Глава 41
Держа в руках второй листок с перечнем, порядка дюжины, наименований учебной литературы, Ардан вышел из оранжереи и направился к лестницам. Позади все еще продолжалась лекция, вернее — её практическая часть.
После вычисления формулы и короткого перерыва (на котором профессор и сделал для Арди список литературы), остальные студенты отправились в лабораторию. Но, поскольку, сам Ардан уже изготовил отвар, то Ковертский, нехотя, его отпустил. Столь же нехотя он не стал интересоваться, каким образом учащийся, не знающий формул Звездных Биологии и Алхимии, смог приготовить противоядие. По лицу профессора легко читалось, что тот пришел к определенным выводам, но допроса не устроил.
Лишь пожелал успехов прочесть материалы и выучить формулы до зачетной работы, потому как за одну только практику, без теории, Ардан выше пресловутых шести баллов не получит.
Всего же, для начисления стипендии, требовалось собрать не меньше девяноста совокупных баллов за все учебные дисциплины. А для повышенной — сто десять. Учитывая, что на первом курсе таких дисциплин имелось всего двенадцать, то задача вполне себе нетривиальная.
Вздохнув, Арди убрал в нагрудный карман небольшой клочок бумаги, исписанный все тем же почерком, действительно напоминавшим покосившийся забор, и развернул перед собой карту Большого.
Столовая или, как она здесь называлась — «кафетерий», находилась на седьмом этаже главного здания в западном крыле, а вот полигон, где должно было состояться первое занятие в военной дисциплине…
— И как они только его построили, — восхищенно присвистнул Ардан.
Полигон занимал, без малого, половину Площади Звезд. Если быть совсем уж точным — то её подземную часть. Он не имел какого-то цифирного обозначения. Указывалось лишь, что лифтерам, чтобы те отправили студента вниз, требовалось продемонстрировать либо пропуск, либо расписание, где указывалось бы наличие занятия, либо же иметь принадлежность к военному факультету. Остальным студентам в свободном посещении полигона было отказано.
Вполне логично. Если вспомнить разговоры слуг в особняке Анорских, то поддержание и обновление полигона в подвале куда меньшего размера, чем здесь, требовало астрономической суммы в сто семьдесят эксов в месяц. В неё входили материалы и работа экспертов защитной магии. Так что открывать столь дорогостоящее пространство любому желающему не выдержит даже такое заведение, как Императорский Магический Университет.
Размышляя на эту тему, Ардан прошел по переходу и вернулся в атриум. Здесь, как и всегда, обнаружились стайки студентов в красных, чаще зеленых и, куда реже, синих плащах. Последние являлись, в основном, представителями старших курсов и выпускниками заведения.
Все же — три звезды — весьма и весьма высокий уровень владения Звездной магией.
Миновав монумент Последнего Царя, Ардан свернул к лестницам и, уже совсем скоро, поднялся на седьмой этаж. Выйдя в небольшой холл, он прошел несколько метров, пока не увидел простые деревянные двери с резными рамками и немного ветхую табличку — «Кафетерий».
Толкнув створки, Арди на мгновение зажмурился. Его буквально отхлестал по щекам свет яркого, полуденного солнца, от которого юноша уже изрядно отвык в царстве серости и хмари, коим являлась Метрополия.
Проморгавшись, юноша огляделся. Разумеется, никакой резкой, волшебной смены погоды за окнами не произошло. За высокими, арочными стеклами, касавшимися пола и потолка, все так же протянули широченные длани тяжелые, грязные тучи, затянувшие небо. Откуда же брался свет? Его излучали сами окна. Они сияли мягким, нежным золотом, отбрасывавшим короткие тени от ножек круглых столешниц, рассчитанных на пять, максимум шесть человек.
Широкое пространство кафетерия, чей пол блестел белоснежным камнем, а стены отливали цветом озерной глади после шторма, насчитывало порядка пяти десятков таких столов. За какими-то сидели студенты, одновременно с трапезой предававшиеся легким беседам или читавшие свои записи. Другие облюбовали компании из двух, максимум трех человек в мантиях — профессоры. Они тоже либо что-то обсуждали, либо зачитывались газетами.
Справа от Арди, стоявшего под вывеской «пожарный выход», обнаружилась «линия», как в салуне. Только без барных стульев, а вместо бутылок за спиной трактирщика — обширное меню. Да и сам трактирщик оказался несколькими женщинами весьма свирепой комплекции.
В белых рабочих одеждах и с чепчиками-гармошками, скреплявшими волосы, они принимали заказы от подходивших к ним студентов. Те, в свою очередь, предварительно брали из лотка жестяные подносы, а перед заказом обязательно протягивали талон.
Такой же, как выдали Ардану в секретариате. На небольшом клочке бумаге, под чернильным оттиском печати, было зафиксировано его право на теплый обед.
Сориентировавшись, Арди тоже взял поднос и, отстояв небольшую очередь, оказался перед тяжелым, но приятным взглядом работницы.
— Добрый день, — поздоровался юноша.
— Добрый, — ответила она немного устало. — Новенький, да?
Арди кивнул и нисколько не удивился тому, как легко она опознала в нем первокурсника. Работницы кафетерия столько студентов повидали за время своей работы, что с легкостью могли отличить не только курс, но и специальность (даже без нагрудных значков с гербами).
— Все, что сегодня можем предложить, — она указала себе за спину. — Можете выбрать по одному пункту из каждой секции. Платное меню отдельно.
Работница подвинула вперед лежавший у прилавка лист, но Арди не стал даже смотреть в ту сторону. Если имелась возможность поесть, не тратя при этом монет, то он не станет от неё отказываться ни при каких условиях и обстоятельствах. Так что Ардан внимательно вгляделся в перечень написанного на чуть замасленной, графитовой доске зеленого цвета. Она чем-то напоминала ту, что висела в их классе в Эвергейле.
— Мне, пожалуйста, грудку куропатки в виноградных листьях, пюре из молодого картофеля со сметаной на гарнир и, — Ардан пробежался глазами по списку напитков. — И крепкий чай из ЛанДуоХа. С лимоном и без сахара.
Работница записала, после чего на какое-то время удалилась за барную дверь. Такую, что открывалась на петлях в обе стороны. Арди же в недоумении оглядывался, не понимая, что ему делать. Оставаться здесь и ждать еды, либо же отправляться за стол и…
— Ваш заказ, — прервала размышления все та же работница, вышедшая из, как успел заметить краем глаза юноша, шумной кухни, тонущей в отрывистых перекрикиваниях и звоне посуды.
На подносе Арди оказались дышащие паром блюда и едва ли не пол литра чая с четырьмя дольками лимона. Кислый фрукт из Каргаамы, который стоил в Империи весьма немалых денег. За килограмм в Дельпасе просили не меньше полутора эксов, а в Эвергейле и вовсе — привозили лишь на фестивали и продавали штучно.
Облизнувшись, Ардан развернулся и, не без удивления, увидел Елену за одним из столов. Та приветливо махала ему рукой. Перед ней, на подносе, лежала отбивная из свинины, паста под сливочным соусом и крепкий кофе.
Подойдя, Арди сперва поставил поднос на стол, а затем спустил вещевой мешок с плеча.
