16. БОЛИВИЯ: СТАВКА США НА НАРКОТОРГОВЛЮ, СЕПАРАТИЗМ И ТЕРРОРИЗМ БИТА
Александр Харламенко, кандидат философских наук, директор Научно-исследовательского центра Института Латинской Америки РАН (Россия)

Боливия поднялась против колонизаторов в 1809-м первой в Латинской Америке и силами армии Симона Боливара, чье имя теперь и носит, и мощного освободительного движения завоевала свободу в 1825 году. Страна исключительно богатая минеральными ресурсами: природный газ, олово, литий, сурьма, железные руды, но расположена большей частью в экстремальном для человека андском высокогорье и амазонской сельве. Бедность здесь издавна имела индейское лицо. Боливия — единственная в Латинской Америке страна, где абсолютное большинство (по официальным данным, 60 %) составляют коренное население — индейцы. Но несмотря на объявленную в 1953 году аграрную реформу, большая часть пригодных к обработке земель до нашего времени оставалась собственностью горстки латифундистов, потомков белых и метисов. Национализировав в 1952 году рудники, а в 1969-м — нефть, страна не смогла преодолеть зависимости от США, бесцеремонно вмешивавшихся в ее внутренние дела.

Боливия, как и многие латиноамериканские страны, попала в долговую кабалу, что позволило США и подконтрольным им Международному валютному фонду (МВФ) и Всемирному банку навязать ей с 1985 года неолиберальные реформы. В ходе приватизации нефть и газ, горнорудная промышленность, энергетика, телекоммуникации, транспорт перешли к транснациональным корпорациям (ТНК). Американский и транснациональный бизнес зачастую обходился даже без оформления контрактов с правительством, скупая земли у местных латифундистов. Только испанская Repsol эксплуатировала 22 месторождения обшей площадью почти 5 млн гектаров, вторгаясь на 17 индейских территорий, и была уличена в контрабанде на 8 млн евро. Не отставали и другие: British Petroleum, Total, Royal Dutch Shell, Panamerican, Enron.

Захват нефтегазовых богатств Боливии имел целью не только получение сверхприбылей, но и достижение стратегической цели геополитического характера — установление контроля над источниками энергоснабжения Бразилии, Аргентины и других стран. Президент Венесуэлы Уго Чавес подчеркивал: «В Южном конусе существует ситуация очень большой энергетической уязвимости, и темпы роста Бразилии и Аргентины отчасти поддерживает газ Боливии».

Вместо обещанного неолибералами прогресса наступил развал большинства отраслей экономики Боливии. От реформ выиграли лишь производство трансгенной сои и кокаиновый наркобизнес. Официальный Вашингтон решил переложить ответственность на других. По закону «О содействии андской торговле и искоренению наркотиков» (Andean Trade Promotion and Drug Eradication Act, ATPDEA), принятому Конгрессом в 1991 году, Боливии предоставлялись таможенные преференции при условии искоренения культуры коки под контролем Агентства США по борьбе с наркотиками (Drug Enforcement Agency, DEA). Широко разрекламированная борьба с кокой, достигшая апогея при праволиберальном правительстве бывшего главы военной хунты Уго Бансера Суареса (Hugo Banzer Suarez, 1997–2001), изначально была исполнена лицемерия. Наркобароны имели давние связи со спецслужбами США, включая Агентство по борьбе с наркотиками. На счету DEA — репрессии против тысяч крестьян, бомбардировки деревень, сотни жертв похищений и пыток в тайных застенках.

С 1985 по 2005 год Боливия не только в экономическом, но и в военнополитическом плане была страной с ограниченным суверенитетом. При посольстве США действовала военная миссия, которой подчинялись созданные в составе боливийской армии Совместные контртеррористические силы. Кандидаты на все ответственные должности, назначаемые и выборные, должны были иметь визу в США как свидетельство лояльности. Особое внимание Вашингтон уделял контролю над армией через корпус советников, а также над полицией, судебной властью, прокуратурой. «За борьбу с наркоторговлей» посольство официально платило второе жалованье прокурорам и офицерам полиции, ате снабжали его информацией, минуя собственное правительство. В армии и полиции действовали разведслужбы, организованные США. Назначение министра внутренних дел согласовывалось с послом США. При Уго Бансере, как стало известно, ЦРУ имело 35 подслушивающих устройств во Дворце правительства. Почти все видные журналисты стажировались в США по линии ЮСИС — Правительственной информационной службы (United States Information Service, USIS).

Боливию покрыла густая сеть примерно 400 неправительственных организаций (НПО), многие из которых финансировались США и их союзниками. Сеть американских НПО служила важнейшим каналом распределения средств «помощи» Агентства США по международному развитию (USAI D). Посольство США осуществляло через USAI D десятки «программ сотрудничества» по поддержке избирательных процессов, реформе юстиции, легализации землевладения, поддержке финансовой системы и управлению природными ресурсами.

Выдвинутый президентом США Биллом Клинтоном и продолжаемый Джорджем Бушем план создания «Зоны свободной торговли Америк» (Americas Free Trade Agreement, ALCA) грозил добить экономику Боливии. Протесты против ALCA захлестнули страну. Самое активное сопротивление вызвала проводившаяся по требованию Всемирного банка приватизация водоснабжения, означавшая для населения рост тарифов на 50—200 % при запрете пользоваться колодцами. В результате «битвы за воду», жертвами которой стали более 100 раненых и один убитый, правительство Уго Бансера было вынуждено в 2000 году расторгнуть соглашение с американской корпорацией «Бектель» (Bechtel).

