Глава 19
Я едва кофе не облился от неожиданности, когда резко повернулся назад.
И не я один. Каждый из присутствующих в баре моментально повернулся в сторону незнакомца. И не просто повернулся. Зал наполнился звуками передёргиваемых затворов и взведенных курков. Не прошло и секунды, как два десятка стволов оказались направлены на фигуру высокого мужчины, что стоял у стены «Ласточки», опираясь на чёрную трость из лакированного дерева с тяжёлым серебряным набалдашником.
В итоге я оказался единственным выделяющимся пятном на фоне ощетинившихся оружием людей. Тихо выругался, стряхивая с пальцев жгучие капли пролившегося напитка.
Впрочем, это нисколько не помешало мне узнать незнакомца.
— Назовите хоть одну причину для того, чтобы мы не пристрелили вас прямо тут, — предложил ему Князь, на что мужчина лишь коротко улыбнулся.
— Думаю, что нам не стоит стремиться к столь драматическому развитию событий, — произнёс он с весьма заметным акцентом. — Я не причиню вам вреда и…
Его прервала появившаяся с хлопком прямо из воздуха блондинка.
Эри не спрашивала. Не тратила время на разговоры. Она просто ударила кулаком в лицо стоящего у стены румынского князя. И звук этого удара был таким, что, кажется, её кулак только что преодолел звуковой барьер.
Впрочем, своей цели он всё равно не достиг, врезавшись в нечто похожее на полупрозрачную преграду ярко-багряного цвета.
Спокойно стоящий у стены румынский аристократ негромко ударил кончиком трости по полу, и щит лопнул, отбросив альфарку назад. К её чести, Эри ловким кульбитом отскочила назад, моментально оказавшись в нескольких метрах от своего противника.
Случайно или нет, но так уж вышло, что она встала прямо между мной и появившимся в баре человеком. Впрочем, я уже сильно сомневался в том, а человек ли он вообще.
— Прошу, — спокойно произнёс Батори. — Давайте не будем накалять обстановку. Я не враг вам и никогда им не был.
— Тогда, может быть, ваше высочество, вы объясните, что вы тут… — Я замолчал. А какого черта я вынужден сидеть наклонившись на сорок пять градусов вбок? Нет, понятно, что это единственный способ выглянуть из-за прикрывающей меня альфы, но всё равно. — Эри, слушай, можешь отойти в сторону, пожалуйста.
— Александр, он…
— Да понял я уже. Отойди, пожалуйста, — ещё раз попросил я её. — Всё нормально.
В ответ на это Эри лишь фыркнула, но поступила, как я просил, сделав шаг в бок.
— Благодарю, — кивнул Батори, видимо расценив мои слова как своеобразное принятие того факта, что мы не будем в него стрелять или ещё какие нехорошие вещи делать. — Я пришёл лишь поговорить и не более того.
В зале повисла тягучая, тяжёлая тишина.
— Ну, в таком случае, я предлагаю нам перейти в более пригодное для такого разговора место, — наконец предложил Князь, когда понял, что пауза затягивается.
* * *
Пять минут спустя мы сидели на пятом этаже в личных апартаментах Князя. Я, сам Князь и Батори. За моей спиной на диване развалилась Эри, явно не желая оставлять меня в компании этого румына.
Пока мы поднимались, я уточнил кое-что у Князя. Понятно, что для подобного разговора его привычный небольшой кабинет на первом этаже за баром был… Ну, скажем так, он был мелковат. Но я не понимал, почему он решил провести разговор в своих личных апартаментах. На заданный шёпотом вопрос получил короткий ответ.
«Потому что там я буду уверен в нашей безопасности». Так он сказал.
Что же, вероятно, это даже в какой-то мере логично. Не думаю, что он не подготовился бы после того нападения.
В итоге сам Князь занял место за своим столом. Я же сидел в кресле напротив, а наш «гость» расположился слева от меня. Казалось бы, стоило бы переживать, учитывая, что Эри прямо на наших глазах не смогла ему ничего сделать, даже имея фактор внезапности. С другой стороны, вряд ли она показала даже часть того, на что способна.
