Глава 9
Роман поднялся по мраморной лестнице на второй этаж родового имения, мысленно отметив, как здесь стало тихо. Старшие братья сейчас за границей, занимались делами семьи, а младшая сестра в принципе редко приезжала после поступления в университет. Она, как и сам Роман, предпочитала жить в городе, а не таскаться каждый раз в загородную усадьбу Лазаревых.
Дойдя до двери, Роман постучал и услышал хорошо знакомое «заходи».
— Звал, пап?
— Да, Рома, заходи, — сказал сидящий за столом Павел Владимирович и добавил. — И дверь за собой закрой.
Казалось бы, обычная просьба. Роман знал, как его отец не любит, когда люди не закрывают за собой двери. Но сейчас произнесена она была таким тоном, что младший сын насторожился.
— Ты хотел поговорить?
— Да, Рома, хотел. О вашей этой забаве, которую ты, Вольский и остальные устроили с нашим персоналом.
Услышав его слова, Роман едва заметно поморщился.
— Это тебе Гаранова сообщила?
— Рома, неужели ты думал, что могу быть не в курсе того, что происходит в собственной компании? — задал риторический вопрос его отец. — И нет. Если бы об этом узнала Светлана, то не думаю, что ты так легко бы отделался, как отделаешься сейчас.
«А с чего ты взял, что она не в курсе?» — задал мысленной вопрос Роман, но озвучивать его не стал.
— И?
— Что?
— Не вижу смысла оправдываться, — пожал плечами Роман и спокойно откинулся на спинку кресла.
— То есть слёзно умолять отца о прощении за то, что превратили рабочий процесс фирмы в цирк с игрой на выбывание, ты не будешь? — пристально посмотрел на него Лазарев-старший.
— Думаю, что если начну оправдываться, то ты взбесишься ещё больше, — хмыкнул Роман.
— Правильно думаешь. Всю эту вашу затею придётся прекратить. Уволить…
— Я не дам уволить Александра, — моментально произнёс Роман, даже не дав отцу закончить предложение.
— А я и не говорю тебе это делать, — уже строже сказал его отец. — Имей привычку дослушать то, что тебе скажут. Увольнять никого не нужно. Пусть работают так же, как и все остальные. Я хочу, чтобы вы прекратили эти тупые игры и взялись наконец за ум.
— Это будет не так-то уж и просто, — вздохнул Рома, вспомнив предмет его спора с остальными.
— Да что ты? — иронично улыбнулся старший Лазарев. — Ну тогда передай им, что место управляющего партнера никто из вас не получит. Человек на эту должность уже выбран, и это не один из вас.
Услышав его слова, Роман замер.
— Что?
— Что слышал, Рома. Или что? Вы думали, что мы с Райновским будем выбирать его из вас четверых?
— Вообще-то, да…
— Вообще-то, — перебил его отец, — вы даже между собой не можете договориться. Устраиваете эти тупые игры. И, как полагаю, не в первый раз. Но я позвал тебя не для этого. Я считаю, что ты должен знать две вещи.
— Сразу две? — усмехнулся Роман, но выражение на лице отца моментально заставило его проглотить так и просящуюся с языка шутку.
— Не язви, — тут же предостерёг Лазарев-старший. — Я считаю, что ты паршиво справился с делом Димитровой.
Услышав это, Роман поморщился.
— Я и сам это…
— Знаю, что ты это понимаешь, — перебил его отец. — Поэтому предложил Рахманову сменить тебя в этом деле и засвидетельствовать вынесение оправдательного приговора.
— Что⁈ — Роман даже привстал в кресле. — Изабелла — моя подзащитная! Я должен…
— Ты должен был сам разобраться в этом деле! — отрезал старший Лазарев. — А вместо этого эмоции от прошлого романа тебя едва не убили! Рахманов не только спас тебе жизнь, Рома! Он спас твою репутацию, буквально собственными мозгами найдя убийцу! Думаешь, что он не заслужил своей части славы?
— Да, пожалуйста, — не удержавшись и даже не пытаясь скрыть злость в голосе, фыркнул Роман. — Для него это будет отличный шанс показать себя…
— Был бы, — поправил его отец, чем вызвал на лице Романа недоумение.