Особое негодование народа вызвал президент Гонсалес Санчес Бустаманте де Досада (Gonzalo Sanchez de Lozada, 2002–2003), стремившийся заключить с рядом транснациональных корпораций контракт на поставки боливийского газа в США через порты Чили — страны, отрезавшей Боливию от океана еще в войне 1879–1883 годов и поныне отказывающей ей в выходе к морю. В октябре 2003 года Гонсалес Санчес приказал армии открыть огонь по участникам протестов: 67 человек погибли, более 400 были ранены. Для оплаты репрессий, проводившихся с участием израильской спецслужбы МОССАД, из Центрального банка было незаконно изъято более 13 млн боливиано. Одной из целей кровавой провокации являлся ввод в страну «многонациональных сил ООН», о чем уже велись переговоры. Но затяжные войны США в Афганистане и Ираке, «левый поворот» в Латинской Америке помешали интервенции, а армия отказалась стрелять в народ. Г. Санчес был вынужден уйти в отставку и бежать в США.

Сменившему его Карлосу Месе (Carlos Mesa, 2003–2005) пришлось провести референдум, на котором более 89 % граждан высказались за возвращение нефти и газа государству. В мае — июне 2005 года конгресс принял закон о государственной собственности на углеводороды, но сопроводил его условиями аренды, выгодными ТНК. Это вызвало новую волну протестов. Карлос Меса подал в отставку, на декабрь были назначены досрочные выборы. Всего в ходе протестов 2000–2005 годов погибли более 300 боливийцев, свыше 6 тысяч были ранены, более 10 тысяч арестованы.

У борьбы против неолиберальных реформ и вмешательства США появился свой лидер — глава профсоюза крестьян-кокалерос, крестьянский сын, индеец Эво Моралес Айма (1959 года рождения), аймара по отцу и кечуа по матери. Для крестьян-индейцев кока остается, как и тысячелетия назад, священным растением, а жевание ее листьев — стимулятором организма и лекарством, жизненно необходимым на большой высоте, источником витаминов и микроэлементов при скудном питании. Товарное производство коки давало крестьянам и рабочим-кокалерос средство к существованию, в период неолиберальных реформ — единственное.

Возглавив малоизвестную ранее партию «Движение к социализму» (Movimiento al Socialismo, MAS), Э. Моралес в 1997 году был избран депутатом парламента, а в 2002-м уже реально претендовал на пост президента. Он активно включился в международное движение альтерглобалистов, в первую очередь в борьбу против ALCA, а с 2004 года — за выдвинутую Кубой и Венесуэлой инициативу Боливарианского альянса народов Америки (АЛБА, Alianza Bolivariana para los Pueblos de Nuestra América). И сразу стал мишенью для Вашингтона.

Американский журналист Джереми Бигвуд (Jeremy Bigwood) на основе рассекреченных официальных документов сообщил, что еще с начала 1990-х годов Вашингтон рассматривал Эво Моралеса «как угрозу планам США в полушарии». В 2001 году посольство США пыталось отговорить правительство Боливии от мирного решения конфликта с кокалерос, убеждая, что «твердый и постоянный ответ ослабил бы политическую базу Эво Моралеса», и намеревалось «помочь создать умеренные демократические партии, которые послужат противовесом радикальному MAS или его преемникам». В 2002 году посол Мануэль Роча (Manuel Rocha) публично назвал Эво Моралеса террористом, сравнив с Бен Ладеном, и дал понять, что он внесен США в «черный список». Запугивая избирателей прекращением помощи, Μ. Роча заявил за несколько дней до голосования: «Боливийский электорат должен учесть последствия избрания лидеров, как-либо связанных с наркотрафиком и терроризмом». Посол способствовал лишению Э. Моралеса депутатского мандата по обвинению в терроризме, которое позже было признано антиконституционным. Грубое вмешательство лишь прибавило Э. Моралесу популярности.

В середине 2004 года посольство «предупредило» военные и гражданские круги Боливии, что США будут рассматривать приход к власти «радикального популизма» как угрозу своей безопасности и это может повлечь интервенцию под эгидой ООН и Организации американских государств (ОАГ — Organization of American state, OAS). Министр обороны США Дональд Рамсфелд во время поездки по Латинской Америке заявил, что Эво Моралес «следует инструкциям правительств Венесуэлы и Кубы» и поэтому находится в «черном списке». Как всегда, «популизмом» Вашингтон называл политику в интересах народа страны, шедшую вопреки интересам американского капитала.

Президентские выборы 2005 года совпали с крахом «зоны свободной торговли Америк», отвергнутой президентами Венесуэлы, Аргентины и Бразилии. Партия «Движение к социализму» выдвинула в президенты Эво Моралеса, в вице-президенты — левого интеллектуала Альваро Гарсиа Линеру (Àlvaro Garcia Linera). Программа партии предлагала созвать суверенную Конституционную ассамблею с целью заложить новое основание страны, расширить самоуправление на местах, расследовать происхождение крупных состояний на предмет коррупции и ввести новую шкалу оплаты чиновников. В социально-экономическом плане намечалось: возвратить собственность на природные ресурсы нации и сделать ее мотором развития; покончить с латифундиями (91 % пригодных к обработке земель) и узаконить землевладение крестьян и индейских общин; бороться против наркобизнеса, сохранить единую систему государственного бесплатного образования и создать единую систему здравоохранения. Во внешнеэкономическом плане: защитить национальную экономику; заново провести переговоры не о свободной, а о справедливой торговле (понимая под ней, в частности, гарантии интересов мелких производителей); развивать интеграцию со странами Латинской Америки.