— Как ты…
— Не ты один, Ард, разбираешься в алхимии, — чуть горделиво сверкнула глазами жена (Арди в этом был довольно крепко убежден) Бориса. — Я думала тебя догнать, но не увидела у лифтов.
— Я по лестнице, — объяснил Арди, втягивая носом аромат куропатки, к которому примешивались сладкие, чуть терпкие нотки. Виноград он прежде никогда не пробовал… — И немного задержался, читая список…
Арди похлопал себя по нагрудному карману. Но, даже с учетом, что он провел на лестницах около десяти минут, получалось, что Елена сварила отвар едва ли не быстрее, чем он сам.
— Ты расскажешь, как у тебя получилось приготовить зелье без формулы? — невзначай спросила девушка, отрезая от отбивной кусочек. И вилку с ножом при этом держала так, словно художник кисти перед мольбертом.
Ардан же, в свою очередь, некоторое время сжимал и разжимал кулак, а затем растирал пальцы и только после того, как почувствовал в них жар — взялся за приборы.
— Нет, — коротко ответил он.
— А ты честный, — чуть улыбнулась Елена.
Какое-то время они ели в тишине. Куропатка оказалась… немного сухой и явно не самой свежей. Небось провела в леднике не меньше пары суток. Совсем не тот вкус, когда впиваешься клыками в еще стучащую ритмом сердца артерию, попутно сворачивая…
— Ард.
— М?
— У тебя зрачки вытянулись.
Ардан оторвался от трапезы и взглянул на слегка побледневшую Елену.
— Извини, — пробурчал юноша и отогнал воспоминания об охоте в лесных разливах. — Задумался немного.
Елена шумно сглотнула.
— Иногда я забываю, что ты не совсем человек.
Арди вздрогнул. Перед его глазами пролетели лица маршалов и Плащей…
— Ты, кстати, совершенно зря помог Эвелесс.
— Той эльфийке?
— Да, — подтвердила Промыслова.
Арди чуть устало покачал головой.
— Дай догадаюсь — мой дедушка что-то сделал с её предками?
— Не что-то, Ард, а… — Елена огляделась, будто не хотела, чтобы их кто-то услышал. Но все вокруг были слишком заняты своими собственными беседами, горячим обедом и шуршащими газетами. — Никто не знает почему, но Темный Лорд вместе с Арором вырезали почти подчистую всю семью Эвелесс. Хотя те были одними из ближайших сподвижников восстания Первородных. Уцелел лишь младший сын, который в то время находился в экспедиции в пустыне Зафиры. И Тина, так её зовут, одна из его дочерей.
Ну разумеется… ну разумеется Ардан будет постоянно окружен теми, кому его семья причина боль. Это, кстати, учитывая, где именно он находится, вполне логично и объяснимо. Ничего удивительного или «судьбоносного».
Восстание сильно задело жизни дворян и высшего света. А Большой всегда славился тем, что здесь находилось немалое количество отпрысков и тех и других. Так что чисто с математической точки зрения — Эвелесс далеко не первая и не последняя в перечне тех, кого Ардану лучше избегать.
С той лишь разницей, как правильно заметил на балу Дэвенпорт, для людей восстание Темного Лорда — событие, подернутое пылью времен. А для Первородных нечто такое, что помнили если не они сами, то их родители.
— А можешь сказать, почему ты назвала ту печать, которую я использовал в поезде — сложной? — Арди решил одним камнем попытаться убить двух зайцев. Унять свое любопытство и поменять тему разговора.
— Потому что печать, которую ты использовал, относится к трехконтурному типу, с вложенным массивом свободных рун, — ответила Елена.
— Ты, кажется, так и сказала на лекции Конвелла.
— Да, — кивнула девушка. — мне показалось, что он хочет нас провести и замаскировал бытовую магию под боевую, но он пошел дальше и спрятал всю идею за фоном из… Хотя, ты ведь не понимаешь, да?
Арди только пожал плечами.
— Ладно, смотри, — все с той же приятной улыбкой Елена вытащила из сумки лист плотной бумаги (на такой, обычно, чертили печати) и, допив кофе, высыпала на тот гущу. После чего начала ложкой водить по ней, формируя круги. — Каждый новый круг — это дополнительный контур печати. Сколько было кругов у заклинания, которое ты использовал?
Ардан вспомнил чертеж Ледяной Стрелы.
— Три.
— Получается трех контурная, — указала на, теперь уже, очевидное, Елена. — И каждый новый контур — это дополнительное… как бы сказать… правило для заклинания. Ты ведь знаешь, как работает Звездная магия?
— Она встраивает в пространство энергию из звезды волшебника.
Елена слегка, в удивлении, приподняла брови.
— Это… очень устаревшее определение нашего вида искусства, Ард… такое увидишь только в древних трактатах до имперских времен.
Ардан мысленно дал себе очередной, весьма смачный, подзатыльник.
— Библиотека в Эвергейле давно не обновлялась, — попытался выкрутиться юноша.
Судя по лицу Елены получилось… не очень.
— Ну да… — только и ответила девушка. — На самом деле современная наука утверждает, что Лей-линии, проходящие в глубине земли, хоть и не имеют физического воплощения, но обладают излучением, которое пронизывает нашу действительность. Грубо говоря, если представить реальность, как полотно или кусок ткани, то несколько нитей в нем — нити Лей.
Арди вспомнил процесс зажигания первой, красной звезды. И те множества разноцветных ручейков энергии, что видел перед собой.
— Таким образом получается, что когда мы используем печати, — продолжала Промыслова. — то мы не просто встраиваем энергию в пространство, мы формируем на нитях реальности, так скажем, узелки. И эти узелки, чтобы они выполняли свою задачу, должны иметь возможность влиять на реальность. А реальность, в свою очередь, функционирует по весьма жестким правилам. Не все они нам известны, но тут уж как есть. Благо, что наука не стоит на месте, что позволяет нам создавать все более сложные печати.
Ардан ненадолго задумался.
— Получается, что контуры печати это… что-то вроде дополнительных правил реальности?
— Совершенно верно, — Елена отложила в сторону ложку, оставив на намокающем листе несколько кругов из гущи. — Сам по себе контур, конечно, никакой смысловой нагрузки не несет — значение имеют прикрепленные к нему руны из языка Фае. Я сейчас тебе весь список контурных рун не перечислю. Лучше в справочнике посмотри.
Ардан, внезапно, осознал для себя, что в труде Незнакомца печати не ограничивались тремя контурами. К примеру «Морозная Тьма» обладала пятью кругами…
— А чем больше контуров, тем, получается, сложнее?
— За некоторыми исключениями, — кивнула Елена, отрезая еще кусочек отбивной. — Но вопрос сложности здесь относительный. Просто чем больше кругов — тем больше рун. И, в совокупности, получается, что если чертить по памяти, то запомнить сложнее. Да и даже если перед глазами есть образец — чтобы все правильно сформировать и нигде не ошибиться, нужно больше практики. Но одно дело, когда несколько контуров в бытовой магии, а другое дело — в боевой. У них ведь скорость нужна…
Арди вспомнил печать из гримория Глеба Давоса. Там кругов тоже, кстати, насчитывалось три штуки.
