Пробежка Каллиопы Оу закончилась на десятом километре, когда аудиокнигу прервал телефонный звонок. Остановившись, она поставила книгу на паузу и коснулась наушника.

– Кэл слушает.

– Специалист Оу, это Гомер Костелло из министерства обороны.

Удивленно заморгав, она откинула с глаз потную челку.

– Я уже давно не специалист. У тебя инфа устарела.

– Я понимаю, что вы ушли со службы… – начал он.

– Ага, «ушла». Ну, можно и так сказать, – хохотнула она.

На короткое время воцарилась тишина.

– Нам нужно поговорить, – наконец сказал он. – У вас будет возможность встретиться в ближайшие дни?

Она стиснула кулаки.

– Ты что, не понял? Я. Больше. Не. На. Службе. У меня нет звания и нет пенсии, которую можно было бы отнять. Все, точка.

Костелло вздохнул. На фоне раздался женский голос; кто-то обращался к нему – слишком тихо, чтобы разобрать слова полностью, но среди них явно прозвучало «я же вам говорила».

– Мисс Оу, у вас появилась уникальная возможность вновь послужить своей стране. Мы искали человека с подходящими навыками и вспомнили про вашу кандидатуру, – сказал он.

– Оставь свой патриотизм при себе, – рассмеялась она. – Любите вы, военные, тыкать им в лицо, как только вам что-то надо. А как получите свое, так все – я и американка ненастоящая, и вообще должна свалить в свой Китай разрабатывать новый вирус, который убьет всех белых, ведь все равно я наверняка шпионю в их пользу, – сказала она. – Или вы успели победить расизм, а я не заметила? Удивительно, что в новостях не сказали.

Женский голос на фоне сказал что-то про деньги.

– С кем ты там разговариваешь? – поинтересовалась она. – Потому что она явно хорошо меня знает. Дай-ка ей трубку.

Раздался шорох передаваемого телефона.

– Здравствуй, Кэл. Это сержант Опал Слав.

Кэл удивленно хохотнула:

– Сержант Слав? Серьезно, это тебя послали меня уговаривать?

– Ты сама попросила передать мне трубку, – спокойно сказала она. – Как дела?

– Замечательно. Так рада тебя слышать. Как поживаешь? А то с тех пор как ты порекомендовала меня уволить, мы так и не виделись, – как бы между прочим сказала Кэл.

– Ты попросила мистера Костелло передать трубку тому, с кем он разговаривал. Это я. Что ты хотела услышать?

– Ладно. Что вам от меня нужно? – не сдержала она любопытства.

– Выполнить задачу, с которой мало кто справится.

– В документах на увольнение ты написала, что я, цитирую, «максимально непригодна» для службы своей стране, – сказала Кэл. – Вам что, понадобился кто-то максимально непригодный?

Слав вздохнула.

– Нам нужен человек извне, но прошедший военную подготовку.

– Ага, запеленали своих малышей в красно-бело-синие одеялки и не хотите, чтобы они запачкались? Ну так наймите контрактников. Звякните в Халлибертон, в конце концов.

– Нам нужен индивидуальный подрядчик, – уточнила Слав.

– А что мне за это будет?

– Я могу изменить свое заявление и вернуть тебе пенсию, – сказала она.

Кэл нахмурилась.

– Не можешь. Ты сама говорила, что не получится, без вариантов.

– Я была плохо осведомлена, – осторожно ответила Слав.

– Соврала, значит, – поправила Кэл.

– Для этого понадобится немало телодвижений и беготни с документами, а ты терпеть это не можешь, – парировала Слав.

– А кто ж любит? Разве что те, кто все это напридумывал, – ответила Кэл. – Значит, в обмен на услугу ты готова изменить заявление. – Она помолчала, задумавшись. – Задним числом?

– Нет, – мгновенно ответила Слав. – Не получится.

– Ну, мы только что выяснили, что ты можешь и душой покривить, так что не верю. Если я правда так вам нужна – уж придумаешь что-нибудь. Выкрутишься – позвони.

– Но я даже не сказала, что… – начала было Слав, но Кэл повесила трубку.

Черт, как же приятно было грубить вышестоящему офицеру и не бояться последствий. Будучи простым гражданским лицом, Кэл могла посылать эту суку сколько хотела. Но военная выучка давала о себе знать неясной тревогой, словно вот-вот должно было последовать наказание.