— Не понял.
— Я сказал ему это два дня назад. Предложил заменить тебя и самому закрыть это дело. Рахманов отказался. Сказал, цитирую: «Он вёл это дело, и он же должен его закрыть». Сказал, что тебя подсиживать не станет.
В кабинете повисла тишина.
— О как, — только и смог сказать Роман через несколько секунд.
— Что? Не ожидал?
— Скорее, приятно удивлён. Думал, что он сразу же воспользуется возможностью прыгнуть через мою голову… даже не знаю, радоваться подобной преданности или расстраиваться, что он не воспользовался шансом.
Выслушав его, отец лишь многозначительно хмыкнул.
— Сложная дилемма, согласен. Но мне почему-то кажется, что эта преданность дорогого стоит, Рома. Я редко ошибаюсь в людях. Рахманов как раз из тех, кто будет предан до крышки гроба, если его преданность будет взаимной. И вот тут мы плавно переходим ко второй причине нашего разговора.
Выдвинув ящик стола, Павел аккуратно достал из него небольшой шар из тончайшего хрусталя. На первый взгляд казалось, что предмет покоился на серебристой подставке, но это впечатление было обманчиво, едва только стоило приглядеться. Материал, похожий на металл, плавно перетекал в тончайший и прозрачный, как слеза хрусталь.
Но Роман не обратил на это никакого внимания. Он и так прекрасно знал, как выглядит определитель. Крайне редкий и безумно дорогой артефакт, способный со стопроцентной гарантией определить наличие у человека магических способностей. Такие создавались лишь альфарами, и то, последний был изготовлен более трёх сотен лет назад. Во всей империи подобных насчитывалось не более десятка.
Если проще, то этот предмет мог обнаружить Реликвию.
— Поправь меня, если я ошибаюсь, но, кажется, наличие у меня дара уже проверяли, — пошутил Роман, глядя на то, с какой осторожностью обращается с предметом его отец.
— А я и не тебя им проверять собрался. Я его уже использовал, просто до сих пор не сбросил, — пояснил отец. — Посмотри на это.
Он коснулся артефакта, и внутри появилась крошечная тёмно-фиолетовая искра. Словно живой огонёк, она пульсировала в самом центре шара, дёргаясь из стороны в сторону.
Если бы Роман не сидел в своём кресле, то он определённо попытался бы сейчас поискать место, куда можно упасть.
— Нет. Не может быть, — произнёс он, глядя на дёргающийся внутри шара огонёк.
— И тем не менее, это так.
— Ментат? Бред, папа. Последними были Разумовские, а мы…
— Я и без тебя это знаю! — едва не рявкнул отец, и сам не любивший вспоминать то, что случилось двадцать лет назад. — И тем не менее это так. Мы нашли человека, в котором сохранилась Реликвия Разумовских или близких к ним по силе людей.
Немного подумав, Павел поднял взгляд на сына.
— Точнее, Роман, это ты его нашёл.
— Не понял… стоп, только не говори мне, что ты…
— Я использовал определитель на Рахманове. Это его Реликвия.
— Нет. Этого просто не может быть.
— Сам видишь… — пожал плечами его отец и откинулся на спинку кресла, глядя на стоящий на столе артефакт. — И это ставит нас в весьма щекотливую ситуацию.
— Щекотливую? — не удержавшись, фыркнул Роман. — Ты смеёшься? Если он бастард, если он сын Разумовских, то мы ответственны за гибель его семьи! Как думаешь, что он сделает, узнав об этом⁈
— А ты сделай так, чтобы не узнал, — скривился Павел. — Как я уже сказал, у нас есть ровно два варианта. Либо мы избавимся от него, либо…
Отец пожал плечами, но Роман уже и так прекрасно понимал, что именно он имеет в виду. Ментаты опасны. А Разумовские тем более. Настолько, что шесть графских родов Российской империи вырезали их всего за одну ночь. Всех до последнего человека. И сейчас, по-хорошему, стоило бы поступить точно так же. Но после того, как Александр спас ему жизнь, подобная мысль вызывала у него исключительно отвращение.