Но при этом были и такие, что вообще никаких «контуров» не имели.
— А что насчет вложенного массива?
— Здесь все немного проще, — тут же ответила Елена. — Контуры, то есть — правила, они определяют сам принцип создания узелка на полотне реальности. Но то, что этот узелок будет делать конкретно — формирует массив рун. Их бывает два типа — свободный и фиксированный. Свободный означает, что печать не изменит своих определяющих свойств если поменять набор рун, а фиксированный — заменишь хоть одну руну и уже неизвестно, что получится.
Ардан вспомнил некоторые свои опыты с той же Водной Каплей. Теперь, после пояснения Елены, многое становилось понятно и уже не так обидно за едва не отбитый палец на ноге.
И тут юноша вспомнил слова Марта, озвученные тем при оценке печати Щита.
— А что значит — векторы печати?
Брови Елены опять поползли вверх.
— Это уже сложнее, Ард, — ответила она не сразу. — Векторы в рунных массивах — это тема, которую не разбирают в профильных школах. Да и на первых курсах тоже… То, что я помню из уроков по общей теории звездной магии — векторы являются направлением тока Лей-энергии внутри самого узелка. Лей ведь не статична. Так что печать тоже должна двигаться. Но если во внешнем мире Лей, так скажем, движется самостоятельно, то вот для печати нужно задать направление. От него тоже многое зависит. Что именно — понятия не имею. Да и думаю раньше, чем на третьем или четвертом курсе, мы к этому вопросу не вернемся.
— Получается, — решил подвести итог Ардан. — Есть правила, формирующие саму печать. Есть руны, которые определяют свойства печати. И есть векторы, которые задают движение энергии внутри печати.
— Если о-о-очень… — Елена сделала весьма выразительное ударение. — … сильно упростить, то да — так все оно и есть.
— А почему, кстати, используется алфавит Фае? — спохватился Арди.
— О, в этом, как раз, ничего сложного, — махнула рукой Елена. Закончив с трапезой, она вытянула с подставки одну из салфеток и аккуратно вытерла губы, оставив на белой ткани разводы алой помады. — Звездная магия пришла с восточного материка. Как ты, наверное, знаешь, там концентрация Лей-линий намного меньше, чем у нас. С этим, кстати, связывают тот факт, что на восточном Первородных практически нет, но не суть. Язык Фае, ведь, по сути, создан не ими, а драконами. Прародителями всех магических искусств.
Такого Ардан от Атта’нха не слышал, но он ведь и не спрашивал откуда взялся язык, которому его обучила волчица.
— Есть легенда, очень грустная, Ард, что некогда, почти тысячу лет назад, на восточном материке существовало королевство, которое захватили соседи. И простой пастух отправился в путешествие, чтобы найти силу, которая поможет ему отомстить захватчикам, — Елена сложила приборы на тарелке и поставила ту на поднос. — Он долго странствовал, пока не добрался до северного пика гор Селькадо, в честь которых названа Лига. И там он встретил умирающего дракона, которого спас. В благодарность тот попытался научить пастуха искусству Эан’Хане, но, спустя много лет, заметил, что пастух уже почти состарился, а искусством так и не овладел. Так что дракон создал печати и научил пастуха, как собирать энергию Лей внутри себя. Так и появилась Звездная Магия.
— А что стало потом с пастухом?
— Попрощавшись с драконом, он отправился в обратный путь, по дороге делясь с тем, кого находил достойным, своими знаниями, — Елена поднялась с места и взяла в руки поднос. — Но вернуться на родину так и не успел — умер от старости. Ни детей, ни семьи… В погоне за силой и знаниями, пастух стал великим магом, но мы теперь и имени его даже не помним… Эту легенду, Ард, рассказывают на первом уроке по Звездной Магии, чтобы мы никогда не теряли голову. А теперь извини, мне надо пойти смыть макияж и переодеться.
И Елена, цокая небольшими каблуками скромных туфель, удалилась. Ард же, оставшись в одиночестве, почему-то вспоминал слова Велены Эмергольд.
Доев уже остывшую куропатку, Ардан выпил чай (не горячий шоколад, конечно, но тоже вкусно) отнес поднос к лоткам с грязной посудой, и отправился к лифтам. Там он продемонстрировал расписание и лифтер, не дожидаясь, чтобы собралась группа желающих воспользоваться жуткой машиной, пропустил его внутрь кабины. Там, уже другой работник, повернул рычаг в обратную сторону, и они начали медленный спуск.
Часы на руке юноши подсказывали, что на шестой этаж они поднимались порядка двенадцати секунд, а вот на полигон спускались восемь…
Получалось, что тот находился на уровне четвертого этажа, только под землей.
Когда платформа замерла, то лифтер раздвинул решетки и, достав из кармана ключ на цепочке, повернул тот в замочной скважине тяжелых, металлических дверей.
Те открылись, демонстрируя Ардану… вполне себе тривиальный, и уже ничем не восхищающий, широченный коридор. Выложенный по стенам кирпичной кладкой, выкрашенной в нежно зеленый оттенок. С отбеленным потолком, сверкающим Лей-лампами и деревянным полом, хвастливо подмигивающим чуть затоптанной, и от того блестящей ковровой дорожкой, прибитой стальными клепками.
Пройдя по прямой, Ард обращал внимания на двери. Те демонстрировали весьма необычные, для Университета, таблички. К примеру — « Оружейная» или « Испытательная площадка номер 4», а сама непонятная — « Ринг».
Но, в основном, двери вели именно на испытательные площадки, коих Арди насчитал ровно двадцать штук.
Дойдя до конца коридора, Ардан увидел еще две двери, находившиеся друг напротив друга. На одной — « Мужская раздевалка», а на другой, соответственно — « Женская раздевалка».
Была еще совсем неприметная, третья, в самом торце. На ней значилось « Кладовая», но, если приглядеться, можно было различить практически стертые следы некогда неровных букв « Раздевалка Первородных».
Ардан повернул ручку той двери, что слева — мужской раздевалки, и вошел внутрь. Тут же по носу врезал запах, смешанный из сотен нитей ароматов разнообразных духов, а уши зазвенели от гвалта голосов.
— Я слышал, полковник отслужил пятнадцать лет в группах особого назначения, — говорил один из студентов, меняя лакированные туфли с серебристой бляшкой, на простые, но добротные, кавалерийские ботфорты.
— Интересно, зачем его отправили в этом году к нам? — ворчал второй, пытаясь натянуть точно такие же на ногу. Размерчик явно был маловат.
Вообще, насколько успел оценить Ардан, каждый, кто сидел на длинных лавках, расставленных вдоль простеньких деревянных шкафчиков с вешалками и полками, одевались в одну и ту же форму.
Высокие, черные, кавалерийские ботфорты с узким голенищем. В них учащиеся заправляли серые, льняные штаны, уплотненные нашивками на коленях, бедрах и икрах. Широким ремнем стягивали черно-белую тельняшку, а сверху накидывали стеганные куртки из отбеленной кожи.
Только у некоторых не имелось формы и те снимали с себя лишнее — плащи, пиджаки, жилетки и прочее, оставаясь лишь в рубашке и брюках.