Возле мавзолея президента Гуальберто Вильяроэля (Gualberto Villaroel Lopez, 1943–1946), свергнутого и убитого при поддержке США за попытку национализации нефти, Эво Моралес дал клятву «национализировать три ветви власти, чтобы национализировать природные ресурсы». В то же время он выражал готовность сотрудничать в интересах страны как с национальным, так и с иностранным капиталом.

Правящие круги США пытались повлиять на волеизъявление боливийцев. В марте 2004 года USAID открыло в Боливии «Бюро инициатив по переходу» (Office of Transition Initiatives, OTI). Целью этой структуры, уже действовавшей в Венесуэле и ряде других стран, официально значилось «снятие напряженности в конфликтных зонах и помощь в проведении выборов», а фактически — финансирование правых партий, пытавшихся предотвратить приход к власти неугодных США кандидатов. Для этого же USAID заключила контракт с фирмой Casals & Associates Inc., связанной с крайне правыми кругами кубинской эмиграции в Майами. Особую активность в Боливии развил правительственный Национальный фонд поддержки демократии (National Endowment for Democracy, NED), основанный еще при Рональде Рейгане. Финансируемый им Институт педагогических и социальных исследований Боливии перед выборами 2005 года резко выступил против Э. Моралеса и MAS.

На случай победы неугодного кандидата в Вашингтоне сделали ставку на отторжение от Боливии ее департаментов Санта-Крус, Пандо, Бени и Тариха («восточный полумесяц»), на которые приходилось 44 % ВВП страны. Всю экономику — агропром, внешнюю торговлю, банки, ведущие СМИ — там контролировали около 100 семей латифундистов, владевшие 25 млн гектаров земли, тогда как 2 млн крестьян имели в пять раз меньше. После Второй мировой войны здесь при активной поддержке ЦРУ осело немало фашистов из разных стран Европы, особенно хорватских усташей, и некоторые стали латифундистами. С открытием в 1990-е годы месторождений газа местная олигархия сомкнулась с транснациональной. Нефтегазовые ТНК вошли во влиятельную в стране Национальную палату углеводородов (Camara National de Hidrocarburos, CNH), а та — в Федерацию частных предпринимателей Санта-Круса. Олигархия смогла создать себе опору среди средних слоев. Сепаратистам не было дела до того, что агропромышленное производство востока Боливии создавалось трудом индейских рабочих, на кредиты государства, которое позже списало долги латифундистов на 700 млн долларов.

Решающую роль в организационном оформлении сепаратизма сыграла поддержка извне. Рассекреченные документы, доступ к которым получили Ева Голинджер (Eva Golinger) и Джереми Бигвуд, показали, что USAID было первым (с 2002 г.) донором департаментских правительств Боливии, вложив в децентрализацию, автономию и оппозиционные партии более 97 млн долларов. «Гражданский комитет за Санта-Крус» (CPSCZ) получал средства от NED с 2005 года, он объединял сепаратистски настроенных предпринимателей и политиков и финансировался компанией Repsol и другими ТНК при координирующей роли посольств США в Боливии и Аргентине. В июне 2004 года Марк Фалькофф (Mark Falcoff), советник вице-президента США Ричарда Чейни, опубликовал в Latin American Outlook (журнале консервативного Американского предпринимательского института — American Enterprise Institute, AEI) статью «Последние дни Боливии?». Автор доказывал, что страна в силу, возможно, непримиримых расовых и географических различий разделится на две: западную — экспортера коки и восточную — экспортера газа. Синхронно с этим 22 июня 2004 года префект Санта-Круса Рубен Костас (Ruben Costas) заявил: «Настало время нам самим управлять собой, напрямую демократически избирать власти наших департаментов, управлять нашими экономическими ресурсами и распоряжаться природными богатствами». Олигархи домогались автономии. Средствами достижения своих целей они избрали гражданские забастовки и незаконные референдумы, а ударной силой — отряды боевиков из «Молодежного союза сантакрусцев», сформированного при участии испанской «фаланги» еще в 1958 году. Все это прикрывалось демагогией о самоопределении несуществующей «нации камба».

В начале 2005 года на форуме Торгово-промышленной палаты в Чили Марк Фалькофф провел встречи с лидерами деловых кругов и «гражданского общества» востока Боливии. Сразу после этого восточные департаменты охватили массовые беспорядки. В мае 2005 года Центр стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studies, CSIS) пригласил в США на семинар «Рабочей группы по межамериканскому диалогу» лидеров сепаратистов во главе с «соевым королем», сыном эмигрантов-усташей Бранко Маринковичем (Branko Marinkovic).

В США «нацию камба» рассматривали как передовой отряд вторжения. В мае 2005 года войска США модернизировали в Парагвае главный военный аэродром в 250 км от боливийской границы, подготовив его к приему самолетов любого типа. На маневрах Unified Quest 2009 Пентагон отрабатывал интервенцию в Боливию в условиях гражданской войны «после провала левого режима». Одновременно Боливии навязывали соглашение об экстерриториальном статусе военного и гражданского персонала США, названное Э. Моралесом «лицензией на убийство».

