С самого детства мы знаем по книгам и фильмам, как выглядит настоящий пират. Это пахнущий ромом одноногий и одноглазый небритый дядька, на плече у которого сидит попугай, истошно и хрипло орущий: «Пиастры! Пиастры!» С годами приходит понимание, что на самом деле одноногих среди пиратов не так уж и много. Что далеко не все они – дядьки, есть и не менее кровожадные тётки. Что не такие уж эти пираты и одноглазые – повязка им нужна, дабы во время абордажа заскочить с залитой солнцем палубы в трюм и, сдёрнув с глаза чёрную тряпку, сразу начать ориентироваться в полумраке. А не тратить на адаптацию секунды, стоящие порой самой жизни. И что, например, попугай по имени Капитан Флинт на плече стивенсоновского Джона Сильвера не такой уж и умница, а форменный дурак. Ибо смекалистый бы кричал про золото: «Дублоны!» или «Гинеи!». Тогда как пиастры – монеты серебряные, хотя и достаточно солидные. Но всё равно супротив золотых кругляшков серебряные пиастры, как видится, добыча второстепенная и, перефразируя классика, они как «плотник супротив столяра».

Но как-то уж прикипели все мы благодаря попугаю именно к пиастрам. Так пусть о них и речь.

Пиастр (от итальянского piastra d᾽argento – «плитка», «пластина серебра») – принятое в Европе название испанской и испано-американской серебряной монеты песо, равной 8 реалам; отсюда и его англоязычное наименование piece of eight – «восьмерик». После завоевания в 1521 году Эрнаном Кортесом империи ацтеков и покорения в 1530-х годах конкистадором Франсиско Писарро империи инков из Америки в Испанию и далее в Европу хлынули огромные объёмы драгоценных металлов, в первую очередь серебра. Из американского серебра испанцы стали чеканить тяжеловесную монету, которая получила название «peso de ocho», что в переводе с испанского означало «весом в восемь», так как она состояла из 8 реалов и соответствовала весовой норме талера (27–28 г).

В течение нескольких веков, начиная с XVI века, Испания выпустила в обращение несколько миллионов этих серебряных монет. Впоследствии многие страны мира взяли за образец для своих национальных валют именно пиастр. В XVIII веке на пиастрах, выпускавшихся для заморских владений Испании, появилось изображение Геркулесовых столбов (как символа самых дальних, труднодоступных пределов) в виде двух колонн, которые дали ещё одно название пиастру – «столбовой доллар», или «колоннато».

Пиастры чеканились в Европе из привозного металла, но часто их изготавливали и на месте (например, в Мексике, Боливии), что было достаточно практично и удобно. Корабли следовали в Старый Свет уже нагруженными готовыми монетами под завязку. За ними охотились пираты. Как сообщает Википедия, «пиастр вплоть до XIX века играл роль торговой монеты (может быть, вот почему так вожделели его воспетые в приключенческих книгах флибустьеры – что купцы везли, то они и брали)».

Андрей Барановский в статье на сайте GoldenFront.ru отмечает: «Хотя пиратство не искоренено до сих пор, существует так называемый «Золотой век пиратства». Это общее обозначение активности пиратов, охватывающее период с 1650 по 1730 год». Автор делит проявление этой активности на три фазы:

Эпоха буканьерства (примерно 1650–1680 годы), характеризующаяся тем, что английские и французские поселенцы, освоившие Ямайку и Тортугу, нападали на испанские колонии, промышляя в Карибском море и восточной части Тихого океана.

Пиратский Круг 1690-х годов. Это время связано с дальними путешествиями из региона Бермудских островов, Южной и Северной Америки в Красное море и Индийский океан с целью грабежа мусульманских судов и кораблей Ост-Индской компании.

Время после Войны за испанское наследство (1701–1714), когда англо-американские моряки и каперы примерно до 1726 года остались «безработными». В большинстве своем они превратились в пиратов, рассеявшихся по Карибскому морю, американскому восточному побережью, западноафриканскому побережью и Индийскому океану.