В наушниках снова раздался звонок, а телефон завибрировал в кармане спортивных штанов.

Кэл выругалась и взяла трубку.

– Серьезно? Что еще надо?

– Мисс Оу, это снова Гомер Костелло, – поспешно сказал он. – Сержант Слав подумает, что делать с вашей пенсией и пособием, но перед этим нужно будет обсудить суть вашей задачи.

Кэл, конечно, очень хотелось заставить Слав поторчать над бумажками просто так, без всякой причины, но все же сдалась.

– Ладно. Что вы хотите?

– Встретиться. Лично.

– Хорошо. Где и когда? За мной пришлют машину?

– Где вы сейчас?

– Бегаю у говнотечки, – сказала она. На том конце трубки воцарилось молчание. – В парке. У речки. Я ее так называю. – Она прислушалась. Тишина. – Потому что вода там – говно.

– Я понял, – сказал Костелло, но юмора явно не оценил. – Где эта речка?

– В Роли, недалеко от моего дома.

– Значит, вы не в Вирджинии.

– Ага, раз я в Роли.

– Тогда вы ближе, чем мы ожидали. Будем ждать вас в форте Боузер за городом. Сможете подъехать сегодня?

Она глянула на часы.

– Ну, я вся в мыле, так что сначала стоило бы принять душ, – сказала она.

– Конечно, приведите себя в порядок и приезжайте. Встретимся через два часа в кабинете подполковника Торреса. Вас устроит?

– А что, Торрес теперь в Боузере? И Слав тоже? – с интересом спросила Кэл.

– Официально – нет. При встрече расскажем подробнее. Сержант Слав пришлет вам адрес.

– Договорились, – сказала Кэл, подсчитав время на душ, дорогу и блуждание по базе, и повесила трубку.

Каллиопа Оу ухмыльнулась. А ведь все ей твердили, что с таким отношением она никогда ничего не добьется.

«Смотрите-ка, кто оказался неправ».

В кабинете подполковника Ника Торреса ее встретили три человека.

Подполковник держал в руках плотный конверт; его лысина блестела от пота, а сам он хмурился сильнее обычного, отчего шрам на правой щеке выделялся только ярче.

– О, подполковник, здрасьте, – сказала Каллиопа с порога. – И тебе привет, Слав, – добавила она, нарочно опуская звание.

Бывшая начальница Каллиопы, сержант Опал Слав, стояла за спиной Торреса, вытянувшись по струнке, словно в ожидании выговора. Ее платиновые волосы были стянуты в привычный тугой пучок на затылке, и выглядела она так, будто только что съела лимон. Когда Каллиопа захлопнула за собой дверь, Слав уставилась на нее пронзительными голубыми глазами, словно готова была обвинить во всех грехах.

Но самое важное, что армейские шишки стояли на ногах, а за столом Торреса восседал мистер Костелло, погруженный в чтение документов.

Кэл впервые видела, чтобы кому-то выказывали такое почтение. Инстинктивно хотелось выпрямиться по струнке и отдать честь, но она покрепче завернулась в плотную ткань плаща и, прислонившись к дверному косяку, скрестила на груди руки.

– Мистер Костелло, это Каллиопа Оу. Вы разговаривали по телефону, – представила Слав.

Костелло с улыбкой поднял на нее глаза.

– Да, я еще долго ее не забуду, – сказал он.

– Мистер Костелло от лица министерства обороны обратился к нам с уникальным заданием, рассчитанным на одного человека, – сказал Торрес Каллиопе. – Его команда внимательно изучила результаты тестирования на профпригодность за последние три года, и вы… вошли в список возможных кандидатов.

Каллиопа моргнула от удивления.

– Я больше не в армии, забыли? И я чуть не провалила тестирование.

Слав снова поджала губы.

– Я так и сказала. – Она бросила на Костелло презрительный взгляд, но отвела глаза, когда Торрес недовольно на нее посмотрел.

Самого Костелло это ничуть не смутило. Он был из тех людей, которых военные не любили заочно: невысокий, мягкий и бледный, с тонкими черными усиками, которые по-хорошему стоило бы сбрить. Наполовину азиат, скорее всего вьетнамец, лет пятидесяти на вид. Он в жизни не держал оружия опаснее винтовки для лазертага, но явно обладал немалой властью, раз офицеры уступили ему место, а сами остались стоять.

