Автором первоначального проекта Янтарной комнаты считается Андреас Шлютер, с 1699 г. занимавший должность главного архитектора прусского королевского двора. В процессе перестройки Большого королевского дворца в Берлине он решил использовать для отделки интерьера янтарь, никогда прежде для этих целей не применявшийся. Осуществлению оригинального замысла способствовала королевская коллекция янтаря, в которую входили три богато орнаментированные янтарные рамы с зеркалами.

Вскоре Фридриха Вильгельма осенила новая идея – создать янтарный кабинет в замке Шарлоттенбург, но и там дело не было доведено до конца в связи со смертью короля. Его преемнику – Фридриху Вильгельму I янтарный кабинет оказался ненужным. Все детали собрали и свезли в берлинский цейхгауз. Возможно, янтарное творение так и было бы предано забвению, если бы слух о необычном кабинете не дошел до Петра I. Русский царь-реформатор во что бы то ни стало захотел получить янтарный кабинет для Кунсткамеры.

В 1716 г. Фридрих Вильгельм I в качестве дипломатического подарка преподнес Янтарную комнату Петру I. Ответным подарком прусскому королю стали 55 русских гренадеров и кубок собственной работы. В Петербург янтарный кабинет везли в ящиках на восемнадцати телегах через Кёнигсберг, Мемель и Ригу. В новой российской столице ценный груз принял губернатор Александр Данилович Меншиков. История не сохранила документов о том, как и почему в ящиках, распакованных Меншиковым согласно приложенной к грузу инструкции, не хватало многих деталей, но факт остается фактом – при жизни Петра янтарный кабинет так и не был установлен. Янтарные панно довольно долго лежали невостребованными в людских покоях Летнего дворца Петра, пока о них не вспомнила взошедшая на российский престол его дочь Елизавета. Она решила использовать янтарный кабинет для убранства одного из покоев Зимнего дворца – своей официальной резиденции. Устройством его занялся обер-архитектор Варфоломей Растрелли, который восполнил нехватку янтарных деталей зеркальными пилястрами и росписями панно «под янтарь» и разместил Янтарную комнату в Екатерининском дворце Царского Села.

Комната была расположена на площади 100 квадратных метров, а 40 квадратных метров янтаря разместились среди зеркал. Интерьер украшала мраморная флорентийская мозаика.

Свой окончательный вид Янтарная комната приобрела лишь к 1770 г., когда согласно воле Екатерины II в отделку комнаты были внесены некоторые изменения. Реставрация кабинета в последующем проводилась пять раз. Всерьез взяться за комнату намеревались в 1941 г. Но помешала война. А может, все-таки взялись? Но об этом чуть позже.

В последние годы опубликованы десятки, нет, сотни статей и книг, посвященных тайне исчезновения Янтарной комнаты, ставшей, пожалуй, синонимом безвозвратно утраченных сокровищ. Но перед тем как познакомиться с наиболее оригинальными и… правдоподобными, предоставим слово знатоку янтаря.

В действительности тайна Янтарной комнаты гораздо удивительнее, чем принято считать. 1939 г. – время потрясающих надежд для Германии. Рейх силен как никогда. Война неизбежна. Предвкушение того, что со всей Европы на Германию-победительницу, а в этом не было сомнения, польются потоки произведений искусств, кружило голову немецкому искусствоведу Альфреду Роде. Сколько перспектив открывалось для ученого, когда он познакомился с документами министра пропаганды Геббельса, в которых тот дал задание генеральному директору Берлинских музеев Отто Кюммелю подготовить список произведений искусства, которые с XV в. помимо воли немцев или в результате сомнительных сделок попали в руки иностранцев! Эта фраза – «в результате сомнительных сделок» – тут же напомнила Роде историю дорого янтарного подарка Петру I. «Янтарную комнату мы вернем, вернем на родину, в Кёнигсберг, сказал в 1939 г. Альфред Роде своей жене, – в этом не может быть сомнений…»

Искусствовед стал буквально засыпать немецкие издания материалами о янтаре. Благодаря его публикациям многие в Германии впервые узнали, что в Пушкине под Ленинградом есть немецкое чудо – Янтарная комната, которая, конечно же, по «недоразумению» попала в Россию.

