Глава 17
Я оказался во дворе заброшенной алхимической лаборатории на Правом берегу. Просто вышел из двери, и все.
Но теперь назвать лабораторию заброшенной не поворачивался язык.
Здания сверкали новенькими стеклами. Заросли бурьяна бесследно исчезли, вместо них зеленели ровно подстриженные лужайки. Из высокой кирпичной трубы вылетали тонкие кольца дыма.
Забор вокруг лаборатории тоже починили, а у ворот даже поставили будку охраны. От нее ко мне сейчас как раз бежал охранник.
— Стоять! — грозно крикнул он. — Имя!
Я остановился, с улыбкой поджидая его.
Подбежав ближе, охранник узнал меня и остановился в нерешительности.
— Александр Васильевич? А вы как здесь? Я не заметил.
— Внезапная проверка, — спокойно ответил я. — Где я могу найти артефактора Гораздова?
— Владимира Кирилловича? Так он где-то здесь. Он, считай, с территории и не выходит.
— Где-то здесь? — уточнил я, обводя задумчивым взглядом череду одинаковых корпусов.
— Александр Васильевич, — замялся охранник. — Тут такое дело… Призраки по ночам ходят.
— Призраки? — удивился я.
— Да, — кивнул охранник. — Высокие, все в черном и в капюшонах. Только вчера видел. Идут себе мимо охраны, словно так и надо.
— И что же вы сделали? — с улыбкой спросил я.
— Как положено. Выскочил из будки, спросил документы.
— А они?
— Колыхнулись как-то странно, и прямо сквозь ворота на улицу просочились! А ворота — на замке! Я сам запирал.
Охранник удивленно вытаращил глаза.
— Я к воротам подбежал, а там — никого! Пустая улица.
Похоже, Игорь Владимирович забыл сказать охране про туннелонцев. Или не стал говорить, оберегая их секрет?
— Может, вам померещилось? — улыбаясь еще шире, спросил я. — Ночи здесь тихие, задремали. С кем не бывает?
— Да вы что, ваше сиятельство, — обиделся охранник. — У нас же артефакты специальные, которые сон прогоняют. Вот!
Он показал мне крохотный медный колокольчик, который был привязан к его мощному запястью. Колокольчик во все стороны топорщился шипами.
Знакомая вещица! Колокольчик Бдительности, я использовал такой во время первой встречи с туннелонцами.
— Да, это сильный талисман, — кивнул я.
— А еще я по ночам крепкий чай пью, — доверительно сказал охранник. — Так что не мог я спать. Ваше сиятельство, вы же Тайновидец, все это знают. Разобрались бы вы с этими призраками. Что же они тут шастают без документов? Непорядок. Я Игорю Владимировичу должен доложить.
— Я знаю этих призраков, — кивнул я. — Никому о них не говорите, кроме Игоря Владимировича. И пропускайте беспрепятственно в любое время.
— Понял, — подтянулся охранник.
— Значит, господин Гораздов где-то здесь?
— Точно, здесь.
— Хорошо.
Я не стал слоняться по территории, разыскивая артефактора. Вместо этого просто послал ему зов.
— Владимир Кириллович, это Александр Воронцов. Я заглянул к вам по важному делу. Можете меня встретить? А то я опасаюсь заблудиться в ваших владениях.
— Одну минуту, Александр Васильевич, — ответил Гораздов.
Ровно через минуту дверь ближайшего здания открылась, и я увидел на пороге высокую фигуру артефактора. По своей привычке Гораздов слегка сутулился.
Я подошел к нему.
— Добрый день, Владимир Кириллович. Вижу, здесь все преобразилось.
— Да, — с гордостью кивнул Гораздов. — И очень быстро. Буквально, на глазах. Игорь Владимирович привез какого-то странного молодого человека и потребовал на ночь очистить территорию. А утром все уже было готово.
— Это, случайно, не помощник архитектора Куликов? — удивленно спросил я.
— Он самый, — кивнул Гораздов.
— И чем же вы тут занимаетесь? — поинтересовался я.
— А вы не знаете? — удивился Гораздов. — Готовим морскую экспедицию в северные моря. Создаем артефакты для кораблей, чтобы они могли пройти сквозь льды и магические поля.
— Вот оно что, — понял я.
Значит, вот как Игорь Владимирович вдохновил Савелия Куликова на перестройку лаборатории. Ведь отец Куликова погиб, разыскивая в северных морях Место Силы. Экспедиция должна была отправиться по его следам.
— У нас тут целое производство, — гордо сказал Гораздов, пропуская меня в здание. — Взгляните сами.
Он ничуть не преувеличил.
