рухнул на колени, закрывая лицо руками и крича что-то нечленораздельное.
— Молодцы, ребята! — похвалил я, не выпуская Михайлова. — Отличная командная работа! Вы прекрасно спелись!
Михайлов вдруг перестал изображать испуганного администратора. Дрожь прекратилась, глаза стали холодными и расчетливыми. На губах появилась неприятная усмешка:
— Ну надо же. Целая команда магов. Как мило. Маг света, воздушница и… кто же ты, Пирогов? Тоже маг? Или что-то более интересное?
— Скоро узнаешь, — пообещал я.
— О, я уже догадываюсь, — Михайлов облизнул губы. — Та легкость, с которой ты меня схватил… Нечеловеческая сила и скорость… Ты ведь не обычный врач, правда? Ты, — он перешел на шепот, — некромант. Как и я.
— Догадливый, — я сильнее сжал его ворот. — Только есть разница. Я использую силу, чтобы спасать жизни. А ты — чтобы убивать.
— Какая трогательная наивность! — засмеялся Михайлов. — Спасать жизни! А сам, небось, трупы поднимаешь и энергию мертвых жрешь!
— Хватит болтовни. Рассказывай, кто проклял клинику? Кто стоит за убийством пациентов?
— А если не скажу? Запытаешь? — в его голосе звучал вызов.
— Если придется.
— Не придется, — Михайлов повысил голос, обращаясь к пустоте. — Вольдемар! Вольдемар, ко мне! Защити хозяина!
Несколько секунд ничего не происходило. Потом из боковой двери — видимо, личная комната отдыха или подсобка — послышались тяжелые шаги. Медленные, сопровождающиеся скрипом половиц под огромным весом.
Дверь открылась, и в кабинет вошла фигура из кошмаров.
Мертвяк. Классический некромантский конструкт высшего уровня.
Не просто оживленный труп — искусственно усиленный, модифицированный, улучшенный. Два метра десять сантиметров роста, плечи шириной с дверной проем, руки толщиной с мою ногу.
Бывший тяжелоатлет или борец, судя по комплекции.
Вольдемар — видимо, так звали его при жизни. Немецкое имя, редкое для России. Судя по качеству некромантической работы — творение опытного мастера. Прочный, быстрый, практически неубиваемый обычными методами.
А Михайлов был определенно силён.
— Вот дерьмо! — выругался я. — Так ты и правда некромант! — сказал я скорее для публики в лице Анны и Кирилла.
— Бинго! — засмеялся Михайлов, вырываясь из моей специально ослабленной хватки и отскакивая к столу. — Наивный мальчишка! Нас много!
— Анна, Кирилл, не вмешивайтесь! — крикнул я, разворачиваясь к мертвяку. — Это моя битва!
— Но мы можем помочь! — начала Анна.
— Нет! Это дуэль. Вам следует покинуть помещение! Быстро!
Анна хотела задержаться, но я так посмотрел на Кирилла, что тот сразу все понял. Все-таки это я раскрыл в нем его дар. Он мне доверял. Поэтому, без лишней скромности, схватил Анну за локоть и потащил к двери.
— Проследим, чтобы никто не вошел, — сказал он. — Так мы поможем Святославу Игоревичу.
Эти слова магическим образом подействовали на Анну, и они вышли за дверь.
А Вольдемар все это время двигался на меня: медленно, но неотвратимо, как ледник. Каждый его шаг сотрясал пол, в окнах дребезжали стекла. Поднял правую руку-молот, готовясь к удару.
— Нюхль! — позвал я. — Пора показать себя! А ну-ка, задай ему жару, малыш!
Из кармана выскочила моя костяная ящерица. На фоне двухметрового Вольдемара она выглядела комично. Слон и моська.
Михайлов расхохотался так, что закашлялся:
— Ха-ха-ха! И этой мелочью ты собираешься победить моего Вольдемара⁈ Да он твою ящерку одним пальцем раздавит! Как таракана! Лошара! Дилетант!
Я промолчал, только мысленно отдал приказ Нюхлю:
— Малыш, пора показать этому недоучке настоящее искусство некромантии. Покажи, что размер — не главное. Главное — скорость, техника и мозги. Задай ему по полной!
Нюхль присел на задние лапы, напружинился как кот перед прыжком… и исчез.
Нырнул в тень под столом, как в воду. Секунду спустя он выпрыгнул из тени за спиной Вольдемара, что светила от настольной лампы. Цапнул острыми костяными зубами за ахиллово сухожилие и снова исчез в тени.
Вольдемар взревел. Развернулся, замахнулся огромным кулаком… но Нюхль уже был в другом месте.
— Что за чертовщина⁈ — воскликнул Михайлов. — Как он это делает⁈
Началось представление, от которого даже у меня захватывало дух. Ну обожал я такие моменты.
Нюхль двигался с молниеносной скоростью, появляясь и исчезая как мираж. Тень у стены, затем прыжок и укус в колено.
Нюхль скользнул в тень под креслом. Снова прыжок и удар хвостом по лицу. Затем он юркнул в тень в углу. Прыжок, и он прошелся когтями по спине. А затем прыгнул в тень от люстры. Выпрыгнул и выдрал кусок плоти из плеча.