Но это ни шло ни в какое сравнение с тем ужасом, какой испытает его младшая сестра, после того как узнает, какую участь ей приготовили.
— Анастасия будет в бешенстве, — покачал Роман головой.
— Она моя дочь, — отрезал отец. — Если потребуется, то она выйдет за того, на кого я укажу. Дела семьи важнее её желаний.
* * *
Понимание собственной ошибки пришло ко мне довольно быстро. Примерно секунд через тридцать пять, когда моё лицо впервые встретилось с полом ринга.
— Ты там как? Живой? — услышал я издевательский вопрос.
— Пошёл ты в задницу, Рус, — выдавил я, активно размышляя, сколько костей сейчас сломалось у меня в теле.
Если верить ощущениям, то все.
Отлип, перевернулся на спину. Анна стояла в противоположном углу ринга и весело подпрыгивала на носках, ожидая, пока я поднимусь на ноги. И таймер, зараза такая, на паузу поставила.
— А я тебе говорил, что это дурная затея…
— Ты мне не говорил, что она чёртов монстр. Я даже не понял, как она меня швырнула.
Пошевелился. Вроде всё целое.
— Не-не-не, — давясь от смеха выдавил из себя Руслан. — Я сказал, что ты жадный идиот, раз согласился на её предложение. Что она тебе пообещала, если выиграешь?
— А вот не твоё дело.
Поднялся на ноги. Огляделся. Ага. Очень, блин, весело. Народ в зале даже ненадолго прекратил тренировки и теперь вовсю наблюдал за неожиданным развлечением.
— Просто чтобы ты знал, — шепнул мне Руслан. — Вот из этих ребят никто не будет спарринговать с Аней. Не важно, что на кону. Ну, кроме, разве что, их собственных жизней. Просто поверь, один на один она тут может размотать любого. Папаша хорошо её обучил.
— Папаша?
— Ага, он…
— Ты так и будешь там стоять, цыпленочек, или мы продолжим⁈ — нагло прокричала эта зараза.
— Ну удачи, — хлопнул Рус меня по плечу и сунул капу в зубы. — Вперёд, иди и сделай её, тигр.
И пихнул меня обратно к центру ринга, сволочь такая.
То, что всё будет не так просто, я понял практически сразу же, как эта бестия вышла на ринг. Это особенная, присущая профессионалам аура уверенности. Когда видишь человека, посвятившего себя какому-то делу, его легко отличить от остальных. Лёгкость и уверенность в движениях. Анна двигалась с какой-то дикой и совсем уж невероятной грацией. Словно пантера. Грёбаный хищник, запертый в человеческом теле.
Увидев, что я готов, Аня сунула собственную капу в рот и, стукнув закрытыми накладками кулаками друг об друга, пошла ко мне.
Поначалу я рассчитывал, что мой более высокий рост и вес дадут преимущество. Теперь признаю, что эти надежды оказались несколько самонадеянны. Её удары в скорости могли бы посоперничать с ударами хлыста. И эффект оказывали примерно такой же. Один раз, в самом начале, она так зарядила мне в плечо, что левая рука едва слушаться меня не перестала. И болела до сих пор.
Самое паршивое, что если бы я сам хорошо попал, то, может быть, смог бы вырубить её одним ударом. Всё же разница в массе играла свою роль. Только имелось две проблемы. Первая: я не очень хотел бить её по лицу. И это правда. Не выношу насилия в отношении женщин.
А второе — даже если бы и захотел, я банально не смог по ней попасть. Анна двигалась с какой-то неестественной скоростью, моментально читая все мои движения.
Наше противостояние слабо напоминало боксёрский поединок. Анна чередовала быстрые, прямые джебы. А когда я сам пытался атаковать, то тут же нарывался на боковые. Едва пытался достать её, как она быстро и плавно уходила в сторону, сразу добавляя мне хук с левой или правой руки.
