Глава 9
Пожалуй что, настолько неловко я себя давно не чувствовал.
— Сломал, — обходила Агнес прижавшуюся пузом к бетонной площадке ящерицу. — Сначала кровать испортил, потом служебный транспорт. Худеть тебе надо!
Три крылатые ящерицы доставили нас на закрытую с четырех сторон бывшую баскетбольную площадку — с одной стороны высился серый храм в готическом стиле, рядом с которым была, по всей видимости, школа при церкви, а замыкал контур высокий забор, за которым виднелись крыши двухэтажных построек — то ли частных домов, то ли еще непонятной надобности зданий. Как слезли с транспорта, Агнес шустро отдарилась за перевозку очередной партией лакомств, которую ее тварюга и тварюга Марлы подхватили с воздуха и умяли с превеликим удовольствием. Лакомство, подкинутое для моей ящерки, упало на бетон.
Собственно, уже тогда было ясно, что мой транспорт засбоил — а уж когда две рептилии махнули в небо по своим делам, а третья осталась… В общем, ко мне появились вопросы.
— Да отойдет, — уверенно заявил я.
Кто ж знал, что они такие впечатлительные…
— А ну не пинай ящерку! — Заметила Агнес движение моей ноги.
— Да даже думать не думал, — возмутился я, выполняя аккуратное «па» правой ногой.
— Она и так тебя тягать устала, дай отдохнуть бедному созданию.
— Какое «бедное создание»⁈ Вы ее пасть, вообще, видели⁈ И что значит «отдохнуть» — оно ж в полете даже ничем не махает!
Я, пока летели, убедился — ящерица надувает огромный пузырь вокруг себя, которым ловко подхватывает потоки воздуха. Причем, все три твари как-то наловчились объединять пузыри и маневрировать синхронно. Короче, зверушка не устала, просто со слабой психикой.
— Кровать тоже ничем не махала!
— А вот кстати, вы чего важную информацию зажимаете? — Перешел я в нападение.
Еще недавно меня костерили за фразу сестры Бернарды, из-за которой все это стремительное отбытие и произошло — и там, видите ли, я важную информацию задержал. А тут!..
— Это какую? — Нахмурилась Агнес.
— То, что за нами прилетят три зеленые хреновины!
— Тайна ордена!
— Так разбирайтесь тогда сами, что «тайна» настолько шуганная, что на нее даже топнуть нельзя! — Ругался я поверх ящерицы, отчего та стремилась вдавиться в бетон.
— Они вообще ничего не боятся! — Экспрессивно махнула Агнес рукой. — Мы иногда стреляли, когда они были рядом! На машине гнали прямо на них!
— Значит, оформляйте возврат! Эта — бракованная! — Ткнул я пальцем в ящерицу, и та зажмурилась.
— До тебя нормальная была! И мы их сами выращиваем! Что я коммодору скажу⁈
— Хватит! — Рявкнула Марла, и мы недовольно посмотрели на нее. — Вы ящерку совсем зашугали!
— Вот, я же говорю — у вас ящерка больно нежная, — смягчился я и снизил тон.
— Ящерка⁈ Нежная? Вот эта хрень наглая⁈ — Агнес сама замахнулась на наше транспортное средство ногой, но под укоризненным взглядом блондинки сдулась. — Там не психика — там каменный монолит! Два рефлекса — жрать и искать, чтобы сожрать! Там страха нет! Вот ты слышал, чтобы по нам палили в пути? — Обратилась шеф ко мне.
— Нет. Но мы ж высоко…
— Высоко, — передразнила она. — Да из любви к искусству бы пальнули! Тут у банд «Стингеры» валяются, а самолеты не летают. Знаешь, как им тяжело? Деньги потрачены — удовольствия ноль!
— Мне им соболезновать? Или зачем это все? — Не понял я.
— Да не видно этих дур зеленых в небе! Никому не видно!
Странно, я же видел. Хотя не глазами — талантом, так что язык лучше прикусить.
— Агнес! — Снова возмущенное от Марлы.
— Да не буду я ее пинать.
— А почему нет? — Недоумевал я. — Она ж придуривается. Пнем — полетит. Все летает, если пнуть!
Законы физики, между прочим.
— Это, в первую очередь, подотчетное имущество! И оно сломалось!
— Да не сломалось, — прикусил я нижнюю губу. — Просто… Ну… В депрессии, — почесал я затылок, глядя на чудовище перед собой.
