Глава 13
Мы с Анастасией медленно подкрались к углу, за которым располагался холл, и я осторожно выглянул.
В тылу Герценых сидели десять отморозков с пулеметами и поливали огнем подступающих гвардейцев, которые стягивались сюда с дальних постов.
А на ковре лежали тела прислуги… Похоже, уроды еще и зорко следили, чтобы никто не смог покинуть усадьбу живым.
Ублюдки! Что ж, я тоже пленных не беру!
— Готова? — одними губами прошептал я.
— Да, — так же тихо ответила Настя.
— Вперед!
Мы выскочили как две молнии и зарубили половину гадов до того, как они успели оглянуться. Оставшиеся пятеро бросились на нас в рукопашную.
Первый штык я отбил играючи, а ответным выпадом распорол негодяю брюхо, удар ногой, и дергающееся тело растянулось на полу.
Второй решил разрядить в меня пистолет, но я взмахнул мечом, и сразу четыре пальца вместе с так и не выстрелившей пушкой шлепнулись на пол. Послав в оружие еще чуть-чуть энергии, я пробил бойцу горло, провернул клинок и резко вырвал. Тело обмякло, а голова повисла на сухожилиях.
На Настю ринулись сразу два дуболома. Вскрикнув, она прыгнула и, засияв как звезда, зависла у них над головами. Пируэт, — и в следующую секунду сестра оказалась за их спинами. Окровавленная глефа вращалась в ее руках как лопасть.
Враги медленно осели на пол, а головы в шлемах покатились по ковру.
Неплохо. Этому и учат студентов ГАРМа?
Последний оставшийся в живых противник пятился, пытаясь перезарядить автомат, но дрожащие руки его не слушались.
— Я не хотел! — заверещал он, завидев направленный на него пистолет. — У меня семья, де…
Грянул выстрел, и он рухнул на пол с простреленным коленом. Следующая пуля разворотила черепушку.
Не успело улечься эхо под потолком, как сверху послышались шаги и мы обернулись навстречу новому противнику.
— Так-так… кто у нас тут?
Этот голос я уже слышал по рации Зубра. Тогда он веселился и зубоскалил, а вот сейчас на его морде не было ни следа самодовольства. И он даже прихрамывал на левую ногу.
Марк Герцен собственной гнусной персоной. И как всегда со своей отвратительной сигарой. А вот игрушка на его плече внушала — здоровенный лом, которым впору крушить стены.
— Ааа… — протянул он, неспешно спускаясь по ступенькам. — Вы, детишки, те, о ком я сейчас думаю? Ты — дочурка Скалозубова, которая свалила от своего папаши во Владимир за хорошей жизнью? А ты — выкормыш графа, Евген? Хмм, я думал ты выше…
— А ты Марк? Шавка Герасимовых?
— Че сказал? Ах, ты падла…
— Не стесняйся, — ухмыльнулся я, нащупывая к нему «ключик». — Если тебе щедро заплатили за этот бардак, то я могу дать больше. Конечно, после того, как вы с братцем хорошенько вылижете эти туфли.
И я поднял пыльный ботинок повыше. Морда Герцена-младшего вытянулась и едва не треснула от ненависти.
— Понимаю, работы много — весь язык можно стереть. Но ведь Герценым не впервой пресмыкаться и делать все, что прикажут?
Марк выплюнул сигару и взмахнул тяжеленным ломом. Металл еще и зажегся каким-то оранжевым свечением. Зубр не ошибся — колдовать он умеет.
— Мелкий грязный молокосос! Ты сам будешь лизать мне ботинки, умоляя, чтобы я тебя прикончил!
— Настя, — шепнул я, не спуская с него глаз. — Я отвлеку этого придурка, а ты беги наверх. Ударишь его людям в спину.
— Но…
— Не спорь. Я разберусь с ним.
— Хорошо!