Хотел бы я сказать, что с лёгкостью перехватывал каждый её удар… но это было бы откровенным враньём. Больше того, эта зараза оказалась куда хитрее, чем я рассчитывал. Только я начал привыкать к ее манере движений и решил поймать на хуке в тот момент, когда она будет уворачиваться, как получил в лицо. Вместо того чтобы уйти в сторону, Анна сделала короткий шаг вперёд, сократила дистанцию и, пригнувшись, влепила мне апперкот прямо в челюсть.
— С возвращением, — хрюкая от смеха, поприветствовал меня Руслан, когда я шлёпнулся на ринг рядом с тем углом, где он стоял.
— Да пошёл ты, — пробормотал я, выплюнув капу. Больно, блин. Даже несмотря на то, что на башке шлем. Руслан настоял, чтобы защита была.
Народ вокруг улюлюкал. Судя по всему, кто-то даже делал ставки, сволочи… хотя я, наверное, на их месте делал бы то же самое.
— Скажи мне, что время уже вышло, — попросил Руса, на что тот усмехнулся и указал мне в сторону подпрыгивающей на носочках девушки в противоположном углу. Небольшой таймер показывал, что прошло чуть меньше минуты с того момента, как я вернулся на ринг. Ещё почти три с половиной.
— Слушай, Сань, не хочу, конечно, давить на твою гордость, но, может, просто сдашься? — предложил он, когда я не без труда поднялся на ноги. — Она тебя уделает.
— Ага, конечно….
— Не, ты не понял. Это я сейчас не предполагаю. — Он ткнул себе пальцем за спину в сторону собравшихся вокруг ринга парней. — Видишь? Каждый из этих обормотов прошёл через то же, что и ты. Аня вытерла пол каждым. Кого-то завалила в нок. Кого-то просто замотала. Но ни один из них не смог вынести её с ринга.
Звучало, конечно, чересчур фантастически. Среди собравшихся были и совсем уж здоровые быки.
— Ты не удивляйся, — будто бы прочитал мои мысли Руслан. — Тебе ещё повезло. Тебе только пять минут продержаться надо. Остальных Аня просто вырубала. Папаша слишком хорошо её обучил.
Я ещё раз глянул на таймер. Чуть больше трёх с половиной минут.
— Забей, Сань, — хлопнул меня по плечу Рус. — Просто сдайся, и всё. Она тебя вырубит, когда будет оставаться минута или полторы. А до этого погоняет. Чисто чтобы поиздеваться.
— Охренительный из тебя помощник.
— Эй, спасение утопающих — дело самих утопающих, — пожал он плечами.
Не. Нифига. Взяв капу, сунул её обратно в зубы и поднялся на ноги. Я теперь чисто из принципа хочу выиграть. Ну или хотя бы попытаться.
— Ну что? Отдохнул? — с весёлой издёвкой спросила Анна.
Не получив ответа, улыбнулась ещё шире.
Она пошла мне навстречу, а я сосредоточился. Проигрывать не хочу. Вот пипец как не хочу. Особенно ей. Анька дьявольски быстра, так что, вместо того чтобы пытаться отслеживать её движения, я сконцентрировался на её эмоциях. Холодное спокойствие в ней причудливым образом смешивалось с весёлым азартом и натурально какой-то животной яростью. Будто она реально собиралась меня тут убить. И убила бы, если бы спокойная часть не держала эту её сторону под контролем.
Вот именно на ней я и сосредоточил своё внимание. Каждый раз, как она шла в атаку, эта часть её эмоций вспыхивала, словно получившее кислород пламя.
И в этот момент я сделал резкий шаг назад. Ровно настолько, чтобы правый джеб не достал до моего лица буквально пару сантиметров.
Случившееся оказалось для нее настолько внезапным, что Анна даже замерла на пару секунд.
— Ты чё? — как-то совсем глупо спросила она, глядя на меня с удивлением.
— В смысле? — немного невнятно из-за капы спросил я её.
— Нафига отступил?
— Ты дура? Чтобы по морде не получить.
А вот теперь в ней закипела злость. Ещё одна вспышка — и Анна тут же сделала шаг вперёд. А я снова отошёл назад. Короткая двоечка вновь не достигла цели.
Злости стало больше.