— Из-за тебя! — С торжеством постановила Агнес.
Как будто кому-то от этого легче.
— Дай эту еду, которую ты ей кидала. Попробую покормить, — буркнул я.
— Она же не хочет, ты видел.
— У меня все захотят. — Прищурился я на ящерку.
Та принялась медленно отползать от меня.
— О! Шевелится! Живая! — С торжеством ответил я.
— Генри, реакция на корм — это когда к корму идут, а не пытаются свалить.
— Сначала выдайте корм, а потом это вот все ваши обидные слова. — Протянул я ладонь к Агнес, и та, взглянув скептически, все-таки положила не нее нечто компактное, но тяжелое.
Присмотрелся — муравей, только какой-то слишком крупный для нынешних мест. Из преимуществ — муравей был хорошо прожарен и не шевелился, так что руку я не отдернул.
— А говоришь, еду обычную не едят. — Невозмутимо ответил я.
— Это муравей-солдат четвертого уровня, а не галеты из сухпайка.
— Четвертого? А какого уровня тогда королева? — Иначе взглянул я на насекомое.
— Была тридцатого, до того как по муравейнику атомная бомба прилетела. Вот, выкапываем такое на окраинах воронки — попадаются почти целые. Ящерицы их обожают, еще и потому, что сами достать не могут.
Нормально я в ванне полежал…
— Так эта гадость, наверное, радиацией фонит? — Сглотнул я.
— Ну и что? — Пожала Агнес плечами. — После возвышения заживет.
— Миленько, — не нашелся я с ответом. — И много таких муравейников еще?..
— Какая разница? Всякий враг человеческий падет супротив искренней веры и ядерного оружия… Ты там кормить собрался или нет? У меня кошелек свинцовый, давай обратно положу.
— Да сейчас накормим, — приценился я к ящерке. — За маму, папу и святого Беккереля.
— Не богохульствуй!
— Даже не начинал, — подкидывал я мертвого муравья в ладони, пытаясь привлечь внимание этой жабы.
Жаба смотрела, но испуганно и на меня.
— Что ж он тяжелый такой, — вновь оценил я массу насекомого.
— Железный на две трети. Они там, с уровнем, все бронируются, еще насмотришься…
— Не хотелось бы. — Емко отозвался, подходя чуть ближе.
Ящерица плавным движением переползла подальше.
— Слышь, зеленая, — миролюбиво начал я переговоры. — Вот эта штука все равно попадет в твой организм, — продемонстрировал я муравья. — Но будет либо вкусно, либо унизительно больно.
— Да не понимает она наш язык! — Проворчала Агнес.
— Но вы же как-то договариваетесь?
— Дрессировка. Там разума как у собаки.
— Значит, точно договоримся. На-на! — Потряс я муравьем. — Ай, как вкусно! Ам-ам! Это не Марле, не Агнес, а симпатичной ящерке… Ну, «ам»?..
Что-то не шевелится, смотрит настороженно.
Из посторонних звуков — только звук от ладони Агнес, хлопнувшей себя по лицу.
— Так, хрень чешуйчатая, — включил я талант и придавил этот сочный чешуйчатый кусок плоти взглядом. — А ну подползла ближ-ж-ш-ше… Ещ-ще-е ближ-ж-ш-шее… Яз-зык, я хочу видеть твой язык…
Я положил муравья на нечто противно-розовое, осторожно выдвинутое из пасти. Ну хоть лакомство язык обхватил в нормальном режиме — базовые рефлексы есть.
— Ж-жевать. — Подстегнул я голосом.
Ящерица бодро зажевала.
— С-с-сказать «с-с-пас-сибо».
Зеленое что-то проклокотало, вжимая голову в грудь.
— С-с-свалить нахр-рен, пока не пос-с-ову. Живо!!
Рвануло вверх, как здоровое.
— Ну вот! — Отряхнул я руки. — А пнули бы раньше — муравья бы сэкономили… Чего это вы так смотрите?..
— Вот один в один наша нянечка настоятельница, — относительно спокойно прокомментировала Марла.
— Генри, — поразительным образом выматерилась моим именем Агнес. — Я пока не буду спрашивать, что это было… Но задача была — починить, а не заставить свалить из штата!
— Да что вы все шумные такие, — поморщился я. — Ну куда она свалит!