Ладно. Всё это лирика. Главное, что все мы здесь сейчас тут собрались. Всё-таки в его словах была как минимум часть правды. Если бы он пришёл сюда с недобрыми намерениями, то подобная попытка завязать разговор была бы, мягко говоря, излишней. Хотя бы потому, что я вообще не представлял, как он появился внутри бара. Потому, что дверь внутрь, вообще-то, была закрыта. А сам Батори не торопился пролить свет на это.
Но просто так полагаться на его добрые намерения я не собирался. А потому рядом с моим креслом по правую руку сидел выпущенный из кольца харут. И присутствием рядом с собой экскурга он оказался крайне недоволен. Очень, я имею в виду. Пришлось даже одёрнуть его приказом, чтобы пёс не кинулся на нашего гостя сразу, как появился.
— Итак, ваше высочество, — начал Князь, но румын поднял руку, прерывая его.
— Можете называть меня Лука, если хотите, — вежливо произнес он. — Не считаю, что сейчас есть необходимость в титулах. Тем более в вежливом обращении к тому, кто столь бесцеремонно нарушил порог вашего дома.
— Как вам будет угодно, — в ответ на это пожал плечами Князь. — Итак, прошу вас, расскажите нам, что привело экскурга в… Как вы там сказали? На порог нашего дома?
Батори нисколько не оскорбился, даже несмотря на весьма саркастичный тон Князя.
— Привела, как это ни странно, нужда, — произнёс он, явно стараясь говорить чётко, чтобы его акцент не мешал. — Думаю, что вы все уже в курсе относительно случившегося прошлой ночью.
— Если это шутка, то весьма неудачная, — резче, чем хотелось бы, сказал я. — Погибло большое количество людей…
— Поверьте, я не имею никакого отношения к случившемуся…
— А к нападению на мою сестру? — перебил я его, почесав сидящему рядом с креслом харуту за ухом, и пёс зарычал, видимо угадав моё настроение. — Тоже не имеете?
Батори бросил взгляд на меня, а затем скосил глаза на харута. Эмоции его я читать не мог, но вот по лицу было заметно, что присутствие пса его… Ну не то, чтобы вот прямо раздражало, но было неприятно.
— Вы не могли бы убрать зверя, — всё-таки попросил он.
— Нет, не мог бы, — ответил я. — После прошедшей ночи я стал несколько более… беспокойным, так что можете считать его чем-то вроде компаньёна для моральной поддержки. И вы не ответили на мой вопрос.
Батори коротко улыбнулся одними губами и кивнул, видимо желая тем самым показать, что принимает мою правоту.
— То, что произошло — не более чем досадное и крайне печальное недоразумение, порождённое ошибкой моего сына.
— Ошибкой? — уточнил Князь, и Батори кивнул.
— Да. Поверьте, у него не было никаких дурных намерений. Он не причинил бы ей вреда…
— Экскург, который говорит, что не причинит человеку вреда, — фыркнула с дивана Эри. — Более тупой шутки я ещё не слышала…
— Не стоит мерить всех по себе, дитя, — спокойно отозвался Батори, бросив взгялд в её сторону. — Твои предки нас создали, и они же отказались брать на себя хоть какую-то ответственность за собственное творение. Так что помолчи и не мешай нам разговаривать.
Ох, я почти ждал, что Эри вскочит и вновь попытается напасть…
…но она даже не шевельнулась. Но вот её взгляд явно не обещал ничего хорошего сидящему в кресле мужчине.
— Так, давайте отойдём от взаимных обвинений и поговорим предметно, хорошо? — предложил я. — Что вам нужно?
— Сутки, может быть двое, назад я сказал бы, что мне нужно то, что находится у вас в руках, — сказал Батори, указав на меня пальцем.
— У меня? — не понял я.
— Да, — вновь кивнул он. — Но, как я уже сказал, это была не более чем ошибка. И я сожалею, что она привела к таким последствиям. Опять-таки, если бы не случившееся, то этого разговора, как и всех прочих событий, не было бы.
