Канал ТНТ взялся отвечать за изнанку жизни.

Вдали от мейджор-частот, иногда в обход эфира через благодарную сеть вскрывает он дикие нравы и свинцовые мерзости, без каких у нас не обходится и в минуты наивысшего национального единения. Борис Хлебников сроду не записывался в лучшие друзья зрителя, но от «Обычной женщины» серии на седьмой впору повеситься — именно потому, что хорошо сделано. Многими любимый г-н Крыжовников взялся язвить наш аццкий шоу-бизнес пристрастным пером и иммунодефицитным топором в «Звоните ДиКаприо». А и где б еще так вдосталь нашутился про алчность и коррупцию сценарист-продюсер-иноагент Слепаков («Домашний арест» и «Год культуры»)? Профиль морального беспокойства и уязвления порока привлекает на канал лучших — и Роман Прыгунов средь них.

Конечно, коньком Прыгунова всегда было наивысшей пробы развлечение. Шоубиз в «Магомаеве», дележ собственности в «Миллиарде», инфернальные убийства в «Индиго» и «Одиночестве крови» — хоть и не без сатирического глума в обеих сериях «Духless». Ступив на тропу Линча, никак ему было не миновать тайных демонов внешне благообразной и точечно (через элитные производства) сытой русской провинции.

В вымышленном городке Чангадане, центре уранодобычи за полярным кругом, убита дочь смотрящего за регионом с доброй фамилией Кобрин (Андрей Смоляков). Девушка художественно раздета (чулки, гладиолус, монетки на глаза) и выложена на ритуальную стелу у въезда в город — отсылая к шаманским практикам местных индейцев. Москва шлет в ледяную мглу отмороженного следака в исполнении Евгения Цыганова, чей малахольный наплевизм в иных картинах бесит, а здесь категорически к месту. Фильм, помимо Линча, восходит к скандинавским детективам про плоскую безжизненную стынь и сопутствующие психопатологии, расследуемые сплошь пьющими, разведенными людьми с большими северными тараканами. Кому таких и играть, как не Цыганову (хотя и у Артема Ткаченко в «Sпарте» вышло преотлично).

Сыскарь-важняк начинает рыть и накапывает вокруг центральной фигуры такие отвалы концентрированного порока, криминала и низости, что сама смерть золотой девочки на общем фоне выглядит логической закономерностью, а дальний городок с рецептом чудо-шанежек на кленовом варенье — перевалочным пунктом дьявола на пути из Шанхая в Вегас.

Американская традиция подкусывания набожных Догвилей идет от Фолкнера и троллит святую убежденность американцев, что именно в таких местах и обитает благодать. Русский народ никогда не поэтизировал свои кулички — из-за чего и разоблачительный месседж звучит тише. Есть и в малых успешных моногородах наркосети, сумасбродство нуворишей, полицейщина и блуд — а что вы еще там ожидали увидеть? Ах, да, невиданный урожай кедровых орешков, о котором обильно пишет местная печать, содержанка урановых тузов.

Конечно, в концентрации зла авторов слегка заносит. Уран им был необходим как источник генетических мутаций и иррационального ужаса — но все-таки это всегда был товар центрального подчинения и интереса, — так что с советских времен, когда все здешние управленцы были номенклатурой ЦК, сегодня мало что изменилось. А значит, загадочный подрыв на вертолете миноритария шахтоуправления, случившийся за месяц до убийства, привел бы в регион не интровертного Цыганова, а бригаду волкодавов центрального аппарата ФСБ. Которые на раз придушили бы и здешний наркотрафик, и милицейское гестапо, и всех маньяков-любителей округи. И сам городской Люцифер Кобрин давал бы им объяснения, чтоб не загреметь.

Но, конечно, неприкасаемый одиночка с особыми полномочиями всегда эффектней отряда чистильщиков, а Цыганова еще и девочки любят. Пусть будет сам-один.

Прочее на высоте. Белейшими панорамами сопок и аккуратных шпалеров домов нагнетается нужная степень аутичной тревоги, люминесцентная мертвецкая, стеклянные переговорные и морозильные камеры нехороших пиццерий пробирают до печенок, как и ленивое балагурство в ледяной пустыне главы местного УВД (Александр Робак) только что из пыточного подвала. Взгляд потерявшего дочь олигарха тоже не сулит добра, да и ничто в этих токсичных и сейсмоопасных краях добра не предвещает. Двое взорвутся, двое замерзнут, один себе высадит мозг на карту области, четверо лягут в перестрелке, одного запытают электрошоком и одного насмерть запорет сосулькой — север будет прибирать жадных и любопытных особей на радость охочей до инфернальщины публики. Сестры Кутеповы сыграют сросшихся сиамских близнецов, поминутно ворчащих друг на друга: черный юмор в белом кино только приветствуется.

Лору Палмер, как все теперь знают, пожрало провидение, неласковое к прогнившим и алчным микросоциумам. Прыгунов подтверждает это со всей присущей ему беллетристической виртуозностью.

Любишь, как говорится, медок — люби и холодок.