Глава 4
Интерлюдия. Москва. Кабинет в стенах Кремля
В этом кабинете всегда, независимо от времени года, царила приятная прохлада в сочетании с лёгким ароматом старой качественной кожи и дорогого красного дерева.
За массивным столом, в глубоком кожаном кресле, сидел человек. Его возраст и должность угадывались не по лицу, которое было совершенно беспристрастно, а по манере держаться — как будто он был вершителем миллионов судеб, и прекрасно отдавал себе в этом отчёт.
Перед ним, вытянувшись в струнку, но без излишнего чинопочитания, стоял полковник с аккуратно подстриженными седыми висками и умными, внимательными глазами. В руках полковник держал блокнот, за обладание которым удавились бы представители всех разведок мира.
— Докладывайте, Алексей Петрович, — голос хозяина кабинета был спокойным и глубоким. Такой голос формируется у людей, которые не обладают необходимостью повышать тон, чтобы быть услышанными.
— Ситуация в стране остаётся напряжённой, но контролируемой, — начал полковник, переходя к сути без лишних преамбул. — Первая, самая разрушительная волна насилия, схлынула. Люди эмпирическим путём поняли, что повторные убийства после активации не приносят ни опыта, ни новых способностей… Это охладило большинство горячих голов.
Роман Григорьевич молча кивнул, призывая своего гостя продолжать.
— В настоящее время спецслужбы и Минобороны проводят активную работу по выявлению и вербовке всех активировавшихся. Принцип простой: контракт на службу — либо изоляция по статье «Незаконное ношение источника повышенной опасности» и «Угроза общественному порядку».
Подавляющее большинство, видя перед собой дуло автомата, и понимая, что их текущие способности не делают их неуязвимыми, выбирают контракт.
Пока что, за редчайшим исключением, носители базовых колец не сильно превосходят обычных бойцов. Скорость, сила, живучесть — всё в пределах человеческой нормы, просто на верхней её границе, так что даже с простым полицейским патрулём они справиться не в состоянии.
— Дисциплина и субординация всё ещё решают, — констатировал Роман Григорьевич, озвучивая неопровержимый факт.
— Так точно. Оружие, численность и чёткое исполнение приказов пока берут верх. — легко усмехнувшись ответил полковник, и сделал короткую паузу, ожидая следующего вопроса от хозяина кабинета.
Тем временем хозяин кабинета медленно переложил ручку с одного места на другое, затем поднял взгляд на полковника и коротко спросил:
— Что удалось выяснить нового по абсолютам?
— На текущий момент на территории Российской Федерации достоверно зафиксирован и идентифицирован один случай получения «Превознесённого» кольца.
Роман Григорьевич замер, а его внимание стало подобно сфокусированному лазеру.
— Кто?
— Девушка. Елена Соколова, двадцать шесть лет. Инженер-технолог на московском предприятии оборонного комплекса. Активировалась в первый день прихода системы.
— Обстоятельства?
— Согласно её показаниям, — полковник бегло глянул в блокнот, — в момент прихода волны она находилась у себя дома, и как бы это ни было пародоксальным — травила тараканов.
Один из них помер практически сразу в момент прохождения волны, и система засчитала ей это за первое убийство. Согласно её показаниям — система сказала ей, что она была седьмой, и за вхождение в ТОП-10 её наградили вознесённым кольцом.
— И с ней уже работают? — нетерпеливо спросил Роман Григорьевич.
— Так точно. С ней заключён контракт на особых условиях, предоставлены щедрые подъёмные, полностью закрыта ипотека на квартиру в Москве, оказана точечная помощь семье. Она добровольно сотрудничает с нами, на текущий момент — на условиях изучения её способностей в закрытой лаборатории.
Хозяин кабинета удовлетворённо покивал. Такой подход его устраивал — не силовое принуждение, а добровольное сотрудничество. Это было отличной инвестицией в очень не простое будущее. Немного поразмышляв, он поинтересовался:
— Какой класс, или как там это называется… Какую силу она получила?