Моя противница начала закипать. Сделала обманное движение в сторону, короткий шажок в бок и сразу вперёд. Но опасности я не чувствовал… угадал! Вместо удара она быстро отступила назад и вбок. Вот оно!
Правый хук, быстрый настолько, что за ним сложно уследить глазами, пронёсся прямо перед моим носом. Я даже почувствовал порыв ветра.
Я её чувствовал. Это не имело никакого отношения к чтению мыслей. Скорее, понимание намерений. Опираясь на это чувство, стал двигаться по рингу, не вступая с ней в бой, а просто уклоняясь от ударов. Успевал не всегда, так что один из трёх или четырех вскользь, но достиг своей цели. И всё-таки прошло две с половиной минуты, а я всё ещё стоял на ногах, просто не давая ей ударить себя.
Что забавно, собравшийся вокруг ринга народ весело улюлюкал каждый раз, когда Анька промахивалась, чем злил мою противницу. И это её бесило. Очень. Просто-таки до зубовного скрежета.
— Достал! — выкрикнула она, быстро глянув на таймер. До конца установленных пяти минут оставалось всего сорок семь секунд. — Стой на месте, и дай я тебя просто вырублю!
— Да счас, разбежалась, — усмехнулся, встав в стойку.
Всё. У её котелка сорвало крышку. Пригнувшись, Анна ринулась вперёд. Это даже не подходило под определение слова «быстро». Этой засранкой словно из пушки выстрелили. Я даже не успевал толком читать её эмоции, чтобы предугадывать движения. Вот она стоит предо мной, а в следующую секунду уже бьёт откуда-то сбоку.
Поставил неуклюжий и кривой блок, но от удара закрылся. Ещё один. И ещё. Пропустил левый хук… сука. Её апперкот буквально разбил мою защиту, откинув руки в стороны от лица и открывая его. Я уже видел, как она прижала правую руку к груди, сжимаясь, как пружина. Сразу видно, девчонка использовала всё своё тело, начиная от бедра и заканчивая мышцами рук, чтобы вложить в удар побольше силы.
Но эмоции свои она уже не контролировала.
Практически упав на колено, поднырнул под выстрелившую мне в лицо руку. Обхватил её руками и вместе с шагом поставил правую ногу за её левой.
А дальше превосходство в массе сыграло свою роль. Я, конечно, постарался, чтобы приложить её о пол ринга помягче… и тут же об этом пожалел, когда получил удар в бок. А затем и в живот, едва не выбивший у меня весь воздух из лёгких.
Ну уж нет! Перехватив её руку, заломил в сторону, прижимая к полу ринга и не давая подняться либо как-то ещё меня ударить. Признаюсь, держать её оказалось той ещё мукой. Вырывалась она, как кошка, цепляющаяся за свою жизнь…
…ещё ровно десять секунд.
Громкий звон таймера и выкрик Руслана остановил спарринг, и я тут же отпустил её, откатившись в сторону.
— Всё! Стоп!
Немного полежал, восстанавливая дыхание. Это со стороны могло показаться, что всё это вышло легко и просто. Но на самом деле я чувствовал себя выжатым, как лимон. Будто Рус меня последние два часа гонял своими «тренировками». Постоянная концентрация. Необходимость двигаться чуть ли не на пределе реакции и доступной мне скорости, чтобы в очередной раз не выхватить в лицо. Всё это далось чертовски непросто. Если бы не дар, я бы даже не смог заметить тот момент в конце, когда она пошла в последнюю атаку.
Выплюнул капу и поднялся на ноги. Аня уже встала. Посмотрела на меня. Недобро так посмотрела. Отвернулась и пошла прочь с ринга.
— Чего это она? — спросил я у подошедшего Руслана. Тот не скрывал своего удивления, и в его глазах появилось что-то похожее на уважение.
— Для неё это удар по самолюбию, — пояснил он, уже особо не улыбаясь. Да и зрители явно притихли, негромко переговариваясь друг с другом. — Говорю же, ты первый на моей памяти, кем она пол не вытерла. Ну, кроме меня, разумеется. Так что проигрывать она не любит.
— А-а-а-а.
— И не умеет.
— Да понял я.