– Бывший младший капрал Каллиопа Оу, – произнес мистер Костелло, доставая из папки толстую стопку документов, скрепленных степлером. – Уволена из армии за недостойное поведение, многочисленные нарушения и… «неспособность учиться на собственных ошибках». Неоднократные нарушения субординации, отсутствие технических навыков в большинстве военных специальностей. И особое примечание: до армии вы пытались вступить в морскую пехоту, я правильно понимаю?

Торрес со Слав удивленно на нее посмотрели, и внутренне Кэл застонала. Ей обещали, что никто не узнает о неудачной попытке вступить в морпехи, после которой ей посоветовали пойти в армию.

– Я думала, это убрали из моего личного дела, – сказала она.

– У меня есть допуск к секретной информации, – с улыбкой ответил Костелло.

– Ах ты мелкий бумагомаратель! Уважуха, – ухмыльнулась Кэл, но он явно не оценил комплимент. – Да, я пыталась попасть в морскую пехоту. Провалила три экзамена из четырех. Они решили, что в армии от меня будет больше пользы.

Он нахмурился и продолжил читать.

– Но четвертый экзамен вы сдали с блеском, что весьма странно. По отдельности ваши навыки оставляют желать лучшего, но при тестировании совокупности тех же навыков вы показали невероятные результаты. Как… интересно. Врач, проводивший психологическую оценку, сказал, что вы подходите к жизни как кулинар. Что это значит?

Кэл рассмеялась. В отличие от остальных, тот врач видел ее насквозь. Именно он предложил пойти в армию.

– Это значит, что из одной муки я ничего не приготовлю. Но добавьте к ней яйца, сахар и масло, и я забабахаю отменный торт.

Все уставились на нее.

– Да, знаю, метафора не самая подходящая. Хорошо стрелять – не то же самое, что готовить из одного сахара. Но он же мозги правит, а не стихи пишет. В общем, я не лучший пловец, а в схватке меня небось даже вы бы скрутили. – Военные дернулись, но Костелло лишь с улыбкой кивнул, показывая ей продолжать. – Зато в подводном бою мне нет равных.

– Понятно. Здесь написано, что вы плохо стреляете и относительно медленно бегаете, но способны поразить цель из винтовки в движении.

– Снайпер из меня ужасный, – сказала Кэл. – Мне становится скучно. Психиатр сказал, что для взрослого человека с СДВГ я справляюсь лучше других.

– Ясно, – сказал Костелло. – Итак, вы вступили в армию и прошли курсы подготовки интендантов в форте Ли.

Она кивнула:

– Да, в похоронной службе.

– Полагаю, до подводных боев дело доходило нечасто, – спокойно заметил Костелло.

– Нет, но искать жмуриков… – Слав бросила на нее ядовитый взгляд. – То есть «моих павших товарищей» и их личные вещи на местах активных боевых действий оказалось как раз по мне. Да и мало кто рвется этим заниматься, так что люди всегда нужны.

– Солдаты из того округа чаще других проявляют симптомы посттравматического стрессового расстройства, – сказал Костелло. – Вас это не коснулось?

Перед глазами мелькнуло непрошеное воспоминание: Ксан Морган с разбитым после вчерашней драки лицом, провожающий взглядом патруль, отправившийся к гидроэлектростанции Фалькон.

«Ты в порядке? – спросила она его. – Хреново выглядишь».

Ксан стиснул зубы, а затем снова расслабился.

«В полном».

«Как-то не похоже».

«Забей. У нас полно других дел».

«Это каких? Никто ж не умер».

«Поможем снабженцам. Им не хватает людей».

«Нам придется проверять запасы? Для тех мудаков, которые тебя так разукрасили?»

Она встретилась с ним взглядом. Золотисто-карие глаза были налиты кровью.

«Да. Для их отряда».

«Пойдем», – сказала она.

Вернувшись в реальность, Кэл кашлянула.

– Не особо, – сказала она.

– Тут написано, что вы напали на вышестоящего офицера, который назвал вас «Оу Ноу». Это правда? – спросил Костелло, глядя на нее поверх папки.

– О да.

Кэл весьма гордилась этим взысканием. Она думала, что он спросит еще что-нибудь или сделает ей замечание, но вместо этого он обернулся к солдатам, стоящим позади него:

– Ну, скажите-ка, как в армии предлагают бороться с расизмом? Смириться и терпеть ради родины? Сержант Слав, есть что добавить? Как вы разбирались с этим конкретным проявлением расизма и неуважения среди солдат? Или просто наказали Каллиопу за то, что она не побоялась ответить?

