ГЛАВА 105

 

Кэтрин видела по ошеломленному выражению лица Лэнгдона, что он все еще пытается осмыслить логику того, что она ему только что рассказала.

- Это мой проект искусственных нейронов, - сказала она, постучав по секретной папке “Порога”. - Двадцатитрехлетней давности. Ошибки быть не может.

- Значит, ты написала докторскую диссертацию об искусственных нейронах? - спросил Лэнгдон.

- Не совсем. Я изучала неврологию, и моя диссертация называлась "Химия сознания" - это была статья о нейромедиаторах и осознанности, но в конце, как и в моей рукописи, я написала раздел о будущем исследований сознания. Я фантазировала о различных гипотетических достижениях, в том числе о самом значительном прогрессе, который когда—либо мог произойти в моей области, — искусственных нейронах - технологии, которая, наконец, сделает возможным настоящий интерфейс человек-машина и позволит ученым по-новому контролировать сознание мозга... и, наконец, увидеть, как все это работает.

- И ты уверена, что... работа ЦРУ совпадает с твоей?

- Роберт, нейроны в этой папке идентичны тем, что я предложила в своей диссертации, вплоть до терминологии! В описании буквально говорится о "наноэлектрических биоволокнах" и "двустороннем органотехническом слиянии” - оба термина придумала я!

Теперь Лэнгдон выглядел убежденным.

- Значит, ты выяснила, как создавать искусственные нейроны... во время учебы в аспирантуре?

- Я была молодой девушкой с богатым воображением. Идея была фантастической. Не забывай, что двадцать три года назад искусственные нейроны были научной фантастикой!

- Как и генная инженерия, беспилотные автомобили и искусственный интеллект, - возразил он. - Но все это осуществилось. Благодаря закону Мура.

“Действительно”, - подумала она, - “будущее с каждым днем приближается к нам все быстрее”.

- Двадцать лет назад специалисты в этой области предполагали, что искусственные нейроны будут созданы на основе кремния. Это имело смысл, учитывая, что нейроны, по сути, представляют собой бинарные переключатели, подобные тем, что используются в компьютерных чипах. Я не согласилась с этим и в своей диссертации утверждала, что, поскольку конечной целью искусственных нейронов будет интеграция с мозгом, любое верное решение должно быть биологическим. И вот я дала волю своему воображению и в мельчайших деталях разработала предположение о том, как такой нейрон может быть когда-нибудь создан.

- Я бы сказал, что это была довольно точная догадка, - сказал Лэнгдон, все еще находясь под впечатлением. - ЦРУ, вероятно, работало над этим десятилетиями... и, наконец, преуспело.

- Мне интересно, как они узнали о моей идее... или как она попала к ним в руки.

Лэнгдон пожал плечами.

- Ну, это крупнейшая организация в мире по сбору разведданных.

- На самом деле, - сказала Кэтрин, погружаясь в воспоминания. - Мне только сейчас пришло в голову... - Она заколебалась, погруженная в свои мысли.

- Расскажи мне по дороге, - попросил Лэнгдон, поднимая папку и направляясь к двери. - Нам нужно выбраться отсюда с этой папкой и передать ее в руки посла. Будем надеяться, что этого будет достаточно.

Кэтрин закинула сумку на плечо и последовала за Лэнгдоном через лабораторию, ее мысли метались в разные стороны.

- Что-то странное произошло с моей диссертацией. Я никогда по-настоящему не понимала этого и не задумывалась об этом десятилетиями... но это может кое-что объяснить.

- Что ты имеешь в виду? - Спросил Лэнгдон, когда они торопливо пересекали ярко освещенную компьютерную комнату, направляясь к двери.

- Моим научным руководителем в Принстоне, - вспоминала она, - был Эй Джей Косгроув, легендарный химик, который взял меня под свое крыло. Ему понравилась моя диссертация, и он сказал, что, по его мнению, она может получить премию Блаватника — национальную премию за научные исследования в области постдокторской деятельности. Как бы то ни было, я проиграла, и меня это устраивало, но по какой-то причине это по-настоящему разозлило Косгроува, и в итоге у него произошла какая-то размолвка с главой комитета по присуждению премии, крутым профессором из Стэнфорда. Когда, наконец, улеглась пыль, Косгроув сказал мне, что я заслужила премию и что мне было отказано по "причинам, отличным от заслуг". Я списала это на академическую политику. Но я сказала ему, что мне все равно, потому что я твердо решила заниматься ноэтикой. Затем он сказал кое-что странное. Он сказал, что пока я окончательно не ушла из неврологии, он настоятельно рекомендовал мне... - Кэтрин остановилась у двери. - О, нет…

Лэнгдон обернулся.

- Что случилось?!

