Глава 5
То, что за мной будут следить, не вызывало никаких сомнений.
Правда, не думал, что так… топорно.
Один браток сидел со скучающим видом в каплевидной машине, второй отирался неподалёку, делая вид, что увлечён своим телефоном.
У меня даже мелькнула мысль разделаться с этими уродами, допросить одного из них и выяснить, где логово Косого. Передумал. Наверняка авторитет предусмотрел такой поворот и подстраховался. А рисковать Олей я не хочу.
Семья Кирилла жила в соседнем доме.
Всё выглядело так, словно я пошёл к другу одолжить денег.
А ведь я даже не помню, как этот айтишник выглядит. Пришлось полазить в памяти телефона, затем авторизоваться на своей страничке в Коллективе и через поисковик выйти на друга. Прикольный паренёк. Чем-то напоминает Шурика из «Кавказской пленницы».
Пока ждал лифт, изучил профиль товарища.
Кирилл Зюзин, третий курс Московского электронно-технологического института. Я сначала не поверил, ведь Кирилл — мой сверстник. Ответ лежал на поверхности: этот вундеркинд ухитрился выиграть Всесоюзную олимпиаду по информатике, экстерном сдать программу старших классов общеобразовательной школы и поступить в МЭТИ без экзаменов. То есть, пока мой предшественник ошивался с разным сбродом и не имел нормальной цели в жизни, Зюзин успел осилить три курса в одном из самых престижных ВУЗов страны. Не удивительно, что их дорожки разошлись.
У меня нет доступа к памяти носителя.
И это плохо.
Вот как, скажите на милость, разговаривать с другом детства, которого не помнишь? У них с Владленом наверняка есть свои шутки, сложилась особая манера общения. Куча общих знакомых, одноклассников, дворовых приятелей…
Ладно, прорвёмся.
Звоню в дверь с трёхзначным номером. И наслаждаюсь тишиной. Время позднее, открывать мне никто не спешит. Ну, а почему товарищ Зюзин должен сидеть взаперти? Погода хорошая, можно прогуляться в парк или в кино девушку сводить. Да и просто с новыми друзьями весело провести время. Если верить маме, мы с Кириллом уже пару лет не общаемся.
Я уже собирался уходить, когда передо мной сформировалась голограмма.
Очкастый парень с волосами, зачёсанными на пробор.
— Влад?
— Привет, дружище. Откроешь?
— Конечно, — заторопился ботаник. — Извини.
Голос неуверенный, взгляд погружён в себя.
В двери щёлкнул замок, полотно отъехало в сторону. Прямо звездолёт, а не квартира. Ну, или институт времени. Почему-то вспомнилась «Гостья из будущего» вот с такими же дверями. Не хватает только робота Вертера с дурацкими стихами про Полину.
— Ты чего здесь нагородил? — пожимаю протянутую руку.
— Умный дом, — с гордостью поведал айтишник. — В институте поручили протестировать. Это… ну, вроде как моя курсовая.
— Понятно.
Я шагнул в прихожую и осмотрелся.
Обычная квартира. Под ногами деревянные панели, в нише вездесущий шкаф-купе.
— А родители где? — решил уточнить я.
— Так ещё год назад уехали в Монголию. Экспедиция у них. К одному из менгиров, важное исследование. Я разве тебе не говорил?
— Ну, мы нечасто видимся.
— Да и не списываемся особо, — в голосе старого товарища прозвучала обида.
— Извини, — я хлопнул товарища по плечу. И решил не ходить вокруг да около: — Я связался не с той компанией. И сейчас у меня возникли проблемы. Нужна помощь, и… мне больше не к кому обратиться.
Подобные словесные конструкции — беспроигрышный вариант.
Человек сразу понимает: без него никуда. Последняя надежда. Отказать означает бросить друга в беде. Сразу идёт проверка на вшивость.
— Что случилось? — Кирилл среагировал предсказуемо.
— У меня сестру похитили, — честно признался я. — Требуют денег.
— Надо в милицию звонить! — вскинулся друг.