— По воздуху! На север, на юг, подальше от тебя! Ты, дурень, не понимаешь! Боевая тройка выйдет на крышу, покажет лакомство, а сверху прилетят только два транспортных средства! Два, не три! — Для выразительности показали мне на пальцах.
Так, где эта хрень зеленая — заволновавшись, посмотрел я талантом сверху вниз. Да нормально все с ней — вон, летает с двумя товарками, наверняка обсуждает меня матом.
Улетит она от радиоактивных муравьев, да щас!
— Да ты, паразит, всю логистику Ордена испортил! — Не сдерживалась шеф.
— А ну к ноге! — Рявкнул я, найдя взглядом «мою» тварь в воздухе.
Та резко сорвалась вниз.
— Агнес, отойдите, будьте добры, — мягко попросил прильнувшую монахиню. — Сейчас состоится посадка.
— А? — Не поняла та, глядя чуть блуждающим взглядом.
И чуть вздрогнула, когда на бетон плюхнулась зеленая хреновина, складывая пузыри-крылья, и бодро затопала ко мне.
— Выдайте муравья, будьте добры, — попросил я чуть неадекватную брюнетку.
— А нет. Кончились. Марла, у тебя есть? — Повернулась она на блондинку, не нашла сразу, но потом заметила на заборе, жующей питательный батончик.
— Да и не было никогда, — отозвались оттуда.
— Муравья нет, — чуть нахмурившись, встретил я взглядом летающую жабу. — Но благодарю за службу!
Стоит, топчется, порождение мрака.
— Надо положительное подкрепление, — шепнула Агнес. — Они привыкли!
— Но муравья нет.
— Нет.
— Ладно, — вздохнул я, не отпуская «талант». — Иди ко мне, страшилище. Нет, язык пока держи при себе, тут ваши муравьи в дефиците, — подошел я ближе. — Хм… Хороший мальчик! — Бодро похлопал я ящерицу по башке.
Со стороны забора заржали и, судя по звуку, упали на ту сторону.
— Да куда ты языком лезешь, — вздохнул я, не найдя понимания.
— Сейчас бы тебе Марла высказала, — откашлявшись и взяв себя в руки, деловито отозвалась Агнес, заняв позицию за моей спиной и чуть позади.
— М-да, интеллекта тут поменьше, чем у собаки. — Трепал я ящерицу за чешую, уклоняясь от настойчивых попыток забрать несуществующее лакомство. — И страха на один раз.
— Не были бы они такими ленивыми и привередливыми, плохо бы нам было… — Философски отметила шеф.
— Уже не первая мутировшая зверюшка с таким описанием, — хмыкнул я.
— А до этого что было? — Полюбопытствовала брюнетка.
— Черная птица.
— А, это да… Только нефть любит, — покивала она. — Сталкивался?
— Съел. — Задумчиво отозвался, приглядываясь к шкуре зверя.
Вроде на затылке чешуйки мягче и мельче — они даже как-то подсвечены по-особенному, чуть желтоватым, если талантом смотреть…
Ну ка — попробовал почесать. Тварь замерла, словно прислушиваясь к ощущениям.
Есть контакт!
Деловито осмотрел зверушку — похожие «желтоватые» области нашлись в местах примыкания лап к туше, куда я для эксперимента залез и сразу же отпрыгнул, когда тварь завалилась на бок, вытягивая лапу выше, чтобы удобнее было чесать.
— Не, ну ты совсем уж не борзей, — выдохнув и чувствуя холодный пот, все-таки принялся я расчесывать явно труднодоступные места, стараясь не прислушиваться к довольному полускулежу-полушипению. — Все! — Постановил я через пару минут. — Сеанс окончен!
Лежит, смотрит возмущенно.
— А по жопе⁈
Вот, подобралось, крутнулось вокруг себя, глянув с надеждой, но увидев кулак перед мордой, рвануло с площадки вверх.
— Ну и? — Возмущенно повернулся я к Агнес, смотрящей в небо.
— Что, «ну и?». Отличная методика, брат Генри. Я сегодня же передам доклад в виварий. Признаюсь, раньше пытались найти подход к ним через ласку, но после нескольких откусанных рук опыты были приостановлены. Оказывается, мы неверно выбирали то самое место…
— Хочешь, покажу какое у меня «то самое место»? — Шепнула Марла, внезапно оказавшись совсем рядом.
Я покосился на нее и отметил желтое пятнышко на ее ухе. Хм… Кажется, я и без подсказок теперь знаю… Но это потом!
