Глава 5

Самосознание

§ 5.1. Вторичность самосознания

Если сознание вторично, зачем оно нужно мозгу?

Когда я начал разрабатывать концепцию Биофилософии, я понимал, что это ключевой вопрос и, только дав на него ответ, можно погружаться в тему бессознательного и взаимопонимания между людьми. Но еще больше меня занимало другое – почему мы уверены, что первично наше сознание, а тело и мозг существуют, только чтобы служить нашей воле? Ведь подсказки о ложности этого ощущения разбросаны повсюду. Каждый миг наша жизнь кричит нам в лицо: «Ты иллюзия!» Мы же этот крик не слышим, потому что все это время мозг бубнит нам в ухо: «Ты босс, ты босс, ты босс».

Взять, например, нашу память. Почему какие-то вещи я помню, а какие-то нет? Ведь никто у меня не спрашивал разрешения что-либо стирать. Ну ладно, я готов смириться, что права на редактирование есть у кого-то еще. Будем считать, что этот кто-то занимается уборкой. Но почему этих прав нет у меня? Я, знаете ли, тоже хочу устроить субботник своим воспоминаниям. Забыть того придурка на велосипеде, который сбил меня в парке или случайно обнаруженную царапинку на машине, которая разрушила мою гармонию перфекциониста. Эти воспоминания управляют мной – как мне их стереть? Я этого хочу! Это мое тело, я его повелитель, почему кто-то за меня решает, что оставить, а что удалить?

Или другой пример – наши чувства. Почему нам бывает грустно или весело и где эти «грусть» и «веселье» находятся? Если у нас в сознании, то почему нельзя волевым усилием перестать грустить? Почему мы можем поднять руку, но не в силах приказать себе прекратить нервничать? Или, что еще хуже, влюбленность в кого-то. Кто проходил через это, знает, что логикой и самовнушением половодье чувств не унять. Его можно пережить, но не подчинить, громко сказав вслух: «Я больше не буду о тебе думать». Мы знаем, что никакие слова и убеждения здесь не помогут. Так в чем же дело? Где наш контроль над чувствами? Как-то эта ситуация не укладывается в концепцию, в которой мозг и тело призваны служить нашей воле, не так ли?

Давайте начистоту. Мы уже знаем, что мозг управляет нашим поведением с помощью врожденных потребностей и рефлексов. Но почему мы считаем, что все остальные наши желания, вроде выбора работы или марки любимого кофе, изолированы от бессознательной части мозга?

Какие у нас есть доказательства?

Их нет. Мы принимаем как должное, что мозг вмешивается в нашу жизнь на уровне врожденных потребностей и рефлексов, но не допускаем даже мысли, что и вся остальная наша активность может быть так же автоматична. У нас нет доказательств, но есть стойкое убеждение. Но откуда оно берется? Ответа на этот вопрос у нас тоже нет… Все, что мы имеем, – слепую веру в собственную правоту. Не могут же наши глаза и чувства нас обманывать! Но позвольте, если бы мы всегда брали на веру то, что воспринимаем с помощью органов чувств, то до сих пор бы считали, что Земля плоская. У нас просто нет оснований думать иначе, ведь, когда каждый из нас смотрит под ноги, он явственно видит плоскость, а не шар. Да и разум подсказывает, что мы бы падали или ходили вниз головой, если бы Земля была круглой. Как же могло случиться, что сейчас, вопреки информации от наших органов чувств, мы уверены, что она круглая? Это знание стало следствием отказа от собственной интерпретации в пользу бездушных математических доказательств и эмпирических свидетельств (например, кругосветных путешествий). Да, они противоречат нашим наблюдениям, но такова цена объективности. То же самое применимо и к мозгу. Есть наши ощущения, и есть реальность. И они необязательно тождественны друг другу.

Теперь давайте порассуждаем и зададим себе следующий вопрос: почему мы так легко принимаем вмешательство мозга на уровне врожденных потребностей и рефлексов? На этот вопрос ответить сможет каждый:

• Потому что понимаем смысл этого вмешательства. Сексуальная потребность и инстинкт самосохранения необходимы, чтобы выживать и размножаться. Эти же цели преследуют и рефлексы, только на более локальном и ситуационном уровне.

• Влияние этих сил настолько очевидно, что их невозможно игнорировать. Врожденные потребности грубо вмешиваются в наши осознанные планы, а рефлексы так вообще даже не пытаются спрашивать разрешения. Все, что мы можем, – осознать последствия их работы.

То есть нам это вмешательство кажется само собой разумеющимся, потому что оно объяснимо и очевидно.

Следовательно, если перевернуть эту ситуацию, то все, что неочевидно и необъяснимо, будет контринтуитивным для нашей логики, потому что нас изначально настроили воспринимать влияние мозга только в парадигме «очевидно и понятно». А все, что этой логике не соответствует, может быть чем угодно, но не влиянием мозга. Именно такой вывод мы и делаем. Мозг провернул с нами очень хитрый трюк и обернул нашу логику против нас самих. Наша убежденность в собственной независимости от мозга – это не результат умозаключений, а всего лишь автоматическая контринтуитивная позиция, которую мы занимаем на базе полученной ранее информации. Например, когда утром мы замечаем на улице лужи, мы ассоциируем их с дождем, хотя его самого могли и не видеть. Вероятно, он прошел ночью, вода скопилась в низинах, и мы наблюдаем его последствия. Теперь представьте, вы проснулись, но никаких луж нет и в помине. Сделаете ли вы вывод, что ночью шел дождь? Нет, с чего вдруг. Это же контринтуитивно! Мы даже не задумаемся о нем, хотя он мог действительно идти, просто быть не таким сильным, чтобы оставить лужи.

Я вижу всю эту ситуацию следующим образом. Иллюзия того, что мы свободные творцы, зачем-то нужна мозгу (позже мы обязательно ответим и на этот вопрос). Ему важно, чтобы его автоматические решения были удостоверены печатью «человеческой личности».

«Вы что думаете, у настоящего человека – у меня, или там у Митеньки – есть личность, которая принимает решения? Это в прошлом веке так считали. В действительности человеческие решения вырабатываются в таких темных углах мозга, куда никакая наука не может заглянуть, и принимаются они механически и бессознательно, как в промышленном роботе, который мерит расстояния и сверлит дырки. А то, что называется “человеческой личностью”, просто ставит на этих решениях свою печать со словом “утверждаю”. Причем ставит на всех без исключения».

– Виктор Пелевин. t.

И чтобы сохранить автоматическую и детерминированную основу наших решений и при этом не подорвать нашу веру в свободу выбора, мозг придумал хитрый гамбит. Поскольку он вынужден периодически грубо перехватывать управление через врожденные потребности или безусловные рефлексы, то скрыть их для нашего самосознания оказывается очень сложно, поэтому он решает их и не скрывать. А честно признаться: «Да, это делаю я, ваш мозг, но делаю только для того, чтобы сохранить вашу жизнь, чтобы у вас была возможность принимать собственные решения». С одной стороны, от этого признания мы не перестаем ощущать себя независимыми творцами, обладателями свободной воли и инициаторами активностей высшего порядка. Ведь мозг, если и управляет нами, то только периодически и то в каких-то примитивных вещах. С другой стороны, этим признанием мозг приучил воспринимать его интервенцию только по «лужам на земле». Если же нам даже удается увидеть что-то подозрительное, как, например, отсутствие контроля над памятью или настроением, то мы не понимаем смысла такого влияния, поэтому можем только отрицать его.

Что и говорить, наш мозг – гений!