Глава 101
Борьба за благосклонность. Эмин против Жое

Изогнутый клинок задрожал ещё жалобнее. В растерянности Се Лянь начал осторожно поглаживать его по тыльной стороне лезвия сверху вниз, приговаривая:

– Ну прости, прости, я тебя не узнал. Больше такое не повторится.

Отвечая на ласку, Эмин довольно зажмурился и прекратил наконец трястись.

– Где твой хозяин? – спросил принц.

Вдруг сзади послышался голос:

– Нечего с ним нянчиться!

Се Лянь обернулся и сразу вскочил на ноги, удивлённый и обрадованный:

– Саньлан? А ты здесь откуда?

Хуа Чэн неспешно шагал в его сторону. Он опять собрал свои чёрные волосы в неаккуратный хвост, оделся в лёгкую белую рубаху, а красную повязал вокруг пояса. Закатанные рукава обнажали бледные крепкие руки и татуировку на предплечье. При ходьбе серебряные цепочки на сапогах тихо позвякивали; во всём его образе сквозила некая небрежность. Сейчас князь демонов походил на соседского паренька лет восемнадцати, свободного и беззаботного. Во рту он держал стебелёк травы.

– Гэгэ, – улыбнулся Хуа Чэн.

Се Лянь собирался доставить детей в святилище, а потом уже разыскать Хуа Чэна и поблагодарить должным образом, но тот явился сам. Он неспешно приблизился к принцу, одной рукой вытащил из земли серебряный изогнутый клинок, повертел его перед глазами, потом закинул на плечо и сказал:

– У гэгэ столько дел – совсем нет времени на визиты. Вот и решил навестить тебя сам. Ты кое-что забыл.

За спиной у него висела бамбуковая шляпа. Он снял её и протянул Се Ляню. Тот оторопел, а потом сообразил, что действительно оставил её в доме купца.

– И правда. Большое тебе спасибо.

Тут принц вспомнил, как вчера после определённых событий причитал: «Где моя шляпа?» В тот момент он был не в себе, а Хуа Чэн воспринял его слова всерьёз и помог отыскать пропажу. Се Лянь ужасно смутился, боясь, как бы тот не начал над ним подшучивать, но, к счастью, Хуа Чэн даже не упомянул о случившемся, а с улыбкой сменил тему:

– Ты ещё ребёнка подобрал?

Он потрепал Гуцзы по макушке, взлохматив волосы. Мальчик насторожённо юркнул Се Ляню за спину.

– Не бойся, – сказал принц. – Этот дядя очень хороший.

– Вовсе нет, я ужасный злодей!

С этими словами Хуа Чэн повернул ладонь, и из его рукава вылетела крохотная серебряная бабочка. Порхая крылышками, она медленно подлетела к Гуцзы. Чёрные глаза мальчика широко распахнулись, он некоторое время наблюдал за бабочкой, а потом не удержался, протянул руку и поймал. Теперь Хуа Чэн не казался ему таким уж страшным.

А князь демонов с деланым безразличием посмотрел на Лан Ина – в отличие от Гуцзы тому достался холодный и недружелюбный взгляд. Парнишка опустил голову и испуганно спрятался за принца.

Се Лянь не выпускал из рук свою коническую шляпу.

– Хорошо, что ты пришёл, – сказал он. – Но зачем было наводить порядок в обители?

– Просто немного прибрался. Тебе не кажется, что теперь, когда я выкинул мусор, там стало намного легче дышать?

Се Лянь вспомнил о пропавшем Ци Жуне и забеспокоился, уж не выбросил ли Хуа Чэн заодно и демона, приняв того за помои. В этот момент из-за домика послышался отчаянный вопль:

– Хуа Чэн, пёс паршивый, чтоб ты в ад провалился, чтоб тебя там в кипящем масле сварили и тысячей клинков изрезали! Помогите! Убивают!

Гуцзы громко закричал: «Папа!» – и засеменил своими маленькими ножками на голос. Се Лянь поспешил следом. За святилищем Водяных Каштанов тёк небольшой ручеёк. Обычно Се Лянь стирал в нём одежду и промывал рис, а сейчас в воде лежал Ци Жун, крепко связанный лентой Жое. Заметив принца, он с усилием приподнял голову и рявкнул:

– Хрен тебе! Тело не отдам, так и знай!

Хуа Чэн выплюнул травинку.

– Ты кем себя возомнил, ничтожество? Героем-мучеником?

– Я поймал его несколько дней назад на горе… – угрюмо пояснил Се Лянь. – Он вселился в этого мужчину и отказывается вылезать. Человек ещё жив, но если вырвать из него дух силой, то плоть пострадает… Может, ты что посоветуешь, Саньлан?

– Хочешь заставить его мучиться так, чтобы смерть показалась желанной? – предложил Хуа Чэн. – Могу устроить!