— Эй, вы чего там шушукаетесь, голубки? — воскликнул Марк и, не дойдя до конца лестницы, прыгнул и занес над головой тяжелое оружие.
Лом рухнул между нами и вызвал настоящий огненный смерч. Мы сиганули в разные стороны, отмахиваясь клинками, но Марк тут же вскинул свою дуру и с легкостью отбил обе атаки.
Я вскочил и снова ударил. Герцен уклонился и тут же контратаковал. Сталь звякнула, и хол осветил стоп искр.
Сорвавшаяся с места Настя замерцала как магическая стрела и понеслась вверх по лестнице. Марк попытался ударить ее в спину, но промахнулся.
— Куда пошла, сука? — заорал он и швырнул ей вслед выхваченную из рукава светящуюся карту.
Сестра извернулась, и смертоносный снаряд влетел в стену. Миг, и холл сотряс взрыв.
— Промазал, урод!
Настя смахнула кровь с пореза на щеке и, показав мудаку средний палец, выскочила в коридор второго этажа.
Марк дернулся за ней, но в этот момент атаковал я. Он с трудом, но отмахнулся.
— Не отвлекайся, мудила!
— Думаете ударить по тылам⁈ — хохотнул Герцен-младший, но в его взгляде мелькнуло беспокойство. — Бесполезно, в одиночку она ничего не сделает!
— Тогда чего это ты так рвешься за ней? — ухмыльнулся я. — Или тоже мечтаешь ей сапожки вылизать до блеска? Ты, как я погляжу, парень усердный. Папкина школа?
Марк зарычал и вынул из нагрудного кармана десяток игральных карт.
— Щас поглядим, кто тут будет кому пятки лизать! — заорал он и, яростно хохоча, подкинул карты в воздух.
Вращаясь и сверкая розовыми лучами, они разлетелись по помещению,
Вот зараза! Выхватив пистолеты, я бросился назад и открыл по картам беглый огонь. Успел сбить четыре, а остальные зажглись фиолетовым и через секунду взорвались.
Спасла меня колонна, за которую я сиганул, укрываясь от волн сокрушающей энергии. В ушах звенело на все лады, а еще я неплохо приложился спиной…
А этот придурок вообще не рассчитывает силы! Взрывом и его самого едва не порвало в клочья. Марк покачивался на ступеньках и пытался пробить пробку в ухе.
— И это все на что ты способен? — выглянул я из-за колонны. — Фантиками бросаться?
Герцен-младший в ответ снова зарычал и бросил в меня еще три «заряженные» карты. Две я отбил мечом, и они улетели ему прямо под ноги, третья взорвалась неподалеку, и меня впечатало в стену.
Марку тоже не поздоровилось — взрыв чуть не лишил его обеих ног. Но этому придурку было море по колено — едва оправившись, он поднял лом и ринулся на меня.
Мы сошлись. Оружие Герцена обливалось каплями жидкого огня. Жар разгорелся такой, что мои брови чуть не воспламенились, но я не отступал.
Раз мудак рассчитывает лишь на грубую силу, то мы возьмем ловкостью!
Эх, давно же я не фехтовал с таким усердием! Лишь бы простенький клинок выдержал!
Меч пока держался. Напитанное энергией лезвие раз за разом оставляло на коже Герцена дымящуюся кровавую черту. И чем их становилось больше, тем озадаченнее кривилась его потная морда.
— Лови!
Лом не успел отбить выпад, и острие пронзило Герцену бедро. Он закачался и чудом устоял.
— Ах, ты сволочь! — выпалил он…
А я снова взмахнул мечом и острие рассекло мишень на лбу.
— Сука!
— Уже сдаешься?
Сверху загрохотали выстрелы, а потом что-то совсем рядом оглушительно взорвалось.
Интересно сдюжит ли сестра, пока я тут трачу время на этого имбецила?
Выстрелы услышал и Марк. Скрипнув зубами, он попер на таран. В глазах зарябило от ярких вспышек, когда он принялся вкачивать в лом энергию.