Слав побагровела.

– Мы не поощряем нападение на вышестоящих офицеров, сэр.

– Ну да, конечно, ведь в расизме нет ничего такого, да, Оу? – Он повернулся к Каллиопе. – Часто ваши братья и сестры по оружию шутили, что вы едите собак?

– Всего один раз, – ответила так, не скрывая того, что подразумевала под этими словами.

– Вы сами разобрались, или вам помогла сержант Слав?

Она бросила взгляд на пунцовую Слав.

– Скажем так: мы обе постарались.

Он вновь заглянул в личное дело.

– Хорошо. А что насчет Аш-два-Оу? Это тоже…

– Нет, сэр, это прозвище мне дали друзья. На границе часто случаются стычки за воду, сами знаете.

– Понятно. Вы знаете корейский, Оу?

– Ни слова, – ответила она. – Я кореянка в четвертом поколении. Родители умерли, и с пяти лет меня воспитывал дядя. Он мало общался с родственниками из Кореи.

Костелло кивнул, показывая, что понимает.

– Моя бабушка родом из Вьетнама, но мама никогда не требовала от нас знания родного языка, а отца в первую очередь интересовало, правильно ли я готовлю пастуший пирог. Он был ирландцем. – Костелло перелистнул пару страниц. – А, вот и дядя. Дэвид Оу, несколько раз сидел в тюрьме за торговлю наркотиками. Это он вас воспитывал?

– Ага, – ответила она. Надо было написать дяде Дропу письмо. Ему оставалось сидеть пять месяцев. – Это он меня всему научил.

– Как вы умудрились так долго продержаться в армии, с таким-то примером? – с откровенным недоумением спросил он.

– Дядя Дроп учил меня полностью отдаваться своему делу. Он торговал наркотиками, чтобы у нас была еда и крыша над головой. Я применила его девиз в армии.

– Какой идейный наркоторговец, – сказал Костелло, размышляя вслух. – Вы весьма необычная женщина, мисс Оу. Нам такие нужны. Мало кто с такой легкостью способен пережить все, что подбрасывает судьба, включая увольнение за недостойное поведение. Если вы согласитесь отправиться на эту опасную миссию, и если мы вам ее предложим, – подчеркнул он, напоминая, что пока ей ничего не предлагали, – мы задним числом «уволим» вас на общих основаниях и вернем все пособия.

– Нет уж, – сказала она. – Я вам явно очень нужна. Хочу почетную отставку.

– Но тогда придется стирать данн… – начала Слав, но Торрес, до сих пор не сказавший ни слова, положил ладонь ей на руку.

– Сержант, думаю, мы сможем решить этот вопрос, – спокойно сказал он. – Продолжайте, мистер Костелло.

– Вы также станете официальным членом новой команды под моим руководством, – сказал тот.

Каллиопа как раз пыталась подсчитать, сколько армия будет должна ей денег, но сейчас, моргнув, перевела взгляд на Костелло:

– И что мы будем делать, сэр?

Он вновь улыбнулся своей загадочной улыбкой.

– Пока не могу сказать. Никакой уровень доступа не охватывает то, чем мы занимаемся.

– Так, получается, я прохожу собеседование на непонятно какую должность, а если получу ее – присоединюсь к отделу минобороны, которого пока что не существует. Я правильно все понимаю? – сказала Кэл, загибая пальцы.

– Именно, – ответил Торрес.

– Обалденно, – сказала она. – И как, соискателей много?

– Это тоже засекречено, – ответил Костелло. Прищурившись, он вчитался в личное дело, словно не верил своим глазам; потом провел пальцем по строке текста и обернулся на Слав: – Все так и было?

Та коротко кивнула:

– Да, сэр. Она тогда отвечала за новобранцев.

– Хорошо, – сказал Костелло, явно пытаясь спрятать улыбку. – Предвосхищая вопросы, мисс Оу, нет, мы не планируем отбирать кандидатов посредством «королевской битвы».

– Я решила сразу отобрать самых сильных новичков и поменьше возиться с бумажками, – пожала плечами она, вспоминая день, когда Слав знатно ступила и дала ей в распоряжение отряд новобранцев.

– Ты даже не представляешь, сколько после этого нам пришлось «возиться с бумажками», и я уж не говорю о всех ранах, – огрызнулась Слав.

Костелло закрыл папку.