— Так что всё-таки произошло? — уточнил Князь, который явно больше внимательно слушал, чем участвовал в разговоре до этого момента.
— Я и моя семья прибыли сюда для того, чтобы заполучить часть записей одного из… — Батори запнулся, словно пытался подобрать подходящее слово. — Я не знаю, как перевести это на русский. Ялар на’Басра.
— Скульптор плоти, — перевела Эри.
— Верно, — Батори чуть склонил голову в благодарном жесте в её сторону. — Одного из наших создателей. Мне нужны были его записи, касающиеся истории и процесса нашего создания.
— Я слышал, что их записи либо давно утеряны, либо же вовсе уничтожены, — вспомнил я то, что узнал из рассказов Лара и Эри.
— В том числе, — не стал спорить Батори. — Но некоторые источники знаний сохранились. Моя семья столетиями занимается тем, что собирает крупицы этих знаний…
— Что выглядит особенно забавно, если учесть, что последнего полноценного экскурга уничтожили британцы в тринадцатом веке, — вставил Князь. — Но, как мы видим, они явно поторопились приписать себе данное досижение.
— Торопиться — это весьма распространенная черта для людей, — пожал плечами Батори. — В чём-то они были правы. Они действительно уничтожили очень многих. Но, как это часто бывает, охваченные своим фанатичным желанием истребить мой род, они не доглядели, хотя и были весьма старательны в своем начинании.
— Как вы смогли уцелеть? — спросил Князь.
— Не думаю, что обсуждение этого вопроса столь важно, — не стал отвечать Батори. — Но, если вам будет угодно, думаю, что вам обоим стоит покопаться в поисках ответа на этот вопрос в истории своей семьи.
Так, а вот это уже интересно. Я бросил удивлённый взгляд в сторону Князя и…
— Ты знал? — спросил я, чётко ощущая его эмоции.
— Догадывался, — уклончиво ответил он. — Начал копать несколько дней назад и пришёл к некоторым выводам. Но подтвердились они только сейчас. Кто-то из Разумовских?
Батори спокойно кивнул.
— Тогда ваши предки носили иную фамилию, но да. В одна тысяча четыреста девяносто шестом году мой отец заключил взаимовыгодный договор между собой и императором Российской империи. Нам позволили спокойно жить на подконтрольной в будущем империи территории, а взамен…
— А взамен вы эту территорию для нее должны были захватить, — холодно произнёс Князь.
— О чём ты? — спросил я.
— О, всё просто, — усмехнулся он. — Теперь всё встаёт на свои места. Румынское княжество вошло в наш состав когда? Середина пятнадцатого века, если не ошибаюсь. А до тех пор мы постоянно грызлись на границе. Всё это есть в истории. В человеческой я имею в виду. А затем, как по волшебству, большая часть наиболее радикальных румынских дворян решели более не обременять этот мир своим существованием. Остались лишь те, кто был настроен лояльно по отношению к Империи.
— Здорово, конечно, но я не большой поклонник копаться в прошлом, — пожал я плечами.
— Зря, молодой человек, — покачал головой сидящий в паре метров от меня вампир. — Но твой дядя прав…
— Так, стоп, — резко произнес я. — А откуда вы…
— Ваша кровь пахнет одинаково, — произнёс Батори, и его губы тронула ироничная улыбка. — Но он значительно старше, и он не твой отец. Так что вывод сделать нетрудно. Что же касается истории, то всё верно. Мы заключили соглашение. Принести Румынию Империи в обмен на спокойную жизнь без опаски. Таковы были наши условия, и мы их придерживались. Нам даже не нужно было ею управлять. Мы лишь спокойно живём и никому не мешаем…
— Может быть, если бы я услышал эту историю вчера, то поверить в это было бы проще, — сказал я, на что Батори лишь вздохнул.
— Как я уже говорил, случившееся вчера — это трагедия. Хотел бы я сказать, что мы не имеем к ней никакого отношения, но, боюсь, тогда бы мои слова стали бы ложью.
