Вампиры обсели Россию со всех сторон.

Не успели мы полюбить Ю. Стоянова в роли патриарха упырского клана («Вампиры средней полосы»), только оценили блеск вурдалачьей конспирологии в «Караморе» и пожалели о слишком лобовой экранизации ивановского «Пищеблока» — в лукавую тему зашла платформа Kion, а с ней известный охальник Кирилл Кузин.

Когда-то в давнем 2007-м он снял «камедиклабовский» бурлеск «Самый лучший фильм», после чего надолго пропал с радаров. Отряд не заметил потери бойца: времена сортирных хохм подходили к концу, а фильм, начинавшийся видом из унитаза, был столь же дерзок и отвратен, как сам Comedy club. В нагло-похабном сегменте масскульта жгли тогда Марюс Вайсберг («Гитлер капут!») и Руслан Бальтцер («Даже не думай») — о них тоже давно ничего не слышно. Юмор мужских застолий вышел из моды.

Индустрия тем часом нагуливала форму — и Кузин тоже. Новый фильм (шесть серий по пятнадцать минут) смахивает на куцый пилот потенциально длинной франшизы, но в этом качестве смотрится недурно. Ироничный вампирский трэш всегда требовал сценарных изысков — и Евгений Русак оправдывает ожидания (в этой рубрике столь давно повелось крыть сценаристов дурными словами, что даже приятно изменить привычке).

По сюжету, вампиры снова в деле. Пьющий священник-шатун (Роман Маякин) процеживает суточные оперсводки на предмет мертвецкой клиентуры и идет на промысел с колом наперевес. По ходу сначала ссорится, затем мирится с борзоватой сотрудницей розыска (Лукерья Ильяшенко; чудесное имя для попадьи). Союз полиции с церковью — лучшее, хоть и слегка архаичное средство от мертвечины. Чтоб не прискучить, поп и инспекторша нравоучений не читают, а действуют по канонам студии Warner brothers (они часом еще не запрещены в РФ? если да — мы предупредили).

Для особо начитанных, бесогона зовут отец Сергий. Вот режиссер Козловский только что в «Караморе» взял имя из Горького, а режиссер Кузин — из Толстого. Оба вольничают с классикой с хипстерским бесстыдством. У графа вчерашний князь-гвардеец принял сан и ушел в затвор, преодолевая порочные соблазны (явно слышны автобиографические нотки). У Кузина, несмотря на сленг, схожая история — что только накручивает интриги для посвященных: неужто столь броская пара, как Маякин-Ильяшенко, так и не перейдет границ служебных отношений? А зачем тогда все — для хиханек? Для песни расчленяемого упыря «Врагу не сдается наш гордый маньяк»?

Нет, мы и здесь ставим на попа. Ибо совершенно не обязательно столь рабски следовать букве классических произведений.

Героиню зовут «конечно, Катя»: у мужчин со сверхспособностями подруг с иными именами не бывает. Капитан Катя мрачно, по-ментовски квасит и ассистирует санитару джунглей с табельным оружием. Замануха, годами не дававшая покоя зрителям «Кувалды» и «Моей прекрасной няни» («сколько можно ходить вокруг да около, гасите уже свет»), здесь работает тоже — но молодой бесогон упорно дразнит напарницу «дочь моя» и на full contact не идет. Почему продюсер Мишин счел уместным скомкать потенциально длинную историю, даже не сведя как следует звук (фонограмма чудовищная), — загадка столетия. Подельники весьма реалистично растворяют в кислоте Кащея Бессмертного, рвут Носферату, рубят бабки (за каждого положена премия патриархии) и вспышками смотрят в кошмарах кадры из другого сериала Kion «Секреты семейной жизни». На экране караоке зависает стоп-кадр: «Прощай, вернуть назад не можем мы / В июльских звездах небосвод».

Фильм выходит неоправданно коротенький.

Рецензия тоже.