– Что ж, мисс Оу, приятно было познакомиться. Если вы не получите должность, звонка можете не ждать. И, разумеется, все сказанное должно остаться между нами. Вопросы?

Она помотала головой, борясь с желанием отдать честь.

– Никак нет, сэр, – сказала она.

Костелло улыбнулся, и на мгновение среди мягкости черт его лица проступило нечто хищное, словно он только что успешно ее обманул.

– Вот и чудесно.

Помощник Торреса куда-то ушел, и Каллиопа остановилась посреди пустой приемной, прислушиваясь к разговору за дверью. Она не боялась попасться – повторно уволить ее за непристойное поведение они все равно не могли.

В кабинете Торрес тяжко вздохнул.

– Ну, мы предупреждали.

– Она мне нравится, – сказал Костелло. – Идеальный кандидат.

Каллиопа ухмыльнулась.

– Вы просто с ней не работали, сэр, – возразила Слав. – Честно, я не представляю ни единого задания, на которое я бы не побоялась отправить ее в одиночку. Она неуправляемая, и это мягко сказано.

– Она отлично подходит, – сказал Торрес. – Эта миссия подразумевает множество непредвиденных рисков. Бойцы с уникальными навыками справятся с ними лучше, чем ваши проверенные солдатики, в точности следующие приказам. Узнать бы еще, как она умудрилась так хорошо показать себя в иррегулярном бою у морпехов, хотя провалила все испытания базовых навыков, которые лежат в его основе.

Слав горько хохотнула:

– Я даже не знала, что она пыталась попасть к морпехам. Но догадываюсь, почему они послали ее к нам и ничего не сказали. Решили разыграть, не иначе.

– Похоже, не только вы готовы подправить пару документов, чтобы избавиться от Каллиопы Оу, – сказал Костелло. – Она не попала в морпехи, потому что попросту не добрала баллов на стрельбище. Но нам нужен эксперт по иррегулярным боевым действиям. Скажу честно: Земной гвардии пока что не существует, так что уж если терять солдат на неофициальных сверхсекретных заданиях – пусть они будут из тех, кем можно пожертвовать, верно?

– Верно, – согласился Торрес.

Слав, видимо, отреагировала без слов, потому что пару секунд спустя голос Костелло раздался уже у дверей кабинета:

– Мне надо будет подумать, но пока что я планирую перезвонить Каллиопе Оу. В ней есть искра.

Каллиопа беззвучно присела, прячась под столом секретаря. Костелло ушел, даже не взглянув в ее сторону.

Из-за закрытой двери вновь раздался голос Слав.

– Сэр, – поспешно сказала она, – Оу знатно меня задолбала, но она уже даже не солдат, а он хочет воспользоваться ей и выбросить, как одноразовую салфетку. Нельзя посылать гражданских на такую опасную миссию. Она не представляет, что ее ждет. Это самоубийство.

– Она всегда может отказаться, – заметил он.

– Вы ее видели, сэр. Ее только помани, и она набросится на опасное секретное задание, как кошка на лазерную указку! А когда она поймет, на что подписалась, отказываться будет поздно. Он сам сказал, что это связано с Земной гвардией, а это космос, инопланетяне, вот это вот все. Что он вообще здесь забыл? Почему не пошел искать своих уникальных солдат в ВВС? Или ими жертвовать жалко?

– Откуда ты знаешь, что не пошел? – спросил Торрес. – Оу – не единственный его кандидат. Президент предоставил новому подразделению полную свободу действий; если им что-то понадобится – они это получат. Мы исполняем приказы, и наш приказ – найти Каллиопу Оу и сделать ей предложение, от которого она не сможет отказаться.

– Да, сэр, – устало сказала Слав. – Она не представляет, что ее ждет.

– Полагаю, Земная гвардия тоже, – ответил Торрес.

Опал Слав стояла у входа в «Старбакс» и оглядывалась. Сегодня она заплела волосы в хвост, пропустив через отверстие в бейсболке «Аризона Даймондбэкс», и надела футболку с длинными рукавами – мерч Солти Фаттса. Заметив Каллиопу, она просияла и поспешно направилась к ней.

– Это ты так под гражданского косишь? Потому что выходит хреново, – вместо приветствия заметила Каллиопа. – Тебя выправка выдает. Расслабься.

– И тебе привет, Кэл, – сухо сказала Слав. – Спасибо, что согласилась встретиться.