— Что случилось? — уже открыто спросил Князь.
— Я считал, что смогу получить часть записей у хранителя, но… ошибся.
Последние слова он произнёс с таким лицом, будто хотел плюнуть на пол. Даже его речь в этот момент стала куда более менее понятной из-за резко усилившегося акцента.
А я вдруг вспомнил любопытную деталь.
— Вы говорите, что хотели заполучить записи. Но я хорошо запомнил, что вы собирались получить череп. Вы сами так сказали.
— Верно, — нехотя, как мне показалось произнёс Батори. — Насколько мне известно, нужная информация зашифрована в письменах на черепе моего сородича.
И тут я вспомнил свой недавний визит в мастерскую Лара. Когда тот «снимал мерки» для печати Эри. Вспомнил разговор с Изабеллой. И вспомнил один из лежащих на столе в мастерской черепов. Тот самый, покрытый альфарскими письменами.
— Стойте, но ведь этот череп находился не у хранителя, — произнёс я, посмотрев на Батори.
— Как оказалось, — кивнул он. — К несчастью, я не владел этой информацией. Точнее, не полностью. Мне сообщили, что он будет представлен в качестве экспоната на аукционе здесь, в столице. Мой информатор сказал, что, вероятнее всего, его можно будет получить на закрытой части аукциона…
— Зачем вообще кому-то наносить столь важные знания на какой-то череп? — спросил Князь.
Как бы удивительно это не прозвучало, но в этот раз ответ имелся у меня. Вместе с тем случаем я вспомнил то, что рассказала мне Изабелла.
— Альфы вроде были любителями оставлять записи на подобных вещах. Это у них что-то вроде хобби или развлечения было, — сказал я ему.
— Он прав, — добавила Эри. — Даже у меня дома в анклаве хранилось более трёх сотен подобных записей ещё с тех времён, когда меня на свете не было. Сейчас так уже никто не делает, но в те времена это было достаточно распространено.
— То есть, вчера…
— Да, — подтвердил Батори. — Я ошибся. Если бы я изначально знал правду, то, вероятно, мы смогли бы предотвратить случившееся. Но я этого не знал. В какой-то момент мой младший сын решил, что нужный нам предмет у вас…
Он указал тростью в мою сторону.
— С чего это вдруг?
— От вас шёл его запах, — пояснил Батори, и я едва не рассмеялся.
— Это же бред, — мне большого труда стоило не фыркнуть ему в лицо. — Я прикасался к нему неделю назад! Какой, к дьяволу, запах…
— Не стоит относится к моим словам столь легкомысленно, молодой человек, — спокойно произнёс Батори.
— Тут он прав, Александр, — добавила Эри. — Как это ни печально признавать, но эти кровососы очень хороши в том, чтобы найти то, что им нужно. Если захотят, то найдут человека по капле крови, если потребуется.
— И вновь это дитя право, — вежливо кивнул в её сторону Батори. — Видите ли, у нас всё ещё останки нашего прадеда. К несчастью, мой младший сын… оказался слишком порывист и решил, что сможет сам найти то, что мы ищем. Именно последствие вашего прикосновения к черепу привело его к вам той ночью. Опять же, я ручаюсь, что он не причинил бы вреда ни вам, ни вашей семье. Мы не охотимся на людей…
Румынский князь оказался прерван взрывом хохота. Смех доносился со стороны развалившейся на диване блондинки.
— Нет, это же бред, — сквозь смех выдала она. — Это же всё равно, как слушать истории от пьяницы! Я больше не притрагиваюсь к алкоголю! Александр, это чушь. Экскурги не могут жить без чужой крови! Они буквально сдохнут, если не будут её пить!
Батори посмотрел на неё с выражением взрослого человека, который смотрит на глуповатого ребёнка. Впрочем, это нисколько не отменяло того факта, что глуповатый ребенок только что сказал весьма верные слова.
— Она права, — не стал спорить вампир. — Но мы нашли… иные способы получать то, что нам нужно для существования. Не настолько радикальные, как она хочет это представить.