В ход было пущено и оружие террора. Эво Моралес вспоминал: «За мной следило целое войско агентов разведки, вооруженных сил и посольства США». Агенты DEA руководили подготовкой покушения на него: под мост было заложено два взрывных устройства, не приведенных в действие лишь по счастливой случайности.

На выборах 18 декабря 2005 года Эво Моралес получил 53,7 % голосов, ближайший соперник — 28,6 %. Э. Моралес заявил, что будет «управлять, повинуясь народу», добиваться равенства и социальной справедливости и покончит с расизмом. Он призвал положить конец неолиберальной модели и искать новых путей развития. Итоги выборов получили единодушное признание в стране и за рубежом. Лишь госсекретарь США Кондолиза Райс попыталась поставить под сомнение демократический характер нового правительства.

Вступая в должность в январе 2006 года, новый президент заявил о нетерпимости ситуации, когда армией и полицией руководят американцы, а в президентском дворце размещен офис ЦРУ. Э. Моралес призвал Вашингтон уважать суверенную волю боливийского народа, выразив готовность к диалогу, но не к подчинению. Военная база США в Чапаре была закрыта. В марте 2006 года произошел конфликт с послом США Дэвидом Гринли (David Greenlee), пытавшимся по привычке наложить вето на назначение командующего контртеррористическими силами. Э. Моралес твердо отметил: «Прошло то время, когда иностранное посольство назначало или ветировало командующих боливийскими вооруженными силами». В ответ командующий Военным контингентом США заявил о прекращении сотрудничества и помощи по военной линии.

США надежно укрыли от правосудия Гонсалеса Санчеса де Досаду и других обвиняемых в коррупции и массовых убийствах. С 2006 года Боливия безуспешно требовала их экстрадиции. Зато Вашингтон отказал в визе нескольким парламентариям от партии «Движение к социализму», обвинив их в терроризме. По этому поводу Эво Моралес заметил: «Быть честным, быть со своим народом — значит, лишиться визы США».

В марте 2006 года Боливия отказалась от переговоров о «свободной торговле» с США. Через несколько дней в гостиницах Ла-Паса произошло два взрыва динамитных зарядов общим весом 300 кг, два человека погибли, семь были ранены. С поличным задержали двух террористов, старшим из которых был гражданин США Лестак Клаудиус (Lestac Claudius), имевший 15 разных удостоверений личности. Президент обвинил в причастности к терактам официальный Вашингтон, потребовав расследования. В конце мая Эво Моралес заявил, что США организовали команды для его убийства. В декабре задержали двух фальшивых журналистов из США, фотографировавших президентские автомашины. 28 июня 2007 года в аэропорту Ла-Паса была задержана гражданка США, жена начальника военного отдела посольства, пытавшаяся ввезти из Майами партию патронов 45-го калибра, задекларированную как сыр. Посол объявил, что боеприпасы предназначались для спортивных тренировок.

По странному совпадению, в начале 2006 года на Боливию (как и на Венесуэлу после вступления Уго Чавеса на пост президента) обрушились небывалые ливни, вызвавшие наводнения. Для помощи пострадавшим правительство пригласило кубинских медиков. В свою очередь, посольство США потребовало немедленного отзыва кубинцев, но президент решительно отстаивал право страны выбирать друзей. 30 апреля 2006 года Боливия вступила в АЛБА.

1 мая 2006 года правительство национализировало углеводородные ресурсы. Контртеррористические силы армии, освобожденные от опеки посольства США, взяли нефтегазовый комплекс под контроль. ТНК предлагалось в 180-дневный срок подписать с государством новые контракты в рамках закона 2005 года. Боливия обязалась выплатить «скорую, адекватную и действенную компенсацию». Однако правительства Испании, Великобритании и Евросоюз выразили «самую глубокую озабоченность» и «глубокое беспокойство», а президент Джордж Буш заявил, что «озабочен эрозией демократии» в Боливии.

Срок подписания новых нефтегазовых контрактов истекал 28 октября, но ТНК затягивали переговоры. Палата углеводородов вела в СМИ кампанию против контрактов, рассчитывая проверить правительство на прочность. В начале октября по чилийскому образцу была устроена забастовка транспортников, которую Э. Моралес охарактеризовал как идеологическую, подчеркнув: «Это борьба за власть». Президент обратился за поддержкой к крестьянам-индейцам. 12 октября, в День открытия Америки, отмечаемый ее коренными народами как трагическую дату, боливийская столица встречала многотысячный «Марш за демократию». Убедившись в провале попытки переворота, ТНК в последний момент согласились поставить свою деятельность под контроль государственной компании YPFB и платить положенные по закону налоги.

13 октября 2006 года в должность вступил новый посол США в Боливии Филип Голдберг (Philip Goldberg). В 1994–1996 годах, работая в бюро Госдепартамента в Боснии, он был ближайшим помощником посла по спецпоручениям Ричарда Холбрука (Richard Holbrooke), навязавшего сербам Дейтонское соглашение; в 1996-м — специальным помощником заместителя госсекретаря Строуба Тэлботта (Strobe Talbott), специалиста по России и странам Восточной Европы; поработал и у Джона Негропонте (John Negroponte), пришедшего в Госдепартамент с поста директора национальной разведки США. Затем пройдя службу в ЮАР, Колумбии и Чили, Ф. Голдберг в 2004 году вернулся на Балканы руководителем миссии США в отторгнутом Косове, откуда содействовал расправе над сербским президентом Слободаном Милошевичем и отделению Черногории от Сербии. Новый посол имел давние связи с хорватской диаспорой востока Боливии, участвовавшей, поданным ООН, в нелегальных поставках оружия на Балканы. Тесную связь с Филипом Голдбергом поддерживал губернатор Кочабамбы Манфред Рейес Вилья (Manfred Reyes Villa), выпускник «Школы Америк», участвовавший в чине капитана в военных переворотах 1971 и 1980 годов, а теперь пытавшийся присоединить свой департамент к сепаратистскому «полумесяцу».