– Чуть не опоздала, – сказала Каллиопа. – Мне позвонили, пришлось задержаться. – Она помахала телефоном у нее перед носом. – Угадай кто?

Слав пару раз моргнула.

– Если это тот, о ком я думаю, то не стоило мне об этом рассказывать. Если, конечно, речь не про дядю-наркоторговца.

Одной ремарки, да к тому же правдивой, было мало, чтобы вывести Каллиопу из себя.

– Не, я про того, засекреченного. Ты участвуешь в операции? Потому что как-то не верится, что ты решила помочь мне из великой любви.

Слав кашлянула.

– Видимо, я опоздала, раз тебе уже предложили работу. Они сообщили подробности?

– Мне нельзя об этом рассказывать. Даже тебе, – ответила Кэл, отпивая горячий шоколад, после которого на носу у нее остались взбитые сливки.

– Насколько я помню, с конфиденциальностью у тебя всегда были проблемы, – спокойно заметила Слав.

– Да ладно, ладно, ничего мне не сказали. Просто предложили работу, я согласилась. Завтра пройду инструктаж, а на следующей неделе, по ходу, поеду в Вашингтон.

– И больше Костелло ничего не сказал? – спросила Слав. – Только то, что тебя взяли?

– Пока нет, но явно придется попутешествовать. Я думаю, это как-то связано с миссией в Южной Африке. Небось в Колумбию отправят, – сказала Оу. – У дяди Дропа там связи.

Слав закатила глаза.

– Все совсем не так, но просто к слову: если когда-нибудь тебя вдруг отправят в Колумбию, пожалуйста, не общайся там с наркобаронами, даже если они друзья семьи. – Она покачала головой. – Ладно, речь не об этом. Костелло не говорил, что в связи с текущей ситуацией было сформировано новое военное подразделение? – Она достала из кармана свернутый журнал и расправила его на столе. Это был «Тайм», на обложке которого красовалась инопланетянка с синей кожей, похожей на кору – Оу не помнила, как ее звали. – Насколько нам известно, тебя завербовали именно туда. Мы не знаем почему, но я догадываюсь, что это будет за задание.

Она открыла журнал на середине, на интервью с той самой инопланетянкой – а, точно, Элли Смит Синяя, Третья Дочь, Некогда Мать, – так ее звали; ну, или попросту Дженнифер, как она сама просила себя называть. Она представляла на земле расу гурудевов. Но Слав интересовало не интервью, а вырезка из газеты, заложенная между страниц вместо закладки.

– Сколько бумаги, прям старая школа. Полный восторг, – сказала Кэл и взяла вырезку в руки.

«Подозреваемый в убийстве похищен инопланетянами», – гласил заголовок. Сама статья подробно расписывала информацию, предоставленную военной полицией по поводу исчезновения солдата из форта Боузер. Помимо него были и другие подозреваемые, но журналистов они мало интересовали – даже если солдат никого не убивал, он все равно сбежал с места преступления и ушел в самоволку, причем добраться до него теперь явно было непросто.

– Охренеть, мы с ним вроде знакомы, – сказала Кэл, стараясь сдержать эмоции, потому что тут не было места для «вроде»: они были знакомы, и очень хорошо. – Его похитили?

– Да. И я подозреваю, что тебя отправят за пределы планеты, на неизведанную вражескую территорию, чтобы вернуть одного из наших, – понизив голос, ответила Слав.

– Ого, – сказала Оу. Пробежавшись глазами по заметке, она не увидела ничего про «многочисленные жертвы» и «военное преступление» и самую чуточку расслабилась. – Спасательная операция, значит.

– Типа того, – очень осторожно ответила Слав. – Тебя это не пугает?

Оу встретилась с ней взглядом.

– На службе ты меня об этом не спрашивала. Тебе было плевать, кто чего боится. Что это ты вдруг спохватилась? – Она опустила взгляд на статью. – Да и я все равно уже согласилась.

– Слушай, я просто не хочу впутывать в это гражданских, когда есть тысячи солдат, которые с удовольствием возьмутся за миссию – и, что уж говорить, справятся с ней получше. И мне не нравится, что никто не посвятил тебя в подробности.

– Завидуешь? – хохотнула Кэл.

Слав вздохнула, покачав головой:

– Не в этом дело. Вы же вместе служили, да? – Она указала на фотографию Ксана.