— Это какие же? — полюбопытствовал я, не особо рассчитывая на ответ.
К моему удивлению, я его получил.
— Наши слуги отдают нам её, — произнёс Батори. — Добровольно. Без принуждения. Как я уже сказал, мы не вредим людям. Мы не охотимся, как наши предки, которых, в свою очередь, её предки выводили себе для службы в качестве послушных животных.
Кончик его трости оказался направлен на Эри, словно острие меча.
— Мы не убиваем. Мы не обращаем каждого встречного. Мы живем своей жизнью. Спокойной и размеренной. И уж совершенно точно мы не хотим власти…
— Ну да, конечно, — фыркнула Альфа. — Потому-то на вас и охотились…
— На нас охотились потому, что вы, выродки, не смогли контролировать то, что создали сами! — рявкнул Батори. — Решили вывести для себя живое оружие и обращались с ним, как со скотом! Так не стоит потом удивляться, что вас укусили за руку⁈ И не тебе, девочка, учить меня разумности! Или мне напомнить, что делали твои драгоценные предки? Напомнить, как они спускали экскургов на поселения людей, отдавая тех на съедение просто для того, чтобы создать себе побольше тварей для вашей проклятой войны⁈ И теперь, две с половиной тысячи лет спустя, вы подыхаете в стагнации, пока мы живём спокойной жизнью! И это именно то, что вы сполна заслуживаете!
Под конец этой тирады с лица Эри исчезли последние намёки на хоть какую-то весёлость. Она приподнялась на диване, и я отчётливо видел выражение на её лице.
— Эри, успокойся.
— Успокоюсь, когда клыки ему вырву, — произнесла она таким тоном, что, кажется, вода бы замёрзла.
— Попробуй, дитя, — улыбнулся Батори. — Я давно уже не убивал твоих сородичей, но не думай, что я утратил свои навыки.
— Так! — громко сказал Князь и даже встал за столом. — Успокойтесь. Александр…
— Эри, подожди снаружи, пожалуйста.
— Но…
— Эри, пожалуйста, — спокойно попросил я её. Мог бы и приказать. Знаю, что приказ она точно выполнит, но… а какой тогда смысл? — Просто подожди снаружи. Я скоро приду, и мы с тобой поговорим. Тем более, что у нас есть куда более насущная проблема.
— По сравнению с этой? — усмехнулась она, но, увидев выражение на моем лице, нахмурилась. — Что случилось?
— Браницкий вернулся в город.
Она не стала кричать или что-то спрашивать. Лишь тихо выругалась себе под нос.
— Ладно, но не пропадай тут надолго, — она встала с дивана и направилась к двери.
— Если позволите, я хотел бы вернуться к нашему разговору, — продолжил Батори, когда за альфой закрылась дверь. — Теперь, когда…
— Нет, — сказал я и только через секунду понял, что, вообще-то, только что довольно грубо его перебил. — Прошу прощения за резкость, но вы не ответили на наш вопрос.
— Я считал, что…
— Что произошло на аукционе? — задал вопрос Князь. — И не стоит считать нас за идиотов. Туда наведался кто-то ещё, ведь так?
— Так, — нехотя признался Батори. — К сожалению.
Как оказалось, он прекрасно знал, кто именно туда пришёл. Точнее не так. Батори хорошо знал, кто именно отправил туда почти пять десятков новообращенных вампиров.
— Ваш старший сын? — удивлённо переспросил я, когда услышал его ответ.