В начале сентября 2006 года дипломаты США в Буэнос-Айресе организовали встречу эмиссаров сепаратистов (CPSCZ) и транснациональных корпораций, на которой был согласован план антиправительственных выступлений. Один из лидеров заговора назвал конституционную власть Боливии «тоталитарной диктатурой» и признал, что его силы намерены сделать «все возможное, чтобы покончить с правительством». 15 декабря, как только боливийский конгресс утвердил новые контракты с нефтегазовыми компаниями и закон об аграрной реформе, сепаратисты департамента Санта-Крус провозгласили автономию, полномочную «напрямую встраиваться в мир». Главный автор «статута автономии» X. К. Уренда Диас (J. К. Urendo Diaz) получал деньги из США. Это положение обеспечивало «полумесяцу» примерно статус Косова по «Соглашению Рамбуйе», навязанному Югославии странами НАТО. Разжигая расовую ненависть к индейцам, идеологи «нации камба» открыто призывали к этническим чисткам по югославскому образцу. С февраля 2007 года «Гражданский комитет Санта-Круса» возглавил Б. Маринкович. В сентябре разведслужбы Боливии раскрыли план свержения правительства, подписанный «нацией камба». Посредством акций гражданского неповиновения в контролируемых оппозицией департаментах намечалось создать «климат нестабильности, выливающийся в уличное насилие, в котором должны быть жертвы, чтобы использовать их как знамя нашего дела». Группа предпринимателей и землевладельцев Санта-Круса направила в Мадрид делегацию для набора наемников. При участии правой Народной партии Испании в Боливию были переброшены около 650 бывших военнослужащих «элитных» частей.

Международная кампания, направленная на создание образа Боливии как нестабильной и несвободной страны, идущей к гражданской войне, дирижировалась из Вашингтона. В марте 2007 года директор национальной разведки США Майк Макконнелл (Mike McConnell) заявил в сенате, что «в Венесуэле и Боливии демократия находится под самой большой угрозой». Эво Моралес ответил: «Заявления главы разведки не только ложны и подтасованы, но и скрывают ясное намерение, как раз и направленное на дестабилизацию демократии, которую мы строим».

Поданным боливийского историка Нестора Гарсия Итурбе (Néstor Garcia Iturbe), стратегия действий против Боливии была сформулирована в докладе Комитету по вооруженным силам Палаты представителей США 11 июля 2007 года. Доклад разрабатывал Томас Фингар (Thomas Fingar), заместитель директора национальной разведки по вопросам анализа, при участии Джона Крингера (John Kringer), директора по разведке ЦРУ, и Роберта Кардилло (Robert Cardillo), заместителя директора Разведывательного управления Министерства обороны (РУМО) США.

Ужесточение курса Вашингтона сразу же проявилось в сокращении «помощи» боливийскому государству и наращивании подпитки непримиримой оппозиции. В августе 2007 года вице-президент Альваро Гарсиа Линера сообщил, что значительная часть 140 млн долларов, ежегодно выделявшихся Вашингтоном на сотрудничество с Боливией, шла на поддержку правой оппозиции, то есть прямое вмешательство во внутренние дела. Лишь 30 % помощи от USAID (120 млн долларов в 2007 г.) составляло официальное двустороннее сотрудничество, которое государство могло как-то контролировать, а 70 % — неофициальное одностороннее сотрудничество без всякого участия и контроля государства. Поданным журналистки Евы Голинджер, к сентябрю 2007 года USAID через компанию Casals Associates выделило 379 партиям, организациям и проектам 13,3 млн долларов для усиления региональных правительств и ослабления правительства страны. К маю следующего года сумма превысила 25 млн, а число получателей — 450.

В октябре 2007 года президентским декретом были введены обязательная государственная регистрация иностранных выплат физическим и юридическим лицам и отказ от помощи, обставленной политическими условиями. USAID официально известила президента, что не признает новых правил. Правительство, в свою очередь, предупредило, что может выслать из страны тех, кто финансирует фонды и группировки, враждебные переменам.

Через несколько недель власти Боливии разоблачили американское проникновение в национальную полицию. Из трех полицейских структур две финансировались правительством США, а одна поставляла информацию посольству США, минуя собственное правительство. Полицейская служба была реорганизована, и создано единое Национальное руководство разведки. Кстати, в начале 2008 года в программе телевидения США один из американцев-стипендиатов Фонда Фулбрайта заявил, что атташе по безопасности Винсент Купер (Vincent Cooper) побуждал находившихся в Боливии американцев шпионить за работавшими там венесуэльцами и кубинцами. Это подтвердил и один из добровольцев Корпуса мира. Президент Э. Моралес объявил В. Купера персоной нон грата, а затем правительство подало против него судебный иск, что было первым юридическим прецедентом обвинения сотрудника посольства в шпионаже.