В словах этих звучала явная угроза, и Ци Жун выругался:

– Эй вы! Парочка злодеев, битый котелок с дырявой крышкой! Счастливый союз змеи со скорпионом! – Его речь превратилась в невнятное бульканье: он вновь погрузился под воду.

Се Лянь не мог спокойно смотреть на него – сразу вспоминал, как останки матушки обратились прахом, и содрогался от гнева и скорби. Но тело принадлежало невинному человеку, его надо было беречь, поэтому принц выудил Ци Жуна из ручья и положил у входа в святилище. Зелёный Демон уже сутки ничего не ел, от голода у него живот прилип к позвоночнику, а теперь, после издевательств Хуа Чэна, он едва дышал. Гуцзы угостил «папу» лепёшкой с мясом, которую тайком принёс из дома купца, и Ци Жун жадно накинулся на неё, брызжа слюнями и роняя крошки во все стороны, мерзкий и жалкий. Се Лянь покачал головой и тут заметил, что Зелёный Демон не может пошевелить ни руками, ни ногами. Виной тому были не путы – скорее всего, Хуа Чэн применил к нему какое-то заклятие.

– Жое, сюда! – повелел Се Лянь.

Лента уже несколько дней подряд стерегла Ци Жуна, она устала и обиделась. С шелестом она отпустила пленника и белой змеёй кольцо за кольцом обвилась вокруг руки Се Ляня. Принц открыл дверь, осторожно снял её с себя и сказал примирительно:

– Ну всё, будет. Я тебя потом постираю, не переживай. А пока иди поиграй.

Жое уныло уползла в сторону. Хуа Чэн тоже отбросил Эмин, а тот в полёте постарался принять позу поудачнее и приземлился на пол вертикально. Свернувшаяся было у стены Жое заметила серебряный сияющий клинок и осторожно подвинулась ближе. Глаз на рукоятке Эмина, повращавшись в оправе, вперился в неё взглядом. Один Фансинь стоял мрачно, не шевелясь и ничем о себе не напоминая.

Се Лянь, который в последнее время уделил много внимания кулинарии, считал, что добился на этой ниве определённых успехов. Теперь, исполнившись уверенности в себе, он хотел продемонстрировать Хуа Чэну своё мастерство и хорошенько его накормить. Принц предложил гостю остаться на обед, и тот охотно принял приглашение. По пути из посёлка Се Лянь накупил овощей, а теперь свалил всё на столик для подношений, вооружился кухонным ножом и принялся кромсать продукты, звонко стуча им по дереву. При необходимости этот столик использовался и для письма, и для приготовления пищи, на нём одновременно могли валяться палочки для еды и играть ребёнок – в общем, мебель на все случаи жизни. Хуа Чэн сел, прислонившись к стене, понаблюдал за принцем, а потом не выдержал и спросил:

– Может, помочь?

Се Лянь, увлечённый готовкой, отмахнулся:

– Не надо. Мне поможет Жое.

С этими словами он отпихнул в сторону несколько поленьев, которые ещё не успел нарубить на дрова. Словно королевская кобра, Жое взвилась вверх и стремительно ударила по ним – в тот же миг деревяшки толщиной с человеческую ногу разлетелись на тонкие щепки для растопки.

Продемонстрировав свои умения, Жое изогнулась перед Эмином и Фансинем в напыщенной позе, словно призывая оценить её силу и грацию. Она ещё не накрасовалась вдоволь, а Се Лянь уже положил на пол тарелку и бросил большой кочан капусты. Жое не успела его поймать – вперёд вырвался Эмин: одарив ленту холодным взглядом, он взлетел и завертелся в воздухе так, что от серебристых всполохов зарябило в глазах. Среди них замелькало что-то зелёное, и, когда клинок вновь упал на пол, все увидели, что он порубил капусту на мелкие аккуратные полоски. Се Лянь опустился на колени, поднял блюдо и похвалил:

– Какой молодец! Даже лучше Жое нарезал.

Жое, услышав это, прижалась к стене – как человек, который попятился и наткнулся на преграду. А Эмин бешено завращал глазом, неимоверно довольный собой. В отличие от ленты и ятагана, Фансинь продолжал стоять без движения.

Не обращая внимания на соревнование между артефактами, Се Лянь разом закинул в котёл семь-восемь разных ингредиентов и повернулся к Хуа Чэну, который всё это время внимательно за ним следил:

– Кстати, Саньлан, надолго ты ко мне в этот раз?

Хуа Чэн подался вперёд, будто хотел предупредить принца о чём-то, но в последний момент передумал.

– Как получится, – ответил он. – Если в Призрачном городе всё будет спокойно, задержусь погостить. Надеюсь, ты не станешь возражать против моего присутствия.

Се Лянь, не отрывая взгляда от котла, откликнулся:

– Да что ты! Лишь бы тебя не стесняла бедность моей обители!