Существует мнение (сформированное прежде всего под влиянием приключенческой литературы), что корсары кроме грабежей только тем и занимались, что складывали добытые пиастры и прочие богатства в сундуки и рассовывали эти клады по маленьким безлюдным островам. Наверное, это не лишено исторической основы. Но, скорее всего, таких сундуков в мировой истории было раз-два и обчёлся. Чаще, разделив захваченные ценности между теми, кто остался в живых после боёв и болезней, пираты возвращались в свой порт (например, на Тортугу). И, как сказали бы нынче, оттягивались по полной. Так что у рядовых флибустьеров через некоторое время мало что оставалось в карманах – какие уж тут сундуки! Да и те из пиратской верхушки, чьи заработки чёрным промыслом были несравненно выше, мне кажется, прятали сокровища лишь в исключительных случаях: жизнь пирата, как правило, коротка и полна неожиданностей. Те, у кого не имелось каперского свидетельства, могли быть запросто вздёрнуты на виселице в своей стране, а те каперы, кто получил официальное право грабить от имени государства корабли противников, могли быть столь же оперативно повешены в чужих странах. В такой обстановке прятать без видимых причин сундуки с добром решался лишь тот, кто рисковал расстаться со своим серебром и золотом раз и навсегда. Как говорят в народе: «оно им это надо?!»

Сделаю небольшое отступление и упомяну ещё один сундук. Тот, о котором поётся в романе Роберта Льюиса Стивенсона (1850–1894) «Остров сокровищ». Помните: «Пятнадцать человек на сундук мертвеца, / Йо-хи-хо, и бутылка рому! / Пей, и дьявол тебя доведет до конца. / Йо-хи-хо, и бутылка рому!» (перевод Николая Позднякова). Ещё в школьные годы мы с друзьями так трактовали эти знаменитые строчки: полтора десятка пиратов, кое-как ужавшись, расселись на сундуке погибшего товарища и, поминая его, пьют ром из горла… Потом стали возникать сомнения: даже для троих-четверых маловат любой сундучок-то. Тогда юные толкователи изменили показания: а может быть, эти пятнадцать просто посягнули на сундук мертвеца и разделили между собой всё, что там было, и вот теперь радостно поминают погибшего глотками рома? С годами сомнения (и непонимание песни) усилились. Кто-то из друзей рассказал, что «сундуком» называли и те громоздкого вида надстройки на корме судна, которые мы хорошо знаем по «пиратским» фильмам. Совсем запутали…

И лишь недавно удалось, как кажется, докопаться до истины с помощью информации на сайте ИнфоГлаз. рф. Оказывается, песня связана со знаменитым пиратом Эдвардом Тичем (1680–1718) по кличке Чёрная Борода. После одного из бунтов на корабле, который главарю удалось подавить, он высадил пятнадцать строптивцев на малюсенький островок, как сообщается, размерами 10 × 20 м. Несчастным оставили по сабле и по бутылке рома. Островок называется (и сейчас тоже) Сундук Мертвеца. Вот, значит, в чем дело! Кстати, по сведениям автора сайта под ником masterok, все пираты на клочке суши не перебили друг друга, а чудом выжили и через месяц за этот подвиг были прощены и взяты обратно на вернувшийся корабль.

В конце главы отмечу, что тема корсаров и их сокровищ очень популярна и в нумизматике, и в филателии. Из существующих на данный момент выпусков и там, и там можно составить неплохие подборки. В распоряжении филателистов есть множество «пиратских» марок как с портретами флибустьеров (увековечено более десятка реально существовавших разбойников), так и с сюжетами о кладах. Некоторые из почтовых миниатюр представлены в иллюстрациях. Специально отмечу очень красивую серию Гренады 1970 года. На стилизованных под старинные гравюры марках показаны портреты Эдварда Тича (Чёрной Бороды), Энн Бонни (1697–1782) по прозвищу «повелительница морей», Жана Лафита (1776 или 1780 – после 1826) – французского приватира и контрабандиста, а также Мэри Рид (1685–1721). А, например, в далёком 1941 году Турция выпустила марку с сюжетом «Пиратский флот Хайреддина Барбароссы в битве при Превезе», вот когда началась «пиратская» филателистическая летопись!