Через пару секунд страшное оружие светилось как лампа.
Я поспешно отскочил назад, выхватил из кобуры пистолет, и разрядил в Герцена последний магазин. Пули расплавились, не достигнув адресата, но, по счастью, ранение от взрыва дало о себе знать — он оступился и упал на колено.
Лом грохнул о каменный пол, оставив глубокую трещину. Едва живой от напряжения Герцен пытался одновременно встать и прожечь меня взглядом. Одежда на его плечах тлела, а от волос и бровей не осталось и следа.
Вот что значит не экономить энергию! Переборщил малясь, бывает.
Сверху выстрелы уже слились в один сплошной гул. Все ближе и ближе — походу, кое-кого и вправду начали теснить!
— Сволочь… — зарычал Марк, силясь подняться и не выпустить лом, который уже прикипел к его правой руке.
— Ну, что, сделаешь милость? — ухмыльнулся я и чуть приподнял ботинок. — Нужно всего лишь закатать до блеска…
— Пошел ты, Скалозуб! — сплюнул он и сунул пятерню за пазуху. — Ты и твой грязный род!
— А вот это ты зря! За такое тебе придется вылизывать ботинки у всей гвардии.
Что у него там? Очередная карта? Главное успеть среагировать. Я приготовился…
Но он достал не карту — а пакетик с белым порошком. Разорвал его зубами и одним махом занюхал все содержимое. Потом оглушительно чихнул и поднялся на ноги.
Ох, ты ж мать родная… Какой взгляд! Теперь ему точно все по херу, и это надо иметь в виду.
В руках Герцена снова заплясали карты. Целая пачка.
— Ты че творишь, идиот⁈ Оба же ляжем!
— Посрать!
Дегенерат оглушительно заржал, а карты в его дымящихся ладонях от обилия энергии ярко вспыхнули. Точно, идиот!
Я бросился ему наперерез, но окончательно слетевший с катушек татуированный мудак швырнул карты под потолок и юркнул в сторону. Мой меч пропорол его бок, но эта образина уже не чувствовала боли.
Вливая остатки энергии в ноги, я пронесся сквозь смертоносный дождь, прыгнул, и в последний момент сиганул под лестницу.
Мощный взрыв сотряс помещение и на несколько секунд оглушил. Когда дым и пыль рассеялись, я покачиваясь выбрался наружу. В башке все гудело, но, кажется, я был невредим.
От холла мало что осталось, однако стены, потолок и — о чудо! — люстра каким-то чудом выдержали всё светопреставление. Нет, тут легким ремонтом точно не обойтись…
Снаружи раздался грохот шагов — приближалась кавалерия. Наши бойцы, похоже, сообразили, что засевший в холле неприятель больше не представляет опасности.
А где сраный Герцен⁈ — замотал я головой в поисках тела. Неужто от него осталась лишь дурнопахнущая лужа крови? Я побежал по кровавым следам, которые уходили в коридор.
Жив, падла!
* * *
Твою мать! Под особняком Скалозубова переходов не меньше, чем наверху! Да еще темнота такая, что даже фонари с трудом помогают.
Остатки отряда шли по туннелям, а те все не кончались. Каменные коридоры сменялись каменными коридорами, а те узкими лестницами, которые спускались все ниже под землю… И тут фонари вдруг замигали.
— Проклятье! — закричал один из бойцов и развернулся в сторону выхода. — Надо валить, мы тут все подохнем!
— Вперед, трус! — рявкнул Герцен, впечатывая кулак в сопливую морду. — Тут даже ловушек нет, чего вы боитесь, идиоты? Темноты⁈
Он орал на них, а гулкое эхо прокатывало его голос по холодным стенам. Больше всего бесило, что и самому жутковато. Но он же не истеричная баба, чтобы бояться подвалов? Да и страшного скрипа давно не слышно.