Между делом он рассказал о случившемся в храме Шэньу: как демоница признала отцом ребёнка половину присутствовавших и устроила страшный переполох. О том, как его кровь проверяли на мече Яньчжэнь, принц предпочёл умолчать. Впрочем, возможно, Хуа Чэн и так уже был в курсе: Цзюнь У говорил, у князя демонов на Небесах есть осведомители. На счастье, если он что-то и знал, то виду не подал – сидел, погрузившись в собственные мысли.

– Саньлан, как ты думаешь, кто всё-таки отец ребёнка? – спросил Се Лянь.

Хуа Чэн поднял голову и беззаботно ответил:

– Интересный вопрос. Возможно, она и правда случайно получила золотой пояс.

Это было непохоже на Хуа Чэна: отвечать так пространно и расплывчато. Се Лянь немного удивился, но вскоре всё внимание его переключилось на забулькавшее в котле кушанье.

Спустя ещё час он посчитал, что блюдо готово.

Прежде Ци Жун питался дарами, которые приносили наследному принцу крестьяне. В основном это были маньтоу и соленья, яйца и лепёшки, кислые дикие фрукты – пища скромная, но вполне съедобная. Но когда Се Лянь поднял крышку и запах готовой еды долетел до валяющегося у входа в святилище Зелёного Демона, тот отчаянно выругался:

– Се Лянь, ты проклят Небесами! Да лучше б ты меня зарезал! Добреньким прикинулся, утонуть не дал – и только для того, чтобы теперь замучить! Я тебя насквозь вижу, гнилой ты лотос!

Минуту назад Се Лянь был полностью уверен в своём успехе, но теперь что-то засомневался. Столько стараний – и такой конфуз… А Хуа Чэн ещё стоит рядом и смотрит! Как же быть? Не кормить же его этим… Услышав завывания Ци Жуна, принц совсем расстроился. Князь демонов уже с суровым видом сложил руки на груди и направился к двери, но Се Лянь успел схватить его за плечо:

– Не надо! – Он вздохнул, налил немного похлёбки из котла в плошку и сказал: – Подожди, я сейчас. Только не пробуй пока!

Принц отправил Гуцзы и Лан Ина за водой, чтобы они не видели, что произойдёт дальше, а сам вышел на порог и присел на корточки перед Ци Жуном.

– Ну что, братец, пора обедать, – с приторной улыбкой сказал принц.

– Ты что делаешь? – ужаснулся Зелёный Демон. – Что творишь? Нет, ты чего задумал, а? Се Лянь, предупреждаю, я сейчас в человеческом теле! Подумай хорошенько! Тот, кто отведает твою стряпню, освободится от оков всех трёх миров и перескочит шесть кругов перерождения разом! Никто и никогда…

Он сбился с мысли, увидев, как Хуа Чэн в комнате подошёл к котлу, зачерпнул половником варево и наполнил миску, а потом присел на столик для подношений и отправил ложку в рот, ни капли не изменившись в лице. Зелёный Демон онемел от изумления, в голове вдруг мелькнула никогда прежде не посещавшая его мысль: «Недаром он „непревзойдённый“!»

Се Лянь поднёс миску к лицу демона и холодно сказал:

– Если не хочешь, можешь не есть, но тогда, будь добр, вылезай из тела.

На это Ци Жун тоже был не согласен. Он изо всех сил стиснул зубы, но принц потянул его за подбородок, челюсти разжались, и уже в следующее мгновение похлёбка полилась демону прямо в глотку.

Небо над святилищем Водяных Каштанов пронзил душераздирающий вопль.

Плошка в руках Се Ляня опустела. Ци Жун с перекошенным лицом лежал на земле, скосив глаза к переносице, и хрипел, словно старик, который вот-вот попрощается с жизнью:

– Ненавижу…

Се Лянь не знал, смеяться или плакать. С одной стороны, он искренне хотел поскорее выгнать Ци Жуна из захваченного тела. С другой – раз демон всё-таки смог проглотить еду, в приготовление которой принц вложил столько труда, значит, она не настолько ужасна…

Се Лянь обернулся и увидел, что Хуа Чэн всё ещё сидит над своей миской – почти опустевшей – и размеренно жуёт! Глаза принца радостно заблестели, и он вскочил со словами:

– Саньлан, ты доел?

Он так переживал, что получилось невкусно, и стеснялся предлагать гостю, а тот взял и сам себе налил.

– Доел, – с улыбкой ответил Хуа Чэн.

– Ну… – осторожно начал Се Лянь. – И как на вкус?

Хуа Чэн допил бульон и улыбнулся:

– Неплохо. Довольно насыщенно. В следующий раз можно сделать чуть пожиже.

Се Лянь облегчённо выдохнул и кивнул:

– Хорошо, я запомню. Спасибо за замечание.

И в этот момент Ци Жун шумно исторг на землю содержимое своего желудка.