— Не, — усмехнулся он. — Не понял.
— Это ты сейчас к чему? — спросил я у него, стащив с головы защитный шлем.
— Если не повезёт, то узнаешь, — улыбнулся он. — Ладно, иди в душ сходи. Полотенца где обычно. Потом заходи ко мне в кабинет. Поболтаем.
Кабинет. Какое громкое название для его каморки. Ладно, не я хозяин, не мне критиковать. Пошёл в душ. Хорошо, что мне хватило ума не сразу сюда поехать после нашего разговора в кофейне, а предварительно зайти домой и взять сумку со шмотками для тренировок. Быстро помывшись, переоделся и вышел из раздевалки. Как раз успел заметить стройную фигурку обладательницы ярко-красных волос. Прямо на моих глазах Анна быстрым шагом вышла на улицу, громко хлопнув дверью на прощание.
Прав был Рус. Не умеет она проигрывать. Похоже, теперь я понимал её бурную реакцию на моё предложение. Она просто не ожидала, что проиграет. Да ещё и так глупо.
Так. Стоп. А как же моё желание? Зря мучился, что ли?
— Саня! — окрикнул меня Руслан. — Давай, иди сюда!
Ладно. Может быть, потом при встрече с неё стребую.
— Ну, чего хотел?
Сидящий за столом Руслан открыл ящик стола и достал оттуда конверт.
— Ты победил. Анна обещала, что я верну тебе заплаченные за те три месяца деньги. Я возвращаю. Жопа она, конечно, такие споры у меня за спиной заключать, но слово есть слово. Вот. Не обессудь, что наличкой. У меня на карте сейчас нет.
— Да это-то не вопрос. — Я убрал конверт в сумку и сел на стул перед его столом. — Лучше объясни мне, как так вышло, что какая-то девица принимает тут решения. Тем более, зуб готов отдать, но уверен, что ты ничего не знал про наш спор. И так легко согласился расстаться с деньгами?
— Что с боем взято, то свято, — пожал он плечами. — Аня… видишь ли, я ей доверяю как самому себе. И если она приняла такое решение, то кто я такой, чтобы отказываться от её слов. Ты выиграл, значит, заслужил. Тем более, что это и ей полезно.
— Типа, чтобы не зазнавалась? — предположил я, и Рус расхохотался.
— Что-то вроде того. Слишком давно она не получала шлепков по своей зад… по своему самолюбию. А, поверь мне, оно у неё большое и порой очень раздутое.
— Поверю без проверки. Ладно, пойду я…
— Погоди, Сань, — прервал он меня. — Я хочу сделать тебе предложение.
— Чё?
— Чё? — переспросил он. — Ты этого у неё набрался?
— Не, как-то само в голову пришло, — помотал головой, выбрасывая эту девицу из головы. — Предложение?
— Ага. Занимайся у меня в зале.
— Чё?
— Слышь, завязывай, — пригрозил он мне пальцем.
— Ладно, ладно. — Я весело улыбнулся и поднял ладони, мол, всё, перестал. — Но моего вопроса это не снимает. Нафига мне это? Ты сам меня выгнал.
— Ну, во-первых, это моя ошибка. Был не прав, признаю, — развёл он руки в стороны. — Плюс я довольно плохо себя повёл в тот вечер. Если могло показаться, будто я делаю тебе какое-то одолжение, то прошу прощения. Это было невежливо с моей стороны. Во-вторых, я готов поспорить на всю сумму, что лежит у тебя в конверте, что ты уже подыскиваешь себе зал на замену.
— Перебьёшься, — тут же возразил. — Не буду я с тобой спорить.
Хотя бы потому, что он был прав. Я действительно искал другой зал в округе, чтобы продолжить заниматься.
— Во-о-о-от, — затянул Рус, выпрямившись в жалобно скрипнувшем кресле. — Так на кой-оно тебе надо, если ты можешь заниматься у меня.
— Зачем?
— Потому что я так хочу, — сказал он и через пару секунд добавил: — Это пойдёт тебе на пользу.