— Тогда её убьют, — качаю головой. — Нельзя никуда звонить. Я сам разберусь.
— Но… Как разберёшься? — айтишник выглядел растерянным и немного испуганным. — Ты же… не служил нигде. И ты не ментор. Не рукопашник…
— Просто поверь, — заявил я. — План есть. Но мне нужно выяснить, откуда поступил звонок. Определить местонахождение абонента.
Зюзин поправил очки.
— Ну… это проще, чем ты думаешь.
В глазах паренька появился огонёк заинтересованности.
— Правда?
— Идём, — Кирилл сделал приглашающий жест. — Чего в коридоре стоять.
Квартира у моего приятеля оказалась интересная. Я, признаться, уже и не помню, когда бывал в подобных квартирах. Целый музей. Или библиотека. Стены закрыты стеллажами от пола до потолка, там выстроились ряды книг. Преимущественно энциклопедии, научная и техническая литература… Фантастика. Глаз зацепился за знакомую фамилию — Беляев. Рядом с «Человеком-амфибией» и «Головой профессора Доуэля» — совершенно невообразимые названия. «Восстание анималистов», «Тот, кто не спит». А вот и Ефремов. «Туманность Андромеды» в наличии, и тут же вынос мозга. «Хроники Орды» — что это такое, скажите на милость? Все книги добротные, знаменитая «рамка». То есть, «Библиотека приключений и научной фантастики».
На полках также обнаружились пластиковые модели самолётов, авианосцев и… непонятной штуки, пролетавшей над городом в первые часы моего попаданчества. Милиционер назвал этот аппарат «Стерегущим».
Я склонился поближе, чтобы прочитать мелкие буквы на подставке.
Табличка гласила:
АТОМОХОД-ДРЕДНОУТ «МИР»
Машина выглядела так, словно сошла с постера «Звёздных войн» или обложки романа в жанре «космоопера». Вытянутый корпус, хищные обводы, множество палуб, крупнокалиберные пушки, ракетные установки, рубка управления и радар… Детализация и размер не позволили дредноуту уместиться на полке целиком, поэтому часть книг хозяева квартиры вытащили.
Тут же пристроился анимешный супергерой.
Или…
Нет, это был вовсе не персонаж, а солдат, втиснутый в… скафандр? Бронекостюм? Так сразу и не разберёшь, но модель выглядела круто.
— Влад, ты чего завис?
— Игрушки твои рассматриваю, — я отвернулся от стеллажа и шагнул в полутёмную комнату. Источниками света моему другу-ботанику служили настольная лампа, компьютерный дисплей и подсвеченная клавиатура. Столешница была завалена всяким хламом, преимущественно электронного происхождения. Тут же стояла чашка с недопитым кофе, валялась картонная коробка с остатками какой-то еды. Его величество Срач.
— Игрушки? — вскинулся Зюзин. — Скажи это моему бате. Он собирал. Редкая коллекция, между прочим. Выпускается к юбилеям советской армии и флота.
Я с трудом представляю, как эти махины, дредноуты, перемещаются по небу. Антигравитация, пси-энергия? Раз атомоходы, значит, ещё и реактор на борту…
Уму непостижимо!
Надо побольше разузнать о местных технологиях, но этим я займусь позже. А сейчас пора выбираться из западни, которую мне организовал мой предшественник.
Я поискал взглядом, куда можно примоститься.
— Извини, — Кирилл сбросил мятую кофту с кресла-мешка. — Присаживайся.
Сам айтишник плюхнулся на сиденье офисного трона.
Надо забыть эти словечки — айтишник, офис. Западная терминология. Как бы не спалиться на ровном месте, просто оговорившись по Фрейду.
— Так что с номером? — поторопил я друга.
— Есть парочка способов, — Зюзин вывел на экран незнакомую страничку. — Можно написать мобильному оператору. Или зайти на геолокационный портал, но там потребуется веская причина.
— Официальные запросы — это плохо.