Идя по рядам, Ардан пытался сосчитать количество находящихся в просторном помещении людей, но сбился на четырнадцатом десятке.
С учетом, что всего на первом курсе Большого обучалось порядка четырехсот человек, то здесь, сейчас, находилось около двухсот пятидесяти — двухсот семидесяти молодых юношей.
Помимо лавок, Арди увидел в дальнем конце кажущегося бескрайним помещения еще несколько дверей. « Уборная» и « Душевые», а поодаль от них широкая арка, венчавшаяся прямоугольным поворотом.
Дойдя до самого конца, Ард приметил свободный шкафчик и, встав между двумя молодыми людьми, начал готовиться к занятию.
— Слышал, в прошлом году был другой преподаватель, — донеслось слева.
— Вообще, профессоры в Большом иногда увольняются.
— Это так, но в этом году в университете рекорд — порядка четырнадцати новых преподавателей и, что примечательно, все они с прикладных дисциплин.
— Ты на что намекаешь, Влад? — прищурился второй — сухой и субтильный.
— На один из указов Императора, дурень. Он ведь сказал военные верфи заложить… — закатил глаза первый. Плечистый, но какой-то вялый, как мешок с картошкой.
— И что?
— А то, что у нас сейчас будет занятие с головорезом из особого назначения. Знаешь, чем такие ребята занимаются?
— Понятия не имею, — пожал плечами субтильный.
— Людей они убивают, — фыркнул Картошка, как его про себя прозвал Ард.
— Все военные убивают людей, Влад.
— Резонно, конечно. Вот только не людей, а врагов родины и…
Остаток фразы заглушил громкий звонок, напоминающий звон церковного колокола, только ускоренный в несколько раз.
— Вечные Ангелы! — выкрикнул субтильный, старательно застегивающий куртку. — Это уже второй! Остался последний!
Ардан, не желая проверять, что будет после третьего звонка, поспешно снял плащ, убрал на полку погоны со звездами (во время занятий на полигоне, маги освобождались от необходимости носить регалии), повесил на крючок жилетку, закинул на полку вещевой мешок и, нагнувшись, затянул завязки на ботинках так, чтобы голенище плотно прилегало, но не пережимало.
Развернувшись, Арди уже направился было в сторону угловатого коридора, как спохватился и, хлопнув себя по лбу, забрал посох и гримуар, подвесив последний на цепочки за пояс.
В таком нехитром виде, юноша покинул раздевалку и вышел в зал. Зал, таких размеров, что на его фоне бальный зал Дворца Царей Прошлого выглядел убогим и невзрачным. Нет, здесь не имелось ни балконов, ни начищенного, до блеска, пола, ни, разумеется, летающих люстр.
Здесь вообще ничего не было. Только свод, высотой метров в шесть с мерцающими на нем желтыми огнями, сродним тем, что излучали окна в кафетерии. На черном полу, по периметру, как и в особняке Анорских, виднелся невысокий бортик, к которому спускались металлические желоба. В них, судя по всему, спрятали кабели Лей.
И все.
Больше ничего.
Если не считать столпившихся у ближайшей стены студентов. И юноши, и девушки выглядели практически одинаково и, опять же, лишь у единиц, как и у Ардана, отсутствовала форма.
Арди, встав в строй, слегка оперся на посох и принялся ждать. Постепенно из коридоров, ведущих в раздевалки, выбегали остальные учащиеся, занимая свое место в рядах. Юноши, в основном, с воодушевлением; девушки, практически все, с выражением лиц, ясно говоривших о том, что они нашли бы своему времени куда лучшее применение.
Ардан, по ходу дела, заметил, как изменились прически представительниц прекрасного пола к занятию. Они стягивали волосы в плотные пучки и прятали их в фуражках, в то время как парни, наоборот, ходили без головных уборов.
Забавная смена «моды»…
Когда прозвенел третий звонок, то в зале собрался весь первый курс, заняв, без малого, добрую треть помещения. Как здесь заниматься такой толпой — Ардан не представлял. Так, что, наверное…
— Рад вас видеть, первый курс, — перебил его мысли вкрадчивый голос.
С противоположной стороны зала из теней вальяжной походкой вышел мужчина среднего возраста. Лет сорока, может чуть старше. Вновь — среднего роста (метр семьдесят пять, может чуть выше), столь же непримечательной комплекции с едва ли не женской талией; с абсолютно невзрачным, круглым лицом и небольшой, проблескивающей залысиной на темечке. Он был гладко выбрит и носил ту же самую форму, что и юноши, разве что из-под куртки выглядывала не черно-белая тельняшка, а сине-красная.
Но сколь невзрачным видом обладал полковник, столь же яркими оказались его погоны. Пять звезд покоились на плечах. Семи, девяти, восьми, шести и вновь — восьми лучей.
Если сравнивать с тем же Богданом Урносовым, то полковник, наверное, заставил бы оного скромно отойти в сторонку…
— Меня зовут полковник Всеслав Кштовский, — представился бывший военный, заняв место впереди строя.
В руках он держал металлический посох, изрезанный множеством печатей, а в навершии покоился накопитель желтого цвета. Такой стоил… Арди даже не хотел думать сколько именно…
— Для начала, хочу сразу предупредить, что таким составом мы работаем в первый и последний раз, — голос его звучал приветливо, но, в то же время, как-то… тягуче и вязко. Будто болото, в котором постепенно тонешь. Или же как ветер, глашатаем гонящий тучи в преддверии ненастной бури. Нечто такое, что выглядит спокойным лишь до тех пор, пока не явит свою непреодолимую силу. — После окончания этого занятия вы будете распределены на двадцать групп по двадцать человек. Каждой будет предоставлен куратор из числа боевых офицеров. Смею вас заверить, их опыт и компетенции достаточны, чтобы привить вам те умения и навыки, которые, уповаю на волю Вечных Ангелов, никогда вам не пригодятся… С первой же группой, вне зависимости от принадлежности к факультету, я буду заниматься лично.
По залу пронеслись воодушевленные (в основном, опять же, среди юношей) шепотки. Ардан же, смекнув, что к чему, намеревался приложить все усилия, чтобы попасть в самую последнюю группу. Там ему будет проще всего набрать нужное количество балов для получения стипендии.
Что же до военных навыков, то… где он, а где война… Да и, если уж быть до конца откровенным, то кто допустит отпрыска Арора Эгобара до первой группы, куда, скорее всего, отобраться смогут лишь тесно связанные с военной стезей.
— Теперь… начнем с самого простого вопроса, — полковник обвел взглядом присутствующих. — Перечислите мне, пожалуйста, ранги сухопутных войск.
Тут же вверх взмыли больше сотни рук. Ардан тоже мог бы ответить, но не собирался привлекать внимания. Ему хватило лекции у Ковертского…
— Вы, госпожа с факультета Целительства, — полковник указал посохом на девушку в первом ряду.
— Рядовые первого, второго и третьего ранга, — начала чеканить волшебница. — Затем капрал и сержант. Дальше офицерский состав. Лейтенант, капитан, майор. И старшие офицеры. Полковник и генерал.
— Спасибо большое, — кивнул полковник. — Можете встать обратно в строй.