В декабре 2007 года Конституционная ассамблея большинством в две трети одобрила проект новой конституции. Ее статьи о включении прав на воду и продовольственную безопасность в число основных прав человека были признаны образцовыми Комиссией ООН по правам человека. Но правая оппозиция, подстрекаемая из США, отказалась ее признать. Вашингтон всячески стремился сорвать принятие новой конституции, запрещавшей присутствие в стране иностранных военных баз. Оппозиционное большинство в конгрессе не позволяло вынести ее на референдум, и Э. Моралес предложил сначала провести референдум о доверии как президенту и вице-президенту, так и главам всех департаментов. Однако и эта инициатива, открывавшая стране мирный выход из тупика, была встречена оппозицией в штыки.

В конце 2007 — начале 2008 года были произведены новые взрывы у резиденции Боливийского рабочего центра в Ла-Пасе, в президентском бюро при Конституционной ассамблее и гостинице в городе Санта-Крус, где останавливался президент. Боевики пытались взорвать жилой дом кубинских медиков, напали на самолет в аэропорту. Забастовка Национальной конфедерации шоферов при поддержке предпринимателей Санта-Круса и попытки нарушить снабжение городов явно обнаруживали почерк организаторов пиночетовского переворота в Чили. Э. Моралес вновь предупредил о заговоре и заявил, что покинет президентскую резиденцию только мертвым.

Чем больше неудач терпел Вашингтон в центре страны, тем активнее делал ставку на сепаратизм. Создание подконтрольного государства в центре материка, на водоразделе Амазонки и Параны, обеспечило бы США ключевую стратегическую позицию, контроль над природными богатствами (углеводороды, руды, пресная вода, величайшее в мире биоразнообразие) и коммуникациями всей Южной Америки. На вопрос аргентинской газеты «Кларин»: может ли Боливия повторить судьбу Косова? — Эво Моралес ответил: «Хочу, чтобы весь мир знал: во главе заговора против меня лично стоит посол США. Спросим себя, откуда прибыл этот американский посол? Мы не позволим, чтобы США продолжали вынашивать заговоры с целью разделить Боливию между олигархическими и мафиозными группами». Когда в поисках компромисса президент посетил Санта-Крус, за несколько минут до его прилета в аэропорту были задержаны два боевика, вооруженные винтовкой с телескопическим прицелом. Несмотря на резонные подозрения в попытке покушения на главу государства, обоих отпустили.

Поводом к открытой конфронтации послужило решение правительства впервые в истории страны ввести пенсионное обеспечение всех граждан старше 60 лет, выделив на это 30 % налога на углеводороды. Олигархия восточных департаментов хотела безраздельно распоряжаться нефтегазовой рентой, маскируя собственный интерес спекуляцией на нежелании обывателя делиться с кем бы то ни было.

Всячески добиваясь интернационализации внутреннего конфликта, префекты департаментов Санта-Крус, Бени, Кочабамба и Тариха в декабре 2007 года отправились в США, чтобы подать жалобы в ООН и ОАГ на нарушения законности со стороны правительства. Поездка была организована Агентством США по международному развитию. В Майами префекты встретились с бывшим послом США М. Рочей и деятелями из окружения Санчеса де Лосады. Б. Маринко-вич в интервью хорватскому журналу «Глобус» под вызывающим заголовком «Хорват против индейцев» назвал президента Боливии «поклонником Сталина», желающим навязать «коммунистический режим, именуемый в Боливии индеанизмом». Мятежные префекты заверили Вашингтон в своей готовности обсуждать с ним договор о «свободной торговле» без разрешения центрального правительства, что нарушало нормы как новой, так и старой конституции.

Назначив на 4 мая в восточных департаментах референдум об автономии, признанный судебной властью незаконным, сепаратисты пригласили на него наблюдателей ООН и ЕС, однако обе организации ответили отказом. Тогда организаторы обратились к США, а также к Колумбии, которой предлагали роль посредницы во внутриболивийском конфликте. Один из приближенных Б. Маринковича обратился ко всем странам с «последней просьбой» прервать отношения с законным правительством. Но страны Латинской Америки на чрезвычайной сессии ОАГ в апреле 2008 года единодушно подтвердили, что в Боливии существует демократическая система институтов, и потребовали от мятежных префектов согласия на диалог. Иначе вел себя Вашингтон: представитель США в ОАГ выступал как защитник отделения восточных департаментов от Боливии, проводил антиконституционные встречи с их представителями. «США возглавляют заговор», — подчеркивал Э. Моралес.

4 мая 2008 года в обстановке прямого террора большинство избирателей, пришедших на участки, проголосовали за автономию. Вскоре после этого сенат Боливии утвердил и референдум о доверии руководителям страны, давно предлагавшийся президентом, но отвергавшийся правыми. Источник внезапной смены тактики раскрыли через несколько месяцев депутаты «Движения к социализму»: «В первой неделе мая Филип Голдберг встретился с (бывшим президентом) Хорхе Кирогой (Jorge Quiroga), и они договорились, что сенат одобрит референдум об отзыве. Они были уверены, что Эво Моралесу не удастся получить больше 50 % голосов, и после утраты им легитимности оппозиция и префекты востока потребуют отставки президента».

10 августа избиратели 95 из 112 провинций страны, включая значительную часть восточных департаментов, выразили доверие президенту: против его отзыва с поста главы государства было подано 67 % голосов. А оппозиционные префекты Ла-Паса и Кочабамбы, наоборот, лишились власти. Изменение соотношения сил позволило президенту назначить на 7 декабря референдум по новой конституции.