— Поэтому мы установим тебе экспериментальное приложение, — заявил Кирилл. — Это вроде как для поиска потерянного ребёнка. Связано с комсами, использует общий протокол доступа. Это разработка, поэтому буду признателен, если снесёшь после использования.
— Говно вопрос. Но я ничего не понял из твоих слов. Комсы?
— Коммуникационные спутники, — пояснил Зюзин. — Они как раз и являются частью системы, определяющей геолокацию.
— Понятно.
— Давай трубу.
Надо же. Здесь ещё пользуются этим жаргонизмом!
Я достал из рюкзака свой «горизонт» и протянул Кириллу. Тот скользнул взглядом по гаджету, порылся в ящике стола и вытащил переходник. Подключил устройство к системному блоку, который больше смахивал на DVD-проигрыватель, тронул пару клавиш и попросил меня снять голосовую блокировку. Я и не знал, что у меня такая есть.
— Включается при попытке проникновения в контуры безопасности, — пояснил ботаник.
Пальцы Кирилла забегали по клавиатуре, и тут я понял, что это проекция на столешницу. С подсветкой и полным функционалом, ага. Даже не беспроводное устройство!
На экране открывались и закрывались вкладки, потом нарисовался столбик загрузки. По экрану смартфона побежали цифры обратного отсчёта…
— Готово.
Кирилл отсоединил гаджет и вернул мне.
— И… всё?
— Да.
— Как мне определить абонента?
— Жмякай по контакту. В одном из окошечек высветится иконка приложения.
Я так и сделал.
Косой засекретил свой номер — владелец сим-карты не определялся. Зато в правом нижнем углу высветился крохотный шарик с рожками. Спутник Земли? Я тапнул по иконке и увидел строку поиска. Вбил туда контакт Косого.
— Вручную? — удивился Кирилл. — А перетащить не судьба?
— Ой, всё!
Шарик резко крутанулся вокруг невидимой оси.
Выскочила надпись:
ПОДОЖДИТЕ
ИДЁТ СИНХРОНИЗАЦИЯ
Через полминуты на весь сектор развернулась карта Москвы. Точнее, карта района, где предположительно находился Косой. Я попробовал раздвинуть рамки сектора на весь экран двумя пальцами — и у меня получилось! Но Кирилл вновь не сдержался:
— А развёртки уже отменили?
— Вредный ты тип, Зюзин.
Я вспомнил, как запускались голограммы с телефона и вывел карту прямо в воздух. Метровая развёртка, края которой терялись на границах фокуса.
Бауманский район?
Не так уж и далеко.
Прикинув расстояние, я начал двигать развёртку, чтобы запомнить остановки общественного транспорта. Увеличил масштаб…
А это уже интересно.
Промзона, стройки какие-то… Следовало ожидать, что Косой не будет держать заложницу в многоквартирном доме. Бдительные соседи обязательно что-нибудь заметят.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я.
— Что будешь делать? — с тревогой в голосе поинтересовался Кирилл.
— Еду туда, — я свернул карту и убрал телефон в рюкзак. — Никому не говори, что я здесь был.
— Добро, — Зюзин встал, чтобы меня проводить. — Но ты уверен, что помощь не нужна?
Я посмотрел на хлипкого ботаника, который готов был поехать в ночь, потому что друг в беде. Неужели старые добрые времена наступили?
— Справлюсь, — я обулся и закинул рюкзак на плечо. — Не переживай. Всё будет в порядке.
* * *
Теперь, когда я знал о местоположении Оли, мне следовало избавиться от «хвоста».
Самым простым решением оказалось метро.
Когда человек спускается под землю, вы не можете следовать за ним на машине. Кому-то придётся идти на станцию. И тут уже дело техники, как оторваться в плотной толпе от не очень умного ушлёпка.
Турникеты, вопреки моим ожиданиям, не глотали пластиковые жетоны. Деньги списались с универсальной карты автоматически, когда я проходил через заграждение.
Эскалаторы были забиты людьми. На станции красовался плакат: «Каждый трудовой день — ударный! Учись и работай! Работай и учись!»
