Правило 23. Долг превыше выгоды
Продолжая тему морально-нравственного кодекса конфуцианской школы, нельзя не упомянуть целый букет советов, цитат и предписаний, сконцентрированных вокруг идеи долга, служения, ответственности.
Так уж повелось, что китайская аристократия, фундамент государственности, на протяжении всей истории непрерывно воевала. Сложившаяся вокруг ядра воинского сословия система вассалитета, сложная иерархия, родовая честь и «рыцарская» этика были подчинены идеям служения и чести.
Война – дело дорогое, поэтому китайское государство сформировало также мощную и разветвленную систему управления, становым хребтом которой стала чиновничья бюрократия. Не являясь непосредственно воинским сословием, государственные служащие тем не менее имели в качестве примера для подражания кодекс поведения аристократов, доступный через философию конфуцианства. Кстати, любопытный факт: при нынешнем председателе компартии Китая Си Цзиньпине китайским чиновникам снова дали этический кодекс – только современный. В нем фигурируют отказ от роскоши, скромность, экономность и, конечно, недопустимость коррупции. За это в Китае легко можно заслужить смертную казнь, да еще потом семье и счет за патроны пришлют.
Почти все инструкции Конфуция обращены к идеальному субъекту – благородному мужу, который и является реципиентом конфуцианской этики. В прошлом разделе мы уже приводили термин ли, понимаемый как внутренний императив, мера нравственности и этики благородного человека. Однако в философии Конфуция ли – это нечто большее. Оно включает в себя в целом все нормы взаимоотношений в обществе, независимо от социального статуса.
Также в конфуцианстве есть два понятия этической категории, которые более точно описывают идеальные качества благородного мужа: и – чувство долга, справедливости; синь – верность, искренность и др. Конфуций подразумевал, что они присущи в большей степени именно личностям, занимающим высокое положение в обществе, причем это место в иерархии определяется как раз тем, насколько оба эти качества свойственны тому или иному сановнику, воину или государственному деятелю. Общество, составленное из обладателей синь и и, будет работать как отлаженный механизм.
Долг Конфуций понимал как моральное обязательство, которое добросердечный человек, в силу своих добродетелей, накладывает на себя сам. «Благородный муж превыше всего почитает долг. Благородный муж, наделенный отвагой, но не ведающий долга, может стать мятежником. Низкий человек, наделенный отвагой, но не ведающий долга, может пуститься в разбой. Благородный человек знает только долг, низкий человек знает только выгоду», – в этих сентенциях обладатель добродетельных качеств противопоставляется низкому человеку, движимому только собственной выгодой, у которого и, синь, ли находятся в явном дефиците.
Что касается правителей, они просто обязаны не только заботиться о своих подданных, но и олицетворять собой «совершенного человека – цзюнь цзы:
«Нельзя управлять другими людьми, не научившись управлять собой».
По мнению Конфуция, император, который утратил «совершенство», теряет моральное право на власть над другими.
В даосской притче, автором которой считается Чжуан-цзы, некто Цзянь У спросил Сунь Шуао: «Вы трижды занимали пост советника государя и не выказывали высокомерия. Трижды вас смещали с этого поста – и вы не выглядели опечаленным. Глядя на ваше безмятежное лицо, я хочу спросить: как вам это удается?»
«Я ничем не лучше других, – ответил Сунь Шуао. – Я не могу мешать моему назначению на должность и не могу предотвратить свой уход со службы. Для меня все приобретения и потери не имеют ко мне отношения, и поэтому я не волнуюсь по их поводу. Я даже не знаю, оказывают ли почет моей должности или мне самому».
Здесь Чжуан-цзы приводит в пример свой идеал государственного служащего, который бесстрастен, нелицемерен и служит из чувства долга, а не из корысти.
Нужно сказать, что данное правило пережило все исторические эпохи Китая и сегодня так же актуально, как и во времена древних философов. Возможно, это одна из основ, на которых стоит современный Китай и его успех. Стоит лишь позавидовать тому, как жителям Поднебесной удается сохранить этот подход, и пожалеть, что чрезвычайно мало других стран мира его перенимают и внедряют в рамках своего государственного устройства.
