Ходжа Насреддин
За века слава Ходжи Насреддина вышла далеко за пределы его родной страны. Об остроумном ходже (в переводе с турецкого – «хозяин» или «учитель») слагали легенды едва ли не в каждом уголке света, от сибирских степей до китайских чайных и африканских пустынь. В каждой стране его называли по-своему: в арабских странах мудрый балагур существовал под именем Джоха, а в Киргизии его звали Афанди. Его популярность такова, что новые истории с его участием продолжают появляться по сей день, спустя восемь столетий после его кончины! Насреддин словно хамелеон: он представляется то философом, то простофилей, то мудрецом, то лукавым обманщиком.
Не всем известно, что его прообразом был реальный человек, живший в Малой Азии в XIII веке. Турки уверяют, что герой сатирических миниатюр родился в семье имама в 1208 году в деревне Хорту, близ города Эскишехир в Центральной Анатолии. Деревушка с тех пор была переименована в Насреттинходжа в честь своего легендарного жителя и стала своего рода меккой для почитателей мудрости и остроумия Ходжи. Эта версия, впрочем, не устраивает узбеков, утверждающих, что Насреддин появился на свет в Бухаре, живущих в иранском городе Хой азербайджанцев, а также уйгуров, считающих, что его родина – северо-западный китайский регион Синьцзян!
И ПРИ ЖИЗНИ, И ПОСЛЕ СМЕРТИСчитается, что Ходжа, полное имя которого, по некоторым версиям, звучало как Насир уд-дин Махмуд аль-Хойи, был исламским судьей и прожил длинную жизнь, скончавшись в почтенном для того времени возрасте 76 лет. Его могила в Акшехире в очередной раз подтверждает его образ шутника: датой его смерти указан 386 год по исламскому календарю, намекая на то, что Ходжа умер за несколько столетий до своего рождения. Некоторые считают это грубой ошибкой, а другие уверены, что дата всего-навсего написана задом наперед, наподобие того, как Насреддин иногда седлал своего осла!
Оскар Шмерлинг. Молла Насреддин. Обложка журнала. 1906 г.
Истории о Ходже Насреддине – кладезь восточной мудрости и остроумия. Изворотливый и бесконечно оптимистичный Ходжа, как правило, всегда находил способ, чтобы выпутаться из сложной ситуации, а если это было невозможно, смачно отыгрывался на своих обидчиках. Жемчужины его мудрости заставляют задуматься об абсурдности жизни и о том, как следует относиться к ее превратностям.
ВВЕРХ ПО ТЕЧЕНИЮ
Пришли как-то к Ходже Насреддину соседи с печальной вестью. Они объявили, что его теща упала в реку и, по всей вероятности, утонула.
«Мы обыскали всю реку вниз по течению, но все без толку», – объяснили они.
«Надо было искать вверх по течению, – спокойно ответил Ходжа. – Эта поперечница вряд ли бы стала мирно плыть вниз, как все нормальные люди».
ЧУДЕСНЫЙ КОТЕЛ
Попросил как-то Ходжа своего соседа одолжить ему котел. Когда спустя несколько дней Насреддин вернул его, то внутри лежала маленькая кастрюлька.
«Что это такое?» – удивился сосед, указывая на кастрюлю.
«Ах, это? Позволь тебя поздравить, – воодушевился Насреддин. – Сегодня ночью у твоего котла появился приплод».
Сосед очень удивился, но с благодарностью принял «пополнение», поэтому, когда спустя какое-то время Ходжа вновь попросил одолжить ему котел, с радостью согласился. Прошла неделя, затем вторая, а Насреддин все не возвращал котел. Сосед в конце концов сам постучался к нему в дверь.
«Мне очень жаль, – ответил тот, – но твой котел скончался».
«Бред! – закричал тот. – Как может котел скончаться?»
«Странный ты человек, – возразил Ходжа Насреддин. – Ты охотно поверил в то, что твой котел окотился, а сегодня отказываешься верить в то, что он мог помереть!»
ЕШЬ, ХАЛАТИК, ЕШЬ
Получив приглашение на званый прием, Ходжа Насреддин решил не наряжаться, чтобы не выглядеть претенциозно. Когда он явился на банкет, высокопоставленные гости не обращали на него ни малейшего внимания. Вельможи не здоровались с ним, а прислуга даже не приглашала за стол! Тогда Ходжа вернулся домой, надел свой самый роскошный халат и отправился в нем на прием. На этот раз все было по-другому: люди, которые ранее игнорировали его, теперь радушно с ним беседовали, а прислуга предлагала дорогому гостю присесть за стол, чтобы отведать приготовленные эмирскими поварами кушанья.