Что-то он недоговаривал. Я это чувствовал сейчас так же ясно, как и бешеную, раскаленную, словно перегретый металл, злость Анны, что никак не могла достать меня на ринге. Что-то тут было не так. Имелась ещё какая-то причина, да только я понятия не имел какая.
И, что любопытно, при этом я не ощущал никакой… двуличности. Не знаю. Это было самым близким, как я мог бы подобное охарактеризовать. Моё присутствие в зале чем-то ему поможет, только я не знал, чем именно. И при этом я не ощущал вообще никакой опасности для самого себя. Ни затаенной злобы, ни внутреннего мрачного торжества, испытываемого человеком, когда тому удалось воспользоваться ближним для достижения собственных целей.
Это странно, но Руслан относился ко мне будто… блин, самое похожее, что я мог бы подобрать, — как ко мне порой относилась Ксюша. Эта была странная, почти родственная забота.
И нет. Это не я был такой особенный. Руслан относился так ко всем ребятам, что занимались в зале. Да. Он был строг. Но он действительно заботился о своих «учениках».
И от того мне стало интересно.
— И что? Мне вернуть конверт?
— Не, можешь в следующий приход заплатить за месяц, — рассмеялся он, поняв, что именно я имею в виду. — Но правила остаются такими же. Делаешь то, что говорю я или Анна и…
— Погоди-погоди, — перебил я его. — Анна? А она тут каким боком?
— Так она мой зам. — Он нахмурился. — Я тебе не говорил?
— Не, эту маленькую деталь я как-то упустил. И что? Она тоже тут может командовать?
— Иногда, — многозначительно ответил он и продолжил: — Правила те же. Следуешь всем наставлениям или…
— Или могу пойти нахрен, — закончил я за него и встал с кресла. — Да. Я помню. И знаешь что? Меня не устраивает.
— Саша…
— Ты сам сказал, что ей нужен шлепок по её… ну ты понял. А я не позволю девчонке собой командовать. Можешь считать, что мне гордость не позволит. А если она будет возникать, то скажи, что она сама проиграла. А раз продула, то…
Я пожал плечами.
— Ты ведь в курсе, что как только она это услышит, то сразу вызовет тебя снова. Снова, пока не добьется желаемого.
— Ну и пусть, — злорадно хмыкнул я. — Кто сказал, что я соглашусь?
— Ах ты коварный засранец…
— Я знаю, Рус. На том и живём.
Мы ударили по рукам, и я пошёл на выход. Забавно, но, несмотря на бешеную усталость после этого короткого спарринга, я чувствовал себя просто-таки отлично…
— Саша.
Услышав собственное имя, повернулся на голос.
Аня стояла за углом переулка, опираясь спиной на стену.
— Ты чего тут делаешь?
— Тебя ждала, — выдала она в ответ и слегка покраснела. — Спросить хотела.
— Чего?
— Ты ещё придёшь?
— А я думал, что потребуешь реванша за проигрыш, — не упустил возможности погладить её против шерсти.
— А я потребую, — тут же вздёрнула она носик. — Даже не сомневайся. Но ты не ответил на мой вопрос.
— Да, — вздохнул я. — Не могу же оставить тебя без возможности отыграться. Но, вообще-то, я уж думал, что ты забыла о моём призе.
— Призе?
— Моё желание, — сказал я улыбаясь и подходя ближе к ней. — Любое. Сама сказала.
Я подошёл к ней практически вплотную. Она нервно сглотнула и покраснела, глядя на меня.
— Любое? — чуть дрожащим голосом переспросила она.
— Ага, — кивнул я в ответ и улыбнулся. — Или что? Отказываешься от своих слов?
— Н… нет. Нет! Никогда! — Она вскинулась. — Чего ты хочешь?
Боже, чудо, а не девушка. Эмоции как на ладони. Целый вихрь от растерянности и страха вплоть до какого-то дикого азарта и возбуждения. Она боялась моих следующих слов и одновременно ждала их.
Оперевшись на стену рядом с ней рукой, наклонился так близко, что смог ощутить едва уловимый запах духов, и медленно прошептал ей на ухо:
— Больше никогда не пей при мне эту свою яично-кофейную дрянь…