Полковник на несколько мгновений замешкался, но потом всё-таки решил рассказать всё как есть, ведь в конце концов — если не верить Роману Григорьевичу, то тогда верить уже никому нельзя:
— Согласно классификации системы, её класс определён как «Монарх Истины», и в награду за скорость инициации она выбрала себе случайный навык от системы… В общем у неё теперь есть навык «Договор надзора».
В кабинете повисла тишина. Хозяин кабинета откинулся на спинку кресла, его пальцы сложились домиком.
— «Монарх Истины»… — он протянул слова, обдумывая. — И что это даёт на практике?
— Предварительные данные, — подчеркнул полковник, — указывают на способности, связанные с распознаванием лжи, видением истинной сути вещей и, возможно, манипуляцией информационными потоками. Детали уточняются. Но потенциал… неограничен. В области разведки, контрразведки, переговоров…
Что касается её навыка — это просто бомба. Если про это узнает хоть кто-то посторонний — война за обладание таким ценным ресурсом будет практически неминуемой.
Увидев интерес в глазах своего собеседника, Алексей Петрович продолжил:
— Когда Елена применяет навык на инициированном человеке — у него активируется функционал клятв и договоров. После этого человек произносит клятву, и благодаря действию навыка нашего абсолюта — за соблюдением этой клятвы проследит сама система, и в случае нарушения неизбежно покарает.
Роман Григорьевич медленно кивнул, а в его глазах вспыхнул холодный, расчётливый огонёк. Он понимал лучше многих, что в мире, где сила стала измеряться цветными кругами под ногами, такая способность была страшнее любого взрывного заклинания. Она была ключом к контролю над самой непредсказуемой стихией — человеком.
— Хорошо, — он произнёс это с лёгким оттенком удовлетворения. — Обеспечьте ей всё необходимое. Максимальный уровень комфорта и безопасности. Она теперь стратегический актив нашей страны, и это не шутки, Алексей Петрович.
Не знаю как вы это сделаете, но через нашего абсолюта нужно будет прогнать всех инициировавшихся носителей, подписавших контракт. Это сейчас они ничего толком из себя не представляют, а что будет, когда они получат новые способности? Вот то-то и оно…
Дальше… Выберите самые лояльные армейские подразделения, и проведите мероприятия по массовой инициации. Меня не интересует — кто выступит для этого жертвами… Главное не люди, понятно?
— Так точно. — Полковник сделал заметку в блокноте, и приготовился к новым вопросам, которые не заставили себя ждать:
— А другие? Что известно по нашим союзникам и… не союзникам?
— Достоверно известно, что у Китая — два «Абсолюта», у Индии — один. Данные по США и Европе отрывочны и не подтверждены. Скорее всего, они есть, но информация засекречена на самом высоком уровне. Все действуют по схожей с нами схеме — поиск, изоляция или вербовка.
Человек в кресле снова кивнул, его взгляд стал отсутствующим, он уже строил планы, раскладывая новых игроков по шахматной доске мировой политики, которая теперь приобрела совершенно новое, непредсказуемое измерение.
— Спасибо, Алексей Петрович. Держите меня в курсе. Особенно по новым случаям обнаружения. Каждый «Абсолют» должен быть найден и взят под контроль.
Полковник щёлкнул каблуками и вышел из кабинета, оставив хозяина кабинета наедине с его мыслями. В тишине кабинета тот повернул кресло к огромному, бронированному окну, за которым лежала Москва. Обычная, привычная Москва, но вполне возможно, что где-то там, в городе или в глухой провинции, сейчас ходил другой «Монарх», и он даже не догадывался, что за ним уже начала охоту неумолимая государственная машина.
Машина, которая не терпела не подконтрольной силы. Особенно такой, что могла бы однажды поставить под вопрос саму её власть.
Сергей
Как бы это ни было печально, но долго скучать в одиночестве мне не позволили. Не прошло и нескольких минут, как дверь в допросную вновь отворилась, после чего внутрь зашёл знакомый мне ефрейтор, который в весьма грубой манере с непроницаемым лицом сказал мне, чтобы я вставал со стула, и шёл в направлении своей камеры.