Когда принесли суп, Насреддин помакал в него рукав своего красивого халата и прошептал: «Ешь, халатик, ешь». Когда вскоре на столе появилось блюдо с мясом, Ходжа снова опустил в него рукав, приговаривая: «Ешь, халатик, ешь».
«Что это вы такое делаете?» – спросил его сосед по столу.
«Когда я пришел на прием в своей повседневной одежде, никто ничего мне не предложил. Но когда я появился в этом расшитом золотом бархатном халате, все как один засуетились вокруг меня, – пожал плечами Насреддин. – Я сделал из этого вывод, что на банкет пригласили не меня, а мой халат».
ТА РЫБА, ЧТО ПОМЕНЬШЕ
Прогуливался как-то Ходжа Насреддин жарким летним днем по старому каменному городу. Желая скрыться от палящего солнца, он забрел под первую попавшуюся арку и оказался в армянской церкви. Стараясь не тревожить собравшихся в церкви верующих, любопытный Ходжа присел на заднюю лавочку и с интересом принялся слушать проповедь священника. По окончании службы священник подошел к нему, чтобы поздороваться, и Насреддин похвалил его проповедь и пригласил его на обед.
Зайдя в местную чайхану, Ходжа и священник заказали рыбу и принялись беседовать о том и о сем. Вскоре им принесли поднос, на котором лежали две рыбки, одна существенно больше другой. Не колеблясь ни секунды, Насреддин положил в свою тарелку самую большую рыбу, возмутив своим поступком армянского священника.
«Видимо, вы недостаточно внимательно слушали мою проповедь», – сказал тот.
«Напротив, – ответил Ходжа. – Я внимал каждому вашему слову».
«Тогда вы должны были слышать о том, что следует сначала подумать о желаниях ближнего и только затем о своих».
«Безусловно, – кивнул Насреддин. – И принял это к сведению».
Рассерженный священник начал говорить о гордыне, алчности и неуважении к Священному Писанию, а Ходжа невозмутимо слушал его, не возражая и не перебивая. Когда тот закончил, Насреддин спокойно спросил у него: «Если бы вам пришлось выбирать, какую бы вы выбрали?»
«Я бы, конечно, подумал о своем ближнем и взял бы себе ту рыбу, что поменьше!»
«Ну так в чем же дело?» – спросил Ходжа, выкладывая маленькую рыбку на тарелку священника.
ВОЛШЕБНЫЕ ЧЕТКИ
Пробежала как-то по городу новость о том, что Хасана собираются казнить. Узнав об этом, все его знакомые и соседи схватились за голову.
«За что? – сокрушались одни. – Он ведь не способен обидеть и мухи!»
«Говорят, он украл буханку хлеба, – отвечали другие. – Представляете? Лишиться жизни из-за одной буханки хлеба!»
«Хасан – честный человек и никогда бы не пошел на воровство, если бы нужда не заставила, – добавляли третьи. – Ему ведь надо кормить жену и ребенка».
Так получилось, что Хасан был двоюродным братом самого Ходжи Насреддина. Узнав о том, что его родственника собираются казнить, Насреддин очень расстроился и уселся поразмышлять, перебирая свои любимые четки. Конечно, Хасан был неправ, но казнить человека из-за буханки хлеба? Однако приговор вынес сам Тамерлан, а он, как известно, никогда не брал свои слова обратно… Да, делать было нечего. Все было в его руках. Внезапно на лице Насреддина появилась хитрая улыбка. Да, да, именно в его руках! Ходжа поспешил навестить двоюродного брата в тюрьме и поведал ему о своем плане, а вернувшись оттуда, велел всем друзьям и знакомым Хасана прийти на казнь. Те сильно удивились, но не стали перечить мудрому Ходже.
На следующий день почти весь город, включая самого Тамерлана, собрался на главной площади, чтобы проводить Хасана в последний путь. Когда осужденного привели в центр площади, он внезапно поднял руку и повернулся к Тамерлану.
«Подождите! – обратился он к нему. – У меня есть подарок для нашего справедливого правителя».
По толпе пробежал удивленный шепоток. Такого раньше никогда не случалось!
Хасан достал из кармана четки Насреддина и сказал: «Эти волшебные четки были подарены мне одним суфием. В руках честного человека они превращаются в алмазы. Недостойному человеку вроде меня они ни к чему, поэтому я хочу подарить их моему праведному правителю».
Народ охнул, а сердцебиение Тамерлана участилось. Он вспомнил обо всех людях, которых погубил, и обо всех клятвах, которые в корыстных целях нарушил. Он понимал, что не может взять волшебные четки в руки, не опозорившись перед своим народом, но и не мог отказаться от них, не вызвав подозрение. На городскую площадь опустилось неловкое молчание, которое спустя минуту прервал тихий голос Ходжи Насреддина.
«Наш справедливый правитель, видимо, хочет помиловать осужденного», – сказал он.