Девушка шагнула назад, попутно едва не задев посохом соседа.
— Если вы сможете успешно закончить все шесть лет обучения в университете, то после выпуска получите лейтенантские лычки. Иными словами — станете офицерами Императорской Армии, — на этих словах темные глаза полковника впервые блеснули эмоциями. Гордостью и чем-то иным, чему Ардан не мог подобрать нужных слов. — Это великая честь и еще большая ответственность. Но все это в будущем. Сейчас попрошу моих помощников присоединиться ко мне, и мы начнем отбор.
Оттуда же, откуда недавно вышел полковник, на свет появилось двадцать мужчин и женщин. Все примерно лет тридцати или чуть старше. У некоторых шрамы на лице. Кто-то слегка прихрамывал. Иными словами — по ним было видно, что каждый из них, как говорил дедушка, « отсалютовал родине кровью».
— Отбор будет проходить по правилам магических поединков, — пояснил полковник. — случайным образом мои помощники разобьют вас по парам. Победители первой пары будут сражаться с другими победителями, а проигравшие, соответственно, с проигравшими. В это время мои помощники оценят ваши умения, согласно которым мы и разобьем вас на группы. О том, что истратите лучи не беспокойтесь, полигон восстановит ваши силы за несколько минут.
За несколько минут… а в особняке Анорских лучи звезды загорались практически мгновенно, но, с другой стороны, Ардан занимался там в гордом одиночестве.
— Но, чтобы подкрепить мои слова наглядной демонстрацией, я попрошу добровольцев…
Полковник еще не договорил, а в воздух уже вновь взмыло под сотню рук. Ардан, разумеется, в их числе не находился. Он, если бы была возможность, вообще заранее сдался перед каждым противником и отправился в самый конец списка.
Его задача — протянуть полгода и вернуться домой, а с жизненными дилеммами, тайнами семьи и прочими неурядицами он разберется уже в Дельпасе. А для этого требовалась стипендия, а не бодание с…
— Пожалуйста, Великий Князь Иолай, раз вы вызвались, то будьте добры выйти из строя.
И с этими словами вперед вышел юноша, которого Арди видел на балу. Родственник Анастасии. Сын, кажется, её двоюродного дяди.
Немногим выше самого полковника, с черными волосами, прореженными белыми прядями. Они были стянуты в тугой хвост и убраны за воротник куртки. Посох из неизвестной Ардану породы дерева он сжимал тонкими, длинными пальцами. Лицо чем-то напоминало эдакую помесь выдры и хорька, а острый нос лишь дополнял картину. Не говоря уж про узкие плечи.
Иолай был весь какой-то нескладный, а темные глаза сияли нездоровым блеском. Но…
— Раз сегодня все без погон, то назовите количество звезд и лучей, — распорядился Кштовский.
— Красная звезда, — голос какого-то-там-по-счету претендента на престол Империи, скрипел не хуже не смазанных петель. — Девять лучей.
Но при всей своей внешней непритязательности, Великий Князь Иолай Агров являлся обладателем полной Красной Звезды. Достижение, которое нельзя подделать или добиться обходными путями.
На всю Империю (вобравшую в себя пятую часть населения планеты) тех, кто носил погоны с полной Красной звездой не набралось бы, наверное, и пары сотен человек. Вот насколько тяжело было зажечь все лучи.
Так что неудивительно, что когда полковник спросил:
— Кто из присутствующих желает составить компанию учащемуся Агров? — не поднялась ни одна рука…
Почти ни одна рука.
Ардан, с удивлением, обнаружил, что один человек, все же, вызвался. И этим кем-то оказался никто иной, как Борис Фахтов.
— Что же, тогда прошу…
— Господин полковник, — Иолай внезапно перебил Кштовского. — Могу ли я сам выбрать оппонента.
Полковник в недоумении выгнул правую бровь, после чего пожал плечами.
— Это не представляет слишком уж большой разницы, так что да — можете.
Ардан, в детстве, слушая сказки дед… прадедушки, всегда посмеивался над такими ситуациями. Так что, видя, как Иолай шарит взглядом по рядам замерших студентов, мысленно отправил почившему предку самые сердечные извинения.
Никогда бы он не подумал, что окажется на месте главных героев сказок именно с такой, далеко не очень приятной позиции.
Вот, наконец, темный, блестящий взгляд остановился на его фигуре и лицо Великого Князя исказила самодовольная усмешка.
Что же… госпожа Атура с Дэвенпортом его предупреждали…
— Я выбираю Арда Эгобара с факультета Общих Знаний, — чуть ли не прорычал от предвкушения Иолай.
Студенты начали вертеть головами в поисках обладателя названной фамилии, а Ардан не двигался. Может полковник, услышав его фамилию, решит, что не стоит устраивать подобное представление.
— Учащийся Эгобар, не задерживайте, пожалуйста, занятие, — поторопил полковник, смотрящий аккурат в его сторону.
Увы…
Ардан, аккуратно отодвигая студентов, большинство из которых едва дотягивали макушками до его плеч, вышел вперед и, без особого желания, подошел к полковнику, офицерам и Иолаю.
Вблизи все они казались даже чуть ниже, чем выглядели из строя. И, что несколько обнадеживало, во взгляде Кштовского и его подчиненных, Ардан не заметил ни единой капли пренебрежения, отвращения или злости.
— Звезда и количество лучей, — спросил полковник.
— Красная, семь, — коротко ответил Ард.
Особо сильных шепотков это не вызвало. Да, число, все еще, значимое, но в универе Ардан далеко не единственный, кто обладал подобным количеством. Да имелись и те, как Иолай с Борисом, кто зажег еще больше. Все же здесь собрались лучшие из лучших…
— Хорошо, — спокойно кивнул полковник. — Разойдитесь, пожалуйста, на десять шагов каждый.
Ардан развернулся и отмерил десять шагов, после чего…
— Учащийся Эгобар, вернитесь, пожалуйста, на полтора шага назад, — донеслось ему в спину. — А то выглядит так, будто вы хотите сбежать.
По рядам студентов пронеслись смешки, но Ардан, если честно, был совсем не против именно так и поступить — сбежать как можно дальше.
У него не имелось никаких причин, чтобы сражаться с Иолаем. Он даже выдумать себе какого-то резона не мог. Они, в самом прямом смысле, жили в совершенно разных, никак не пересекающихся мирах.
— Напомню всем присутствующим правила поединка, — полковник встал между ними. — Вы по очереди взламываете щиты, пока не выявится тот, кто первым потратит все лучи, либо тот, чей щит окажется уцелевшим. Если вы, к примеру, потратили все силы, чтобы поставить щит, но противник смог его сломать и у него остались лучи — он победил. Если же вы, потратив все силы, смогли сломать щит противника, а у него уже не осталось оных, чтобы поставить новый — победили вы. Средства восполнений лучей — запрещены. Членовредительство — запрещено. На время поединка полигон не будет восстанавливать ваши силы.
Все это Ардан уже знал. Хорошо запомнил в прерии, когда бился с Глебом Давосом. И, может, именно поэтому перед его внутренним взором всплыли разметавшиеся волосы, побитые сединой, удивленный взгляд остекленевших глаз и мозги, разлетевшиеся по низкой траве.