И когда немцы блокировали Ленинград, они знали, что и где нужно искать. Янтарная комната стояла одной из первых в этом списке. Причем, когда Альфред Роде узнал о том, что солдаты ее захватили, это им подавалось в публичных выступлениях буквально как спасение янтарного сокровища с линии огня.

…Вместе с немецкими частями, ворвавшимися в Царское Село, прибыли специалисты из команды «Кунсткомисьон». Искусствоведы из этой команды, полковник доктор Пенгсен и майор доктор граф Сольмс-Лаубах, осмотрели Царскосельский дворец и установили, что необходимо срочно спасать Янтарную комнату. В течение 36 часов был проведен демонтаж Янтарной комнаты под руководством одного унтер-офицера и 6 человек из строительного батальона.

Янтарная комната была доставлена из Царского Села в Кёнигсберг, где была передана администрации государственных замков и парков (директор доктор Галь) в собрание произведений искусств г. Кёнигсберга к дальнейшим заботам о ней.

Янтарные панно и двери были выставлены в одном из залов третьего этажа Кёнигсбергского замка. Янтарную комнату в Кёнигсберге уже ждали. Ее похищение было спланировано заранее.

5 апреля 1945 г., за день до начала штурма Кёнигсберга русскими, доктор Альфред Роде под контролем СС осуществил акцию захоронения «Золота Пруссии» (в том числе и Янтарной комнаты) и дал письменную гарантию ее «сохранности во времени». Считается, что в тот же день он был подвергнут воздействию наркотиков, а потом загипнотизирован. Техника такого «воздействия» была хорошо отработана уже к апрелю 1943 г. «врачами» СС, вдоволь потренировавшимися в концлагерях с заключенными. Укол в вену правой руки вызвал у доктора Роде депрессивное состояние. В результате гипноза и наркотического воздействия А. Роде на долгое время потерял память. И он действительно с апреля 1945 г. не мог вспомнить ничего вразумительного о судьбе Янтарной комнаты. Его поведение в этот период жизни расценивалось русскими дознавателями как «петляние», «попытка замести следы» и увести спецслужбы от истинного места захоронения Янтарной комнаты и других ценностей. Когда Роде говорил представителям советской армии о том, что он не помнит, что с ним было с 5 по 9 апреля 1945 г., ему, конечно же, не верили.

Альфред Роде как искусствовед сотрудничал с советской военной администрацией, водил по разрушенному городу, говорил о картинах, ценностях, выполнял техническую работу по инвентаризации произведений искусств, найденных в послевоенном Кёнигсберге.

К концу лета 1945 г. Роде сумел преодолеть беспамятство. В начале сентября 1945 г. он вспомнил все-все до мелочей, даже то, как выглядела система подземных ходов и бункеров, в которых он работал, укрывая ценности «всегерманского наследия». Он также вспомнил, что Янтарная комната уместилась в небольшом пространстве подземного сооружения.

К осени 1945 г. дела А. Роде быстро шли на поправку. И вдруг стало известно, что муж и жена Роде скончались одновременно у себя дома. Кто-то из соседей при этом еще злобно пошутил: «Как Ромео и Джульетта». Их не любили, ведь они получали продуктовый паек от советских военных.

Жители соседних домой сообщили, что видели, как из их квартиры вынесли два гроба и один на один положили на повозку. Место, где их захоронили, так никто и не смог указать. Соседи утверждали, что накануне смерти Роде и его жена выглядели совершенно здоровыми, и после сообщения о том, сын их жив, пребывали в приподнятом настроении духа. Видимо, бывшим сотрудникам СС удалось осуществить «акцию по ликвидации».