В больших цехах длинными рядами стояли верстаки, за которыми сосредоточенно трудились молодые парни. Они наносили какие-то знаки на толстые медные листы.
— Зачаровываем обшивку будущих кораблей, чтобы на нее не намерзал лед, — объяснил мне Гораздов.
— А где вы набрали столько людей? — удивился я.
— Игорь Владимирович взял на практику выпускников из магических училищ, — объяснил Гораздов. — Здесь те, кому выпал Путь Созидания.
— Надеюсь, вы поможете им стать настоящими мастерами, — улыбнулся я.
— Конечно, — уверенно кивнул Гораздов. — Прошу!
Он провел меня в небольшую комнату. Возле окна стоял длинный верстак, на котором были разложены инструменты и чертежи. Справа я увидел еще одну дверь, которая вела в крохотную спальню.
Это помещение сильно напоминало маленький домик на улице Старых Якорей, в котором раньше жил Гораздов.
— У вас уютно, — заметил я.
— Да, — кивнул Гораздов. — Привычка. Лишнего мне не надо, а здесь все под рукой.
Он предложил мне табурет и сам сел напротив.
— Так что у вас за дело?
— Мне нужен артефакт, — прямо сказал я. — Такой, который смог бы защитить своего владельца от нападения зачарованных животных.
— Понимаю, — деловито кивнул Гораздов. — Артефакт, противостоящий анималистической магии. Что ж, схема не сложная. Но хорошо бы мне познакомиться с тем, кто будет носить этот артефакт. Понимаете, Александр Васильевич, артефакты с личной привязкой всегда надежнее.
— Это будет затруднительно, — признался я. — Девушка сейчас находится в госпитале. На нее недавно напали, и она еще не пришла в себя после нападения. Но если встреча необходима…
— Посмотрим, — задумчиво нахмурился Гораздов. — А вы хорошо ее знаете?
— Я ее спас, — ответил я. — И последние два дня она прожила в моем доме. Кроме того, мы с ней вместе расследовали нападение.
— Расскажите мне о ней, — предложил Гораздов. — А я попытаюсь представить ее по вашему рассказу.
Внимательно выслушав меня, артефактор мягко улыбнулся.
— Да, у меня получилось ее представить. Славная девушка, судя по вашему рассказу. Говорите, у нее рыжие волосы?
— Да, — улыбнулся я. — И веснушки.
— Кажется, я знаю, какую основу нужно взять для артефакта, — кивнул Гораздов. — Сейчас поищу.
Он открыл небольшой сейф, который стоял в углу верстака и принялся в нем копаться. Сейф был тот же самый, что стоял у него дома. Я узнал дверцу, которую когда-то погнул Юрий Горчаков. Дверцу выправили, но следы взлома остались.
— Вот, — выпрямляясь, сказал Гораздов. — Это подойдет.
Он показал мне медальон на тонкой, но прочной серебряной цепочке.
Серебряная птица с расправленными крыльями и желтыми янтарными глазами.
Она полностью помещалась на ладони, но была изготовлена так искусно, что я мог рассмотреть каждое перо.
— Замечательная вещица, — кивнул я. — И отлично подойдет Елизавете Федоровне. Откуда она у вас?
— Купил по случаю в одной ювелирной мастерской, — улыбнулся Гораздов. — Это моя слабость. В свободное время хожу по мастерским и антикварным лавкам и покупаю все, что приглянется. Знаете, очень важно, чтобы артефактору нравилась основа будущего изделия. Тогда магическое плетение ложится легче и надежнее.
— Понимаю, — согласился я. — Симпатия усиливает магию.
— Именно, — кивнул Гораздов.
— А когда артефакт будет готов?
— Прямо сейчас, — просто ответил Владимир Кириллович. — Я же говорил, что плетение несложное. Подождите несколько минут.
Он сел к верстаку, расставил перед собой несколько квадратных стеклянных бутылочек с разноцветными наклейками — это были магические накопители — и принялся крутить в пальцах фигурку серебряной птицы. Я с любопытством наблюдал за его работой.
Чуткие пальцы артефактора словно ожили. Они тянули невидимые магические нити и плотно оплетали ими расправленные крылья, легкое тело птицы и широкий хвост.
Гораздов не обошел вниманием цепочку — на нее он тоже наложил магическое плетение.
В какой-то момент мне показалось, что я вижу тонкие разноцветные узоры плетения. Я различил бледно-зеленую нить магии природы, серебристую жилку магии жизни. И еще какие-то нити, которые не мог опознать.
— Готово, — кивнул Владимир Кириллович, протягивая мне артефакт.
— А что за магию вы использовали? — заинтересовался я. — Мне удалось кое-что увидеть, но я не все понял.