Вольдемар крутился на месте как волчок, пытаясь поймать мелькающую тень. Его огромные кулаки крушили мебель. Разнес в щепки дубовый стол, превратил кожаное кресло в груду обрывков, пробил дыру в стене. Но Нюхль всегда был на долю секунды быстрее, всегда в другом месте.
Красота! Чистая поэзия движения.
Математика боя в действии. Нюхль использует собственную массу и скорость Вольдемара против него.
Каждый промах огромного мертвяка — это потеря баланса, дополнительная инерция, которую нужно погасить. Каждый разворот — секунда уязвимости.
А Нюхль бьет именно в эти моменты — в суставы, сухожилия, связки. Не пытается пробить броню из мертвой плоти — подрезает опоры, разрушает каркас.
— Вольдемар, лови его! — орал Михайлов.
Бесполезные советы. Нюхль не следовал никакой схеме, его атаки были хаотичны, непредсказуемы. Чистая импровизация.
С каждой секундой он разгонялся все больше. Мелькание стало таким быстрым, что глаз не успевал следить — только смазанные тени и вспышки костяного белого. Вольдемар окончательно потерял ориентацию, замахивался вслепую, ревел от ярости.
— Невозможно! — кричал Михайлов. — Костяные конструкты не могут так двигаться! Это против законов некромантии!
— Твоих законов, — поправил я. — Ты учился по учебникам. А я писал эти учебники.
В прошлой жизни, правда.
Нюхль продолжал свой смертельный танец еще минуту, превращая Вольдемара в бессильную гору мяса. Потом настал момент для финального удара.
Ящерица выпрыгнула прямо перед мордой Вольдемара — дерзко, нагло, издевательски медленно. Мертвяк инстинктивно шагнул вперед, замахиваясь обеими руками для сокрушительного удара.
И в этот момент максимальной уязвимости Нюхль нырнул между его ног и резко дернул хвостом, зацепив за лодыжку.
Физика неумолима даже для мертвецов. Масса мертвой плоти, движущаяся по инерции вперед, встретило препятствие в самой нижней точке опоры. Вольдемар покачнулся, попытался восстановить равновесие, взмахнул руками…
И рухнул, как подпиленная секвойя. Грохот был такой, что с потолка посыпалась штукатурка. Пол треснул под весом, образовав вмятину в паркете.
— Вольдемар! Встать! Немедленно встать! — заорал Михайлов.
Но я был быстрее. В два прыжка оказался на спине поверженного мертвяка, прижал ладонь к его затылку, где некромантические нити были плотнее всего. Моя темная сила хлынула в чужой конструкт, ища точки контроля.
Перепривязка.
Сложнейшая техника высшей некромантии — отобрать чужого мертвеца, разорвать связи с создателем, установить собственный контроль.
В обычных условиях почти невозможно — требуется превосходство в силе минимум в три раза. Но сейчас Вольдемар дезориентирован, его энергетическая структура нарушена атаками Нюхля.
А Михайлов силен, но не настолько. Его контрольные нити грубые, примитивные, с кучей узлов и прорех. Для меня, Архилича Темных Земель в прошлой жизни, это как отобрать погремушку у младенца.
Когда я приходил в прошлый раз, до повышения собственного уровня, по силе он был выше меня. Но сейчас… он мне не ровня!
— Что⁈ Нет! Не смей! — Михайлов попытался усилить контроль, влить больше энергии в связи.
Поздно.
Я нашел центральный узел — сплетение некротических нитей в основании черепа. Мысленно дернул, разрывая связи Михайлова, и тут же вплел свои.
Щелчок — и готово. Синие огоньки в глазницах Вольдемара мигнули, померкли… и загорелись снова, но уже зеленым оттенком.
Мой цвет. Признак смены хозяина.
— Вольдемар, встать, — приказал я.
Мертвяк послушно поднялся на ноги, развернулся ко мне, склонил голову в подобии поклона. Ждал приказов от нового хозяина.
— Вольдемар, стоять на месте. Охранять меня, — добавил я.
Михайлов попятился к стене, его лицо приобрело оттенок старого пергамента:
— Ты… ты некромант? Настоящий некромант? Не самоучка, не дилетант… Настоящий!
— А ты думал, я просто везучий доктор? — я сделал шаг вперед, снова хватая его за грудки. — Я куда сильнее тебя.
— Это… это невозможно…
— Многое невозможное оказывается реальным. А теперь приступим к делу. Будешь рассказывать все добровольно или придется вытягивать клещами?
— Я… я ничего не скажу! — попытался храбриться он. — У меня есть клятвы! Магические контракты!
— Вольдемар, — я не оборачиваясь отдал приказ. — Возьми бывшего хозяина за левую ногу. Аккуратно пока. Большим и указательным пальцем за лодыжку.
Мертвяк сделал шаг вперед, наклонился, обхватил лодыжку Михайлова пальцами толщиной с сосиски. Тот взвизгнул как застрявшая свинья:
— Нет! Не надо! Он раздавит! Я все расскажу! Все!
— Вот и молодец. Начинай. Первый вопрос — кто проклял клинику?