— Грехи прошлого довлеют над всеми нами, — вздохнул Батори. — К несчастью, мой первый сын решил, что наш вид… заслуживает большего влияния, чем-то, что у нас есть сейчас. Он хочет власти. Хочет силы…
— Но за каким дьяволом вам всё это нужно? Лар говорил, что вы практически бессмертны, как и сами альфары. По крайней мере в плане старения…
— Верно, но мы не способны… Вы бы назвали это неспособностью к размножению. То, что вы видели тем вечером, не более чем жалкое подобие. Суррогаты. Неполноценные вампиры. Их век недолог, как и их возможности. Да, для обычных людей они представляют опасность, но, как показал ваш граф, люди, обладающие Реликвией, способны с ними справиться с относительной лёгкостью. Что уж говорить о наших создателях. Эти же несчастные больше подобны диким животным. Они почти лишены сознания и присущих человеку сознательности и разумности. Ими руководит жажда. Наша сила… она как проклятие. Словно едкий яд, она разрушает их тела изнутри, временно даруя силу. Но уже через некоторое время она неминуемо погубит их. Либо же эти несчастные окончательно сойдут с ума от жажды крови, либо же попросту умрут без неё.
— Но вы сказали, что у вас есть сыновья, — напомнил я.
— Да, — не стал спорить Батори. — Есть. Процесс создания себе подобных крайне опасен и сложен. Он имеет риски для того, кто решает сделать подобное, вплоть до смертельных. Даже полноценный первородный вампир практически не способен создать подобного себе.
— Потому вам и нужны эти записи? — уточнил Князь. — Вы хотите вернуть способность…
— Не говорите ерунды, — решительно отрезал Батори. — Я ищу их для того, чтобы уничтожить! Думаете, что я настолько глуп, чтобы не понимать, чем может обернуться для этого мира бесконтрольное появление мне подобных? Я не такой идиот. Но мой сын…
— Решил, что пора бы вернуть прошлое, — закончил за него Князь, и Батори кивнул.
— К несчастью. Мы считаем, что на том черепе может быть подсказка к способу, как бы смешно это ни прозвучало, безопасного воссоздания нашего проклятия.
— Тогда почему вам просто не обратиться к Императору? — предложил я, а потом вдруг и сам понял, какую глупость сморозил.
— К сожалению, этот вариант давно уже не является хоть сколько-то приемлемым или просто возможным, — вздохнул Батори. — Наш договор был заключен слишком давно. Моего отца уже нет в живых. Точно так же, как и Императора, с которым был заключен договор. Мы все ещё остаёмся верны Империи за то, что в трудный для нас час она пошла нам навстречу, прикрыв от охотников, пусть и потребовав ради этого заключить контракт через вашего предка. Тем не менее, мы об этом помним.
Я посмотрел на Князя, но тот только развёл руками. Это звучало похоже на правду. Особенно если вспомнить о том, что над заключённым контрактом имел власть лишь тот, кто выступал гарантом его заключения.
Но вместе с этой мыслью у меня появилась и другая. Весьма не весёлая, к слову. Если Разумовских больше нет, то выходило, что все договоры, которые они заключили, так же остались без надзора. Да, их присутствие не являлось необходимым, насколько я понимаю, но ведь со временем те, кто между кем их заключали, так же умрут.
То есть, если вспомнить то, что я узнал в разговорах с Распутиным и самостоятельно, выходит, что мир после последней большой войны сдерживали такие вот противовесы, но, как только они окончательно уйдут из уравнения, всё может покатиться под откос? Уж не поэтому ли Румянцев так спешно увеличивал возможности своих промышленных предприятий? Он ведь вроде на оборонку работает…
— И потому я хочу, чтобы вы помогли мне, — продолжил Батори. — Я, если на этом черепе и правда нанесены знания…
— Нет, — сказал я, вставая с кресла.
Он выглядел удивленным. Даже немного растерянным.
— Я не понимаю, — проговорил князь. — Я же объяснил, насколько это может быть важно. Я не прошу у вас помощи в поисках моего сына. Я справлюсь с этим самостоятельно. Тем более, что этим буду заниматься не я один. Я всего лишь…
— Вы меня не поняли, — произнес я, посмотрев на него и в очередной раз удивившись.
Его ведь практически нереально отличить от человека. Вот вообще. Ничего общего по сравнению с теми жуткими выродками, которые я видел вчера. Обычный с виду человек. Дышит. Говорит. Спокоен и рассудителен. Даже солнечного света не боиться, хотя такого, наверное, глупо было бы ожидать. Но при этом было в нём что-то… Не могу описать. Я не мог ощущать его эмоции. По логике, если подумать, то вероятно это как раз последствия работы ушастых. Эти вампиры — созданные с помощью магии химеры, если я правильно понимал. А моя Реликвия не работала на тех, в ком присутствовала магическая энергия. По крайней мере на людях с даром и альфах она не работала точно.