Арди, после тех событий, еще долго вспоминал произошедшее и пришел к выводу, что кажущийся, на первый взгляд, простым поединок, включал в себя куда больше аспектов.
Победить в нем можно не только размахивая посохом и сжигая лучи, но и используя тактику и стратегию. Но все это, разумеется, Ардан не собирался сегодня применять.
— Вы, учащийся Эгобар, — Кштовский повернулся к нему и указал открытой ладонью на Великого Князя. — Будучи вызванным на поединок имеете право выбрать очередность. Вы будете первым ставить щит или взламывать его.
— Ставить, — без раздумий ответил Ардан.
— Принято, — кивнул полковник и сделал шаг назад. — Тогда, начнем.
Ардан, открыв книгу, чем вызвал волну осуждающих смешков, сделал вид, что некоторое время ищет печать щита. В это время Иолай, молча повернулся к студентам и картинно развел руками. Мол — смотрите, с кем приходится иметь дело.
Через едва ли не полминуты, Ардан «нашел» печать и начал медленно, порой сбиваясь, формировать её из энергии Лей, чем вновь заставил аудиторию засмеяться, а несколько помощников полковника и вовсе начали недоуменно переглядываться между собой.
Но Ардан утешал себя тем, что Скасти был бы вне себя от восторга, а вот Эргар… но это мысли завтрашнего дня.
Наконец Арди ударил посохом о землю и сформировал печать Универсального Щита, влив в неё всего один, единственный луч. Вокруг юноши замерцала привычная, мыльная пелена.
Он собирался закончить с этим фарсом как можно быстрее…
Полковник, видя происходящее, чуть нахмурился. Точно так же, на мгновение, нахмурился и Иолай. Да и студенты, при виде щита, несколько поутихли. И не потому, что он выглядел как-то слишком уж крепким, а просто…
Просто они подтвердили догадку Арда о том, почему Глеб тогда использовал столько сил в первом же ударе. Печать Незнакомца была настолько кривой и старой, что у окружающих никак не получалось понять, сколько именно энергии в ней содержится.
Но не прошло и пары секунд, как Иолай, вновь расплывшись в неприятной, острой, как нож, улыбке, поднял посох. Перед ним сформировалась печать цвета мокрой стали. Далеко не так быстро, как у Глеба. Ардан бы, возможно, успел, при большом желании, отпрыгнуть вместе со щитом в сторону, но… зачем.
Князь ударил посохом о пол и, в то же мгновение, в сторону Ардана устремился прозрачный, отливающий железом, сжатый кулак. Он ударил в щит и, вдребезги разбив мыльную пелену, врезался в грудь юноши, разом выбивая весь воздух и отбрасывая того почти на метр назад.
Упав на спину, Арди некоторое время лежал, стараясь изобразить боль. Нет, удар оказался вполне ощутимым и весьма весомым, но в детстве Ардану прилетало и больней во время игр с Гутой и Эргаром.
Да и чего уж там — камни Цассары тоже оставили куда более серьезное впечатление.
«Тяжело» опираясь на посох, надеясь, что его куцей актерской игры будет достаточно, Ардан поднялся на ноги.
— Признаю поражение, — прокряхтел он. — У меня закончились лучи.
Иолай, засияв подобно городским огням в ночи, развернулся к студентам и вскинул посох. Ему зааплодировали. Не все, но многие.
— Замечательная демонстрация, — полковник снова вышел вперед. — Учащийся Эгобар продемонстрировал нам применение очень старой печати Универсального Щита, но ставил её слишком долго и неряшливо. В то же время учащийся Агров использовал базовое, одноконтурное атакующее заклинание из школы земли с фиксированным массивом рун. Стальной Кулак. Три луча Красной Звезды. Но, опять же, экзаменационное время формирования такой печати на боевом факультете — меньше секунды в то время, как учащийся Агров формировал её почти две.
Улыбка на лице Великого Князя немного подувяла.
— Но знаете, в чем самая большая проблема этого поединка в частности и, в целом, магов, на чьих погонах звезды с большим количеством лучей? — полковник чуть сжал посох. — Это то, что вы можете неправильно оценить возможности своего противника.
Все произошло слишком быстро… слишком быстро, чтобы Ардан успел погасить инстинкты, вбитые в него Эргаром и, затем, отточенные Цассарой и прериями.
Полковник резко повернулся, одновременно с этим ударяя посохом о пол и перед ним, без всякого промедления, вспыхнула печать. Из той вырвалась маленькая, рыжая точка, но стоило Арду её заметить, как он ощутил цепкий хват ледяных когтей у его сердца.
Точка, пулей рассекая пространство, заставляя воздух дребезжать, словно над жарким пламенем, уже почти врезалась в грудь Арда, как тот ударил посохом о пол и мгновенно сформировал щит. Точка, лишь на долю секунды замерев, прожгла пелену насквозь, но Ардану большего и не требовалось.
Как и в поезде, он изменил траекторию вражеского снаряда и, отпрыгнув в сторону, не осознавая себя, вновь ударил посохом о землю. Перед ним, с той же скоростью, что и недавно перед полковником, вспыхнула белоснежная печать, из которой, заставляя пол покрываться инеем, выстрелила ледяная стрела длиной почти в метр.
И стоило ей сорваться в полет, как Ардан, одним движением, вытянул из-за спины нож и прыгнул вперед. Как и учил Эргар, он собирался избавиться от смертельной угрозы всего одним ударом.
Вот только…
Вот только Кштовский даже не стал использовать щит. Он просто отклонил корпус в сторону, позволяя стреле вонзиться в пол и разлететься на мелкие ледяные осколки, а затем, крутанув руками, врезал основанием посоха… куда-то.
Ардан так и не понял куда.
Все вокруг потемнело.
* * *
Арди очнулся на мягкой постели. Над головой светила Лей-лампа, а сбоку, около тумбочки, приставленной к кровати, рядом с ширмой, скрывающей от юноши внешний мир, сидел на стуле один из помощников полковника.
Молодой мужчина тридцати лет с выразительными шрамами на лице. На его левой руке у безымянного пальца отсутствовали первые фаланги. На погонах маячили три звезды. Четырех, трех и снова четырех лучей.
— Помощник профессора Керий Лаврилов, — представился он.
Ардан откинулся на, скорее всего, лазаретные подушки.
— Сейчас…
— Вы проспали несколько часов, — перебил офицер. — занятия уже закончились. Вы, кстати, зачислены в двадцатую группу.
Ардан, не сдержавшись, улыбнулся. Ну, хоть в чем-то ему сегодня повезло.
— Вы не удивлены, — не спрашивал, а констатировал Лаврилов. — И даже обрадованы.
— Не без этого, — не стал спорить Ардан.
Офицер некоторое время разглядывал юношу, а тот, в свою очередь, смотрел на мыски ног, свешивавшихся с кровати.
— Вы быстро восстанавливаетесь, — нарушил тишину Лаврилов. — Медсестра даже не стала лечить вас магией, хотя удар полковника пришелся в…
Ардан, прикладывая пальцы к голове, чуть скривился.
— В висок… я мог и умереть.