— Да фиг с ним, с докладом! — Все еще кипел я возмущением. — Ящерка-то здоровая. Не слышу извинений!
— Тебе в письменном виде? — Подняла брови шеф.
— Просто «извини». — Сдал я чуть назад.
— Сойдет в качестве извинений, что я не буду докладывать коммодору, что посторонний может пользоваться нашим транспортом, когда ему вздумается?..
— М-м… — Почесал я затылок, невольно взглянув в небо. — Пожалуй, да. Еще и сдача останется, — пришлось признать.
Потому что грохнут, не задумываясь.
— Генри, Марла. Прошу в дом. У нас три недели. Но это не так много, как вам может показаться. — С чем Агнес деловито зашагала в сторону здания школы — видимо, уже бывшего.
— Стой! — Придержал я Марлу за плечо и, игнорируя удивленный взгляд, слегка коснулся мочки ее уха.
Хм… А если языком?..
— А посреди баскетбольной площадки, это не слишком? — Жарко шепнули мне.
— Прошу прощения, надо было кое-что проверить, — невозмутимо отодвинулся я и затопал вслед за шефом.
— И как, проверил? — Заинтересовавшись, догнали меня.
— Почти. Надо формировать программу исследований!
Именно этим настоящий ученый отличается от дилетантов! А я почти ученый — дал бы кто четыре года отучиться еще…
— Если что, я доброволец, — закивала Марла. — Слушай, а у тебя такие ящерицы уже были? — Словно вскользь уточнила она, пока мы протискивались через вход, отчего-то решив зайти одновременно.
Понятно, я подвинулся, пропуская, и тем не менее заминка создалась.
— Нет.
— Ел их? — Не торопилась входить блондинка.
— Нет.
— Странно…
Покосившись, я все-таки юркнул вперед, зашагав по коридору. Сначала потерялся в пустующей постройке — множество дверей, две развилки в зоне видимости и лестница, уходящая наверх. Потом нашел талантом Агнес в подвальном помещении, куда вела лесенка в отнорке перед кладовкой, и целеустремленно заторопился к ней.
— Значит, через стены ты тоже видишь, — меланхолично заметила она.
— Да я просто заметил…
— Титьки Марлы ты заметил, пока на входе терлись. — Агнес прошлась по комнатке подвальчика, заставленной вешалками с плотно упакованными в полиэтилен костюмами, и заняла место за небольшим столиком-партой у дальней стены.
Взгляд у нее был мрачноватый, да еще низкий потолок и неважное освещение — монахиня зажгла газовую лампадку — нагнетали обстановку.
— Генри. — Потерла она переносицу. — Мне очень не хотелось бы составлять слишком сложные планы, если твои таланты могут облегчить нам работу, — доверительно продолжила она. — Согласись, полной дурой себя буду чувствовать, когда ты одним пальцем всех положишь, а у меня десять человек подстраховки по кустам.
— Переоценивать не надо. Просто вижу.
Сверху зацокала обувью по ступеням Марла.
— Я тоже послушаю? — Встала она возле выхода, скрестив руки на груди.
— Вы задачу поставьте, — мельком оглянулся я на нее и снова посмотрел на босса. — А я подскажу, чем могу быть полезен. Я же все еще не знаю, чем мы планируем заниматься. Кроме старика-китайца, царствие ему…
— Генри, не богохульствуй, — поморщилась сестра Агнес. — Если можешь, избегай этого. Нам это неприятно.
— Ладно, — пожал я плечами.
Не став озвучивать, что их монашеский статус весьма сомнителен, если учесть, как они легко перешагивают через трупы. Хотя если снять ограничения веры… Нет, пусть лучше будут монахинями, и язык я тоже придержу.
— По нашей миссии. Письмо нашего приора помнишь? — Напомнила она.
— В деталях. Кто-то что-то передает из Сан-Диего к вам в город по морю.
— На подводных лодках, — забарабанила шеф пальцами по столешнице. — В контейнерах для перевозки органов. Из места, где, по слухам, разделывают высокоуровневых тварей.
— Это тоже помню, — кивнул я. — И про то, что это плата за гражданскую войну внутри города — тоже. Так делать-то что?
— А что, по-твоему, могут делать три человека? — Хмыкнула она.
— Смотря каких… Если как вы, то много чего. От резни на весь город до точечных операций.