Лучше и не скажешь.
Я заскочил в первый попавшийся поезд, проехал один перегон, выскользнул на платформу, смешался с толпой и… юркнул обратно, в «свой» поезд. Но уже в другой вагон. Тут же уселся спиной к окну, чтобы не маячить. Двери закрылись, стальной червь пошёл в разгон.
Вышел я через две остановки.
Перебрался на другую линию и спокойно доехал до станции Красных Комиссаров.
Оказавшись на улице, пробежался к остановке троллейбуса, ввалился в салон и покатил в нужном направлении, не забыв расплатиться универсальной картой.
Бандиты отстали.
Двигался я быстро, совершал нестандартные действия. Если подручные Косого и заподозрили неладное, то меньше всего они ожидали непрошеных гостей. Логичнее предположить, что я ношусь по городу, побираюсь по друзьям и пытаюсь достать требуемую сумму.
Выйдя на Пролетарской, я огляделся.
Район правильный, но он мне совсем не нравится.
Склады, гаражи, частный сектор, огороженная дощатым забором стройплощадка. Высоченные краны. И многополосная магистраль, прорезающая всё это «великолепие».
Во дворе ушатанной малосемейки я повторно развернул голограмму и убедился в том, что абонент на месте. Косой терпеливо дожидался моего звонка.
А звонить я, конечно же, не собирался.
Не хватало ещё, чтобы меня отследили с помощью какого-нибудь полулегального приложения.
Проложив маршрут, я убрал смартфон и зашагал в сторону обширного гаражного лабиринта. Сумерки стремительно сгущались, город расцвечивался вечерними огнями.
Выбравшись из гаражного царства, я обнаружил пустырь.
Справа и слева чернели многоквартирные коробки, усыпанные мириадами светлячков. Далеко впереди ворочался кран, поднимая на бетонные вершины связку чего-то длинного и гибкого. Стройка освещалась прожекторами. А вот сам пустырь некогда был домом, окружённым яблоневым садом. Деревья одичали, всё поросло бурьяном. Здание напоминало кадр из фильма про охотников за привидениями. Три этажа, окна частично заколочены или выбиты. На уровне второго этажа что-то светится. Такое ощущение, что внутри находится… фонарик? Смартфон?
У дальнего торца здания припаркован автомобиль.
Темнота, я могу рассмотреть лишь общие очертания.
Замедляю шаг.
И в этот момент получаю чем-то тяжёлым по голове.
— Попался, сука!
Боль взрывается в мозгу, делает ноги ватными, а тело безвольным. Я не успеваю толком осознать, что произошло. Справа — тёмный силуэт.
Падаю на колени и отключаюсь.
* * *
— Доброе утро, страна!
Неприятный скрипучий голос возвращает меня в действительность.
Голова раскалывается, к горлу подкатывает тошнота. Взгляд с трудом фокусируется. Вспышка. И странное чувство, словно я — часть этого мира. Забытые ощущения…
Схлынуло.
Осталась боль.
— Живой, — раздалось справа и сверху.
Передо мной на корточках сидел худощавый лысый мужик в серых льняных брюках, белой рубашке навыпуск и такой же белой «шофёрской» кепке. Перед мужиком валялся мой рюкзак. Пистолет лежал на полу, а в руках бандит держал мой «горизонт».
— Ловко ты меня выследил, — криво ухмыльнулся Косой. — Только деньги забыл прихватить.
Я узнал этого хмыря по голосу.
А ещё — по раскосому взгляду, оправдывающему погоняло. Мужик явно из Азии приехал. Смахивает на казаха или узбека.
Мы находились в полуразрушенной комнате подлежащего сносу дома. Деревянный пол, разбитое окно, облупившаяся краска на подоконнике. Штукатурка местами обсыпалась со стен, в прорехах проступала кирпичная кладка. Источником света служил фонарик, примотанный изолентой к старой люстре.
Ищу глазами сестру.