— Вы в Императорском Магическом Университете, учащийся Эгобар, — напомнил Лаврилов. — Здесь столько высококлассных целителей, что даже не надейтесь так легко уйти… как у вас принято говорить? На тропы предков?
— Почти, — не стал вдаваться в подробности Ардан.
— И зря вы не стали всерьез биться с Великим Князем Иолаем, — добавил офицер. — Это явно его сильно оскорбило. Весьма опрометчиво с вашей стороны, юноша.
Ардан не стал уточнять, что если бы не выходка полковника, то все вышло бы просто замечательно. Иолай бы утолил… чтобы он там не хотел в себе утолить. А Арди бы в глазах остальных окончательно принял облик безалаберного сельского дурачка, попавшего в университет исключительно благодаря воле короны. И уже скоро на него перестали бы обращать всякое внимание.
А теперь…
Ну почему в жизни все всегда идет диаметрально противоположно задуманному плану…
— Я могу идти? — спросил Ардан.
— Разумеется, — Лаврилов одернул ширму.
И действительно — лазарет. Белые стены, ряды однотипных коек и тумбочек. Стеклянные шкафы с лекарствами, множество стоек под капельницы и яркий, слепящий свет Лей-ламп. За широкими окнами уже погружающийся в сумрак город, словно решивший вообще отказаться от солнечного света.
Ардан, приняв сидячее положение, осмотрел вещевой мешок (его, как и одежду, видимо принесли вместе с самим «пострадавшим») и, только убедившись, что все вещи на месте, надел ботинки, застегнул пуговицы на жилетке и накинул на плечи алый плащ, едва достававший обратной стороны колен.
Закинув на плечо мешок, взяв в руки посох и шляпу, Ардан молча направился на выход.
— Я буду куратором вашей группы на занятиях по военной подготовке, учащийся Эгобар, — прозвучало за спиной.
— Очень приятно, — без тени иронии ответил Арди.
Керий Лаврилов действительно вызывал приятные эмоции, насколько они вообще могут быть приятными в текущей ситуации.
Уже почти дойдя до дверей лазарета (в котором, по непонятной для Ардана причине, кроме них с Лавриловым больше никого не было — даже медсестер), он услышал:
— Вам лучше больше не пользоваться этими печатями, учащийся Эгобар, если вы не хотите иметь дело с Плащами.
Арди, в недоумении, повернулся к офицеру, тоже поднявшемуся с места.
— Что вы имеете ввиду?
— Не знаю, откуда они вам знакомы, но то, что вы продемонстрировали входит, насколько мне известно, в начальный курс обучения магов второй канцелярии, — пояснил Лаврилов. — И, могу дать вам слово офицера, что не стану посвящать в такие тонкости ни полковника, ни своих коллег.
Ардан уже достаточно насмотрелся на «внешний мир», чтобы задать следующий вопрос:
— Почему?
Лаврилов на какое-то время задумался.
— Если честно и сам не знаю, — пожал он плечами. — Вы вызвали у меня, во всяком случае, на данный момент — положительное впечатление и… на вашу долю и так выпало достаточно. Думаю — хватит с вас и того, с чем вам и так приходится разбираться.
Ардан склонил голову на плечо. Звучало слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.
— Мой отец, — внезапно добавил Лаврилов. — Он был, в свое время, осужден за грабежи с убийствами и отправлен на каторгу. И всю жизнь мне приходится мириться с этим… фактом. Так что я, наверное, могу, в какой-то степени, вас понять, учащийся Эгобар.
Арди отвернулся и, выходя за дверь, обронил короткое:
— Спасибо.
Юноша развернул карту и, определив где находится, направился на выход. Лазарет располагался на первом этаже здания факультета Целительства, стоявшего в восточном крыле. Так что, минуя студентов, Ардан брел по переходу и размышлял даже не о произошедшем, а о труде Незнакомца, покоившегося в его саквояже.
Признаться, когда-то давно, Арди полагал, что древний труд создал сам Темный Лорд, но чем дальше читал, тем отчетливее понимал, что нет. Незнакомец порой упоминал события той эпохи, но лишь как сторонний наблюдатель.
Да и слова Лаврилова… хотя откуда офицер, явно не имеющий отношения к Плащам, знал такие детали?
И…
Голова раскалывалась. То ли от удара, то ли из-за вороха очередных загадок и тайн. И, может, если бы они не были напрямую связаны с жизнью Ардана, то он бы даже решил их исследовать.
А так… чем дальше он от них, тем здоровее будет. Но, все же, кем же являлся Незнакомец на самом деле? И, что куда важнее, почему его труд оказался у прадедушки. Да и тот, как-то раз, обмолвился, что знал Незнакомца…
На фоне открывшихся деталей, произошедшее с Великим Князем и полковником уже не выглядело таким уж серьезным событием. Так что Ардан решил не изменять своему плану и, добравшись до атриума, стиснув зубы, поднялся на лифте до библиотеки.
Простояв некоторое время в очереди, он подошел к стойке и протянул работникам два списка.
— Здравствуйте, мне нужны книги из этих перечней.
Молодая девушка в желтом мундире взяла листки и внимательно вчиталась.
— Список немалый… — протянула она и подняла взгляд на Арди. — Вам точно все?
— Да, — ответил юноша.
— Хорошо, — слегка пожала плечиками девушка. — У вас есть читательский билет?
— Пока еще не успел оформить.
— Тогда, пока вы заполняете бумаги, — она протянула ему образец формы и бланк. — Я напомню, что забирать книги из библиотеки строго запрещено. Переписывать можете только для личного использования. Любая попытка незаконного распространения знаний о Звездной Магии будет караться по всей строгости закона Империи. Так же не забывайте, что порча имущества будет восполнена вами в полной стоимости, вне зависимости от степени повреждения.
— Разумеется, — кивнул Арди, возвращая заполненную форму.
Работница проверила чтобы все было верно, после чего сама выписала читательский билет и выдала ему.
— Справа общий читательский зал, — она указала на множество столиков, на которых стояли небольшие Лей-лампы, излучавшие мягкий, приглушенный свет. И все они были заняты… Ну что за день… — Поскольку вы с Общего факультета, то у вас отдельный зал. Пройдете чуть дальше и увидите еще столы — они огорожены от общего зала. Вам туда.
— Погодите, — Ардан даже не поверил услышанному. — У Общего факультета свой читательский зал?
— И неограниченное время посещения библиотеки, — подтвердила работница. — Кроме, разумеется, времени отбоя. Но это для младших курсов. С четвертого курсы вы, предварительно подав уведомление, можете проводить в библиотеке и ночи тоже. Так же у общего факультета нет ограничений по запрашиваемой информации, но учтите, что мы будем передавать все данные вашего читательского билета в секретариат. И если они решат, что вы, в своих исследованиях, свернули куда-то не куда, то отправят комиссию по оценке пригодности вас к дальнейшему обучению в университете. Так же студенты общего факультета не имеют ограничений по количеству заказанных книг. Только, пожалуйста, не злоупотребляйте вашими привилегиями. До сих пор помню, как пару лет назад одна волшебница с общего факультета буквально сделала себе постель из книг и прожила в библиотеке два месяца. Её, потом, увезли в дом душевно больных, кстати.