Главы департаментов «полумесяца», подтвердившие 10 августа свои мандаты, в соответствии с указаниями посольства пошли напролом. На митинге 16 августа префект Санта-Круса Рубен Костас обрушился на президента с оскорблениями, обвиняя его в намерении «коммунизировать страну», а сам, игнорируя конституцию, провозгласил одностороннее введение в силу автономии. Департаменты Санта-Крус, Тариха и Чукисака объявили состояние войны с центральным правительством. «Национальный демократический совет» (Conalde) лидеров мятежных департаментов прервал диалог с правительством и объявил с 24 августа всеобщую забастовку, требуя отмены пенсионного плана и референдума по конституции, а также удвоить цену на газ для Бразилии и Аргентины, что нанесло бы тяжелый удар южноамериканской интеграции. Сепаратисты грозили захватом нефтяных и газовых установок и перекрытием шоссе. Президент Эво Моралес был вынужден поручить армии обеспечить нормальный экспорт газа и свободу передвижения. Следуя инструкциям Ф. Голдберга, мятежники стали нападать на военных, которым было запрещено применять в ответ оружие. Волна насилия с каждым днем нарастала. Следуя тактике «цветных революций», боевики атаковали помещения партий и профсоюзов, редакции газет и радиостанции, аэропорты и таможни. Более 140 государственных учреждений и предприятий были захвачены, разгромлены и сожжены.

Дирижерская роль Вашингтона в подготовке путча обнажилась полностью. В конце августа Филип Голдберг посетил Чукисаку и дважды Санта-Крус, где совещался за закрытыми дверями с мятежными префектами. В одной из встреч участвовали также четыре конгрессмена США. После переговоров префект Чукисаки Сабина Куэльяр (Sabina Cuellar) потребовала отставки Эво Моралеса. Однако ключевые решения принимались не Ф. Голдбергом. Парламентарии «Движения к социализму» отмечали: «1 сентября Б. Маринкович вылетает в США, где его убеждают, что план находится на заключительной стадии и надо поставить на карту все. 9 сентября, через несколько часов после возвращения Б. Маринковича в Санта-Крус, развязывается кампания насилия, сожжения учреждений и новых нападений на вооруженные силы и полицию». В департаменте Пандо боевики учинили расправу над крестьянами — сторонниками Э. Моралеса, убив несколько десятков человек.

Эво Моралес нанес ответный удар. 10 сентября президент заявил: «Без страха перед кем-либо, без страха перед империей я сегодня перед лицом боливийского народа объявляю г-на Голдберга, посла Соединенных Штатов, персоной нон грата». Он отметил, что организованный народ сумеет защитить и отвоевать у сепаратистов демократию, и призвал социальные движения и весь народ встать на защиту единства Боливии. «Тот, кто плетет заговор против демократии, и прежде всего тот, кто добивается раскола Боливии, — это посол Соединенных Штатов», — сказал президент.

В тот же день правительство информировало национальное и международное сообщество, что в столице департамента Санта-Крус развертывается «гражданский государственный переворот». Расчет заговорщиков на международную изоляцию законного правительства провалился — в изоляции оказались они сами. Президент Уго Чавес выразил полную поддержку решения Эво Моралеса и также объявил посла США персоной нон грата как по причине его подрывных действий против Венесуэлы, так и «в знак солидарности с Боливией». Подчеркнув, что за мятежом стоят «правительство США и боливийская олигархия», Уго Чавес предложил конституционному правительству военную помощь. Кубинский руководитель Рауль Кастро подтвердил мирный характер работы кубинских специалистов в Боливии и выразил «самую твердую поддержку законному правительству товарища Эво Моралеса… и солидарность с братским боливийским народом». На сторону законной власти Боливии встали правительства всех стран региона. Аргентина, Бразилия и Колумбия сформировали «Группу друзей Боливии». Руководители недавно созданного Союза южноамериканских наций (UNASUR) провели чрезвычайную встречу в Сантьяго-де-Чили, во дворце Ла-Монеда, где 35 лет назад произошло преступление, подобное готовившемуся в Боливии. В «Декларации Ла-Монеды» они выразили «самую полную и решительную поддержку конституционному правительству президента Эво Моралеса» и предупредили, что «энергично отвергают и не станут признавать никакую ситуацию, которая предполагала бы попытку гражданского переворота, слом институционального порядка или ставила бы под вопрос территориальную целостность Республики Боливия». Декларацию поддержала «Группа Рио», объединяющая 22 страны Латинской Америки.

Через шесть дней после высылки Ф. Голдберга президент Дж. Буш приостановил действие закона 1991 года о таможенных преференциях на том якобы основании, что «Боливия не сотрудничала с США в важных усилиях по борьбе с наркоторговлей». Волна погромов начала спадать, армия взяла под контроль нефтегазовый комплекс и транспорт: обошлось без кровопролития — организаторам погромов пришлось разойтись. Уже через двое суток мятежные префекты были вынуждены возобновить диалог с властью.