И понимаю, что за дверным проёмом тоже горит свет. Из соседней комнаты доносятся мужские голоса. Пытаюсь сесть поудобнее — выясняется, что руки за спиной связаны чем-то… липким. Возможно, изолента.
— Спокойно, — прогудели над ухом. — Только дёрнись мне!
В плечо упёрся кусок арматуры.
— Отпусти девочку, — попросил я.
Косой хмыкнул.
— Не по понятиям живёшь, Владик. Я тебе валюту подогнал? Подогнал. Сбывать научил? Научил. Ты, сучёныш, на бабки поднялся. Жил красиво, чего не хватало? Решил кинуть. И сейчас не долг пришёл возвращать. Вижу по глазам — на разборки пришёл.
Я срисовал позиции бандосов.
Косой в трёх метрах от меня. Не дотянуться. Слева здоровенный бык с арматурой. Справа — один из тех имбецилов, которых я отметелил в парке. И ещё должны быть обезьяны в соседней комнате. С Олей. А ведь кого-то и внизу оставили…
— Чего смотришь, — Косой положил телефон на рюкзак и поднял «Макаров». — Край тебе.
— Деньги я найду…
Косой коротко кивнул.
Справа мне зарядили ногой в челюсть.
Новая вспышка боли. Все мысли утонули в искрящемся аду, перед глазами поплыли тёмные круги… Вот же садисты! Я почти провалился в омут небытия, а потом…
Вернулась чёткость восприятия.
Будто переключили тумблер.
По телу прокатилась волна свежести, боль отступила… и я ощутил сопричастность. Я увидел каждого участника спектакля изнутри, на глубинном уровне. Прикоснулся к их эмоциям, желаниям… Уловил скрытые эманации…
Запустился режим астрального видения.
Я увидел психические потоки, исходящие от бандитов, центры агрессии и принятия решений. Подключился к каналам и узлам, формирующим духовные решётки. Наладил эмпатическую связь со всеми, кто присутствовал в комнате и находился за её пределами. Всё получилось легко и непринуждённо, словно и не было перерыва между моей смертью и возрождением в новом мире. Энергия лилась в меня нескончаемым потоком, и… я и не думал, что ЗДЕСЬ её так много! Из-за менгиров?
Протянув астральные нити к своим жертвам, я настроился на психику каждого.
И начал действовать.
— Ты чего лыбишься? — Косой демонстративно перевёл флажок предохранителя в нижнее положение и передёрнул затвор, досылая патрон в патронник. — Сейчас ногу прострелю.
— Завязывай, братан, — подал голос амбал слева от меня. — Он мне нравится, хороший парень.
— Ты чё несёшь, Толян⁈ — вызверился Косой.
Здоровяк набычился.
— Отвали от него, говорю!
Косой выпрямился, держа в руках пистолет.
Громила с арматурой шагнул к Толику. Я не мог видеть, что происходит, но каждое действие этих упырей программировалось моей волей. Пси-энергия вливалась в меня бурным потоком, и всё это я трансформировал в проверенные годами техники.
— Стой на месте, Гар!
Косой переводил взгляд с одного подручного на другого.
— Эй, чепушилы, вы чего наелись⁈
Вместо ответа Гар занёс арматуру, а Толик врезал ему кастетом в челюсть. Раздался смачный хруст. Здоровенная туша рухнула на доски, выронив металлический стержень.
Косой вскинул «Макаров» и прицелился в Толика.
— Только дёрнись, придурок!
Толян отступил на два шага и… заплакал. Горько, навзрыд. Прислонившись к кирпичной кладке, вытер глаза тыльной стороной ладони и глухо произнёс:
— Нам не победить! Мы уже трупы!
— Дебил! — рявкнул Косой, продолжая держать на мушке подельника. — Совсем планку сорвало⁈
Из соседней комнаты полезли новые персонажи. Я никого из них не знал, а выглядели они похуже основной ударной силы Косого. Тощие, один небритый, второй лысый и с татуированными предплечьями. Оба вооружены. Тот, что с недельной щетиной, держал в руках обрез охотничьего ружья, а второй выставил на уровне живота финку.