Вскоре они вышли в просторное помещение. Настолько темное, что свет мигающих фонарей не пробивался даже на расстояние пары шагов.
— Сука! Кто там? — внезапно замер на месте один из парней. — Вы видели?
— Чего?
— Там! — ствол ходил ходуном в дрожащих руках.
И тут из темноты послышались звуки.
Хлопки. Кто-то медленно хлопал в ладоши.
— Устали, бедняжки… — послышался из мрака насмешливый женский голос. — Я тоже замаялась здесь. Назовите свои имена, раз не побоялись сунуться ко мне в логово.
Гадюка из Нексуса еще и разговаривать умеет?
— Я Герцен, а ты кто? — пытаясь рассмотреть тварь, Георгий выступил вперед. — Покажись!
— Мое имя Амальгама.
И вслед ее словам тьма рассеялась.
В дальнем конце помещения высился диван, а на нем развалившись, сидела чудовищно красивая женщина в черном.
Или нечто напоминающее женщину.
Очень высокая, с горящими зеленым огнем глазами.
На коленях у женщины сидела здоровенная кошка и, облизываясь длинным языком, скалилась.
— Ты — грязное отродье Нексуса! — ткнул в нее Герцен пальцем. — Твоя голова станет для нас хорошим трофеем!
Да, слухи подтвердились! Скалозубовы действительно снюхались с Нексусом!
Какая удача! Смогут они прихлопнуть этого Евгешу или нет, но теперь песенка его вонючего рода точно спета!
В ответ женщина расхохоталась. Ее кошка раскрыла зубастую пасть и гавкнула. Потом соскочила с колен и, сверкнув глазами, пропала в тенях.
— Смелые слова для ходячего трупа. — Женщина медленно поднялась с дивана. — Давайте, мальчики! Я вся ваша!
Она еще раз хлопнула в ладоши, и фонарики на автоматах мигнули в последний раз.
Вслед опустившейся темноте началась беспорядочная пальба.
* * *
На Марке не было живого места, но он не чувствовал боли, и ему было плевать!
Свобода!
Больше никаких обязательств, никакой скучной тактики, никакого будущего. И даже брат ему теперь не указ! Только чистая ненависть!
Герцен-младший хохотал во все горло и несся по коридорам со всех ног. Ожоги совсем не волновали его.
Проклятый Скалозуб сдох, но что он такое вытворял своей зубочисткой⁈
А говорили, что он рохля, с которым даже драться неловко. Ткнешь пальцем, а он уже сам молит о пощаде!
Походу, их снова обманули… Герасимов, что б его черви сожрали! Все эти высокородные аристо — сплошная мразь! Герцен и сам был не из простых, но эти напыщенные индюки всегда смотрели на него сверху вниз.
Но Марк Герцен добьется своей цели! Одного гада завалил, пришел черед остальных! И в этом ему поможет колода, которую он берег на особый случай.
Плевать на потери! Плевать на всё! Он и не рассчитывал вернуться с этого задания.
Марк хотел сделать то, о чем так долго мечтал — отомстить Скалозубовым за отца! За их с братом жалкую жизнь!
Все, что осталось ценного в этой сраной усадьбе, наверняка свалено в той комнате. Куча ценностей, артефактов, оружия и, конечно же, баб!
И сейчас он разнесет всех к херам собачьим. Все заберет на тот свет!
Только надо найти дырку, через которую пролез Евгеша. Где же она, черт ее дери… Ага!
Задрав голову, Марк увидел отверстие, прорезанное чем-то очень острым. Сверху доносились голоса, но, походу, отряд Скалозубова прорвался дальше по коридору, и серьезной охраны не было. Парочку гвардейцев он легко убьет, а потом…
А потом он всем сделает небольшой сюрприз!
Подпрыгнув, он легко зацепился за край дырки и подтянулся. Ага, вот и кабинет! И дверь никто не охранял?.. Ба! Да она вообще стоит открытой нараспашку.