— Ага, — только и смог выдавить из себя Ардан. — А книги…
— Уже ждут вас на месте, — улыбнулась девушка. — мы же, все же, библиотека в университете магии…
Ардан дергано, слово марионетка на ниточках, развернулся и направился в указанную сторону. И действительно, пройдя по рядам студентов, у каждого из которых на столе лежал билет с указанной датой и временем посещения (видимо, они заранее занимали очередь и получали время и дату, когда могли посетить библиотеку), Ардан обнаружил отдельный зал, заполненный лишь наполовину.
И, в дальнем углу, около окна, его уже ждал удобный диванчик, широкий стол и два десятка трудов по звездной магии.
Юноша даже ущипнул себя за запястье.
Может полковник, все же, его убил и он-таки попал в рай религии Светлоликого?
Наконец-то лишь он, книги и тишина…
* * *
— Учащийся Эгобар.
— А? — Ардан отвлекся от текста о принципе взаимодействия двух разно контурных печатей с учетом наличия связывающих массивы рун мостов.
Он только-только начинал понимать, в чем смысл подобного, как над ним возникла все та же девушка.
— Библиотека закрывается, — мягко напоминала она, показывая на часы. Там стрелке оставалось всего несколько делений до цифры «8».
— Спящие духи! — выкрикнул Ардан. — Отбой же скоро!
Он посмотрел на разложенные перед собой книги и тетрадь, исписанную карандашом. Как и учила Атта’нха — он переписывал себе все то, что считал достойным максимально скрупулезного изучения.
Вот только увы — за несколько часов у него закончились тридцать листов. А в тетради всего сто двадцать…
— А можно…
— Книги будут отложены до вашего следующего посещения.
— А как же…
— Все, что вы заказали — стандартные типографские издания, — пояснила работница. — Ничего уникального. У нас есть и другие экземпляры. Так что если их закажет кто-то другой, то ничего страшного не произойдет.
Ардан печально вздохнул и, закрыв тетрадь, убрал ту, вместе с карандашом, в вещевой мешок.
— Спасибо, — поблагодарил он и направился на выход.
* * *
— Еще бы минута и ты бы опоздал, рядовой, — стучал по часам старик-комендант.
— Ну, значит, хорошо, что я успел, — беззлобно огрызнулся Ардан.
Матушка бы не одобрила такое поведение, но последние дни выдались слишком уж изматывающими. Что, конечно, ни в коем случае не является оправданием подобной беспардонности.
Но Арди ведь не из железа сделан.
— Тоже верно, — икнул старый вояка и приложился к бутылке. — Я вот твою фамилию все вспоминал…
Опять…
— Созвучна с фамилией Абар, — прокряхтел старик. — Слышал может, про такого? Гек Абар… Старший офицер отдельного разведывательно-диверсионного корпуса третьей армии, командующий шестой дивизией. Единственный, кстати, случай, когда старшим офицером назначили простого майора… Эх, что за зверь был Гек…
— Вы его знали? — сердце Арди пропустило пару ударов.
— Да какое там, — отмахнулся комендант. — Я тогда зеленый совсем был. Только попал в распоряжение корпуса и, сразу, угодил в сраный, вонючий такой замес. Попали мы в засаду, а там наемники… И, если бы не майор Абар, гнить мне в земле…
— Он… спас вам жизнь?
— Мне и еще четырем другим идиотам, коими мы тогда были, — добавил комендант. — А через неделю погиб на задании. Жаль… я так и не успел его поблагодарить. Великий был мужик. Ни одного дурного слова о нем не слышал. Врагов не жалел и себя не щадил… Фамилия у тебя, здоровяк, созвучная и коплем… комплектц… рожей, в общем, ты мне его чем-то напоминаешь… Ладно, вали уже спать.
Юноша развернулся и пошел к лестницам. Странно, но почему-то от этих слов, Арду стало как-то теплее. Пройдя по пустому коридору, юноша вошел в комнату.
— А потом…
Разговор двух эльфов и одного дворфа тут же стих, стоило только Ардану открыть дверь.
На мгновение в помещении повисла тишина, после чего Первородные показательно завалились на кровати и открыли учебники с тетрадями.
Арди никак не отреагировал. Последнее, что ему сейчас хотелось — с кем-то знакомиться. Особенно, когда эти «кто-то», демонстративно не желали иметь с ним ничего общего.
Так что, пройдя к койке, Ардан закинул наверх посох, после чего разделся до нижнего белья и, тайком, положив под подушку отцовский нож, забрался под одеяло.
Бросив быстрый взгляд на мутную полоску окна, вдруг нашел в ней некое поэтичное сходство с небом Метрополии.
С этими мыслями он и заснул.
* * *
Проснулся Ардан из-за того, что его посох чиркнул о стену и задел, попутно, коленку юноши. Тот открыл глаза и, в темноте, различил силуэты двух эльфов.
Один из них застыл с посохом Арди в руках, а другой уже замахнулся наволочкой, в которую завернул что-то тяжелое.
Удар пришелся в то место, где находилась голова Ардана. Тот успел дернуться назад, попутно сильно ударившись о стенку, после чего, выхватив нож из-под подушки, не вытаскивая того из чехла, ударил им в грудь ушастого.
Одновременно с этим Арди толкнул ногой посох и тот врезался в подбородок второго эльфа, откинув несчастного на жалобно скрипнувшую дверь.
Соскочив с койки, Ардан успел заметить третьего «сожителя», бросившегося ему в ноги. Юноша отклонился в сторону и, подняв пятку, с силой вонзил её в колено дворфу.
В итоге один эльф хрипел, держась за грудь, другой пытался встать, но никак не мог вернуть равновесие, а дворф и вовсе, уткнув голову в подушку, стонал и держался за сломанную ногу.
Арди не стал ничего спрашивать.
Все и так было, более-менее, понятно. Эвелесс, Иолай, или еще кто-нибудь, чью семью обидели прадед с Темным Лордом…
Игнорируя стоны и хрипы, Ардан, все так же храня молчание, спокойно оделся, забрал посох, убрал вещи в мешок (предварительно уже второй раз за день проверив не пропали ли вещи из него и из саквояжа) и, накинув шляпу, поднял саквояж и, открыв дверь, направился на выход.
На часах уже перевалило за полночь.
Поднявшись по лестнице, Ардан подошел к стойке, за которой мирно сопел спящий комендант.
С силой хлопнув по столу, юноша заставил старика проснуться.
— А?Что? Мне уже в наряд? — замотал головой комендант, а затем, все же, сообразил, где он и что происходит. — Ты что, рядовой, бессмертным себя возомнил⁈
— Я съезжаю, — Арди выложил перед собой ключ.
Так, оставив позади недоумевающего коменданта, Ардан вышел в переход, затем пересек пустующий атриум и выбрался на Площадь Звезд.
Метрополия встретила его чуть влажным, ночным воздухом и чернильным небом, лишенным света звезд. Лишь множество огней, безжизненных и холодных, сияли вокруг студента.
У него имелись всего сутки до начала следующего учебного дня, чтобы отыскать себе новое пристанище.
— Ну, пойдем, — сам себя подбодрил юноша и зашагал в сторону распахнувшихся объятий ночного города.