Когда я заходил внутрь — он решил ускорить этот процесс и чувствительно толкнул меня в спину, от чего я едва удержался на ногах. Тот факт, что я не упал, расстроил этого урода, после чего он раздражённо цыкнул и ушёл куда-то по своим делам, перед этим громко захлопнув дверь в мою камеру.
Я рухнул на жесткую койку, позволив волне гнева и бессилия на мгновение накрыть себя с головой.
Орлов… Эта холодная, беспристрастная машина по перемалыванию судеб… Он ни за что мне не поверит, и сделает всё, чтобы выбить из меня так нужное ему признание. Моё слово вообще не играло против его «статистики», а значит нужно было что-то делать. Сидеть сложа руки — значит сгнить здесь или стать подопытным кроликом, чего я совсем не хотел.
Сжав волю в кулак, я заставил себя успокоиться. Паника была роскошью, которую я не мог себе позволить. Несколько раз выдохнув, я, чтобы заняться хоть чем-то — снова вызвал интерфейс Системы в надежде, что там получится найти хоть что-то, что поможет мне в моей не простой ситуации.
Полупрозрачные окна послушно замерцали перед глазами, и в углу я практически сразу нашёл то, что упустил раньше — небольшой цифровой счётчик:
С момента Инициации: 23:58:17.
Значит Орлов не соврал, и до первых полных суток с пришествия системы действительно осталось чуть больше минуты. Мир необратимо изменился всего день назад, а у меня возникало стойкое ощущение, будто прошла целая вечность.
Немного погрустив, я продолжил изучение. Справа от списка основных вкладок виднелась крупная, но затемнённая кнопка с интригующей надписью: «Путь в Царство Сиалы». Она была неактивна, но манила своей загадочностью. Рядом с ней находился крохотный значок вопроса, и как только я сосредоточился на нём, то тут же получил ответ:
'Царство Сиалы — межмировое пространство, доступное исключительно активированным разумным существам. Является нейтральной территорией для взаимодействия, обмена знаниями и товарами. В Царстве Сиалы вы можете: Встречаться с другими носителями, посещать торговые лавки, использующие системную валюту, получать и продавать информацию, формировать группы и гильдии.
Время пребывания для носителя кольца 1-го грейда ограничено двадцатью четырьмя часами в календарный месяц. Первый доступ откроется на 5-й день после Инициации.'
«Вот это да… Да это ж самый настоящий хаб! Кросс-серверная площадка в реальной жизни!» — ошарашенно подумал я, и мои мысли сразу понеслись в сторону открывающихся перспектив. Там можно будет узнать, что происходит в мире, найти союзников, купить что-то полезное… Но 24 часа в месяц — это ничтожно мало… Тем более, что до открытия царства ещё ждать четыре дня… Четыре дня в этой камере с сомнительными перспективами.
Я собирался поискать ещё что-нибудь полезное — может быть, информацию о своих скрытых способностях как Монарха Теней, но в этот самый момент цифры таймера плавно сменились на «24:00:00», и как только это произошло — тут же, без всякого предупреждения, прямо по центру моего взора, всплыло новое окно, чьё содержимое было предельно лаконичным и пугающе прямолинейным:
Рядом с вами (24 метра) обнаружен данж среднего уровня.
Желаете активировать проход?
[ДА] / [НЕТ]
У меня от волнения перехватило дыхание. Данж? В него можно заходить, даже не приближаясь к нему в упор⁈ Я пристально огляделся по сторонам, но конечно же меня окружали всё те же голые стены и решётка на двери.
«Средний уровень»… Это звучало чертовски опасно. Данж — это прекрасная возможность, да… При прохождении можно получить реагент для прокачки кольца, но что меня там ждёт? Если вдуматься — я практически ничем не отличаюсь от обычного человека, у меня нет совершенно никакого оружия, и соваться в какой-то данж, тем более среднего уровня… Это что-то очень сильно граничащее с самоубийством.