— Массовую зачистку нам никто не санкционирует, ты должен понимать.
Я только плечами пожал.
— Наша задача, Генри, перессорить тех, кто взял плату. — Загорелись азартом глаза брюнетки. — Забрать плату. Выкрасть плату. Убрать мотив действовать по наущению врага. И в то же время, заставить их думать на ближайших союзников. Ведь кто, кроме них, знает о контейнерах?..
— Контейнеры можно уничтожить или обязательно выкрасть?
— Выкрасть.
— Содержимое важно сохранить? — Принялся давить я раздражение внутри себя, уже чуя приобретенным опытом, когда меня хотят поиметь.
— Важно сохранить.
— Для этого вашего нового бога?
— Генри! — Хлопнула Агнес ладонью по столу, опасливо посмотрев по сторонам. — Марла, убери лезвие.
Легкий ветерок у шеи — а я ведь и движения не заметил.
— В здании, кроме нас, никого нет. — Сухо озвучил я.
— Генри, если операция может выполнить несколько задач сразу, то почему бы нет? — Пожала шеф плечами. — Ценные реагенты пригодятся Ордену, а мы — слишком мелкие сошки, чтобы знать, для чего.
— Что я получу после миссии, кроме лезвия через горло? — Не подумал я даже оборачиваться назад.
Вряд ли увижу что-то, кроме легкомысленного взгляда.
— Приглашение в Орден. В качестве рыцаря Его, как исключение за особые заслуги. От тебя не потребуется служение, но Орден в любом городе и любом штате будет рад тебе помочь.
— Но лезвием-то дешевле…
— Генри, я ведь никогда тебе не врала. Вспомни, с первой же секунды нашей встречи — было ли такое хоть раз?
— Не было, — приходилось признать.
— Ты не можешь остаться вне Ордена и живым, ты знаешь слишком многое. Но Орден не принимает мужчин. И даже будь ты женщиной, ты на недопустимом для посторонних кругу посвящения. Наградой за невозможное — немыслимое.
— А вы, я смотрю, здорово оцениваете шансы на успех.
— Мы привыкли, — хмыкнула Марла.
— Сложности будут, — признала Агнес. — Начиная с того, что мы все еще не выяснили, кто продался Мексике и президенту.
— То есть, нет ни количества контейнеров, ни их места расположения.
Шеф развела руками:
— Разведка работает, но результаты нужно ждать. Пока они ищут информацию, сможем вжиться в роль. В каждом квартале есть злачные места для приезжих, даже наш открывают несколько раз в месяц для паломников. А уж обычные, с азартными играми, боями на выживание и тотализаторами доступны круглосуточно. Успеем примелькаться. Бюджет у нас очень хороший. Одежда, — посмотрела она по сторонам на запечатанные в пластик костюмы, брюки, платья, джинсы. — Оружие, документы. Есть все. По твоему списку тоже работают.
— Так, — задумался я. — Есть встречное предложение.
Агнес вопросительно подняла бровь.
— Мы добываем контейнеры до момента, как вам дадут на них наводку. Решаем проблемы с китайцем и залегаем так глубоко, как только возможно.
— Генри, — слабо улыбнулась шеф. — План отличный, но я действительно понятия не имею, где хотя бы один контейнер.
— Это не проблема. А вот предательства от своих я нажрался по горло. Пока мы не убедимся, что вас — и меня вместе — не собираются пустить в расход, хрен им, а не содержимое контейнеров.
— Коммодор Маурин…
— Плевать я на нее хотел, извините. Из вашей кодлы я знаю только коммодора Лин. Сдавать груз будем только ей.
— Это нарушение субординации.
— Апостолу Петру жаловаться на это будешь?
— Генри, я же просила…
— Извини. Но если я вкладываюсь своим талантом, действовать будем по моей схеме.
— И ты действительно можешь… Увидеть… Где находятся контейнеры? — Шепнула Марла, тепло дыша в шею.
— Я даже вижу, где ты хранишь клинок, — отведя руку назад, сжал я ее левое запястье, под кожей которого хранился вшитый контейнер.
Почти такой же, как у моей Спицы. Может, поэтому они друг друга сразу невзлюбили?..
Марла чуть дрогнула, пытаясь увести руку в сторону, но, чуть расслабившись, осталась на месте.
— Генри? — Заинтересованно смотрела шеф.
— С определенного расстояния увижу, — кивнул я ей. — Покататься все равно придется.