— Даже это удивительно, — улыбнулся Гораздов. — Вы очень наблюдательны, Александр Васильевич, раз сумели что-то рассмотреть.
Он удивленно наморщил лоб.
— Никакого секрета нет. Я использовал магию жизни и магию природы. Эти чары вернут зачарованному зверю свободу. Имейте в виду, что хищника они не остановят, просто выведут его из-под магического контроля. Магический зверь станет просто зверем.
— Надеюсь, до встречи с настоящим хищником дело не дойдет, — кивнул я.
Гораздов кивком указал на бутылочку с черной этикеткой.
— Кроме того, я добавил в контур магию смерти. Она не предназначена для убийства. Сильный анимаг может поднять мертвое животное и сделать его своим орудием. Магия смерти защитит именно от такого случая. Ну, и защитный контур, само собой.
— Этот медальон не окажет магическое воздействие на Елизавету Федоровну? — уточнил я.
Гораздов покачал головой.
— Ни в коем случае. Энергия магического плетения направлена только наружу.
— Спасибо, Владимир Кириллович, — кивнул я, забирая артефакт. — Сколько я вам должен?
— Нисколько, — возразил Гораздов. — Это моя благодарность за то, что вы помогли мне в свое время.
— Обойдемся без моральных долгов, — улыбнулся я. — Они только осложняют жизнь. А хорошая работа всегда заслуживает хорошей оплаты. Назовите сумму, Владимир Кириллович, чтобы мне не пришлось гадать.
Гораздов назвал сумму.
— Я переведу вам деньги, как только доберусь до отделения Имперского банка, — сказал я. — Спасибо за помощь, Владимир Кириллович.
— Хотите чаю? — предложил Гораздов.
— Это общая привычка артефакторов — пить чай? — рассмеялся я. — Нет, благодарю. Мне еще предстоят дела.
* * *
День уже клонился к вечеру. Поэтому, оказавшись за воротами мастерской, я вызвал извозчика. Пора было ехать в Воронцовский госпиталь. Там мы договорились встретиться с Никитой Михайловичем Зотовым и вместе навестить Елизавету Федоровну.
И тут очень вовремя напомнил о себе репортер Черницын. Он прислал мне зов.
— У меня новости, Александр Васильевич, — без предисловий сказал Черницын. — удалось кое-что узнать о прошлой жизни вашей подопечной.
— Слушаю вас, — ответил я.
— У Елизаветы Федоровны был роман с одним из сотрудников редакции «Магических сплетен». Роман недолгий, скорее, ухаживания.
— Что же в этом удивительного? — спросил я.
— На первый взгляд, ничего, — согласился Черницын. — Но по словам одного из репортеров, молодой человек сначала не обращал на Елизавету Федоровну никакого внимания. А потом вдруг принялся за ней ухаживать — каждый вечер провожал домой, приглашал в кафе, дарил цветы. Он был очень настойчив, чуть ли не замуж звал. Вся редакция была в курсе его пылких чувств. И вдруг в один день он совершенно остыл и переключился на другую девушку.
— Вот как? — машинально спросил я.
Мой магический дар неожиданно проснулся и толкнул меня в грудь. И не просто толкнул — он бился настойчиво, заставляя обратить на себя внимание.
— Как имя этого ловеласа? — спросил я Черницына.
— Андрей Михайлов, он служит репортером в «Магических сплетнях».
— Михайлов? Спасибо, господин Черницын, вы мне очень помогли.
— Вы не забыли наш уговор насчет статьи? — напомнил Черницын.
— Не забыл, — одними губами улыбнулся я. — Как только у меня появится материал для газеты, вы узнаете об этом первым. А пока — никому ни слова! Особенно, этому Михайлову.
Подъехал извозчик. Я уселся на заднее сиденье.
— К Воронцовскому госпиталю.
— Мигом домчу, ваша милость, — пообещал извозчик.
Рассеянно глядя на летящую слева серебристую ленту реки, я послал зов Мише Кожемяко.
— Саша, — обрадовался Миша. — А я как раз хотел тебе сказать. Нам удалось опознать вторую убитую девушку. ее зовут…
— Это потом, — перебил я друга. — Скажи, эта девушка сирота?
— Нет, — удивился Миша. — Но она недавно поругалась с родителями и ушла из дома. А как ты догадался?
— У нее был роман с кем-нибудь?
— Да. За ней ухаживал молодой человек, дело шло к свадьбе. Но внезапно он бросил девушку и исчез. Из-за этого она и поругалась с родителями. Там такой отец…
— Мне нужны все подробности, — сказал я. — Но не сейчас. Срочно бери мобиль и приезжай к Воронцовскому госпиталю. Кажется, я догадался, в чем дело.