Царскосельский краевед Ф.И. Морозов, расспросивший десятки свидетелей, проштудировавший множество исторических трактатов и разных архивных документов, пришел к такому выводу: за полтора-два года до начала Великой Отечественной войны группа советских реставраторов во главе с А.О. Барановским изготовили в масштабе один к одному две Янтарные комнаты! Одну из них вывезли немцы, вторая затерялась и, возможно, до сих пор замурована в катакомбах царскосельских дворцовых подвалов.

Подлинник же достался в 1941 г. небезызвестному «другу СССР» Арманду Хаммеру, оказавшему советскому правительству важные услуги в первые месяцы войны.

Сразу после подписания Германией и СССР пакта о ненападении в Кремль на встречу со Сталиным была вызвана целая делегация деятелей советской культуры во главе с А.Н. Толстым. Они решали, что подарить Германии в «знак дружбы». Толстой предложил вернуть Янтарную комнату ее первоначальным хозяевам, а для себя создать точную копию. С его предложением согласились, и в роли главного мастера был приглашен семидесятилетний резчик по янтарю Барановский.

Копия оказалась неточной по цветовым соотношениям! По мнению Толстого, Барановский выполнил работу лучше, чем предполагалось. Но дело в том, что истинный реставратор не имеет права делать что-либо лучше оригинала. Он же сделал свою Янтарную комнату, и для него это был удар.

2 июня 1941 г. подлинная Янтарная комната была разобрана, а ее место заняла копия. Работа Барановского была тщательным образом сфотографирована и опять перемещена, видимо, в специально для нее приготовленный подвал в Екатерининском дворце. Она была тщательно замурована, подходы к забутовкам завалены мусором. А панели подлинника легли на столы мастерской Барановского в Камероновой галерее. В помещении, предназначенном для Янтарной комнаты, были смонтированы ученические панели, выполненные в виде модели в полном объеме. Таким образом, 2 июня 1941 г. в Пушкине находились три Янтарные комнаты!

Барановский был отправлен на лечение в Сочи. Больше о нем ничего не известно. Двое его учеников последовали за подлинной Янтарной комнатой, вывезенной из Царского Села 6 июля 1941 г., остальные ученики бесследно исчезли. Янтарная мастерская была полностью разорена.

Таким образом, в руках у немцев оказалась лишь модель Янтарной комнаты, выполненная учениками Барановского. Они долгое время отказывались верить своим глазам, но лучше иметь хотя бы модель, чем ничего.

В 1945 г. историю об изготовлении копии Янтарной комнаты А.Н. Толстой рассказал пушкинскому краеведу доктору Е. Головчикеру, причем до самых мельчайших подробностей, назвав при этом имена многих ее участников и свидетелей. В середине 60-х годов эту историю Головчикер поведал на заседании пушкинских краеведов. Конспект его выступления в 1984 г. попал в руки Морозова. Тогда он этому сообщению не поверил. Но когда в 1987 г. Морозов рассказал эту «байку» в кругу стариков реставраторов, объявился один из учеников Барановского – А.Н. Воробьев.

Дважды – в 1968 и 1975 гг. – от американцев Воробьеву поступали заманчивые предложения по реставрации «подлинника». На самом деле подлинник от модели мог отличить лишь Барановский. Воробьев умер, рассказав лишь то, что счел нужным. Умерли также и многие другие люди, вплотную подошедшие к разгадке тайны.

«На мой взгляд, – заявляет Ф.И. Морозов, – подлинная Янтарная комната была отправлена в середине ноября 1941 г. в США – на имя Арманда Хаммера, президента компании “Оксидентал Петролеум”, “лучшего американского друга СССР”, которого уже, кстати, тоже нет в живых…»

Справедливости ради упомянем и другие версии исчезновения Янтарного кабинета. Эта версия принадлежит Андрею Станиславовичу Пржездомскому, генерал-лейтенанту, кандидату исторических наук, специалисту по новейшей истории Германии. В 1960–1870 гг. он участвовал в работе Калининградской геолого-археологической экспедиции, занимавшейся поисками Янтарной комнаты и других ценностей, утраченных в годы Второй мировой войны. Затем курировал в КГБ вопросы, связанные непосредственно с поисками Янтарной комнаты. Вот его версия.