У нумизматов ещё богаче: на современные монеты так и просится сама тема сокровищ, собранных в старинных пиастрах и других монетах. Например, в 2018 году по заказу маленького Барбадоса отчеканили серию из трёх медных монет с золотым покрытием к… 300-летию со дня смерти пирата Чёрная Борода! Вот насколько толстым слоем романтики покрылись за три века биографии таких душегубов. Монеты номиналами по 25 центов представляют самого Эдварда Тича, его корабль «Месть королевы Анны» и несметные пиратские сокровища. Монеты, посвящённые пиратам, выпускаются большей частью в виде серий и предлагаются покупателям как наборы в экзотической упаковке (чаще всего это пиратский сундук).

Другая серия цветных серебряных монет государства Ниуэ выпущена в 2011 году. На аверсах этих изделий номиналами по 2 доллара представлены Джек Рекхем (1682–1720), он же – Калико Джек, с уже известными нам по маркам Энн Бонни и Мэри Рид; Эдвард Тич, он же – Чёрная Борода; Бартоломью Робертс (1682–1722) и Генри Эвери (1659–1699), он же – Долговязый Бен и Архипират. Пишут, что эти деятели общими усилиями потопили не менее 2000 судов.

Куба одной из первых выпустила серию из 6 серебряных монет про пиратов номиналами по 1 песо. Это произошло в 1995 году. Цветные изображения пиратов были нанесены на Гаванском монетном дворе ручным способом. В серию вошли монеты, посвященные Уильяму Кидду (1645–1701), Чёрной Бороде, Генри Моргану (1635–1688), Питу Хейну (1577–1629) и вновь двум женщинам-пираткам – Энн Бонни и Мэри Рид.

От имени Багамских островов в 1993 году была выпущена серия серебряных монет «Пиратские капитаны». В неё вошли уже хорошо знакомый нам Эдвард Тич, а также Хауэлл Девис (1690–1719) и Чарльз Вейн (1680–1721). А в 1998 году от имени Гонконга отчеканили серию монет «Торговый доллар», реверс которых выполнен по образцу реверса серебряного торгового доллара Британии времён Ост-Индской компании. На аверсе же в цвете изображены Эдвард Тич, сражающийся на палубе захваченного им корабля, Генри Морган, Энн Бонни и Мэри Рид.

Всего на конец 2010-х годов тематику освоили более двадцати стран, и во многих отчеканено отнюдь не по одной монете. Уже по краткому списку, приведённому выше, видно, что «победителем» среди всех пиратов стал Чёрная Борода. Уж очень классные у него имя и внешность, да и записанные за ним подвиги до сих пор внушают трепет и уважение.

Открыта же в нумизматике тема пиратства ещё в 1806 году. Тогда на медной монете Багамов нарицательной стоимостью 1 пенни была отчеканена латинская фраза «Expulsis piratis restituta commercia» («Изгнав пиратов, восстановили коммерцию»). Как сообщает Андрей Барановский, это было официальным девизом английской Багамской колонии. Сочинил его губернатор Вудс Роджерс (1679–1732), сумевший в конце 1710-х годов ликвидировать здесь последнее пристанище пиратов Карибского моря. Между прочим, этот Роджерс – кругосветный мореплаватель и… перековавшийся бывший корсар. В нашу эпоху успехи в борьбе с пиратами подвигли Багамские острова к выпуску в 1966 году серебряной монеты номиналом 5 долларов с тем же девизом.

Борьба борьбою, но пиратская тема продолжает будоражить умы немалой части коллекционеров, а спрос рождает предложение. Не далее как в 2018 году островное государство Палау заказало в немецкой фирме монету номиналом 25 долларов США из серебра 999-й пробы весом полкило! Несмотря на высокую продажную стоимость инвестиционной монеты, тираж 555 экземпляров был раскуплен в разных странах мира очень быстро. Ведь этот большой слиток серебра изготовлен в форме пиратского черепа и обработан «под старину» (качество «антикфиниш»). Страна-эмитент и изготовители знали, что делают, – не зря они с многозначительным видом включили зловещую монету в тематическую серию «Подарок мужчине»…