— Еду, — коротко ответил Миша.
Я нетерпеливо наклонился вперед и поторопил извозчика:
— Будьте добры, побыстрее!
* * *
Никита Михайлович Зотов уже поджидал меня, нетерпеливо прохаживаясь вдоль мобиля.
— Есть какие-нибудь новости, господин Тайновидец? — спросил он.
— Есть, — кивнул я. — А у вас?
— Ничего, — скривился Зотов. — Смерть родителей Елизаветы Федоровны выглядит как несчастный случай. Вернее, два несчастных случая, не связанных друг с другом. Не забывайте, что между смертями прошло несколько лет. В той глуши даже полицейский пристав успел смениться.
— А магический дар Екатерины Антоновны? — напомнил я.
— Это лишь ваша догадка. Наличие у нее дара официально не подтверждено, церемонию Выбора Пути она не проходила. А что у вас?
— Давайте дождемся Мишу Кожемяко, — сказал я. — Полиция опознала третью убитую девушку. У меня есть предположение, рассказ Миши или подтвердит его, или опровергнет.
Зотов недовольно фыркнул, но согласился со мной.
— Как вы думаете, сколько у нас в городе красных башен? — спросил я, чтобы отвлечь его от тягостного ожидания.
— Что?
Никита Михайлович непонимающе взглянул на меня.
— Недавно я услышал странную фразу, — объяснил я. — «Могущество скрыто в красной башне». Не могу пока понять, что это означает.
— Снова магические загадки? — усмехнулся Зотов. — Смотря, что понимать под красной башней. За красную башню может сойти любая водокачка, любая кирпичная труба. Да и на домах у нас любят строить башенки. Думаю, вы знаете это не хуже меня.
— Но не все из них красного цвета, — заметил я. — Но вы правы. Поиски наугад займут очень много времени.
— А что за могущество? — заинтересовался Никита Михайлович.
— Это я и хочу выяснить, — улыбнулся я.
— Имейте в виду, Александр Васильевич, если это хоть каким-то боком касается Тайной службы, вы обязаны поставить меня в известность. Как подданный Империи. К тому же, вы сами назвались моим сотрудником.
— Я непременно все вам расскажу, — согласился я. — Как только сам что-нибудь выясню.
Тут, на мое счастье, подъехал полицейский мобиль, и из него вылез Миша Кожемяко. Увидев Зотова, он растерянно заморгал. Это совершенно не вязалось с его богатырской фигурой и бравым видом.
— Наконец-то! — прокомментировал его появление Зотов. — Какие у вас новости, господин Кожемяко?
— Нам удалось опознать вторую убитую девушку, — ответил Миша. — Ее звали Татьяна Истомина. Она служила помощником аптекаря на Городовом острове.
— Ну и что? — нахмурился Зотов.
— Расскажи подробнее, — предложил я Мише.
— Татьяна Павловна Истомина, — терпеливо начал он. — Из бедной дворянской семьи. Отец служит секретарем в коллегии сельского хозяйства. Училась в Смольном институте за счет казны — родители не имели возможности платить за ее обучение. За ней ухаживал молодой человек — не знатного рода, но достаточно обеспеченный. Дело шло к свадьбе. Неожиданно они расстались.
Зотов хмурился все сильнее, нетерпеливо барабаня пальцами по крыше своего мобиля. Я рукой показал ему, чтобы он не перебивал Мишу.
— После этого Татьяна поссорилась с родителями и ушла из дома. Сняла комнату, устроилась помощником аптекаря. Буквально через две недели после этого из кассы аптекаря пропали деньги. Сумма была небольшая. В полицию аптекарь обращаться не стал, прямо Истомину ни в чем не обвинял. Но девушке пришлось уволиться. А через два дня ее убили. Ударили по голове на Горбатом мостике и сбросили в воду.
— Магический дар у нее был? — спросил я.
— Да, — кивнул Миша. — Аптекарь сказал, что у Истоминой были способности к зельеварению. Она помогала составлять снадобья.
— Какие-то подозрительно похожие истории, — насторожился Зотов.
— Именно, — кивнул я. — Судите сами. Три девушки, все дворянского происхождения. У каждой были магические способности. Каждая из них так или иначе потеряла семью, работу и рассталась с близким человеком.
— Молчанова тоже? — заинтересовался Зотов.
— Да, — кивнул я. — Некоторое время за ней ухаживал репортер из редакций «Магических сплетен». А потом они неожиданно расстались.
— Получается, истории девушек совпадают почти буквально? — удивился Никита Михайлович. — Различаются только в деталях?
— Об этом я и говорю.
— И у вас есть версия?
— Есть, — подтвердил я. — Это магический ритуал. И он еще не закончен.