Небритый наставил обрез на Косого.
Авторитет выпучил глаза от удивления, но быстро смекнул, что мужик с обрезом похуже рыдающего увальня. И быстрым движением перевёл ствол на нового противника.
— Бросай волыну! — процедил Косой.
— Ты бросай, — возразил небритый.
— Раз, — начал считать Косой.
— Два, — парировал оппонент.
Пока они играли в крутых парней, лысый зашёл ко мне со спины, присел на корточки и разрезал финкой изоленту. Не прекращая контролировать ушлёпка, я начал растирать онемевшие запястья.
— Пацаны, успокойтесь! — Косой начал отступать в угол. — Вы тут совсем офонарели⁈
Мне стоило огромных усилий заставить лысого мужика с ножом броситься на своего босса. Уловив движение, Косой перевёл руку с пистолетом и выстрелил. Пуля пробила лысому грудь, и тот упал как подкошенный.
Небритый мужик с обрезом тоже нажал спусковой крючок.
Раздался второй выстрел.
Нечто толкнуло Косого в плечо, тот грязно выругался и прислонился к стене. Попытался успеть с обратным переводом «Макарова», но небритый швырнул ему в голову обрез.
И попал!
Косой выронил пушку и прижал ладони к разбитой переносице. Одежда и пол были заляпаны кровью. Финал в духе Тарантино.
Я продолжил свои манипуляции.
Гар, превозмогая боль в развороченной челюсти, поднялся на ноги и шагнул к небритому.
Толян перестал плакать и, размазывая слёзы по физиономии, поднял кастет.
Небритый бросил настороженный взгляд на подельников и двинулся в сторону Косого, рядом с ногой которого лежал пистолет. Гар взревел и ударил небритого арматурой по руке. Что-то хрустнуло. В этот момент подскочил Толик и зарядил Гару кастетом в висок. Арматурщик рухнул на доски, а небритый, не растерявшись, прописал Толяну с локтя.
Ослабив контроль, я встал с пола и приблизился к Косому.
Авторитет дёрнулся к пистолету, но получил коленом в челюсть. В глазах Косого мелькнуло запоздалое понимание, но было уже поздно: его кореша осыпали друг друга градом ударов.
Я обрушил всю свою мощь на Косого.
Снял один психологический барьер, добавил раскаяния и самоагрессии, сдобрил всё это чувством вины и воспоминаниями юности.
Не понимая, что он творит, Косой подобрал с пола «Макаров».
Я отступил на пару шагов, чтобы меня не забрызгало.
Косой приставил оружие к своему подбородку и нажал на спуск. Раздался выстрел, из макушки бандита вырвался серо-красный фонтан. Штукатурку заляпало кровью и мозгами.
Повернувшись к последним участникам шоу, я понял, что Толян берёт верх. А ещё точнее, сидит на поверженном противнике и осыпает его градом ударов. Ноги небритого конвульсивно дёргались.
Очередная душа канула в небытие.
Нажимаю на другие «кнопки» этих заблудших душ, используя триггеры как спусковые механизмы.
В ужасе от содеянного Толик вскакивает на ноги, бежит к двери слева и, не разбирая дороги, врезается в ограждение лестничной площадки. Раздаётся крик. Затем — глухой звук падающего тела.
Всё!
Контролировать больше некого…
Почти.
Олю в соседней комнате я усыпил, чтобы девочка не стала свидетелем всего, что здесь происходит. А вот последние ушлёпки из банды Косого, заслышав выстрелы и грохот, ломанулись к парадной. И всё бы ничего, да я вдруг словил откат. Слишком большое перенапряжение в первые минуты боя. В прошлой жизни ушли годы тренировок, чтобы манипулировать одновременно несколькими противниками. Здесь же…
Я не успел толком освоиться.
Позвоночник пронзило адской болью, мышцы свело судорогой, перед глазами поплыли тёмные круги.
А грохот поднимающихся по лестничным пролётам ботинок слышался всё отчётливее.