В октябре 2008 года Эво Моралес счел важным довести до сведения мирового сообщества: «Мы здесь не нуждаемся в контроле DEA или США над посадками коки. Меня информировали о просьбе США разрешить им облеты Боливии, мы на это не согласились, не приняли их предлог борьбы с наркотрафиком». Президент заявил, что Боливия сама себя контролирует и не нуждается ни в чьем шпионаже.1 ноября он распорядился прекратить деятельность Управления США по борьбе с наркотиками в Боливии с 1 февраля 2009 года. По словам Э. Моралеса, некоторые из агентов DEA оплачивали преступные группы, покушавшиеся на жизнь представителей власти, включая главу государства. «Антинаркотическое» агентство финансировало захват аэропортов в мятежных департаментах. Президент рассказал и о незаконной деятельности семи «домов безопасности» DEA, занимавшихся телефонным шпионажем за политиками, военными и полицейскими.

В ноябре 2008 года на президентских выборах в США одержал победу кандидат демократической партии Барак Обама. Мятежная оппозиция, тесно связанная с правительством Джорджа Буша, переживала растерянность. Б. Маринкович, которому было официально предъявлено обвинение, не решился предстать перед судом и бежал в США, фактически признав вину. В конце ноября боливийская таможня конфисковала прибывший из США груз в полтонны боеприпасов к оружию того же калибра, из какого были убиты крестьяне в Пандо. Незадолго до наступления нового 2009 года президент Венесуэлы Уго Чавес публично сообщил о раскрытии плана убийства боливийского лидера, о чем его лично известил Эво Моралес. Покушение должно было произойти во время митинга, и чтобы усыпить бдительность, исполнителя предполагалось подобрать «народного или крестьянского происхождения». В социальной сети Facebook объявилась группа, в которой числились восемь тысяч членов, под названием «Глобальный сбор средств на ликвидацию Эво Моралеса».

После провала переворота Вашингтон и контролируемая им правая оппозиция переориентировались на то, чтобы в преддверии декабрьских выборов 2009 года сбить перевес Эво Моралеса до минимума. Упор делался на экономические последствия мирового кризиса, дефицит горючего (во многом из-за многолетнего саботажа нефтегазовыми ТНК), фальсификацию проблемы наркоторговли, симпатию главы местной Католической церкви по отношению к оппозиции. Но правительству было что противопоставить тенденциозной пропаганде. Несмотря на навязанную извне обстановку конфронтации, национализация природных ресурсов позволила стране даже в условиях мирового кризиса иметь положительную динамику экономики. По признанию МВФ, более миллиона боливийцев впервые выбрались из нищеты, а доля недоедающих среди детей младше двух лет сократилась с 27 до 15 %. В конце 2008 года Боливия была официально объявлена третьей страной в Латинской Америке (после Кубы и Венесуэлы), свободной от безграмотности.

25 января 2009 года 60 % голосов была принята Политическая конституция Многонационального государства Боливия. Одновременно 78,4 % избирателей одобрили «потолок» землевладения в пять тысяч гектаров. Стратегические ресурсы конституция провозглашала достоянием государства, а их передачу иностранному капиталу приравнивала к измене. Основные социальные службы — водоснабжение, телефонная связь, электроэнергия — объявлялись правами человека и в силу этого также становились сферой государственного ведения.

Несмотря на напряженную внутреннюю обстановку, Эво Моралес решил принять участие в саммите Америк 17–19 апреля 2009 года, чтобы лично призвать Барака Обаму прекратить вмешательство в дела своей страны (накануне было сорвано очередное покушение на боливийских руководителей). Однако решение Дж. Буша об отмене преференций было оставлено в силе и Б. Обамой. В качестве предлога приводилась не только борьба с наркоторговлей, но и новая конституция, и даже отношения с профсоюзами. «В США меняется физиономия правителей, но не политика», — заметил по этому поводу Э. Моралес.

И действительно, в феврале 2009 года была разоблачена агентурная сеть ЦРУ в государственной нефтегазовой компании YPFB. Главным менеджером по сбыту оказался некий Рамиро Карраско (Ramiro Carrasco), бывший капитан полицейской разведслужбы, действовавшей под американским контролем. Пройдя обучение в США, он занимался «обеспечением безопасности» корпораций в оккупированном Ираке и нескольких странах Латинской Америки, работал на DEA, Палату углеводородов Боливии и крупный агробизнес, а затем был внедрен в YPFB с целью подорвать национализацию изнутри. Второй секретарь посольства США Франсиско Мартинес (Francisco Martinez), державший связь с Рамиро Карраско, был объявлен персоной нон грата. Еще одним доказательством «преемственности» политики США стало назначение бывшего посла США в Боливии Филипа Голдберга на высокий пост в разведке. По этому поводу вице-президент Альваро Гарсиа Линера сказал: «Подтверждается, что мы имели дело с личностью крайне опасной, чья задача здесь относилась не к дипломатии, а к заговору и разведке. Это назначение подтверждает, что решение выслать его, принятое в прошлом году, было правильным».

Провал сепаратистского мятежа и принятие конституции побудили внешних и внутренних противников независимости Боливии попытаться взять реванш на выборах 6 декабря 2009 года, однако Эво Моралес подтвердил свой мандат, получив 63 % голосов. Правящая партия и ее союзники завоевали две трети мест в новой законодательной Ассамблее Многонационального государства. Многочисленные наблюдатели от латиноамериканских стран, ООН, ОАГ, ЕС, Центра Картера и других организаций, которых невозможно заподозрить в излишней симпатии к правительству Эво Моралеса, единодушно признали честность и чистоту выборов. Повернуть историю вспять в Боливии Вашингтону опять не удалось.