Кэтрин закрыла глаза, не веря своим мыслям, и положила сумку на рабочий стол. Во всем этом хаосе до нее только сейчас дошло.

- Роберт, - прошептала она, открывая глаза и проводя рукой по своим густым темным волосам. - Есть еще более веская причина, по которой ЦРУ нужно, чтобы моя книга исчезла навсегда.

 

***

Сжимая в руке пистолет “ЗИГ-зауэр”, который он забрал у полевого офицера Хаусмор, Финч спрыгнул с транспортной платформы “Порога” и поспешил через пустующий центр безопасности. Обнаружив труп своего офицера в вестибюле, он бросился в рабочий кабинет Гесснер, где подтвердились его худшие опасения.

Бригита была убита.

Финч немедленно вызвал подкрепление из агентства, но, поскольку его сотрудник был мертв, он знал, что прибытие подкрепления займет некоторое время. Ситуация становилась все более тревожной и деликатной, и благоразумие требовало, чтобы он справился с кризисом без промедления. Финч был опытным стрелком и способен нейтрализовать любого, с кем мог столкнуться.

Войдя в коридор, он с облегчением увидел, что весь свет в отсеке выключен. С другой стороны, он сыграл важную роль в проектировании этого подземного сооружения и знал, что освещение автоматически отключается через десять минут; темнота не была гарантией того, что он здесь один.

Финч все еще не мог осознать, что Хаусмор и Гесснер были убиты. Еще более тревожной была маловероятная личность их убийцы. Осматривая Хаусмор за диваном, Финч был поражен, обнаружив на ковре металлический стержень от эпилепсии. Кто-то явно потерял его, и только двое пациентов с эпилепсией когда-либо поступали в “Бастион Распятия” - Саша Весна и Дмитрий Сысевич - оба были из одного и того же учреждения.

И Дмитрия, как меня заверили, больше нет с нами.

Мысль о том, что Саша могла кого-то убить, казалась почти невероятной. Гесснер всегда описывала ее как робкую и добрую. С другой стороны, сегодня Саша, по сообщениям, напала на офицера УЗИ, а это означало, что с этой женщиной что-то было не в порядке. Ее мозг находился под большим давлением, и не исключено, что у нее был какой-то психический срыв.

Саша убила Гесснер? Это казалось немыслимым... и все же, если бы Саша узнала, что Гесснер с ней сделала, это могло стать сильной мотивацией. Несмотря на это, Финч сомневался, что Саша способна на такое, по крайней мере, в одиночку.

Он резко свернул направо, в кабинет биологии, и с облегчением обнаружил, что в операционной темно. Когда зажегся свет, все, казалось, было в порядке. Финч посмотрел на робота-хирурга, свисавшего с потолка. До сих пор Гесснер использовала этого робота только для двух операций на людях - одной успешной, другой катастрофической.

Финч был не в настроении ждать сюрпризов и намеревался тщательно обыскать помещение, начав с осмотра медицинского отделения, чтобы убедиться, что никто не забрался под кровать или в шкаф и не прятался там достаточно долго, пока не погаснет освещение.

Если кто-то проник в “Порог”, Финч никому не позволит проскользнуть мимо него.

Любому, кто видел это место... не уйти живым.

 

***

Глубоко в подземелье СМНЭ Голем заглянул в открытую вентиляционную шахту. Высоко над собой он едва мог разглядеть дневной свет, который просачивался сквозь отверстия в куполообразной голове статуи R2-D2, расположенной на поверхности, в парке Фолиманка.

По понятным причинам отверстия подобные этим, всегда оставались открытыми для обеспечения аварийной вентиляции. Они закрывались только для проверки герметичности хранилища под давлением и только при очень специфических условиях... в частности, при полном отсутствии жидкого гелия.

Сегодня в протокол будут внесены небольшие изменения.

Собравшись с силами, Голем вскарабкался на верхушку гудящего металлического кольца. Верх был закругленным и скользким, но у его ботинок была хорошая подошва. Он почувствовал слабую вибрацию машины, когда потянулся к потолку и, ухватился за ручку, выступающую из потолка. Эта ручка приводила в действие ряд рычагов, которые перемещали толстую металлическую панель, прикрепленную к потолку.

Крышка для теста.

Квадратная стальная панель опиралась на направляющие, которые располагались по обе стороны от вентиляционного отверстия. Эта панель, похожая на гигантскую крышку люка, могла быть установлена на место и затянута винтами-бабочками, перекрывая отверстие и делая помещение герметичным.

Неудивительно, что эта крышка была украшена ярко-красными буквами, нанесенными по трафарету.

Nebezpečí! Nezavírat!

ОПАСНО! НЕ ЗАКРЫВАТЬ!

Не обращая внимания на предупреждение, Голем начал поворачивать ручку.

Через минуту это хранилище станет герметичным.

 

Отправить