– Ага, было такое, – ответила Кэл, тщательно подбирая слова. – Давненько, еще когда были интендантами в Афганистане. – И в Техасе, но об этом она упоминать не стала. Просто на всякий случай. – Иногда помогали друг другу, но потом я облажалась, а он из-за меня пострадал.

– Видимо, поэтому тебя и выбрали. Он хороший солдат, но ты сможешь к нему подобраться.

– И где он?

Слав вздохнула.

– Они сами пока не уверены. Но, скорее всего, он на станции Вечность. ВВС следит за нашим воздушным пространством, они определили шаттл как один из кораблей станции. Но даже если они ошиблись, шаттл был совсем небольшим, так что ему пришлось бы останавливаться там на дозаправку. Поэтому они планируют начать с Вечности. Но послушай меня, Каллиопа. Эта миссия не для тебя. Ты к ней не готова. Ты не подчиняешься приказам, а на стрельбище у тебя были самые низкие показатели во всем отряде. Ты абсолютно неуправляемая, а они так и отправят тебя, толком не подготовив, лишь бы сохранить секретность. Уж не знаю, правда ли они считают, что ты им подходишь, но я боюсь, что тебя посылают на смерть.

Кэл потягивала горячий шоколад, наслаждаясь неловкостью Слав.

– Ты сама говорила, что я просто оружие. Пистолет, который должен стрелять туда, куда укажет моя страна. Никто так это не вдалбливал мне в башку, как ты. И вот – у меня появилась возможность подчиняться приказам, выполняя самое интересное задание за всю мою жизнь. – Она постучала пальцами по боку кружки. – Ты бы от такого отказалась?

Слав отвела взгляд.

– Нет, – призналась она. Каллиопа торжествующе хохотнула, но Слав поспешно добавила: – Но только потому, что я в армии. Их приказ для меня закон. У тебя есть возможность отказаться. Ты ведь даже не знаешь, какие опасности тебя поджидают, и ты больше не под присягой. Я просто не хотела, чтобы ты шла туда вслепую. Тебе же никто ничего не расскажет, а ты должна понимать ситуацию. Просто… не забывай, что ты не обязана никому подчиняться.

– Погоди. – Кэл запоздало осенило. – А ты-то откуда все это знаешь? Ты же просто сержант.

– Это секретная информация, – ответила Слав, вытягиваясь по струнке. Достав из кармана салфетку, она начала разрывать ее на длинные полоски, а затем снова комкать.

– Или ты мне что-то недоговариваешь, – сказала Кэл, наблюдая за нервными движениями Слав. Вдруг глаза ее округлились: – Так, стой. Все дело в Ксане? – Она ткнула в газетную вырезку. – Ты его защищаешь. От кого? Почему?

– Все немного сложнее. Мне передали кое-какую информацию. Пожалуйста, прочитай ее перед отбытием. И проследи, чтобы она не попала в руки врага. – Слав положила скомканную салфетку на стол.

– Это от тебя или от гвардейцев? – спросила Кэл; ей нравилось, как приятно ложится на язык такое фамильярное прозвище.

– Да, – ответила Слав.

– Я думала, ты на них не работаешь.

Она оглядела кофейню, словно вокруг были одни враги.

– Я и так уже слишком много сказала. Сама решай, верить мне или нет. – Она забрала журнал и свернула его. – Ты права. Не стоило нам встречаться. Я рискую не просто увольнением, а тюрьмой. Давай так: ты согласишься на новую должность, я напишу твоему новому командиру хорошее рекомендательное письмо, и мы сделаем вид, что этого разговора не было?

– Что ты скрываешь? – спросила Кэл, скрестив на груди руки.

– Просто взгляни, что у меня есть, и включи голову. Большего не прошу. Хотя со здравым смыслом ты никогда не дружила. – Слав встала, взяла сумочку, коротко помахала Оу и удивленно взглянула на нее, когда та отдала честь. – Удачи.

Кэл подняла салфетку. Внутри, спрятанная в складках бумаги, лежала флешка.

Даже неумелые, эти шпионские игры приводили ее в полный восторг.

– Военные снова позвали тебя к себе? – произнес дядя Дроп в телефонную трубку по ту сторону стекла. Он ухмылялся и шепелявил – на месте одного из резцов у него зияла дыра.

– Типа того, но мне нельзя об этом говорить. И я скоро отправлюсь кое-куда на задание. – Каллиопа с трудом сдерживала восторг. – Не могу сказать куда, но это просто улет.