А если оттуда нельзя будет выйти, не пройдя его до конца? А если меня там убьют? Кому от этого будет лучше? Не-е-ет… Кушайте сами! — решил я, и решительно отказался от этого сомнительного предложения.
Окно исчезло, и камера снова стала просто камерой. Тишину нарушал лишь отдалённый гул генератора и моё собственное дыхание. Чувство разочарования смешалось с облегчением. Глупо лезть на рожон, когда не знаешь сил противника. Я вспомнил старую армейскую мудрость: иногда лучшее тактическое решение — это пересидеть в укрытии, так что будем считать, что я все сделал правильно.
Прошло ещё несколько часов. Я уже почти впал в оцепенение, уставившись в потолок, как вдруг сверху, из узкой щели под самым потолком, донёсся приглушённый шум. Скребущий звук, словно кто-то осторожно двигал что-то по бетону. Я насторожился, подняв голову, и практически сразу услышал своё собственное имя, которое кто-то произносил тихо, практически шёпотом:
— Серега! Эй, Серёг, ты здесь?
Сердце ёкнуло и сразу же забилось чаще. Дело в том, что я узнал этот голос! Это был Илюха! Тот самый мой друган, который совсем недавно активно зазывал меня провести увольнение вместе с ними!
— Илюх? — прошептал я в ответ не верящим голосом, подскакивая и прижимаясь к стене под окошком. — Это правда ты?
В ответ я получил шёпот, полный напряжения и скрытого волнения:
— Да кому ты тут ещё сдался кроме меня то, Серёг! Блин, как тебя угораздило-то? Все шепчутся, что тебя в губу вкатали за какое-то крутое кольцо!
— Да в том-то и дело, что нет его у меня! — чуть не крикнул я шёпотом. — Зелёное, Илюх, самое обычное! Они думают, я кого-то убил!
— Дураки, блин, — отмахнулся Илюха. — Так слухай, хрен с ним, с кольцом, сильно не парься! Тебя скоро вытащат из этой клоаки!
— Что? Как? — не поверил я услышанному.
— Бивень! — с торжеством прошептал Илюха, имея в виду нашего генерала, начальника института, получившего своё прозвище за пробивной характер и выдающуюся челюсть.
— Сегодня на общем построении он такого устроил! Орлова перед всем строем отчитал! Кричал, что тот самовольничает, действует без его санкции, что курсант — это прежде всего курсант, а не подопытный кролик! Сказал, чтобы «этого парня» немедленно вернули в расположение курса для прохождения дальнейшей службы! Так что, держись, друг! Буквально день-другой, и тебя выдернут отсюда!
У меня от этих слов буквально подкосились ноги. Я прислонился лбом к прохладному бетону, закрыв глаза, ощущая как на меня накатывает настолько сильное облегчение, что аж закружилась голова. Бивень за меня вступился, а значит ещё совсем не всё потеряно.
— Слышишь, Серёг? — снова донёсся шёпот.
— Слышу… Спасибо, брат…
— Да что уж, мелочи… Ладно, мне бежать надо, а то если дежурный засечёт — сгноит в нарядах… Держи, подкрепись!
В следующее мгновение из узкой щели окошка что-то тонкое и плоское проскользнуло в камеру и с лёгким шорохом упало на пол. Я нагнулся и поднял плитку шоколада «Алёнка», купленную, судя по всему, в нашем институтском чепке. Глупая, простая вещь, но в тот момент она значила для меня больше, чем любые слова.
— Спасибо, Илюх, — снова выдохнул я, сжимая шоколадку в руке.
— Ничего, держись Серый! Скоро увидимся! — его шёпот стал удаляться. — Удачи!
Шаги затихли. Я снова остался один, но уже не в пустоте отчаяния, а с крошечным огоньком надежды в груди и тёплой шоколадкой в руке. Пусть система, данжи и превознесённые кольца подождут. Сейчас для меня было главным — что я не один, и что за меня есть кому заступиться.
Я развернул фольгу и отломил кусочек. Сладкий вкус на языке был самым лучшим за последние сутки, и я бы даже сказал, что за всю прожитую жизнь.