Герцен-младший, вылез в коридор и бросился туда со всех ног. Последняя колода сама прыгнула ему в руку, а порог он пересек одним гигантским прыжком. Черт, темно тут…
— Р-р-р-а-в!
Неожиданно что-то бросилось ему на спину и сбило с ног.
Герцен покатился по полу, а карты вылетели из его пятерни и рассыпались по ворсистому ковру.
Дверь с грохотом захлопнулась.
— Р-р-р-а-в!
— А-а-а-а! Сука!
Ногу Марка пронзила острая боль. Он попытался отмахнуться, но невидимая тварюга вырвала у него из бедра здоровенный кусок мяса и свалила.
— Так-так-так, — коснулся его ушей знакомый голос. — Кто пожаловал в вотчину Скалозубовых? Неужто это сам Марк Герцен?
— А ты что еще за х***й⁈
Ответом был подсвеченный фиолетовым кулак, врезавшийся в челюсть. Сознание из Герцена-младшего выбило вместе с парочкой зубов. Он грохнулся об пол и с полминуты находился где-то далеко.
А когда очнулся, над ним стоял лысый мужик и скалился ему в лицо. Тьму рассеивало сияние вокруг его здоровенного кулака. И собака тоже была здесь — с оскаленной пасти прямо на пол капала слюна. Если бы лысый не держал ее за ошейник, тварь точно бы вцепилась ему в горло.
Герцен-младший моргнул. И где он видел этого урода?
Впрочем похер! Марк дернулся к старику, но не смог. Сука! Пока он был в отключке, сраный лакей выжал из него всю энергию до капли. Черт, он и пальцем едва может пошевелить!
— Ты че охренел, старикашка?
— Не старикашка, а Василий Григорьевич Зубр, — слегка поклонился лысый дед. — Мы вас ждали, Марк Тимофеевич.
Точно! Этого старого мудака он знал! Шавка, которая постоянно ползала за Скалозубовым-старшим.
Лакей. Рабская душонка! Именно эта старость засадила их за решетку!
Не успел Герцен-младший раскрыть рот, как из темноты показались фигуры. Девки! Те самые, которых он с ребятами мечтал пустить по кругу!
Только совсем не так он себе их представлял… Уж точно без щипцов, ножниц и спиц в руках.
А в глазах вместе со страхом сверкает неуемная жажда насилия.
— Эй-эй-эй! — воскликнул Марк. — Вы чего задумали, твари?
— Глаша, не желаешь ли присоединиться? — проговорил старый лысый мудила и вывел к нему зареванную белобрысую девицу. — Я тебе даже помогу.
И с этими словами он сунул ей в руку здоровенную кочергу и, слегка подтолкнув девушку, отошел в тень.
Белобрысая испуганно замерла, но вскоре и ее глаза загорелись сталью.
— Глаша… — прошептала девушка за ее спиной.
— Глаша!!! — закричала вторая.
Теребя кочергу в руке, Глаша сделала первый неверный шаг.
— Глаша! Глаша! Глаша! — заголосили девицы все разом.
Еще шаг.
— А, ну сука, не смей! — воскликнул Герцен-младший.
— Ты… — слетело с ее губ, и под оглушительные крики подруг Глаша подняла слишком тяжелую кочергу над головой. — … убил…
— Слышь ты, сука! Еще шаг…
— МАШУ!
Тяжелая кочерга угодила точно в вытатуированную на лбу мишень. За его дерьмовую жизнь Марку прилетало куда сильней, но этот удар был, наверное, самым обидным из всех.
— Молодец, Глаша, — подошел к ней лысый лакей и похлопал судорожно дышащую девушку по плечу. — Итак, а теперь… Он весь ваш!
Девушки разом шагнули вперед.
Он всегда мечтал помереть в усмерть пьяным и хорошенько укуренным. Да и в окружении красивых баб, но…
Это был облом из обломов!