– Ну, охренеть! А я-то думал, ты как была пустым местом, так и останешься! – сказал он. – Надо придумать тебе новую кличку, Шелупонь уже как-то и не подходит.

– Согласись? – с улыбкой сказала она. – Бывший сержант то же самое мне сказала.

– А ты вообще ничего не можешь рассказать? – спросил он, наклоняясь ближе, словно мог расслышать что-то через стекло.

– Не, дядь, не могу. Это военные. Ты же их знаешь.

– Бляха, это да, – согласился он, откидываясь назад и тяжко вздыхая. – До сих пор не верю, что они меня кинули.

– В смысле? – нахмурилась Каллиопа.

– Да я ж залетел из-за их новой срани. «Дыхание Бога», как его там. Я делал его по заказу секретного правительственного агентства, но когда меня взяли за травку, а нашли «Дыхание», мой контакт сразу куда-то пропал, а вместо него трубку вдруг начал брать какой-то мексиканский ресторан в Фейетвилле. Ну, типичные тайные делишки, вся херня.

История стала для Каллиопы новостью, но вовсе не удивила. Дядя Дроп каждый раз винил во всем власть. Ее весьма забавляло, что правительство вечно было виновато в большей половине его неудач.

– Дядь, заканчивай врать. Не было никакого правительственного заговора. Тебя просто поймали на сделке, и все.

– Это они подговорили меня так сказать, – категорично заявил он.

– И кто же эти страшные «они»? – поинтересовалась Каллиопа, стараясь принять серьезный вид.

– Копы, мой адвокат, судья. Пообещали смягчить мне наказание, если не буду упоминать федералов. Поэтому я тебе ничего не сказал. – Он замолчал и провел грубой ладонью по телефонному шнуру. – Прости, что вечно доставляю тебе неприятности, Шелупонь. Я просто хочу, чтобы у моей девочки все было в порядке.

– Не парься, – махнула она рукой. – Дядя-наркоторговец добавил мне популярности, пока народ не понял, что из тюрьмы ты им наркотиков не достанешь. Но когда выйдешь, у меня будет для тебя пара клиентов. Или когда я вернусь.

– Эй, да это ж отлично! – сказал он, вновь ухмыльнувшись.

В его щербатой улыбке она видела единственное утешение своей юности – дядю, который всегда был готов защитить ее, который научил ее заботиться о себе и никогда, никогда не сдаваться.

И уж она предоставит ему повод для гордости.

Когда дядя узнал, что ей не придется проходить через проверку, потому что она вылетает через неофициальный космодром, он предложил ей забрать кое-что из тайника, который он устроил у себя в трейлере. Воспользовавшись собственным ключом, она нашла под раковиной ящик с инструментами, где он держал оружие, пачку стодолларовых купюр и небольшой запас травы и мета. Примерно это она и ожидала увидеть.

Но еще она нашла небольшой пакетик с синими таблетками, которые внимательно изучила под светом обычной лампочки, висящей на кухне. Они чем-то напоминали таблетки для стояка, только в виде капсул, а не приплюснутых кругляшей. Их оболочка мерцала, словно усыпанная блестками. А потом она нашла еще один пакетик, в этот раз полный блестящего синего порошка.

Он был зернистым и переливался на свету.

– И что это такое? – вслух спросила она.

«Дыхание Бога»? Ну, всегда можно было попробовать. Дядя Дроп научил ее пробовать наркотики, не впадая в полный, как он выражался, «трип масштабов Лед Зеп». Он, конечно, всегда ратовал за расширение клиентской базы, но предупреждал об опасностях злоупотребления и запрещал делиться с друзьями. Говорил, что пусть уж он будет единственным дилером в семье. Друзья ныли, что он просто не хочет конкуренции, но Кэл понимала, что он просто уберегает ее от привода за распространение наркотиков, особенно во времена службы в армии. В те времена она не могла употреблять из-за частых проверок, а когда уволилась, дядя Дроп уже был в тюрьме и не мог ничего достать.

Она распихала находки по карманам. Дядя Дроп и компьютерные игры научили ее брать все, что не прикручено, ведь никогда не знаешь, что может пригодиться. Как говаривал дядя, лишних денег не бывает, да и оружия тоже.

Наркотики Кэл спрятала в сейф вместе с пистолетом, тазером и флешкой, которую Слав оставила в скомканной салфетке в кафе. Ей не терпелось узнать, что за тайны скрывались внутри.