— Я не хочу во все это лезть, понимаете? — спросил я его. — Я могу свести вас с Ларом… с тем, кто работает с Филатовыми. Это в его мастерской я видел и прикасался к тому черепу. Объясните всё это ему и решите проблему. Уверен, что он пойдёт вам навстречу…
— Молодой человек, вы, видимо, не понимаете. Я не могу доверять альфару и…
— Ваше высочество, это вы, видимо, не понимаете, — перебил я его. — Это не моя проблема. Я не занимаюсь охотой на вампиров и поиском всяких древних знаний. Это… Как бы не смешно, не мой профиль. Я адвокат. Я, блин, сейчас занят тем, что студентов обучаю. Я понимаю, насколько важно то, что вы сказали. И если вы хотите моей помощи, то, пожалуйста. Я позвоню Лару и обсудите это с ним. Он толковый. Думаю, что он не откажется помочь вам. В остальном же, как бы эгоистично это не прозвучало, но я не хочу вмешиваться в это сам и вмешивать в это своих близких.
Я почти ждал, что он начнёт протестовать. Каково же было моё удивление, когда он лишь расстроенно кивнул.
— Что же, это ваше решение, и я его принимаю.
На том и решили.
На то, чтобы договориться с Ларом ушло примерно десять минут. И не потому, что он пошёл в отказ. О, нет. Он был даже рад пообщаться с таким, как он выразился, «историческим феноменом». Просто он трубку долго не брал.
В остальном же, после этого я оставил Батори разговаривать с Князем и вышел из его апартаментов.
— Ну что? — спросила сидящая на ступеньках Эри. — Что решили?
— Решили, что они с Ларом будут договариваться и что это не мои проблемы.
— Хорошее решение, — хмыкнула она. — А теперь поговорим о наших проблемах.
— Да, Браницикий, — вздохнул я.
— Верно. Ты обещал мне…
— Я помню, Эри. Поверь мне, я хочу, чтобы он отстал от меня не меньше, чем ты. Но Лар говорил, что ему нужна еще минимум неделя для того, чтобы проверить его теории по твоей печати…
Сидящая на ступенях женщина раздражённо вздохнула.
— Слишком медленно.
— Другого выхода у нас все равно нет, — пожал я плечами. — Нужно подождать и…
— Ты не понимаешь! — вскинулась она, поднимаясь на ноги. — Пока эта печать у меня, я ничего не смогу ему сделать! Вообще! Ты понимаешь это, Александр⁈
Она приблизилась ко мне вплотную.
— Стоит ему сказать слово, стоит лишь отдать приказ через печать, — прошептала она, — и я ничего не смогу с этим сделать. Вообще. Если он скажет ползать у него в ногах и облизывать от пыли его ботинки, я сделаю это. Если скажет вырвать глаза твоей сестре, я сделаю это. Если скажет убить тебя, я сделаю и это. И ничего не смогу сказать ему против. Вообще. Потому что эта печать сильнее моей воли. Сильнее любых желаний и протестов. И пока эта проклятая дрянь на мне, ты в опасности!
— Думаешь, что я не понимаю, что он поставил тебя наблюдать за мной? — задал я встречный вопрос. — Я же не идиот, Эри, я понимаю, что зачем-то нужен ему. Только не знаю зачем.
— Я сказала бы…
— Даже если бы он приказал тебе не говорить? — перебил я её своим вопросом, и она промолчала. — Видишь. Но я знаю, что ты говоришь правду. Проблема заключается лишь в том, что мы не знаем, чего он хочет.
Эри постояла несколько секунд, после чего вздохнула и, развернувшись, пошла вниз по лестнице.
— Мне порой кажется, что он сам не знает, чего хочет, — донёсся до меня её голос.
