В белой-белой долине стоял белый-белый дом, в белом-белом доме — белый-белый стол, на белом-белом столе лежала белая-белая скатерть, а за столом сидел сценарист Куликов и сочинял кино о черных-черных сторонах нашего подсознания. Его к тому всегда влекло, а лучшие на сегодня продюсеры Федорович и Никишов поощряли: системная мода на неведомое в США может аукнуться и у нас, а это барыш. Куликов же, как говорят, «человек не творческий, а коммерческий», без устали клепает семь сезонов доходного «Полицейского с Рублевки» и в деле вкусового зондирования молодежи незаменим. Правда, в «Перевале Дятлова» на советском прошлом наворотил кучу детских проколов, снижающих убедительность чертей и привидений. Не то чтобы это кто-то заметил, Советы от нового зрителя так же далеки, как динозавры, — но разумнее выходило писать о том, что знаешь, а лучше всего Куликов знал быт успешного сочинителя фильмов про богатеньких. То есть свой.

По сюжету, сторителлер Женя, его бывшая, сценаристка Даша, и толстый оператор Егор сообща креативят документари о потустороннем: культе вуду, ведьмах, экстрасенсах, упырях и тому подобной нечисти в нашей жизни. Довольно скоро у каждого обнаруживаются психотравмы — и вуду, призраки, демоны и паранормальные кирпичи начинают летать за ними самими. Герои с честью выходят из испытаний, хотя и бьют по ходу зеркала, теряют энергию, видят бесов и скрытые фамильные тайны, которые лучше не раскрывать, но уже поздно.

Конечно, всякое кино — дверь в подсознание авторов, но нельзя же до такой степени открывать ее настежь. Ясно без ясновидения: Куликов и его соавтор Внуков сызмальства оценили успех Гарри Поттера и тиражируют волшебных карликов планетарного детства: чудо-сына богатых родителей, наглую девочку с комплексом училки и боязливого друга, только толстого, а не рыжего, — что неважно, ибо характер милого изъяна непринципиален, лишь бы был. Мультсериалы о человекопауках, суперменах и ниндзя-черепашках внушили авторам иллюзию всесилия навек — поэтому Женя влегкую разводит колдунов на черные мессы любым количеством пятитысячных купюр, кидаясь миллионом туда, миллионом сюда. Деньги берутся из тумбочки, а туда попадают через видеохалтуру на каких-то нефтяников, у них полно. Даше мало трехсот тысяч за месяц работы (квартиру надо снимать, маме посылать), поэтому на досуге она режиссирует порно (неизвестно, нужен ли порнухе режиссер — скорее, это еще одна воображаемая тумбочка, откуда деньги сами сыплются). Шикарные дизайнерские лофты с открытой кирпичной кладкой, ночные люминесцентные трассы и московский бит для них настолько самоценны, что за колдунами не едут в алтайскую глушь, а находят по интернету на соседней улице. Успех заложен в условия задачи: в начале Женя получает «Тэфи», а в конце презентует новый продукт публике — к которой будто сам Кеймерон снизошел.

Наблюдать за всеми их демонами, авариями и искусственными осложнениями запрограммированной сладкой жизни нет никаких сил. Щелкунчика, конечно, ведьмы тоже заколдовали прямо в золотой колыбели — но он хоть ходил всю оперу с кривой вафельницей, рубился с крысами и рисковал навек остаться странной игрушкой деревянной. У этих же, кроме бзиков и амбиций, вообще нет проблем, а на таком интереса не срубишь.

С калькой американской моды на страхи-сумерки тоже сложно. Она может оказаться сугубо региональной: в США сегодня период турбулентности, а набожные народы любую болтанку объясняют метафизикой и порченой кармой. Мы же при всех демонах живем ровно, и в сверхъестественных мотивировках не нуждаемся.

Весь и расчет, что новый зритель сам рос на Гарри Поттере, всесилии марвеловских мутантов и деньгах из несгораемой тумбочки.

Может, и клюнет.