Тамерлан ухватился за эту спасительную фразу.
«Действительно, Ходжа, – сказал он. – У меня предостаточно сокровищ, а вот ты, Хасан, еще можешь стать хорошим человеком, в руках которого эти четки когда-нибудь превратятся в алмазы. Ты свободен».
Взятая врасплох столь неожиданным поворотом событий публика возликовала, а Хасан и Тамерлан тайно вздохнули с облегчением.
На следующий день Хасан пришел к Ходже, чтобы вернуть ему четки. «Спасибо тебе, Насреддин! – сказал он, целуя ему руки. – Скажи, Ходжа, действительно ли эти четки волшебные?»
«Кто знает? – подмигнул ему Насреддин в ответ. – Разве есть у нас люди, которые бы могли проверить это наверняка?»
СПОР И СВЕЧИ
Сидели как-то холодным зимним вечером в кофейне Ходжа Насреддин и двенадцать его друзей. Приятели согревались горячими напитками и обсуждали погоду, и Ходже, по обыкновению, захотелось немного похвастаться.
«Это еще никакой не холод, – сказал он, помешивая сахар в кофе. – Помню, как я в молодости купался зимой в проруби, а потом ходил босиком по снегу. Такому горячему мужчине, как я, мороз вообще не страшен!»
«Не сочиняй, Насреддин, – отмахнулись друзья. – Не может такого быть».
«А вот и может! – нахмурился Ходжа. – Я даже сейчас могу провести всю ночь на улице без теплого халата».
«Без халата, одеяла и горячих напитков?» – спросил кто-то.
«Именно так», – огрызнулся Насреддин.
«Тогда, давай поспорим, – предложил другой. – Продержишься, и каждый из нас угостит тебя вкусным ужином. А если не сдюжишь, то сам устроишь нам пир».
Ходже не особо хотелось бродить по деревне ночью, да еще и без теплого халата, но он понимал, что отказ навлечет на него позор.
«Согласен», – ответил он.
Друзья Насреддина всю ночь следили за тем, как он ходил туда-сюда по главной площади, стуча зубами и проклиная всех и вся. Желая поднять его боевой дух, его жена зажгла свечу в окне их дома, и Ходжа всю ночь не сводил с яркого огонька глаз.
Наконец на горизонте показалось солнце, и Ходжа Насреддин, злой, замерзший и голодный, вбежал в кофейню, чтобы выпить чашку горячего кофе. Его друзья уже были там и поглядывали на него с лукавыми улыбками.
«Сказано – сделано, – хмуро объявил Ходжа. – Решайте, кто первым пригласит меня к себе на ужин».
«Вообще-то, Ходжа, ты проиграл», – ответили те, не переставая улыбаться.
«Как так – проиграл? – возмутился Насреддин. – Я же провел всю ночь на улице, как мы и договаривались!»
«Мы договаривались о том, что ты не будешь пользоваться никакими вспомогательными средствами, чтобы согреться, – объяснили его приятели. – А твоя жена зажгла на окне свечу. Скорее всего, именно она и грела тебя все это время!»
Джон Фредерик Льюис. Служанка в кофейне. 1857 г. Манчестерская художественная галерея. Манчестер, Великобритания
«Что за глупость? – закричал обманутый Ходжа. – Вы серьезно думаете, что одна-единственная свеча, горящая за стеклом на расстоянии сотни метров, могла согреть меня?»
«Кто знает», – засмеялись его друзья, радуясь тому, что им удалось перехитрить самого Ходжу Насреддина.
Осознав, что возмущаться было бесполезно, Ходжа признал свое поражение и любезно пригласил приятелей на ужин к себе домой.
Явившись тем вечером в дом Насреддина, радостные гости удобно расселись и принялись ждать ужин. Прошел час, затем второй, а еду все не подавали. Наконец одному из гостей надоело ждать, и он обратился к хозяину с упреками: «В чем дело, Ходжа? – спросил он. – Мы ждем уже третий час, а ужин все откладывается. Неужели ты решил обмануть нас?»
Насреддин развел руками: «Что ты! – ответил он. – Ужин готовится, вы можете сами в этом убедиться».
Проследовав за хозяином на кухню, гости были изумлены, увидев огромный котел с рисом, подвешенный над маленькой свечой.
«Ты издеваешься, Ходжа? – закричали его друзья. – Огонь этой свечи не в состоянии сварить такой котел риса! Ужин никогда не будет готов!»
Насреддин принял невинный вид.
«Как так? – удивился он. – Вы ведь сами убедили меня в этом! Если свеча способна согреть человека на расстоянии сотни метров, то она, скорее всего, сможет нагреть котел на расстоянии пяти сантиметров!»
Назад: Дастаны – древнетюркские героические эпосы
Дальше: Карагёз и Хадживат