Работа по поиску Янтарной комнаты началась в 1949 г., когда Молотов позвонил первому секретарю Калининградского обкома партии Щербакову и сказал: «Товарищ Сталин интересуется, где Янтарная комната?» С тех пор машина закрутилась и до сих пор не остановилась. Сначала была организована экспедиция под эгидой Калининградского обкома и патронажем ЦК. В 1960-х гг. была создана правительственная комиссия, которую возглавил зам. министра культуры РСФСР. В 1968 г. при этой комиссии образовалась Калининградская геолого-археологическая экспедиция, хотя никакого отношения не имела ни к геологии, да и к археологии, по большому счету, тоже. Она занималась поиском культурных ценностей, утраченных в годы войны.

Разумеется, к поискам был привлечен и Комитет государственной безопасности. Во второе главное управление КГБ СССР (контрразведка) стекалась вся информация, имеющая отношение к Янтарной комнате. Картина получалась следующая. К концу войны в Кёнигсберге скопилось множество экспонатов, вывезенных с оккупированных немцами территорий из Западной Европы; конфискованных ценностей в т. ч. у евреев; архивов, включая архивы германских спецслужб.

Оказались они там потому, что до 1944 г. этот город был самым спокойным местом в Германии. Война шла далеко, а американские и английские самолеты, регулярно бомбившие западные районы Германии, до Восточной Пруссии не долетали.

Эти бункеры строились для гитлеровской диверсионно-террористической организации «Вервольф», которая была создана в Германии в последний год войны для действий против наступающих частей союзников. Диверсанты готовились к длительному оседанию – для них был построен не один десяток очень мощных подземных сооружений на территории Восточной Пруссии, в том числе и в самом Кёнигсберге.

В бункеры закладывалось оружие, спецсредства, документы на все случаи жизни. Только крупных бункеров насчитывалось около трех десятков, а мелких – множество (отводные туннели от коллекторов, подвалы в некоторых домах). Когда начались бомбежки города, дома взрывали, чтобы замаскировать входы в объекты.

Но «Вервольф» совершенно не оправдал возлагавшихся на него надежд, как боевая сила он ничего собой не представлял. Видимо, к весне 1945 г. Германия была просто сломлена психологически, и у немцев уже не было воли к борьбе. Тогда и решили объекты, построенные для «Вервольфа», использовать для хранения награбленных ценностей. Никто, правда, не видел документа в архивах контрразведки или каких-то других, где бы указывалось, в каком бункере поместили Янтарную комнату.

Зато имеются косвенные свидетельства, что Янтарная комната и другие ценности были спрятаны именно в бункерах «Вервольфа». В протоколах допросов некоторых сотрудников СД, пойманных нашей контрразведкой смерш, сквозят фразы, что они укладывали в одном из бункеров какие-то особенно ценные ящики.

Есть и более внятные аргументы в пользу этой версии. Уже в наши дни Пржездомский наткнулся в материалах КГБ на один очень интересный документ. Сотрудник польской контрразведки Урбан встретился в тюрьме с бывшим гауляйтером Восточной Пруссии Эрихом Кохом, который отбывал пожизненное заключение в Польше. В ходе беседы Урбан показал ему газету, в которой говорилось, что Янтарная комната закопана на полигоне Штаблак, в Багратионовском районе Калининградской области.

Кох сказал, что немцы не такие дураки, чтобы закопать Янтарную комнату на полигоне, где ее быстро раскопают русские. По его словам, люди из СД ведали Янтарной комнатой и она спрятана в бункере, построенном для СД на территории Кёнигсберга. Он, правда, не сказал, что это бункер «Вервольфа», но в 1945 г. для нужд СД никакого другого строительства не велось.

В бункерах, действительно, помимо большого количества оружия и других атрибутов террористической деятельности нашли некоторые произведения искусства, хотя и немного. Поэтому, если поднять все дела наших контрдиверсионных подразделений в Восточной Пруссии, наверно, получить информацию о нахождении неизвестных бункеров будет можно.